Ваш персональный король

Дверь я так и не открыла, тем более что звонки не повторялись. Двенадцатый час застал меня и Алену в полном отчаянье, Торина – в печали, Ольгу – в непонимании. Итак, наши идеи относительно отправки объекта "Торин Дубощит" в пункт "Арда" были исчерпаны. Я поняла это, когда Алена после пяти минут раздумий предложила засунуть гнома в бандероль и отнести на почту для последующей транспортировки в Средиземье. Я справедливо заметила, что даже если отобрать у господина Дубощита все его оружие и заставить его снять амуницию, которая по массе тянула на полноценного хоббита, то мы все равно разоримся на доставке - посылка получится слишком тяжелой. Да и отдавать Почте России, (которой, согласно поверью, принадлежит изобретение изюма, кураги и сухарей) живого Торина было рискованно - только через несколько поколений гномы бы получили своего предводителя, который бы к тому времени уже мумифицировался. Вообще идея с почтой была бредовая, и Алена предложила ее только чтобы разрядить обстановку, накаленную до предела. - Значит, я так останусь… здесь? – медленно сказал Торин, глядя по очереди на меня и на Алёну. - Боюсь, что да… Но мы постараемся что-нибудь придумать, обещаю! – попыталась смягчить я правду. Собственно, в наши опыты с йогой и экзорцизмом из «Сверхъестественного» я не верила с самого начала – иначе бы не забыла отдать его величеству Оркрист, покоящийся в соседней комнате. Ведь в случае успешного отправления его владельца туда, куда надо, я бы не смогла пустить меч даже на металлолом: вряд ли бы его взяли без вопросов. Кажется, до Торина только что дошло, что все наши попытки закинуть его обратно в Арду были предприняты исключительно для очистки совести. На мгновение мне показалось, что в нем что-то сломалось: он сразу ссутулился, поник головой, глухо застонал и сел, где стоял. Эру, мне стало его действительно жалко! Но что, по сути, я могла сделать, кроме как похлопать Торина по плечу и сказать что-нибудь вроде «Ну-ну». Тем более это тихое отчаяние длилось недолго. - Я… я не могу остаться здесь! – глухо начал Торин, поднимаясь с пола. – С моим отрядом без меня происходит Барлог знает что! Я несу ответственность за племянников перед Дис!.. Мой отец передал мне ключ!... От деда!!! – кричал он, распаляясь, все громче, потеряв всякую осторожность и чуть не раскрыв нам цель своего путешествия. – Предки… Эребор… А я застрял! Здесь! И! НЕ МОГУ! ВЕРНУТЬСЯ! - Торин, пожалуйста… – попробовала прервать я царскую истерику, что было бесполезно. Это все равно, что пытаться вывести из строя танк Т-34 маникюрной пилочкой. Собственно, я короля вполне понимала – он же не типичный фэнтезийный студент-попаданец, который и в прекрасном новом мире найдет себе призвание и вполне неплохо адаптируется, да еще с восторгом будет спрашивать у местных жителей, что здесь да как. Неизвестно, как бы я сама стала вести себя в подобной ситуации. Ну, разве что не стала бы пинать со всей силы своим тяжеленным сапогом чужую батарею, что Торин и сделал, пока я его мысленно жалела. Пинок получился на славу – чуть ли не с разворотом, в лучших традициях творчества Джеки Чана. Раздался потрясающий гул, который распространился по батарее на весь подъезд. Кажется, этот звук отрезвил Дубощита, и он плюхнулся в ближайшее кресло, угрюмо насупившись. - Торин… честно, мы очень-очень хотим вернуть вас домой! Пожалуйста, не на… - начала я свою речь о том, что из любых жизненных ситуаций можно найти выход, и что в любой ситуации выход – это явно не избиение батареи в жилом доме, но тут меня самым грубым образом прервали. Звонком в дверь. - Ну кого еще нелегкая принесла?! – простонала я и поплелась открывать. На пороге стоял Василь Данилыч – наш дорогой сосед сверху, его Сверлейшество, божество непрекращающегося ремонта и человек-перфоратор в одном лице. Что удивительно, в руках этого сверхчеловека был не перфоратор, а обычная дрель. Кажется, он решил на время изменить свое божественное оружие. - Здравствуйте, Василь Данилыч, – устало поздоровалась я. Только его мне для полного счастья и не хватало, да. - Ксюша, привет. Чего это вы так расшумелись? – сразу перешел в наступление соседушка. – С утра пораньше крики какие-то, по батареям вот бьете… Вы знаете, я очень мягкий и податливый человек, прямо как пластилин. Мной с детства помыкают все кому не лень: родители, друзья, недолго прожившая у нас черепашка, младшая сестра, учителя, и даже плод совместного воображения одного английского профессора-лингвиста и новозеландского режиссера навязывает мне свою волю! Но недовольство копится крупицами. Кажется, сегодня настал момент Х, когда чаша моего ангельского терпения впервые за шестнадцать лет переполнилась, потому что я почувствовала, как закипает в моих жилах кровь, пальцы сжимаются