Любовь зла... ч.1- Козлы

Невилл, усмехаясь, в который раз рассказывал всем желающим о событиях, произошедших в Министерстве, в которых он сам был участником. Хана Эббот только тихонько охала: — Кто бы мог подумать, что Темный Лорд, гроза магического мира, погибнет от глупого и простого заклинания? Шепотки студентов оборвали Невилла. Он, ощущая себя как никогда уверенно в центре восхищенного безоговорочного внимания, стоял на наколдованном возвышении в гриффиндорской гостиной битком набитой студентами и повествовал: — Вы спрашиваете какого? Ну, так вот — от обычного Вингардиум Левиоса! Заклинание, которое ученики учат на первом курсе! — Вот вам и Избранный! — хмыкнул многозначительно Эрни МакМиллан. — Вот вам и пророчество! — Да Гарри и сам не ожидал! — Лонгботтом снова начал свой рассказ. — Просто во время битвы в Министерстве, когда он увидел, как его крёстный Сириус, падает в Арку, его это так взбесило, что он швырнул от злости этот прозрачный шарик с пророчеством. И прибавил ему скорости невербальным Вингардиум Левиоса. Метил он в Беллу, но тут странным образом на траекторию шарика оказался Люциус Малфой. — Как? — Колин Криви от любопытства аж подпрыгнул. — Этот блондин произнес заклинание призыва, — Нев усмехнулся, — шар несколько сместился в своем полете, и Белла, не понятно как, увернулась. Он, все ускоряясь, пролетел у неё над головой и попал на полной скорости прямиком в гладкий затылок Волдеморта, который возник на пути и… снёс ему полголовы. Мозги и кровь разлетелись во все стороны! — радостно вещал Невилл. — Лестранжи были полностью заляпаны ими. — Нев, зачем ты всех пугаешь? — к столу гриффиндорцев подошла улыбающаяся Луна. — Ну ладно, — согласился Лонгботтом, — не смотрите вы так на меня! Да, я слегка преувеличил, и не было никакой крови и мозгов, но ведь так интересней рассказ звучит. Однако пророчество шмякнулось, разбилось вдребезги, а над опадающим телом Волдеморта прозвучало что-то типа: “Грядёт тот, кто… упс! Э-э-э… пророчество исполнено” и лишь лёгкий дымок поднялся и тут же завеялся. Рассказ Невилла эмоционально передал для всех произошедшее в Министерстве глазами самого мальчика, и впоследствии на следующий день история была напечатана именно в таком виде в «Ежедневном Пророке». Как вездесущая Скитер её услышала, никто так и не понял. Но не мог знать незадачливый рассказчик некоторых моментов, произошедших после того, как он сам потерял сознание от переизбытка полученных впечатлений. -оОо- В зале с Аркой после всего произошедшего застыла гробовая тишина. Сразу после того, как развеялось пророчество, над опавшим телом Волдеморта поднялась тень и метнулась к Гарри. Он, убитый горем от потери крестного, не заметил этого — ну не было ему дела до разглядывания тела убитого врага. Его взгляд был устремлён в черноту Арки, он хотел прыгнуть вслед за Сириусом. Но крепкие руки Ремуса надежно держали Гарри, а приятный голос шептал в ухо успокаивающие слова. Дамблдор сделал шаг в сторону Гарри, чтобы тоже проявить участие, но тут случилось то, чего он боялся всё время. Серая тень, воплощавшая душу, магию и знания Волдеморта, утратившего своё тело, проникла в Гарри, слилась с ним, отдавая победителю в наследство самое ценное, что осталось от его поверженного врага, при этом стараясь поработить и подчинить мальчишку. Светлый маг аж задохнулся от понимания того, что все это… вся эта силища… достались поистине любимцу магии!!! Если бы он знал о таком варианте развития событий, то непременно бы захватил с собой один из запечатанных хоркруксов. Но ведь побоялся… дурак старый! Гарри не сразу понял, что произошло. Сначала у Мальчика-который-опять-выкрутился закружилась голова, а потом внезапно шрам полоснуло резкой болью, из носа потекла кровь, и в теле стал нарастать жар, как когда-то после гибели Нагайны. Жуткий крик то ли боли, то ли отчаяния вырвался изо рта, Гарри схватился за голову, катаясь по полу, пытаясь унять вспышки, сводившие с ума. Это было хуже сотни Круциатусов, страшнее летящей в тебя Авады. Правда, не все в зале сразу