Статус

Наслаждение оказалось таким неожиданно сильным. Сильнее, чем Ханц мог выдержать. И чем дальше, тем невыносимее, Ханц завыл прямо с пальцами Эрика во рту, прокусил их до крови и обкончался. Эрик поцеловал его в шею перестал двигаться, член его мощно пульсировал в Ханцевой заднице и набухал, увеличиваясь в размерах. — У тебя кровь, — прохрипел Ханц, — прости. — Ничего страшного, — Эрик вжался в него, пропихивая узел поглубже, и вытер руку об простыню. Теперь им точно не расцепиться сразу, придется ждать... Ханц чувствовал, как его распирает изнутри. — Это долго? — прошептал он, внезапно испугавшись. — Нет, — Эрик покусал его за ухо. — Сожми меня. — Как? — не понял Ханц и на всякий случай схватил руками шею своего альфы. — Попой. И Ханц постарался как можно сильнее сжать задницу, чтобы Эрику было приятнее, но с огромным членом внутри это оказалось не просто. — Я не могу, — он почувствовал, что возбуждается во второй раз — так быстро... — Давай, у тебя хорошо получается, — Эрик погладил его по бедру и поцеловал. Ханцу нравилось, как язык проникает в его рот, как второй член. Он поймал его губами и пососал, дурея от ощущений, и застонал громко, когда Эрик прикоснулся к его члену, чувствительно прижав уздечку. У Ханца снова стояло, невероятно. Но теперь Эрику совершенно невозможно было двигаться в нем из-за набухшего узла, который есть у всех альф. Ханц зажмурился и представил, как выглядит сейчас его задница. — Не закрывай глаза, — мягко попросил Эрик, — смотри на меня. И Ханц самым нутром почувствовал, как сладко ему сейчас подчиняться, и распахнул глаза. От слез изображение было мутным каким-то, но Ханц не помнил, что плакал, да он и сам себя не помнил, просто смотрел на Эрика, на прилипшие ко лбу завитки волос и несколько веснушек на носу. И на белые крепкие зубы с выдающимися клычками, Эрик тяжело дышал, приоткрыв рот. — Я... я сейчас кончу, — крикнул Ханц и забрызгал их животы спермой. И ощутил, как спадает давление в заднице, Эрик сжимал его в объятиях и целовал лицо и плечи, и руки. Ханц лизнул его в ответ, замирая от счастья, и впал в прострацию, кажется, или просто заснул не до конца. Он ощущал объятия Эрика, а потом слышал, как тот ходит по номеру. И уже на самой границе сна подумал вдруг о том, что все-таки мог залететь. Ерунда, успокоил себя Ханц, с первого раза никто не залетает. — Как вкусно пахнет, — Ханц пришел в себя и попробовал сесть, увидев тележку с едой, но повалился без сил на подушки. Как хорошо. — Черт. Эрик придвинул к нему тележку и снял крышки с тарелок. У Ханца рот наполнился слюной, как перед этим задница смазкой, он даже захихикал от такого пошлого сравнения. — Я заказал побольше всего, не знал, что ты захочешь, — Эрик погладил его ноги под одеялом, обвел пальцами колено и скользнул по внутренней стороне бедра. — Рыбу, — сказал Ханц, дотянувшись до конфет. — И запеченные овощи тоже. На самом деле ему было все равно, что есть, много в него все равно сейчас бы не влезло. От вида Эрика, его прикосновений и запаха у Ханца разнылось в заднице с новой силой. Эрик подносил к его рту небольшие кусочки рыбы, и Ханц не столько ел, сколько облизывал его пальцы, чувствуя растущее напряжение в паху. Но его не замечали, как нарочно. — Хочу, чтобы ты меня взял, — не выдержал Ханц, и Эрик довольно фыркнул, заваливая его на спину. Они занимались этим до самого утра, и Ханц совсем обессилел. — Отдыхай, — Эрик нашел ему сухое местечко на кровати и устроился рядом. И он спал, а потом просыпался, трогал Эрика и опять отрубался. Между ног приятно тянуло, еще бы, так натрахаться. Ханц совсем забылся, с головой погрузившись в свое счастье и утонув в нем. Все вокруг казалось каким-то волшебным, как новогодняя елка в детстве, но сейчас вместо елки у него был Эрик, серое утро и снег за окном. Когда Ханц очнулся от сна в очередной раз, Эрик разговаривал по комму в другой комнате. — Джейси, приветик. Ханц прислушался. — Да-да, сегодня домой, я тоже соскучился. Его хрустальный мир ссыпался куда-то вниз колючими обломками. Ханц завернулся в одеяло и вышел на балкон, шатаясь. На свежевыпавшем снегу оставались следы, Ханц написал