***
Арктар взмок, хотя в башне царила прохлада. Ноги подкашивались, а из носа то и дело шла кровь. «Где же ты, Гведеон?» — молил он мага поскорее вернуться. Тот был жив. Солей чувствовал это. Икарей словно нарочно медлил. Арктар взял стул за спинку и подтянул к себе, после сел. Яркая вспышка — и Гведеон ловко спрыгнул из воздуха на землю. — Вовремя я, иначе ты бы уснул, и мне пришлось бы добираться до Аскореи пешком! Чем ты думал, Арктар? Уж точно не головой! — обругал маг ученика. Пусть злится, пусть лицо идёт красными пятнами, но Гведеон здесь, живой и невредимый. Маг охотно принял ученика в объятия. — Долго тебя не было, — пожаловался тот. — Даже вечер не закончился, Арктар, — заметил маг. — Здесь время тянется. Гведеон вздохнул и вырвался из объятий. — Я знаю, — спокойно произнёс он. — Я прошёл через это, но я не ныл так, как ты. Отец с меня три шкуры спускал, но на то он и отец. В словах мага послышалась грусть. Солей понял — что бы Гведеон не говорил об Икарее-старшем, но родственные нити оборвать не мог и тосковал по отцу. — Я боялся, что тебя схватят и… У короля лучшие люди служат, — признался Арктар. Гведеон рассмеялся. — У короля? Арктар, ты не о короле думал, когда держал портал. Более того, ты о нём вообще не думал. Но я за это тебя даже не стану ругать. Всё сложилось как нельзя лучше. Как думаешь, где я оказался? — Икарей сощурил глаза. Солею не хотелось думать ни о чём. Гведеон здесь — и это главное. Арктар вспомнил, о ком думал в тот момент, и всё понял. — Как… Натрайт? — несмело поинтересовался он. Гведеон улыбнулся. — Хорошо, насколько это возможно в тюрьме. Когда всё сложится — если всё сложится — я попытаюсь дать понять дуболомам, что держать его в неволе — глупо. Ведь я на воле! Какой смысл тогда ему находиться за решёткой? — пообещал он. Солей слабо улыбнулся. Гведеон прошёл за стол, на котором совсем недавно поимел Арктара, и положил корону, после залюбовался тем, как играет свет на дорогом и одновременно чудовищном украшении. — Расскажешь? — Арктар несмело потоптался с ноги на ногу. — Садись, — позвал маг. — Такие события долго рассказывать. — Солей послушно сел. — Какая-то нелёгкая принесла грандмаршала именно в тот момент, когда я появился. Очень интересное совпадение! — Гведеон хмыкнул и задумался. — Порой мне самому кажется, что Вьяль всё же дёргает и за мои нити судьбы. Арктар облокотился о стол и стал внимательно слушать. Одному он был рад — наконец прекратятся нелепые распри между Люстером и Нарсилионом. Гведеон вертел небольшой, похожий на монету, круглый серебристый предмет и словно чего-то ждал. — А если король заупрямится? — поинтересовался Солей. — Сам виноват. Тогда я буду ставить границу только у Люстера, — ответил Гведеон. — Да и… Я ошибся. Никакой чумы не будет. Он не учёл одного — Солей чувствовал ложь, но не решился задавать вопросы. Икарей наверняка уклонится и ответит: «После, мой мальчик!»***
Левр не понимал, как могло статься, что заключённый, которому не стало хуже, умер. Он поднёс свечу к глазам. Бесполезно, зрачки не отреагировали на свет, а от горячей капли воска, попавшей на роговицу, живой человек закричал бы. — Как же… — Левр закусил губу. — Помер — и хорошо. Возни меньше. — Тюремщик облегчённо вздохнул. — Что остальные лихорадящие? — Пошли на поправку. К счастью, у них оказалась обычная простуда, — ответил лекарь. — Я был уверен — у этого тоже, но осложнённая. Теперь… Не понятно! — Да уж, закапывать в эту пору — гиблое дело, — вздохнул тюремщик. Левр вскочил. — Не закапывать. Жечь! — скомандовал он. — Мне не известно, какая именно хворь одолела его. Даже господин Толь не смог сказать, но он тоже склоняется к тому, что тело нужно предать огню! Упоминание имени Бласа Толя убедило воина, что молодой лекарь прав. Левр прикрыл тело тряпкой. — Пока закрой. Я к Эре. От него