в кулак, а кулак так и просится врезать одному любителю ремонта по его интеллигентной физиономии. Нет, вся эта эпопея зашла слишком далеко! Я согласна терпеть сестру, таскающую мои вещи, подругу, спятившую на почве Толкина и его экранизаций, гномьего короля, который требует яичницы по утрам и скорейшего отправления в Арду, но понять соседа, лишающего меня законного сна, а потом жалующегося на шум, исходящий из моей квартиры, я не хочу! Однако я предпочла мирную защиту моих интересов. - Василь Данилыч, - сразу же перешла я в наступление, - да вы же сами с утра пораньше как возьмете свою дрель, и давай наяривать! Ни сна, ни отдыха! У меня в ушах постоянно жужжит от того, что вы в семь утра берете свой перфоратор и начинаете сверлить, сверлить, сверлить! Две недели, две недели подряд! Что, что вы там, черт возьми, высверливаете? Карту земли? Репродукцию Моны Лизы? Или вам, блин, надо всю квартиру полками увешать?! Мой голос набирал силу. Через полчаса я об этом очень сильно пожалею, а Василь Данилыч будет рассказывать всем, кому не лень, что тихая скромная девочка Ксюша из четырнадцатой квартиры спятила, но на данный момент мне все равно. Судя по ужасу, отразившемуся в глазах соседа, мои слова достигли цели. Однако мой монолог, который набирал обороты с каждой секундой, внезапно прервал удивленный глас: - Так это и есть… эл… электродрель? – заинтересованно раздалось из коридора. Я обернулась. Торин, забыв свою вселенскую печальку, стоял в проходе и взирал на инструмент, который сосед держал в руках. - Это… нет, это механическая дрель… - интересно, зачем соседу механическая дрель, если еще со времен ГОЭЛРО в наши дома вхоже электричество? Кстати говоря, дрель была не раритетной, а очень даже современной – кажется, мой папа хотел купить что-то подобное. - Ясно. Торин, к вашим услугам! – поклонился гном соседу, минуя меня. Судя по недоумению, читавшемуся на лице Василя Данилыча, с «Хоббитом» он знаком не был. - Василий Данилович, – осторожно представился он. - Да вы не стесняйтесь, проходите, – ответствовал Торин и удалился на кухню. Он тут чуть больше суток находится, и уже распоряжается! Глядишь, и возвращать его никуда не потребуется – поймет, что и тут неплохо. «Не приведи Ктулху». - подумала я и мысленно перекрестилась. - Это… кто? – вывел меня из задумчивости вопрос соседа. - Да брат мой троюродный, из Адлера вчера приехал, вообще его Толиком зовут, – автоматически сказала я. - Так я… войду? - Да, пожалуйста, – моя жизнь и так безумна. Почему бы и не пустить его Сверлейшество к себе? Я стояла в коридоре еще минут пять, а потом осторожно заглянула на кухню. - Ты меня уважаешь? – спрашивал Торин, подвигая соседу стакан, наполненный тем, в чем я признала содержимое его заветной фляжки. Если честно, то у меня выпали глаза, и вслед за ними отправилась челюсть. Они что, тут собрались… пить? С утра пораньше? И вообще, откуда Торин знает такие фразы? Хотя… Весь вчерашний вечер он провел в обществе телевизора, мало ли чего он мог там понабраться… Мысленно дав себе зарок не пускать его в интернет, я отправилась в гостиную, где меня ожидали Алёна и Оля. - Я отказываюсь это комментировать, – просто ответила я на их безмолвный вопрос. Когда через полчаса я снова заглянула на кухню, Торин и Василь Данилыч были лучшими друзьями. Если Король под Горой был еще относительно свеж и бодр, то на соседа гномий самогон подействовал как нельзя лучше - это было заметно по широкой улыбке и неуверенным движениям. Механическая дрель, похоже, перекочевала в иждивение Торина, чему он был ужасно рад. Не знаю, сколько бы продолжалась еще эта оргия, но Василь Данилыч умудрился вспомнить о каких-то важных делах, был спроважен Торином и мною до двери, еще раз поклялся гномьему королю в вечной дружбе и отчалил. Я с облегчением закрыла дверь. - Дрель, значит? – скорее утверждающе сказала я. - Ага, – широко улыбнулся Торин и крутанул ручку. Дрель взвизгнула. Ох уж эти гномы! То на стенку от тоски по родным землям лезут, то с дрелью, как дитяти, играются! - Пожалуйста, не надо! – взмолилась я. Я не выдержу шума дрели у себя дома. Честно. - Как скажешь, – проявил чудеса покладистости Торин и отправился в гостиную, недовольно ворча по дороге о том, что самогону осталось слишком мало... К сожалению, приключения на этом не закончились. В дверь позвонили снова. Да что вы все на мое жилище слетаетесь, как мухи? Я все сильнее чувствовала себя несчастным Бильбо Бэггинсом, к которому вечерком завалилась не совсем адекватная компания. Дверь я открыла, уже не отдавая себе отчета в своих действиях. В проеме стояли сто семьдесят сантиметров моей вчерашней собеседницы Юлии и протягивали мне какую-то коробочку. - Ксюююша, привет! А я тут тебе диск принесла! – улыбнулась она. Диск, который она мне