Лекарские байки.

Знакомый полумрак аврорской раздевалки. Светает. Мы только что вернулись из очередного ночного рейда. Ребята, переодевшись, разбежались по домам. Остался только я, специально сделав вид, что куда-то задевал свои ботинки. Шум шагов и весёлые голоса за стеной смолкли. Тихо. В это время в Аврорате всегда тихо. Я стоял, уткнувшись пылающим лбом в холодный металл кабинки, и ждал. Сердце билось где-то в горле от сладкой жути и предвкушения. Скрип двери и едва слышный шорох шагов – он всё-таки пришёл. Сильные руки обняли меня, прижимая спиной к могучей, словно отлитой из стали груди. Против него я всё равно, что тонкий стилет против двуручного меча. Былинка. Низкий голос приглушённым рокотом раздался над ухом: - Соскучился? - А ты как думаешь? - Стажёр, кто научил вас отвечать вопросом на вопрос старшего по званию? Это требует наказания… - мурлыкающие интонации большого опасного хищника пробирают до костей, заставляя мышцы живота подбираться от спускающегося к паху ощущения жара. Прикосновение грубой ткани аврорской мантии к спине отдаётся дрожью – на мне нет ничего, кроме белья и расстёгнутых форменных брюк. Я даже не стал надевать рубашку – бесполезно. Последняя такая попытка закончилась обновлением гардероба. Голос не слушается и хрипит, но я всё равно заставляю себя произнести: - Да пошёл ты, господин офицер. Знаю, что это игра с огнём и есть шанс не совладать с живущим в нём зверем, но как же мне нравилось доводить его до белого каления. Я не знал, почему на меня так действовало его присутствие. В меня словно бес вселялся, заставляя провожать его при встрече голодными глазами, и он появлялся рядом, стоило только мне остаться одному. Парни из боевой группы и мои сокурсники обо всём догадывались, но лишь молча отводили глаза. Они делали вид, что ничего не замечают. И только старый мастер-наставник из Академии неодобрительно качал головой, стараясь вызвать меня на откровенный разговор, вправить мозги и отговорить от «этого безумия», как он выражался. Чудак. Что же может быть в этом плохого? Мы любили друг друга. А то, что нам доставляло удовольствие щекотать себе нервы, так в этом и заключалась особая прелесть наших отношений. - Неповиновение? Ну, держись! Сомкнувшиеся на чувствительной мочке уха зубы, заставили меня со свистом втянуть воздух и выгнуться в сильных руках, вжимаясь ягодицами в его пах, ощущая там полную боевую готовность. Приглушённый рык заставил хрипло рассмеяться и потереться о него всем телом. - Гарри! Как же я любил его голос, его настойчивость и силу, его уверенность в себе. Мысли путались от этого яркого, горячего чувства, от жара, разгоравшегося в животе и постепенно охватывающего всё тело. Умелые пальцы нашли мои соски, чуть проводя по ним загрубевшими подушечками пальцев, вырывая из моего рта какие-то бессвязные возгласы и ругательства. Я до боли впился руками в его бёдра, рывком привлекая ещё ближе, и он не выдержал, теряя контроль над собой и набрасываясь на моё тело. Меня развернули, подхватывая на руки, сдёргивая и так державшиеся только на бёдрах брюки вместе с бельём, и бесцеремонно усадили на видавший виды стол, стоявший в углу раздевалки. Я не остался в долгу, срывая с него форменную одежду, гладя, царапая, сжимая упругую кожу. Прелюдия была короткой, а вернее сказать – её почти не было. Первое проникновение заставило меня на секунду сжаться от боли, но настойчивые ласки и жаркий шёпот быстро вернули спавшее, было, возбуждение. Мы слились, начиная древний как мир танец страсти. Огонь наполнил всё моё существо, распускаясь в животе невиданным цветком. Жаркий шёпот в полумраке. Его руки на моей коже. Мои тонкие пальцы на могучем теле. Сводивший меня с ума контраст. И возбуждение, готовое выплеснуться огненной волной, унося меня в страну блаженства. Ещё! Ещё!! Вот сейчас… Через секунду… Я… - Хозяин… Хозяин! Скрипучий голос старого домовика пробился сквозь мой сон, заставив оторвать тяжёлую голову от подушки. Меня трясло от неудовлетворённого желания. Мерлин! Опять?! Да когда же это кончится? Четыре