То, что ты скрываешь.

      И Персиваль Грейвс не останавливался. Ничто не могло его остановить. Поэтому следующие дни пролетели как ураган. Криденс спал, ел и с безумным остервенением отдавался мистеру Грейвсу. Парню казалось, что это единственное, что он должен делать. Всё остальное потеряло смысл. Грейвс никуда не отпускал своего мальчика, и Криденс сам никуда не желал уходить.       Всё слилось в единый круговорот. Пока мальчишка спал, детектив уходил по делам. А когда возвращался, то кормил мальчика и трахал его. Или сначала трахал, а потом кормил. Или то и другое вместе. А когда Криденс засыпал без сил, Грейвс целовал своего спящего мальчика в висок и снова уходил по делам.       Он не мог не уходить. Поиски Обскура продолжались и было дело времени, когда полиция постучит в дверь Персиваля Грейвса. Поэтому детектив уничтожал все возможные улики и готовил документы для побега.       Еще оставалась непонятной ситуация с самим Обскуром. Он так и не появился. А Криденс ничего не помнил. Ни одного эпизода. Лишь темнота. Нельзя было рисковать. Обскур мог появиться в любой момент и сорвать побег. Детектив не знал, что еще сделать, чтобы Обскур появился. Он делал мальчику больно. Очень больно, но это не помогало. Обскур не появлялся защитить его, как было в прошлый раз. А признаться Криденсу, что ему нужен именно Обскур, а не сам Криденс - Грейвс не мог. Что-то мешало ему.       В итоге, детектив каждый раз, когда возвращался домой, с остервенением трахал жаждущего его мальчишку. А мальчишка лишь все больше светился от счастья и отдавался Грейвсу с каждым разом все более самозабвенно. И Персиваль Грейвс утонул в этом круговороте.       Пройдя в квартиру, он увидел своего мальчика, сидящего за тем самым судьбоносным столом. Грейвс улыбнулся, увидев на парне его рубашку. Его мальчик любил одевать его рубашки, в которых он выглядел как бог. С расстегнутым воротом, с немного закатанными рукавами и не заправленная в брюки, каждый раз рубашка вызывала огромное желание снять ее.       Криденс почти лежал на столе и задумчиво водил своим идеальным пальчиком по отметинам на нем. Тем самым отметинам, которые он оставил на этом самом столе. Грейвс, прошел мимо с пакетами еды, поставил их на кухне и вернулся к мальчишке. Потрепав по волосам и поцеловав Криденса в макушку, Грейвс улыбнулся, увидев, чем занят его мальчик.       - Криденс… что делаешь?       Мгновение… целое мгновение мальчишка не отвечал, замерев на середине царапины на столе. Детектив сделал шаг назад, намереваясь разобрать пакеты с едой. И тут Криденс повернулся… все так же сгорбившись, он лишь немного повернулся и посмотрел исподлобья. Взгляд не выражал ничего кроме ненависти. Сильной, жгучей ненависти.       На мгновение детектив даже пожалел, что это не Криденс. Что всё нужно начинать сначала… и сейчас что-то изменилось.       - Никогда. Слышишь. Никогда меня так не называй… папочка.       Мужчина усмехнулся. Парень настолько озлобленно произнес это самое «папочка», что даже мурашки побежали по телу.       - А как тебя называть?       - Вот только давай без этого, папочка. - Обскур развернулся на стуле и, сев лицом к Грейвсу, нахально развалился, произнося слова с надменной ухмылкой.       - Без чего?       - Без этого всего. Без твоих участливых вопросов. Без твоей так называемой «заботы». Все сведется к одному. Ты тут поболтаешь, строя из себя заботливого папашу. А потом трахнешь меня. Обернув все так, что я тебя якобы хочу.       - Возможно. - Грейвс едва улыбался, глядя, каким самоуверенным, наглым и нахальным тоном говорит его мальчик.       - Так вот запомни… папочка. Я. Тебя. Не. Хочу. - повисла пауза, и две пары глаз, полные тьмы, смотрели друг на друга, почти испепеляя. - Ты можешь сколько угодно трахать этого заморыша, но меня ты не получишь. - на последней фразе самодовольная улыбка пропала с лица парня, и осталось лишь злоба, ненависть и ярость.       Грейвс не отводил взгляд. Обскур явно его ненавидел. Ненавидел так, что готов был оставить его в живых только для одного, чтобы уничтожить весть мир вокруг Персиваля Грейвса. Оставить его на руинах этого мира, заставив страдать.       - Как скажешь. - мужчина улыбнулся, непринужденно пожал плечами и наконец совершенно буднично развернулся к пакетам с едой и начал разбирать покупки.       Обскур не сразу понял, что произошло. Он смотрел на Грейвса глазами, полными ярости, и не понимал. Мужчина улыбался и раскладывал еду на свои места. Открывал шкафчики, холодильник, убирая мясо, молоко, сыр, яйца, сок.       - Ты есть-то будешь? Или мне не только трахать тебя нельзя, но и кормить теперь тоже запрещается?       Парень разозлился еще больше. Его накрыло такой волной гнева, что он подскочил и, размахнувшись, с легкостью отшвырнул тяжелый дубовый стол с теми самыми отметинами. И спустя мгновение он уже оказался в спальне.       Грейвс все шире улыбался, наблюдая как Обскур с грохотом захлопнул за собой дверь и как ни в чем не бывало продолжил начатое. Из спальни не доносилось ни звука.        «Могло быть и хуже. Хорошо, что стол не отлетел в окно. Или в меня. Да и дверь он не выбил. Но самое главное… мальчишка остался со мной.» Продолжая довольно улыбаться, мужчина занялся приготовлением ужина.       Прошло пару часов, прежде чем Грейвс закончил готовить. Впервые за все пребывание Криденса в квартире, мальчишка не крутился возле него. Не отвлекал. И не соблазнял… заставляя забыть про еду и оттрахать прямо рядом с их ужином. А сколько раз Грейвсу пришлось пересолить или переперчить их завтраки, обеды и ужины! Сложно удержать солонку или перечницу в руках, если по телу проходят волны спазмов, когда мальчишка своим чудесным ротиком буквально трахает твой член.       Мужчина грустно улыбнулся и посолил мясо. Ровно столько, сколько нужно для идеального сочного бифштекса с кровью. И посмотрел в сторону спальни. Он не торопясь разложил еду по тарелкам.       Идеально. Кухонный стол был ничем не хуже обеденного, который валялся посреди комнаты. Грейвс и не думал его убирать. Это будет напоминанием. Напоминанием, которое он собирался игнорировать. Оставив его для своего мальчика.       Грейвс прошел в спальню и не обнаружил там мальчишку. Пройдя в ванную комнату, он медленно приоткрыл не запертую дверь.       Раздававшиеся звуки не оставляли сомнений, чем именно занят мальчишка. Приоткрыв дверь, мужчина увидел, как голый Криденс стоит около раковины и с остервенением дрочит свой член. Тяжелое дыхание и чавкающие звуки наполнили всю ванную. Заметив движение, мальчишка резко повернул голову и посмотрел на Грейвса. Но не остановился. Его не смущала ни нагота, ни тем, что он занят. Он со злобой и ненавистью смотрел на идеально одетого Персиваля Грейвса в дверях ванной и продолжал дрочить. Еще чуть-чуть, и парень вполне мог оторвать свой член. Его напряжение настолько росло, что казалось разряженный воздух вокруг можно было потрогать.       Они так и стояли, глядя друг на друга. Секунды или минуты? Мальчишка тяжело дышал и, продолжая смотреть с яростью исподлобья, надрачивал как безумный. А Грейвс стоял в дверях, убрав руки в карманы брюк, и спокойно наблюдал.       - Я смотрю, у тебя хорошо получается. Папочка приготовил ужин. Как кончишь, приходи есть. - проговорив это своим уверенным и даже надменным тоном, Грейвс едва улыбнулся и ушел, закрыв дверь ванной комнаты. Приглашение поужинать прозвучало так же обыденно, как будто Грейвс посмотрел, как парень делает уроки. Словно не висел в воздухе откровенно развратный запах секса.       Оказавшись один в спальне, Грейвс выдохнул и даже приоткрыл рот, чтобы отдышаться. В его глазах горело возбуждение, которое он тщательно скрывал, глядя на дрочащего мальчишку. И не успел он отдышаться, как в ванной начали раздаваться звуки ломаемой мебели. Мужчина было развернулся, чтобы вернуться, но остановился и довольно улыбнулся.       Такие жуткие звуки погрома могли означать только одно. Обскур так и не смог кончить. Не смог и психанул. Взбесился так, что крушил ванную комнату, разнося в щепки умывальник, ванну, стеллажи и все, что попадется под руку. А Грейвс с торжествующей улыбкой прошел на кухню и сел ужинать.       