большим пальцем ноги "Эрик", а потом тщательно затоптал. Ступни его сильно замерзли, но это было хорошо, от этого становилось не так обидно. Колючие обломки в нем словно делались меньше, и Ханц опять становился тем Ханцем, который был раньше, до Эрика. — Вызови такси, на поезд опоздаем, — холодно сказал он Эрику и прошествовал в ванную. А в холле гостиницы сбросил его руку со своего плеча. — Ханц, ты чего, — притворно удивился Эрик, наверное, решил что он особенный, раз трахает начальство. — Соблюдай приличия, — прошипел Ханц. — И оставь эту фамильярность. Эрик пожал плечами и больше не трогал его. Но все равно совершенно невозможно было находиться так близко, у Ханца все время тоскливо ныло где-то под ребрами. А в заднице сладко поджималось несмотря ни на что, проклятое его омежье тело жаждало продолжения ебли. Хорошо, что хоть течка у него внезапно оборвалась, видимо, сказался предыдущий прием препарата и качественный трах. В полупустом вагоне Ханц специально уселся подальше и уставился в окно, а Эрик как будто и не заметил этого, не спросил в чем дело и не позвал обратно. Может, надо попробовать с другим альфой, и тогда воспоминания об Эрике сотрутся и выцветут, думал Ханц и трогал укус на шее сквозь мягкий ворот свитера. А еще представлял, как наваляет Джейси, если тот припрется встречать Эрика. Но вместо Джейси на перроне обнаружился Ханцев старший брат. — Ханцик, привет, — Каин сжал его в медвежьих объятиях и прижался губами к уху: — Что ты творишь, паскуда этакая. — А что случилось, — прохрипел Ханц придушенно. — Надеюсь, ты сможешь внятно объяснить, что случилось, — Каин потащил его к стоянке автомобилей. — Почему у меня в кармане ордер на твое задержание, а? И чем это от тебя воняет! — Потому что вы все ебанутые там, в своем Комитете, — затрепыхался Ханц. — И от меня не воняет, это... духи такие. — Духи, ага. Блядина. — Скотина, не смей надо мной ржать, — Ханцу удалось вывернуться у брата из-под руки. Теперь он с независимым видом вышагивал рядом, а в животе все так и дрожало от страха. Из-за проклятой течки Ханц совсем забыл об аресте доктора Ленсера, как-то вылетело из головы. Хватит ли у Каина влияния, чтобы вытащить его? Не даст же он пропасть родному брату. Ханц забрался на переднее сиденье здоровенного джипа, и Каин злобно захлопнул за ним дверь. — Придется закрыть тебя на недельку или дольше, пока все не уляжется. — Ленсер все врет, — Ханц побледнел. — Он давал показания на детекторе правды, — помрачнел Каин. — Я как чуял говнище, когда его арестовали, думал, всплывут отцовы делишки. — Ты что... знал про отца? Каин сжал руль: — А ты? Ханц никогда не осуждал их омега-родителя, нет-нет. И почти смирился с мыслью, что тот детоубийца. Мысли его заметались как бешеные. Все равно ведь его статус выяснится при медицинском освидетельствовании, плюс показания доктора, плюс найденный в квартире препарат (обыск обязательно будет). Ханц влип по самые уши. — Я видел, как наш дорогой папочка... — зашептал он, опустив голову, а потом как в ледяную реку нырнул: — Каин, помоги мне... Я омега на самом деле. — Кто-нибудь еще знает, кроме Ленсера, — невозмутимо поинтересовался Каин и вдруг резко затормозил, чирканув остановившийся у обочины автомобиль. — Блядь. Говори, пока я тебе шею не свернул. — Обещай, что ничего ему не сделаешь. А то не скажу. — Блядь, — повторил Каин и вышел из машины. Ханц осторожно выдохнул. Ну, даже хорошо, что случилась авария, Каин хоть отвлечется немного, собачась со страховой и другим водителем. *** Наверное, Эрик должен был испытать облегчение от того, что Ханц как был, так и остался холоднозадой высокомерной сучкой, даже оказавшись омегой. Ведь теперь ему не грозил разрыв с Джейси, такой болезненный после полутора лет совместной жизни. И не надо будет рвать жопу ради соответствия столь шикарной омеге. Можно будет просто трахнуть шефа через четыре месяца, а потом Эрик уедет в Гельсингборс, как и планировал. И забудет подлого омежку, вздумавшего играть то в бету, то в альфу: надо же, использовал его для ебли — и давай, до свидания. Он стиснул зубы, глядя в окно поезда. Мимо плыли холмы и озерца, маленькие мосты и