года прошло. Четыре года, с тех пор, как моя жизнь разлетелась в дребезги к Мордредовой матери! А я всё не могу его забыть. Тряпка! Сопляк, влюбившийся в… Дура-ак… Но стыд стыдом, а тело требовало своего. Рывком приспустив пижамные штаны я сжал рукою член и стал быстро дрочить, доводя себя до разрядки. Оргазм накатил удушливой, безрадостной волной и я, уткнулся лицом в подушку, цедя ругательства сквозь зубы. Блядь! Да когда же я забуду этого говнюка?! - Хозяин? – голос Кричера заставил меня болезненно поморщиться. Неужели уже утро? Да, без пятнадцати семь. Пора вставать и… Стоп! Сегодня же воскресенье. Наша группа в увольнении на два дня, а на ночное дежурство по госпиталю мне заступать только во вторник. Что могло случиться? Тупая головная боль отнюдь не способствовала мыслительному процессу. Я вообще чересчур чувствителен к алкоголю, поэтому и крайне редко пью. А за каким мантикрабом пил вчера? А-а-а, точно – вместе с Малфоем отмечали его «освобождение» от брака с Паркинсон. Деннис сдержал-таки слово и при первом же удобном случае слил мне очередное место развлечения резвушки Панси. Пришлось повозиться, чтобы Люциус не отследил «доброжелателя» в моём лице, подбросившего ему пикантные колдографии и адрес притона, в котором так весело проводила время его теперь уже несостоявшаяся невестка. Но оно того стоило. Видели бы вы рожу его блондинистого сиятельства, когда он туда заявился. Я чуть смехом под мантией-невидимкой не захлебнулся. А какое праведное негодование и скорбь разыграл «безутешный» Хорёк. М-м-м. Ему бы шекспировские трагедии играть, а не колдопсихиатром работать… - Хозяин? – царапанье под дверью стало явственней. - Чего тебе, Кричер? Заходи, - взмахом палочки убрал следы своей постыдной слабости. Надеюсь, когда-нибудь всё это закончится, и я перестану превращаться в полного идиота при одном воспоминании о НЁМ. - Хозяин, вас искать через камин какой-то маг из госпиталя… Маг? Да сколько же можно?! Нет уж, мастер Альберих, идите вы со своими дежурствами в задницу к мантикорам! В этот раз я молчать не буду! Я… - Это – не мастер Раптор, Хозяин. - А кто? Боевая броня специально накручиваемого гнева, распиравшего меня изнутри, внезапно лопнула, изобразив напоследок позорный «пшик». - Он не представиться, - домовик скорчил уже привычную мне презрительную гримасу, с которой отзывался обо всех, кто не имел чести относиться к аристократии. Исключением являлась только Гермиона, которую старый эльф уважал с момента нашего подпольного существования на Гриммо во время охоты за крестражами. Странно, что этот пиетет почему-то не распространялся на Рона. Нашего рыжего друга Кричер до сих пор на дух не переносил. Я тяжело вздохнул и поднялся с постели. В голове шумело, но сон уже пропал, как отрезало. Что там могло случиться? - Кричер, опиши мне этого визитёра. Только бы старый домовик не начал опять ворчать, тогда его полчаса не остановишь. Ну, вот, кажется, накаркал… - Описать Хозяину мага… Хмм… Описать… Шляются тут всякие грязнокровки, а Кричер их описывать… Эх, видела бы это моя хозяйка… Она бы… - КРИЧЕР! - Кричер уже молчит. Только Кричеру не нравится, когда в дом Хозяина врываются всякие лопоухие сумасшедшие в перекошенной мантии и начинают визжать, требуя его Хозяина. О, Мерлин великий! Этот придурок меня и здесь нашёл. Грех, конечно, так говорить о коллегах, но Притчард и мёртвого достанет. И Мордред меня дёрнул в сентябре защитить новенького практиканта от острого на язык Малфоя. Теперь пацан чуть что бежит ко мне за помощью и только что в рот умильно не заглядывает. Сколько я из-за него от Раптора за эти месяцы выслушал, и словами не передать. И ведь не сказать, что он в целительстве дубина, просто настолько неуверен в себе, что и собственной тени боится. А от трубного гласа Главного Колдомедика вообще в ступор впадает. Что опять натворил этот лох? - Что он сказал? - Верещал что-то о Диагностических чарах и какой-то болезни, только Кричер не понял – какой. Какие-то перья… Перья? А-а-а… Neisseria gonorrhoeae*. Ох, Мерлиновы подштанники! Я, кажется, забыл