Погоня за Бесконечностью

POV Локи Перелет в Закрытые миры — самое долгое и неприятное перемещение, потому что они находятся за пределами ветвей Древа Иггдрасиль и вход туда запрещен. Оттого такое название — простых мирных крайне редко пускают за границы. Дело даже не в ощутимой телепортации, которая отнимает уйму сил и энергии, а иногда и жизни, но и в опасности, которая может поджидать здесь смертных, не оснащенных хотя бы магией. Обычно в таких забытых, выжженных местах скапливаются преступники, не имеющие громкой репутации, но мечтающие поживиться тем, что осталось от бывших домов жителей. Они набирают небольшую армию, нападают на слабое население и без труда добиваются победы, потому что на защиту таких миров-отшельников никто не встает. За всю историю был лишь один случай, да и он закончился не так благополучно, как ожидалось. И всякий, кто пытался противиться захватчикам — вступал в длинные ряды рабов или через невыносимую боль расставался с жизнями. Путь предстоял долгий. Этот мир не так огромен, меньше, чем остальные из тех, что я успел повидать, поэтому необходимо проверить каждый его уголок, ибо по опыту я знаю, что Читаури, если не хотят, дабы их обнаружили, способны замести свои следы так, что можно и вовсе засомневаться в их существовании. Как я уже сказал, опыт у меня есть, и я знаю их излюбленные места для пряток: пещеры, высокие каменные навалы, темные углы, откуда можно выскочить и напасть со спины, замкнутые пространства, откуда есть несколько входов и выходов — все для легкого побега в случае обнаружения. Слабоумным приспешникам Таноса не сбежать, трусливо поджав под себя хвосты. А так как задатков оратора во мне нет, наш разговор с ними надолго не затянется. Больше времени уйдет на поиски. Но, во всяком случае, задерживаться здесь дольше, чем на два дня, я не планировал. И дело не только в циничном наемнике, которого мне пришлось приставить к Амелии ради ее безопасности. А впрочем, зачем обманывать самого себя? Но Хенсен должен понимать, что сильно пожалеет, если посмеет притронуться к моему. Почему не подыскать было кандидатуру более безропотную? К сожалению, кроме него, я никому не смог бы доверить столь ответственное задание. Киллиан хоть и может по своей природе иногда распускать руки, но долг передо мной непременно выполнит — честь не позволит себе порочиться. Я спрыгнул с коня. Нам подобрали самых выносливых и крепких жеребцов, но, несмотря на это, они так же, как и Тор со своей группой, нуждались в небольшом отдыхе после длительной телепортации. Все-таки не так часто люди моего горячо ценимого брата покидают свои четыре угла дворца, прикованные к ним незыблемым долгом перед Одином и Асгардом. Оставить их позади, а самому пешком отправиться на поиски, мне не позволила действительность: эти марионетки не знают дороги и будут наворачивать круги, бессмысленно тратя время, которого и так было в обрез. Да и помощь их не помешает, в случае нападения недоброжелателей. Поэтому мне пришлось довольствоваться тем, что мы хотя бы не стояли на месте, а шли медленным шагом в нужном направлении. Дряхлое утешение, но это лучше, чем пустое ничего. — Как думаешь, они здесь? — Тор быстро нагнал меня. Среди группы моих компаньонов только их предводитель более твердо держался на ногах. Остальные шли, тяжело дыша, с трудом глотая загрязненный воздух. Пахло гарью. Необычное явление для мира, который был уничтожен около двухсот лет назад. Ветра здесь сильные, и вони полагается разбредаться, по закону природы. Однако, каким феноменам Вселенной можно удивляться? — Тут вроде тихо. — Я не знаю. Надеюсь, ты прав, и Читаури давно покинули это место, — отколол я, глядя исключительно вперед и вслушиваясь в каждый шорох. Ветер разгуливал над землей, поднимая пыль и песок и перебрасывая их на новые места; где-то вдалеке бушевал раскат грома, пугая здешнюю фауну, которая неизвестно как забрела в этот потухший, как пламя на тонкой свечке, мир. Но вопреки многочисленным звукам здешней природы, мой слух не улавливал подозрительный шепот, крик или любой другой необычный шорох, который мог бы привлечь внимание. Погода здесь была необычайно непредсказуема. Сначала мрачные тучи угрожают сильным дождем и гневной бурей, а потом, затихая, создают иллюзию безмятежного скольжения туч по