Somnia Mundi

«Погибнуть, чтобы искоренить зло. В этом дух Готея-13» Генрюусай Шигекуни Ямамото

      Массивные двери полигона нависали над учениками академии, казавшимися на фоне лишь мелкими букашками. Там, за широкими бревнами, рыскали в поисках своей жертвы Пустые. Ослабленные и ограниченные, но все еще сильные и страшные, способные разорвать на части человеческую душу. Это был их промежуточный экзамен, и чтобы его пройти, ученики должны были показать все свое мастерство, умение работать в команде или в одиночку и уничтожить всех Пустых. Готею-13 нужны были достойные синигами, способные справиться с любой опасностью, доказать свою значимость и ценность для Общества Душ. Тринадцать священных отрядов уже начинают присматриваться к ним, выбирая, кого они пригласят сразу после выпуска, а кому придется потрудиться с вступительными тестами.       Однако не все ученики академии успели овладеть духовным мечом. Карин и еще несколько одногруппников не знали имен своих мечей. Учителя успокоили, сказав, что это нормально, им хватит умений справиться с Пустым и без знания имени. Но сложность экзамена для них тогда повышалась в разы.       Карин до сих пор помнила все свои встречи с этим монстрами, как страх подкатывал к горлу и ужас сковывал все ее тело. Если бы не Тоширо и Ичиго, кто знает, где бы она была сейчас.       Она вдруг подумала, что, наверное, была единственной из своей группы, кто сталкивался с Пустым вживую.       — Ученики! — прогремел один из экзаменаторов. — Через несколько минут начнется ваш промежуточный экзамен, и я хочу вам сказать несколько слов прежде, чем вы ломанетесь туда как быки. Там! — он указал пальцем на ворота. — Там опасно! Очень опасно! Вы не думайте, что мы придем и спасем вас, если что-то пойдет не так. Хоть вы еще и ученики академии, но задача экзамена погрузить вас в максимально приближенные реалии вашей будущей службы. Поэтому действуйте разумно, неважно в команде или в одиночку, но не рассчитывая на помощь сверху.       — Да уж, поднял боевой дух, — услышала Карин чей-то шепот.       Экзаменатор крикнул что-то нечленораздельное, похожее на боевой клич и повернулся лицом к воротам, его серая накидка слегка качнулась от движения. Направив указательный палец в центр соединения двух створ, он быстро зашептал. Темная полоса очертила поверхность по диагонали, и тонкие линии полукругом начали свой путь от центра к краям створ, образуя замысловатую печать. Ворота громыхнули, облака дыма поднялись из низов и щелей. Сердце Карин замерло в груди от предвкушения. Она медленно и глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках.       — Ну, начали! Время начала экзамена 10:03! — крикнул экзаменатор.       Толпа учеников метнулась к открытому проходу. Там, за двумя массивами дверей их ждала бескрайняя пустыня. Из серых песков произрастали черные игольчатые деревья. Поднялся туман, густой пеленой обволакивая пространство. Видимость снижалась практически до нулевой.       — Это Лес Пустых, — сказал Кеничи. — Я видел иллюстрации в энциклопедии синигами.       — То есть они воссоздали местность Уэко Мундо? — положив ладонь на эфес меча, спросила Мегуми.       Сомниа Мунди, Уэко Мундо... Карин ощутила дежавю. Еще одно странное название в копилку странных названий.       Вдалеке послышался дикий, ни на что не похожий рев. Услышав его однажды, ты уже никогда его не забудешь. Этот рев, полный слепой ярости, всепоглощающей ненависти и нескончаемой боли заставлял кровь в жилах стынуть и кожу покрываться мурашками. Карин вздрогнула, в голове все смешалось.       — Это Пустой! — крикнули сзади. — Вперед, прикончим его первые!       