Яркие Сны

- Сколько раз повторять, Люциус, - прошипел Снейп, добавляя последний ингредиент в кровеостанавливающее зелье, - тебя не должно быть в школе. Малфой усмехнулся и подошёл к зельевару со спины. Практически вплотную. Почувствовав лёгкое тепло, исходящее от блондина, Северус с трудом подавил порыв откинуться назад. Желание ощутить нечто подобное он считал слабостью. Непозволительной, учитывая род его деятельности. Заметив реакцию на свои действия, блондин усмехнулся. Быть может, в искусстве флирта он был и не силён, но его талант манипулировать другими позволял получать желаемое с не меньшим успехом. Даже от такой недотроги, как Северус Снейп. - Я здесь по делу, - тихо проговорил Люциус ему в самое ухо. Зельевар резко вывернулся из этих «недообъятий» и занял оборонительную позицию, отгородившись от Малфоя массивным лабораторным столом. - Так говори и проваливай, - невежливо ответил он. - Я хочу знать, как дела у Поттера. - Ты? – Снейп приподнял брови, выказывая удивление. - Да ладно, даже ты должен был заметить, какая он конфетка, - хмыкнул блондин, медленно обходя стол и сокращая расстояние между ними. - Он мой ученик, - безапелляционно. - Северус, ты совершенно безнадёжен. Растерянный Северус даже не заметил, как оказался прижат к стене твёрдым телом любовника. - Класс не заперт, - почти по слогам произнёс профессор. - Мало волнует. Это было правдой. Когда Малфой хочет чего-то, он это получает, и не важны никакие препятствия. Для него – уж точно. И Северус понимал это лучше, чем кто-либо другой… Драко, как хороший сын своего отца, к своим желаниям подходил ровно с тем же энтузиазмом. Достижимы были его цели или эфемерны – вопрос другой. Люциус, например, был прагматиком и гениальным манипулятором, младший Малфой и в том, и в другом преуспел не особенно. Характер его был, хоть и довольно стервозным с виду, но по сути своей мягким. Им скорее двигало чувство незащищённости, кидая из крайности в крайность: оно то заставляло забиться в самый дальний уголок и тихонько переждать всё нервирующее и опасное, то подстёгивало напасть первым и ужалить побольнее. Друзья Драко об этих особенностях знали чётко, так что научились правильно реагировать, за что блондин им был безмерно благодарен. По крайней мере, гостиная его факультета могла иногда служить тем самым уголком спасения. Хотя, конечно, Драко старался не демонстрировать свою слабость, и все вокруг прилежно делали вид, что ничего не замечают. Исключением была лишь Панси. Она просто не могла держать мысли при себе, высказывая всё в то же мгновенье, как ей приходило это на ум. И делала это с такой поражающей прямолинейностью, что это доводило Драко до белого каления. - Вчера я был у Лорда, - тихо проговорил Драко. - То, что он вызвал тебя за день до начала занятий, означает, что ты получил некое задание? – Блейз придвинулся немного ближе, в круг. - Да. Наступило недолгое молчание. Панси, конечно же, не выдержала первой: - Ты хочешь, чтобы я умерла от волнения и любопытства?! Говори, чего он хотел! - Это очень странно. Он хочет, чтобы я наладил общение с Поттером. Гостиную огласил хохот Паркинсон. Все они прекрасно знали, что Драко сохнет по Поттеру и при этом с маниакальным интересом поглядывает на самого Лорда, обретшего довольно привлекательную форму (И как только умудрился!). - Одна твоя тайная мечта посылает соблазнить другую! - Причём тут соблазнение?! – гневно зашипел Драко. – Мне всего-то и нужно – втереться в доверие к Золотому Мальчику! - Всего-то, - прыснул Крэбб. – Тебе, быть может, напомнить, в каких вы с ним отношениях? - Вот, спасибо, Винс, а то я не в курсе! – психанул Драко. Блондин резко встал со своего места, поднялся по лестнице и хлопнул дверью в свою спальню с оглушительным грохотом. - Молодец, Винс, классно сработано! – произнёс Грег и отвесил другу смачный подзатыльник. Настроение Гарри было просто отвратительным. После восстановления внешности Том уделял ему просто катастрофически мало времени. Гриффиндорец чувствовал себя брошенным и одиноким, будто вернулся в свои двенадцать лет, когда только узнал, что его предали и заведомо записали в смертники. Сил на то, чтобы нормально общаться с Роном и Гермионой, у него не было, так что он предпочитал отмалчиваться. За все эти годы он так и не нашёл в себе желания поговорить с ними об