упомянуть, что Притчард, ко всему прочему, до дрожи в коленках боится заразиться какой-нибудь инфекцией. А уж от венерических заболеваний шарахается, как чёрт от ладана. Ну, ничего, ему полезно. Тяжёлый случай с подозрением на вторичный перитонит ему никто не доверит, а остальное не смертельно. Пусть привыкает собственным умом жить, а не стонать по каждому поводу: «Гарри, помоги!» Утвердившись в этом решении, я не торопясь вымылся, выпил Антипохмельное и плотно позавтракал, предвкушая поход в маггловскую часть Лондона. Было у меня одно увлечение, о котором не подозревали даже близкие друзья. Кино. Но не то кино, которое так любил смотреть мой кузен Дадли, лопая попкорн в огромном зале современного навороченного кинотеатра. Оно не цепляло меня нисколько. Нет, меня покорило другое кино. Старые немые фильмы с участием Чарли Чаплина, Бастера Киттона, Веры Холодной, Греты Гарбо, Мэри Пикфорд, Стэна Лаурела, Оливера Харди. Демонстрируемые с настоящих проекторов в маленьких камерных залах, пахнувших не жратвой и пластиком, а пыльной тканью сидений и полиролью для дерева. А началось моё увлечение пять лет назад до банального просто. Однажды, во время увольнительной в Академии, гулял по вечернему Лондону и внезапно начавшийся дождь загнал меня на один из таких сеансов. Я зашёл туда случайно, чтобы переждать непогоду. Уж очень не хотелось так рано возвращаться в казармы. Зашёл и… влюбился в этот иллюзорный мир на всю жизнь. Как-то раз пытался затащить туда Рона с Герми, но они лишь вежливо похвалили «представление» и… посоветовали завести маггловский видеоплеер для просмотра подобных вещей. С тех пор я зарёкся раскрывать душу даже перед самыми близкими друзьями. Сегодня вечером в том кинотеатре, где меня уже считали завсегдатаем, должен был состояться показ «Золотой лихорадки», и я ни за какие сокровища мира не собирался его пропустить… Эх, если б я только знал, чем закончится для меня этот грёбаный выходной. Приблизительно через полчаса после завтрака меня начали терзать неприятные предчувствия. Конечно, дежуривший этой ночью Вильямс вполне мог справиться с паникой Тони Притчарда и вытащить ему мозги из жопы на положенное анатомией место. Вот только моё извечное проклятие, которое насмешник Малфой именовал «гипертрофированным комплексом Героя», никак не давало мне покоя. Дел по дому никаких не предвиделось. Личной жизни как таковой у меня не было. Прочитанное не лезло в голову. И ещё через полчаса, я, затюканный собственной совестью, уже выходил из камина главного холла госпиталя Св. Мунго. - О, целитель Поттер, здравствуйте, а вы у нас какими судьбами? – последнее время хохотушка Присцилла весьма прицельно обстреливала меня томными взглядами. - Здравствуйте, мисс Стентон. Меня Тони Притчард искал. Вы не в курсе, что случилось? Главная сплетница больницы просто обязана была быть в курсе всех событий. - Нет. Знаю только, что целитель Вильямс за что-то кричал на Тони, а потом вызвал мастера Раптора. Раптора? Ну, это уже тяжёлая артиллерия. Тони, похоже, уже вляпался, и мне здесь делать нечего. Поздно. - Кажется, это как-то связано с тем симпатичным аврором, которого сегодня доставили с инфицированной раной. - Аврором?! Сердце трепыхнулось испуганной птицей. Кто? Если ты хоть раз ходил в рейд с боевой группой, то уже никогда не сможешь спокойно воспринимать известие о чьём-то ранении. - Да не волнуйтесь вы так. Это всего лишь царапина. Мистера Криви сюда доставили только потому, что арестованный содержатель притона использовал для нападения какой-то ржавый прут. Не беспокойтесь, целитель Вильямс уже залечил рану вашего друга. «Друга»? А впрочем, почему бы и нет? Деннис-то во всех моих бедах совершенно не виноват. - Его уже отпустили? - Нет, перевели в палату для наблюдений. Ждут результаты каких-то анализов, - девушка немного испуганно оглянулась и понизила голос. – Они даже мистера Снейпа зачем-то вызвали. Упоминания Кричера о гонорее. Деннис в больнице с инфицированной раной. Стандартная процедура диагностики на инфекции… Карантинная