нужно избавиться сегодня, иначе крысы начнут грызть тело. Этого нельзя допустить. — Левр развернулся и побежал прочь — куда угодно, лишь бы подальше от тюрьмы и мертвяка, лежавшего в карцере. Эре выслушал доклад лекаря. Ему было не по себе — сначала от внезапного появления Гведеона Икарея, после — от скоропостижной смерти заключённого. — Поделом, — решил Туррис и махнул рукой. — Что же маг-то не позаботился о своих людях? А Натрайт Солей, который помогал ему? — усмехнулся он. — Арктар — дурак последний. Маг выжмет из него всё и выбросит, как ненужную порванную тряпку. — Эре, заклинаю, сделаем, как я прошу! — взмолился Левр. — Уверен, что у люстерца была чума? — Туррис прищурил глаза. — Нет, но… Умер он как-то странно. Внезапно, что ли. Лучше ему не становилось, но и хуже — тоже. Да и… Я видел много дохлых крыс, словно что-то их умертвило. И гадать не нужно, работа мага! — Левр был уверен в своих словах. — Его работа или нет, но если он избавил нас от чумы, то я готов поблагодарить, — ответил Эре. — Ладно, будь по-твоему. Элдигар! Тот встрепенулся и сел в постели. — Ну сто такое? Я уже спал! — заныл воин. — Повторюсь специально для тебя — бери Конна и айда в тюрьму — тело надо вынести и сжечь. — Посему мы? — Потому что вы единственные, кто дрыхнет от безделья! — ответил Эре. — За работу, лодыри! — Раскомандовался, герром себя почувствовал, — проворчал Конн Хатт и протянул руку, чтобы взять кольчугу. Левр был доволен. Тело предадут сожжению — и чума некоторое время угрожать не будет.***
Стояла глубокая ночь. Никому не спалось, даже Назгуру Голлдару, хотя голова кружилась от слабости. Но он был всё же рад, что грандмаршал считался с ним и позвал, несмотря на позднее время. Ренн Сельвик захлопнул окно. Запах горелого мяса было терпеть невыносимо. — Чумного сжигают, — пояснил он. — Только этого не хватало, — пробормотал Назгур. — Во всяком случае, это правильно, — пояснил грандмаршал и уточнил: — Я вас собрал здесь, чтобы заявить, что решил не дожидаться ответа от короля. Если маг прав — а он прав — то нужно поставить границы как можно скорее. Ренн Сельвик отпрянул от окна. Голлдар почесал бороду. — То есть, вы решились. — Культя некстати разболелась, словно напомнила, кто повинен в том, что он — калека. Однако, несмотря ни на что, злиться на Гведеона Назгур не мог. В душе словно что-то надломилось, и наступило полнейшее безразличие к магу. — Да, решился. — Грандмаршал повертел в руке монету, данную ему Гведеоном. Ладонь отчего-то зачесалась. — Он говорил, поймёт, если я решусь. — Но не торопится, — съехидничал Сельвик. — Он такой же живой человек, как и мы все, — возразил Назгур. — Я видел его, больного, истекающего кровью. Он закусывал губу, чтобы не стонать от боли… — Он заслужил! — Сельвик был неумолим. — А ну заткнулись! — прикрикнул грандмаршал. Повисла тишина. Монета поблёскивала в неясном свете лампад, но Гведеон выходить на связь не торопился. Назгуру было понятно, что маг потратил немало сил, чтобы появиться здесь второй раз. Ренну хотелось одного — спать. Грандмаршал терпеливо ждал и, невзирая на солидный возраст, был готов прождать целую ночь.***
Гведеон поднёс ложку с весьма скромной кашей ко рту. — Нужно поберечь припасы, Арктар. Не ешь всё. Грандмаршалу оказалось невтерпёж, — доложил он. — Но не велика важность. До утра ничего не случится. Когда кому-то нужно, то все разом забывают, что я из плоти и крови. Солей опустил голову. Он всё ещё был измотан после сегодняшних событий. — Может, это всё же ошибка, Гведеон, — прошептал он побелевшими губами. Икарей отставил кашу. — Нет. Это не ошибка. Ах, да. Воздух пока тебе неподвластен, и ты не чувствуешь, что несёт ветер из Ольсеи. — Сердце Гведеона колотилось. Он был уверен — на этот раз Арктар не выдержит. — Иди спать. Завтра у нас будет трудный день. Солей охотно