My obsession

Уже в первый раз увидев в окошко кареты замок герцога Ли, Донхэ понял, что этот визит не приведет ни к чему хорошему. И дело было вовсе не в том, что почерк в приглашении, написанном герцогом, поразительным образом совпадал с отрывистыми небрежными строками в послании того ненормального с королевского бала (который, как после долгих расспросов Донхэ призналась молодому господину одна из служанок, был доставлен посыльным из дома герцога Ли с двумя золотыми и четким указанием оставить послание на постели в покоях виконта Ли); не в том, что Донхэ едва ли не на 70% был уверен в том, что этот совершенно невменяемый псих – кто-то из очень и очень близкого окружения герцога (а в том, что это не сам герцог, Донхэ даже не сомневался, ведь герцог, судя по рассказам кузена и его супруги, да и отца Донхэ, уже успевшего завести знакомство с Его Светлостью, был весьма и весьма достойным, пусть и немного пренебрегающим некоторыми нормами приличия человеком и ни в коем случае не позволил бы себе чего-то подобного); и не в тех странных взглядах, что кидали на него сидящие в карете напротив кузен и его супруга (чье несколько странное поведение в последние дни немного пугало и настораживало Донхэ, причем настолько, что он всерьез начинал подумывать о том, как бы вежливо и корректно сообщить молодой графине, что ее поведение… несколько недостойно для столь титулованной и тем более замужней особы?); и даже не в мрачном впечатлении, которое произвел на юношу выглядящий весьма и весьма зловеще в спускающихся на город вечерних сумерках фамильный замок одной из известнейших, древнейших и влиятельнейших семейств в королевстве Аарон, но… тогда в чем? Донхэ никак не мог идентифицировать причину появления этого странного ноющего чувства тревоги внутри, которое с каждой минутой лишь нарастало все сильнее, словно умоляя Донхэ как можно скорее развернуться назад и как можно дальше держаться от этого дома и его обитателей. Но… приглашение уже было принято, присутствие на ужине подтверждено, очередной новый жутко неудобный костюм надет, большая часть дороги преодолена, и… отменять сейчас все из-за какого-то там предчувствия было бы верхом бестактности и глупости, поэтому Донхэ усилием воли постарался унять свою тревогу и вникнуть в беседу о современных романах, о которых с таким жаром спорили граф и графиня Ли и ни один из которых Донхэ, к своему большему стыду, не то что не читал, но даже и просто не слышал названия ни одного из них. И это было ничуть не удивительно, ведь в школьной библиотеке можно было взять лишь те книги, что предписывала строго регламентированная и одобренная высшим духовенством королевства школьная программа, в которой уж точно не могло быть ничего подобного, а дома… В домашней библиотеке, которой так гордились его родители, у них была почти сотня книг, среди которых если и встречались романы, то уже очень и очень старые, да и тех было едва ли больше десятка – случайно забредшие странники в мир книг по христианству и богословию, и именно этим и ограничивалось все познание юноши о художественной литературе, ведь книги, несмотря на изобретение печатного станка, все еще были непозволительной для многих роскошью, и отец если уж и решался на столь внушительные траты, то лишь ради значимых и чего-то значащих, по его мнению, книг, а не ради каких-то там выдуманных неведомо кем историй. – О, мой дорогой кузен, вы далеко и безнадежно отстали от современной литературной моды, но не переживайте: мы завтра же с графиней покажем вам нашу библиотеку и вы сможете пользоваться ей, сколько пожелаете и в любое угодное вам время, – услышав в ответ на свой вопрос кузену, что он думает о современных писателях и их приключенческих романах, что тот, увы, не знаком с ними, тут же поспешил ободрить Донхэ Сонмин, находя еще один веский повод для того, чтобы кузен как можно чаще бывал в их доме, ведь читать книги в их домашней библиотеке с огромными, выходящими на сад окнами, расположившись в одном из уютных кресел или на мягкой софе, так уютно и приятно, что Донхэ вряд ли сможет отказать себе в этом удовольствии и найдет способ уговорить родителей почаще отпускать его побыть в их доме. И это был просто идеальный план. Вернее, один из его безупречных пунктов, ведущих всего лишь к одной-единственной цели. – Я уверена, что вам там очень понравится, – с горячностью поддержала супруга графиня, прекрасно понимая его истинные намерения, к тому же, помимо чтения, уединенность и отдаленность библиотеки прекрасно подходили и для множества