серо-голубому небу. Необычный мир… Заброшенный. Неудивительно, что это место ассоциируется со свалкой, на которой мне посчастливилось оказаться вместе с Фрай после того, как глубоко почитаемый Всеотец переправил нас из Асгарда в Мидгард. — И тогда о Таносе можно забыть… хоть на какое-то время, — сквозь облегченный, но сдержанный вздох сообщил «брат», лица которого коснулась улыбка. Понятна причина такой смены настроения — ему приходилось часто выслушивать мои догадки и гипотезы, выдвинутые и построенные, как сказала бы Фрай, на напрасной панике и паранойи. Но я всегда руководствуюсь исключительно меткой интуицией, и после тех слов Вольдемара: «Танос убьет вас! Он убьет вас всех! До последнего! И начнет он с тебя, Локи! С тебя!» — она дала первый тревожный сигнал. Все же маг, пытавшийся заполучить силу артефакта трех своих дальних родственников, сам признавался, что имеет в своем распоряжении связи с Таносом. — Как ты вообще попал к нему? — задал не самый лучший вопрос Тор, видимо, снова не подумав. — Считаешь, это лучшая тема для разговора? — Я резко остановился и взглянул в сторону, услышав странный звук, напоминающий хлюпанье. Остальные сделали то же самое — бросили пристальные взгляды в разном направлении. Но нигде никого не было. Показалось? — Это всего лишь какое-то мелкое животное, — достаточно громко оповестил громовержец и вернул наэлектризованный молот на место. Я неохотно согласился с ним, сверкнув злобой в глазах в адрес выплывшей лысой худощавой твари с вывернутой задней лапой и тремя хвостами. Нечисть тут же в испуге скрылась за расколотым валуном, и мы пошли дальше. Свой вопрос Тор больше не задавал, посчитав дать мне время самому решить, стоит на него отвечать или нет, а я не торопился заморачиваться на этот счет хотя бы потому, что имелись дела поважнее. На кой ему вообще эта информация? Эти данные не помогут решить проблему с Таносом, не помогут быстрее покинуть это проклятое всеми Богами место. Что, неужели мне на голову свалилось очередное создание с приступами любопытства? Одной мне не хватало! Я посмотрел через плечо на обожравшихся протеинов телохранителей Тора: каменные их лица были словно стеной, ограждающей посторонних от своих мыслей и эмоций, ведь подобные места всегда внушали лишь страх своим гостям. Но их мимику тщательно залили бетоном и уберегли от демонстрирования настоящей реакции в Закрытом мире. Все же если твои враги видят, что, находясь ты в самой безвыходной ситуации, ты продолжаешь излучать лишь убийственное равнодушие, их напружиненные нервы начнут разрываться. Они шли позади. Молча. Не смея нарушить расстояния. И я снова поставил себя перед вопросом: стоит ли доверять такую информацию Тору или продолжить держать при себе ключ от книги со страницами моих воспоминаний? — Ты помнишь, как я держался над пропастью? — Да, — виновато опустив взгляд и нахмурившись, пробормотал Тор. Уже чуть тише проговорил: — Такое не забудешь. — А потом расслабил пальцы, чтобы поплыть вниз по невидимому течению космоса, — добавил на одном дыхании. — Долго. Когда тянет само небытие, ты перестаешь считать время, потому что для тебя одного оно останавливается. Тело и мысли разъедает невидимая боль, ощущение, словно на кожу вылили несколько канистр кислоты, а разум окатили холодом. Если бы не моя регенерация, то последнее, что могло случиться со мной, — я распался бы в космосе на куски, как атом. — Я посмотрел на правую ладонь: на ней оставили след реминисценции прошлого, и я до мельчайших подробностей вспомнил, в каком отвратительном состоянии была кожа на ней — сухая и шелушащаяся. — Но я выжил. И каким-то чудом попал на главную базу Читаури, которые, судя по их количеству, давно заждались и уже прознали о моих подвигах. Там меня через какое-то время и познакомили с Таносом. Я прибыл к нему разбитый и полный ненависти к Асгарду и всем его жителям. Ему это понравилось. Он увидел, на что я способен, пребывая в ярости. Поэтому стал обучать новой, более могущественной магии. Назвал союзником. Вручил скипетр. Дал армию. Цель. И она как некстати совпадала с моей въевшейся жаждой мести. — Мне пришлось на некоторое время остановиться. Рассказывать о том, как в жилах кипела лава, и с каким восторгом я давал бой Мстителям, смотрел на их, казалось бы, проигрыш, было