последовал его примеру и поднялся из-за стола. Ему не верилось, что именно за ним Гведеон ласкал его и брал со всей той страстью, с которой мог одарить. Да и было всё равно. Арктару хотелось одного — завалиться в пыльную постель с бельём, поеденным молью, и закрыть глаза. Он покинул комнату и прошёлся по длинному извитому коридору, освещённому красными огоньками. Арктар едва не поскользнулся на серой мраморной плите и чуть было не грохнулся. Башня уже не казалась ему такой величественной, как раньше. В ней было мало мебели, а стены и пол — серые, отчего казалось, будто он в тюрьме. Сходство усиливала и невозможность вдохнуть морозный свежий воздух. Солей подозревал, что выйти можно только нырнув в дыру нужника, но пытаться сбежать таким постыдным способом не хотелось. «Хотя иного выхода-то и нет!» — решил Арктар и резко свернул в комнату для уединений, убогонькую, подобную остальным местам для нужд. Увы, и этот выход оказался закрыт, разве только если попытаться сломать его. Но сил, чтобы справиться с каменной кладкой, могло не хватить. — Проклятье, ну не привык я к заточению! — Солей развернулся и со злостью ударил кулаком о деревянную дверь. — Что ещё случилось, Арктар? — раздался голос Гведеона снаружи. — Ничего! Солей забыл, что Гведеон чуял ложь. Тот терпеливо дожидался, пока он не завершит начатое, словно не хотел оставлять без присмотра. Арктар поёжился от пристального взгляда серо-голубых глаз. — А всё же? — Икарей ухмыльнулся. — Может, наконец, скажешь правду. Хотя я её и так знаю. — Раз знаешь, то зачем спрашиваешь? — огрызнулся Солей и замолчал в ожидании объяснений Гведеона, спокойного голоса. Тот молчал, и тогда Арктар продолжил: — Знаешь, у меня тогда едва не остановилось сердце... — признался он, — от беспомощности и невозможности уйти. Я трепыхался, словно птица в клетке. Что, если бы я умер, а ты не пришёл сюда? Сгинул бы в безвестности! — Ты бы не умер, — возразил Гведеон. — Хотя... — передумал он, — ты уже умер, Арктар. Для остальных. Видишь ли, Голлдар остался калекой, но, как ни странно, он не держит на тебя зла и объявил погибшим. Я подтвердил то же самое. Солей опёрся о стену. — К-как? Я же живой! — он беспомощно закрыл глаза. — Тебе лучше сменить имя. Хотя нет. Хватит другой фамилии. Люстерской, — решил Гведеон. — Или… Тухон. В крайнем случае можно объявить тебя сыном Симена. Арктару было не по себе. Сменить фамилию? Покойный отец наверняка не одобрил бы подобное решение, но с его мнением Арктар считался, пусть тот и любил Натрайта куда сильнее, чем младшего сына. — Н-нет, на это я не пойду. Мой отец — Натрайт Солей! — вспылил Арктар. На бледных щеках появился румянец. — Хорошо. Время подумать ещё будет, мой мальчик. Арктара передёрнуло от последних слов Гведеона. Он открыто заявил, но тот упорно продолжал к нему так обращаться. Икарей вертел любовником так, как хотел сам, как некогда им самим вертел Симен Тухон. Теперь же маг словно позабыл о своём прошлом и позволил себе распоряжаться Арктаром, словно вещью. — Ладно, — согласился Солей. — Я хочу спать. — Я тоже. — Гведеон зевнул. События сегодняшнего дня изрядно вымотали его. — Тем более, подниматься придётся рано. Нас ждут. Он отправился в комнату. Солей поплёлся следом. «Корона!» — вспомнил он, как та поблёскивала на столе. Арктар ненадолго остановился и припоминал, что делал Гведеон, когда открывал портал. Тот соединил корону и кольцо. Вспышка ослепила Солея, и он не разглядел, что творил маг и надеялся, что всё просто. Это был единственный способ уйти. Уставший Гведеон был открыт как никогда, и Арктар чувствовал его, включая то, что произошло полгода назад. Икарей был повинен в смерти многих соратников. Да и сам Солей мог погибнуть. «Если бы это случилось, то кого бы ты искал, Гведеон?» — подумал Арктар. Маг вздрогнул. — Что ты