палата… Мерлин великий!!! Меня словно ледяной волной накрыло. Голос ещё что-то говорившей Присциллы, доносился словно издалека. Вот оно! Догнало и ударило. А ты, Гарри, наивно думал, что все твои неприятности позади? Ну, конечно! В твоей жизни разве что-то может быть нормальным? В Магическом Мире гонорея не так распространена, как в маггловском. Может быть потому, что довольно легко лечится. Но это не делает её менее заразной. И сейчас Раптор и изводивший меня весь последний месяц понимающими взглядами и двусмысленными фразами Снейп, начнут рыть землю в поисках контактов. Так? Так. Я невесело усмехнулся, направляясь к кабинету шефа. Сматываться не имело смысла. Уж мне-то было великолепно известна личность того единственного человека, с кем спал Деннис Криви. Именно эту… чересчур любвеобильную личность так часто видел во сне несостоявшийся аврор Гарри Поттер. Да-а, у Денниса был только один контакт, но вот его любовник подобным постоянством похвастаться не мог. Любовников у него было до ё****й матери. Причём, как я выяснил уже после своего ухода из Аврората, порой по двое-трое параллельно, а иногда и одновременно. Ничего предосудительного он в том не видел. Этот жеребец просто считал секс вариантом дружеского общения… - Поттер? Давно не виделись, - столкнувшийся со мной на лестничной площадке Драко ответил на моё рукопожатие. – Не знаешь, что за срочность заставила Северуса отправить своего Патронуса в Малфой-Менор? Мы же с ним вчера вечером виделись. Ой, ё-ё-ё!!! Ну, конечно, виделись. В «Дырявом котле», где отмечали освобождение Малфоя от навязанной невесты. Мы уже тогда были навеселе и решили немного подразнить зельевара, весь месяц после того приснопамятного пробуждения в его кровати следившего за каждым нашим шагом. Так, ничего серьёзного: пара намеренно слащавых взглядов и демонстративное сплетение рук. Ой, идиоты! Мерлин, зачем ты не поразил вчера нас молнией? Может, это добавило бы нам капельку мозгов… - Поттер, ты что, Антипохмельное с утра не выпил? Зелёный весь. Будешь тут зелёным. Деннис наверняка назвал Снейпу имя Кингсли. Бывшего слизеринского декана все хогвардские студенты до сих пор боялись, как огня. А Шеклболт из своих похождений никогда тайны не делал, и память на имена у него хорошая. Наверняка и у Главного Колдомедика, и у Мастера Зелий на столах уже лежат списки «друзей» любвеобильного аврора… Иначе бы Снейп не вызвал Драко. Интересно, почему Раптор ещё раненым мамонтом не ревёт? - Понимаешь, Малфой, это не тот разговор, который бы хотелось вести посреди коридора… Не успел я договорить эти слова, как нам с Хорьком на плечи опустились сильные ладони, мёртвая хватка которых не давала ни единого шанса на то, чтобы вырваться. И низкий бархатный голос зазвучал над ухом: - В кои-то веки я должен согласиться с мистером Поттером… Марш в мой кабинет, - последняя фраза была произнесена почти на Серпентаго. Рука невесть откуда взявшегося Снейпа на несколько секунд впилась в моё плечо до боли… и разжалась, напоследок подтолкнув в сторону его кабинета. Так мы и шли по коридору: зельевар чуть впереди, а мы с Драко, с отставанием на шаг, по бокам. Ничего необычного. Коллегам, попадавшимся навстречу, наверное, казалось, что двое целителей следуют за мастером Зелий для решения какого-то рабочего вопроса. Но у меня было такое ощущение, что нас ведут на казнь. Даже мелодия такая мрачно-бравурная в голове зазвучала: трам-пам-пам… Стоп! Несмотря на осознание всего ужаса ситуации, я с трудом сумел удержаться от смеха, своей перекошенной мордой лица вызвав в глазах Малфоя сотню вопросов. Ой, не могу! А всё проклятое воображение… Дело в том, что мелодия, звучавшая в моей бедовой голове, несмотря на свою мрачную размеренность, не была-таки похоронным маршем. Нет… Это была музыкальная тема, всегда сопровождавшая появление Дарта Вейдера в старых «Звёздных войнах». Я с трудом подавил приступ истерического смеха. А что, похоже. Снейп в своей развевающейся за плечами чёрной мантии и с тяжёлой волной антрацитово-чёрных волос, падавших на плечи, вполне