Из-за ее спины вылетели двое парней, в одном из которых она узнала Мацуи Дзиро, и скрылись в тумане. Громкие шаги, отдаваясь шумных эхом, приближались. В серой пелене загорелись красные, словно два светофора, огни. Через миг все отпрянули, когда широкая пасть в три ряда зубов возникла из ниоткуда, разрезая клыками туман, хватая его и будто глотая. Ученики бросились врассыпную. Ударив по песку огромной когтистой лапищей и никого не поймав, Пустой закатил свою мерзкую морду и громко заревел. Карин неслась, гонимая неведомым чувством, подстегивающим ее, заставляющим кровь быстрее течь по телу и стучать в висках. Она будто не слышала воя, не видела лапы и красные глаза. Она просто бежала прочь.       Она не сразу поняла, что осталась одна. В какой-то момент Карин, остановившись, оглянулась по сторонам, не в состоянии уловить ни писка, ни шороха. Вокруг стояла мёртвая тишина.       — Эй! — крикнула она.       Ей ответило эхо. Карин побрела вперед, пытаясь отдышаться и унять дрожь в коленях. Ноги увязали в сером песке. Она терпеть не могла экзамены, но сейчас отдала бы все на свете, чтобы сесть за парту, взять ручку и спокойно решать задания.       Но не находиться в серой пустыне, кишащей монстрами. Не потеряться в ней, отбившись от группы.       Карин до боли стиснула зубы.       Вдалеке показалось что-то темное, похожее на строение. Может там кто-то есть, подумала Карин. Туман скрывал точные очертания, оставляя лишь темный расплывчатый силуэт. Побежав, она поняла, что это было не здание. Скорее белые камни, торчащие из песка. Вокруг всё затрещало. Камни начали расти и подниматься над землей. Карин разглядела темно-синюю, в белую широкую полоску поверхность, покрытую острыми шипами. Камней вдруг стало очень много, а над ними загорелись два кроваво-красных фонаря.       — Пустой…— выдохнула Карин, не в силах сделать ничего более.       Монстр, больше похожий на помесь жабы и тигра, с гигантской уродливой маской в виде кошачьего черепа, медленно перевел свои глазищи с горизонтальными зрачками на девушку. Секундное осознание у обоих, и вот уже Карин несется вперед, а Пустой неуклюже прыгает за ней, каждый раз вгоняя огромные когти глубоко в песок.       Мысли вихрем крутятся в ее голове. Резко развернувшись, она занесла меч. Пусть она не знает имени своего меча, но она тренировалась два месяца, вливала свою духовную энергию в асаучи, насыщала его своей силой. У нее получится, точно получится. С ловкостью, подобной дикой кошке, Карин прыгнула вперед. Замахнувшись, она резанула по когтистому панцирю. Всплеск чудовищной духовной силы ослепил и оглушил ее. Придя в себя, она заметила, что лезвие оставило неглубокую, едва заметную царапину.       — Черт! — выругалась Карин.       Пустой заревел и пригнул лапы, чтобы приготовиться к прыжку. Карин побежала прочь. Монстр, тяжело оттолкнувшись от земли, взмыл в небо и с грохотом повалился перед ней, заграждая путь к отступлению. Карин приняла боевую стойку и напрыгнула на Пустого, целясь тому в маску. Но тот, быстро вывернувшись, подставил облаченную в панцирь лапу. У Карин от удара заломили руки, рукоять меча словно накалилась до предела, и пальцы ужалило раскаленной сталью. Ей хотелось выпустить меч и швырнуть его в песок, но она держалась, зажмурившись и до боли сжав зубы. Она не сдастся. Ни за что. Открыв глаза, она увидела золотой свет, клином расходящийся в небо. Золотые песчинки кружили вокруг Карин и Пустого, разгоняя сумрак и густую завесу тумана.       Пустой поднял вторую лапу и с силой швырнул Карин в сторону. Пасть медленно раскрылась, обнажая белые острые зубы, глотка издала хриплые, хлюпающие, до ужаса противные звуки. Монстр, кажется, пытался смеяться.       