Распиливая ножом свой бифштекс, идеально лежащий на идеальной тарелке… глядя на стоящую напротив тарелку с таким же сочным мясом, мужчина улыбался и с наслаждением отправлял кусочки мяса себе в рот. Из ванной комнаты все еще доносились звуки погрома. И заставляли Персиваля Грейвса еще больше улыбаться.       Наконец всё стихло. Мужчина продолжал получать удовольствие, поедая бифштекс. Самым сложным сейчас было спрятать свою довольную улыбку.       Мальчишка вышел из спальни. Он одел рубашку и брюки. Злобно осматривая гостиную, он пытался усмирить свою ярость, склоняя голову и пряча взгляд.       Пройдя на кухню, парень нахально развалился на стуле, с грохотом на него сев и потянулся за столовыми приборами. Грейвс наблюдал, не преставая есть, и как только парень взялся за вилку, молниеносно нагнулся вперед и уперся острием своего ножа в кисть мальчишки. Обскур замер, злобно посмотрев исподлобья на Грейвса. А мужчина, глядя парню прямо в глаза, продолжал давить ножом на руку, точно зная, что еще чуть-чуть и появится кровь.       - Что? Что еще не так? Я пришел. Даже оделся блять к ужину! Чо еще? - слова вылетали как злобные пчелы и шипели, пытаясь ужалить.       - Сначала встань и поставь на место стол. Он мне дорог. - Грейвс говорил все так же спокойно, но спрятав улыбку. Мальчишку рано было обижать своим торжествующим лицом.       Обскур дернул руку, и на его кисти остался небольшой порез. Резкими и полными ненависти движениями он метнулся к опрокинутому столу и попытался его поднять. Грейвс наблюдал, как парень пытается поднять стол, как это не сразу у него получается. Как капли крови бегут по руке парня… мужчина поднес нож с капельками крови Криденса на самом кончике ножа и облизнул его, продолжая смотреть, как парень почти вернул стол на место.       Обскур справился и с ненавистью посмотрел на Грейвса.       - Это всё, папочка?       - Хороший мальчик. Теперь садись есть. Только вымой руки.       И мальчишка, яростно дыша, прошел к раковине на кухне и помыл руки. Потом с грохотом придвинув стул, сел около своей тарелки, точно напротив Грейвса. Игнорируя столовые приборы, он поставил локти на стол и взял руками кусок мяса. Глядя на мужчину, парень оскалился и вонзил зубы в бифштекс. Тут же брызнула кровь и испачкала его белоснежную рубашку. Сок и кровь текли по его лицу, подбородку и капали на стол. Грейвс продолжал есть, отпиливая небольшие, идеальной формы кусочки мяса и аккуратно складывал их вилкой в рот. Криденс же рвал и терзал свой кусок мяса словно животное. Пачкая все вокруг, чавкая и снова вгрызаясь.       Мужчина взял стоящую на столе бутылку красного вина и налил в два бокала. Немного подвинул один Обскуру, второй аккуратно взял и отпил глоток. Парень схватил бокал и глядя на Грейвса с жадностью выпил залпом все содержимое. Теперь парень испачкался еще и в вине. Красные потеки расплывались на рубашке парня, заставляя наблюдавшего мужчину улыбаться.       - У тебя хороший аппетит. Если ты наелся, убери за собой посуду. - Грейвс сидел, откинувшись назад на стуле и пил вино. Смакуя. Смакуя вино и смакуя поведение Обскура.       Мальчишка резко встал, взял посуду и выбросил ее с грохотом в раковину.       - Умничка. Мой чудесный, особенный мальчик.       - Сейчас ты меня трахнешь, папочка? - мальчишка говорил, едва не задыхаясь от злобы и бессилия. С его губ словно сочился яд, а не слова.       - Но тогда мы пропустим ту часть, где я должен убеждать тебя, чтобы ты попросил меня трахнуть тебя. - Грейвс уверенно говорил. Улыбался. И никуда не торопился.       - Ненавижу тебя!       - И тем не менее… хочешь меня.       Обскур развернулся к раковине, и взялся руками за ее края. Грейвс наблюдал, как парня всего трясет от той силы, которая была сейчас в нем. Сейчас он горбился точно так же как Криденс. Но если Криденс пытался спрятаться и боялся… то Обскур сейчас пытался удержать внутри себя всю ту ярость, злость, гнев и силу. Мужчина видел, как мальчишка сдерживался. Каких усилий ему это стоило. И получал неимоверное удовольствие от того, что управлял сейчас Обскуром. Контролировал. Владел.       - Что я должен сделать… папочка? - мальчишка, все еще склонив голову вниз, проговаривал слова таким низким, полным ярости и ненависти голосом, что у Персиваля Грейвса мурашки бежали по коже, и все тело сводило судорогой от желания.       