отношениях с Томом. Друзья чувствовали, что Гарри скрывает что-то, но добиться ничего не могли, из-за этого настоящее доверие между ними исчезло и восстановлению уже, похоже, не подлежало. Особенно это стало заметно, когда друзья стали встречаться. Они уже не были так привязаны к Гарри и большую часть времени проводили только вдвоём. Даже письма, которые они писали, стали будто обычной вежливостью без теплоты и интереса. Набор обязательных фраз, приносящих одно только разочарование. На несколько Гарри даже не ответил, хотя не был уверен, что это вообще кто-то заметил. Когда спальня погрузилась в сон, Гарри привычно открыл дневник, который теперь стал обычным средством связи, и написал приветствие. Ответ проявился незамедлительно. У гриффиндорца появилась робкая надежда, что Том ждал его: «Здравствуй, Гарри, как ты добрался?» Подумав, брюнет решил, что это был совершенно отвратительный день, о чём и сообщил собеседнику. «Остался всего год, и ты будешь свободен» «Но почему я обязательно должен доучиваться?» «Потому что ты – будущее моего Магического Мира, ты должен всё знать» «Я не хочу быть будущим, я желаю жить в настоящем» Дневник молчал. Гарри понял, что задел Тома за живое. Тот явно корил себя за то, что жизнь гриффиндорца сложилась именно так, а не иначе. Не так… счастливо? «Приглядись к тому, что вокруг тебя, милый. Быть может, ты найдёшь что-нибудь, что поможет тебе…» Гарри не понимал, о чём говорит Том, но Лорд любил выражаться пространно, так что переспрашивать было бессмысленно. «Я постараюсь, Том» После этого они попрощались, и Гарри улёгся в постель. Ещё раз оглядев комнату на предмет открытых глаз и убедившись, что никто так и не проснулся, брюнет задёрнул полог и наложил заглушающее. Сны в последнее время его беспокоили подростково-гормонального содержания, и Гарри совершенно не желал, чтобы его ночные стоны разносились по всей спальне. Гарри Поттер. Сон первый. Комната была тёмной и немного душной. Наглухо задёрнутые багровые шторы, тяжёлая дубовая мебель, массивная дверь в ванну. Босые ноги утопали в высоком ворсе бордового ковра, и Гарри прищурился от наслаждения, поджимая пальцы. Огромный балдахин скрывал кровать, и парень не мог видеть, что за ним скрыто. Нерешительно приблизившись, он дёрнул за верёвку, и ткань будто схлынула на пол, открывая взору совершенно пустое ложе, застеленное чёрными простынями. Внезапно сильные мужские руки обвили его плечи и заскользили вниз, очерчивая грудь и бёдра. Чужое тело прижалось сзади с такой силой, будто желало поглотить, подчинить, удержать… Гарри покорно откинул голову назад, и почувствовал, как в шею впиваются влажные губы, а к заднице прижимается возбуждённая плоть партнёра. Резко развернувшись, Гарри поднял руки вверх, зарываясь в мягкие чёрные волосы Тома пальцами, и улыбнулся. Мужчина вернул улыбку, а затем жёстким, властным поцелуем впился в губы Гарри, заставляя его открыться и принять всё, что ему предлагают. Лорд повалил юношу на кровать не разрывая поцелуя, и принялся раздевать и без того не особенно одетого гриффиндорца. Гарри не отставал, сдирая с любовника рубашку так, что та трещала по швам, а пуговицы россыпью разлетались по полу и постели. Сняв, наконец, с гриффиндорца джинсы, Том похотливо улыбнулся и медленно погладил член парня через тонкие боксеры. Гарри громко застонал не в силах сдержаться и в неконтролируемом порыве двинул бёдрами вверх. - Потерпи немного, - усмехнулся Лорд, не желая никак двигаться дальше. - Сними, сними их, - Гарри неопределённо взмахнул ослабевшими руками, и снова уронил их на простыни. Том всё с той же лукавой улыбкой плавно стянул трусы и откинул их куда-то в сторону. Когда Лорд стал наклоняться вниз, Гарри задохнулся от предвкушения, содрогаясь всем телом, и его до невозможного возбуждённый член оказался овит губами Тома. Облизав головку, Лорд начал движение вниз, погружая ствол всё дальше, в горячую глубину своего рта. Он двигался медленно, вверх и вниз, словно дразня, вырывая из Гарри хриплые стоны и мольбы о большем. Когда Гарри уже потерялся в ощущениях, темп вдруг увеличился, и юноша почувствовал палец любовника, кружащий около колечка сфинктера и, если это вообще возможно, ещё больше возбуждающий. Внезапно палец проскользнул внутрь, и со вскриком Гарри кончил, изливаясь в рот своему партнёру…