Взмах бесконечности

Двенадцать камней и двенадцать часов, Двенадцать людей, и открылся засов, Под музыку танго раскроются двери, И в зал забегут различные звери... ( из записей графа Сен-Жермена)       Я быстро накинула халат поверх ночной рубашки ( пижама с котиками уже второй день лежала в стирке) и тихонько выбежала в коридор. Стараясь ничего не задеть и никого не разбудить, я, как мышка, спустилась по лестнице и уже было открыла входную дверь, как на моём пути возникло препятствие. В очках и с колбасой в руках. — Мистер Бернхард, вы не спите? — я натянула на лицо улыбочку, будто бы ничего не произошло, но всё внутри меня застыло от ужаса. Мистер Бернхард лишь покачал головой и жадно откусил свой ужин. Или уже завтрак. — Как видите, мисс Гвендолин, я не сплю. Но что меня интересует гораздо больше — куда вы собрались в такое позднее время... или наоборот, раннее, — он бросил задумчивый взгляд на часы, словно мог видеть в темноте. — Мне необходимо поговорить с Гидеоном, он уже возле дома... Я его не звала, но...       Наш дворецкий не дал мне договорить, изобразив жест рукой, явно дающий понять, что больше ничего и не надо говорить. В доказательство моих предположений он загадочным шепотом произнес: — Можете больше ничего не говорить, я буду следить за тем, чтобы никто случайно не заметил вашего отсутствия. Можете положиться на меня, но чтобы через полчаса я снова увидел вас в кровати.       Я от души поблагодарила его и вихрем выскочила из дома. На улице было прохладно, холодный ветер так и метался по городу, освещенному тысячами ночных огней и одинокой блеклой луной. Сегодня её сияние было не таким, как обычно, но я не обратила на это особого внимания, ведь передо мной стоял Гидеон. Страшно красивый и напуганный. Он подошел и взял меня за руку: — Гвен, с тобой всё хорошо?       Я заглянула ему прямо в глаза и медленно кивнула головой. — Не понимаю, как ты так быстро добрался. И совсем не ожидала, что ты готов приехать даже ночью, если это понадобиться.       По его лицу пробежала тень улыбки, и он, казалось, немного успокоился. Тревога исчезла, а значит, всё хорошо. — Ты знаешь, что я готов ради тебя и нашей цели на всё, — всё так же, наполовину улыбаясь, протянул он, и я содрогнулась. Опять у него в голове какие-то цели, и уже не верится, что я для него важнее. — Верно, — ответила я, и сама удивилась, насколько металлические нотки прозвучали у меня в голосе. Гидеон же сделал вид, что ничего не заметил и молча притянул меня к себе, а ещё через пару секунд его губы нашли мои. Не знаю, как долго мы так стояли, но я решительно отпихнула его в сторону: — Если я сейчас же не появлюсь дома, то мистер Бернхард начнёт бить тревогу. Прости, но мне уже пора. — А я уж было подумал, что ты не хочешь меня видеть, — его голос прозвучал настолько жалобно, что я не выдержала и кинулась к нему. Поцеловав его на прощание, я пожелала ему сладких снов и удалилась обратно в дом. Мистер Бернхард с вычурным видом стоял в коридоре, держал в руках часы и явно ожидал, что я опоздаю. — У вас было тридцать секунд, довольно неплохо, но не думаю, что этого времени вам хватит для того, чтобы добраться в свою постель. — Я довольно быстрая, — сказала я, уже начиная свой ночной марафон бега до комнаты.       Утро встретило меня ласковыми объятиями солнечных лучей, пробивающихся в комнату сквозь светлые шторы. Я невольно поморщилась и расплылась в лучезарной улыбке, радуясь этому новому дню. Едва я встала с кровати и привела себя в порядок, в мою комнату постучали. — Войдите, — отсалютовала я, чувствуя себя богатой наследницей или же принцессой. Дверь медленно распахнулась, и на пороге показался Бернхард с белым конвертом в руках. — Мисс Гвендолин, этот конверт прислали ещё два часа назад, но я не хотел нарушать ваш сладкий сон, а потому решил, что будет лучше, если я передам его вам, как вы проснетесь. Вот, держите.       