Солнце в соседнем окне

- Расскажи мне о себе, — несмело пробормотала я, как только она выбралась из моих объятий и взобралась на свой любимый подоконник, подхватив со стола пепельницу, сигареты и зажигалку. Белая простынь снова обхватывала её пышную грудь, а волосы в художественном беспорядке смотрелись ещё более восхитительно, напоминая о том, что творилось здесь буквально полчаса назад. Я всё никак не могла выбраться из сладостной полудрёмы, но едва её горячее тело отстранилось, как одинокий холод сбил последние крупицы сна с ресниц. - А что ты хочешь знать? – она прикурила и перевела взгляд на светлое небо: тучи почти разошлись и от накрапывающего дождика не осталось и следа. - Всё, — честно ответила я, и она тут же посмотрела на меня с усмешкой, а я залилась краской и откинулась обратно на подушку. — …Расскажи, как ты поняла, что любишь девушек… тоже, — добавила, немного подумав. - А я всегда это знала, — её бархатный голос звучал ровно и умиротворяюще. – Влюблялась и в парней, и в девушек. Видела, как одноклассницы красят губы блеском в туалете перед зеркалом и сама хотела коснуться их губ. А потом и касалась, не раз. Во время школьных хмельных вечеринок. Думаю, ты знаешь, какими любвеобильными могут быть девушки после пары бокалов пива. Только, будь моя воля, я бы не остановилась на поцелуях. Но для них это были шутки. - А парни? - Парни тоже мне нравились. Не так часто, — Марина выпустила в воздух струйку серого дыма. – В десятом классе влюбилась в одного придурка. С ним же первый раз и переспала. Девственником тоже оказался – так что больно было так, словно под хирургический скальпель без анестезии легла. А ещё через неделю он меня бросил ради какой-то новенькой – обхаживал её как какой-то мачо-ловелас, даже смешно. С тех пор я почти год не обращала внимания на парней. Полностью переключилась на девушек. Они не такие. Мягкие, нежные, чувственные. Правда, они не воспринимали всё это всерьёз – для них, если члена нет, то это и не секс вовсе, а так игры, шалости. Натуралки, что с них взять? – ухмыльнулась она и стряхнула пепел. - Ты когда-нибудь любила? – произнесла я, не поворачивая лица, боясь, что она увидит, как заалели мои щёки. Марина на секунду замолчала. - Не знаю. Не уверена... – впервые вопрос явно поставил её в тупик. – Может, всего лишь раз, но не думаю, что мы с тобой одинаково понимаем это слово, — чуть грустно улыбнулась она — я услышала это по голосу. - Парень или девушка? - Девушка… Лана, — и я увидела, как потеплели её глаза, обращённые в никуда. – Мы познакомились на парикмахерских курсах. Это был страстный роман, и в то время я была поглощена только ей одной. Мне не было дела ни до парней, ни до девушек. Можно сказать, что я её любила… Да, наверное так оно и было, — Марина затушила сигарету и встала с подоконника. - А почему вы расстались? - Сложно сказать, — быстро ответила она, словно ожидая такого вопроса. – Думаю, главная причина в том, что она лесбиянка. Только девочки, понимаешь. К своим 24 годам она ни разу не была с мужчиной и даже мысли подобной не допускала. Но я всегда была бисексуалкой и временами мне хотелось секса с парнями – он был ничуть не лучше или хуже, просто другим. Она не понимала этого, но зато постоянно боялась, что я рано или поздно брошу её ради мужчины. Честно, она просто до безумия доводила меня своей ревностью по поводу и без. - А ты бы не ушла? – подложив подушку выше под спину, усаживаюсь рядом. - Не знаю. Тогда я об этом не думала. Мне было с ней хорошо, и я не задумывалась о том, что будет дальше. - А она задумывалась, — печально констатирую факт, понимая, что я тоже из тех людей, кто всегда пытается заглянуть в будущее, может даже слишком поспешно, когда и в настоящем-то ещё ничего нет. - Да, наверное. Не знаю, что именно она там видела для нас двоих. Наверное, совместное жильё, быт, детей. Почти все знакомые мне лесбиянки об этом думают. Хотя, может, мне просто на таких везёт, — рассмеялась она, устраивая голову у меня на плече. - И что было дальше? - А дальше были ссоры и скандалы, которые всё чаще наталкивали меня на мысль о том, что я действительно скучаю по мужским ласкам. Может, если бы не её истерики и беспричинная ревность, я бы и дальше наслаждалась только ею. Ведь секс с ней был в сотню раз лучше всего того, что у меня было с псевдонатуралками – она была настоящей женщиной, которая знает своё тело и умеет доставить удовольствие – я многому у неё научилась. Я только хмыкнула в паузе – то, что Марина вытворяла в постели, действительно было неподражаемо. - Но слово за слово и в конечном итоге мне надоело убеждать её в обратном. А потом я познакомилась с одной девчонкой в гей-баре, — тут Марина слегка нахмурила брови. Мне даже показалось, что ей немного стыдно об этом говорить. – Она танцевала там на барной стойке. Красивая