Карин приподнялась на локтях, голова взорвалась от боли. Удар пришелся на всю боковую часть тела, благо песок немного сгладил падение. Помощь сверху сейчас бы точно не помешала. Может, зря она ввязалась во всю эту учебу синигами, если все равно не может справиться даже с ослабленным Пустым? Карин скривилась от боли. Тиатрил, Эрин, Раку и... Дайра из этого треклятого Сомниа Мунди теперь казались ей какими-то нереальными, далекими. Словно это был сон, словно ничего этого не было по-настоящему. В конце-концов, Карин уже давно о них ничего не слышала. Рами, Ао и Тао, которых она трусливо покинула. Юзу, которая до сих пор ничего не знает. Которая тоже одна, без поддержки. И братец Ичи не может ей помочь. Не надо было всего этого вранья.       — Если я выживу, — прошептала Карин. — Я расскажу им. Ичиго, Тоширо, Мегуми... всем!       — Эй, ты кому там молишься? — раздался по всей округе мужской голос, вырывая Карин из своих переживаний. — Здесь богов нет, никто не поможет.       Высокая мужская фигура с развевающимися от быстрого бега синими хакама под белым косоде с голубыми полосками выглядела чертовски героически. Парень стоял к Карин спиной, но она без труда смогла узнать его по белесым волосам, скрученным в низкий хвост, по длинному тонкому мечу, кончик которого был дерзко устремлен в небо.       — Киришики…       Этот самодовольный сынок из благородной семьи явился сюда, чтобы… чтобы спасти ее. Карин не могла поверить своим глазам и ушам. Может, он просто хотел продемонстрировать свою силу, дабы поглумиться над ее никчемностью? Юкио Киришики всегда ставил себя выше других.       — Ты не ранена? Оставайся там, я сейчас разделаюсь с этим Пустым и помогу тебе!       Юкио оглянулся, бросая взволнованный взгляд на Карин. Ей стало не по себе.       — Киришики... — прошептала она.       Вся ее недавняя ненависть по отношению к этому парню окончательно улетучилась, все предыдущие мысли унеслись в тартарары. Юкио, которого она до этого считала высокомерным аристократишкой, оказался хорошим парнем, способным прийти на помощь. Она пообещала себе, что, когда этот кошмар кончится, они непременно станут друзьями. Уж она-то приложит к этому все свои силы.       Киришики сделал взмах мечом, приняв атакующую позицию, и в следующую секунду понесся на Пустого. Тот был чудовищно силен, но значительно уступал Юкио в скорости. У парня был шанс.       Удар звонким эхом разошелся по округе. Юкио отпрыгнул назад, и Карин увидела огромный разрез на передней лапе Пустого. Чудовище, закатив голову с огромными кошачьими ушами, издало до того пронзительный рев, что, наверное, если бы Карин не закрыла уши ладонями, у нее бы лопнули перепонки. Юкио вновь принял стойку воина, но разгневанный Пустой, грозно сверкнув глазищами, сделал прыжок.       Юкио был ловок, но неопытен, и тело не успело среагировать, когда Пустой оказался возле него. Парень дернулся и заорал от мгновенно пронзившей его боли. Монстр вонзил свой коготь ему в ногу, затем безжалостно вырвал его, и, грузно повернувшись, швырнул Юкио в сторону. Тот отлетел на несколько метров. Карин закричала, пытаясь дозваться до Юкио, но парень потерял сознание. Пустой сделал очередной прыжок в сторону Киришики, приземляясь тому на ноги. Тот не отреагировал. Карин закричала еще сильнее, надрывая горло. Тогда Пустой схватил тело Юкио своими острыми зубами и со смачным хрустом переломил его посередине, затем, запрокинув голову, проглотил Киришики. Что-то выпало из его пасти.       