***
Веста открывает глаза, почему опять вокруг неё такая темень, во имя Талоса, сколько можно. «Ты любишь золото? Насколько мне помнится, все смертные его любят». Перед Вестой падает буквально из ниоткуда несколько золотых монет. — Так, монетки — это хорошо, но можно оставить меня в покое? Я просто хочу выспаться. Количество золотых увеличивается в разы, образуя несколько золотых горок вокруг неё, сверху украшенных драгоценными камнями. — Ты меня не купишь! Золото покрывает условный пол до горизонта, если это можно так назвать. Золотые монеты со звоном громадными потоками стекают из абсолютной черноты, девушка оказывается по пояс в золоте. «Тебе мало? Я могу дать тебе больше». — Я сама справляюсь со своими доходами, — рычит нордка в пустоту. «Но мы оба знаем, как ты наладила свой «доход». Золото покрывается кровавыми пятнами, словно кто-то её специально разбрызгивает вокруг Весты. — Я вообще-то вор, а не убийца. Моя подработка на Тёмное братство временная. Кровь растекается повсюду, пока монеты не утопают в ней. Во рту появляется яркий железный привкус, в нос бьёт характерный запах, который сложно спутать с чем-то другим. Все вдруг начинает темнеть. Чёрная кровь и чёрное золото сливаются в одну вязкую жижу, тянущую Весту вглубь. Сопротивляться ей очень сложно. Девушка помогает одной рукой самой себе освободить вторую, и тут же вязнет первая рука. Рывком её затягивает внутрь. Она осторожно приоткрывает глаз. Перед ней тёмные озерные воды. Мимо проносятся рыбы-убийцы, игнорируя лёгкую добычу. Нордка выныривает и выкарабкивается на берег, где некто помогает ей встать на ноги. — Бриньольф! Как ты здесь оказался? — Искал тебя, есть разговор, детка, — мужчина делает глубокий вздох. — Мы решили, что нам нужен новый глава Гильдии. — Что?! Ты хочешь сказать, что я абсолютно не справляюсь? Я же вкладываю всю себя в это дело. — Ты ещё ребёнок для этих игр, играешься там, где не стоит. Ты связалась с Тёмным братством, и мы решили исключить тебя из Гильдии. — Вы не можете… Нет, — Веста потерянно оглядывает землю перед собой. — Это моя жизнь! Я умру без этого! — Я уверен, что ты найдёшь себя, — вор закрывает глаза, замолкает и обращается морозным северным ветром, обжигающим кожу. — Бриньольф! Она обнаруживает себя на мосту Коллегии магов. Уриэлла стоит чуть поодаль, ветер колышет полы её мантии и мех капюшона. — Мне есть за что тебя отблагодарить, Веста. Но я хочу, чтобы твоя нога больше не ступала на этот мост. — Что случилось? — девушка ещё не пришла в сознание, после странного исчезновения наставника и быстрого перелета на другой конец провинции. — Это место для настоящих магов, а не для фокусников, вроде тебя. — Но ты же говорила, что мой дар школы иллюзии это настоящий клад… — Не более, чем фокусы в рыночный день в Сиродиле. Я не хочу прогонять тебя силой. Уходи, — слова архимага звучат холодно и сдержанно. Веста теряется вперёд, под ногами трещит древний камень и она срывается вниз в морские волны. Но прежде, чем их достичь её бросает в огромный просторный зал крепости Стражей рассвета. — Зачем ты явилась сюда снова, смертная? — Серана? — голова идёт кругом и словно сдавлена железным венком. Мир кружится и лишь по звукам удаётся быстро узнать, кто перед ней. — Тебе здесь не рады. Вам, людям, не понять то, через что я прошла. Твои сладкие речи меня не интересуют, я много думала и осознала, что ты никогда бы меня не поняла. — Серана, это же не так, — девушка осторожно пытается подняться с пола, все тело болит так, словно она упала с крыши туда, где лежит сейчас. — Веста, ты врешь всем и всегда. У меня нет причин верить тебе. Пол начинает