* * *
Киоко была не единственной девушкой, столкнувшейся с подобной проблемой. ММ отчаянно боролась с отвращением в ванной. Приспустив штаны, она взяла в руку орган, требующий любви и ласки, но продолжить не смогла. Мысли путались. С одной стороны это была прекрасная возможность утолить любопытство, а также приобрести полезный опыт по ублажению мужчин, но с другой — гордость не желала позволить девушке поддаться искушению. Глубоко вздохнув, закрыв глаза, ММ всё же решилась избавить тело от напряжения, стараясь не думать больше ни о чём. — Тебе помочь? — абсолютно спокойным голосом поинтересовался хозяин тела, которому девушка собиралась доставить удовольствие. От неожиданности та едва не свалилась в ванную, резво развернувшись и подавшись назад, увидев вошедшего. — Как ты?.. Что ты?.. Я тебя!.. — Запираться надо. — Мне не нужна помощь, убирайся! — указала она пальцем на открытую дверь. — По тебе так не скажешь, — проигнорировав слова девушки, Какимото обнял своё тело и стал делать то, что сама ММ так и не смогла. — Не трогай меня своими… моими руками! — в негодовании задыхалась она. — Расслабься. Мастурбация — это естественно. К тому же утром иначе не справиться. — Нет. То, что происходит — неестественно, — ММ пыталась вырваться поначалу, но её словно парализовало, когда Чикуса скользнул одной рукой под рубашку, медленно поднимая её к груди, легонько касаясь кожи, оставляя за собой приятные ощущения. Поднявшись на носочки, юноша целовал девушку в шею, в наиболее чувствительные места, о которых знал только он. — Нет, — голос дрожал, но вовсе не от страха. Хотя ей было неприятно признавать, но ММ была возбуждена как никогда раньше. Удовольствие от прикосновений и ласк, будто молнией, отдавалось по всему телу, особенно приятно было в паху. Через какое-то время девушка в теле парня кончила, прогнувшись назад, прижимаясь к собственному телу, что сейчас принадлежало не ей, и громко ахнула, почти простонав. — Ох, ты же, блин… — за так и остававшейся всё это время открытой дверью стоял Джошима, у которого от представшей картины выпала приставка из рук. — Как вижу, вы наконец поладили, — не сказать, что увиденное пришлось по вкусу Рокудо, а также, что он говорил всерьёз, но помучить парочку, играющую у него на нервах уже несколько дней, отказаться не смог. — Мукуро-чан, это не то, что ты подумал! — ММ повернулась в сторону иллюзиониста, выставляя достоинство Чикусы на показ, но, увидев скривившееся лицо Кена, тут же прикрылась руками, густо покраснев. — Твой не лучше, — словно обидевшись, отметил Какимото. — А вот и лучше! — опроверг Джошима. — Могу доказать! — Не надо! — почти хором попросили ММ и Мукуро, когда Кен потянулся к ширинке. — Идиот, — Чикуса коснулся переносицы, словно поправляя очки, забыв, что их нет.* * *
Завершив разговор, Савада хотел прилечь, доспать минут пятнадцать, но судьба была к нему неблагосклонна. Постучавшись, не дожидаясь ответа, в комнату вошла Курокава. Посмотрев на бугор в районе паха, Тсунаёши едва не заскулил. — Опять? — Что значит «опять»? — Ну, я только что закончил… — Извращенец! Что ты делал с телом Киоко?! — Хана готова была наброситься на парня с кулаками, но тот взял на вооружение подушку, выставив её вперёд, как щит. — Ничего! Ничего я с ним не делал! Просто мы только что закончили с Киоко-чан разговор, а тут ты заходишь. — Хмм… — девушка в теле боксёра недоверчиво прищурилась. — Узнаю, что солгал, на кол посажу. — Т-ты что-то хотела? — икнув, попытался поскорее сменить тему юный десятый босс Вонголы. — Да, хотела, — Курокава «сверлила» взглядом то пол, то окно, покусывая нижнюю губу. — Ты ведь парень, а значит, знаешь, что делать? — на щеках Ханы появился румянец, но она мужественно терпела унижение. — Ну, в общем, да. Нужно, эм, — Савада не знал, как обойтись без сленга и пошлых словечек, чтобы объяснить то же самое, что только что разъяснял своей любимой. Все те слова, что ей он говорил, были забыты напрочь, как будто