КЛЕТКА

Мне очень много лет. Я не знаю сколько... Я знаю только одно — я не буду жить вечно. Я всегда был красивым, хорошо сложенным мужчиной, лет тридцати. От силы. Я помню как строили египетские пирамиды, и помню сражения Великого Александра. Я видел войну с ведьмами в двенадцатом веке, и битву при Ватерлоо. Я жал руку Петру Первому, и пил вино с Наполеоном. Я всегда был. И это всегда было проблемой. Я не помню своих родителей, и каждый раз, чтобы скрыть бессмертие, я выбираю новых. Сколько я себя помню, я всегда был успешен. Монеты сыпались на меня золотым дождем, где бы я не находился, и что бы я ни делал. Когда-то, я был любовником Клеопатры..Но я всегда скрывался.. Потому что в самом начале, один Сильный Человек сказал мне — если хочешь жить, прячься! Помни, как только ты станешь Известным на Планете Земля, ты станешь смертным... И я сдался. Потому что я влюбился. В Ее Величество Музыку. Я не могу без Нее. Это Моя Жизнь. Это то, ради чего я живу... *** Я просыпаюсь в Лондоне. Президентский номер отеля. 10:33 PM. Окно открыто. Летний, июньский ветер колышит белоснежную органзу на окнах. Я точно знаю, что будет через четыре часа. И мне это нравится. Я питаюсь энергией толпы. Я отдаю совсем немного, и получаю в сто крат больше. Иногда мое тело болит от чрезмерных нагрузок, тогда, ко мне приходит Человек, и вкалывает лекарство. Я засыпаю. И через пару часов, становлюсь сильнее. Сейчас в моей жизни есть только Музыка. И семь человек, которые делают меня счастливее. Да. Их когда-то тоже не станет. А я буду жить. Я в стотысячный раз положу шелк живых цветов на могилы, и пойду дальше. Искать новых друзей. Новые эмоции и чувства. Чувства... Любовь. Была-ли она у меня? Много женщин и мужчин проносились через века... У меня есть дети? Может быть..Но я не хочу знать об этом.. Потому что я все равно переживу их. Это больно. Но это терпимо. А сейчас, я пойду в душ, улыбнусь себе в зеркало, и превратившись в вечно-юное божество, отправлюсь калечить новые сердца.... Вы знаете, чем прекрасно бессмертие? Время не дышит Вам в спину, как молчаливый киллер. Вас никто не подгоняет. У Вас впереди тысячелетия, чтобы успеть испробовать все... Стать гениальным ученым в Германии, или наркобароном в криминальном районе Нью — Йорка. Взобраться на Эверест, и почувствовать себя Королем Мира, или быть может, выучить все языки, которые Вам интересны… Побывать отшельником, спрятавшись в Странах Третьего Мира… Встать в центре оживленной трассы Токио в полночь, и до смерти испугать водителя фуры, несущейся прямо на Вас. Влюбить в себя сотни женщин, а может и мужчин. Никогда не бояться летать в самолетах, и прыгать с парашютом… Вы знаете, чем обезображено бессмертие? Какой Лик этого совершенства, морозит душу покруче воя сибирских волков, и полярных ночей? Одиночество… От него не спрятаться в джакузи с блондинкой, и не залить ядом абсента… Где бы ты не был, ты всегда знаешь, что будешь одинок. Сколько бы друзей и любовниц ты не завел, сколько бы телефонных звонков не разрывали твой мобильник… И однажды я захотел семью. Нет, не красавицу – жену и кучу голубоглазых детишек. Мать и отца. Чтобы в уикенд отправляться к реке и есть шоколадное печенье с молоком. Резвиться на блестящей от солнца траве, и купаться в родительской любви, которой я не помню. В тот момент, когда я принял решение, во чтобы-то ни стало, найти себе родителей, я находился в США, в штате Луизиана. Я только что прилетел из Британии, где оставил приличный бизнес. Я еще не придумал, чем бы хотел заняться, казалось, я уже испробовал все. К тому же, я понятия не имел, как провернуть аферу с семьей. Но все же, я успокаивал себя тем, что, имея приличный счет в банке, можно купить и родителей. Расставшись с очередной пассией, и отправив ее восвояси, я решил