мог сойти за рыцаря зла. Ага, а мы двое, болтавшиеся по бокам – за проваливших задание командующих. А что там этот монстр делал с провинившимися подчинёнными? Ой… что-то меня не туда занесло! Вот уже и дверь в казематы… Тьфу ты! Личный кабинет Снейпа, а я всё никак не могу справиться с истерическим смехом. Ведь знаю же, что меня сейчас будут подвергать вивисекции и разбирать на атомы, параллельно поливая потоком ядовитых комментариев, а остановиться не могу. Только бы не заметил… Только бы не заметил! Только бы… Ну, вот, что я говорил, хрен он не заметит! Едва мы вошли в помещение, он тотчас же захлопнул дверь, наложив на неё Заглушающие и Запирающие чары. И рукой пришпилил меня к стене, приблизив почти вплотную побелевшее от гнева лицо: - Поттер, вам… СМЕШНО?! – и в глазах такой адский огонь, что не знаешь, то ли он решил тебя испепелить, то ли заавадить. - Нет, сэр. Я просто в восторге, что мою жизнь в очередной раз собираются вывернуть на всеобщее обозрение, - не стоило разговаривать с ним в таком тоне, но меня уже несло. – Только вы в одном ошиблись: Малфой здесь ни при чём. - Вот как? А меня вы не хотите посвятить в причины очередного витка военных действий? – Драко терпеть не мог, когда его интерес игнорировали. – В чём дело, Северус? - В чём дело? В том, что ты неосмотрительно выбираешь себе любовников. Ну, всё, сейчас начнётся… Как же меня это всё задолбало! Ужас перед слизеринским деканом, въевшийся в подсознание ещё со времён школы, отступил, оставив после себя только весёлую злость. Хочешь надо мной поиздеваться? Пожалуйста. Только Хорька ко всему этому я приплетать не позволю. Мне мой лучший враг ещё самому нужен. Рывком сбросив руку зельевара со своей груди, я шагнул вперёд, заслоняя собой Малфоя: - Мастер Снейп. Присутствующий здесь Драко Малфой никогда не состоял со мной в интимных отношениях. Если надо, то я готов повторить это под Веритасерумом. - Под Веритасерумом? Поттер, вы с лёгкостью сбрасываете «Империус», так с чего я должен верить, что вы не сумеете обойти действие Зелья Правды? Эти чёрные глаза словно заглядывали в душу, и я с трудом заставил себя не отводить взгляд. Правда. Всё правда. Мы с Роном как-то экспериментировали в Академии. Я действительно могу сопротивляться стандартной дозе этого зелья. Но только в том случае, если ведущий допрос маг не очень компетентен, или не знает точно, о чём спрашивать. Вот такое я чудо природы. - Молчите? Значит, я – прав. - Да в чём дело, Северус?! – Драко встал рядом со мной, пытаясь утихомирить гнев своего извечного защитника. - В чём дело? Сегодня в Мунго доставили Криви с инфицированной раной. Колдомедик, выполнявший процедуру диагностики, обнаружил в его крови Neisseria gonorrhoeae. - А причём тут Поттер? - Притом. Единственным сексуальным партнёром Криви на протяжении пяти лет являлся и является Кингсли Шеклболт… Ох, Деннис, Деннис. Ты так и не смог бросить этого жеребца. А ведь зарекался же больше с ним связываться. - … а одним из ста пятнадцати контактов нашего любвеобильного друга является присутствующий здесь мистер Гарольд Джеймс Поттер, собственной персоной. Тот самый, с которым вы так мило переглядывались вчера в «Дырявом котле». И с которым ты имел неосторожность спать в обнимку на моей постели. К концу этой речи глаза зельевара уже метали молнии: - Хорошо хоть, список контактов у Шеклболта забирал я. Слухи о вашей внезапной дружбе уже ходят по госпиталю. Вы представляете, что бы было, если ВОТ ЭТО просочилось бы в прессу? Или об этом узнал бы Люциус? - Профессор Снейп, - от поднимавшегося в груди гнева, я даже перешёл на школьное обращение. – Во-первых, я не являюсь, а являлся любовником Шеклболта. Мы расстались четыре года назад. А во-вторых, если вы так не доверяете Веритасеруму, я могу вам своей Магией поклясться , что никогда, ни при каких обстоятельствах не вступал в интимные отношения с Малфоем. - А что же вы тогда делали на Хэллоуин в моей спальне? - Спали, Северус. Надрались до зелёных чертей твоего огневиски и спали. Вот за что уважаю Хорька. В отличие от