осознали, что Волдеморт ещё не умер, последний осколок его души вселился в победителя, притягиваясь к сильнейшему магу. Основной осколок, часть монстра, выжившая после Авады, отраженной маленьким Гарри. У этого осколка души Волдеморта была сейчас одна цель — захватить тело Поттера, объединиться с крестражем жившим все эти годы в нем и о котором мальчишка даже не подозревал. Магическая тень Волдеморта ворвалась в молодое тело, такое сильное и такое родное, и вот уже добралась до своего осколка, который служил маяком, манил и звал частичку своей души. Захватить столь желанное тело, подчинить, а потом уничтожить остатки разума Светлого героя! Борьба магической тени Волдеморта и Гарри Поттера длилась минуты, показавшиеся парню вечностью. Из его носа текла кровь, боль в шраме разрывала голову, а разум сопротивлялся, как тогда на уроках лже-Грюма, и боролся, потому что надо вытаскивать крестного из Арки, надо выиграть кубок школы по квиддичу, надо защитить друзей от Пожирателей. И очень хочется еще пожить и быть счастливым, например, жениться на Джинни… Все попытки Волдеморта были тщетны: мальчик слишком хотел жить, а к определенным мучениям он уже как бы притерпелся. Магической тени Темного Лорда, как захватчику, тела Поттера было недостаточно. Для выживания личности нужно было подавить разум, а вот этого, как раз, сделать было невозможно. Неимоверным усилием Гарри представил себе, как частички души его врага вспыхивают огнем и растворяются в пространстве его сознания. Откуда в нем появились древние знания, он в этот момент не задумывался, но мысленно произносил те самые слова принятия, которые были необходимы для ритуала слияния магических сущностей, принятые у Слизеринов. И Волдеморт начал уступать, сдавать позиции одну за другой. К тому же, как оказалось, крестраж в мальчишке давно растворился, сделав его носителем его собственной крови. Магия не дозволяла уничтожить единственного наследника его собственному «отцу». Кодекс Слизеринов этого не дозволял. Теперь становилась понятна та ситуация с первым развоплощением. Осознание подобного было для Темного мага шоком. Но с другой стороны, он сознавал, что существуют еще части души скрытые в филактериях и возрождение вполне реально. Последним усилием он послал всем своим частям известие, равно как и родовой магии, что существует его прямой наследник, этим признавая Поттера таковым. Том вздохнул и произнес формулу воссоединения, после чего магическая составляющая лича просто обрушилась на остатки маггловской крови мальчишки, безжалостно выжигая их. В этом случае места для крови и родовой магии вполне хватало. Истошный вопль разорвал зал Министерства. Это уходила душа Волдеморта, растворяясь и окончательно подчиняясь Гарри Поттеру, Мальчику-который-сумел-победить. Когда борьба сущностей окончилась, и Гарри, теряя сознание, посмотрел в глаза Дамблдора, тот испугался — глаза Героя стали темно-изумрудными, практически черными, и в них Альбус прочел приговор себе. Но это всё ещё было поправимо, следовало немедленно уничтожить крестражи, тогда их сила компенсирует силу полученную мальчишкой, и его все еще можно будет контролировать. Тогда он по-прежнему останется самым сильным магом этой страны. Да и не только. И Альбус, не теряя времени, составил аварийный план, все же ситуация была не ординарная, никто подобного развития событий никак не ждал. План заключался в немедленной аппарации в известном только Дамблдору направлении для решения проблемы крестражей, как только он решит все вопросы здесь. Ведь вот-вот прибудет Министр, и на Гарри начнется охота. Следовало при этом поставить свою официальную точку. Как именно Альбус еще не решил, но Министра ожидал с нетерпением. Пока Дамблдор лихорадочно соображал о срочном решении “мировых вопросов во имя всеобщего блага” а также собственной линией поведения, Гарри боролся с Тенью за жизнь. А со стороны все происходящее выглядело так, словно мальчик очень страдал из-за смерти крестного, не осознавая того, что очередной раз победил Волдеморта, что теперь он, Гарри, герой. Гарри