Пепел бабочки

      Возвращение короля и главы королевской стражи было таким же незаметным, как и их исчезновение из дворца. Никто из стражи или слуг не знал о ночных похождениях господина, чему так же способствовал евнух, который, в случае отсутствия Его Величества, никогда не впускал никого в его личные покои, даже королеву.       - Стены дворца всё ещё скрывают слишком много тайн,- возвращаясь в свои покои, внезапно проговорил король.       Его губы расплылись в лёгкую, но двойственную улыбку, что не скрылось от внимательного взгляда, всё ещё сопровождавшего его, стражника.       - Что Вы хотите этим сказать?- с некой настороженностью спросил Юнхо.       Он по-прежнему не отрывал взгляда от мужской фигуры напротив, которая направилась прямиком вглубь комнаты, к большому, украшенному различными замысловатыми узорами, деревянному столу. Остановившись прямо возле него, монарх посмотрел куда-то перед собой, однако его взгляд был пустым.       - Ты никогда не задумывался о том,- тихо заговорил мужчина,- что каждый житель этого места хранит какой-то свой секрет? Никто из них не осмелится показать себя настоящего, прячась за тонной лжи и масок,- послышался тихий смешок.- Забавно, не так ли?       - Господин…- голос Чона прозвучал неуверенно и рассеяно.       Король редко, когда давал волю своим настоящим чувствам, из года в год строя из себя каменного и серьёзного правителя. Потому столь резкие слова со стороны Его Величества заставили стражника занервничать. В такие моменты правитель казался таким беспомощным и несчастным, но на самом деле внутри него постепенно накапливались ярость и злость, которые в один прекрасный день могли просто затуманить разум короля.       - Это самая, что ни наесть, настоящая «золотая клетка»,- Пак неспешно склонил голову, облокотившись руками о стол.- Я задыхаюсь.       Юнхо по-прежнему стоял на своём месте и внимательно вслушивался в голос своего господина, который, казалось, был полностью пропитан горестью и болью.       - Почему я не могу быть с человеком, которого на самом деле люблю?- продолжал монарх.- Я ведь даже не могу раскрыть свою настоящую личность.       - Вы король этой страны,- как можно решительнее начал Юнхо,- Вы можете всё.       - Ошибаешься,- со стороны Ючона послышалась тихая усмешка,- как же ты ошибаешься.       После этого он, наконец, поднял свою голову и повернулся к Юнхо, посмотрев прямо в его глаза.       - Как бы я ни старался, какие бы реформы не проводил – вся власть по-прежнему остаётся у министров,- буквально в мгновение голос Пака стал вновь серьёзным.- Я не должен допускать ошибок. Один единственный прокол – и они тут же попытаются избавиться от меня.       - Они не посмеют,- яростно ответил стражник.       - Они боятся меня,- твёрдо продолжил король,- поэтому ни за что не упустят такой возможности.       - А что на счёт королевы?- продолжал Чон.- Она всегда на Вашей стороне.       - Неужели я не говорил раньше?- слова прозвучали уж слишком резко.- Этой женщине нужны лишь статус и власть, которые я ей даю. Однако,- слегка прищурив глаза, он отвёл взгляд в сторону,- и она в последнее время стала более активна.       - Думаете…- начал Юнхо, но его перебили.       - Мы находимся в браке около десяти лет, но у нас всё ещё нет детей,- пояснил мужчина.- Это одна из причин её недовольства. Пускай она и коронована, отсутствие наследника не даёт ей покоя, да и дела во Внутреннем дворе идут не очень. Ей приходится быть жестокой, чтобы хоть как-то сохранить свой статус.       Стражник продолжал внимательно всматриваться в лицо своего господина. Его выражение было одновременно настороженным и вдумчивым.       - Возможно ли,- неуверенно начал Чон,- что Вы чувствуете вину перед королевой?       Только Ючон приоткрыл рот, чтобы что-то ответить, как тут же вновь прикрыл его, одновременно сжимая правую руку в кулак.       - Ты ведь помнишь её первое появление во дворце?- после небольшой паузы решил заговорить король.- Этот неуверенный, но восхищённый и заинтересованный взгляд, которым она осматривала всё вокруг; аккуратные, плавные, но всё такие же неуверенные движения; а её красота и познания в литературе и науках заставляли восхищаться этой юной девушкой ещё больше,- внезапно его взгляд стал мягче, а на губах появилась лёгкая улыбка.- Я выбрал её даже не задумываясь о том, сколько боли могу причинить ей в будущем. Это моя вина, что она стала такой; это я виновен, что тот волшебный блеск её глаз пропал.       - Ваше Величество, Вы хоть когда-то любили её?- задал интересующий его вопрос Юнхо.       Он действительно был поражён столь резкой смене настроения своего господина.       - Нет, не было и дня, чтобы я чувствовал к неё нечто подобное,- честно признался монарх, ещё крепче сжимая руку, неприятно упираясь аккуратно остриженными ногтями в кожу.