Рона, он не стал орать «Как ты мог?», а, взвесив информацию, выступил со мной единым фронтом. - Северус, между нами и вправду ничего нет, - Драко едва заметно улыбнулся. – Я бы сказал, что Поттер – мой самый лучший враг. Настолько лучший, что я подумываю о переводе его в разряд друзей. Что скажешь, Поттер? - Ты озвучил мои мысли, Малфой. Простите, профессор, но вчера в пабе мы вас просто дразнили. Понимаю, как это глупо выглядит в свете сегодняшних событий, но это именно так. Если вам надо провести тесты и анализы – я подчинюсь, но Малфоя можете оставить в покое, он тут ни при чём. Ещё с минуту зельевар сверлил нас гневным взглядом, но потом выражение его глаз несколько смягчилось: - Хорошо. Драко, ты пройдёшь только минимальный экспресс-тест. Этого будет довольно. А вот вы, Поттер… сами напросились. На губах моего школьного кошмара заиграла ленивая пакостная улыбочка. Мерлин… как же я ненавижу слизеринцев… Как водится, сеанс пыток, то бишь, полный курс обследования на венерические заболевания, начался со стриптиза в моём исполнении. Конечно, после общей спальни в Хогвардсе, аврорских казарм и процесса обучения на колдомедика понятие смущения и стыдливости во мне сдохло от возмущения в период между совершеннолетием и получением диплома. Сколько я видел этих медосмотров, и кто меня только ни осматривал. Да и в пациентах, как бы привлекательно они ни выглядели, уже стойко привык видеть лишь предмет профессионального интереса. Так-то оно так, но… Вот не мог я спокойно и привычно-равнодушно вынести внимательный взгляд этих чёрных глаз. Пришлось срочно брать себя в руки. Процесс раздевания и одевания в Академии доводят до автоматизма, так что мои чёткие и выверенные движения не дали Снейпу повода позубоскалить, обвиняя меня в неуклюжести. Хуже были прикосновения. Не знаю почему, но меня каждый раз пробирала дрожь от ловких и вполне профессиональных прикосновений его рук. И вкупе с крайней моральной и физической неприятностью процедуры обследования это казалось изощрённой пыткой. Но я заставил себя выдержать всё: забор мочи, взятие мазка из уретры… Даже заклинание принудительного семяизвержения и исследование прямой кишки. Одеваться было бессмысленно, я так и сидел, закутавшись в выделенную мне Снейпом простыню. Тесты, анализы, диагностические зелья, заклинания. Некоторые занимали несколько минут, а другие длились больше часа. Странно, но за всё это время у меня не возникло желания выпустить пар и выплеснуть на тихо сидевшего в сторонке Хорька своё раздражение. Нет, я был зол. Но это была другая злость. Не та, что выходит из человека с руганью, матом, мордобоем и битьём посуды, а та, с которой я шёл на последний бой с Воландемортом – холодная и смертоносная, как жало клинка. И вот ведь, что интересно: Снейп это понимал и проводил обследование молча, не отпуская своих обычных язвительных комментариев. Наконец, все возможные исследования были завершены. Оставалось только дождаться результатов некоторых анализов. Признаться, уход зельевара в лабораторию заставил вздохнуть спокойнее. И тут перед моим лицом возникла рука, протягивающая большую чашку, полную обжигающе-горячего крепкого чая с лимоном и капелькой бренди: - Пей. Тебе сейчас надо успокоиться, - Малфой отошёл на прежнее место и уселся в кресло. - Я спокоен. - Убийственно спокоен, я бы сказал. Как психиатр тебе приказываю – пей. Спорить не хотелось. И хотя не думал, что мне в горло сейчас что-нибудь полезет, я сделал первый глоток. От пищевода по телу тотчас же побежали волны и ручейки согревающего тепла. А я и не заметил, что замёрз. Скручивавшаяся где-то в солнечном сплетении холодная смертоносная пружина раскрутилась, дав мне расслабиться и вздохнуть полной грудью. Уфф! - Ты поэтому ушёл из Аврората? Заданный тихим голосом вопрос почему-то не вызвал привычного раздражения. А-а-а, что уж там! Теперь-то чего скрывать? Снявши голову, по волосам не плачут. - Я уже сказал тебе, почему. Профессия аврора – это «не моё». - Но толчком послужил разрыв с Шеклболтом? Всё-таки Малфой профессионал, вдруг