Снежный шар

***pov Юки Я проснулась только тогда, когда рядом зашевелился Кисаме. — Сегодня дуэль? — уточнила я, усевшись на его ногах и начиная медленно массировать мечнику плечи. — Ммм… да, — он старался не шевелиться под моими руками. — Как думаешь, он может попытаться наложить на меня подчиняющую технику? — я продолжала делать массаж, наблюдая за тем, как голубая кожа становится сиреневой от приливающей крови. — Да. Но Итачи ее сможет снять. — У меня есть другая идея. Но если меня подстрахует Учиха, мне будет спокойнее, — пробежала пальцами между ребер, дождавшись легкой, почти незаметной дрожи. — Что за идея? Вместо ответа я провела ледяными пальцами по его руке, а после продемонстрировала ледяную перчатку. — Эта техника практически не защищает от физического урона, но блокирует чужую чакру. Я могу на все тело ее распространить, — как в игре «физический» и «магический» урон требуют разной брони. — Здорово. Но слишком заметно, — Кисаме перевернулся и провел пальцами по моим плечам к шее. Я даже не пыталась подавить пробежавшую дрожь. — Иллюзионист я или нет? Никто ничего не заметит, — я поставила ладонь над его сердцем. Сильные, спокойные и размеренные удары словно о мою ладонь. Я рассматривала шрамы, избороздившие мускулистое тело мужчины. — Я не хочу, чтобы сегодня к ним прибавилось что-то еще, — я наклонилась и поцеловала шрам над сердцем. — обещай мне победить. — А как же «шрамы украшают мужчин»? — рассмеялся Кисаме. — Дурак, — я щелкнула пальцами по его лбу. — Обещаю быть осторожным. Я внимательно смотрела в светлые глаза. — Хорошо. *** pov Какузу — Я осмотрел выбранную площадку, — Хидан крутил в пальцах сюрикен. — есть несколько мест, где могут засесть шиноби. Одной иглы будет достаточно, чтоб Кисаме проиграл. — Нам не нужны осечки. Поэтому возьми Дейдару и… сами придумайте, что делать с попавшимися в засаду. Сасори проконтролирует, чтоб при медосмотре на девчонку никто не напал. — А техника? — Юки сама об этом позаботится. В крайнем случае — Учиха снимет дзюцу. — Ты хоть раз видел план, где столько всего может пойти не так? — Дейдара зевнул и почесал в затылке. — Тоно нам мешает. Видимо, сам имеет финансовый интерес в случае победы Сацуки. Но убить его мы не можем, иначе нам не заплатят, — я недоволен таким раскладом. В кафетерий спустился Ники — брат певицы. Он уже был в курсе того, что его сестра стала ставкой в дуэли. Поэтому явно готовил ей побег в случае победы принца. — Не делай глупостей, — он только сел за стол, как я решил его предупредить. — Какузу-сама, о чем Вы? — огромные карие глаза наивно смотрели на меня. — У Юки получается лучше, — заржал Хидан. Мальчишка косо взглянул на фанатика, моментально убрав из взгляда наивность. Он словно чуть изменился — расправил плечи, гордо поднял голову… — Мне плевать, что там подписал Сацуки — сестра не подписывала ничего. Так что в случае проигрыша Хошигаке — мы сбежим. Кстати, я уже потребовал от Тоно расчет. Так что нас ничего не держит. — спокойный голос, холодный взгляд… мне нравится этот мальчишка. Ну, по крайней мере пока что он меня не бесит. — Ники, успокойся, все будет хорошо, — Юки спустилась вниз в сопровождении Кисаме и Итачи. Она растрепала волосы Дейдаре, улыбнулась Хидану и поцеловала брата в макушку. Мне достался сдержанный кивок. Вообще, сколько наблюдаю за ней (и собираю информацию) — вижу только спокойствие и доброжелательность. Похожа Юки на всего лишь слабую куноичи — из тех, чьи родители стремятся выдать их замуж за шиноби, поэтому их и отдают в Академии. Но вот внешность обманчива. Это Кисаме может восхищаться оболочкой, Дейдара наслаждаться теплом от «сестренки», Хидан получать лечение, а Сасори изучать пластику и особенность движений девушки. Итачи явно понимает, что Юки из тех, кто не воткнет кунай в спину, но и помогать не будет. Слишком выверенная линия поведения — при всей эмоциональной окрашенности девушки — причем искренней, за столько лет я научился чуять фальшь — я вижу внутри холодный и чистый разум. Это видно и