Остров ненужных стран

— Ты чего, чтоб тебя, Россия?.. — поражённый британец таращится в глаза русскому, с силой сжимая его руку. — Уу-у-у… — протянул Франция, осторожненько шагнув за борт, — водичка холодная, а на борту жарко! — Пойми, сейчас именно такой момент, когда мы, находясь на грани гибели, можем высказать друг другу всё, что думали о друг друге целые долгие столетия. — Россия еле как переводя дух, слышит под ногами потрескивание пола. — Ну что же, — продолжает Иван. — Как там говорилось в Библии? Каждой твари по паре? Отлично, Артур, ты будешь моей тварью! — Что-о-о? — непонимающе протянул Кёркленд, покачиваясь на краю бортика. — Да сам ты тварь!       Под ногами двоих появляется трещина, и крепче зжав ладонь британца, Иван прыгает за борт тонущего парохода, утягивая за собой Кёркленда.       Не успел Англия оклематься от слов русского, как ощущает, что летит вниз к воде.       Удар о воду, ладонь освобождается от жадно схватившей ручищи Ивана, и Артур от нехватки воздуха в лёгких, в агонии и отчаянии старается ухватиться за что-либо. Перед глазами всё меркнет, солёная морская вода заставляет глаза до боли зудеть, сил не остаётся, чтобы даже плыть. — Кажется, это конец. — Думает Англия, всё ещё надеясь на какую-нибудь помощь. Этим же временем, Антонио откашлявшись, хватается за какую-то доску, и немного погодя, говорит: — Я, кхе, больше никогда не буду путешествовать по морю! — Согласен, идея не ахти! — Поддакнул Пруссия, ухватываясь за другую доску, что была чуть шире. Тем временем, от парохода оставалась лишь верхушка носа, что пока не потонула.       Откуда-то внезапно возникает Бонфуа. Его за волосы тянули две птички — Прубёрд и ПЬЕРРР. И так, как Франция толком не умел плавать, то две отважные птички хоть как-то, но пытались дотянуть француза до свободной доски. — Чемода-аны-ы… мои вещи, вещи мои!.. — горланит Франция, наконец ухватываясь до свободной доски. — Класс. Теперь у нас есть даже музыкальное сопровождение. Ахуительно. — Говорит Романо, спокойно плавая на спине и сложив ручки на груди. Он напоминал лодочку. — Ну почему все мои идеи никто не поддерживает, а? — хнычет Италия, вцепившись в Ловино. — Без паники! — Прерывает нытьё Варгаса сам Германия, вцепившись за другой край доски, которую заприметил Пруссия. — Из любой ситуации есть выход! — Теперь из корабля, что потонул, можно делать ещё один! — весело заключил Америка, сдвинув две доски вместе. — Интересно, возможно ли вообще без гвоздей смастерить хотя бы лодку? Как ты думаешь, Мэтт? — Альфред оглянулся вокруг себя, но опять-таки не увидел брата. — Да где тебя носит? — Испания! У тебя же были с собой гвозди! — вдруг осенило Россию, что теперь плавает на пару с Китаем. — Ну, у меня-то были… — Испания неловко роняет взгляд на свои ногти. — Ой, ну только не говори, что они пошли освежиться, как моя одежда в чемодане, mon cher… — досадливо простонал француз, зевая. — Да вроде не уплыли, — задумчиво отвечает Антонио, пошаривая карманы собственных брюк. — Только я сомневаюсь, что нашего полёта инженерной мысли хватит на построение чего-то грандиозного… — Испания, — встрял Байльшмидт, — вспомни, в какой заднице мы с тобой были, когда однажды корабль потонул так же. Мы-то как-то смастерили лодку без гвоздей! — Всё зависит от желания! — Возникает из-под покрова темноты Америка, до смерти испугав всех, кто вился у досок. — Герой починит! Герой поможет! Давайте инструменты… — хотя на самом деле, не так уж и темно было. Небо и не чёрное вовсе, а становилось серым. — Твою мать. — Выразительно выдал Романо. — Так… — пораздумав, говорит Альфред, — а дай-те-ка я залезу на эту штуку… — Он навалился руками на доску, после чего вскарабкался на ту всем телом. — Америка, чтоб тебя! Ты только хуже сдлболм…       И Артур был прав. Поскользнувшись, Джонс слетает с доски, при этом хорошенько врезав Англии ногой. Англия, однако, мгновенно пошёл ко дну, а сам великий помощник вынырнул как ни в чём не бывало. — Не бойтесь, я покажу, как надо! — Америка не унимается. — Да, ты-то покажешь… — буркнул Россия, поглядев в сторону, явно что-то, или кого-то потеряв. — Ну раз так, то можно приступать к починке нового плота! — Испания, подплыв, подаёт Америке несколько гвоздей. — Кстати, Альфред, у тебя ботинки подкованы железными пластами. Может, это сойдёт за молот? Романо в какой раз фэйспалмит. Иван, осознав пропажу, сообщает остальным, толком ничего не объясняя: — Вы пока здесь решайте, а я сейчас! — Иван, стой! — Китай вытянул руку вперёд, но этим не успел остановить русского.       «Артур, чёрт, как я мог о тебе забыть?» — корит себя Россия, погрузившись глубоко под воду. В кромешной темноте солёных морских вод что-либо различить было невозможно. Иван и сам чувствовал, как воздух в его лёгких скоротечно заканчивался, а в сердце до сих пор теплилась надежда, что Кёркленд всё ещё жив.       