Я почувствовала, как всё моё тело пробирает холод, и дрожащими руками взяла в руки конверт. Белый, новенький, аккуратненький, он всё ещё пах, как книга с иголочки. Но это меня нисколько не насторожило, меня насторожил аккуратный почерк. Почерк мистера Уитмена. Почерк графа Сен-Жермена. — Спасибо, мистер Бернхард. Передайте маме, что я скоро спущусь вниз. — Я натянула на лицо улыбку, словно каждый день мне приходили подобные письма, и в очередной раз почувствовала себя важной персоной. Но никакой важной личностью я не являлась, поэтому, едва наш дворецкий, пожав плечами ( ни разу не наблюдала за ним подобного жеста), вышел из моей комнаты, я раскрыла конверт, готовясь увидеть самое страшное и загадочное послание в своей жизни.       Здравствуй, Гвендолин. Полагаю, ты догадалась, кому принадлежит этот почерк, и узнала меня. Ну что же, у меня всё в порядке, чего нельзя сказать о тебе. Столько тайн навалились разом, столько новых открытий, а ведь во всём можно разобраться. Не думаю, что ты окажешься настолько глупой, чтобы сразу же предъявить это письмо хранителям, ибо есть вещи, которые знаю только я, и только я смогу посвятить тебя в них. К примеру, тебе, наверняка, жутко интересно, кто же является шестым путешественником из Малого Круга. У меня есть информация, которая поможет тебе, и не думай, что это ловушка. Всё, что мне надо я смогу получить и без тебя. Думаю, что, если ты пропустишь один день в школе, ничего страшного не случится. Мой шофер будет ждать тебя недалеко от школы, всего лишь пройдешь пару переулков в сторону дома. Черная машина, напоминающая лимузин, на котором тебя обычно забирают на элапсацию, будет стоять там. Если тебе интересно, то ты сможешь приехать ко мне и узнаешь много всего нового. Но помни: второго такого шанса у тебя уже не будет.       Граф прекрасно понимал, что подобное письмо заинтригует меня, но на тот момент я не могла поступить иначе, поэтому, собравшись с мыслями, я быстренько нацепила на себя запасной комплект школьной формы и прибежала в столовую. Ник и Кэролайн уже успели доесть свои порции хлопьев с молоком, а мама уносила со стола грязную посуду. — Ты сегодня задержалась, — сказала она, одарив меня ласковой улыбкой. Да уж, в этом она была полностью права: я пришла на завтрак несколько позже, чем обычно. — Просто сегодня я позже встала, пожалуй, переутомилась вчера после бала, — ответила я, принимаясь к поеданию пищи. Мама кивнула головой, словно полностью поняла, что я хотела сказать, и принялась мыть посуду. — Впрочем, тебе повезло, иначе бы снова увидела Гленду и Шарлотту. Сегодня Шарлотта отправилась за покупками куда-то в центр, а тетя Гленда сказала, что сегодня лучший день в их жизни. Какие же они всё-таки зануды, — фыркнул Ник. Странно, Шарлотта пропускает школу? Меня этот факт поразил куда больше, чем поездка за покупками в центр. И всё же я огляделась по сторонам в поисках Химериуса, но того нигде не было. Вчера вечером я поймала его на том, что он скрывается в комнате Шарлотты и, как мне показалось, без ума от её новой книги. — И всё же во всём есть свои плюсы, — пролепетала я, радуясь, что Шарлотты в школе не будет, а, значит, о моём отсутствии она вряд ли узнает. Если только Синтия и Гордон не разболтают всё, едва я снова появлюсь в школе. Я загадочно улыбнулась и быстро осушила стакан свежего сока. — Не хочу опоздать, поэтому побегу на уроки. Всем удачи!       Я схватила свой рюкзак, набитый различными тетрадями, и спустилась вниз. К счастью, мистеру Бернхарду не понадобилось объяснять, почему в случае моего провала, он должен будет прикрыть меня. — Может быть, мне всё же следует поехать следом за вами? — уже в третий раз спросил он, но я лишь покачала головой. Я должна была сама разобраться во всём и на всякий случай захватила два газовых баллончика ( по совету Лесли).       