в Нике, который кажется самостоятельным, но пара слов — и он следует плану сестры, и в самой Юки. Обычная полуулыбка, спокойный взгляд… она вопросительно приподняла брови — видимо, я слишком долго на нее смотрю. Качнул головой, прогоняя посторонние мысли из головы. Сперва дело и деньги. Через два часа начнется дуэль. *** pov Сацуки Компания из шиноби заняла длинный стол у стены. Юки сидела среди них, с одной стороны зажатая мечником, с другой — каким-то незнакомым парнем, который вчера на нее бросился с криком -«сестра». Хмм… может… После завтрака и приказал охране привести парня ко мне. Охранники вернулись слегка подкопченные, и принесли мне записку крайне возмутительного содержания. Я скомкал ее и выбросил, принявшись расхаживать по номеру. Черт! Мне нужен союзник в их группе! Никому не удалось даже подслушать их разговор, вообще — от того стола звуки просто не долетали. За полчаса до дуэли я спустился в сопровождении охраны вниз. В небольшом помещении рядом с площадкой для дуэли уже находились Юки, мой противник и соглядатай из его организации. Рыжий парень внимательно осмотрел меня и трех охранников за моей спиной. — Раздевайтесь по пояс. Сверху.-раздался спокойный голос Юки. Мечник с готовностью отстегнул ножны с клинком, а после снял с себя свитер и рубашку, оставаясь в одних брюках. Под серо-голубой кожей перекатились литые мышцы. Сетка рубцов светлела на коже — я понимал, что в честном бою у меня нет ни шанса. Но я не собирался сражаться честно. Я тоже снял с себя верхнее кимоно, оставаясь в широких брюках. Тонкие пальцы Юки скользили над телом мечника, сияя ровным зеленоватым светом. — Все, — она ему тепло улыбнулась. — Хошигаке-сан в полном порядке. Она повернулась ко мне, и ее глаза медленно покрылись холодом. Обследование заняло всего минуту, а чакра ощущалась как мятный холодок на коже. Вообще, Юки впервые была так близко ко мне (кроме того момента под лестницей). — Просто скажи мне «да» и он не пострадает, — спокойно произнес я ей. Шиноби рассмеялись, а Юки промолчала. — Сацуки-сама тоже здоров, — она отошла от меня, и мы вышли в дуэльный зал. Людей практически не было — только моя охрана, шиноби, и Тоно с несколькими работниками отеля. К Юки моментально подлетел мальчишка и что-то спросил. Она улыбнулась и растрепала ему волосы. Один из шиноби смерил девушку красными глазами и покачал головой. Мужчина с закрытым лицом коротко кивнул. На подставках лежало две катаны — я дал право выбора мечнику. Тот особо не глядя, выбрал клинок. Я сдержал улыбку. Игра началась. *** pov Кисаме Я взял в руку клинок и на секунду поморщился. Против Самехады он не весил абсолютно ничего. Юки заняла свое место между Сасори и Итачи. Дейдара, Ник и Хидан контролировали площадку с потолка. Я покрутил клинок, приноравливаясь. В помещении было слишком жарко — я чувствовал, как по моей коже начинает течь пот. Это мелочи — решил я, увидев перед собой соперника с клинком. — - Начнем! — раздался голос Тоно. Первые пробные удары, чтоб проверить, насколько противник силен. Мальчишка оказался достаточно умелым, да и меч держал уверенно. Видимо, принц тоже обучался бою на мечах… На секунду перед глазами все поплыло и я еле успел отвести клинок в сторону. Что за… Я увидел ухмылку на лице противника и снова каким-то чудом увернулся от удара. В ушах звенело словно после взрыва, картинка постоянно теряла четкость, а руки принялись дрожать. Яд? Техника? И бой не остановишь — он успеет меня достать раньше… всего одна царапина… Я махнул рукой, надеясь больше на свою длину рук, и скорее почувствовал, чем увидел, что клинок пропорол кожу принца. И в тот момент мое тело пронзила острая боль. Я упал, и перед потерей сознания услышал: — Хошигаке Кисаме победил. Потом были ноги, бегущие ко мне, спокойный голос Юки, поток чакры… и темнота. *** pov Юки — Итачи, что-то не так, — я заметила, как Кисаме чуть пошатнулся. — Вижу. Но на нем нет техники! — Катана? — Какузу нахмурился, стараясь подать знаками Тоно сигнал об остановке дуэли. Тот сделал