***
По долгу службы Тина не раз оказывалась в злачных местах, наподобие этого. За исключением того, что все они принадлежали миру волшебников, а теперь она очутилась в самом эпицентре преступного мира не-магов. И все здесь было с одной стороны до боли знакомо, но, тем не менее, совсем иначе. Нет великанов, гоблинов, да летающих тут и там фей. Не видно парящих под потолком огоньков, лишь приглушенный свет электрических ламп, а напитки и закуски разносятся вручную, а не левитируют между столиками. Все музыканты на маленькой сцене — люди, и на всех инструментах играют вручную. И Тина признает, что звуки скрипки и саксофона совсем не плохи. Но кое-что неизменно. Наметанный глаз аврора сразу же выделяет из толпы несколько подозрительных личностей. К примеру, стоящий на углу барной стойки низкорослый мужчина, покачивающий в руке стакан с виски, вполне мог оказаться продавцом запрещенных веществ или немагического оружия. Тина понимает это сразу, как только видит его. Преступника выдает нарочитая небрежность в движениях и цепкий выискивающий взгляд, направленный в толпу отдыхающих в баре людей. Очевидно, что он ждет кого-то. И вскоре подозрения Тины подтверждаются. От толпы отделяется молодой парнишка, и уверенной походкой, но с предательски бегающими глазами, подходит к мужчине. Всего мгновение, сухой кивок и почти незаметный обмен. Свернутая трубочкой пачка денег на небольшой бумажный конверт. Тина хмыкает. Взять бы его тепленьким, пока он сам плывет в руки. Но это не ее дело, пусть этим займутся органы правопорядка не-магов. У нее же здесь совсем другая задача, а она уже и так отвлеклась. — Тина, — раздается над ухом ровный голос. — Будь готова. Информатор сказал, что объект прибудет на место около полуночи. Грейвз встает напротив нее, и Тина видит хищный блеск в его глазах, как у ищейки, взявшей след. Неудивительно, ведь с минуты на минуту они повяжут очередного приспешника Гриндевальда, который повадился нарушать Статут о секретности, промышляя в немагических кабаках в поисках нечистых на руку не-магов, которых можно втянуть в свои грязные дела. А для Грейвза все, что связано с Гриндевальдом имеет особенный статус. Это то, с чем он хочет разобраться как можно скорее. Тина кивает, на ее лице сосредоточенное выражение. Действовать придется быстро и по возможности не прибегать к магии. Ведь они оказались в баре до отказа набитом не-магами, на их территории, и любое проявление волшебства может нарушить Статут. Нет никаких гарантий, что вон тот, казалось бы, спящий за столиком в углу пожилой мужчина действительно спит и не увидит ничего подозрительного Ситуация нестандартная. Это большая редкость решать свои магические дела в столь концентрированном скоплении не-магов. Но иного выбора нет. Информатор указал на это место и именно сегодня. Тина прокручивает в голове четкий план операции. Как только объект окажется на месте, а именно в темном безлюдном закутке, что ведет к черному ходу, Грейвз отправится следом, чтобы повязать преступника. Тина же будет оставаться рядом, наложит безобидный барьер и будет отвлекать не-магов, которые могут появиться там в самый ответственный момент. Сети расставлены, и объект, сам того не догадываясь, встретит рассвет за решеткой. Тина немного волнуется, но все же не очень сильно. Волшебник, которого они ждут, не местный и не узнает их. А вот авроры прекрасно осведомлены о нем. Информатор предоставил четкое описание и даже фото, пусть и не портретное, но все же весьма узнаваемое. Но не всегда все проходит гладко. Более того, простейшая на первый взгляд задача вполне может обернуться той еще занозой. Так и сейчас. Все идет крахом, когда Тина выглядывает из-за плеча Грейвза и видит объект в сопровождении их старого знакомого. Это настоящая катастрофа. — Проклятье, — цедит она сквозь зубы. — Объект прямо позади, и с ним Скар. Грейвзу достаточно услышать это прозвище, чтобы понять — все заметно усложнилось. Скар не раз попадал в руки Департамента и раз за разом умудрялся отделываться смехотворными сроками. Высокий и тощий, похожий на жердь волшебник, с бугристым шрамом, рассекающим лицо, за которое и получил свое прозвище, очень уж хорошо знал Грейвза и Тину. И стоит ему заприметить их, как он тут же сбежит, попутно переполошив всех не-магов. А это очень уж паршиво. Преступники стремительно приближаются к застывшим на месте аврорам. Прятаться негде, одно неловкое движение и острый взгляд Скара выцепит их из толпы. У Тины нет времени, чтобы придумать достойный план. Даже если его придумает