мулаточка, с родинкой на левой груди. По словам знакомого охранника, точно в теме, хотя я и не знала, был ли у неё опыт с мужчинами – впрочем, это и неважно. В первую же ночь я угостила её выпивкой, сделала пару недвусмысленных намёков, и девочка сама пригласила меня на экскурсию по своей гримёрке. Там мы и трахались, прямо не снимая её ковбойского костюма для сольного выступления. Марина на секунду замолчала, а я сосредоточилась на собственных чувствах. Мне было противно слушать это. Узнать про Лану, любимую, было больно, а вот услышать, что она так легко предала её ради какой-то девчонки было просто мерзко. И всё равно я не могла внушить себе, что я не должна её любить – слишком поздно, Марина давно пустила корни в моё сердце. И та боль, которую я испытываю сейчас, наверняка, ещё покажется мне смешной в сравнении с тем, что будет после. - Но знаешь, что удивительно? – она обрывает мои мысли. - Что? - Я в тот момент себя возненавидела, — мои удивлённые глаза силились поймать её взгляд, но сапфировые туманы блуждали где-то в полутьме комнаты. – Правда… Я целовала её, обнимала, ласкала ладонями её грудь, проводила пальцем по этой соблазнительной родинке и с каждой секундой всё сильнее ненавидела себя, оттого что понимала, что не хочу этого. Что это зашло слишком далеко, и мне всё это совсем не нравится, потому что это не она, не Лана! Не лучше и не хуже, просто это не она. И это главное. Молчу, пытаясь переварить услышанное. Я ещё ни разу не чувствовала такой интонации в твоём голосе. Что с тобой, милая? Ты и правда её так любила? И почему это даёт мне надежду, одновременно делая так больно? - Когда я вернулась домой, то выкурила пачку сигарет за вечер и даже не заметила. А когда она позвонила и спросила, как прошёл мой день, то я на автомате выдала: «Ланка… Я тебе изменила…» Дальше была только тишина и противный треск в телефонной трубке. И тут я поняла, что сказала, когда раздался её первый всхлип. «…Прости, я дура. Я такая дура. Не хотела я, правда. Это больше никогда…» Только мне договорить не дали. «Да пошла ты» — это были её последние слова, а потом только гудки. - Не простила? – осторожно спрашиваю, пытаясь сохранить видимость ровного дыхания. - Не то чтобы… Сложно это объяснить, — она присела на край кровати и повернулась ко мне спиной. – Я тогда плакала навзрыд. Как тогда, когда мне сказали, что мама с папой больше «не проснутся». Больно было, но в этот раз я, по крайней мере, знала, за что мне эта боль. За мою же глупость. Я готова была на коленях у неё прощение вымаливать, но… — Марина надолго замолчала. - Что «но»? - Она тоже совершила глупость. В отместку она изменила мне. С мужчиной. - С мужчиной? - Да, сняла какого-то придурка в клубе. …Она подумала, что я изменила ей с мужчиной и решила покрыть той же мастью. Первый опыт с парнем оказался для неё трагедией. Этот грубый мужлан сделал ей больно и не остановился, даже когда она, передумав, начала умолять об этом. Это было, считай, изнасилование, но… Не буду пояснять, что она сама его пригласила и друзья этого урода могли это подтвердить. Там всё как-то неясно было – я так и не знаю подробностей до конца. …Я тогда с ней увиделась в больнице, куда она приехала сама после той ночи. Заявление она писать не стала. Травм никаких серьёзных не было – так, пара синяков от слишком страстных объятий и раздавленное чувство собственного достоинства, но это же не вылечишь мазями и микстурами? Мы обе молчали. - После всего этого быть вместе у нас не вышло, да мы и не очень пытались. Я чувствовала себя виноватой во всём, что произошло с Ланой, и какое-то время умоляла о прощении, по сто раз на дню. А она говорила, что сама виновата и стала совсем другой. Замкнутой и скрытной. Я начала раздражаться от её поведения и вскоре окончательно решила скинуть этот груз со своих плеч. Я не изменяла ей, пока она сама не вынудила меня своими истериками. Я просила прощения за тот проступок и уж точно не я тащила её в постель к тому ублюдку. …Но по правде говоря, я знаю степень своей вины… Так или иначе, мы расстались, и, может, оно и к лучшему. - В смысле? - А вдруг я действительно не смогла бы быть только с ней? Вдруг меня бы рано или поздно потянуло на парней? Я не могла обещать ей ничего. Не знаю… Всё это сложно… — Марина снова потянулась за сигаретами и запрыгнула на подоконник. Её задумчивый взгляд был обращён к звёздам, а я с тоской в сердце переваривала услышанное. Но что самое отвратительное, во мне не проснулось ни жалости к Лане, ни презрения к Марине. Единственное о чём я могла размышлять, так это думает ли она о той, которую любила, глядя на небо и наслаждаясь очередной затяжкой. Я всё также беззаветно желала, чтобы в эти минуты она думала только обо мне. Чёрт. Да что же это такое! Неужели это солнце окончательно ослепило меня? - Я пойду, родители ждут.