других, куда более приятных занятий, чем напрасная трата времени на старые пыльные фолианты. – Я был бы премного благодарен… – со смущенной улыбкой кивнул Донхэ, которого лишь от одного представления о том, насколько может быть обширной библиотека кузена, охватила радостная дрожь, однако, она очень и очень быстро уступила место этому проклятому не дающему Донхэ покоя чувству тревоги. И как бы сильно юноша ни старался подавить его в себе, но оно было настолько сильным, что ему едва-едва удавалось держать себя в руках и поддерживать беседу. Впрочем, его нервозность ничуть не скрылась от внимательных взоров графа и графини Ли, пристально наблюдающих за своим собеседником и истолковавших его нервозность в несколько ином ключе. – О, Донхэ, не переживайте так сильно: фамильное поместье семейства Ли выглядит таким мрачным лишь снаружи, а внутри его интерьеры по красоте и изяществу с легкостью могут поспорить с королевским дворцом. Уж мне-то можете поверить, я прекрасно знаю это, ведь провела большую часть детства в этом замке, – с самой милой улыбкой из всех, на которые она была способна, поспешила успокоить юношу графиня, решившая, что его испугал столь угрюмый и уже давно не обновлявшийся экстерьер замка. И сколько раз Саын просила Хёкджэ озаботиться этим вопросом: два, пять десять? Он же без труда мог позволить себе нанять лучших столичных архитекторов и декораторов, чтобы те сделали фасад здания, да и всю усадьбу приятной для любого, даже самого взыскательного взора, но ее брат неизменно отшучивался от этих просьб, то говоря что-то про сохранение внешнего вида семейного наследия, то про то, что весьма и весьма неплохо пугать насмерть врагов и недоброжелателей еще на подъезде к дому, – при желании Хёкджэ мог придумать сотню отговорок, чтобы не исполнять очередную прихоть сестры и сохранить замок, по крайней мере снаружи, в том виде, в котором его возвел их прапрапрадед, собственными кровью и потом заработавший не только титул, но и право построить дом на неприкосновенной в то время земле Арвея. И это действительно много значило, и Хёкджэ как глава всей их сейчас не слишком многочисленной семьи имел полное право и весьма горячее желание сохранить их семейное наследие для потомков – как напоминание о том, кто они есть на самом деле и какой ценой было получено все, что сейчас имеет их семья. И это тоже было больше, чем просто важно. И никакие модные веяния, мнения изнеженных столичных аристократов и горячие просьбы сестры не могли изменить его собственное мнение, ведь герцог Ли всегда славился своим строгим и непреклонным нравом. – Я даже не сомневаюсь в этом, – вежливо улыбнулся графине Донхэ, все же не представляя, как можно жить и растить детей в столь мрачном месте, хотя… не ему судить. Возможно, если бы он сам вырос в подобном замке, то не мог бы представить, каково это – жить в небольшом городке в маленьком уютном домике и там растить своих детей. Да и было в этом замке нечто такое, чего не было в построенных по последней архитектурной моде усадьбах столичных аристократов… Величественность и надежность? Фамильная история? Донхэ не знал, как правильно подобрать слова, чтобы описать ту смесь мрачного восхищения, что вызывал в нем эта крепость и окружающий ее сад, выглядящий особенно зловеще в кроваво-красных отблесках начинающегося заката. – Тогда в чем же причина вашего столь сильного волнения? – не сдержавшись, поинтересовался Сонмин, которому было действительно почти интересно, что гложет этого мальчишку и почему он вдруг так резко побледнел и сидит так, словно под ним не мягкая шелковая подушка, а целая россыпь булавок. – Неужели вы так переживаете из-за знакомства с герцогом Ли? Не стоит волноваться: несмотря на все слухи, что ходят о его несколько резкой и саркастичной манере общения и пренебрежительном отношении к некоторым правилам хорошего тона, Его Светлость очень хороший и добрый человек и весьма незаурядная и интересная личность, и общение с ним доставит вам безграничное удовольствие, – поспешил заверить юношу Сонмин, впрочем, Донхэ и не был склонен спорить с ним, ведь его отец так восхищенно отзывался о герцоге Ли, поэтому юноша поспешил заверить кузена в том, что его нервозность связана скорее с предвкушением хорошего вечера и столь знаменательного знакомства и ни с чем больше, мысленно радуясь тому, что они наконец-то добрались до замка и ему удастся избежать дальнейших неловких вопросов. И пусть Донхэ было даже немного стыдно за то, что он не может быть по-настоящему откровенным с людьми, которые делают