домики с заснеженными крышами. И прочие пасторали, как на пошлой картине у Ханца дома, только пастушков не хватало. Нет, ну как так можно — до почти тридцати лет (или сколько там Ханцу, двадцать семь?) хранить невинность, чтобы, потеряв ее, сделать вид, что ничего такого не произошло. Безмозглые омеги, сами себя не понимают. Вот бы заделать ему ребенка, тогда он точно от Эрика никуда не денется. Хотя наверняка Ханц еще и противозачаточные принимает незаконно, блядина эдакая. И вовсе не был он девственником, а воспользовался гормональным усилителем каким-нибудь. Так что Эрику можно сказать повезло — и шефа отымел, и ничем не пожертвовал... Самое обидное было то, что пожертвовать он был как раз готов, а это никому нахуй оказалось не нужно. Наверное, все дело в том, что он еще молодой и низкоранговый альфа. Надо будет обязательно заняться карьерой. И тогда лет через пять он приедет сюда снова, и Ханц пожалеет... Он закрыл глаза и увидел короткий сон про убегающего от него по железнодорожным путям Ханца, почему-то голого. И когда они прибыли на вокзал, Ханц на самом деле от него сбежал — бросился чуть ли не из вагона в объятия здоровенного альфы и ушел с ним в обнимочку. Понятно теперь стало, каким образом он избавился от обязательств перед государством и не вступил в брак. Под таким-то папиком. Только как этот папик его блядки терпит? Никакого к себе уважения. Эрик пошел за ними и увидел, как папик посадил Ханца в пафосный черный джип. "Через год себе такой же куплю", — подумал Эрик и злобно пнул какой-то камень. И чуть не взвыл от боли: это оказалось декоративное навершие люка в виде голубя. — Эрик... — Что?! Подошедший сзади Джейси испуганно отшатнулся: — Ты чего кричишь? Я тебя встретить пришел. — Прости... Я о камень ударился. — Ты его пнул, — улыбнулся Джейси, — я все видел. Ну, как поездка? — Отлично, надо будет как-нибудь сгонять вместе, — привычно ответил Эрик, он так после всех поездок говорил. — Купим тебе новый комм? Помнишь, модель Г17-ТД? — О, ты вернулся из командировки и покупаешь мне подарки? — Джейси игриво к нему прижался. — Это подозрительно. — Просто хочу компенсировать тебе две ночи, проведенные без моего великолепного члена в твоей заднице, — прошептал Эрик ему на ухо. — Пошляк, отпусти, — трепыхнулся Джейси, но не стал особо вырываться: предвкушал подарочек, наверное. Эрик слегка укусил его за ухо, намекая, что подарочек и ночью отрабатывать придется. И Джейси не стал протестовать, только вздохнул. Так что Эрик его гонял полночи и почти успокоился относительно Ханцева вероломства. Пришел на работу в благодушном даже настроении и вполне готовый к очередным вывертам шефа. Но того не оказалось на месте. Эрик разобрал почту, потом пару часов поиграл в "Альфу-сталкера", трахнул всех монстров одной машинкой на пяти уровнях. Потом получил письмо из университета с требованием дополнительных документов. Собрал эти документы. А Ханц все не появлялся и не звонил. — Эрик, дай акты по лесодобытчикам, — к нему прибежал референт Ханцева зама. — Не могу, красавчик, шеф еще не утвердил. — А ты не знаешь? Закрыли твоего шефа. — Что? Куда закрыли? — Он оказался связан с каким-то делишками врачей-детоубийц, — зашептал ему на ухо коллега, — ты что, на кухне только об этом и разговоров, а ты даже за кофе не выходил, — он захихикал, — совсем без шефа расслабился. Эрик встал и, взяв его за руку, потащил на кухню: — Выкладывай подробности. И тот, радостно улыбаясь, принялся пороть какой-то бред о тысячах убиенных младенцев, о том что Ханц преступно покрывал убийц, о фальшивых налоговых актах и откатах с продаж запрещенных лекарств и противозачаточных. Глаза у него возбужденно горели. Беты возбуждаются только на чужие несчастья, подумал Эрик и сказал: — Не было такого, я бы знал. — Значит не знал, — ухмыльнулся коллега. — Или может все-таки знал, а, Эрик? — Нет, и воздержись от грязных намеков. Он попробовал дозвониться в полицию, а потом даже в Демографический Комитет, но получил лишь официальную отмазку "контакты с подследственными запрещены". Что сделают с омегой в тюрьме, думал Эрик, и эта мысль неотступно преследовала его целыми днями.