буквально жечь спину, и Веста действительно поражается, что все ещё что-то чувствует. — Это же не так. Постой, Серана, — она буквально сгорает на полу. Вдруг её обдает холодом, а по ушам ударяет металлический стук и характерный звук выпускаемого пара. — Маркарт, слава Шору… Её вдруг подхватывает под руки и тащат волоком к трону ярла. — Я обвиняю эту женщину в мошенничестве! Она всегда заявляла, что является специалистом по двемерам, но у неё нет ни одной написанной работы по ним, она ничего не сделала, чтобы подтвердить свои слова, — дребезжащий голос Колсельмо девушка узнает быстро. Она фокусирует зрение, хоть сейчас она будет видеть реальность чётко. Ярл задумчиво обводит взглядом древний двемерский замок. — Это же не так! Вы же знаете, я предоставила столько материалов и чертежей. Да, я не писала работы, но мне это и не было нужно. — Я верю Колсельмо. Поэтому я считаю, что имею право вынести приговор, — почти не задумываясь произносит ярл. — Но я же говорю вам правду! — в отчаянии бросает девушка. За что получает толчок в спину от одного из стражников. Правитель Маркарта её игнорирует. — От сих пор моим решением я запрещаю Весте Медвежьей хватке посещение Маркарта и всех двемерских руин на территории моего владения. Веста не успевает даже рот открыть, прежде чем её переносит снова, на этот раз в древней гробнице, откуда она должна была принести рог Юргена, в главном зале. Здесь приятный синий свет падает на её волосы, отливая цветом ворона. «Есть ещё множество историй. Не думаю, что ты хочешь видеть их все». — Зачем ты это делаешь? Это же ложь. Зачем ты водишь меня за нос?! «Показываю тебе реальность, которую ты отрицаешь. Ты не можешь доверять никому из них. Ты же не думаешь, что они слепо верят тебе?» — Это вообще не твоё дело, кому я доверяю, а кому нет. Покажись, и я объясню тебе это доступным языком, — девушка, наконец, перестаёт видеть вместо четкой картинки красочное кружащееся месиво. «Хочу обеспечить твою безопасность. Ты можешь доверять только мне. Ты же лжешь даже себе, я бы не верил тому, кто тебе лжёт». — Поэтому я тебе не верю. Задери меня даэдра, как я устала от тебя… «Хочешь сказать, что я солгал? Где же? Ты думаешь, у всех, кого я смог тебе показать не было таких мыслей? Я просто показываю тебе то, о чем ты сама думаешь и догадываешься». Веста взволнованно делает несколько рваных вздохов. Лёгкие давит со всех сторон и не то чтобы равномерно. Сердце бешено колотится, пригоняя кровь к голове и снова уводя ее в ноги. От падения её снова удерживают тёплые руки, которые она не видит, но очень явно чувствует. — Ты не прав, Партурнакс и Одавинг мне верят. «Верят и боятся, что однажды ты передумаешь в своей позиция и будешь самым ярым дракоборцем». Он прав, и это вызывает сильнейшую досаду где-то глубоко внутри. Она не может донести драконам, что драконоубийца решил, что он не будет в отношении определённых драконов выполнять свой долг. В головах сложно уложить, что Веста делит всех драконов на хороших и плохих. И не ясно ведь, когда из одной группы они перейдут в другую. «Верь мне, я забочусь о тебе. Со мной у тебя не будет поводов беспокоится о чем-то. Я дам тебе все, что только пожелаешь» — Ты знаешь, я не боюсь тебя и твоих страшилок. Все совсем не так, мои друзья мне верны, и я им тоже. Она встаёт на ноги устойчиво и принимает уверенную защитную позу. «Мы могли бы вместе осыпать тебя золотом, почетом, властью и трепетом подданных, которые могли бы видеть в тебе Богиню». — Меня эти фантазии не интересуют! Древний зал дрожит, пыль летит с потолка и стен. Раздаётся гулкий рык со всех сторон. Растения и воды резко обращаются в двух драконов и бросаются на неё. Веста открывает глаза. Это всего лишь очередной сон. Её одежда и подушка пропитались буквально ледяным потом. Ужасно. Может есть смысл обратиться к гениям целительства? Веста ни в чем уже не уверена. Она поднимается, это не так уж легко, учитывая, как её шатает в пространстве. Эти сны просто не дают ей нормально спать и дополнительно выматывают, выжимая полностью последние жизненные соки.***
