Somnia Mundi

      Когда сражения прекратились и в Руконгай прибыли синигами, они быстро разогнали оставшихся духов и организовали небольшие лагеря, где любой желающий мог прийти и получить помощь. Раненых было много, даже слишком. Они штабелями лежали в палатках, и белым брезентовым рядам не было конца и края. В одной из палаток находились Ран и Мегуми, их тела были полностью перевязаны, но они уже скоро надеялись вновь встать на ноги. Кеничи не повезло, из-за долгого поражения ядом ему пришлось ампутировать руку, но хуже из них четверых было Ходжо Гэну. Пару дней назад синигами принесли его полуживого, и он до сих пор не приходил в себя. Ему здорово досталось в бою с той демоницей. Врачи осматривали его несколько раз, но не решились дать никаких прогнозов.       Лежа на койке, Мегуми вспомнила недавний разговор рядовых солдат: в Готее-13 все улеглось, и теперь им можно было возвращаться обратно. Интересно только, способны ли они будут снова вернуться к обучению в академии и даже окончить ее? Смогут ли они после полученных ран вообще стать синигами?       Карин сидела в выделенной ей Ичиго комнате с видом на внутренний двор. Когда он привел ее в свои бараки, их тут же радостно встретила Юзу, за которой вышел недовольный Дзинта. Это насторожило Карин, которая помнила, что ее сестра встречалась с Раку. Ей уже не терпелось узнать, что между ними произошло, но понимание, что за историей Юзу последует расспрос об их с Тоширо отношениях, заставило Карин прикусить язык.       В отличии от Ичиго, в глазах которого то и дело мелькала паника, Юзу очень тщательно скрывала свое удивление. Возможно, она и не была удивлена вовсе?       Изумление на миг застыло в ее глазах, когда она увидела неожиданного младенца, но тут же сменилось искренним восторгом.       一 Сестрица, ты успела вперед меня! Вот кто уж мог подумать, не правда ли, Ичиго? 一 воскликнула она, беря на руки младенца и немного поняньчив его.       Сославшись на усталость, Карин попросилась немного подремать, а потом обещала утолить их интерес самым подробным рассказом. Ичиго заботливо проводил ее в одну из комнат своих покоев, а Юзу принесла жасминовый чай для более крепкого сна. Выпив его, Карин прилегла на кровать, положив рядом с собой ребенка.       Однако ей совсем не спалось. Мысли после насыщенных событиями дней все еще роем крутились в ее голове. Карин внимательно посмотрела на спящего в свертке младенца.       Он был еще очень мал и не был человеком, поэтому она понятия не имела, как за ним ухаживать. Пока что он питался ее духовной силой, словно вся энергия, дарованная ей персиками бессмертия, предназначалась на самом деле ему. Как быстро он будет расти? Будет ли он способен есть обычную еду? Чему его нужно будет учить? Си Ванму не посвятила ее в эти детали, но хотя бы у Карин была уверенность, что когда появятся проблемы, она сможет заглянуть к ней и спросить совета.       Этот ребенок появился так быстро и неожиданно, что она чувствовала скорее страх, чем что-либо еще. У нее не было материнской тяги, о любви и говорить было нечего. Бедный мальчик лежал рядом, нежеланный и никем не любимый. Во всем огромном мире у него была лишь Карин, которой только предстояло осознать его существование в своей жизни и принять уготованную судьбу.       После встречи с Юзу и Ичиго она чувствовала некоторый дискомфорт. Казалось, что теперь она принадлежит к какому-то другому миру, потому что увидела и пережила то, что им никогда не будет доступно. Карин помнила, что случилось с предыдущим Королем Душ, она своими глазами узрела предыдущую войну и заплатила высокую цену за спасение мира. После всего пережитого ей казалось, что она уже никогда не станет прежней. Сейчас больше всего Карин хотелось побыть одной где-нибудь в тишине и ни с кем не делиться своими воспоминаниями.       Вдруг лежащий в свертке младенец резко заплакал. Подпрыгнув на месте, Карин вскочила и посмотрела на его сморщенное лицо. Паника заглотила ее своей ледяной пастью словно змея беспечную жертву. Испугавшись, Карин попятилась назад. Она совсем не знала, что делать. Плач ребенка усиливался в ее голове, отчего та ужасно заболела.       В комнату вбежала Юзу.       一 Что случ… 一 увидев охваченную паникой Карин, Юзу быстро переменилась в лице.       Взяв младенца, она прижала его к себе и улыбнулась, принявшись немного качать.       一 Кто у нас тут такой расплакался? 一 ласковым голосом промурлыкала она.       Карин продолжила стоять, не шевелясь.       一 Не волнуйся, сестрица, это всего лишь ребенок, 一 подмигнув, шутливо продолжила Юзу, 一 а ты теперь кажется мать одиночка. Ничего необычного, мы справимся. Я тебе обязательно помогу, мы с Ичиго тебя не бросим.       Видя, как сестра убаюкивает малыша, Карин несмело встала с кровати и подошла ближе, заглянув ему в лицо. Почувствовав приближение знакомой духовной силы, мальчик открыл темные глаза и заинтересованно посмотрел на Карин. Где-то на задворках сознания родилась мысль о том, что он был очень милым.       一 И правда, 一 сказала Карин, ее лицо смягчилось, 一 мы справимся.       Вечером они собрались за общим столом в комнате Ичиго, Юзу как десять лет назад успела приготовить ужин, и Карин пришлось начать свой рассказ. Она говорила сухо, умалчивая о том, как несколько раз поддавалась обману как со стороны собственных умерших родственников, так и со стороны духов-хранителей для Совета Высших. Опустила момент, как чуть не погибла и была чудом спасена Тоширо Хитсугаей.       История о путешествии в прошлое показалась для Ичиго с Юзу шокирующей, даже несмотря на то, что Карин упустила красочное описание убийства прошлого Короля Душ.       一 Поверить не могу, Карин, 一 сказала Юзу, подкладывая ей жареную стручковую фасоль. 一 Неудивительно, что ты так изменилась!       А вот они и прокололись, подумала Куросаки. Так тщательно скрывали свой шок от ее нового вида и попались между делом в разговоре. Карин знала, что после поглощения персиков бессмертия она стала выглядеть старше своего возраста. Си Ванму сказала, что ее тело само состарилось, пытаясь вместить в себя такую нагрузку реацу, однако от окончательного превращения в старуху ее спасли выпитые давным давно эликсиры империума и чудодейственная аура самой Си Ванму.       一 Как родился Король Душ? 一 напряженно спросил Ичиго, чувствуя неладное. 一 И почему он теперь с нами?       Карин вздохнула.       一 Ты не поверишь, если я в деталях расскажу, как именно он родился. Ничего подобного в жизни ты не видел и не увидишь никогда. А почему... да из-за той же самой крови предыдущего короля, которая все это время текла в наших телах и передавалась от одного представителя клана Шиба к другому. Из всех известных мне первым носителем был Кусакабэ Шиба, потом через много поколений дар перешел к Микки Шиба, которая покинула клан и вышла замуж по любви за Судзуки Кеиджи. У них родился сын Судзуки Акаги. Помните такого? Он наш дедушка, отец Иссина Шибы, который покинул пост капитана 10-го отряда и женился на нашей маме Масаки Куросаки. Так дар не только покинул благородный клан, но и вышел за пределы Общества Душ. А потом родилась я, у которой этот дар решил проявиться через поколение. Вообще, с его помощью можно было творить многие вещи, но я смогла хорошо освоить только перемещение в пространстве. И я отдала его Си Ванму, чтобы в мир явился новый Король Душ. Сейчас дар у этого младенца.       Ее брат и сестра очень внимательно ее слушали, хотя Карин и знала, что им трудно поверить в ее слова.       一 Ну, а ты? 一 наконец, спросил Ичиго.       一 А что я?       