вид, что не понимает его жесты. — Я смотрел, — Сасори склонил голову к плечу. — никаких сложных ядов не было. — Никаких СЛОЖНЫХ ядов? — я сжала пальцами виски. — Животных или растительных ядов тоже не было, но я не уверен на сто процентов. «Думай, думай… нет животных и растительных ядов, но это не точно. Для большинства животных ядов нужно нарушение кожи, а я все проверила и залечила. Значит нужны яды, проникающие через кожу, причем простого состава, возможно однокомпонентные…» Ник подошел ко мне со спины. — И чего тут так жарко? — он навалился на мою спину. — холодненькая… — Ники, не сейчас, — я огляделась по сторонам. Практически все в помещении вытирали пот со лбов. Конечно, при жаре поры раскрываются… — Сасори, а на металлы ты проверял? — я дернула кукольника за рукав. — Нет, — он повернулся ко мне. — а что ты подозреваешь? — Отравление ртутью. — Это слишком просто, они бы не стали… — запротестовал Акасуна. — Да пойми же! Обычно на простые вещи не обращают внимания! Это ты загоняешься со сложнейшими ядами! — я с напряжением наблюдала за пошатывающимся мечником. Он каким-то чудом избегал прикосновения клинка Сацуки, изредка парируя удары. И вот он сам нанес удар, рассекая принцу бровь. Но противник не собирался останавливаться и резко ударил мечом в живот Хошигаке. Катана прошла насквозь, и мужчина медленно осел на пол. Я попробовала броситься к нему, но Итачи и Какузу схватили меня раньше, чем я шагнула в круг. — Тихо, — произнес казначей, — если мы войдем в круг до оглашения результатов — он проиграет. — Почему Тоно медлит? — я прикрыла глаза. Так… вдох… выдох… отключить истерику, нужен холодный разум… — Ники, сбегай домой, нужны системы, два катетера, пластырь, «вода» и бинты. — Я понял. — брат улетучился. — Хошигаке Кисаме победил, — до Тоно дошло, что дальше молчать не стоит? Я краем глаза взглянула на него. А, все ясно. Хидан и Дейдара решили ему помочь принять верное решение. Молодцы! Кисаме лежал на боку, зажимая рукой рану. Правая рука все еще сжимала меч. Я разжала судорожно стиснутые пальцы — нужно прекратить поступления яда в кровь. — Вы действительно думали, что технике подвергнется Юки? — вдруг начал говорить Сацуки. — Нет, я бы предпочел, чтоб она все понимала на церемонии! — Которой не будет, — резко ответила я, чакрой ускоряя обмен веществ и смену кожи на руке мечника, а так же сращивая порванные сосуды. — Счастливчик… органы и крупные сосуды не задеты… — Пока нет. — Сацуки схватил меня за подбородок, глядя мне в глаза, — я всегда получаю то, что хочу!!! — Принес!!! — Ник оттолкнул плечом принца и высыпал на пол медикаменты. Капельницы в обе руки, и теперь можно извлекать меч. Я щедро полила Кисаме и пол вокруг спиртом. Не дай бог какую заразу занести! Положила одну руку на спину около раны, вторую — на живот. Кивнула Итачи. Какузу связал тело мечника нитями, но Хидан, Ник и Дейдара с готовностью навалились на раненого, чтоб у того не было не малейшего шанса дернуться. — Я приготовлю противоядие, — Сасори исчез с тихим хлопком. Итачи принялся медленно вытягивать клинок из раны, я же сразу сращивала ткани. Кожа, мышцы, сосуды… Главное, делать это все медленно. Ничего. У нас есть время. Кисаме сильный. Он не умрет сейчас. Наконец, катана покинула тело мечника. — Но как он… как он просчитал, что Кисаме возьмет именно отравленный меч? К ртути нельзя вызвать привыкание, как например к мышьяку, — я посмотрела на Итачи и на клинок в его руках. — Рукоять оплетена шелком. Кисаме пренебрежительно относился к таким украшениям. Второй клинок абсолютно простой. Он мог машинально взять то, что привычнее. — Его нужно перенести… к нам, — я посмотрела на Итачи. — Понял. Хорошо, — как хорошо, что ребята быстро придумали, как соорудить носилки и доставить Кисаме ко мне домой. Сасори нас нагнал уже у выхода из гостиницы и протянул мне ампулу с противоядием. — Спасибо! — я сжала крохотную бутылочку в руке. *** — Юки, скоро выступление, — Итачи вошел к Кисаме в комнату и коснулся моего плеча. — Я не буду