для него так много и так сильно переживают за него, но он не привык делиться своими переживаниями с кем-либо, кроме самого себя и Бога, да и отец с детства внушал ему, что рассуждать вслух о собственных чувствах – дело совершенно не достойное настоящего мужчины, поэтому… Как же все-таки вовремя они добрались до замка герцога Ли! Можно сказать, что Донхэ еще ни разу в жизни не получал такого удовольствия от того, что кто-то из прислуги распахивал перед ним дверцу кареты и помогал выбраться в удушающе-влажные осенние сумерки. При близком рассмотрении замок герцога, вопреки первому мрачному впечатлению, показался Донхэ еще более величественным и… красивым? Ведь, несмотря на всю свою нарочитую архитектурную простоту, каждая деталь в нем была удивительным образом продумана, гармонична, красива и практична – начиная от своеобразной узорчатой и наверняка весьма прочной каменной кладки и заканчивая разноразмерными окнами и смотровыми башнями, взлетающими в небо своими украшенными флагами с фамильным гербом семейства Ли шпилями едва ли не выше королевского дворца (а некоторые злые языки поговаривали, что и на самом деле выше, ведь ни для кого не было секретом, какое положение занимает и какое влияние имеет в королевстве это семейство). Донхэ даже на пару мгновений позволил себе залюбоваться этим воистину величественным сооружением, построенным, несомненно, на века для многих поколений одной семьи, но уже выбравшиеся из кареты граф и графиня Ли, которым не терпелось познакомить Донхэ с герцогом, поторопили юношу, отрывая того от восхищенного созерцания и позволяя одному из встречающих гостей дворецких проводить их в замок. Прочитав в приглашении про званый ужин и услышав от графини, что он будет проходить в очень узком, практически семейном кругу, Донхэ подумал о небольшом ужине на десять, может быть, на двадцать персон, но, кажется, в столице было несколько иное представление об узком круге, ведь в зале для приемов, куда их проводили после объявления, собралось никак не меньше сотни пышно разодетых мужчин и дам, между которых сновали одетые в красно-черную униформу слуги с подносами и предлагали всем желающими легкие закуски и напитки, хотя, вероятно, для герцога и всех его гостей это и правда был семейный прием, и , судя по всему, большинство гостей здесь и правда были знакомы друг с другом, а если и нет, то они тут же спешили наверстать это досадное недоразумение. И именно поэтому те немногие из присутствующих в зале, кто не видел Донхэ на королевском балу или просто не имел удовольствия познакомиться с очаровательным кузеном графа и графини Ли, тут же поспешили исправить это упущение, затягивая Донхэ в очередной круговорот лиц, имен, ярких платьев, костюмов и переливающихся всеми цветами украшений, путающихся в голове имен и пустых разговоров с привкусом дорогого шампанского, а если прибавить к этому всех новых знакомых, желающих поздороваться с ним и перекинуться хотя бы парочкой слов, то… казалось бы, еще пара минут – и Донхэ просто захлебнется в этом светском водовороте, но его, слава богу, спасло торжественное появление герцога Ли и его будущей супруги, герцогини Валлийской, которые наконец-то решили почтить дорогих гостей своими вниманием и обществом, появившись в зале лишь после особо громогласного и витиеватого объявления, на которое расстарался личный дворецкий герцога Ли. Однако… облегчение Донхэ от внезапно обрушившейся на него тишины и от прерванной появлением герцога очередной пустосветской беседы с одним из отставных генералов Его Величества продлилось едва ли больше пары мгновений, стоило юноше увидеть, КТО именно только что вошел в зал. И, судя по тому, что восхитительно красивая белокурая герцогиня Валлийская, обладающая внешностью и утонченной красотой истинной уроженки Севера, держала этого человека под руку, а дворецкий в своем витиеватом представлении говорил именно об этом мужчине, этот самый КТО и являлся всеми уважаемым, почитаемым и любимым герцогом Ли, старшим братом супруги его кузена, о котором Донхэ слышал столько хорошего, в том числе от своего любимого родителя, вот только… почему-то сейчас Донхэ не верилось ни единому доброму слову, сказанному о герцоге. А уж когда он случайно столкнулся глазами с полным холодной насмешки взглядом Его Светлости, заставившей провалиться его судорожно бьющееся сердце куда-то в пятки, то… Донхэ окончательно убедился в том, насколько ошибочны суждения всех его близких об этом человеке, который по какой-то причине именно ему решил показать свою истинную суть.