This is a New Shit

      Тим с силой захлопнул входную дверь и немедленно удалился в свою комнату, чтобы Эрин не заметила его прихода. На душе было странное, смешанное чувство. Пустота, безразличие с одной стороны и злость, досада, обида — с другой. Тиму не хотелось, чтобы жена видела его в таком состоянии; он не желал ни видеть, ни разговаривать с ней.       Скольд сел за стол, облокотившись и опустив голову. В ушах всё ещё звучали слова Джорди: «Гуд бай, блондинка!» На деле же он оказался не таким крутым, как на словах, и поплатился за это разбитым лицом.       Тим треснул по столу кулаком, которым ранее ударил Джорди. Не сказать, что Скольд относился к своему предшественнику хорошо, но он уважал его игру и дружбу с Мэнсоном. Однако Твигги не забыл старые выдуманные обиды и решил поиздеваться над выгнанным по его просьбе шведом, чего Тим стерпеть не смог.       После нескольких мгновений раздумий Скольд взял в руки телефон и замер в нерешительности. Этот номер он до сих пор знал наизусть, хотя и не звонил по нему уже около года. Откинув сомнения, Тим набрал номер. — Стефен? Ты можешь сейчас говорить? — Скольд? — ответил такой знакомый и в то же время чужой голос, ранее никогда не звавший его по фамилии. — Что тебе нужно? — Он меня выгнал. — Да? — Да...       Молчание. Всю его суть могли понять только эти двое. Оба хотели сказать многое, но оба молчали. Тим сразу вспомнил этот взгляд. Взгляд, не означающий ничего и одновременно означающий всё. Взгляд Пого.       Поначалу Тиму было плевать, как отнесётся к нему его новый коллектив. Достаточно было и того, что «главарь банды», сам Мэрилин Мэнсон, относился к нему сравнительно хорошо. Но во время первой встречи с группой Скольд растерял всю свою уверенность. Ему захотелось произвести впечатление опытного, серьёзного парня, но Тиму казалось, что все будут ставить новичка ниже остальных, или попусту его игнорировать.       Однако опасения Тима не подтвердились. Его будущие товарищи отнеслись к нему очень хорошо. Сказать, что они приняли его в своей коллектив, было бы неправильно. Швед сам вписался в коллектив и очень быстро стал вторым лицом группы, затмив знаменитого Джона 5. И хоть большинство восхищалось игрой Джона, называя его лучшим из «второстепенных» членов группы, чаще всего, за исключением вокалиста, вспоминали именно Скольда.       Сам Скольд больше всего боялся, как воспримет его Пого. Знаменитая Троица — Мэнсон, Твигги и Пого — распалась, и на смену мальчику в платьице пришёл белобрысый швед.       По идее, никто, кроме басиста и вокалиста, не должен был знать, почему Джорди покинул группу, но Тим никогда не забудет тот день, когда в хлам пьяный Мэнсон ввалился к нему в дом посреди ночи. Он рассказал шведу о всех проблемах с Твигги, которые привели к тому, что басист решил уйти, признался Тиму в любви и даже попытался его поцеловать, за что получил от Скольда по лицу. Впрочем, удар пошёл Мэнсону только на пользу — тот мгновенно протрезвел и предложил шведу заменить ушедшего Твигги. Скольд, не задумываясь, согласился.       После этого случая все посиделки у Тима дома заканчивались пьянкой, в ущерб бедной Эрин. Её усилиями коллекция дорогого алкоголя Тима была спасена. Два пьяных мужика, один из которых её муж, а второй — сам Мэрилин Мэнсон, доставляли массу неудобств.       Прознал ли Пого об истинных причинах ухода Твигги, но у него была ещё одна причина ненавидеть Скольда. После знакомства со шведом Мэнсон и вовсе забыл о существовании своего бывшего лучшего друга. Он всё больше времени проводил с Тимом, примерно столько же, сколько и с Уайтом, тогда когда с остальными членами группы виделся лишь на репетициях. Ни на ком это не сказалось так сильно, как на Пого.       С самого начала странный, чудной клавишник не имел друзей в группе, да и в жизни. Единственным его товарищем стал случайно встретивший его Брайан Уорнер, потерю внимания которого Пого переживал очень болезненно.       Как ни странно, Пого сам проявил инициативу при знакомстве с новичком. Твёрдость, уверенность и обаяние шведа внушали уважение, и вскоре Пого с Тимом стали хорошими, если не лучшими, друзьями. Они оба были заинтересованы в экспериментах в музыке, в отличие от лидера группы и ушедшего басиста, приверженца классического рока.       