выступать, — я сменила компресс на лбу Хошигаке и поставила очередной раствор для капельницы. — То есть ты хочешь действительно показать, что эта ситуация тебя сломила? Я побуду тут. Иди, выступай, — Учиха поднял меня из кресла и выставил за дверь. Я минуту постояла в коридоре и направилась к себе в комнату. Серое платье, покрытое вышивкой в виде морозных узоров, белые чулки и сапоги. «Сияй, никто не сможет тебя сломить. — говорила я себе. — улыбайся назло всем противникам». Я снова шагнула в гостиницу и взбежала по лестнице наверх. Оглядела людей вокруг и улыбнулась всем: каждому в отдельности и никому. Теченье времени не может порой Стереть из памяти образ родной. Боль остаётся, её не унять — Ночью приходит опять и опять. Душе, которая устала страдать, Даруют право один раз загадать Вновь оказаться рядом с другой, Самой родной во вселенной душой. В этом мире смерти нет, Бесконечно льётся свет. У того, чей пройден путь, Забьётся сердце вновь, Если в нём жива любовь. Мы позабыли: это быль или сон? Кого любили, кто любви был лишён? Но не напомнят звёзды, молчат, Пряча ответы в тонких лучах. Любому смертному отмерен свой век. Часов песочных завершается бег. Кто их обратно перевернёт? Жизни биение новой вдохнёт? В этом мире смерти нет, Бесконечно льётся свет. У того, чей пройден путь, Забьётся сердце вновь, Если в нём жива любовь. В этом мире смерти нет, Бесконечно льётся свет. У того, чей пройден путь, Забьётся сердце вновь, Если в нём жива любовь. Улыбайся, не давай слабины. Это ведь так просто. Я видела Сацуки в окружении охраны, видела нукенинов и работников гостиницы, и понимала — я хочу идти дальше. И хочу, чтоб из-за меня никто больше не пострадал. — Я хочу вам сказать, что это мое последнее выступление в «Царственном лотосе», — тихо произнесла я перед последней песней. — Мне понравилось петь для вас, но я ведь рассказывала, что не могу долго на одном месте задерживаться. Пришло время расстаться. Может, вы хотите что-то особенное? Люди внизу замолчали, а потом я услышала выкрики: — Крыжовник и сладкая сирень! С самого первого выступления! — Вы ее еще помните? — я чуть улыбнулась. — хорошо… — Не волком был рожден, но стал опасней зверя, Для тех, кто страх и тьму несет в своей душе, Я жил призваньем, ни во что не веря, Пока не встретил вас на жизненной меже. И стали для меня предназначеньем, Две нити неразрывных, ночь и день, Любимый образ, пахнущий сиренью, И прядь родных волос, что пепла скрыла тень. Кто мог тогда сказать, что ждет судьба нас злая, И вместе коротать нам век не суждено, Что захлебнусь в крови, мечом стальным сверкая, И прорубая путь хладным ветрам назло. И свет звезды далекой путеводной, Мой шаг к вам озаряет в темной мгле, Прорвусь сквозь сети всех интриг придворных, И развенчаю ложь, ценой любых потерь. По следу волка я пойду в метели, И сердце нежное настигну поутру, Сквозь гнев и грусть, что камнем затвердели, Я разожгу уста, что мерзнут на ветру. И снова мчусь стрелою серебристой, За ласточкой, порхающей вдали, Хочу услышать снова смех твой чистый, Закрыть от бед спиной, прижать к своей груди. Мой путь окончен здесь, у башни одинокой, Я смог вас отыскать всем козням вопреки, И потерял опять, проткнут трезубцем рока, Такого ль горького конца с тобой хотели мы?.. Но, видимо, наш срок еще не вышел, Мне предстояло путь возобновить, Твой крик призывный я сквозь сон услышал, И отдал за тебя я душу да и жизнь. Путь пальцем проложи средь шрамов ран суровых, Чтоб наши слить пути судьбе наперекор, Откройте раны, вылечи их снова, Пусть сложатся они в судьбы узор. И снов моих с утра бежишь проворно, Крыжовник терпкий, сладкая сирень, Хочу во сне твой видеть локон черный, Фиалки глаз твоих, что слез туманит тень. Не знаю, ты ль мое предназначенье, Иль страстью я обязан лишь судьбе, Когда в желанье я облек влеченье, Не полюбила ль ты во вред себе? И снова бьемся мы у старой башни, Я должен отпустить тебя навек, Но знаю, ты пройдешь сквозь белый холод страшный, Ведь ждут тебя друзья, готовят твой