Грейвз, ему не поспеть за ее решительностью. Аппарировать или колдовать на глазах у десятков не-магов не самая лучшая идея, поэтому Тина делает единственное, что приходит в голову. — Подыграйте мне, — просит она и ее голос тонет в чарующих звуках саксофона. Не дожидаясь ответа и не теряя более ни одной драгоценной секунды, она с невероятной силой хватает опешившего Грейвза за шарф, аккуратно перекинутый через шею, и притягивает к себе. Кто станет пристально разглядывать целующуюся парочку? Правильно — никто. Все постараются как можно быстрее отвести взгляд и сделать вид, что ничего не замечают. От публичного выражения чувств люди испытывают дискомфорт. Это актуально для обоих миров, волшебный он или нет. И даже если Скар посмотрит на них в упор, то едва ли разглядит лица. Да и вообще, разве придет ему в голову, что целующаяся в немагическом баре парочка — это Глава департамента защиты магического правопорядка Персиваль Грейвз и аврор Порпентина Голдштейн? Полный абсурд. Поставив на это все, что есть, Тина целует Грейвза и надеется, что все получится. Шарф впивается в шею мужчины, когда Тина отчаянно тянет его на себя, словно боится, что он не сообразит ради чего все это и начнет отбиваться от назойливых приставаний молодой напарницы. Но Грейвз не сопротивляется. Как и просила Тина, он подыгрывает ей. Это не совсем поцелуй, лишь напряженное касание губ. Чувства Тины обострены до предела. Она слышит шаркающие шаги и понимает, что объект и Скар совсем близко. Стоит ему узнать их — операция будет провалена. Адреналин ударяет в голову, а опасность разоблачения заставляет ее действовать увереннее. Тина закидывает руки на широкие плечи Грейвза, обхватывает его голову ладонями, зарывается пальцами в идеально уложенные волосы, безнаказанно портя прическу. Словно между ними действительно что-то есть, и она не в силах сдержать обуревающую ее страсть. В ушах шумит кровь, она почти не слышит гул голосов и звуки саксофона. Только шаги. Глаза зажмурены до желтых бликов, расплывающихся под веками, и ей кажется, что если она откроет их, то тут же будет замечена. Рядом раздается незнакомый приглушенный голос и, похожий на скрип половиц под ногами, ответ Скара. Тина хорошо знает его голос. Значит они прямо возле них. Грейвз тоже слышит это. И в следующий момент Тина чувствует горячие ладони, скользящие по ее спине. Одна остается где-то на уровне ее острых лопаток, а вторая опускается вниз и замирает на бедре, скрытом тонкой тканью вечернего платья. Когда рука Грейвза чуть сжимает ее бедро, Тину пробирает крупная дрожь. Она не скажет теперь, кто первый углубил поцелуй и превратил его из простого невинного касания в нечто запретное, выбивающее из легких воздух. Да это и неважно. На самом деле она должна быть в ужасе от того, как распутно, должно быть, это смотрится со стороны, но сейчас ей нет до этого дела. Главное успех операции, а остальное вторично. План срабатывает на «ура». Они остаются незамеченными, и объект, в сопровождении Скара, проходит мимо. Тина первая прерывает поцелуй, открывает глаза и сталкивается с серьезным взглядом напротив. «О, Мерлин, — успевает пронестись в ее голове. — Наверное, он в бешенстве!» Прическа Грейвза растрепана, шарф измят, а на губах смазанные следы губной помады - Тина приоделась и накрасилась, когда шла сюда, в конце концов это же бар. И ей предстояло отвлекать не-магов без применения волшебства, а для этого необходим соответствующий внешний вид. — На исходную, - командует Грейвз, рассматривая через ее плечо две удаляющиеся фигуры. Рыбка на крючке. Спешит прямиком в расставленную ловушку, как мошка, что бездумно летит в паучью сеть. В эти моменты Тина всегда испытывает прилив возбуждения, но сейчас оно в несколько раз острее, нежели раньше. — Действуем по плану. — Да, сэр, — выдыхает она, приводя перекрученные мысли и сбившееся дыхание в норму. Грейвз стремительно обходит ее и на ходу бросает: — Блестяще, Голдштейн. Его голос остается ровным, словно не произошло ничего выходящего за рамки. Тина решает взять пример со своего невозмутимого начальника и в тон ему отвечает: — Спасибо, сэр.***