Черная машина стояла действительно не так далеко от школы. Из открытого окна выглянул невысокий смуглый мужчина в темных очках, как у супер-агента, и на его лице прояснилась слегка угловатая улыбка: — Мисс Шеферд, я невероятно рад, что вы здесь. Прошу, присаживайтесь, — он вышел из машины и открыл мне дверь, чтобы я могла сесть. — Мы знакомы? — скорее всего, я задала этот вопрос только ради приличия, хотя само лицо шофера показалось мне отдаленно знакомым. Он отрицательно покачал головой и уселся за место водителя. — К сожалению, мы с вами до сих пор не встречались, но я наслышан о ваших приключениях и... ээмм... способностях. считаю, что это уникальный дар, который даётся далеко не каждому. Подумать только, всего четырнадцать человек, а ведь их могло бы быть гораздо больше, — он приоткрыл моё окно, чтобы я не запарилась, и решительно надавил на газ. Автомобиль тронулся, и перед нами замаячили такие родные лондонские улицы, теперь уже кажущиеся совершенно величественными и одинокими. Вдали затерялась моя школа, и я почувствовала острый прилив тоски, будто бы кто-то лишил меня чего-то дорогого и близкого. — Ну-ну, — совсем ласково пробормотал шофер, — не стоит меня бояться, я не кусаюсь. И, кажется, забыл представиться. Меня зовут Уильям. Просто Уильям. — Уильям? Прямо, как Шекспир, — я бросила беглый взгляд на водителя и невольно улыбнулась, ведь в его глазах ( а он уже снял свои темные очки) не было и капли злости. Столько радости, жизни, теплоты и добра, что все мои сомнения разом исчезли. Но лишь факт того, что он работает на графа омрачал моё впечатление от этого знакомства. — Ну, до Шекспира мне далеко, — мне показалось, или он действительно залился румянцем?       Мы выехали на большую трассу, усеянную автомобилями, и я наконец-таки увидела Лондон во всей своей очаровательной красе. Пока мы ездили на элапсации, у меня, увы, не было возможности насладиться видами своего города. — Царящий бутон Нас наполнит счастьем, Двенадцать времен Пробегут ненастьем, А мы всё плывем И всё ищем ответ, Ответ на вопрос, Которого нет... — произнес Уильям, и я обернулась. — Это какой-то классик? Ни разу не слышала, но довольно неплохо. — Это всего лишь я, — Уильям в конец покраснел, и на смуглой коже это выглядело довольно мило. — Здорово! А я и не знала, что вы — поэт, — мы едва познакомились, с чего бы я знала? Но когда опомнилась, было уже поздно. — Это неудивительно, но, если хотите знать, некоторые пророчества написал действительно я. — Правда? — искренне изумилась я, и Уильям утвердительно кивнул головой. Но не успела я и слова сказать, как впереди замаячил знакомый силуэт, и я, с ужасом осознав, что мы уже находимся в центре, пригнулась, чтобы меня не заметила Шарлотта.       Уильям не сказал мне ни слова до тех пор, пока мы не подъехали к огромному частному дому. И я была ему благодарна за понимание. В конце-то концов, другой водитель сразу же назвал бы меня ненормальной. Но оставшийся путь я ехала, затаившись, в углу сиденья, и едва не падая на пол, когда попадалась яма. — Она ведь тебя не заметила? — Уильям отстегнул ремень и, выйдя из машины, подошел с другой стороны, чтобы открыть мне дверь. Я, всё ещё опасаясь быть замеченной, вылезла из автомобиля и поспешила оглянуться по сторонам. Мы находились возле огромного белого здания, больше напоминающего дворец, чем частный дом. На расписных темных воротах не было адреса, и для меня осталось загадкой, где же всё-таки мы находимся. — Не переживай, обратно я довезу тебя в целости и сохранности, а если хочешь мы поедим по другому пути, но он длиннее.       