一 Ты теперь ведь необычный человек? Я это чувствую, вся твоя сущность поменялась. Если раньше это было незаметно, то теперь твою духовную энергию совсем не узнать.       一 Наверное, я вообще больше не человек. Честно говоря, я даже не знаю, кто я. Ну, это и неважно, главное что я есть и я теперь с вами. А еще этот ребенок тоже с нами. По крайней мере, до своего вознесения в небесный дворец.       Карин лукавила, чтобы не продолжать развивать эту тему. Персики бессмертия подарили ей божественную сущность, чтобы быть способной вырастить Короля Душ. Ичиго чувствовал, что она недоговаривает, но расспрашивать перестал. По крайней мере, пока что.       一 Едва ли наш отец мог знать, что в итоге мы все ввяжемся в такой головокружительный переплет событий, 一 сказала Юзу, задумавшись.       一 Кстати об этом... 一 вспомнила Карин. 一 Ичиго, я думаю, ты задолжал нам пару объяснений. Тогда ты оставил нас одних с минимум информации о том, что случилось со стариком. Теперь твоя очередь рассказывать.       一 Да нечего рассказывать, 一 признался Куросаки. 一 Я много раз думал, как это все вам доступно объяснить, а сейчас после твоего рассказа, Карин, вдруг осознал, что и сам многого не понимал. После окончания войны с Ванденрейхом тело прошлого Короля Душ было окончательно разрушено, и благородные кланы искали ему замену. Как я позже узнал, рассматривали на его роль меня, хотя я и не понимал почему, но теперь понял – они думали, что тот самый дар сокрыт во мне. В качестве основы использовали тело его прямого потомка, а духовной энергии все равно не хватало. Наш старик предложил себя. Сколько бы я ни задавал вопросов, он ничего мне не объяснил. Сейчас все стало на свои места.       Юзу застыла, ее зависшая в воздухе рука держала палочки с комочком риса. Карин тяжело вздохнула.       一 Ясно.       В голове возникла недавняя сцена прощания с отцом в ее внутреннем мире.       一 Перед тобой сейчас стоит тяжелый выбор. Выбрать свое благополучие или благополучие всего мира. И если ты выберешь второе, то потеряешь самое главное, что есть у человека.       一 Что мне выбрать, папа? 一 спросила Карин, вытирая слезы.       一 Я не знаю, 一 честно признался он. 一 Посмотри на нас. Микки выбрала собственное счастье, пожертвовав статусом и потеряв семью, но умерла от горя вскоре после гибели мужа. Радость длилась недолго.       Я выбрал внести вклад в войну с квинси, поставив на жертвенный алтарь вас, самых дорогих для меня людей. Моих детей. Умерев, я оставил вас выживать в этом мире совсем одних. И что из этого вышло?       Она выбрала второе. И потеряла не только Тоширо, но и словно саму себя. Свою человечность. Свою свободу. Будущее. Следующие жизни. Вдруг сердце ее сильно, неприятно сжалось, в груди защемило, и Карин закрыла лицо ладонями.       一 Карин, ты плачешь? 一 закричала Юзу, подскочив со своего места.       Ичиго сделал тоже самое, и они вместе накинулись на Куросаки, сжимая ее в крепких объятиях. Маленький Король Душ, спящий через стенку, тоже громко заревел.       Небольшой булыжник с вырезанным на нем именем Иссина Куросаки вновь сверкал в лучах свежего июньского солнца. Могила их отца находилась у самого края невысокой отвесной скалы. Подойдя к нему, Карин увидела, как внизу о камни бились шумные озерные волны. Стоять у воды было прохладно, и она сильнее укуталась в красное хаори с моном клана Шиба, которое ей выдал Ичиго. Оказывается, он поддерживал хорошие связи с Куукаку и Гандзю Шиба.       После всего произошедшего этот клан больше не вызывал у Карин никаких эмоций, а одежда и символ были для нее просто одеждой и символом, без каких-либо дополнительных значений.       — Привет, папа, — сказала Юзу, присаживаясь и кладя на могилу белые цветы.       Позади нее стоял Ичиго, держащий в руках большую корзинку с младенцем. В Сейрейтее не было переносок для детей, и им пришлось воспользоваться подручными средствами. Король Душ был довольно тяжелым мальчиком, и как бы Карин ни старалась, она все равно уставала постоянно держать его на руках или в корзинке, поэтому носильщиком вызвался быть старший брат.       На удивление он довольно легко отнесся к этому неожиданному ребенку, только лишь взглянув ему в маленькое личико и распознав в нем знакомые черты их семьи. Он был сильно похож на него самого.       — Спасибо, что показал нам и рассказал, что случилось. Я чувствую, как что-то внутри меня успокоилось. — сказала Карин, обращаясь к Ичиго.       — Простите, что не считал вас достаточно взрослыми. Вы имели право знать.       — Мы все с вами наворотили ошибок, — рассмеялась Юзу, — но главное, что мы во всем разобрались и снова вместе.       — Об этом… — начала Карин и поймала на себе тревожные взгляды. — Я должна вам кое-что сообщить. Я… прошлой осенью я действительно умерла и больше не смогу вернуться домой, чтобы прожить жизнь как обычный человек.       — Что?! — рявкнул Ичиго. — То есть как это?       — Это уже неважно. Давайте не будем вдаваться в подробности моей смерти, я никак не смогу это изменить. Теперь у меня другая миссия, и я останусь здесь, чтобы вырастить нового Короля Душ. Ичиго, ты же поможешь мне здесь устроиться?       Покачав головой, старший брат хмыкнул.       — Конечно помогу, о чем речь? Могла бы и не спрашивать, я в любом случае буду за тобой присматривать, теперь-то ты от меня никуда не денешься.       — Карин, а ты сможешь?.. — начала Юзу. — Ты сможешь навещать меня в Мире Живых?       — Пока не знаю, — честно призналась Куросаки, — но я думаю, что в этом не будет большой проблемы.       Этот факт очень обрадовал Юзу, и она широко улыбнулась.       — Тогда этот день рождения Ичиго мы празднуем вместе в Японии! И даже не думайте отказаться!       Хитсугая сидел напротив кровати, на которой с головы до ног покрытая бинтами лежала Хинамори Момо. Ей здорово досталось, они вместе с Хирако Шинджи и другими офицерами две недели держались против краснокожего демона Они и его соратников. Бои шли почти не переставая, и лишь после полуночи обе стороны брали перерывы, чтобы укрыться в руинах, подкрепиться и отдохнуть. В результате все они попали в больницу бараков 4-го отряда, а капитан Хирако после собрания капитанов упал без чувств и сейчас лечился в своих покоях. Он также каждый день приходил навещать Момо, и в эти моменты Тоширо замечал, как тяжело тому давались даже самые простые движения.       Капитан 5-го отряда ничего ему не говорил, но видя его Тоширо еще сильнее чувствовал свою вину. Он мог им помочь. Мог. Но не сделал.       На третий день после возвращения Карин Момо пришла в себя.       — Тоширо, ты здесь, — расплылась в улыбке она, — я ждала тебя. Где ты так долго пропадал?       Взяв Момо за руку, он прижал ее к своим губам и поцеловал.       — Прости меня, Хинамори. Меня не было рядом, когда тебе требовалась помощь.       — Ну что ты… — прошептала Момо, вновь проваливаясь в сон, — со мной был… мой капитан… этого было… достаточно…       Она была еще очень слаба, в течение дня то приходя в себя, то вновь засыпая, иногда совершенно неожиданно, останавливаясь на полуслове. Тоширо поил ее водой и один раз ему удалось ее покормить. Три раза приходили медики, применяя целительные кидо. Прогнозы были положительные, Момо должна была скоро пойти на поправку. Услышав эти слова, Тоширо вздохнул свободно.       На следующий день Момо уже сидела, хорошо позавтракала и даже могла поддержать разговор длиною полчаса.       — Широ-кун, — позвала она, будто бы что-то вспомнив. — А где та девочка, за которой ты отправился?       Тоширо вздрогнул, услышав ее вопрос.       — Ты про Карин Куросаки? — уточнил он.       — Карин Куросаки? — повторила Момо. — Точно, Реной Мори же на самом деле оказалась младшая сестра Ичиго. Я и забыла. Ты ее не нашел?       — Нашел, — признался Тоширо, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Но мы поругались, и скорее всего на этом все закончилось.       Ему пришлось вкратце рассказать о случившимся. Хинамори внимательно слушала, и Хитсугая не мог понять, что выражало ее лицо. Казалось, сначала она почувствовала облегчение, потом задумчивость, и в конце в ее глазах промелькнули грусть и сочувствие.       — Удивительно, какие трудности этой бедной девочке пришлось пережить. И ты ее бросил тогда, как ей больше всего требовалась твоя поддержка? Широ-кун, ты обязан перед ней извиниться.       Тоширо возмутился. Ему совсем не понравилось, что в этой истории его названная сестра принимала сторону чужого человека. Момо никогда не жаловала Карин, она ей не доверяла и наоборот должна была обрадоваться, узнав, что Тоширо больше не с ней.       — Ну как же, братик? — не понимала Момо. — Нам с тобой больше ста лет, мы синигами, обладаем огромной силой и можем сразить любого врага. А сестра Куросаки, по сравнению с нами она же совсем ребенок, случайно попавший в чужой мир и кое-как пытавшийся в нем выжить. Поставь себя на ее место! Даже у ее старшего брата Ичиго была поддержка в виде господина Урахары и госпожи Шихоуин, а у этой девочки не было совсем никого. Разве ей не было трудно?       — Соглашусь, ей было трудно, и мне тяжело представить, как бы справился с этим всем я, но…       — Что но? — перебила его Момо. — Почему она в итоге выбрала спасение мира, даже не посоветовавшись с тобой, не взяв во внимание твою жертву? Это очень эгоистично, братик, ведь она не просила тебя покидать Готей-13, ты сам выбрал последовать за ней и защищать ее. Кроме того, кажется, отдав свой дар и перерождение, она действительно выбрала тебя, лишь бы только не быть с другим мужчиной. Из-за тебя она выбрала такую тяжелую участь. Разве это не жертва?       Хитсугая не ответил, повернув голову и принявшись изучать стену. Ему тяжело было признать, что слова Хинамори имели смысл.       — Поговори с ней, пока еще не поздно, братик. Когда ты рассказывал, я все увидела по твоему лицу. Увидела, какие чувства ты к ней испытываешь. Отринь свою гордость. И прекрати винить себя в том, что со мной случилось. Я получила боевые ранения, меня не нужно спасать, это оскорбляет меня как лейтенанта Готея-13.       Он хмыкнул, рассмеявшись.       — Ну, конечно, дуреха! Придется мне взяться за твои тренировки, чтобы в следующий раз я этих боевых ранений не видел на тебе!       Они еще пару минут пререкались, потом пришла медсестра и поставила Момо систему. Лежа на кровати, она вдруг о чем-то резко вспомнила и быстро спросила:       — Кстати, а где Рангику? Она что-то совсем не приходит ко мне, лежит где-то в соседней палате?       Тоширо почувствовал, как у него сдавило горло, а руки задрожали. Момо напряглась, увидев его исказившееся от ужаса лицо.       Карин чувствовала, как привыкает к малышу. С помощью Юзу, которая со времен подработки в клинике отца обладала базовыми знаниями по уходу за детьми, она научилась купать и пеленать младенца. Они также пробовали кормить его детской смесью, но ничего не вышло. Духовная энергия Карин полностью заменяла ему сейчас любую пищу.       — Какое-то духовное молоко, — подумала Юзу и рассмеялась от собственной мысли.       Карин стало неловко, и она залилась краской. Она подошла к детской кроватке, которую откуда-то смог достать Ичиго. Возможно, он одолжил ее у кого-то из семей Сейрейтея и принес вчера вечером, когда Юзу и Карин занимались купанием и переодеванием.       — Малыш хочет спать, уложим его в новую мягкую кроватку?       Они все еще не смогли придумать ему имя, продолжая называть его просто «малыш». Карин не приходило в голову ни одно имя, которое могло бы подойти будущему Королю Душ.       — Кстати, — вспомнила Карин. — Юзу, тебе придется взять на себя управление клиникой. Я даже боюсь представить, что там происходит в мое отсутствие.       — Ой! Не хочу даже слышать об этом! — вмиг рассердилась сестра. — Ею сейчас управляет Рюукен Исида, это папин друг, он также является директором центральной больницы Каракуры. Честно говоря, я думала продать ему этот бизнес. Благодаря инвесторам и твоему управлению, там одно из лучших оборудований в городе, ну и врачи просто отличные. Отцовская клиника приносит хорошую прибыль, и Рюукен как раз уже интересовался…       — Ты хочешь продать отцовское дело всей жизни? — застыла Карин. — Это же его наследие для нас.       — Тогда возвращайся и управляй ей. А я не буду, у меня душа не лежит к этому. Честно говоря, я даже не хочу это обсуждать, сестрица, иначе мы поссоримся.       Удивившись столь резкой реакцией, Карин согласилась закрыть эту тему. Должно быть, пока Карин отсутствовала, Юзу много раз предлагали возглавить семейный бизнес, и она сама себя в этом винила, но никому не говорила. А сейчас Карин своими словами застала ее врасплох.       Когда ребенок заснул, сестра ушла к себе, и Куросаки тоже решила лечь пораньше. Зарывшись в одеяле, она закрыла глаза и попыталась заснуть, но вместо желанных грез в голову снова стали лезть всевозможные мысли.       Ичиго поведал ей о задумке Готея-13, как можно было ускорить прохождение душами потока. Размышляя над решением, Карин пришла к выводу, что оно действительно сносное, рискованное и очень временное. Она даже подумала, что на самом деле сейчас со своим уровнем духовной силы собственноручно может расширить поток душ и держать его в таком состоянии вплоть до взросления нового Короля Душ, только это израсходует все ее запасы. Готова ли она была ради Общества Душ пойти на такие жертвы?       — Черт возьми, конечно же, нет! — помотав головой, сказала она сама себе.       Теперь, зная, что она никогда не переродится, увидев, как поступили с прошлым Королем, и уже столкнувшись с тем, что ее жертва почему-то воспринимается как должное, Карин не была готова делать еще что-то. Подумать только, ни одна живая душа, находящаяся здесь сейчас в Сейрейтее, не пришла к ней и не сказала банальное спасибо за то, что она взяла на себя воспитание будущего спасителя миров! Нет уж, теперь-то она семь раз подумает прежде, чем пойти на какой-либо риск. К тому, она уже несет ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь малыша.       Духовная сила нужна ей самой, а синигами и анимусам будет полезно признать, как сильно они нуждаются в их помощи. Пусть потратят эти восемнадцать-двадцать лет, страдая в попытке подчинить себе этот необъятный поток душ.       На четвертый день Ичиго сообщил, что Ренджи Абараи пришел в себя, и теперь вся большая компания в составе их, Рукии, Киске, Йоруичи и Дзинты собирается в его палате отделения интенсивной терапии. Одев малыша и положив его в корзинку, Карин передала его Ичиго, и они вышли. Юзу была смешно одета в традиционную форму синигами и летнюю соломенную шляпу, защищающую ту от солнечных лучей. Для полной комичности не хватало только темных очков.       Карин продолжала кутаться в свое хаори. Несмотря на приятную погоду и теплый, легкий ветерок, она чувствовала себя прохладно. Ичиго подстригся, и теперь с короткими рыжими волосами стал совсем другим человеком. Это было необычно, но им с Юзу новая прическа понравилась. С ней старший брат окончательно избавился от подросткового налета.       Уже подходя к 4-му отряду, они встретили выходящего из здания Тоширо Хитсугаю. Карин показалось, что все ее тело прошиб электрический разряд. После своего возвращения все эти дни они не виделись, делая вид, что даже не подозревали о существовании друг друга.       