Артур, без сомнения, жив-то был, вот только жив он был частично. Практически бессознательное тельце британца заметить удалось чисто от того, что цвет его волос выделялся на фоне тёмной толщи воды небольшим беловатым пятном. Сверху, то есть на воде, раздались приглушённые удары. Видимо, «строительство» не заставило себя долго ждать.       Под тяжестью воды, Россия едва смог резко вытянуть руку вперёд, и подплыв, кончиками пальцев почувствовал чьё-то холодное тело. Казалось, оно было уже не живо. — Артур! — сквозь воду выпалил Иван, ощупывая найденного.       Кажется, ещё немного и Брагинский захлебнётся сам. Благо, что до поверхности осталось доплыть совсем чуть-чуть.       Схватив англичанина одной рукой, русский другой свободной рукой грёб вверх, быстро достигая свежего воздуха.       Услышав всплеск воды, Италия, что сидел на плавающей деревяшке, посмотрел в сторону России. — Синьор Россия, где Вы были?       На это, Иван ничего не ответил, скорее, ему было не до этого. Увидав доску, что скорее всего походила на дверь, русский первого затащил на неё британца. Но Артур не дышал.       Все внезапно замолкли, и лишь шум воды мешал слышать эту тишину во всей её красе. — Он жив? — поинтересовался Гилберт, тыкая в холодную щёку Кёркленда пальцем. — Давайте я сделаю искусственное дыхание! — Выпалил Америка. — Ну, как оно называется. Рот в рот! — Ох, Америка… — Франциск закатил глаза. — Молодец, Брагинский. — С серьёзным видом заключил Людвиг, глядя на русского в упор. — Только не добейте Англию, пожалуйста! — Тихо произнёс голос Мэттью. Откуда-то. — А ты иди отсюда! — Прикрикнул Иван, замахнувшись на Альфреда. — Спасатель нашёлся! — Потом он продолжил, только чуть тише, стараясь обратиться к Англии, что в этот момент был бледнее выбеленной стены. — Артур? — Россия не на шутку испугался, и стал слегка бить ладонью по щекам британца. — Не работает… — тихо дополнил Китай. — Я же говорил, нужно рот в рот! — вновь воскликнул Америка. — Не перегибай палку, дорогой мой. — Тут же и Франция встрял.       Россия же слегка тряхнул Англию, но и это не помогло: тушка Кёркленда бессильно упала на широкую доску.       Видно, сознание Артура совершенно выключилось и включаться не хотело, пусть и во вред своему хозяину. — Ну и что вы делаете? Труп есть труп, можно вещи на него сложить… — холодно сказал Ловино. — Брат, нельзя так! — Прикрикнул Венециано на второго итальянца, которого жизнь Кёркленда особо не беспокоила. — И что же тогда делать? — вопрошает Китай, почесав затылок. — Откуда я знаю?! — пропищал Америка. — Пусть Рашка решает, раз ему так хочется… — недовольно буркнул он.       Это высказывание было сигналом: все уставились на Россию, а Артур, казалось, лишь бледнел и растворялся на фоне древесины. Мокрые волосы сбились на мертвецки-белый лоб.       Брагинский, словив весьма красноречивый взгляд Франции на себе, только забоялся этой ситуации. А ведь Иван всему виной, так как не нужно было тогда отпускать руку Англии. Все замерли в ожидании, и секунду помолчав, Россия, судорожно сглотнув, навис над Артуром. Делать нечего, а как-то спасать этого англичанишку надо. — Ради тебя… — прошептал Иван прямо в посиневшие губы Артура. Не медля и секунды, которая может быть последней, Брагинский впивается губами в солёные губы Кёркленда, делая ничтожные попытки как-то привести Англию в чувства. Эти припухшие от боли губы Иван целовал весьма давно, наверное, и сам забыл, когда в последний раз это было, но вкус их незабываем.       Не успел ещё русский отпрянуть от Кёркленда, как тело последнего неожиданно прогнулось в спине и резко дёрнулось, содрогаясь в кашле.       Брагинский чуть отступил. Испуганные зелёные глаза распахнулась. Англия со всей силы ударил себя по груди и стал надрывно кашлять снова. Видимо, зрелище это было столь пугающе непонятное, что заговорить никто не решался довольно долго. — Ура! — Воскликнул Джонс. — Все живы! Волшебная методика! — Да… — тихо согласился Бонфуа. — Волшебная… — Ну что же… — Романо, которого эти розовые (или голубые) сопли мало устраивали, решил перевести тему. — Все живы и здоровы — это великолепно, но лучше уже начать делать плот, а то так и замёрзнуть недолго в этой холодной воде.       Англия же слышал голоса других стран очень неразборчиво, а перед глазами плыл туман. Он всё ещё откашливался. — Совершенно верно! — Согласился Германия. — Нужно сделать хоть что-то до рассвета.       Когда доска чуть качнулась на воде, Кёркленд испуганно схватил русского за руку. Ему очень повезло, что это телодвижение прошло мимо глаз Бонфуа, потому что иначе было бы немного неловко. — Кхе… ах… — что-то неясное выдаёт Артур, бледные пальцы которого держатся за Россию. — Так, подавай сюда… — будто издали раздаётся для Англии голос испанца, что с воодушевлением помогал всем соорудить спасительный плот.