- Я пытался, я действительно пытался вызвать в себе это чувство, но у меня так ничего и не получилось. В какой-то момент я задумался: дано ли мне вообще когда-то ощутить подобное? И вопрос всё так же оставался без ответа, пока я не встретил Джунсу. Только после этого я понял, что остальные люди называют «любовью». прошло уже столько времени, а его улыбка по-прежнему вызывает трепет в моём сердце.       - Ваше Величество, возможно, мои слова покажутся Вам слишком резкими, но,- с полной уверенностью начал Чон,- Вы, как правитель этой страны, не имеете права руководствоваться лишь собственными чувствами.       - Думаешь, я не знаю этого?- в мгновение вспылил Ючон, с яростью во взгляде посмотрев в сторону стражника.- Если бы я хотел сбежать, то сделал бы это уже давно.       - Тогда.- голос Юнхо звучал тихо,- чего Вы желаете на самом деле?       В тот же миг губы мужчины расплылись в хитрой усмешке. Теперь король был похож на безумца, готового без предупреждения вцепиться в глотку своего противника и разорвать её без каких-либо усилий и сомнений.       Именно таким его господин нравился Юнхо больше всего: независимым, устрашающим и безжалостным. Человеком, способным принимать правильные решения и устранять недругов без всяких угрызений совести. ***       Лучи послеобеденного, но не менее жаркого, солнца пробивались сквозь густые ветви лесных деревьев, позволяя людям и животным насладиться его красотой. Многочисленные, со временем забытые, тропинки и дорожки; зелёная, слегка развивающаяся от несильного ветра, листва пышных кустов, украшенных недавно расцветшими бутонами цветов; где-нигде слышится тихий топот передвигающегося по лесу животного.       Именно там, в самой чаще – как можно дальше от людей – стоял старый, но независимо от этого, красивый дом. Пустота и тишина, образовавшиеся вокруг него, заставляли чувствовать одиночество. Казалось, этот дом уже давно был покинут своими хозяевами, но его опрятность и стойкость говорили совершенно об обратном.       Не смотря на внешнее опустошение, внутри дома кипела жизнь. Множество молодых парней и изредка девушек, одетых в лёгкий и удобный ханбок, продолжали заниматься своими делами. Это было время отдыха, когда каждый из них мог отдохнуть от тренировок и мыслей о ближайшем будущем.       И хоть многочисленные и разнообразные голоса расходились почти по всему дому, заполняя собой каждый уголок, одна из комнат всё ещё была наполнена тишиной. Из-за мрака, который, казалось, будто поселился в этой комнате, можно было не сразу заметить одного единственного человека. Это был молодой парень – предводитель мятежников, которые так сильно тревожили спокойствие главы королевской стражи.       - Хён,- внезапно раздавшийся в тишине голос, заставил Джеджуна приоткрыть глаза.       Недалеко от него стоял уже давно знакомый ему парень. Встретившись с его внимательным и сосредоточенным взглядом, мятежник вымученно вздохнул, вновь прикрывая глаза.       Ким был по-прежнему прекрасен и изящен, но что-то в его поведении кардинально поменялось. Теперь от него веяло лишь холодом и безразличием – вот он, настоящий Ким Джеджун. Не смотря на его красоту, он был самой настоящей розой со смертельно ядовитыми шипами.       Никто из отряда не смел возразить или отнестись к нему неуважительно, а тот, кто всё же осмеливался сделать подобные посылы, - вмиг получал соответствующий урок.       Привлекательный, умный, рассудительный, прекрасно обученный военному делу – юноша притягивал и отталкивал одновременно. Его уважали и почитали, но по-прежнему побаивались и старались обходить стороной. Так поступали все, кроме Шим Чанмина, который был единственным, кто спокойно общался с предводителем и даже мог позволить себе некоторые вольности, за которые, казалось бы, должно последовать строгое наказание, но ничего не было.       Именно этот парень вновь посмел нарушить покой Джеджуна, вновь внедрился в его личное пространство.       - Тебя не было в лагере на протяжении всей ночи,- заговорил Чанмин,- и вернулся ты лишь на рассвете.       - С каких пор ты контролируешь мои действия?- как можно спокойнее спросил старший.       Его всегда раздражало, когда Шим позволял себе вмешиваться в его жизнь, когда старался хоть как-то на неё повлиять.       - Я никогда не пытался контролировать тебя,- руки Мина сложились в кулаки.- Я просто беспокоюсь о тебе.       После этих слов на лице Джеджуна появилась лёгкая усмешка и он, наконец, раскрыл глаза.       - Куда бы я не ходил,- решил проигнорировать сказанное Ким,- это исключительно ради нашего дела.       - Ты что-то задумал?- вмиг оживился младший.       В тот момент взгляд Джеджуна казался одновременно задумчивым и отрешённым. Его пухлые губы слегка приоткрылись, а голова чуть приподнялась вверх. Внезапно, резким движением руки, он распустил свои длинные смолено-чёрные волосы, заставив их упасть на свои плечи и вновь посмотрел на Чанмина.       - Я сделаю так,- на его лице вновь заиграла улыбка,- чтобы вся нужная нам информация была предоставлена нам в кротчайшие сроки.