и сам не понял, что произошло на самом деле — то ли сил у Тёмного Лорда не хватило для борьбы, то ли тени было недостаточно, чтобы Лорд удержался в теле Гарри, то ли сам Гарри оказался настолько сильным и злым, что сумел победить Волдеморта, придавил его своим сознанием, если можно так выразиться, он не специалист во всех этих терминах. Но как только он придавил, кхм, “ментально” Волдеморта, сразу почувствовал резкий прилив сил, боль в голове отступила, кровь из носа перестала литься, и Гарри даже предпринял попытку вскочить с пола. Правда, у него вышло только сесть, пошатнувшись, он снова упал от резкого прилива магии. Тут же накатила усталость и подскочила температура — это наследие Слизеринов выжигало маггловскую кровь. Гарри слабо улыбнулся стоявшему рядом Ремусу и потерял сознание. Очнулся Герой в больничном крыле в Хогвартсе намного позже. -оОо- Тем временем в зал с Аркой прибыли авроры. Как водится, успели к самому концу, в смысле раздаче подарков. Они арестовали всех пожирателей, которые в тот момент были под прицелом фениксовцев. Многие из ПСов были просто в шоке в этот момент: такой глупой кончины их предводителя никто не ожидал, вот и не все сумели среагировать, быстро исчезнув с места битвы. Среди зазевавшихся был и Люциус Малфой, которого мистер Моуди арестовал лично с гадкой ухмылкой на лице. Сам же Дамблдор гордо указал Министру Магии, которого срочно вызвали из-за нападения, на тело Волдеморта с раскроенной головой. Но Министр лишь ухмыльнулся: тело-то было почти без головы, магии не ощущалось, и не было никаких доказательств, что погибший — Тот-о-котором-нельзя-говорить. — Альбус, пока гоблины не сделают анализ крови на принадлежность роду, я не поверю, что это именно ОН! — съязвил Министр,гордо покидая зал. — О, можете не сомневаться. Но, вполне возможно, что ОН еще вернется! — напыщенно ответил Дамблдор, понимая вместе с тем, что выглядит как-то… глупо. Фадж только рассмеялся в ответ. Но вот Герой… С места сражения Дамблдор, как и расчитывал, отбыл в неизвестном направлении, бросив героя на попечение Люпина. Вокруг личности Гарри с первой секунды после победы шли дебаты. И хотя Ремус унес его с места событий, Министр вовсе не забыл о «национальном достоянии». Министерство тут же требовало передать опеку над национальным героем в их ведомство, отобрав ее у каких-то там магглов. Но их ждало разочарование. Стало предано огласке, что официальным полным магическим опекуном с некоторых пор, и не только в учебное время, является Дамблдор. Министр собирался это оспорить, но ничего невозможно было решить, потому что никто не знал, где находился в этот момент Альбус Дамблдор. Министр все же опасался этого сияющего светоча доброты. И не безосновательно. -оОо- Тем временем Дамблдор влетел в подсобное помещение «Кабаньей головы», где в специально оборудованном тайнике хранились три хоркрукса Волдеморта. Он аккуратно забрал их и аппарировал в лес, махнув рукой и ничего не объясняя брату. Там он собирался уничтожить филактерии и завладеть силой Темного мага. Он знал все, что для этого необходимо. Альбус пробирался узкой лесной тропкой, в который раз прогоняя мысленно в голове катрены грядущего ритуала уничтожения хоркруксов. Причем такого, чтобы он, вступивший с ними в дуэль, а это непременно, смог считаться победителем. Тогда вся сила побежденного доставалась ему. Именно ради такого и был затеян весь сыр-бор. Наконец, перед ним в начинающихся сумерках раскрылась поляна силы. Сюда-то он и шел с завидным упорством. Пройдя в ее центр, где находился древний ритуальный камень, настолько источенный временем и дождями, что опознать в нем алтарь было уже невозможно. Но это был именно алтарь. Альбус, привычно покряхтывая, согласно своему имиджу, выложил на него три предмета: чашу, перстень и диадему. Отойдя на некоторое расстояние, он снял с филактерий свою защиту. По предметам тут же пролетела вспышка силы. Одна. Другая... Дамблдор довольно кивнул, подтверждая свое решение, после чего воздел руки и пропел катрены, надлежащие для вызова духа, точнее