— Постой! — Куинни изумленно распахивает глаза, сидя за столом напротив сестры. — Что-что ты сделала? В уютной, маленькой кухне светло и пахнет свежеиспеченными блинчиками. Занавески в мелкий цветочек распахнуты настежь, и в золотистых волосах Куинни играют лучики солнца, льющиеся сквозь окно. — Ну, вчера я поцеловала мистера Грейвза, чтобы отвлечь от нас внимание, — пережевывая сладкое тесто поясняет Тина, словно это обыденная ситуация. — И ты так спокойна! Дорогая, да ты просто камень! Тина чувствует легкие вибрирующие волны легилименции, вскользь пробегающие по сознанию. Куинни чрезвычайно любопытна. — Это ничего не значит. Совсем, — отрезает Тина. — А он что сказал? Как ведет себя после случившегося? — на лице Куинни неподдельный интерес. Она подается вперед и практически упирается грудью, обтянутой нежной розовой тканью, в свою тарелку, в ожидании подробностей. — Да никак, — пожимает плечами Тина, запивая блинчик утренним кофе. — Я еще не говорила с ним. Мне пришлось отвлекать настырного не-мага, который так и норовил пройти сквозь барьер. А когда я отделалась от него, все уже было кончено. Потом я вернулась в офис, написала отчет и хотела отдать его Грейвзу, но он уже вел допрос пойманных преступников. Я думала присоединиться, но охрана не впустила меня в комнату допросов. Мне передали распоряжение мистера Грейвза отправляться домой и отдыхать. И еще он сказал, что я отлично сработала и все вопросы смогу задать завтра, то есть уже сегодня. Вот и все. — Отлично сработала? — хихикает Куинни. — Он это так называет? Ему определенно понравилось. — Куинни, — сердито обрывает ее Тина. — Он имел в виду, что моя смекалка буквально спасла нас в, казалось бы, безвыходной ситуации. — Да-да, именно это он и имел в виду, — с озорством подтрунивает над ней Куинни. — Я не поведусь на твои провокации, — равнодушно фыркает Тина и вновь возвращается к прерванному завтраку. — Ммм, — протягивает Куинни, думая о чем-то своем. Затем ее губы расплываются в заговорщицкой улыбке и она, почему-то шепотом, спрашивает. — Ну и как? — Что «как»? — Ой, ну не будь такой, Тинни! Ты прекрасно знаешь, о чем я! Это же так интересно! Расскажи, как это было. Тина хмурит лоб, невольно вспоминая события минувшего вечера. Твердость мужского тела, жар губ, уверенные руки, скользящие по спине. — Тина! — восклицает Куинни и прижимает ладошки к розовым щекам. Она явно чувствует все то, что вспоминает старшая сестра. И в этот момент Тине становится очень неловко. — Не читай мои мысли! — вскрикивает она. — Это личное. Вообще-то Тина научилась ставить неплохой ментальный блок, чтобы спрятать собственные мысли от не в меру одаренной сестры. В конце концов, когда живешь с легилиментом волей-неволей станешь сведущ в окклюменции. Но Тина слишком уж доверяла сестре и чаще всего обходилась без каких-либо преград между ними, оставляя свое сознание открытым. Но если она хотела сохранить что-то в секрете, то с этим не возникало проблем. Ее фатальной ошибкой стало то, что она не посчитала поцелуй с Персивалем Грейвзом чем-то личным и не стала скрывать это от сестры. И вот, пожалуйста, теперь Куинни не отстанет. — Прости-прости, — поспешно извиняется Куинни. Ее вилка давно откинута на стол, она совсем позабыла о завтраке. — Я не могу поверить, что ты так спокойна после ТАКОГО. От того, как она выделяет слово «такого», Тине становится совсем не по себе. — Чего это — «такого»? — возмущается она и скрещивает на груди руки. — Ничего «такого» в этом не было! Просто вынужденная мера. — Не знаю, не знаю сестренка. Твои воспоминания очень уж, кхм, откровенные. Даже неприличные. Я бы точно только и думала об этом, случись оно со мной. Щеки Тины вспыхивают, она кидает на сестру гневный взгляд и предпочитает промолчать. Да уж, стоило признать, что подобное событие скорее должно было случиться с Куинни. Это она потенциальная героиня всех любовных драм и курьезов. А Тина всегда была далека от подобного. И вовсе не потому что стремилась к этому, просто так получалось. Естественно, и само собой. Но теперь, что-то определенно пошло не так. — Мистер Грейвз всегда такой сдержанный и кажется совсем неприступным, — Куинни накручивает на палец локон и томно вздыхает. — Но я его плохо знаю, тебе, конечно, видней. — Она замолкает, а потом резко опускает обе ладони на стол, явно сраженная какой-то внезапной мыслью, отчего Тина вздрагивает. — Ты же понимаешь, если он позволил тебе и себе нечто подобное, значит теперь наверняка захочет чего-то большего! Это последняя капля. Тина вскакивает из-за стола и мчится в прихожую. От ее резкого движения сахарница заваливается на пузатый бок, и Куинни, улыбаясь, шепчет заклинание и собирает рассыпанный сахар обратно. — Я на работу, — цедит Тина сквозь зубы, с остервенением просовывая руки в рукава широкого пальто. — Передавай привет мистеру Грейвзу, — медовым голосом тянет Куинни под оглушительный грохот хлопнувшей об косяк двери.