Нордка выходит сначала к казармам, а потом кое-как, цепляясь за уступы склона, спускается к обеденному столу. Назир будто и не двигается никуда со своего места. По ощущениям сейчас или глубокая ночь, или раннее утро. — Что-то случилось? Где остальное население этой пещеры? — девушка потерянно оглядывалась, пытаясь отыскать хоть малейший признак жизни. — Нет, ничего. День в самом своём разгаре, пора приниматься за дело, верно, Веста? — может упасть небо, новая болезнь может выкосить целые деревни, альтмеры могут поработить людей, но настроение Назира всегда будет приподнятым. Поэтому редгард всегда нравился Весте. — И давно ты так сидишь? — Слышащий начала рыться на полках буфетов в поисках еды. — Астрид ждёт тебя, у неё есть важный разговор к тебе, — Назир делает пару глотков из бутылки с медовухой. Веста бросает на стол миску с вяленым мясом и мамонтовым сыром, падает почти с тем же звуком, и вяло ковыряет «завтрак» вилкой. — Опять кошмары? — Веста порой жалуется кому попало о своих проблемах, и, честно говоря, мало кто проявляет такую же обеспокоенность, как Назир. Девушка вместо ответа медленно кивает, мужчина в ответ тяжело вздыхает. — Тебе бы к целителю какому сходить, может это последствия какой-нибудь заразы. Сон это основа нашего дела, знаешь ли. — А, вот и ты, — начальница появляется на входе, словно из воздуха. Слышащий вытягивается, расправляя плечи. — Ну, что сказал Меллори? Амулет не поддельный? — Амулет настоящий, и наверняка не краденный, — ответ она чеканит, она и так на ножах с Астрид, хуже не хочется делать. — Наш заказчик — из Совета Старейшин. — Совет Старейшин… Что ж, многое проясняется. Мотьер, ах ты мерзкий мальчишка… Нанимаешь Темное Братство, чтобы подняться из грязи в князи. Любопытно. Мэллори согласился купить амулет? — Конечно, куда ему ещё деться? — Веста не задумывается даже, что нужно умолчать о том, что она сейчас держит Гильдию, и Мэллори обязан сбыть все, что она принесёт. Но вовремя прикусывает язык. — Отлично. Значит, нам пора начинать, точнее, тебе пора начинать. В конце концов, это к тебе обратилась Мать Ночи. Надеюсь, у тебя есть парадная одежда, потому что ты отправляешься на свадьбу. — Свадьба? Я, по-твоему, похожа на барда, чтобы шататься по крупным пьянкам? — драконорожденная шипит, как встревоженная змея. Её бросают, куда вздумается начальству. — Это скорее большой прием, поболтаешь с гостями, попробуешь торт… прирежешь невесту. Слышащий молчит и ждёт, когда Астрид закончит свой кровожадный перфоманс. Сдвиги по фазе начальницы искренне пугают вора, который идёт за деньгами, а не за жаждой кровавого месива. — Да, да. Тебе нужно убить невесту. Прямо на свадьбе. Эх, а говорят романтики больше нет… — И кто же сегодня у нас невеста? — Имя твоей жертвы — Виттория Вичи. Она заведует делами Восточной Имперской компании в Солитьюде. Свадьба будет проходить там, в Храме Богов. Её смерть вызовет смуту, чего мы и добиваемся. Она часто будет обращаться к гостям — это свадебный обычай, ты должна знать. Убьёшь её в этот момент и получишь приятную награду. Передавай от меня поздравления невесте. Веста чуть не давится сыром. Виттория Вичи, глава Восточной Имперской компании в