Месть

Уже в коридоре Сергей почувствовал стойкий запах табака. Это обстоятельство не только заставило его постараться задержать дыхание, чтобы не надышаться этой мерзостью, но и породило в нём непреодолимое желание придушить этого вокалиста собственными руками. Ну или настучать посильнее по этой русоволосой черепушке, чтобы хоть о других подумал, если на себя наплевать. И давно сделал бы это, если бы не строжайший запрет Грановского прикасаться и косо смотреть в сторону Валерия. Видите ли, вокалисты нынче вид редкий, и применять к ним свою физическую силу никак нельзя. Даже если этот засранец без спроса лапает гитары и позволяет себе на сцене всякий беспредел. И ладно бы. Но по-человечески же просил не дымить в помещении. Выйди на улицу и кури хоть пачку сразу, если так хочется. — Сань, — крикнул Сергей. — Почему ты не сказал, что твой вокалист Made in China? Я бы словарь купил, чтобы он меня понимать начал. Но стандартного ответа с просьбами потерпеть и длинной лекцией о том, как сложно сейчас найти вокалиста и не какого-нибудь из подворотни, а чтобы соответствовал, а такому соловью, как Кипелов, радоваться надо, не последовало. — Что-то новенькое, — буркнул себе под нос Сергей. — Или этот паразит всех курить научил? Пара шагов и Попов оказался у студии. Дверь не заперта, но внутри подозрительно тихо. Давно перестал бояться приятных сюрпризов и розыгрышей коллег, но сейчас стало не по себе. Еще раз прислушавшись и не услышав ничего, кроме собственного дыхания, напрягся. — Или просто закрыть забыли? — спросил он у самого себя. Толкнул дверь. Стойкий запах табака превышающий допустимые нормы даже для кабака или курилки, чуть не вытолкнул его в коридор. Захотелось найти противогаз, но поблизости его не оказалось. Следующей и более логичной мыслью стало желание срочно открыть все окна и проветрить помещение. Это и сделал. Чуть не сшиб пачку газет о здоровом образе и вреде курения наивно купленных Аликом и регулярно подкладываемых на видное место, в надежде на то, что Валерий их увидит, прочитает и возможно задумается. — Курить он хотел твои газеты, — Сергей швырнул на пол пачку газет, чтобы их не сдуло сквозняком. — Проще отучить пчёл от мёда. — А ему на всё курить, — безразлично сказал кто-то. — Ему так проще. — Граныч? — Сергей резко развернулся на голос. — Что происходит? Осмотревшись, увидел сидящего в углу человека. При ближайшем рассмотрении узнал в нём Маврина. Рядом пепельница с приличной кучей окурков и приконченная бутылка горькой, между пальцами зажата недокуренная сигарета. — Граныч, вот сейчас вообще не смешно, — крикнул Попов. — Я не виноват, что твой упырь отказывается петь без этой пепельницы. Забирай их и уноси туда, откуда взял. Или я сам это сделаю. — Упырю больше не нужна пепельница, — Маврин прислонился к стене, снова затянулся. — Я тут посплю, если ты не возражаешь. — Я очень сильно возражаю. Попов за шиворот поднял Маврина на ноги, подвёл к открытому окну. Вытолкнув его по пояс на свежий воздух, вылил ему на голову графин воды, оставил так проветриваться. Пока Маврин освежался, Попов собрал и выкинул окурки и пустую посуду. Принёс ещё воды, чтобы можно было приготовить крепкий чай. — Нормально или к фарфоровому другу проводить? — Попов заглянул гостю в лицо. — Я сам, — Маврин осторожно выпрямился. — Где? — По коридору прямо. Вот за что мне это? Маврин вернулся в замученном, но более адекватном состоянии, с бледно — зелёным оттенком кожи на лице. Очень обрадовался так кстати появившемуся на столе чаю. Но увидев Попова, он вернул кружку на стол, забрал с кресла свою гитару. — Пойду я. — Куда? — Попов отобрал у него гитару. — С такой тяжестью ты дальше лестницы не дойдёшь. Чай для тебя. Курить в помещении я запрещаю. — Как скажешь, — Маврин рухнул на диван. — Спасибо, что в окно не выкинул. — Пожалуйста, — Попов поставил стул напротив дивана. — Теперь рассказывай, что здесь было до моего прихода? — Да мы сами разберёмся. Разобрались уже. — Я вижу, — Попов сел на стул. — Что у тебя с этим упырём? Не хочет к вам возвращаться? Так я уговорю его передумать, только скажи. Сам не рад, что он к нам прилип. — Да не нужны мы ему. Я не нужен, — Маврин откинулся на спинку старого дивана. — Думал, что скучает. Пришел вот к нему, пока вас нет, поговорить хотел. — И? — И послал он меня во всех направлениях. Да ну его… — Первая здравая мысль. Глядя на Маврина, Попов задумался о своём. Кипелов ему не понравился сразу, как только он пришел в группу. И если бы была возможность вернуть его обратно, сделал бы это. Но Маврин сейчас в этом не помощник. Ему бы самому кто помог не улететь в синюю яму безразличия ко всему происходящему. Только от разговоров по душам толку никакого, как бы еще не навредить. Убрав стул, чтобы не мешался, Попов подошел к явно собирающемуся вздремнуть гостю. Схватив его за майку, поставил на ноги, оттолкнул к стене. — Серый, ты чего, — Маврин прижался к стене, осматривает пути к отползанию. — Да забирайте его себе. Не нужен он мне и задаром. — Мне тоже, — Попов подошел к Маврину, стянул с него майку. — Расслабься, а то же в обморок шлёпнешься. Бить точно не буду. Разминая плечи рыжеволосого гитариста, Попов приблизился губами к его губам. Страстный поцелуй, несмотря на оставшийся стойкий запах алкоголя и сигарет. Захотелось утащить Маврина в ванну, отмыть и продолжить. Но такой роскоши поблизости не наблюдается, значит, придётся довольствоваться тем, что есть. — Подожди секунду, — Попов стянул футболку с себя. — Что ты задумал? — Ничего, что бы могло тебе навредить. — Если Кипелов придёт? Или Грановский. — Пусть приходят, — Попов отлепил Маврина от стены, толкнул на диван. — Нам-то что? — Ничего.