никогда в его голове и не появлялись. — Нужно взять его в руки и… — Я знаю об этом способе! — резко перебила его девушка. — Другие?! Какие есть другие способы, чтобы мне не пришлось теребить эту штуку? — от переизбытка эмоций, Хана даже спустила штаны пижамы. — Но других способов нет! — вновь взял подушку наизготовку Тсуна. — Холодный душ? Омерзительные картинки? Сила воли? Хоть что-нибудь? — Утром ничего не поможет. И что такого ужасного, если ты его в руку возьмёшь? Как ты в туалет ходишь? — Сидя, — честно призналась Курокава. — Это… Это неправильно. — Зато мне спокойнее! — неожиданно крикнула Хана, отчего Савада аж присел, но понял, какую ошибку совершил лишь тогда, когда перед его носом задёргался из стороны в сторону член старшего брата. Он даже не сразу сообразил отодвинуться, лишь приоткрыл рот, забыв при этом, что хотел произнести. В этот момент мама Сасагав и решила проведать дочку, открыв без стука дверь в комнату. Впрочем, закрыла она её также быстро, как и открыла. Минут пять стояла тишина, лишь однажды нарушенная проезжающим на улице автомобилем. — Дорогой, что ты там говорил про семейного психолога? — раздался голос в коридоре. — Киоко будет не в восторге, — на выдохе произнесла Курокава. — Что же нам теперь делать?* * *
Хибари стоял перед зеркалом, поправляя форму. Докуро держала в руках бенто. Оно не отличалось изыском или вкусом: девушка слишком привыкла есть что попало из-за Джошимы, поэтому она словно впервые готовила на кухне. Хибари до этого дела не было, поэтому он даже не интересовался, чем всё это время была занята Хром. Несмотря на своё отношение к иллюзионистам, Кёя не испытывал к ней особого отвращения. Единственное, что он отчаянно желал, разучить её так мило улыбаться в своём теле, а также состричь раздражающий хохолок, но решил просто обходить зеркала стороной. За месяц они отрастут достаточно, чтобы «изъян» исчез в небытие. Он даже не обратил внимания на тот факт, что через месяц ему уже вновь будет всё равно, как будет выглядеть девушка, и где она будет находиться. — Кёя-сама? — убедившись, что хранитель Облака внимательно её слушает, Докуро продолжила: — Мукуро-сама говорил, что проклятым нужно проводить много времени вместе. — И что? — Мы почти не видимся. Весь день я провожу дома, пока вы отсутствуете. А возвращаетесь вы слишком поздно, когда я уже сплю. Утром вы со мной даже не здороваетесь, — совсем поникла девушка. — Пожалуйста… — Это было лишь предположение. Не факт, что подобное поможет вернуть мне моё тело. — Но других вариантов пока нет. Всего немного времени вместе. — Ты так просишь потому, что хочешь снять проклятье, или потому что так сказал Рокудо Мукуро? — Я прошу, потому что хочу, чтобы всё вернулось на свои места, а человек Облака перестал быть таким хмурым. — От последней фразы Хибари ещё больше помрачнел. — Я ведь помню, что вы умеете улыбаться. — Умею, — Кёя вспомнил, как упивался сражениями, что не мог сдержать счастливого оскала, как ему сейчас этого не хватало. — Но в этом теле меня совсем не тянет на улыбку. — Простите, — Хром опустила голову, словно произошедшее было полностью её виной. Тихо вздохнув, Хибари потрепал девушку в своём теле по волосам. Он не испытывал желания её приободрить, ему просто захотелось это сделать. — Я буду тренировать тебя по утрам. Так ты сможешь чаще выходить. Сделать тебя такой же сильной, как и я, не удастся, но с мелкими травоядными ты вполне сможешь совладать. — Спасибо! Не выдержав более вида своего сияющего от счастья лица, Кёя поспешил в любимую школу, успокаивать свои нервы. Учителя готовили бумаги к занятиям. Похоже, у них что-то сегодня намечалось. В коридоре Гокудера плакался в жилетку Саваде. По крайней мере так выглядело для остальных. На самом деле это Миура рассказывала слезливую историю Сасагаве о том, что она что-то больше не может. Хибари сплетнями не интересовался, к его же счастью и удачи тех, кто их разбалтывал. — Мне опять, опять пришлось это