Солитьюде, была одной из приближенных подруг драконорожденной. Они не были настолько близки, чтобы Веста делилась всем о себе и своей жизни, но достаточно, чтобы периодически выпивать пряного вина вместе. Девушка даже помогала планировать эту свадьбу несколько месяцев назад. Тогда она столкнулась с очень взвинченной Вичи на улице. Та никак не могла выбрать цветы для свадебной арки, разрываясь между желто-оранжевой гаммой и небесно-синей. Прославленная героиня же в свою очередь шла, нагруженная миллионом дурацких дел, не замечая ничего. Как говорится, нашла коса на камень, то есть Вичи на Весту. Они пили вместе примерно неделю, но полностью закончили цветовое оформление, а ещё Веста, кажется, сломала окно в доме Виттории, выкинув из него прошлые планы по свадьбе, когда имперка, с подачи алкоголя, снова начала плакать, что у неё просто не хватает сил на все это. Веста знала и вторую сторону этого брака — Асгейра Снегохода. Помощник Мавен, человек, который не особо-то поддерживает Братьев Бури, в отличие от своей семьи, и, в принципе, какой-то скользкий тип. Из разговоров с ним сразу было понятно, что это фиктивный брак, но то, как этому отдавала себя Виттория… Веста бы сама за неё замуж вышла, честное слово… В любом случае, это был огромнейший шаг к перемирию. Разрушить это в мгновение ока? В груди как-то похолодело. Это пошатнет торговлю внутри Скайрима и с другими провинциями Империи. Это пошатнет политическую ситуацию. Это станет новой волной агрессии для двух воюющих сторон. И это будет сделано руками Весты… Героини, защитницы мира и невинных жизней. Поверх этого, если узнает кто-то из Гильдии, что она ответственна за очередной спад доходов таким методом… придётся, видимо услышать много нового и неприятного о себе. Однако какая-то внутренняя денежная чуйка (возможно, все тот же голос) подталкивает на этот путь дальше. Переборов все свои эмоции, девушка тихо, но тяжело вздыхает. — Не волнуйся, я понимаю, что это первое твоё крупное дело, но ты виртуозно владеешь искусством тени. Я почти никогда тебя не могу поймать, — Назир видит смятение и поддерживает, как может. Он очень хороший человек, в отрыве от того, что он наёмный убийца. Количество крови на руках не может говорить о том, насколько этот человек плохой или хороший. По крайней мере, так маленькой нордке всегда повторяла мать. Пугающая женщина… — Спасибо, я никого не подведу, — «Может, голос был прав» — отразилось параллельно в голове брюнетки. Уверенности в своих силах сейчас было примерно ниже нуля. На каком-то странном автомате она сходила за сумкой с вещами, в том числе с книгой брата, которую нужно было вернуть любыми силами. Иначе старший брат бы разыскал её даже в этом защищённом убежище. На выходе нордка, в очередной раз погруженная куда-то в себя, буквально снесла с ног тёмную эльфийку. Габриэлла стояла на одном месте, буквально не двигаясь, кажется не дыша, и так стремно ухмыляясь, что захотелось вернуться обратно в комнату Цицерона на полное его усмотрение. Несмотря на то, что с ним все ещё было, мягко говоря, некомфортно. Она растягивает тонкие губы в странноватой улыбке и смотрит, почти не моргая. — Хорошо-хорошо, я не буду спрашивать. Ваши дела с хранителем. Но я хочу помочь тебе. Я взяла на себя смелость осмотреть место торжества. Напротив балкончика, на котором будет выступать невеста, есть скрытый в тени парапет, с которого ужасно удобно подстрелить Витторию. И, скорее всего, Астрид не сказала о том, что Визара прикроет тебе пути к отступлению, — она начала рыться в карманах и вытащила небольшой сиреневый пузырек. — И возьми это. Габриэлла с самого первого