А если Купидон влюбился?

Купидоны видят и чувствуют совсем не как люди. Казалось, что всё их существование было нацелено лишь на одну вещь: прочувствовать и найти ту самую волну, которую люди робко называют «искрой». Но ведь это вовсе не искра. Это целый ритуал, когда внутренняя сила одного человека встречается с другой, совершенно иной, но имеющей в своей природе что-то схожее и нужное для первой. Вам кажется, что вы мгновенно увидели и влюбились. Нет, купидоны каждый день прослеживают эту длинную связь, пока двое людей попадут в одно место, встретятся взглядами, и только тогда ток пройдёт по их телам. Просто потому что это природно. У Кёнсу тоже была эта связь. Связь, что ежедневно тянула к своему человеку, но никак не могла найти за что зацепиться, у кого взять эту недостающую часть и кому её отдать. И каждый раз так. До того дня, как купидон решился. Больше этой связи он не видит. Зато чувствует. Когда Чонин раскрывает двери своей квартиры, Кёнсу окутывает шлейф энергии, какой-то невидимой магии, когда феромоны одного человека находят выход и пытаются улететь. В кончиках пальцев закололо, а До нерешительно зашёл внутрь. Храм да и только. Это как наконец найти место, куда так долго рвался, как исполнить свою мечту, как получить долгожданный глоток воды. Попасть в дом человека, которого любишь, для Купидона сродни этим чувствам. — Хочешь чай? Или кофе? Чувствуй себя как дома, — Чонин очень гостеприимный, приветливый. Наверняка именно он задаёт тёплую и уютную атмосферу этому дому. К слову, эта квартира так и выглядела: светло-кремовые стены, жёлтые занавески, светлая мебель. Сладкий аромат женских духов немного сбивал Кёнсу, но не на столько, чтобы перестать изучать взглядом человеческий храм. Справедливое название. — Чай, если можно, — улыбается юноша и следует за смуглокожим парнем. Купидоны раньше никогда не были в таком виде в человеческих домах, Кёнсу уверен. Да, конечно, иногда их работа предполагала попадание в квартиры, дачи, дабы пустить стрелу любви в нужный момент, но это было по-другому. В гостиной видное место занимает совместное фото Чонина и его девушки. Кёнсу усаживается на стул и поджимает руки под свои ноги. — Твоя девушка очень красивая, — улыбается парень, говоря это от чистого сердца. Ангелы вообще существа невинные, как ни крути. Оттого и такие ранимые. — Спасибо, — Ким наливает кипяток в кружку, но не спешит отдать её До. — Горячая, аккуратно. Позволь мне остудить, — набирает в лёгкие побольше воздуха и мягким потоком дует на кружку. Пар, что медленно исходил из кружки правильными дугами, вдруг заметался. Это показалось Купидону очень забавным, поэтому он наклонился к фарфору. Чонин ещё раз подул на чай, но попал прямо в лицо ангела, развевая его волосы. — Ой прости, — улыбается Ким, начиная руками поправлять челку. — Теперь он точно остыл. Надеюсь, тебе понравится, я сам настаивал его. Кёнсу вздрагивает от прикосновений к коже. Разряд. Колет щёку, но это приятно. Кёнсу внезапно отстраняется и прячет за чёлкой порозовевшие щёки. Человек, что давно уже украл сердце молодого ангелка, сейчас в интересе склонил голову на бок. Он снова тянется к чужим угольным волосам, заправляя прядь за миниатюрное ушко. — У тебя очень светлая кожа. Необычно светлая, — Ким, сам не отдавая себе отчёта, проводит тыльной стороной руки по бархатистой щеке своего спасителя. До поднимает большие совиные глаза на любимого человека. Когда Чонин осознаёт содеянное, то в смущении отстраняется назад и поднимается со стула, потирая подбородок рукой. — Ты не против, если я тебя оставлю на секунду? Я хотел бы переодеться, — Ким вдруг вспоминает о чём-то и начинает энергично рыться в ящике. На столе появляется красивая коробка мармелада. — Я берёг их для особого случая. Этот случай настал. Хочу, чтобы ты попробовал, ладно? Кёнсу прикрывает пушистые ресницы, когда касается зубами маленькой упругой зелёной конфетки. Сахар плавится на горячем языке, превращается в яблочный сок. Этот взрыв вкуса выбивает из груди купидона сладостный стон наслаждения. Как же вкусно, а здесь этих лакомств целая коробка. — Вкусно, — шепчет он, а Чонина уже и след простыл. Кажется, он что-то говорил о том, что хочет переодеться. До тянется белой ручонкой к мармеладкам.