Красный дождь

      Долгие часы ожидания растягивались в вечность, мне хотелось уйти. Не видеть его, не разговаривать с клиенткой. Гори бы огнём её мнение о предоставленных «услугах».       — Неужели нельзя прислать просто сообщение? — ворчала себе под нос.       Я допивала уже третью чашку кофе, когда пришло уведомление о том, что они «закончили» и клиентка спускается в конференц-зал. Отпив еще глоток другой, бодрящего горячего напитка, пыталась собрать всю свою решительность и терпение в кулак. Пришла пара более изощренной пытки, которую подготовили для меня родители.       Не решительно двинулась в направлении лифтов. Со мной рядом шла личная рабыня и два охранника, без которых теперь меня никуда не отпускали, разве что в мою личную комнату или уборную, но прежде их проверяли на наличие угроз, те же охранники. Поднявшись на нужный этаж, мы вошли внутрь конференц-зала. Посередине него стоял огромных размеров стол овальной формы. Вся обстановка и отделка зала выдержана в белоснежных тонах. В глазах даже рябило от такого количества света. На этом фоне мы смотрелись как небрежно поставленные пятна.       Через некоторое время в помещение вошла заказчица со своей свитой. Дама в платье длинной чуть ниже колена из переливающегося серебряного цвета материала. Черные туфли на платформе и стальной шпилькой. В руках она несла черный клатч с металлическими вставками. На шее неброское, но очень дорогое ожерелье с бриллиантами. Ей на вид лет тридцать пять, может сорок. Шикарные длинные волосы. Черные переливающиеся локоны небрежно завиты так, будто это их естественное состояние. Женщина хоть куда, от этого мне стало еще паршивее. В моём воображении нарисовались неутешительные картины, как он обвивает руками осиную талию, а её локоны падают ему на грудь. Как соприкасаются его идеальные губы с чувственными и пухлыми устами. А её идеальные коготки слегка царапают ему спину, когда он нависает над ней…       — Приветствую вас госпожа, — с этими словами я уважительно поклонилась.       — Давайте перейдем сразу к делу, очень тороплюсь, — в её голосе читалась высокомерность, как будто перед ней прислуга. Она уселась за стол напротив меня.       Пришлось последовать её примеру, — Я хочу зарезервировать его, так чтобы никто и близко из женщин и рабынь не подходил. Разумеется, все издержки я оплачу. Пришлите мне счёт, а также рассчитайте его полную стоимость для последующего выкупа.       — Как вам будет угодно, но… он чемпион нашего дома и его стоимость и значимость…       — Всё продается, дело лишь в цене, поэтому рассчитайте стоимость и свяжитесь со мной до конца недели. А теперь меня ждут дела, — она откланялась, встала, развернулась и ушла, качая плавно бедрами.       О какие отборные ругательства рождались в моём мозгу, знала бы она.       — Зарезервировать?! Выкупить?! Да никогда мой отец не пойдёт на то, чтобы его чемпиона забрали! — выпалила я, когда закрылась дверь за ней и её свитой.       Слишком велика стоимость каждой победы, да еще, если помножить на количество боев, в которых он участвует, это целое состояние. Зарезервировать у неё получится, тут суммы меньше чем на играх, но всё равно не малые деньги, учитывая, что его заказывает каждая вторая клиентка. Я размышляла об этом всю дорогу до авимобиля. Усевшись внутрь, мне по идее нужно было сразу передать информацию матушке, но решила пока повременить. Добраться до дома и сказать всё лично.       — Как же бесит! Бесит, что она такая вся шикарная, богатая, успешная сука! — наконец представилась возможность свободно выговориться, лишних ушей не было, — А как она высокомерно разговаривает! Я ей что прислуга?! — ярость и ревность поглощали и накрывали своей силой. С каждым произнесенным словом всё сильнее. Сердце болело отчетливее и готово разорваться.       — Госпожа, — обратилась ко мне личная рабыня, — Охрана доложила, что он хотел с вами поговорить, но ваш отец дал им жесткие указания на этот счёт.       — Хотел поговорить? — эти слова подарили надежду, — Возможно, ничего и не было между ними? А если нет? Что тогда? Что мне делать, если он честно признается, что спал с ней? Да пусть не по своей воле, но спал. Нет, не хочу с ним разговаривать! Не сейчас, не сегодня, — не знаю, я так зла на весь мир, на себя и на него в том числе. Дай мне сейчас кнопку от какой-нибудь атомной бомбы, бахну и не раз, чтоб весь мир в труху!!! А вместе с ним и я, — Долбаные твари, ненавижу! — слёзы предательски подступили и застилали взгляд. Я согнулась, пряча лицо в ладони, изо всех сил сдерживая слёзы, но они хлынули. Сегодня я сама отдала его, отпустила. Он ведь противился. Смотрел вопросительно мне в глаза, словно говоря «одно твоё слово…». О чем я только думала, соглашаясь на условия родителей? Знала, но плохо понимала, что будет? Думала, справлюсь? Обуздаю эмоции? Нет, я не железная и не бесчувственная!       — Выпейте госпожа, прошу вас, — личная рабыня протягивала мне таблетку для стабилизации настроения и воду в стакане, — Вам нужно успокоиться пока мы не прибыли в дом. Ваши родители… они ждут от вас отчёт.       Трясясь и всхлипывая от уже душивших слёз, я взяла из её куртуазных рук стакан и таблетку. Нехотя приняла его и выпила весь стакан воды, изо всех сил пытаясь при глотках сдерживать всхлипы. Так сильно я не плакала с самого детства. Даже когда в наложницы забирали, рыдала не так.       — Может вам написать им сейчас? — заботливо предложила она.       Препарат еще не подействовал, но в её словах был смысл. Чтобы уменьшить подозрения с их стороны, стоит прислушаться к совету. И возможно родители уменьшат давление, а так же контроль.       — Я напишу им сейчас! Должны же они остыть, в конце концов!       Сообщение, в котором слово в слово передала распоряжения заказчицы, отослала. Как и предполагала, с резервированием, не было проблем. Матушка выставила счет, а та сразу перевела средства за услугу. Его расписание сразу изменилось. Все затраты за неустойки перед другими также включились в счет этой суки. А вот по поводу выкупа, дело то ведь не только в отце и цене. Еще господин Сай должен дать согласие на проведение переговоров на этот счёт. Так что время есть.       Но её безукоризненный образ лишал покоя моё сознание. Как надоедливая муха, так и вертелась перед глазами. Она прикасалась к нему. Запускала пальцы в его густые жесткие волосы. Целовала в идеальные губы. Висла на могучей шее. Забралась под его маечку, ощупывала мраморный торс. Трогала упругие ягодицы. А он? Я знаю, что мужчины к этому относятся по-другому. Возможно для него это вообще не проблема. Принял душ и чист как младенец.       — Хотел поговорить? Объясниться со мной? Даже стало интересно, что он скажет? А может… скажет, что у нас с ним ничего серьёзного, секс на один два раза? — сейчас стало еще страшнее… сердце сжалось кровоточа.       Картинки с их участием то и дело затмевали взор. Раздражали и бесили. Слёзы сами собой текли из глаз. Как больно мне сейчас и насколько зла, знает лишь моя личная рабыня.       Путь до дома не занял много времени, но и этого хватило для того чтобы антидепрессант подействовал. Следы от слёз скрыла косметика. Пришлось больше наложить, чем обычно. Надеюсь, никто не заметит. Прибыв домой отужинала с родителями, еще раз повторила условия клиентки. Отец удовлетворенно кивнул. После ужина он поцеловал меня в лоб и отправился в кабинет работать и матушка с ним вместе. Я решила поплавать. Облачившись в купальник, отправилась на крышу. Золотой свет ласково освещал всё вокруг. Вода завлекающе колыхалась и светилась, так завораживающе и маняще. Я кинулась в свою любимую стихию с головой. К самому дну. Не хотелось подыматься на поверхность. Но вода выталкивала. Без особого на то желания, позволила ей это сделать. Достигнув поверхности, перевернулась на спину. Подняла веки и смотрела в небо. Сегодня пасмурно, из-за облаков не видно звёзд. Охранники стояли, выполняя приказ отца, не оставлять меня. Личная рабыня включила фоном негромкую нейтральную музыку, без резких битов и агрессивных слов.       Голос певца повествовал о неразделенной любви. О том, как любимая обманула, бросила, предпочла другого. Что ему больно… когда увидел её с другим. Умоляет любимую остаться. На душе от его плотного голоса и значения слов стало вновь паршиво. Этот язык никто из присутствующих не знает, только я понимаю, о чём он поёт… Сегодня мы на одной волне с ним. Только он в песне, а я в жизни страдаю от любви и ревности. Никогда не понимала слов: «не хочу любить, но люблю» или «ненавижу и люблю одновременно». Но сегодня именно эти чувства борются в моём сердце, раздирая надвое.       Подплыла к краю бассейна, чтобы вылезти из воды и отправиться в свою комнату. Ополоснулась под душем, который замаскировали под колонну. На меня накинули халат. В сопровождении охраны спустилась к комнате. Один из охранников вошел вовнутрь, второй попросил подождать, пока не пройдет проверка помещения. Наконец комната и смежная с ней уборная были осмотрены. Я вошла, прикрыв дверь за собой. Охрана осталась дежурить с той её стороны. Даже если бы захотела поговорить с ним… это невозможно. Всё вокруг против моих желаний.