духов… Вот этого он точно не ожидал. Из предметов взвились в воздух струи холодного темного тумана, формируясь в три фигуры. Альбус немного струхнул. Он думал, что они сольются. Но три призрака выжидающе на него воззрились. — Я приказываю вам повиноваться! Один из призраков расхохотался. — Нет, братья, ну вы подумайте. Эта мошка… — … решила диктовать… — … свои правила? Дамблдору поплохело повторно. Что-то шло не так. — Дух Тома Риддла, я вызываю тебя на дуэль! — И которого из нас? — хмыкнул один из призраков. — Эм-м-м... — Дамблдор скользнул взглядом по дымным столбам, постоянно меняющим свои очертания. — Ну вот тебя, пра-тивный! — А где же коронное “мальчик мой”? — хмыкнул один из не выбранных, устраиваясь в качестве зрителя на камушке. Другой последовал его примеру. Выбранный призрак атаковал мгновенно. Альбус, в этот момент отвлеченный другим духом, даже не успел поднять палочку, как черный туман тут же вошел в него. Он задохнулся от боли ментальной атаки. Дамблдор все же не ожидал, что под ритуальной дуэлью подразумевается именно такая — внутренняя. Он очень надеялся на Старшую палочку, которая не даст ему проиграть, а тут она, вроде как, оставалась не при чем. Потому что битва шла совсем не в реальности, а внутри его собственного тела, точнее головы, а тело просто извивалось от боли получаемой при этом. Мордред, и почему он решил, что это будет вовсе не сложно? Тем временем Том потрошил его память и сущность, с издевательствами выволакивая на свет то, что Дамблдор давно хотел забыть. Он просто вычеркнул для себя всю обиду и унижения, все тайные грешные и никогда не исполненные желания, все темное и гнилое, что всплыло пузырящейся пеной на поверхность сознания, и светлый маг захлебывался в этой болезненной мерзости, пытаясь вздохнуть. А дух Тома тем временем нашептывал и комментировал каждое новое видение, давно похороненное в самых удаленных тайниках его памяти, чтобы никогда его больше и не касаться. Особенно язвительно он прошелся по его имиджу, с одной стороны, весьма ему помогшему, с другой — похоронившему все возможные попытки личной жизни, от которой пришлось отказаться. Потому что видеть своими любовниками МакГонагалл или Моуди, которые единственные проявляли к нему интерес как к мужчине, Альбусу как-то не хотелось. Он даже завидовал брату, который хоть и имел подобный же внешний вид по его настоянию, но, тем не менее, ни в чем себе не отказывал. Место его обитания этому весьма способствовало. Но безупречный директор Хогвартса просто не мог позволить себе сомнительной интрижки на стороне. С особенным удовольствием Том прошелся по его тайным страстям, включая интерес к самому Тому в свое время и к маленькому Гарри Поттеру в нынешнее. Он прокомментировал это как повышенный фетишизм к Слизеринам и склонность к педофилии. Дамблдор и сам это прекрасно знал, но слышать такое от Тома… Он ощутил, как рухнул мысленно на колени, сгибаясь под тяжестью собственного темного «я», сейчас вывернутого и усиленного Тьмой Тома. В это мгновение в его сознание вторглась и вторая сущность, тут же сливаясь с первой и неимоверно усиливая ее. Он попытался еще раз воспротивиться давлению Тома. Его долг перед всем магическим миром… Высшая цель… всеобщее благо… Том громогласно расхохотался, тут же находя истинные причины подобных благородных порывов. Что благо мира? Да это благо для самого Альбуса. Вот только на кой оно старику, который сам себя таким выставил? Магглы? Да если разобраться, Альбус их ненавидел, потому что именно маггловская кровь не дала ему принять наследие и стала причиной разрыва с Гриндевальдом. Тот был борцом за чистую кровь, а Альбус побоялся ритуала магической сущности, на что Том только хмыкнул. Да, ритуал рискован, но вот он-то нашел зелье, которым мог бы и поделиться… с союзником. К тому же зелье уже испытано и вполне себе безопасно. Что за сущность там у Дамблдора? Вейла? А-а-а, ну как раз как у Малфоя, самое распространенное наследие если разобраться. Хотя и не светлое. — Как не светлое? — удивился Альбус. Том расхохотался