Пытаясь оторвать от него взгляд, Карин заморгала, тяжело дыша, и у нее вдруг сильно закружилась голова. Ноги онемели, ослабев, и когда они почти поравнялись, она не удержалась и упала на плитку. Больно ударившись коленями, Карин от неожиданности охнула и почувствовала, что ей тяжело дышать. Она делала частые глубокие вдохи, пытаясь надышаться и успокоиться, но организм как будто не мог напитаться, и ей приходилось вдыхать снова и снова.       — Карин! — закричал кто-то.       Или этих голосов было несколько. Она не могла различить, перед глазами все плыло. Она очнулась через несколько минут, увидев перед своими глазами прекрасное лицо Тоширо. Взяв предложенный медсестрой стакан воды, он аккуратно приставил его к губам Карин и помог ей выпить.       — Карин… — тихо произнес он. — С тобой все хорошо? Ты сильно напугала нас.       — Это все ты виноват, — улыбнувшись потрескавшимися губами, прохрипела она в ответ, — один твой вид заставляет меня ужасно волноваться.       Хитсугая отвел смущенный и одновременно грустный взгляд, который вдруг сменился на удивленный и заинтересованный. Проследив за ним, Карин заметила, что он смотрел на проснувшегося и собиравшегося заплакать в своей корзинке малыша.       — О нет, он сейчас снова заплачет, — застонала она.       — Я успокою его, — вмешалась Юзу, забирая себе корзинку.       Тоширо помог Карин подняться на ноги и быстро отошел на пару шагов. Тихо буркнув «мне пора идти», он быстро скрылся за углом улицы.       — Его появление и правда застигло меня врасплох, — сделав глубокий медленный выдох, сказала Карин. — Надеюсь, это больше не повторится.       — Вы настолько сильно поругались? — вмешался недовольный Ичиго. — Что между вами произошло?       Карин лишь отмахнулась.       — Мы пришли праздновать начавшееся выздоровление твоего друга, а ты хочешь, чтобы я испортила вам настроение подробностями нашей ссоры? Вам не понравится, так что даже не заикайтесь о том, чтобы узнать.       Ичиго пожал плечами.       — Как знаешь. Решать, конечно, тебе, но мне кажется, Тоширо хороший и надежный парень. Ответственный, серьезный, заботливый. Не успели мы опомниться, как он уже тебя подхватил. Мне тяжело это говорить как старшему брату, но я думаю, с ним ты будешь в нужных руках.       Неприятно хмыкнув, Карин не ответила. Слова Ичиго разозлили и расстроили ее. Малыш продолжал плакать. Поджав губы, она взяла его к себе на руки и нежно обняла. Ей показалось, что мальчик очень вкусно пах.       В палате Ренджи было душно, поэтому они настежь открыли все окна и сидели, обмахиваясь бумажными веерами. Йоруичи принесла саке, хотя это было запрещено да и Ренджи нельзя было пить. Абараи лежал в одноместной, выделенной специально под лейтенантов и капитанов, палате, поэтому здесь не нужно опасаться встретить назойливое внимание и полные обидной несправедливости глаза обычных рядовых. Палата была просторной, и кроме хорошо оснащенной койки здесь был диван, низкий стол, несколько стульев и шкаф для сменной одежды. Предполагалось, что к синигами высокого чина всегда должны заходить подчиненные и обсуждать с ними важные дела отряда, поэтому даже медсестры заглядывали сюда только в отведенные для осмотров часы, чтобы случайно не стать частью военной тайны.       Этим и воспользовались коварные Киске и Йоруичи, решив под видом тайных переговоров, провести в больничном учреждении настоящую попойку. Они быстро разложили кувшины с саке, расставили пиалы и достали закуски. Ренджи с яростью наблюдал за ними, понимая, что не сможет к ним присоединиться.       Однако по вставленным в миску риса вертикальным палочкам Карин быстро поняла, что намечалась не просто попойка. Это были поминки.       — Сестрица, ты не спрашивала, и я не говорила тебе, — замявшись, начала Юзу. — В общем, Тиатрил погиб.       Резко обернувшись, Карин внимательно всмотрелась в лицо сестры.       — Да и не только он. Много кто. Кацу… он состоял в свите Игни, помнишь его?       — Помню.       — Ага, ну и сам Зефиринус, хоть он и был не очень приятным мужчиной. Дайра, ну ты знаешь уже, что она тоже умерла. Возможно, что Эрин тоже погибла, потому что ее нигде нет и ее никто не видел.       — Боги, не может быть!       Карин показалось, что все у нее внутри похолодело. Многие, кого она знала, с кем провела столько времени, погибли. Дайра… да она же стала началом всей этой сумасшедшей истории, именно она привела Карин в Сомниа Мунди, она стала первым проводником и, возможно, даже подругой? С Эрин они быстро вышли на одну волну, а Тиатрил… неужели этот невероятно добрый дракон тоже не пережил войну? А Кацу так хорошо к ней отнесся, когда она прибыла в Ку Аруса. Этого просто не могло быть.       — Я не могу в это поверить, — прошептала Карин, сглатывая ком в горле. — Они же все… такое ощущение, что я вот всех их недавно видела, со всеми разговаривала вживую. Я, что, больше никогда с ними не увижусь?       Услышав это, Юзу вдруг всхлипнула и обняла свою сестру.       — А Раку? — вдруг спросила Карин, резко вспомнив про него.       — Забудь про этого труса! — громко прошептала Юзу. — Братец уже заставил его просить у меня прощения на коленях, и я больше не хочу о нем говорить!       На удивление посидели они спокойно. Все умилялись малышу, так и норовя его потискать, но Карин и Ичиго не позволяли. Юзу сидела в одном углу с Дзинтой, и тот постоянно заботливо подкладывал ей на тарелку еду, не доливал саке, чтобы она быстро не опьянела, а также старался защитить от назойливых шуток Йоруичи. Несмотря на то, что они были очень давно знакомы, практически друзья детства, видимо чувства между ними вспыхнули только сейчас. Или Дзинта всегда неровно дышал к Юзу?       Они немного поговорили о войне, но в целом раны были еще слишком свежи, и никто пока не был готов проговорить эту общую травму. Карин чувствовала себя спокойно и расслабленно, периодически разговаривая то с Ичиго, то с Рукией, то обращая внимание на малыша. Она заметила сверкающее аметистом и бриллиантами ожерелье на шее Кучики, и оно показалось ей смутно знакомым.       — Ты сможешь как-нибудь поделиться со мной подробностями твоего… приключения, Карин? — спросил Киске, блеснув глазами из-под полосатой шляпы.       — Думаю, да, — ответила Карин, пожимая плечами. — Я верю, что вы используете полученные знания только во благо, господин Урахара.       Домой они возвращались поздно. Малыш пару раз просыпался, но не плакал, видя перед собой лицо Карин. Все-таки он совсем не похож на обычного ребенка, подумала она.       Как и пригрозила Карин, по прошествии недели общее собрание состоялось в зале бараков 1-го отряда. Всю ночь офицеры вносили огромные столы, ставили стулья и защитные барьеры, чтобы переговоры никто не смог прервать извне. Был также подготовлен и регламент встречи. В первую очередь каждая сторона должна была представиться и подготовить документ с понесенными в войне убытками. Независимых свидетелей, которые могли бы непредвзято сравнить ущерб, на собрании не будет, поэтому придется договариваться полюбовно и на многое закрывать глаза.       Первый этап переговоров должен был завершиться на принятии ответственности и соглашении о восстановлении повреждений или выплате компенсаций за то, что восстановить нельзя. Когда все вопросы были прояснены, они смогут объявить о заключении мирного договора. Кьераку Шунсуй ожидал, что именно эта часть переговоров окажется самой затяжной из всех.       Главными подписантами со стороны Общества Душ будет он сам в качестве главнокомандующего Готеем-13 и королевская охрана, в которой каждый член будет представлять собой независимую единицу.       