ночлег. Согрела этот мир душа счастливой Цири, Вернулась в мир живых и завершила путь. Ведьмак прижал к себе ее и чародейку, И улыбаясь замолчал, страшась момент спугнуть. Я обвела взглядом людей внизу и увидела рядом с Ником и Дейдарой Кисаме. *** pov Кисаме Я проснулся отдохнувшим и посмотрел на смутно знакомый потолок. — Ты как? — поинтересовался Учиха. — На удивление хорошо, — я сел на кровати. Зеленовато-голубые стены, широкая светлая кровать, застеленная темно-синим бельем — я в своей комнате в доме Юки. — Юки решила тебя в сон поместить, чтоб ты быстрее восстановился. Она сейчас выступает, — я попробовал встать. К обеим рукам тянулись прозрачные трубки от капельниц. — Я понял. Секунду! — я вырвал из рук прозрачные мягкие иглы и понесся в сторону заветной двери. Уррра… успел. — И сколько она в меня воды влила? — я вышел из санузла. — Литра три, — Учиха заглянул в коробку, заполненную пустыми пластиковыми флаконами. — Понятно… — Ты сильно рисковал, — Учиха сел в кресло, поерзал и забрался в него с ногами. — Я практически сразу понял, что рукоять отравлена, — я принялся одеваться. — просто — бросить меч — означало проиграть. А проиграть этому напыщенному индюку… — Если бы не Юки, ты бы в это не вляпался, — Итачи откинул волосы на спину. На шее ярко выделялся кровоподтек. — Я смотрю, проверка убежища Орочимару в стране Снега прошла бурно, — не смог я не съязвить. Рука коноховца на секунду дернулась прикрыть синяк, но замерла на полпути. — Не побоялись, что вас могут засечь? — Не было там никого кроме нас. Оно действительно заброшено… или законсервировано. Мы случайно столкнулись, — слишком быстро говорит. Нервничает. — Итачи, мне вообще все равно, но ты подвергаешь девушку опасности. — Ты сейчас повторяешь мои слова, — он устало прикрыл глаза. — Ну так кто у нас в паре «мозг», а кто «мускулы»? — задал я риторический вопрос, обхватив рукоять Самехады. В ту же секунду в мою ладонь впились зубы-чешуйки обиженного меча. Пришлось задабривать его чакрой. — Ну прости, прости, это была необходимость! Ты — единственный клинок, которому я доверяю! — Это звучит странно. Твои разговоры с мечом, — я отмахнулся от Итачи. — Мы успеем на выступление? — Еще да, — Учиха поднялся и направился к двери. Привычная толкучка на входе в гостиницу, чтоб пробраться ко второй лестнице (к казино) пришлось постараться. Ник заметил, что я неуверенно стою на ногах и протянул мне руку, вытаскивая меня из толпы к ним с Дейдарой на площадку. Итачи же остался в людской толчее. Выберется, надеюсь… Она собирается уезжать?! Но нам еще больше недели работать… — Мы с Юки это обсудили и решили идти дальше… — начал Ник, но первые аккорды заставили его замолчать. На этот раз песня была длиннее, чем тогда. Перед глазами мелькали образы чудовищ, невиданных зверей и существ, но ярче всего были несколько образов: седой мужчина, зеленоглазая девушка со шрамом на щеке, женщина с фиалковыми глазами… и снег, искрящийся, ледяной, кажущийся мягким, но на деле состоящий из мельчайших льдинок… Юки замолчала, позволяя последним аккордам повиснуть в воздухе. Она увидела меня и улыбнулась, а после принялась пробираться ко мне через толпу, искусно лавируя между людьми, практически их не касаясь. — Вы же не планировали уходить так рано, — она легко забралась на перила передо мной прыжком, а после села на них, оказавшись со мной лицом к лицу. Дейдара и Ник куда-то исчезли. Очень вовремя. — Не планировали. Но нас больше тут ничего не держит, а оставаться дольше ради заработков рискованно, — Юки печально улыбнулась. — да и количество людей, приходящих на концерты, постепенно начнет снижаться. — Почему? — я обвел взглядом немаленький холл гостиницы. — Все новое рано или поздно станет обыденностью. А она… не привлекает, — куноичи посмотрела туда же. — через два-три месяца мои слушатели снова поместились бы в бар при хост-клубе. А потом бы их стало всего несколько человек. — И как ты надеешься избежать обыденности? — Идти туда, где мое имя неизвестно. Развиваться. Пусть я