смертельно захотелось выплеснуть на кого-то всё то, что четыре года разъедало мне душу: - Да. Когда мы начали встречаться, до меня доходили слухи о его былых похождениях, но я думал, что всё это в прошлом… Наставник Академии пытался предупредить, но я подумал, что его шокирует отношение «командир-подчинённый», и проигнорировал намёки. Любовь делает человека слепым. Это продолжалось полгода. А потом – неудачный рейд и ранение, полученное мною, можно сказать, по глупости. Я провалялся в госпитале неделю. Кингсли и друзья приходили меня навещать. Мы даже ухитрились с ним найти укромный уголок в больнице и… хмм… А потом как-то вечером я сбежал на неделю раньше срока и заявился к нему домой… Там был Деннис. Ему тогда только-только восемнадцать исполнилось и ни о какой Академии ещё речи не шло. Начался скандал… Точнее, это мы с Криви его начали. Оказывается, Кингсли встречался с нами обоими всё это время. Психанули. Хлопнули дверью. Я забрал документы из Академии, а Деннис, видимо, не сумел без него жить и вернулся. Ребята-авроры, которые меня уговаривали не бросать службу, потом порассказали о Кингсли такого. Называли это «боевым крещением». Шеклболт сам приходил мириться, но я… послал его Запретным лесом, бамбуковой рощей. - Ты должен быть ему благодарен. - ЧТО-О?! - Если бы не его кобелячество, ты бы так и тянул лямку на нелюбимой работе. - Интересная точка зрения. А ведь, пожалуй, ты прав… - Хмм… Поттер… Это, конечно, непрофессионально, но я столько наслушался намёков о… скажем так – «способностях» Шеклболта, что… Это что же такое могучее сдохло в Запретном лесу, что наш благородный аристократ с безупречно поставленной речью блеет, словно Невилл на Зельеварении? - Малфой, ты же вроде не по «этой части»? - Профессиональное любопытство. Что такого привлекательного нашли в этом мордовороте сто пятнадцать человек, принадлежащих к не обделённой сексуальным вниманием профессии? Если б мне четыре года назад кто-нибудь задал подобный вопрос… Тем более, после пережитого обследования… А тем паче, Малфой… Меня бы, ей Мерлин, растащило на Непростительное. А сейчас? Сейчас почему-то было всё равно. Наверное, перегорело. Но вот что мне ему было ответить? Что в Кингсли привлекательного? Может, почти звериная мощь и грация? Или аура вожака стаи? Или умение без лишнего сюсюканья и телячьих нежностей доставить такое удовольствие, которое партнеру потом ещё четыре года будет сниться? А ещё юмор и ощущение надёжного дружеского плеча рядом. Чувство защищённости и нужности… как оказалось – обманчивое. Что мне ответить Малфою? - Чем он отличается от остальных? - Не знаю, не сравнивал, - слова сорвались с губ прежде, чем я сообразил, что же ухитрился ляпнуть. - Так ты что, все эти четыре года… - Малфой, иди ты к шароёбещейся херомантии со своим «профессиональным» любопытством. - Не к «херомантии», а к «хиромантии», неуч. - А я не эту науку имел в виду, мозгоёб хренов! - Ладно, ладно, молчу, - Хорёк поднял руки в примирительном жесте. – Только учти, воздержание вредно для здоровья. - Учту твои профессиональные советы… Я хотел сказать ещё что-то, но тут моё внимание привлёк лёгкий шум и пола чёрной мантии, мелькнувшая в дверях лаборатории. О, Мерлиновы подтяжки! Снейп слышал весь наш разговор от начала и до конца. Блядь! Ну что за день сегодня такой? Малфой тоже заметил стратегическое отступление своего наставника и скорчил гримасу, приблизительный смысл которой заключался в том, что «язык мой – враг мой и от умения говорить возникли все беды человечества». Я в ответ показал ему, куда он может идти со своими сентенциями. А дальше мы вдвоём молча давились смехом, пытаясь не дать вырваться наружу истерическому хохоту. А-а, мне уже всё было по барабану. Полезь ко мне сейчас с нравоучениями Снейп, обматерил бы и Снейпа. У-у, стоило мне вспомнить о Мастере Зелий, как он тут же сам нарисовался на пороге лаборатории и с задумчивым видом изрёк: - Вам повезло, Поттер. Можете одеваться. Все пробы и анализы показывают у вас отсутствие не только самого возбудителя, но и последствий