Со стороны Сомниа Мунди в Сейрейтее уже были Игнис и Деметрия, с часу на час должен был прибыть представитель Ку Инду и новый дух-хранитель Ку Марут. Оказалось, что дух-хранитель Воды был еще слишком молод, чтобы самостоятельно принимать решения.       После этого требовалось решить, что делать с потоком душ. Для этого Урахара Киске готовил доклад, в котором расскажет про текущее состояние дел, основные проблемы и возможные пути решения. Поскольку теперь в круговороте душ участвовали все стороны конфликта, принимать решение тоже стоило вместе.       Завершающим этапом собрания был вопрос о неожиданно откуда взявшимся Короле Душ, с которым на руках прибыла Карин Куросаки. Вся информация, касающаяся сестры Ичиго и ее дел, не укладывалась в голове Кьераку Шунсуя. Это было какое-то сумасшествие! Молодая девочка вдруг использует силу Короля Душ, которая поколениями передавалась в благородном клане Шиба, попадает в запечатанное измерение, знакомится с местными правителями и пробивает ради них восемь древних печатей, которые сдерживали анимусов более тысячи лет. После этого она вновь пропадает и возвращается уже в полубожественном состоянии и с необъятным уровнем реацу да к тому же с будущим Королем Душ. Теперь неожиданно расстановка сил на карте сместилась, и ее слово стало критически влиять на конечное решение.       Капитаны были настроены скептически, сам Кьераку чувствовал какой-то подвох и не до конца доверял ее словам, однако Урахара Киске действительно все подтвердил. Это была чистейшая правда, и им действительно стоило прислушаться к девчонке. Великим воинам с огромным опытом и знаниями, высоким статусом, требовалось склонить голову перед зеленой малолеткой, потому что иначе она уничтожит их надежду на будущее. Это просто не укладывалось в голове.       Они начали через два часа, к этому времени уже успела прибыть королевская гвардия, а за столом сидела маленькая девочка двенадцати лет с большими голубыми глазами, но уже серьезным взглядом. Девочку звали Сарра Лихой Ветер, и она уже являлась духом-хранителем Воздуха. Конечно, она не прибыла одна, позади ее стула в тени скрывался один из сильнейших генералов Ку Аруса – Нотус. Синигами уже несколько раз видели его в действии.       Представителем Воды оказалась глубоко взрослая женщина на вид лет сорока пяти-пятидесяти с колючими черными глазами. Кьераку заметил, что у нее были очень пигментированы руки. Стоящая позади нее охрана в виде Деймоса и Мамору обозначили ее как настоятельницу храма Снежных Дев и регента нынешнего духа-хранителя Воды.       Деметрия прибыла с полным составом свиты, и при виде краснокожего демона стоящий в противоположном углу капитан Хирако заскрипел зубами. Керинрин выглядел откровенно неважно, должно быть, ему хорошо попало за свое небольшое предательство. Зато они на пару с Нанао Исе были выбраны секретарями встречи, которые будут вести протокол и фиксировать все договоренности.       Игнис о чем-то разговаривал с Азалией и Карин, которая также прибыла с ребенком в корзинке и являлась одной из наблюдателей.       В зале еще присутствовали все капитаны, кроме Ичиго Куросаки (он решил остаться в палате с Ренджи, которому вновь стало хуже), они стояли вдоль стены наравне с анимусами из свит и охраной. Все члены королевской гвардии сели на отведенные им места. Ичибей Хьёсубе не отрывая глаз следил за Куросаки и младенцем, рискуя просверлить в их телах настоящую дыру. Остальные члены нулевого отряда проявляли скорее сдержанный интерес и старались себя не выдавать.       Сама Карин периодически обменивалась нечитаемым взглядом с капитаном 10-го отряда Хитсугаей, а еще выдержала тяжелое столкновение с Деметрией. Хотя они могли много друг другу сообщить, они решили этого не делать.       — Итак, начнем, — оглядев всех присутствующих, сказал Кьераку Шунсуй.       Первая часть собрания прошла довольно сухо, с явным оттенком канцелярщины. Каждый бесстрастно зачитывал нанесенный ущерб, причем сторона Сомниа Мунди добавили в список понесенные убытки еще с прошлой войны.       — К чему нам сейчас обсуждать то, что было в бородатые времена? — вмешался Оэцу Нимайя.       — К тому, что это не было учтено в прошлый раз, — парировала Деметрия. — Мы из-за этого и начали все наши действия, а сейчас ты предлагаешь просто закрыть на это глаза, чтобы все выглядело так, будто мы просто на вас напали?       — А разве так оно и не было? — съязвил он.       Разъярившаяся Деметрия поднялась со своего места, и к ней тут же подскочил Керинрин, пытаясь успокоить, за что получил оглушительную пощечину. В последнее время дух-хранитель была совершенно выбита из колеи. Оэцу Нимайя зло хмыкнул.       — Коллеги, я призываю сохранять формальность нашего мероприятия и не переходить границы приличия, — сказал Кьераку, и они продолжили.       Оказалось, что Дворец Короля вместе с прилегающими к нему дворцами гвардии также оказались повреждены. Свита Зефиринуса вызвала шторм, который хоть сильного ущерба и не нанес, однако на короткое время вывел из строя все острова и обезвредил нулевой отряд.       Когда пришло время подведения итогов, они сошлись на следующем: Сомниа Мунди должны восстановить Готей-13 и помочь с восстановлением Руконгая собственной рабочей силой. Ее было у них в достатке. Деметрия со скрипом согласилась предоставить своих духов. Взамен духи получали полную свободу. С них снимались все ограничения, и им дозволялось свободно перемещаться как в Общество Душ, так и в Мир Живых. Камнем преткновения стало последнее.       — Мы не можем позволить вам творить в мире людей, что вздумается. Даже на синигами налагаются особые ограничения, и они перед первым посещением проходят специальную подготовку, — сказал Кьераку.       — Не думайте о нас как о дикарях, — хохотнув, ответил Игни. — Мы прекрасно представляем, что там можно делать, а что нельзя. Это ведь основной мир, и непорядки там повлияют на всех нас.       Тенджиро Киринджи из королевской охраны решил возразить:       — Мы так и не думаем. Но вы сами заметили, что ваш мир был в заточении более тысячи лет, и вам еще многое предстоит нагнать.       — Сомниа Мунди был запечатан по вашей прихоти, и сейчас позвольте нам как свободным независимым единицам самим разобраться, как и что нам делать, — резко отреагировала Деметрия.       — Я согласна с духом-хранителем Земли, — вдруг подняла голос Сарра.       Все посмотрели в ее сторону.       — Вы правы в том, что мы совсем отвыкли от взаимодействия с внешними мирами, и мы будем благодарны вашим инструкциям и даже обучению, если сможете. Однако в конечном итоге Общество Душ не должно контролировать наши выходы в Мир Живых. Мы сами будем нести ответственность за наш народ.       Никто не ответил. Должно быть, всем не хотелось затягивать с переговорами и лезть в бутылку, так как если кто-то упрется, переубедить его будет сложно.       — Мы с удовольствием предоставим вам нашу академию Духовных Частиц и выделим уроки от лучших преподавателей для обучения, — улыбнувшись, ответил Кьераку Шунсуй.       Сарра вежливо поклонилась.       — У нас тоже есть академия духовных наук, в ней преподает большое количество Знающих, они очень мудрые духи. Мы можем организовать обмен учениками.       Услышав ее слова, Шунсуй был удивлен. Новый дух-хранитель Воздуха вместо того, чтобы продолжать мусолить конфликт, уже адаптировался к новой реальности и искал пути возможного партнерства. Несмотря на свой молодой возраст, Сарра знала, что перемирия не избежать, и им придется сотрудничать вместе. Он снова улыбнулся.       — Обязательно обсудим это позже.       — Документы готовы? — обратившись к Нанао и Керинрину, пробасил Ичибей. — Давайте уже подписывать. Нам ничего восстанавливать не нужно, мы не допустим посторонних во Дворец Короля.       