дня, возможно, почувствовав, что девушка рано осталась без матери, относилась к ней, как к своему ребёнку или младшей сестрёнке. Буквально засыпая иногда вкусностями и полезными вещами. Пару раз даже пробовала гадать вместе с ней, но хорошего из этого вышло мало. По крайней мере, девушка безошибочно нагадала себе спектральную мигрень. Пузырёк аккуратно лег в руку в алой перчатке, почти такой же, как у данмерки. — Зачем мне яд бешенства? — На случай шикарного представления, — как всегда глаза эльфийки загадочно словно вспыхнули, в них на мгновение блеснул огонёк эйфории и тут же успокоился. До чего же они тут все помешанные… Эльфийка только поцелуй в лоб на удачу не оставила, но крепко сжала нордку в объятиях и скрылась в каком-то своём темном углу, оставив после себя абсолютное замешательство. В общем зале драконорожденная умудрилась столкнуться с вампиршей. Она постоянно не замечала её, потому что голова той едва доходила до талии высокой брюнетки, а значит мельтешила где-то под ногами. Однажды девушка едва не поплатилась укусом в ногу за это, однако сумела увернуться. В планы, хоть и не действующего сейчас, но все ещё Стража Рассвета, не входило обращение в вампира ни в одном из вариантов. — Это несправедливо, — Бабетта оскорбленно хватает полы чужой алой накидки, вышей ей никак не дотянуться. — Я люблю свадьбы. Астрид должна была отдать этот контракт мне. А вместо этого я отправлюсь по городам, оценивать безопасность. Так скучно, — скрестила руки на груди девочка. — Прямо над балконом висит старая статуя. Старая — значит хрупкая. Хрупкая — значит легко упадет. Веста лишь неловко улыбается вместо ответа, параллельно, незаметно пытаясь оторвать цепкие когтистые пальчики от своей одежды. И только ей это удаётся, она чуть ли не вприпрыжку сбегает на улицу, пока не появились новые советчики поблизости. Она вышла, в очередной раз вздрогнув от грохота закрывшейся за ней двери, и начала шептать заклинание призыва легендарного ассасина. Либо Лашанс выспался там, «в Пустоте», либо он ждал нового призыва, так как на его лице была расслабленная полуулыбка. Нордку это насторожило и через три минуты настойчивого рассматривания призрака, она, наконец, спросила: — Ты пьян? Или под скумой? Призрак вообще может опьянеть? Лашанс тут же помрачнел, возвращаясь к своему обычному состоянию. Поправив капюшон, он ответил с небольшой обидой в голосе: — Я чувствую чистое убийство впереди. И потому, я в хорошем настроении. Был. Еще раз окинув Люсьена взглядом, Слышащая хмыкнула, запрыгнула на лошадь и подала призрачному компаньону руку: — Нам нужно спешить, и я не собираюсь ждать тебя. Садись. и попытайся не упасть на ходу, у меня слишком мало времени.***
Жители Солитьюда шептались друг с другом, глядя на необычную парочку. Ладно женщина с оружием, но с ней рядом шел призрак! Сначала отдельные личности думали, что с перепоя начало уже всякое мерещится, но потом паника началась уже у остальной части населения. Городская стража бросала косые взгляды на Весту с Люсьеном. Фактически, своим присутствием они взбудоражили местных, но что могла сделать стража?! Бесполезно будет подойти к девушке и сказать что-то из рода: «Госпожа, ваш спутник немного… пугает окружающих… Не можете ли вы как-нибудь сгладить ситуацию?». А приписать ей обвинение в некромантии никто не решался, ведь её здесь знают все и давно бы поняли, будь она магом, хоть каким-то… Из магии она умела только волшебно обносить чужие карманы. Не говоря уже о таких сложностях, вроде вызова призрака из могилы. Поэтому Слышащая шла, слегка ухмыляясь. Многие воры имеют эту черту — при любом уместном, и не