Со спокойным, рассудительным Фишем у Тима тоже были нормальные отношения. Проблемы возникали только с ярким, эмоциональным, немного нервным Джоном, чью гитару Тим часто брал, чтобы «повыделываться», как называл это Пятый. Однажды шведу сильно досталось за это от вокалиста. «Твоё место — бас! Запомни это раз и навсегда! Тебе в жизни не сравняться с Джоном, прекрати выёбываться!» — орал Мэнсон, хотя Скольд играл вполне сносно. Тима очень оскорбили его слова, но он промолчал, поклявшись себе во что бы то ни стало доказать Мэнсону обратное.       Во время пребывания в группе Скольд столкнулся с ещё одной проблемой. Он слишком привязался к изначальному составу, в который он пришёл, и не был адаптирован к тому, что никто не мог «ужиться» с Мэнсоном, и состав часто менялся. К удивлению для самого себя, Тим сразу невзлюбил пришедшего вместо Джона 5 Марка Шоуссая и чуть ли не возненавидел сменившего Пого Криса Вренну.       Его лучшие друзья покинули группу. Мэнсон отверг его идеи по поводу нового альбома и вместо этого решил создать сборник старых хитов; отчасти для того, чтобы дать шведу понять, что группа могла обходиться и без него. Тиму стало скучно, в данном коллективе он просто не мог развиваться, не мог раскрыться до конца. Это всё очень сильно сказывалось на работе басиста, и тот начал понимать, что его время в группе подходит к концу. Однако он не спешил покидать коллектив, он чувствовал, что что-то не доделал вместе с Мэнсоном.       Действительно, «Eat me, Drink me» стал последним из того, что они могли дать друг другу. В нём Тим выступил в роли гитариста.       Тим прошёл всю полосу препятствий, выдержал все испытания. Он был продюсером сначала песни, а затем альбома, выступал в роли басиста, бэк-вокалиста, играл на контрабасе и даже стал композитором песни This is Halloween. Но он по-прежнему был вторым лицом группы, за спиной у фронтмена Мэрилина Мэнсона. Появляясь вместе с ним на различных мероприятиях, Тим без дела шатался сзади вокалиста, не имея возможности сказать ни слова и не слыша своего имени из уст журналистов.       Тим желал большего. Он заслуживал большего. И этим большим стал «Eat me, Drink me» .       Скольд стал первым, кто узнал о планах Мэнсона о шестом альбоме. Вокалист возложил на плечи Тима написание всей музыки, аргументируя это тем, что больше ему не на кого положиться. Скольд понял, что это его шанс, и, не растерявшись, попросил разрешения перейти на гитару. Не забывал он и о старых упрёках Джона и Брайана.       Позволив Тиму выступить в роли гитариста, Мэнсон показал ему некоторые наброски текстов.       У Тима были все карты на руках — роль композитора и гитариста позволяла ему в новом альбоме сделать упор на электро-гитару и доказать всем своё мастерство. Скольд понял, что может написать шедевр.       «Eat me, Drink me» стал для него своеобразной поддержкой, опорой. Именно тогда, когда швед вновь почувствовал себя на своём месте, последовал удар в спину от лидера группы. — И что? И что дальше? Ты больше года не звонил; после того, как я ушёл, ты ни разу не соизволил поинтересоваться, хотя бы как у меня дела! Ты превратился в ручную собачку Мэрилина, следуя его указаниям прекратить со мной контакт. А теперь, когда выперли и тебя, ты приползаешь, чтобы я тебя пожалел?! Пожалел бедного мальчика, которого обидели, с которым поступили нечестно, несправедливо! Этого ты хочешь?! — Нет, — голос Тима оставался спокойным, и Стефен в который раз удивился самообладанию шведа. — Я просто хотел, чтобы ты узнал первый. Стефен, ты же... — К чёрту! Зови меня Пого! И, знаешь, что? Прости меня. Я наговорил много лишнего. — Нет, в чём-то ты был прав. Я действительно вёл себя, как эгоист, — после скандала с Брайаном и издевательств Твигги Тим был на взводе и боялся сорваться на ком-нибудь, но разговор со Стефеном если не успокоил его, то хотя бы позволил Скольду себя контролировать. — Но я никогда не был против позвонить или встретиться с тобой. Просто... у меня не было времени... — Год?       Что-то внутри у Тима сжалось. Только лаконичный Пого мог заставить его чувствовать какой-то непонятный стыд. — Больше, — он решил не уходить от ответа. — Больше года...       Снова молчание. На этот раз швед решил сам прервать его. — Мы... можем встретиться... Пого? — Тим улыбнулся. — Совести у тебя нет, такое спрашивать! Называй адрес, Тимыч!