Карин не помнила себя от ужаса. Потрясенная увиденным, она поднялась с песка, совершенно не чувствуя раздирающей боли в боку. На языке вертелось всего одно слово.       — Уходи, уходи, уходи, уходи…— безумно тараторила она.       Сердце забилось в бешеном ритме, тело задрожало. Карин не слышала ничего. Пустой повернулся к ней, раздвигая окровавленные челюсти в страшной улыбке серийного убийцы. Перед ее глазами тут же предстала картина, как эта душа, прячущаяся под маской, при жизни убивала, кромсала и, возможно, пожирала своих жертв, будто это была рыба или звериное мясо. Этот монстр убил Юкио. Раскусил надвое и проглотил. Карин медленно согнулась, хватаясь руками за голову, с силой вплетаясь в волосы и оттягивая их, словно пытаясь вырвать с корнем. Реальность расплывалась от наполнившей глаза соленой жидкости, щеки чесались.       — Ты убил Киришики… Юкио...— прошептали губы, — убил… убил…       — Твой друг вышел на славу, но я все еще зверски голоден, — двигая челюстями, прогремел Пустой, изменяя и редуцируя некоторые гласные, отчего речь была почти неразборчивой. — Жаль, что я тебя не могу ни убить, ни съесть!       — Правда?! — закричала девушка. — Почему же? Откуда ты такой благородный взялся?       Ее безумные глаза покраснели. Хотелось залиться смехом.       — Такой закон. Этот закон нельзя нарушать.       Карин уже ничего не хотела ни слушать, ни понимать, она закашлялась, растерла по щекам слезы, и, выпрямившись, устремила полный гнева и ярости взгляд на Пустого. Она хотела его убить, растерзать, но руки от одной только мысли связывались, невидимые путы словно держали тело. Карин не могла убить Пустого, но должна же она хоть что-то сделать! Хоть как-то отомстить за друга, воздать монстру за все его грехи.       — Уходи, — медленно проговорила Карин, ядом наполняя каждый звук. — Убирайся. Ты заслуживаешь самого ужасного наказания, ты должен быть изолирован, плутать в вечной тьме и одиночестве, где единственными звуками будут лишь звуки капель и глухое эхо от ударов отколовшихся камней.       Карин выплевывала слова, словно проклятье, вкладывала в каждое слово все свои чувства, пропитывала их невыносимым желанием мести. Невиданная доселе сила наполнила ее тело. Испепеляя Пустого взглядом, она мантрой повторяла свои слова. Монстр забеспокоился, глаза забегали, пасть поднималась и опускалась, и вскоре неровная линия золотым сиянием описала круг на земле, окружив его тушу. Нижние конечности медленно пропитывались золотой силой, рассыпаясь в песчинки и исчезая в тумане. Свет поднимался все выше и выше, подступая к горлу, и Пустой издал истошный вой перед тем, как полностью раствориться в пыль.       Карин осела на землю, тяжело вздыхая и кашляя. Неистовая боль в боку медленно возвращалась, заставляя ее морщиться и шипеть. Слабость тут же наполнила тело, ноги и руки стали мягкими, сознание поплыло, и Карин медленно легла на землю, закрывая глаза и погружаясь в густую дымку сна.       В главной зале Академии духовных наук с высокими стенами располагался огромный монумент. За ним сидел морщинистый старик в круглых очках и фиолетовой мантии с расписным воротником. На поседевшей голове высилась конусовидная шляпа.       — Знающий Заак Киль, вы не поверите, свидетелем чего я только что стал!       Он обернулся и подозвал кого-то рукой. Из другой залы послышался голос, говорящий довольно ироничным тоном.       — Позвольте угадать, Знающий Фосфорентус, вы только что увидели рождение кирина?       — Шутить изволите. Подойдите-подойдите и сами все поймете.       Долговязый старик в мантии, украшенной вышитыми звездами, вышел из залы и подошел к огромному аппарату, который служил для слежения за измерениями.       — Фосфорентус, я не понимаю, куда смотреть!       — Не смотрите, считайте!       Знающий Заак Киль зашептал.       — Сомниа Мунди, Пустошь, Мир Живых, Общество Душ, Дворец Короля, Ад, Ш...       Вдруг он запнулся, и еще раз посчитал. И еще раз.       — Нет-нет, уважаемый Знающий, вы не ошибаетесь. Их восемь. Всего пару минут назад измерений было семь, а сейчас их восемь!       — Вы хотите сказать, прямо сейчас родилось еще одно измерение?       Фосфорентус закивал.       — Вернее сказать, его создали.       Они переглянулись. Что-то странное мелькнуло в их глазах.       — Но такая сила… право на эту силу… оно… Нам нужно немедленно доложить Его Мудрости Зефиринусу. Элирис, прикажите седлать воздушных змей, мы спускаемся!       — Господин главнокомандующий, к вам младший научный работник исследовательского института 12-го отряда, господин Кадо Одзаки, он сегодня был одним из организаторов промежуточного экзамена в академии Духовных Частиц и просит вашей аудиенции. У него срочное донесение, — монотонным голосом сообщил офицер первого отряда.       Шунсуй и Нанао тревожно переглянулись, затем Кьераку, повернувшись к офицеру, слабо кивнул. Тот мгновенно направился отворять двери. В зал собрания вбежал, спотыкаясь, молодой парень с растрепанной шевелюрой, в квадратных очках и со стопкой бумаг за пазухой. Кадо, завидев внимательный взгляд Кьераку, тут же упал на пол и ударился головой о деревянный пол.       — Простите меня, простите…— лепетал он. — Это все моя ошибка, моя вина! Отвлекся, недоглядел!       — Отставить эмоции, — приказала Исе.       Кадо поднял голову, утер нос и со страшным взглядом, выражающим все его душевное состояние, посмотрел на главнокомандующего.       — У нас смерть на экзамене, — доложил он.       Шунсуй от удивления поднялся с места, Нанао приложила ладонь к губам.       — Экзамен приостановлен? — повысив тон голоса, спросил он.       Кадо Одзаки отрицательно помотал головой.       — Ворота чем-то заблокированы, поэтому ученики еще находятся внутри.       — Бейте тревогу.       Нервная трель сирены раздавалась на всю округу, собирая всех капитанов и их лейтенантов на месте проведения экзамена.       — Как вообще кто-то мог умереть, если Вы, уважаемый Кадо Одзаки, самолично заверили меня, что все Пустые ослаблены и не способны принести вред, — возмущался глава Академии – Хашимото-сан.       — В какой-то момент они все взбесились... словно что-то снесло все барьеры, — лепетал парень.       — А почему ворота заблокированы? — спросила капитан Сой Фон. — Чем это могло быть вызвано?       — Хм… знакомая конструкция…— капитан Куроцучи прищурил глаза, — а это случайно не те ворота, что стояли у нас на испытательном полигоне год назад? Они автоматически блокируют выход, если чувствуют огромную силу. Это очень опрометчивое решение, если глава академии выбрал именно эти ворота для экзамена.       — Да я разве знал их свойства? — оправдывался Хашимото-сан, разводя руками. — Я просто попросил своего секретаря достать ворота для экзамена… прочные, добротные!       — Ну вот он и выбрал самые прочные ворота в Сейрейтее, уж за это я вам ручаться могу, — Маюри хмыкнул.       — Ну и как же нам отворить их, Маюри? — подошел Ичиго. — пока мы тут треплемся, ученики академии находятся в опасности.       Капитан 12-го отряда Куротсучи пропустил мимо ушей неуважительное обращение его коллеги.       — Есть два пути, — начал он, — для того, чтобы открыть ворота, нужно или «успокоить» их, сбросив прошлое значение духовных частиц, оказываемых на поверхность, или же вывести ворота из строя, оказав на них такое давление силы, какое они выдержать не смогут. Предупреждаю сразу, ибо вы уже настроились на второй способ, что он намного сложнее, поскольку при их постройке я учитывал силы всех капитанов Готея-13 и могу сказать с уверенностью, что ворота выдержат всех вас, вместе взятых. Это значит, что, для того, чтобы открыть их, нам потребуется и духовная сила тех, кто находится внутри. Только так мы сможем открыть ворота.       Все задумались, пытаясь сообразить, что делать дальше или просто сделали вид, что усердно размышляют над проблемой, в глубине души надеясь, что какой-нибудь гений сейчас что-нибудь решит и всех спасет.       — Так, а почему мы не можем воспользоваться первым способом? — недоумевала Сой Фон.       — Долгий, — ответил Маюри, — сброс значения может занять около двух дней. За это время…       — Не продолжайте, — его перебил Хитсугая, чем вызвал презрительный взгляд и цоканье последнего, — если мы можем пробить ворота, только оказывая давление с двух сторон, то нужно как-то передать ученикам внутри сообщение, чтобы они помогли нам. Это возможно?       Директор Академии грозно посмотрел на Одзаки, видимо ожидая только положительный ответ. Тот слабо кивнул.       — Д-да, возможно, но… оборудование очень старое и давно не использовалось, так что я не уверен…       — Кадо Одзаки, — подошел Кьераку, заглядывая парню прямо в глаза. — Внутри находятся ученики, которым угрожает смертельная опасность. Они могут все умереть, понимаете? Поэтому, я спрашиваю вас: мы можем передать им сообщение о дальнейших действиях?       В этот момент до парня дошло. Главнокомандующему и капитанам все равно на его сомнения и старое оборудование. Есть только приказ о выполнении, и он, Кадо, должен наладить связь, даже если ради этого потребуется сломать все законы природы.       — Да, — лишь ответил он и метнулся в радиорубку.       Через несколько минут к нему зашел капитан 10-го отряда, шаркая сандалиями, присел рядом.       — Скажи, Одзаки, кто погиб? — спросил Хитсугая, хмурясь.       Младший научный сотрудник сглотнул, ощущая жжение вины внутри. Кто знает, какое наказание его ждет после всей этой заварушки. Подумать только, его первое крупное задание, а он увлекся журналом из Мира Живых в самый ответственный момент. Звук еще отключился, будь он неладен.       — Кажется, это был парнишка из знатной семьи… Киришики Юкио.       Тоширо на секунду облегченно выдохнул, но затем снова нахмурился. До него дошло значение сказанного. Хоть Рена и жива, но случилось происшествие гораздо хуже, чем просто смерть его поверенной.       — Ты же знаешь, что семья Киришики выделила огромные средства на восстановление Сейрейтея и сейчас причислена к великим семьям Общества Душ?       Лицо Одзаки исказилось, рот скривился. Он знал и готов был заплакать.       Это была смерть человека, чьи родители отстроили место, в котором живут все синигами, они доверили им своего сына и… что получили в ответ. Это настоящая трагедия. Тоширо не знал, как главнокомандующий будет смотреть в глаза родителям, сообщая печальные новости.       — Катастрофа…— прошептал Хитсугая и стремительно вышел из радиорубки. Одзаки почувствовал, как истерика подкатывает к горлу. Но сейчас нельзя позволять чувствам брать верх над разумом, он и так уже опустился хуже некуда.       — Сейчас…— Одзаки начал размышлять вслух, — я могу рассеять туман, чтобы ученики могли быстро найти друг друга, но это и привлечет к ним пустых. Сколько их осталось? — парень бросил взгляд на камеры. — Всего трое. Что ж, это рискованно… очень рискованно, но только так можно ускорить процесс.       — Туман рассеивается, — сообщил Ходжо, оглядываясь по сторонам.       Мегуми последовала его примеру, разглядывая простирающуюся серую пустошь вокруг. Вдалеке показалась небольшая группа одногруппников, держащихся за мечи.       — И правда.       — Нам нужно найти ворота, через которые мы попали сюда. Думаю, наш экзамен подошел к концу.       Накадзима кивнула. У нее с утра было плохое предчувствие, она разбила свою любимую глиняную кружку, привезенную из родного района. А сейчас явно происходило что-то странное, вряд ли экзамен мог подойти к концу всего лишь спустя два с половиной часа после начала. Их пугали, что ученики полдня возятся с пустыми, пытаясь справиться.       — Гэн, ты правда думаешь, что мы выполнили поставленную задачу? — спросила Мегуми.       — Я не знаю, — ответил Ходжо, — но я почти уверен, что убивать пустых нам сегодня больше не придется.       Его густые брови изогнулись, и глубокая морщина разрезала переносицу.       Хуже уже просто быть не может, подумал главнокомандующий, когда ему сообщили о заблокированных воротах и о смерти на экзамене. Но вскоре к нему зашел капитан 10-го отряда, озвучив имя погибшего. И Кьераку, медленно снимая с головы соломенную шляпу, уверился, что может. Может и будет, если они не вытащат бедных детишек наружу.       — На экзамене еще два выходца из благородных семей, — Нанао поправила очки, — Фукуда Ран и Сану Кеничи. Эти семьи являются хранителями древней…       — Я знаю, Нанао. Можешь не пояснять.       С каждой минутой ситуация становится ещё опаснее. О последствиях Кьераку предпочел пока не думать.       — Приказания?       — Вели капитанам приготовиться у ворот, я через несколько минут выйду.       Ученики столпились у огромных бревенчатых створ в ожидании чего-то, чего они сами не знали и не понимали. Ран, скрестив руки, нервно переступала с ноги на ногу, изредка громко восклицая и возмущаясь. Она бесилась и злилась, сама не понимая почему. Ей не нравилась вся эта сложившаяся ситуация. Рядом стоял ее друг детства Кеничи, обычно добродушный и инфантильный, сейчас напряженно смотрел в одну точку.       Все выглядели обеспокоенно и почти не разговаривали. Почему экзамен так быстро закончился? Пустые еще не до конца ликвидированы, а туман рассеяли, обнажая наскоро спаянные швы полигона. И сейчас они словно дураки стоят около главных ворот, которые почему-то закрыты и открываться совсем не спешат. Кроме того, всех беспокоило отсутствие двух ярких представителей их большой группы. Рену и Юкио никто не видел с самого начала экзамена.       — Я пойду их искать, — бросила Мегуми, хватаясь за эфес духовного меча.       — Куда ты пойдешь? Мы даже не знаем, где их искать, — нервно воскликнула Ран. — Тем более, ты хоть и талантлива до кончиков волос, но со оставшимися Пустыми тебе придется тяжко!       — Ты можешь пойти со мной, если так беспокоишься.       К Накадзима подошел худощавый парень с добрым лицом, неуверенно держа в руках занпакто. Мегуми с трудом вспомнила его, это был Мацуи Дзиро, парень, что все время убегал в район, дабы повидаться с оставшейся там сестрой.       — Я… — начал Дзиро. — мой занпакто специализируется на поиске, я мог бы попробовать… ну… поискать Мори и Киришики.       — Так чего ты молчал всё это время, остолоп?! — закричала Ран, хватая испугавшегося парня за грудки.       — Оставь его, Ран, — вмешался Кеничи, кладя свою ладонь на плечо подруге, — мы теряем время.       Все дружно обернулись, глядя на Кеничи Сану. Ран от удивления раскрыла рот.       — Вы чего? — покраснел парень.       — Минуту назад ты и слова без запинки выговорить не мог, а теперь указываешь мне!       — П-прости, Ран...       — Хватит болтовни! — прикрикнул Гэн. — Приступай, Мацуи.       Ран нервно пнула бесцветный песок. Дзиро медленно достал свой занпакто из ножен, направляя лезвие в пустошь.       — Мне нужны вещи ребят.       Кеничи быстро пошарил по карманам, выуживая оттуда деревянную круглую фишку, вероятно, для одной настольной игры, что так популярна в Руконгае.       — Вот. Отец Киришики страстный игрок, поэтому отдал эту фишку Юкио на удачу. А он отдал ее перед экзаменом мне, потому что боялся потерять.       Мегуми тоже засунула руки в карманы и пожала плечами. У нее не было вещей Рены хотя бы потому, что у той вообще не было каких-либо вещей, кроме одежды. Накадзима сделала это, чтобы не расстроить саму себя.       — Хорошо, тогда найдем сначала Юкио, а потом будем думать дальше, — сказал Кеничи.       Дзиро сжал в одной руке фишку и меч, прижимая вещь Киришики к рукояти и громко выкрикнул.       — Кийо но Сора, стань воздушной струей, найди мою цель!       Лезвие меча изогнулось, испаряясь и устремляясь вперед. Все вокруг ахнули.       — Я… чувствую его... Быстрее!       Небольшая группа двинулась с места, устремляясь в пустошь. По пути им встретился Пустой, но гнев ребят был так силен, что они даже не заметили, как воззвали к своим духовным мечам, выкрикивая их имена. Пара взмахов, звон стали, и монстр растворился в пространстве. Они бежали недолго, пока Дзиро не остановился как вкопанный. Плечи его содрогнулись, и до ушей Мегуми донесся всхлип.       — Ну, что там? — не выдержала Ран, подбегая к парню и хватая того за плечо.       И сама остановилась, упала на колени. Все дернулись к двоим, узнать, в чем дело.       На бесцветном песке в луже крови, пропитавшей серый песок, лежал обрубок, некогда бывший рукой. На рукаве был нашит мон семьи Киришики.       — Он… — всегда сильный и звонкий голос Ран сейчас надорвался и посерел, — он же не умер, правда? Он же не… — она не выдержала и отвернулась. — Смотрите!       Все оглянулись и увидели что-то черное вдалеке. Ран сорвалась с места, поскальзываясь на песке и падая, но вставая опять, с трудом передвигая вдруг отяжелевшие ноги. Мегуми добралась до места через несколько секунд, опускаясь возле лежащей в песке подруги. Сердце обливалось кровью при виде бледной Рены с полосками слез на щеках, держащейся окровавленной рукой за бок.       — Она ранена и без сознания, нам нужно перевязать ее.       Ран нервно заоглядывалась, взглядом пытаясь кого-то отыскать. Лицо ее страшно побелело, на лбу выступила испарина, а тело трясло крепкой дрожью.       — Где Юкио? Где... где он? Почему его нигде не видно? — шептали ее губы. — Он прячется где-то?       Кеничи положил руку на ее плечо.       — Ран...       — Где Юкио?! — заорала Ран, подскакивая на ноги. — Найди его! Найди его, где он?       Нахмурившись, Кеничи изо всех сил старался держать себя в руках. Он уже все понял. И Ран тоже все поняла, он был уверен. Просто она отказывалась в это верить. Отказывалась принимать тот факт, что их друг детства Киришики Юкио... умер.       По-настоящему умер.       Мегуми не сдерживала слез, тихо всхлипывая, пока Гэн осторожно поднял Карин на руки. Мацуи, кажется, все еще пребывал в шоке. Ран упала на колени, запрокинув голову и громко зарыдав. Кеничи молча стоял сверху, сжимая ее плечи. В кармане сильно ощущалась деревянная фишка для настольной игры. Она словно раскалилась до самых высоких температур и теперь жгла бедро. Эта фишка – единственное, что осталось от молодого парня, только-только начинающего жить.       Почему судьба так несправедлива?