Каждый из сидящих подписал документ со всеми договоренностями, и после было решено сделать десятиминутный перерыв. Из тени вышел Урахара Киске. Карин стояла у стены, прячась в темноте угла и пыталась успокоить вдруг заплакавшего малыша.       — Нужна помощь? — послышалось над головой.       Подняв глаза, Карин увидела стоящего подле нее Тоширо. Он мялся и выглядел немного неловко. От его вида у нее заболело сердце, ей вдруг захотелось подойти ближе и прижаться к нему.       — Может, ему здесь душно? Давай выйдем на свежий воздух. — предложил он.       — Не стоит, — быстро ответила Карин, замотав головой. — Я сама выйду.       Она встала, уже собираясь уходить, но Тоширо схватил ее за рукав.       — Мы можем поговорить?       — Сейчас? — покраснев, удивилась Карин. — Мне кажется, в данный момент есть дела поважнее.       — А когда?       — С чего ты вообще хочешь со мной поговорить? Ты же бросил меня.       Малыш заплакал еще сильнее. Принявшись его успокаивать и ограждая от назойливых глаз, Карин поспешила к выходу.       — Ох… потом, давай потом.       Когда она вышла, Тоширо понуро вернулся на свое место. Все присутствующие тихо переговаривались. Королевская охрана взглядами молчаливо проводила Карин с ребенком в руках. Кьераку Шунсуй отошел к своим капитанам, чтобы обсудить итоги. Было слышно, как ругались между собой Деметрия и Игни.       — Ты просто идиот, — сокрушалась Деметрия, — ты готов согласиться на все их условия, как будто мы проигравшая сторона. Это не так! Мы могли бы выбить гораздо больше! Даже Сарра, без году неделя дух-хранитель, а уже спорит с этими синигами. Вы с этим предателем Керинрином решили довести меня до смерти?       — Это совсем не так, — отвечал ей Игни. — К чему нам сейчас ненужный спор? Поток душ им уже не забрать, они просто не смогут это сделать, мы с Урахарой все проверили, там стоит огромный меч Зефиринуса, который без повторного высвобождения Стихии вообще не сдвинуть. А для наложения печатей у них не хватает ни знаний, ни людей. Они слабы и так. Нам лучше сейчас начать сотрудничество, когда нам есть что им предложить. Если будем гнуть свою линию, когда-нибудь синигами наберутся сил и ответят нам.       Перерыв закончился, и все вернулись на свои места, Урахара Киске прочистил горло, давая понять, что готов начать.       — Кто-нибудь здесь имеет представление о том, как работает поток душ? — спросил он у присутствующих.       Ответить взялся Ичибей Хьёсубе.       — Сейчас он представляет собой единый тоннель, в котором души проходят целый цикл от смерти до перерождения. После смерти все души поступают в начало потока, где проходят несколько стадий: получение Королем Душ и анализ воспоминаний из прошлой жизни, распределение (то, что люди еще называют судом), очищение души от воспоминаний, наконец, отправка в место назначение по итогам распределения.       — Благодарю, — обрадовался Урахара Киске. — Все действительно так, и я подчеркну, что прохождение душами всех стадий происходит в одном потоке. А сейчас этот поток разделился, соответственно сузился вдвое. Это очень долго. С какими проблемами мы можем столкнуться?       Поток был разделен не Королем Душ, а это значит сейчас он никем не контролируется, и предсказать его поведение будет довольно проблематично. Мы действительно должны быть готовы к сценариям, когда души людей после смерти будут попадать в Сомниа Мунди и наоборот. В долгосрочной перспективе это общее снижение числа рождаемости в Мире Живых и количества душ в Руконгае.       — Да, это действительно очень серьезные проблемы, — прокомментировала Сенджумару Шутара. — Вы предлагаете оптимизировать работу потока душ, Урахара?       — Именно. Сейчас за счет неимения возможности расти горизонтально, мы ищем другие способы увеличения скорости работы потока и восстановления правильной циркуляции душ. Так, мы можем разделить поток на кластеры, где каждая группа элементов будет выполнять только заданные ей функции. К примеру, после входного анализа воспоминаний мы можем сразу разделять души на разные кластеры: те, кто не останавливается в Руконгае и сразу перерождается в Мире Живых; те, кто отправляется в Руконгай; и те, кто по какой-либо причине не может быть в данный момент распределен и будет продолжать ждать решения.       Не все кластеры должны работать на одинаковой мощности реацу текущего Короля Душ, будем называть его так. Те, в которых на данный момент нет душ или их мало, мы будем выключать или ослаблять соответственно, перераспределяя реацу туда, где не хватает ресурсов. Это позволит нам избежать гигантского перерасхода реацу на поддержание всего потока в том виде, в котором он работал до разделения.       — Интересное предложение, — вмешался Маюри, — у меня сразу возникает вопрос: как мы поймем, что душе нужно покинуть один кластер и перейти в другой? И также по каким критериям мы должны узнавать, в какой именно кластер ей перейти?       — Отличное замечание, капитан Куроцучи, — вновь обрадовался Киске. — Эта задача еще требует проработки. Сейчас мы точно знаем, что душа с воспоминаниями весит больше, чем без них, поэтому после очищения должен срабатывать триггер на изменения веса души. Если ее вес меньше определенного значения, кластер ее выбрасывает. Но по каким критериям он должен попасть в этот кластер? Предыдущий король создал этот алгоритм, и если у него сохранились какие-либо описания, это сильно нам поможет. Возможно, здесь нам подскажет королевская гвардия.       Ичибей Хьёсубе озадаченно почесал бороду.       — Я поищу. Но, честно говоря, не могу гарантировать, что что-то такое есть.       — Выходит так, что впредь нам потребуется тщательно задокументировать весь процесс, иначе те, кто придет после нас, также будут сидеть и ломать голову. — заключила Кирио Хикифуне.       Все с ней молча согласились.       — Надо разделить настолько сильно, чтобы в каждом элементе кластера была только одна душа. — подумав, заключил Тоширо Хитсугая. — Зачем ослаблять элементы, если их можно просто отключать? Кроме того, распределить одну душу будет быстрее, чем несколько – в последнем случае мы должны сначала подумать, куда распределить каждого из группы, а уже потом приступать. На это уйдет больше времени.       Он поймал на себе удивленные взгляды.       — Капитан Хитсугая, признаться, не ожидал от вас такого глубокого погружения в вопрос. — сказал Урахара Киске. — Мы можем так сделать, однако такой распределенной системой кластеров будет сложнее управлять.       — Да, но стоит наладить систему один раз, и нам уже не придется держать над ней такой пристальный контроль, — ответил Тоширо. — На поддержание каждого элемента кластера нужны ресурсы из запасов реацу текущего короля, отключение пустых единиц здорово нас спасет.       Они еще какое-то время продолжали обсуждать возможные пути оптимизации потока. Карин молча слушала, не теряя неприятного ощущения от мысли, как прагматично и холодно они все брали во внимание тот факт, что все миры сейчас поддерживает мертвое тело. У них был Король Душ, готовый взять на себя тяжелую ношу управления всеми их делами, но людям этого совсем не хотелось. Они сами хотели забрать власть в свои руки, даже не будучи уверенными, что смогут со всем управиться. Сделав из Рейо пустой сосуд для духовной энергии, благородные семьи за века не смогли оптимизировать поток душ. Они ничего не смогли сделать с циркуляцией, лишь продолжая обрастать военной мощью и несправедливыми законами в болезненном желании не допустить узурпацию их власти. Совершив подлость самостоятельно и всю жизнь ожидая подлость от других, они внушили этот страх следующим поколениям.       — Когда Король Душ вырастет, — громко сказала Карин, чувствуя, как начинает злиться. — Он не станет огромным вместилищем реацу и не повторит судьбу своего предшественника. Он должен принимать активное участие в работе потока.       Своими словами она привлекла к себе слишком сильное внимание. Переключив тему разговора, Ичибей Хьёсубе тут же к ней обратился:       — Этот момент я хотел бы обсудить подробнее. Что здесь происходит, и откуда появился новый Король Душ? Кто ты вообще такая, почему твое лицо кажется мне знакомым? Мы где-то с тобой виделись, девочка?       — Хьёсубе-сан, — улыбнулась Карин, складывая руки на груди, — почему вы еще живы?       — Не понял.       — Вы же сами мне говорили, не помните? Воин, не сумевший защитить своего господина, должен совершить сеппуку. Помочь вам? Мне подарили новый меч.       В ее руке из золотых духовных частиц вдруг материализовалось знакомое всей королевской охране оружие. В полумраке желтых фонарей сверкнул длинный и изогнутый тати с оранжевыми ножнами и цубой в виде раскрытого латунного цветка. У Ичибея в ужасе раскрылись глаза.       — Теперь я вспомнил. Чернила, которыми я записал твое имя, сменили свой цвет на кроваво-красный. Ты хочешь, чтобы я совершил сеппуку?       — Вы все можете это сделать. Разве вам не больно было смотреть на его изуродованное тело? Не тяжело было оставлять его там в одиночестве?       — Больно, — признался Ичибей Хьёсубе. — И тяжело.       — Ты врешь, — зло выплюнула Карин. — Не смей врать, глядя мне прямо в лицо.       Королевская охрана напряглась, положив руки на свои мечи. Когда на их плечи свалился пресс гигантской духовной силы, они вдруг задрожали и закашлялись. От этого Куросаки не почувствовала даже удовлетворения, она представить не могла, чтобы лежащий в корзинке малыш в будущем мог подвергнуться ужасным пыткам.       — Дайте мне восемнадцать лет на то, чтобы вырастить нового Короля Душ, и после этого он возьмет под контроль поток душ и равновесие во всех мирах. А я благодаря помощи Си Ванму не дам вам сделать из него еще одну пустышку. Я знаю, на что вы все здесь способны. Кто не согласен, может прийти и бросить мне вызов. Мирное соглашение подписали? Я ухожу.       Рядом с ней возник Тоширо, который, несмотря на молчаливый протест Куросаки, взял в руки корзинку и вышел с ней из зала собраний.       — Я помогу тебе донести его до бараков.       Она не ответила, хотя он видел, что она не была согласна.       — Мне нужно будет отлучиться на сутки, но я могу зайти к тебе, чтобы поговорить? — вновь попытался Хитсугая.       Вздохнув, Карин сдалась.       — Хорошо, можешь прийти.       Летний вечер начался с мягкого заката, когда небо окрасилось в оттенки розового и оранжевого. Воздух уже наполнился ароматами цветущих трав, и Карин с удовольствием сделала глубокий успокаивающий вдох. Золотое солнце медленно скрывалось за горизонтом, оставляя после себя приятное тепло.       Она сидела на веранде внутренних покоев, которые они с Ичиго и Юзу делили втроем. Уставший за день малыш крепко спал в своей кроватке и, кажется, в ближайшее время не собирался тревожить Карин своим звонким плачем. Ичиго с Рукией все еще были в больнице, а Юзу отправилась куда-то с Дзинтой, не сказав ни слова. Карин это вполне устраивало.       Приятный вечер приглашал насладиться спокойствием и умиротворением. Карин наблюдала за остатками когда-то прекрасного сада, прислушиваясь к звукам природы. Его приближение она почувствовала гораздо раньше, чем он появился в поле ее видимости. Двигался он молниеносно, оказавшись за углом здания, а затем незаметно вынырнув из своего укрытия и неловко остановившись перед ней.       — Карин, — низким голосом сказал Тоширо Хитсугая, одетый во фривольное летнее юката. — Как и обещал, я пришел поговорить.       — Что это на тебе? — удивилась она. — Впервые вижу, чтобы ты носил настолько открытую одежду. Да у тебя же лодыжки видны!       Оглядев себя, Тоширо залился краской и мигом пришел в ярость.       — Что ты несешь?! Я работал в Руконгае, как еще мне следовало одеться в такую жару?!       — Жару? — переспросила Карин. — А я не чувствую, наоборот, все время дрожу от холода. Наверное, из-за того, что я больше не полноценный человек. Так, о чем ты хотел поговорить?       Прикрыв глаза и вздохнув, Тоширо подошел ближе и сел рядом с ней. Он боялся, что получит отказ, если спросит разрешение, поэтому решил сделать это самовольно. Карин на миг смутилась, но ничего не сказала.       — Честно говоря, я хотел извиниться за свои слова, они были очень грубыми и жестокими.       — Не то слово. Мне казалось, я сойду с ума. Это правда было очень больно.       — Прости меня. — нахмурившись и прижав пальцы к переносице, сказал Тоширо. — Я выпалил их сгоряча, не осознав, на какую жертву ты ради меня пошла. Я думал, что если я отринул Готей-13, то ты тоже должна отказаться принимать в этом всем участие. Мне хотелось, чтобы ты выбрала меня.       — Я и выбрала, Тоширо. Я решила провести эту жизнь с тобой, даже если это моя последняя жизнь.       — Теперь я знаю.       Дальше они сидели в молчании, наблюдая за сгущающимися сумерками. Карин ощущала счастье и тревогу одновременно. Ее сердце пищало от восторга, а тело чувствовало приятное волнение, хотя разум продолжал бастовать. Если они так и продолжат многозначительно молчать, в итоге Тоширо просто уйдет прочь, а она так и останется сидеть одна.       «Почему же он ничего не говорит?! — заволновалась Карин.»       — Так, — словно услышав ее мысли, начал Тоширо, — ты прощаешь меня?       Она непонимающе воззрилась на него в ответ.       — Конечно, прощаю.       — Спасибо, — улыбнулся он, вставая.       Карин наблюдала, как он поднимается, расправляя юката и стряхивая невидимую пыль. Он и правда ждал ее ответа, а, удовлетворившись желаемым, мог со спокойной душой уйти. Она почувствовала, как сердце забилось в висках, к горлу подступила паника, а губы задрожали.       — Подожди, — крикнула она, хватая его за запястье.       Хитсугая застыл, с изумлением покосившись на Карин сверху вниз.       — П-по вечерам, — начала она, запинаясь, — здесь очень холодно.       Боги, какую глупость она сейчас ляпнула. Карин мысленно ударила себя по лбу. На лице Тоширо мелькнуло глубокое непонимание.       — Хочешь, чтобы я согрел тебя?       Его ответ казался еще глупее, чем ее собственный. Карин увереннее потянула его на себя, заставляя наклониться ниже. Тоширо послушно подчинился. Оказавшись совсем близко к его лицу, она облизнула губы и прильнула. Поцелуй получился легким, нежным и немного неловким, но Тоширо быстро перехватил инициативу, ладонью обнимая ее за затылок и прижимая ближе, не давая отстраниться. Коснувшись холодной рукой его горячей щеки, Карин улыбнулась в поцелуй. Это именно то, что ей сейчас было нужно. Согреться.       Дальнейшие события развивались в неожиданном ключе. Карин не смогла отследить, в какой момент она усадила его рядом с собой, перелезая на колени и обхватывая его бока бедрами. Шумно выдохнув, она с удовольствием поняла, что уселась аккурат между, когда сквозь одежду ощутила невероятную твердость его выпирающей плоти.       Карин помнила, как в прошлый раз он отказал ей, поэтому сейчас мечтала нагнать упущенное. Тоширо должен отработать все до последней капли. Распалившись от собственных мыслей, она углубила поцелуй, вновь беря на себя инициативу, и поерзала на его коленях. Хотя Хитсугая и старался этого не показывать, было видно, как он стесняется. По сравнению с прошлым разом он как будто немного подрастерял пыл и сейчас боялся позволить себе лишнего. Карин это только раззадорило.       