когда-либо перенесённой болезни. Вы – «чисты». - Уф! - В следующий раз будьте разборчивее в связях. Зельевар подождал, пока я оденусь и по сквозному зеркалу связался с лабораторией, в которой, в экстренном порядке проводились засекреченное обследование всех попавших под подозрение служащих Аврората: - Мистер Говард, исследования закончены? - Да, все экспресс-тесты и анализы показали отрицательный результат. - Все? Включая образцы №1 и №2? - Все. Я дважды проверил. Результаты отправлены мастеру Раптору. Вот это номер! Снейп, коротко попрощавшись с лаборантами, оборвал связь и мы все трое, обменявшись взглядами, не сговариваясь, отправились в сторону приёмного покоя, в котором находилась карантинная палата. Наше стремительное появление заставило Денниса вскочить с кровати, на которой он лежал: - Профессор Снейп, почему меня до сих пор не отпускают? Что случилось? - Мистер Криви, постойте одну минуту спокойно, мне нужно кое-что выяснить. Палочка Снейпа описала в воздухе замысловатую кривую, посылая невербальное заклинание диагностики инфекционного заражения и… фигура растерянного аврора осветилась зелёным. ЗЕЛЁНЫМ!!! Этот цвет означал полное отсутствие каких-либо инфекций в организме. Полное! Тони Притчард… Я ТЕБЯ УБЬЮ! Зааважу с особой жестокостью! Но к тому моменту, когда я, выскочив из карантинного блока долетел до кабинета дежурного колдомедика, оттуда уже доносился громогласный бас мастера Раптора: - Практикант Притчард! Из всех нерадивых, ленивых, тупых и убогих существ этого мира, вы самый… - и дальше по тексту, со всеми обертонами, посылами и эпитетами. Желание прибить это недоразумение как-то поутихло. До умения нашего шефа раскатывать облажавшегося подчинённого в блин мне ещё расти и расти. Тут можно было довериться профессионалу – Тони Притчард ещё до конца этого долбанного дня сто раз пожалеет, что я не добрался до него с «Авадой» раньше появления Раптора. И моя гриффиндорская совесть на сей раз помалкивала в тряпочку, не заставляя меня бросаться грудью на амбразуру, защищая этого придурка. Бежавшие следом Снейп с Малфоем тоже застыли за моей спиной, прислушиваясь к представлению. Несколько минут виртуозного разноса удовлетворили нашу мстительность, и мы все трое тихо покинули поле несостоявшегося сражения. Снейп, кивнув нам на прощание, направился в сторону своих «казематов». А мы с Драко застыли в холле, пытаясь переварить события этого нелёгкого дня. - Идёшь домой, Малфой? - Не знаю. Наверное, немного прогуляюсь. А то дома ещё придётся выдержать родительский допрос с пристрастием. Патронус Северуса, знаешь ли, не выбирал выражений. А ты, Поттер? - Который час? - Без двадцати семь. Уже стемнело. Да? Так рано. А мне казалось, что мы проторчали в вотчине зельевара до глубокой ночи. И тут меня осенило: я же ещё успеваю на показ «Золотой лихорадки». Как там говорят психиатры? Потраченные нервные клетки, нужно восстанавливать с помощью положительных эмоций. Кстати, о психиатрах… - Малфой, не хочешь поднять жизненный тонус? - Пить, второй день подряд? - Я не об этом. Посмотрим старую комедию, думаю, тебе понравится. Как оказалось, Драко тоже любил захаживать в кинозалы, где крутили старые фильмы. И мы, довольные появлением ещё одного общего интереса, отправились наружу, чтобы аппарировать к знакомому старенькому кинотеатру. Всю дорогу до главного входа меня преследовало ощущение чьего-то внимательного взгляда, караулящего каждый мой шаг. Такие вещи в Аврорате учишься определять в первую очередь. Если, конечно, хочешь жить долго и счастливо, а не помереть быстро и глупо. Прикрывая за нами дверь, я исподтишка внимательно оглядел холл и успел заметить мгновенно нырнувшую в тень знакомую фигуру в чёрной мантии. Снейп? Какого чёрта ему следить за мной? Но память уже услужливо прокрутила перед мысленным взором момент нашего последнего расставания… и странный взгляд, брошенный на меня напоследок этим человеком. В нём светился… интерес… Но, ведь этого же не может быть? Ведь, так? Правда? Neisseria gonorrhoeae* - гонококк, возбудитель гонореи.