Обскур, с трудом сдерживаясь, сжимал края раковины так, что она треснула. Но он не обратил на это внимания. Мужчина наконец поставил свой бокал на стол и, продолжая сидеть развалившись на стуле, проговорил:       - Иди сюда. - слова прозвучали в звенящей тишине почти угрожающе. Голос Грейвса предательски прохрипел.       Мальчишка медленно развернулся и, все еще сутулясь, посмотрел на мужчину. Сделал несколько шагов и остановился, встав … почти нависнув над Грейвсом.       - Встань на колени. И соси мой член. Не смей ласкать себя, трогать и дрочить. Ты можешь только сосать мне, как умелая шлюха.       Грейвс расставил ноги, освобождая место, чтобы мальчишка мог сесть перед ним. И Обскур, не отводя взгляда от мужчины, сел перед ним на колени. Грубыми и резкими движениями он расстегнул ширинку Персиваля Грейвса и, обнажив зубы приблизился к его стоящему члену.       - Нежнее. Как очень умелая, искусная и опытная потаскуха. - мужчина проговаривал каждое слово, чуть наклонившись вперед к парню и взяв его за волосы на затылке одной рукой.       Мальчишка сжал зубы, едва касаясь губами головки члена Грейвса и попытался изобразить улыбку, которая вышла настолько злобной, что вмиг обезобразила красивое лицо парня.       - Я. Сказал. Тебе. Соси. - и Грейвс прижал голову парня к своему члену. Мальчишка упирался, но не отстранялся, пытаясь справиться с яростью, клокотавшей внутри. И мужчина еще сильнее прижал его к своему паху.       Обскур закрыл глаза и попытался убрать кривую усмешку.       - Смотри на меня. Смотри и соси. Выполняй. Быстро! - впервые Грейвс рявкнул на мальчишку. Рявкнул так, что даже Обскур вздрогнул и тут же посмотрел на Грейвса и открыл рот. Не дожидаясь, когда мальчишка сам возьмет его член в свой ротик, мужчина буквально насадил его голову на свой член. Насадил и немного откинулся назад.       - Я никогда тебя не убеждал, не уговаривал и не собираюсь этого делать. Но ты будешь выполнять все, что я тебе скажу… всё. Каждое мое желание, каждую прихоть. Каждое слово. Потому, что ты мой. Моя личная шлюха. Мой особенный мальчик. - проговаривая слова, Персиваль Грейвс насаживал на свой член голову мальчишки. Втрахивая свой член как можно глубже. Не давая парню возможности отдышаться или хоть немного поласкать член мужчины. Обскур почти задыхался, горло сжималось, парень пытался удержаться, взявшись руками за бедра мужчины, а Грейвс лишь больше распалялся, смотря как из глаз парня, полных ярости и злобы, сбегают капли слез.       Несмотря на то, что мальчишка почти не мог дышать и даже пытался кашлять, он все еще смотрел в глаза мужчины. А Грейвс едва сдерживался чтобы не кончить и продолжал силой трахать рот мальчишки. Продолжая жестко удерживать его за затылок и грубо насаживать на свой член.       - Мой мальчик… сейчас я кончу тебе в самую глотку. А ты проглотишь и будешь счастлив. - Обскур попытался кивнуть, но лишь задохнулся еще больше от готового кончить члена в его горле. И Грейвс начал кончать. Всё еще глядя мальчишке в глаза, его взгляд застилала пелена, и хватка ослабла. Он чувствовал, как его член просунут глубоко в рот Обскура, и был благодарен ему.       - Мой особенный мальчик…. - мужчина почти прохрипел последние слова, а парень, глядя на непередаваемое выражение глаз Персиваля Грейвса, был готов сейчас сделать для него все, что угодно. И он сделал несколько глотательных движений…мужчина не выдержал, откинул голову назад на спинку стула, закрыл глаза и застонал.       Тело Грейвса расслабилось, и он ослабил хватку, отпустив голову мальчишки. Полулежа на стуле, мужчина с закрытыми глазами чувствовал, как парень продолжает насаживаться, глотать сперму и ласкать языком член.       Ему казалось, что он выплеснул… нет, мальчишка выжал из него всё. Всё до последней капли. И всё еще продолжает высасывать, жадно лаская его член. Мужчина нежно трепал парня по волосам, всё еще не в силах посмотреть на него и даже просто открыть глаза. А Обскур продолжал ласкать обмякший стояк и никак не мог успокоиться. Словно щенку дали сладкую косточку, и он обсасывал ее. Обсасывал, лизал и прикусывал. Мальчишка не желал останавливаться.       