вновь. — Вейла, Альбус, демоническое существо. Просто сами вейлы об этом не распространяются. Это их маленькая темная тайна, которой они гордятся. — Изыди!!! — праведно взревел Альбус, сверкая мысленно глазами. Том на мгновение дрогнул перед ментальной мощью мага, но тут в него влилась третья сущность. — М-да, как тут все запущено, — протянула она несколько разочарованно. — Старый ты педофил! Между прочим Гарри наш наследник. Ну и твой, Альбус, если подчинишься. Ты ведь всегда хотел иметь малыша? Настоящий Слизерин! Будущий Повелитель Смерти. Между прочим, если мы не вмешаемся, то Министерство его на кусочки порвет. Некромантов у нас не-лю-бят! Альбус, а ты в курсе вообще, что Лилиан была твоей внучкой? — Как? — растерялся Дамблдор, вспоминая, что сам приказал добить Поттеров, не желая до конца мараться и смотреть на смерть несчастных.. И все — во имя высшей цели — воспитания ребенка пророчества. Его руки опустились. Том гнусно хмыкнул и, как бы расстроившись, стал нашептывать каждый со своей стороны, вспоминая тот день, окутывая мага призраками Поттеров, видениями и обвинениями. Ведь это он отдал Моуди приказ добить смертельно раненых, а сам, умыв руки удрал из Годриковой Лощины с ребёнком на руках … Ему не нужны были живые Поттеры… Героям лучше оставаться мертвыми! — Я хочу умереть, — прошептал Дамблдор. — Счас-з-з-з-з! — обрадовался Том. — Даже не надейся! Я только получил шанс обрести нормальную плоть, стабильную, хоть и требующую некоторой заботы… все же запустил ты себя, Альбус, до безобразия… За этими рассуждениями, отходящими куда-то на задний план, то затухающими, то вновь слышимыми, Дамблдор понял, что уходит в темноту, растворяется в ней. Покой… вот чего он хотел… Воспоминания Тома хлынули в его сознание, сминая его собственные, смешиваясь с ними, подчиняя и возглавляя. -оОо- Лежащий у алтаря Альбус Дамблдор, тело которого еще вздрагивало от только что прекратившихся судорог, медленно сел опираясь спиной на камень. Он с трудом дышал, руки и ноги тряслись. Где-то в кармане был специально взятый ради такого случая флакон… он затолкал туда руку, достал зелье и, с трудом отвинтив крышечку, выпил захлебываясь. Отдышался. Все тело горело огнем. У него явно был жар. Мысленно маг кивнул. Сколько он тут провалялся?.. — Круцио твою… — встал на четвереньки, помотал головой, с некоторым недоумением взглянув на бороду.-через аваду... — Сбрить к Мордреду эту “красоту”! — он прикинул, что со стороны на удивление похож на козла. Таких параллелей он не собирался позволять проводить впредь. Пошатываясь и держась за стволы деревьев, он отправился в сторону Хогсмида... Следовало хотя бы отлежаться. В кармане мантии лежали корона и кубок, перстень был уже на руке. -оОо- Откат силы Волдеморта, а затем резкий скачок фона почувствовал и Драко. Темный Лорд уже отдал значительную часть своих сил и знаний блондину, как наставник, в расчете на то, что через некоторое время возникнет привязка, и вейла своей природой все компенсирует партнеру. Подобной особенностью своей магии вейлы и были ценны. Драко от обморока спасло только то, что в этот момент он просто дремал у камина в гостиной Слизерина. Вот только ни Гарри, ни Драко не знали, что наследниками силы и магии Темного Лорда стали они оба. -оОо- Когда Гарри пришел в себя, он первым делом направился в кабинет Альбуса. Ему хотелось выплеснуть всю накопившуюся боль потерь и ненависть к тем, кто искалечил его жизнь. Волдеморта он уже убил, причем, в очередной раз. Сколько же можно? А вот Великий Светлейший пока избегал гнева народного героя. Старик, в глазах Гарри, был виноват, не удержав ни Сириуса, ни Гарри от ловушки, в которую они в итоге и попали. Да и в смерти родителей Гарри винил Дамблдора наравне с Риддлом. Но директора, естественно, там не было. Его радушно поприветствовала Долорес Амбридж. Она была невероятно сладка, получив специальные указания насчет мальчика, который вполне мог быть национальным героем, а дурочкой она не была и решила подстраховаться. Тем более что такая возможность в отсутствие Дамблдора была