немного пройтись пешком. Гуляя, я забрел в неизвестный мне район, было около полудня, солнце палило во всю, но после сырого Лондона, эта погода казалась мне климатом Рая. Проходя мимо местного колледжа, я услышал музыку. Мелодия была рваной, кто-то репетировал. Сквозь вой электрогитар, четко прослушивался идеальный ритм. Кто-то лупил по барабанам, так, как бы это делал заправский профи, такой как Джон Бонэм или Кейт Мун. Я остановился. Этот ритм зацепил меня. Я захотел увидеть этого барабанщика. Просто посмотреть на будущую Звезду, которой, он наверняка станет, если не бросит играть. В колледже было прохладно, идя на звук, я зашел в небольшой зал, и каково же было мое удивление, когда я увидел перед собой, мальчишек… Им было лет по тринадцать, от силы четырнадцать. Парнишка у микрофона, заметив, меня, дерзко спросил: -Вы что-то хотели? -Аээ.. Я отец Джессики, мы уезжаем, думал, может она у Вас ошивается, — не растерялся я. — Не, девчонкам здесь не место, — послышался грубоватый голос, из-за барабанной установки. Я пытался разглядеть мальчишку, но так и не смог его увидеть. Тогда я спросил разрешения немного побыть на репетиции, на что удивленные подростки, недовольно ответили согласием. Я наконец-то рассмотрел барабанщика, так ожесточенно выбивающего ритм. Крепкий паренек, в бедной, но чистой одежде. Короткий еж волос на голове, и не по-детски серьезный взгляд янтарных глаз… Это было поистине удивительно, с каждой секундой я все больше, и больше желал остаться здесь навсегда. Музыка. Мурашками добиралась до сердца, и тешила душу. По окончании репетиции, я вышел на улицу. Музыка. Я давно не был так взволнован. Музыка! Это то, чем я хочу заниматься. Вот мое новое увлечение, на ближайшие тридцать, а быть может тысячу лет. В этот момент на улицу выбежал тот самый паренек, из его рюкзака торчали барабанные палочки. Когда он скрылся в переулке, я кинулся за ним. Я нашел его за углом супермаркета, подперев стену, он мечтательно пускал кольца дыма. Чтобы не испугать барабанщика, я слегка кашлянул. -А, снова Вы, — парень стремительно затушил сигарету о кирпичи стены, и вопросительно умолк. -Как твое имя? – поинтересовался я. -Шеннон, — лениво протянул подросток, — Вы следите за мной? -Нет, что ты. Я просто хочу помочь. -Чем? – взгляд в сторону. -Я богатый человек, Шеннон, я бы хотел спонсировать твое музыкальное образование. -Шутите? – смешок. -Я серьезен как никогда. А еще, я бы познакомился с твоими родителями, чтобы все обсудить. Мое имя.. Джаред. Да, Джаред, — я улыбнулся. — У меня только мать. У Вас же нет никакой Джессики, верно? – осторожно спросил он. — Верно, — признался я, — а как ты понял это? — Вы не похожи на человека, у которого есть жена и дети, вы Свободный. Так мы познакомились с Шенноном. А немного позже с Констанс. Шеннон категорически отказался от музыкального образования. Я помогал его маленькой семье дистанционно, дожидаясь, когда парень подрастет. В то время я не на шутку увлекся кино, выпустил пару картин под псевдонимом, а потом и сам начал сниматься. Через тринадцать лет я снова приехал в Луизиану, и навестил Шеннона и Констанс. Их ждал серьезный разговор. Я сочинил легенду о погибших родителях, предоставил справки об особом заболевании крови, когда процесс старения замедлен. И попросил, взять меня под крыло. Предложил подделать все фото и документы, чтобы официально стать братом и сыном. Констанс долго смотрела в окно, и отпивая горячий эспрессо, только качала головой. Она отказалась от денег, и попросила дать ей время подумать. На следующий день она позвонила, и ответила, что они согласны, но также поинтересовалась о том, как ей быть с соседями друзьями в Луизиане, которые знают правду. Я с улыбкой сказал, что это все решаемо, и вдруг мне стало так тепло. Я обрел семью...