Персиваль Грейвс наконец посмотрел на Обскура, так упорно, настойчиво и жадно сосущего его член. И увидел глаза все так же полные ненависти и ярости. Хотя… ярости или… обиды?       - Достаточно, мой мальчик… я уже кончил. - Грейвс проговорил это с такой нежностью, на которую только был способен, продолжая гладить мальчишку по волосам.       Но Обскур лишь мотнул головой, продолжая ласкать член мужчины.       - Хватит. Я сказал достаточно. - мальчишка нехотя вытащил обмякший член и спрятал лицо, уткнувшись в бедро мужчины.       - Мой мальчик… что с тобой? - Грейвс даже всерьез начал волноваться. Странно было волноваться за Обскура, но он волновался.       - Ты столько раз трахал его снова и снова… столько раз… а меня ты не хочешь.       Обскур говорил, скорее бубнил, с такой обидой в голосе… с такой злобой, сожалением и ненавистью, что мужчину бросило в жар.       - Ты ревнуешь? Ревнуешь меня к нему? - Грейвс был настолько ошарашен открытием, что перестал гладить парня по волосам и замер.       - Ты любишь трахать его, а не меня. У тебя на меня даже не встает. - Обскур поднял голову и с невероятной обидой посмотрел на мужчину. Грейвс сжал челюсть и отпихнул от себя парня.       Мальчишка не ожидал этого и отлетел к столу. Сгорбившись и обняв себя за ноги, он уткнулся лицом в колени и лишь злобно шипел.       - Давай. Побей меня. Его же ты не бьёшь, а меня можно!       Грейвс смотрел на эту сгорбленную фигуру, пытающуюся справиться с невероятной обидой внутри и взяв в свою руку член начал дрочить.       - Встань и подойди ко мне. - слова как всегда прозвучали властно, но мальчишка проигнорировал их, отвернув голову в другую сторону.       - Быстро! - Грейвс начинал злиться. Всё так же развалившись на стуле, он сидел, продолжал дрочить одной рукой, а второй вцепился в край стола, сдерживая напряжение.       Услышав приказ, Обскур всё-таки повернул голову и посмотрел на Грейвса. Увидев озлобленное выражение лица и резкие движения руки, Обскур вскочил и замер в ожидании. В предвкушении…       - Расстегни рубашку и сними штаны. - Грейвс продолжал себе дрочить и смотрел как парень быстро снимает штаны и расстегивает рубашку, чувствуя, как член снова наливается кровью и понимая, что готов трахать этого несносного мальчишку бесконечность.       - Садись сверху. - Грейвс даже едва улыбнулся, смотря, как парень засуетился и как пытается дотронуться до своего члена, все еще пребывающего в диком стояке.       - Я разрешал тебе себя трогать? - в ответ Обскур лишь жадно сглотнул, сделав нерешительный шаг к Грейвсу, который не прекращал своих действий.       - Я долго буду ждать, пока твоя задница соизволит сесть на мой стояк? - Грейвсу с трудом удавалось произносить слова, глядя на полуголого парня.       И Обскур наконец подошел вплотную к Грейвсу, завороженно глядя на его действия и уселся сверху, перекинув ногу и раздвинув попку как можно шире. Уже чувствуя, как головка члена мужчины упирается в его анус.       Грейвс замер, удерживая член и направляя его точно в попку Обскура. А мальчишка оперся на плечи мужчины и начал насаживаться… медленно, смакуя прохождение каждого миллиметра. Оба тяжело дышали, глядя друг другу в глаза.       Персиваля Грейвса словно накрывала тьма… сладкая, манящая тьма, и он полностью ее контролировал. Обскур нависал над ним, насаживаясь все больше на его член, и в его глазах было столько желания, столько ненасытности и силы, что мужчина не выдержал. Он ухватил мальчишку за бедра и стал сам насаживать его сильнее и грубее.       - Ты никогда не будешь больше дрочить сам себе. Без моего разрешения. Понял? - мужчина буквально тонул в этом омуте желания и ярости, но продолжал говорить властно и надменно.       - Понял... - хриплый голос Обскура и его горячее тяжелое дыхание, вырывающееся прямо в губы Грейвса, говорили о том, что он едва сдерживается, чтобы не кончить. И Персиваль Грейвс продолжал смотреть на Обскура, насаживая его на себя.       - А теперь, Криденс, пока я тебя трахаю, подрочи себе и кончи. Мой особенный мальчик…       - Да, папочка!

***