буду свежим ветром, который приносит музыку, но нигде не задерживается, — она провела по моей щеке кончиками ногтей. — знаешь, с одной стороны это жутко похоже на тех из нукенинов, что покидают свои селения, чтоб пусть и погибнуть когда-нибудь в бою, но не безликим шиноби, а свободным человеком. — Ты бы хотела жить в Скрытом поселении? Не в Тумане, а… допустим, в той же Конохе? — поинтересовался я. — Нет, пожалуй. Обычные поселения меньше подвержены риску нападения в последнее время. К тому же всегда можно переждать тяжелые времена… да и если нападают на них — то шиноби послабее, с которыми есть шанс справиться, — Юки иногда до ужаса практична и рассудительна. Ее что, Учиха покусал? ***pov Сасори — Юки-ниитян! — Дейдара обнимал девушку в походной одежде, а она мягко гладила его по волосам. — не уходи! Останься с нами!!! — Тихо, солнце, тихо, — рассмеялась она и на секунду отстранила его. — все дороги в этом мире рано или поздно пересекаются. Поэтому не стоит грустить — расставания всегда ведут к новым встречам… береги себя, хорошо? — Хорошо! — подрывник отошел к Нику и они стали о чем-то шептаться. Хидан без слов получил легкий подзатыльник и хлопок ладонью о ладонь. Отношения этих двоих нельзя было назвать близкими, но сходное чувство юмора их явно сближало. — Сасори-сан, это Вам, — вдруг она повернулась ко мне и протянула знакомую черную коробку и небольшой пакет. Мне-то за что? Я с ней практически не общался… Итачи достался один большой пакет, а Кисаме всего небольшой конверт. Небольшую коробку с удивлением получил Какузу. Похоже, что Хидана и Дейдару одарил Ник. Парочка кивнула друг другу и практически синхронно улыбнулась нам. — Удачи вам! Еще увидимся! — и быстро вышли за стеклянные двери в густой туман. Я проводил их взглядом до того момента, как они пропали из виду и перенес все внимание на подарок. В коробке оказалась чистая не разрисованная кукла, несколько сменных глаз для нее и еще одна коробочка поменьше. Я открыл и ее. Два человеческих глазных яблока из стекла, с небольшими отверстиями для крепления нитей чакры, чтоб ими можно было смотреть по сторонам. И с радужкой красновато-карего цвета. Рисунок на радужке был передан настолько искусно, что глаза казались настоящими, а сокращения и расширения зрачка обусловливались падающим светом. В пакете был набор карандашей, кистей и других нужных принадлежностей для создания марионеток. Я подавил желание опробовать все это прямо сейчас и посмотрел на остальных. Какузу раскрыл свою коробку и сдавленно охнул. Там был кусок камня неправильной формы, испускающего странное голубоватое свечение. — Тридцать миллионов как минимум… это «сияющий метеорит»! Такие безумно ценятся коллекционерами, а раньше в местах их появления рождались новые религии!!! Эти двое — сумасшедшие! У Дейдары оказались какие-то жидкости и странные перламутровые шарики, перчатки с обрезанными пальцами и «молниями» на ладонях. У Хидана — несколько пилюль с концентрированной чакрой — стоило ему проглотить одну — в течении десяти минут все его повреждения затягивались, а конечности прирастали обратно. Какузу как-раз решил проверить это на примере головы напарника. Сработало — но минус одна таблетка. Ну не дебилы ли? У Учихи в пакете оказались сладости, упаковка пилюль из черники и глазные капли. Все прекрасно знали его проблему и то, что он медленно слепнет. И только Дейдара иногда обиженно бухтел по этому поводу. Кисаме открыл свой конверт с некоторым разочарованием. Но спустя секунду из его горла раздался тихий хрип, а к лицу прилила кровь. Еще секунда — и он спрятал карточку в конверт, а тот во внутренний карман плаща. — Да что там, покажи! — не выдержали Дейдара и Хидан и решили отобрать подарок силой. Два удара — и оба валяются в нокауте на полу (бессмертие не гарантирует, что удар по голове не приведет к потере сознания). Мечник ушел, но я не сказал никому, что он стоял спиной к темному окну и я смог рассмотреть в отражении несколько фотографий. Но их содержимое и для меня стало тайной…