Я кивнула головой и скрестила руки на груди, содрогаясь от холодного ветра, повисшего где-то в воздухе. Всё же рядом с Уильямом я чувствовала себя в относительной безопасности, но так или иначе, он не стал бы ходить за мной по пятам, и я это прекрасно понимала. — Уильям, меня надо отвезти к школе часам к трем, иначе хранители что-нибудь заподозрят, а тогда пострадаю не только я, но и граф... Впрочем, он меня несильно волнует. — Как скажите, мисс Шеферд, но рядом со мной можете не переживать. Я вас в обиду не дам, ибо очень уважаю таких людей, как вы. А тем более нельзя обижать таких красивых девушек, вы словно цветок. На фотографии, что мне показывал граф, вы были несколько... уставшей или же замученной, я толком и не понял, а в жизни цветете и пахнете. Прямо, как и моя дочь... — его голос сорвался, но он не стал продолжать, а подошел к двери и ввел какой-то код. Ворота распахнулись, и он жестом пригласил меня пройти вперед. Мы вышли на обширную террасу с высокими деревьями и каменным узорчатым асфальтом. Вдоль тропинки расположились цветочные клумбы, и от ярких, самых разнообразных цветов исходил приятный убаюкивающий аромат. Я и не заметила, как мы подобрались прямиком к высоким ступенькам, и Уильям в знак поддержки положил свою руку на моё плечо. Я набрала полную грудь воздуха и открыла дверь. Но то, что я увидела, превзошло все мои ожидания. Белый мраморный пол раскинулся на всей территории дома... или всё же дворца? Кремовые стены приманивали к себе столько разных тайн: различные портреты, зеркала, на ступеньках ( тоже мраморных) притаились мягкие пушистые ковры цвета морской волны. Широкие окна охватывали едва ли не весь Лондон, а потолки находились высоко-высоко, даже выше, чем четвертый этаж нашего дома. И всё это было настолько гармонично оформлено, что дорогая мебель казалась прямо созданной для этого великолепного чуда. Я в спешке озиралась по сторонам, всё ещё не веря своим глазам. Неужели этот дом принадлежал графу? — Ты абсолютно права, дом действительно принадлежит мне, — голос Сен-Жермена вернул меня в реальность, и я уже было задумалась: а не зря ли я приехала сюда? Какая же я всё-таки глупая, раз пошла на такое. Доверилась первому попавшемуся, а ведь он мог оказаться каким-нибудь преступником. Впрочем, на тот момент мне казалось, что я достаточно осторожна и аккуратна. Но это было до тех пор, пока я не увидела графа. Элегантный, в черном костюме, он с бокалом вина в руках улыбался во весь рот, и это меня слегка испугало. — На этот раз я не читал твои мысли, Гвенни. Просто той восторженно-вопросительный взгляд говорит сам за себя. Ты несколько изменилась с момента нашей последней встречи. Будто бы повзрослела, а, может, ты и была такой, только вот твои поступки не давали тебе возможности проявить себя. И всё же присаживайся, разговор будет долгий, — он кивком указал на кожаное черное кресло и присел в соседнее. Слава Богу, нас отделял небольшой светло-коричневый деревянный стол. Уильям незаметно ушел, но я была уверена, что, если произойдет что-то плохое, он тут же появится.       Граф предложил мне свой фирменный напиток, но я отказалась, всё ещё помня, как он намеревался меня отравить. И его удивленные, буквально квадратные глаза, когда я, как ни в чем не бывало, очнулась и села прямо на столе. А ведь он уже считал, что разделался со мной. Теперь я не буду такой наивной и глупой. — Вы всё ещё хотите убить меня? — без предисловий начала я, и это было скорее утверждение, чем вопрос. Мой голос звучал на удивление устойчиво, и я мысленно похвалила себя за подобное достижение, ведь всего месяц назад я бы и слова не смогла сказать нормально. — Ну зачем так сразу, — мистер Уитмен, то есть граф Сен-Жермен притворно покачал головой. — Я хотел предложить тебе сделку, но убивать не собирался. Ты ведь и сама знаешь, что это просто бессмысленная затея. Ты, можно сказать, испортила мне последние