Она резко поднялась, схватив его за руку и поведя внутрь покоев, где их уже ждала расправленная ко сну кровать. Повалив растерявшегося и не знающего что делать Тоширо на подушку, Карин залезла сверху и принялась покрывать его шею и обнажившуюся грудь горячими поцелуями. Из-под тонкой ткани летнего одеяния, стыдливо краснея, показался затвердевший сосок, и она с удовольствием обхватила его губами, оттягивая и прикусывая.       От смущения и возбуждения Тоширо запрокинул голову, прикрывая пышущее жаром лицо ладонью. Усмехнувшись, Карин плавно спускалась ниже, облизывая кубики пресса, прошлась языком вдоль полоски редких темных волосков, соблазнительно выходящих откуда-то снизу.       Развязав и так ослабленный пояс, Карин облизнулась и кончиком носа прошлась по обтянутой тканью каменной плоти, втягивая аппетитный аромат свежестиранного белья, растворяющийся в сильном запахе возбужденного тела. От этой смеси у Карин даже закружилась голова. Она взглянула на Тоширо голодным взглядом и потянулась за поцелуем. Губы Тоширо теперь оказались горячими и пухлыми от прикусывания. Карин углубила поцелуй, языком проникая внутрь, отчего Тоширо глухо застонал и прикрыл глаза.       Вдоволь насладившись, Карин вновь вернулась к тому, на чем остановилась прежде, стягивая с Тоширо нижнее белье. Из-под белой ткани ловко выпрыгнул и закачался налившийся член.       — Карин, подожди, — попытался запротестовать Тоширо, но охнул и выгнулся в спине, когда та обхватила его нежными губами, погружая в свой раскаленный влажный рот.       — Что подождать? — спросила она, выпустив его и поднимая взгляд на подернутые дымкой возбуждения глаза Тоширо. — Хочешь, чтобы я начала с этого?       От неожиданности Хитсугая не смог подавить стон, когда Карин обхватила его за яйца, мягко сжимая, а затем опустилась и облизала их.       — Ты такой вкусный, что я готова съесть тебя полностью! — вожделенно прошептала она, вновь поднимаясь и приближаясь за поцелуем.       Тоширо готов был поклясться, что сейчас провалится сквозь землю или умрет от разрыва сердца на месте. Смущение и стыд обуревали его так неистово, что когда он увидел приближающееся лицо Карин после того, как она делала это, от грязности и извращения момента он ощутил еще большее возбуждение. Теперь ему казалось, будто вся кровь в его теле устремилась к сосредоточению нервных окончаний между его ног. Головка члена дернулась, и из нее показалась горячая полупрозрачная капля.       Они слились в поцелуе, пока Карин вновь не прервала его, чтобы продолжить свои грязные, доводящие Тоширо до безумия чувств действия. Сжав одной рукой его яйца, а другой обхватив основание члена, Карин начала медленно опускаться и подниматься. Уже на выходе, прежде, чем вновь вобрать его, она с нажимом упиралась языком в уздечку, лаская ее, отчего Тоширо захлебывался собственными стонами. Ему было ужасно стыдно, но он ничего не мог с собой поделать. Там внизу Карин творила нечто невероятное.       Она ускорилась, испытывая азартную эйфорию от него метаний и стонов. Особенный экстаз приносило ощущение собственного превосходства. Тоширо изворачивался из стороны в сторону, выгибая спину и комкая напряженными пальцами одеяло, и его тело было в ее руках. Жмурясь от стыда и блаженства, он позволял Карин творить с ним все, что вздумается. И своей сладкой, доведенной практически до неистовства, пыткой она заставит его тысячу раз пожалеть за все свои слова.       После этой ночи она будет занимать все его мысли.       Карин не собиралась останавливаться, истязая его своим ртом еще минут семь, то набирая скорость, то сбавляя темп и нежно лаская головку. Она мысленно расплылась в издевательской улыбке, когда услышала охрипший умоляющий голос:       — Карин, прошу тебя… я больше не могу, пожалуйста, дай мне...       Ловко набрав нужный темп, она стабильно повела его к скорой развязке. Наконец, Тоширо громко вдохнул, на несколько долгих мгновений его тело напряглось и задрожало, и он густо излился. Не проглотив, Карин выплюнула сперму ему на живот и размазала по кубикам пресса.       Тоширо тяжело дышал, пытаясь прийти в себя после невероятно яркого оргазма, которого ему никогда не удавалось достичь самостоятельно. Ему казалось, что сейчас перед ним открылась занавесь той стороны жизни, которую всегда держали от него в тайне. Теперь он понимал, почему люди начинали встречаться, вступали в брак и вообще выбирали проводить больше времени вместе. Если этим можно заниматься каждый день, он в этот самый момент готов был отказаться от всего на свете. Лишь бы только проводить каждый день с Карин.       — Я люблю тебя, — неожиданно даже для самого себя произнес он.       — Я тоже тебя люблю, — легко ответила Карин. — Тебе понравилось?       — Еще спрашиваешь. Только… а как же ты?       Карин рассмеялась, услышав его слова.       — Я? Ты же сам сказал, что наш первый раз будет только после того, как я вернусь к тебе живой и невредимой. И останусь с тобой навсегда. Поэтому я жду от тебя предложения руки и сердца.       — Оно у тебя будет, — сказал Тоширо, мягко улыбаясь. — Как только траур будет официально снят, мы поженимся.       Протерев его простыней, Карин быстро чмокнула его в губы и начала укладываться. Она позволила ему остаться на подушке, а сама устроилась рядом, прижавшись щекой к его горячей груди и дав себя обнять. Прижав ее ближе, Тоширо поправил одеяло так, чтобы укрыть Карин до самых плеч.       — Ты в итоге согрелась? — неожиданно вспомнив, спросил он.       — Вполне, но мне нужна поддерживающая терапия, — весело ответила она, потеревшись об него щекой, — в виде твоего мягкого и удобного тела.       Детский плач разбудил их среди ночи, малыш успел проснуться, кажется, его нужно было поменять. Сонная Карин подняла голову, выпутываясь из объятий, попыталась сесть. Дверь отворилась, и в комнату вбежала испуганная Юзу. Свет из коридора упал прямо на кровать, и увидев их вдвоем, она взвизгнула от неожиданности. На ее сирену прибежал Дзинта, а за ним и взволнованный заспанный Ичиго. Уставившись на них, он протер сонные глаза, но в следующий миг его лицо озарилось просветлением. Ткнув на них пальцев, он заорал.       — Почему вы вдвоем в одной кровати?! Что здесь происходит!       — Боги, я сейчас умру от стыда, — пробурчала Карин, поднимая с пола мятое хаори. — Дайте же мне взять ребенка.       — Мне кажется, это неприлично вот так вот врываться в чужую комнату, — хмуро заметил Тоширо, натягивая одеяло повыше.       — Неприлично?! — возмутился Ичиго. — Кто бы говорил! Это ты сейчас находишься в моих бараках, в спальне моей младшей сестры, даже без моего ведома! И ты мне еще говоришь о приличии?!       — Карин, прости меня, я не подумала, что… — начала извиняться Юзу.       От гнева у Карин задергалась бровь.       — Да уйдите же вы все, наконец! — рявкнула она.       Когда все ушли, она смогла вдохнуть свободно. Поменяв малыша, она уложила его на руки и принялась укачивать, напевая неизвестную мелодию. Встав, Тоширо подошел ближе, глядя на него через плечо Куросаки.       — И не скажешь, что он будущий Король Душ.       — Ага.       — Вы уже выбрали ему имя?       — Нет. Никак не можем определиться.       — Я думаю, — размышляя, сказал Тоширо, — ему бы подошло имя Кэзухико.       — Кэзухико?       Карин задумалась. Это имя имело глубокое значение для японцев, так обычно называли в семье первенцев, а еще оно могло переводиться как мужественный восход солнца или просто счастливый ребенок.       — Мне очень нравится, — призналась Карин, улыбнувшись. — Ты выбрал отличное имя. Правда, Кей?