вполне так реальна. — Ну, как же! Его, как всегда, нет, особенно, когда он так нужен, — бубнил себе под нос агрессивно настроенный Гарри. — Ну, ничего, я его все равно найду, или я не Поттер. Он был так зол, что не обращал внимания на дорогу, торопясь покинуть Хогвартс. Гарри спешил попасть поскорее в “Кабанью голову” и узнать у мистера Аберфорта, где скрывается его брат. Он так спешил, что не заметил, как со всей силы врезался в кого-то и упал. — Поттер, придурок! Очки снял и ничего перед собой не видишь, — растягивая гласные в неповторимой манере, выдал Драко, отмечая, что без очков Золотому мальчику как-то намного лучше: "И чего он от них не избавится?" — Заткнись. Драко очень переживал за отца, он знал, что Тёмный Лорд дал Люциусу какое-то срочное и, наверняка, опасное задание. Он чувствовал и напряжение мастера, и нервозность отца. В какой-то момент Драко устал от переживаний и устроился в мягком кресле у камина в слизеринской гостиной. Он прикрыл глаза и задремал, отгородившись от ярких эмоций мастера и Люциуса. Безмятежная дремота была прервана внезапной слабостью, а затем, резким приливом сил, который сопровождался острой болью, пронзившей, казалось, насквозь сердце Драко. И только то, что он дремал, спасло его от потери сознания. На том месте, где до этого момента ощущалась связь с Волдемортом, как с наставником, с его магией сейчас было пусто. Если бы они были связаны плотней, Драко не сомневался, ему пришлось бы намного хуже. Вдалеке ощущался отец. И ещё он почувствовал странную неопределенную связь с кем-то… очень приятную связь. Он ловил это чувство и раньше, еще во время ритуала и принятия наследия, но не придал ему никакого значения. Яркие образы отца и Лорда просто затмевали всё. Сразу захотелось притянуть к себе эту ниточку, привязать посильнее и не отпускать. — Малфой, — огрызнулся гриффиндорец, — мне и без тебя хуё**. Драко тем временем приблизился к Гарри, который всё ещё лежал на полу. У Золотого мальчика явно были все симптомы магической лихорадки. Драко решил убедиться наверняка, нагнулся и дотронулся до лба гриффиндорца. Когда его пальцы коснулись лба Гарри, Драко отчётливо почувствовал легкое покалывание между лопатками, озноб и головокружение. Это была она! Связь! Без сомнений, вейла нашла для себя подходящую кандидатуру! Значит, не исключено, что Поттер — его пара! Магическая пара, пока еще об этом не знающая. Дар Мерлина и Морганы! “Это ОН!!! О, Мерлин, неужели это Поттер?” — Драко завис, разглядывая своего извечного врага. Не-е-ет! Нет, теперь соперника, а может быть, партнера! Магического. А это... он мысленно пролистал все объяснения отца на сей счет. Жар у Поттера был явно результатом принятия наследия, которое почему-то у Гарри как-то не вовремя проявилось. Может, просто он входил в него не так, как другие, а раньше? Если разобраться, то в этой ситуации гриффиндорец был не таким уж плохим выбором. Снейп только что принес известия о событиях в Министерстве, и Драко спешил в совятню с письмами, чтобы узнать хоть какие-то новости о происходящем. Крестный забрал к себе его приемного брата, потому что в меноре малышу оставаться было нельзя. Ему же поручалось позаботиться о Джастине, потому что без сомнений на парня могут наложить лапы. А заступничество Гарри в сложившейся ситуации вовсе не помешало бы. Драко помог ему подняться, но Гарри развезло окончательно, больше того — внезапно он начал бредить. Да он просто полыхал жаром! Сначала Драко хотел утащить его к себе в комнату. Надо было быстро захомутать шрамоголового, пока другие не учуяли. Но это был всего лишь первый порыв. Почти животный. Потом резко включились мозги. В таком решении было одно большое “но” — Драко не знал, что делать с лихорадкой и жаром. Так что, тут только один вариант: тащить почти бесчувственное тело Поттера на своём горбу аж до больничного крыла. Магию, увы, сейчас к этому чуду лучше было не применять. Прижав покрепче больного к себе, Малфой втянул такой невероятно вкусный возбуждающий аромат, выругался и направился за помощью к мадам Помфри.