сказал? — устало спросил он. — Я спросил, надолго ли ты? Не хочу оставаться один, — уклонился Арктар. — Признаюсь, не знаю. Меня куда больше волнует, выдержишь ли ты, — ответил маг. — Давай прекращать болтовню. Завтра будет трудный день. Солей молча смотрел, как полыхают рыжие волосы в свете красных огоньков. Те казались едва ли не кровавыми. Арктар не удержался и прикоснулся к ним. — А-арктар, я не в духе. Я уже не так молод и пылок, чтобы… — взмолился маг и стянул через голову мантию. Солей закусил губу. Сердце стукнуло и замерло, когда он увидел сородича Гведеона — грязного потного люстерца, дёрнувшегося в судорогах и навеки затихшего. «Вот как ты избавляешься от неугодных, Гведеон!» — мысленно упрекнул мага Арктар. — Это было необходимо. — Гведеон на этот раз почувствовал, о чём думал Солей. — Чума никого не щадит, мой мальчик. — Он как был — в рубахе и штанах — завалился на кровать и мгновенно уснул. Арктар лёг рядом и погладил рыжие волосы. Он понял, как именно его сородичи устраивали облаву на магов — дожидались, пока те едва не начнут валиться с ног от усталости. Солей не сомневался, что немало бессилию поспособствовал сам — тогда, когда бесстыдно отдавался Гведеону. Но тот миг он запомнил навсегда. Маг сопел. «Я никогда тебя не забуду!» — решил Арктар и лёг рядом с любовником. Гведеон крепко спал. Солей смотрел в его умиротворённое лицо и думал. Сердце бешено колотилось. Странным было, что маг не почувствовал волнения ученика. Арктар склонялся к тому, что Икарей был измотан за сегодняшний день, а сон нужен даже магам, чтобы восстановить силы. Солей погладил рыжие пряди и всмотрелся в бледное лицо Гведеона, запоминая дорогие ему черты лица. «Гведеон, я люблю тебя, но не могу находиться в клетке. Прости!» — послал мысленное обращение Арктар и склонился над магом. Некоторое время он думал, стоит ли целовать пухлые губы люстерца. Гведеон мог проснуться, и Солей уж точно не сделает то, чего хотелось. Он всё же решил положиться на судьбу и поцеловал в губы Икарея. Тот бессвязно что-то промычал во сне и отвернулся. Тогда Солей решил не медлить и поднялся. Он боялся, что не выживет, одинокий, среди зимы. «Но Эльгвар в Кальмае среди свьорров выжил, а ведь у нас — одна кровь!» — вспомнил Арктар брата и поднялся, после взял в охапку вещи, в другую руку — сапоги и покинул комнату. Как назло, он не мог даже попасть ногой в штанину. Волнение сказывалось. Да и денег при себе не было. «Не выживу!» — испугался Солей, но всё же набросил на плечи плащ. Смерть была для него лучше, чем заточение в башне, и он направился в покои, где Гведеон создал портал. Сердце ёкнуло, когда Солей вспомнил, чем они занимались накануне, но отступать не хотелось, пусть он не увидит больше серо-голубые глаза никогда. Корона зловеще поблёскивала в лучах огоньков. Арктар пытался вспомнить, что делал Гведеон. Тот приложил её к серебряному кольцу и сосредоточился. Солей повторил его манёвр. Бесполезно. Портал не открывался. «Почему?» — мысленно спросил себя Арктар. Сердце ушло в пятки, когда понял, что, возможно, нужно для этого быть магом всех стихий. Солей словно застыл с короной, приложенной к кольцу. Он ни о чём не думал, но и не хотел возвращаться в постель. Ему было всё равно, куда его выбросит, лишь бы подальше от башни и Люстера в целом. Но не выбросило никуда. Слёзы замёрзли на щеках, как и ноги. Арктар стоял и чувствовал, как мороз щиплет его лицо. — Что? — он не поверил собственным ощущениям и открыл глаза. Так и есть — заснеженная равнина. Сердце ёкнуло, когда Солей почувствовал отчаяние Гведеона, который хотел его удержать, но не успел и клял на все лады. «Прости, но я не смог бы жить в клетке!» — послал очередную мысль Икарею Арктар и пошёл, сминая сапогами степной бурьян. Пусть местность была ему не знакома, но он уверенно шёл вперёд. В будущее.