семнадцать лет спокойной жизни, но всё же это и не твоя вина. Теперь же у меня есть другой шанс получить бессмертие. Взять хотя бы... Кристиана. Его исчезновение сыграет мне только на руку, и всё же замыкаешь круг ты. Но всё можно исправить, включая и твоих родителей. Ты ведь хочешь их видеть каждый день? Они могут вернуться сюда с помощью моего хронографа, и ты прекрасно понимаешь, что для них так будет даже лучше. Не придется вечно прятаться и скрываться в прошлом, бояться, что эпоха измениться, и они пострадают. Они будут жить нормальной жизнью, но цена за это соответствующая.       Я вся напряглась, но не перебивала, стараясь вслушаться в каждое слово. — И ты прекрасно понимаешь, какая цена, — продолжал тем временем граф. Он была абсолютно прав: я прекрасно понимала, какая будет цена. — Бессмертие, — снова ответила я. — Вы хотите получить его, чтобы жить долго и счастливо. И тогда мои родители тоже вернуться сюда. — Я ухмыльнулась. — Но глупо доверять простым словам человека, готового идти по головам. — Ты права, — он ещё шире улыбнулся. — Но в этот раз своё слово я обязательно сдержу, могу поклясться, чем захочешь. Тогда ты мне поверишь? — Возможно, — я одарила его самым холодным взглядом, на который только была способна. — Но причем тут Кристиан? Он никак не связан с вами... или всё же связан? — Ты знаешь, что он может и не родиться, но тогда вся судьба человечества измениться. Так что от него нет особой пользы, мне нужна лишь его кровь. И она у меня есть, а если и нет, то скоро будет. Его найти не составило особого труда, пришлось напрячь старые связи, и он уже у меня в кармане. Правда, возникли сложности, ведь он из рода Монтроузов... А ты понимаешь, как к этому отнеслись бы хранители. Но ты должна сделать всё, чтобы ход событий не нарушился. — Вы уверены, что я сделаю это? — уже куда спокойнее спросила я, ожидая услышать ответ. — То есть ты позволишь всему человечеству страдать? Ты лишишь жизни не только его, но и Деленси, бедную девушку, для которой мир в раз рухнул? Ты позволишь человечеству скрыть самое важное лекарство? А оно у меня есть. Поверь, в этот раз на карту поставлено всё. Если я проиграю, то вы получите то, что хотели, а если же выиграю я... Человечеству хуже не станет. — Неужели? — изумилась я. Но его слова о том, что я не могу позволить себе упустить возможность спасти не одну жизнь, а жизни сразу нескольких поколений, задели меня за душу. Это была правда, и от этого становилось не по себе. — Ты знаешь ответ, — сказал он, вглядываясь в моё лицо. — У тебя есть шанс спасти нескольких людей, несколько поколений, а у меня есть хронограф, который поможет тебе в этом. И если ты решишь, что Гидеону будет без тебя очень плохо, то у меня есть вот это. — Он извлек из кармана пиджака ещё один конверт, только чуть больше и ещё белее. Протянул мне, и я раскрыла его, обнаружив фотографии. Хорошего качества, красочные, живописные, они сохранили в себе всё очарование и обаяние Шарлотты и красоту Гидеона, идущего рядом с ней. Они потрясно смотрелись вместе, это надо было признать. — Откуда у вас это? — спросила я, всё ещё не сводя глаз с кузины и... последнего путешественника во времени по линии де Виллеров. — Из надежного источника, но ты понимаешь, что пока что у Шарлотты нет шанса, зато скоро Гидеон без памяти влюбиться в неё, шестую путешественницу во времени по вашему хронографу. Некоторые путешественники проявляют свой дар чуть позже, чем остальные. И Шарлотта родилась в правильный день, тебе это известно. Теперь все миссии Гидеон будет выполнять вместе с ней, и они будут счастливы. А ты знаешь, что надо сделать. — Хорошо. Я согласна, — я глубоко вздохнула и прикусила губу, дрожащую то ли от страха предстоящей мне миссии, то ли от глубокой обиды и разочарования. А, может, так будет и лучше.