протягивала, был режиссерской версией «Братства Кольца». Его она брала у меня еще где-то в ноябре, и, если честно, я уже не чаяла увидеть его снова. У меня в голове даже начал зреть план, как пробраться к Юльке в квартиру под видом чаепития и выкрасть этот диск из её комнаты, которая своими залежами самых разных фильмов и игр (честно приобретенных и «позаимствованных» у знакомых вроде меня) очень напоминала Эребор в дни его расцвета (если бы там хранилось не золото, а DVD). И вот, сия достойная дочь людская приносит мне этот самый диск чуть ли не на блюдечке с голубой каемочкой. В других обстоятельствах я бы искренне порадовалась сему факту, но продолжавшаяся уже более суток нервотрепка донельзя обострила все мои чувства, в том числе и загадочное шестое, которое подсказывало мне, что всё это неспроста. И, надо сказать, оно меня не обмануло. Едва я успела поблагодарить её, как она тут же хитро улыбнулась. - А Толик дома? - Э… нет… не совсе-е-ем… - изобразила жалкое подобие улыбки я. Однако Юля смотрела как будто сквозь меня. Обернувшись, я почувствовала, как на мои глаза наворачиваются самые настоящие слёзы. Эту проклятую закономерность никуда не денешь! Ну какого черта ему в гостиной не сидится?! Услышав какой-то шум в коридоре, или же окончательно утомившись обществом моих подруги и сестры, из гостиной вышел Торин и остановился посреди коридора. Я снова перевела взгляд на Юлю, и мне очень не понравилось, как загорелись её карие глазки под стеклами очков. Торин, явно не поняв, что происходит, сдержанно кивнул и проговорил: - К вашим услугам. - Привет, я Юлия, – тут же кинулась устанавливать контакт Юлечка, не ознакомленная с творчеством Профессора в той мере, чтобы признать в моем квартиранте гномьего короля. – А вы давно у нас? О Моргот, нет! Я всегда знала, что у неё брутальные мужчины разной степени бородатости вызывали особый восторг, но если ей понравился коротышка, который ниже чуть ли не на две головы, то это уже патология. - Чуть более суток, – ответил ничего не подозревающий король. – Я То… - Толик! – из гостиной вышла Алёна и, к вящему моему удивлению, умудрилась повиснуть у Торина на шее (для этого ей пришлось ощутимо нагнуться). Кажется, для Короля это было неожиданностью, но Алёна не замечала его удивления. – О, Юль, привет, как жизнь? - Да… нормально, – немного приподняв брови, ответила Юля удивленным тоном. - Толь, пойдем в комнату, мы же не закончили разговор! – обратилась Алёна к Торину, который настолько опешил, что согласно кивнул и покинул коридор вслед за моей подругой. Ребят, всему есть предел. Даже человеческому удивлению. Кажется, со всеми моими мучениями я достигла той степени просвещения, когда уже ничего не волнует, и ты спокоен, как кувшинка на озерной глади, ну, или как огурец на грядке. Поэтому если я и удивилась тому, что сейчас произошло, то немного. Про мою посетительницу того же сказать было нельзя. - Эээ… что это было? Он что… с Алёной? – осторожно нарушила воцарившееся молчание Юля. До меня начало доходить, что это сейчас было с моей подругой. - Да… знаешь, у них, кажется, все серьезно! – поспешила я уверить знакомую в истинности её подозрений. - Но он же… старше! – задумчиво произнесла моя собеседница, глядя на закрытую дверь. - Ну это же Алёна! – слабо улыбнулась я, понимая, что буквально балансирую на лезвии ножа. – Да и не такой уж он и старый, на самом деле… Выглядит просто не очень… Так-то ему двадцать с небольшим… - Я-я-ясно… Ну ладно, я, наверное, пойду! – улыбнулась Юля. За её улыбкой явственно читалась скрытая досада. Снова хлопнула входная дверь. Я, тихонько скуля, сползла вниз по дверному косяку. Кажется, в мою голову пробрался Гэндальф и устроил там пиротехническое шоу – во всяком случае, я почти слышала, как взрываются отдельные участки моего мозга. Никогда бы не подумала, что признаю это, но моя подруга – просто гений! Я бы на её месте ни за что не догадалась, как безболезненно отвести такую, в целом, настойчивую девицу, как Юля, от слишком привлекающего женское внимание гномьего короля. Правда, судя по гневным крикам, раздававшимся из гостиной, Алёнушке еще придется придумать, как объяснить темпераментному гному внезапно настигшую его волну обнимашек. Внезапно раздался звук, который заставил меня вздрогнуть. В дверь звонили снова. Кажется, сейчас я поступлюсь своим знаменитым гостеприимством и спущу посетителя с лестницы. В дверях стояли две женщины постбальзаковского возраста. В руках у одной из них была стопка брошюрок. - Здравствуйте. Вы верите в бога? – начала говорить та, что повыше. - Если бы бог существовал, то не допустил бы того, что творилось утром в моей квартире, – просто ответила я и с силой захлопнула дверь, решив её не открывать сегодня больше ни-ко-му. Гостей с меня было достаточно.