очень, случае позлить стражника, наличие причины было не обязательно. Напарники подошли к дворику Храма Богов, торжество было в самом его зените. Лицо невесты светилось счастьем, и она не увидела новоприбывших «гостей». Веста нервно стягивает со стола несколько кусков сладкого рулета, и сдерживает порыв ударить уже порядком надравшегося жениха, который, к сожалению, в отличие от невесты, их заметил. Очень осторожно послав Асгейра, уже в красках расписывающего, как и в каких позах хотел бы изменить сегодня ночью новоиспеченной жене с Вестой, и подсыпав ему в бокал траву, от которой, видит Акатош, у него должно было начаться несварение желудка такой силы, что ни один целитель не поможет, нордка отошла чуть в тень. У двери ведущей на парапет прислонившись к стене стояла имперка, но, в отличие от невесты, цвет ее волос имел насыщенный золотистый оттенок. И только сейчас они пересеклись с прибывшей сюда убийцей взглядами. Заметив Весту, она нахмурилась и натянула на глаза капюшон своей робы. Архимаг слегка толкнула ногой дверь, открывая ее. Нордка поняла этот знак и, потянув призрака за рукав, прошла в тени Храма. Слышащая быстро прошмыгнула в дверь, а за ней, закрывая дверцу, зашла Архимаг.***
— Знаешь, а ты жуткая. Очень, — оперевшись на стенку балкончика, хмыкнула Веста и начала рыться в своем многострадальном рюкзаке. — Я подозреваю, что однажды ты станешь верховной ворожеей Скайрима. — С чего вдруг?! — Сабин присела на корточки и стала приводить в порядок призрачное одеяние Люсьена, заставляя его вздрогнуть от неожиданной заботы. Хотя бедняга и так был в ступоре от предыдущих махинаций. — Ты ясновидящая. Однажды твоя магия точно поглотит тебя. Я уверена в этом. Все ворожеи так начинают, между прочим, — Веста вытащила из рюкзака аккуратный колчан с необычными болтами. Не желая слушать лишние вопросы, сразу же кратко пояснила. — Это двемерские. Стальные привели бы стражников к Страже Рассвета, а таких даже у них не найти. Лашанс не решился влезть в столь дружественный разговор, в котором большую часть женщины недоговаривали. А Уриэлла угрожающе зашептала слова заклинания. В это же время внизу Асгейр галантно подал руку своей даме, помогая подняться. И молодожены двинулись к дверце ведущей на балкончик. Спустя пару минут дверь на балконе распахнулась и Виттория, лучезарно улыбаясь, словно проплыла к середине. Асгейр сел на одно из кресел, старательно делая заинтересованный вид, а Виттория подошла к краю балкончика и начала свою речь: — Добрые люди Солитьюда! — имперка вскинула руки к небу. — Я просто хочу поблагодарить вас за… Веста поняла, что это нужный момент. Выхватив из колчана болт, она начала заряжать арбалет. У новичка это заняло бы минут пять, а у мастера спустя часы тренировок — это заняло шесть секунд. Она присела на одно колено и глубоко вдохнула. Три секунды на прицеливание. Выстрел. Выдох. Паника в толпе. Кровь. Укороченная стрела пробила грудь Виттории. Она захрипела и шагнула вперед, но упала на борт балкона. Не имея больше точки опоры, тело перегнулось через бортик и труп Вичи распластался на дворике Храма Богов. P.S. Веста мгновенно отзывает своего спутника обратно к Ситису, архимаг становится невидимой и хватает сумку своей подруги, унося все улики прочь. Веста же поправляет дорогую одежду и быстро спускается во двор, где мгновенно изображает панику, наравне со всеми остальными гостями. Заодно и хороший повод зарядить Снегоходу по лицу чем-то неизвестным со стола. Это гораздо проще, чем кажется, девушка успевает снести пару блюд со стола и сорвать скатерть, до того, как её скручивает стража, как и остальных гостей.