делать! — всхлипывая, объясняла Хару. — И ведь мне понравилось! — разрыдалась она. — Хару-чан, извини, но я не совсем понимаю, о чём ты. — О так называемом, — девушка прервалась, чтобы высморкаться в платочек, — утреннем стояке. — Стояке? Этот тот, что в туалете и ванной? — Можно и в туалете, кто-то в ванной предпочитает, — вытирала слёзы Миура. — Предпочитает? Всё равно не понимаю, — посетовала девушка. — О нет! Только не говори мне, что у Тсуны-сана не стоит! — Судьба недаром называлась злодейкой, потому как Савада оказался поблизости, что не ускользнуло от взора Миуры. — Тсуна-сан, даже если вы импотент, я всё равно буду любить вас! — Что?! — У бесполезного Тсуны всё бесполезно. У него даже не стоит, — вновь зашептались любители сплетен. — Да всё стоит как надо! — покраснев, прикрикнул Савада, не зная, что подписывает приговор. — Киоко-чан спит с бесполезным Тсуной?! — вновь родился новый слух. Будущий десятый босс Вонголы только и успел открыть рот, как его перебили: — Нет! — запаниковала Хару. — Тсуна-сан будет спать только со мной! Вот тут повисло молчание. Никто не в силах был вымолвить и слова от шокирующего известия. Оказывается, Гокудера Хаято не просто так таскался за Тсунаёши. В тишине прозвенел звонок, но никто даже с места не сдвинулся, не сводя взглядов с Савады, пока не пришёл учитель. Загнав учеников в класс, поприветствовав, он злорадно улыбнулся. — Сегодня у нас пробный выпускной тест. — Но нас никто не предупреждал! — Подготовиться вы всегда успеете. Данный тест выявит ваши настоящие знания, а не то, что заучите перед экзаменом, а затем забудете сразу после него. Первые парты, раздайте тесты. Савада обречённо посмотрел на лист бумаги с заданиями и вариантами ответов. Он мог бы просто подписаться своим именем, но так как находился в теле Киоко, писал её красивым почерком, пусть и не всегда так же аккуратно. Обернувшись назад, он посмотрел на Сасагаву, а та лишь улыбнулась в ответ, показав тест, подписанный его именем. Тсуне очень не хотелось портить безупречную репутацию Киоко ещё и перед учителями. Он готов был пойти на любые хитрости, лишь бы исправить положение. Все уже начали заполнять тесты. Тсунаёши дрожащей рукой взял ручку, сглотнув подкативший ком. С виска скатилась капля пота, в глазах от волнения потемнело. — Сасагава-сан, вы в порядке? Вы очень бледны. — Мне нехорошо, — честно признался Савада. Он никогда так себя не чувствовал раньше, как бы сильно не волновался, насколько бы плохой не была ситуация. Всё потому, что раньше ему приходилось беспокоиться только о себе, а на этот раз ему приходилось жить чужой жизнью и ставить под удар любимого человека. — Курокава-сан, отве… — учитель повернулся к пустому месту. — Ох, совсем забыл, что она болеет. — Ладно, Савада-кун, отведи Сасагаву-сан в медкабинет. — Конечно, — взяв своё тело за руку, Киоко вышла из кабинета. Она и Тсуна шли молча, вплоть до места назначения. — Тсуна-кун, ты в порядке? — Вроде, — Тсунаёши ещё немного трясло. — Киоко-чан, могу я попросить тебя кое о чём? — Да, конечно. — Я хочу, чтобы ты намеренно написала этот тест плохо. — Но почему?! — Я неудачник, и все знают это. Если я напишу тест хорошо, даже просто выше среднего, то это будет слишком подозрительно. — Извини, не уверена, что смогу сделать подобное. — Пожалуйста. — Я попробую. — Спасибо. Проводив девушку взглядом, Савада вошёл в медкабинет, где Бьянки химичила над пробирками, в которых находилась дурно пахнущая жидкость пурпурного цвета. На стуле сидел Реборн. До этого момента они о чём-то оживлённо говорили. — Тсуна? Пришёл попробовать моё новое лекарство, созданное с любовью? — Нет, я ещё жить хочу. — Хм, прогуливаешь уроки во время теста? — смерил изучающим взглядом своего ученика аркобалено. — Наконец-то ты совершил поступок, достойный будущего мафиози. — Я не собираюсь вступать в мафию! — Ты уже в ней. А теперь лежи и отдыхай! — выстрелив дротиком в шею Тсунаёши, пара продолжила незаконченный разговор.