***

Стало прохладно, и Попов закрыл окна. От запаха табака не осталось и следа, а сигареты Маврина он предусмотрительно выбросил. Сам Маврин лежит на диване с блаженной улыбкой на лице, укрывшись от холода накидкой с этого дивана. Попов уже оделся и готовит чай. В шкафу нашлось печенье. Никто другой так и не пришел. То ли на расстоянии почувствовали, что этот день не предназначен для работы, то ли всё же пришли, но услышав то, что происходит внутри, решили не беспокоить. — Чай готов, — объявил Попов. — Сахара только нет. — И не надо, — Маврин, завернулся в накидку, пошел собирать свои вещи. — Так пойдёт. В этот момент открылась дверь, на пороге возник Валерий. Первым увидел Маврина в накидке, потом Попова с растрепанными волосами и кружкой чая в руке. — Валерка, — Попов для приличия улыбнулся. — Ты чего пришел-то? Сегодня же отдыхаем. — Я тут забыл кое-что, — Валерий хотел войти, но почему-то передумал. — Так забирай, — Маврин извлёк из-под дивана свои джинсы. — Нам чужого не надо. — Правильно, — поддержал Попов. — И дверь закрой с какой-нибудь стороны. А то сквозняк. — Я потом заберу, — Валерий поморщился. — А лучше Алика попрошу. — Как знаешь, — Попов поставил кружку на стол. — Но если что-то важное… — Потерпит, — Кипелов захлопнул дверь, судя по шагам, сразу убежал. — Нервный какой-то, — Маврин достал футболку закинутую Поповым на шкаф. — Да ну его. Может, сходим куда? — Давай. Выпив чай, гитаристы закрыли студию, и отправились гулять по ночной Москве.