приятно, однако перед глазами начинали метаться черные круги. Кровь быстрее побежала по венам — стало вдруг невыносимо жалко, что я упустил момент сбросить того же Роджерса со скалы, когда мы поднимались к укрытию отца Амелии. Пожалел. Но раньше мне незнакомо было это понятие. Или… что это? Рука, держащая скипетр, нервно дрогнула. Я почувствовал воспоминание, пропитанное чужой кровью. Да. Убивать — приятно. Особенно тех, кто стоит на твоем пути. — Дальше я стал разрабатывать план атаки на Мидгард. А потом… — я свел руки так, будто на кисти поместили стальные оковы, — ты знаешь, что было. — Мне жаль, что так вышло, — снова забормотал Тор. — Я должен был найти способ не дать тебе сорваться. — Ты ни при чем, — равнодушно обрубил я. Все-таки разговаривать по душам — явно не моя прерогатива. — Знаю. Отец успел уже трижды пожалеть, что поступил так с тобой. В любом случае… я рад, что ты вернулся в семью, брат, — улыбнулся Тор и, прежде чем проглотить мой недовольный комментарий, поправился: — Я не имею в виду Одина. Знаю, что к нему у тебя отношение не изменится никогда. — Не изменится. И я не задержусь в «семье» надолго. Как только решится вопрос, касаемый Таноса, сразу покину Асгард. — А Фрай? Уверен, ей не понравится эта идея. Она полюбила Асгард всей душой и вряд ли захочет покидать его. Ты ведь видишь, какими глазами она смотрит по сторонам! — жалобно протянул Тор, как будто он рассчитывал, что его всплески элегии смогли бы что-то поменять. — Впечатлительному ребенку и в подсобке будет интересно… — Но она уже давно не ребенок. — А я не потащу ее в подсобку. Мой конь, что безмятежно и почти незаметно плелся позади меня, внезапно встал на дыбы и издал угрожающее ржание. Поводья удержать я не успел — слишком неожиданной и быстрой оказалась его реакция. Вот только на что? Лошади ярко чувствуют приближающуюся опасность, и подобное поведение как раз говорит о том, что где-то рядом находится враг — вряд ли обычная дикая безобидная тварь, спрятавшаяся за обломками домов. И всякие сомнения растворились, как лед на печи, когда последовал обеспокоенный стук копыт других лошадей. — Тут кто-то есть, — на всякий случай уточнил я, чтобы не дать людям Тора засомневаться, так как лошади по какой-то немыслимой причине практически одновременно прекратили наводить смуту. — А может, мифология не так уж и врет? — негромко рассмеялся названый брат, гладя по агатовому загривку своего коня. — Вон как лошадей понимаешь… — Тор, в мифологии также сказано, что канешь ты от яда Ермунганда, — отстраненно проговорил я, не глядя на собеседника. — Так может, мне стоит подправить ее, и ты падешь от моей руки? — Не ворчи. — Он широко улыбнулся. Так всегда было, когда Тор затевал очередную абсурдную идею, которая неимоверно привела бы нас к битве или свела бы в могилу, как, например, в первое путешествие в Етунхейм, и легким движением руки достал молот. — Там наши гости! Покажем им, какой теплый прием могут обеспечить асгардцы? — в предвкушении веселья потрепал меня за плечо и приказал своим марионеткам обнажить лезвия мечей. И почему мне кажется, что он только ради этого навязался со мной сюда? Чтобы потешиться над более слабыми соперниками. Насколько мне известно, среди девяти миров уже давно не происходят масштабные битвы против тех же повстанцев, которые так обожает Тор, а путешествие в Закрытый мир как раз всегда обеспечивает подобное развлечение. Если это так, то Тор нисколько не изменился. А впрочем, на что я вообще рассчитывал? И рассчитывал ли. Из заброшенных сожженных домов выбежали новые владетели одинокого Закрытого мира. Разношерстные, во многом не похожие друг на друга и вооруженные до зубов, они столпились в одну кучу и с довольными ухмылками стали рассматривать персону королевских кровей, побрякивая в знак готовности клинками острозаточенных мечей. Кто-то стянул со спины некое подобие огнестрельного оружия; кто-то продемонстрировал набор элементов взрывоопасного назначения. И весь образ преображала эта самоуверенная хищная ухмылка, что светилась ярче маяка на их лицах. Неужели слепо верят, что у них есть хотя бы шанс дать нам достойный отпор? Идиоты. Эта уверенность будет стоить им жизней. — Как в старые времена, да? — жизнерадостно проворковал Тор, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу как ребенок, который ждал, когда на очередной бессмысленный праздник ему откроют мешок с подарками. Нет, такая предсказуемая встреча не должна растянуть наш график. Эта запасная база принадлежит Читаури, а они жестоко расправляются с врагами, которые по воле случая забрели на их территорию. В их распоряжении злокачественный арсенал оружия и большое количество соплеменников, а также неукротимая жестокость и полное отсутствие сострадания. И знаю я это не только потому, что руководил когда-то их армией. Поэтому уверен, что здесь их нет. Иначе на нас не нападал бы этот жалкий сброд никчемных недоумков, посчитавших, что три дюжины сопляков смогут противостоять лучшим, по словам Тора, бойцам Асгарда и его Богам. Кстати, свою любимую компанию «святых и преданных» Тор за собой не повел. Полагаю, лишь по той причине, чтобы не создавать напряженной атмосферы во время похода, ибо недоверие к моей персоне по-прежнему пылает ярким синим огнем с их стороны. Впрочем, так, без них, даже лучше — не будет пустых разговоров, отвлекающих от задания. Первые полдюжины перестали чувствовать землю под ногами из-за тряски от молота Бога Грома в следующую же секунду, затем, посчитав, что битва закончится слишком быстро и скучно, мой «брат» решил убрать легкую победу, прицепив ее обратно к поясу, и набросился на противников с кулаками. Места для баталии лучше не нашлось: достаточно ровная поверхность; множество хрупких и острых предметов, в которые можно швырнуть тела нынешних хозяев этого мира; высокие валуны, за которыми легко скрыться в случае использования врагами огнестрельного оружия. Идеальные условия для разминки. Я почувствовал небольшой толчок в спину. Обернулся, увидел, как коротконогое нечто с тремя непропорциональными разноцветными глазами, над которым жестоко поиздевалось мироздание, жалобно смотрит на меня снизу вверх, явно жалея о том, что рискнуло замахнуться на Бога какой-то облупленной кувалдой. Зрелище… жалкое. Из всех кандидатов для применения столь «опасной костыли» это полоумное недоразумение решило поднять свою самооценку за счет нападения на младшего принца Асгарда? Не из тех, что любил посягать на пощаду, кстати. Мне хватило упустить одного шанса с Солдатом — больше поблажек не будет. Я не дал этой ошибке природы сменить вкус страха на предчувствие пощады с моей стороны: вонзил метательный нож в грудь нападавшего — прямо в сердце, и бледный труп коротышки в немом беззвучии рухнул на спину с приоткрытым от шока ртом. Его союзники даже не обратили внимания на очередной труп, так как были поглощены заведомо проигранной битвой. Задача значительно упрощается: нетрудно догадаться, что у этих отбросов общества нет плана, нет тактики сражения и не построены варианты путей отхода. Они лишь видят цель и слепо следуют к ней, не заботясь о последствиях, как мотыльки, летящие на свет инсектицидной лампы. Большая часть их сил была направлена на улыбчивого Тора, который продолжал украшать лица местных преступников новыми синяками и переломами. Но когда на сцену выпустили тяжелую артиллерию с различными видами пушек, его темп значительно сбавился. Технологии принадлежали Читаури, видимо, те предпочли оставить лишний груз здесь, на своей базе, чтобы побег не задерживала лишняя трата сил на перевоз оружия, а новоиспеченные хозяева не побрезговали облюбовать любезно оставленные игрушки. Половина еще держалась на ногах. Было заметно, как они измучены, но также в их разъяренных глазах плескался неподдельный страх и осознание, что эту битву они не переживут. Но вопреки суровой реальности продолжали отчаянно бороться за свои шкуры и свое место, кусками готовые рвать неприятелей. Мои руки и оружие было перепачкано в чужой крови, а вокруг распластались многочисленные трупы нападавших. Мы побеждали. Еще немного, и это отрепье либо начнет отступление, либо предпочтет, чтобы их будущие трупы засыпало песком, принесенным мятежным ветром. Рядом со мной пристроился один из людей Тора, отбившийся от своей группы. Что, заботливый «брат» переживает, что я не в состоянии в одиночку справиться с недугом? По-моему, время моего отсутствия в его семье должно было убедить будущего царя Асгарда в том, что в его помощи в подобных вещах я давно не нуждаюсь. Однако это двуногое создание здесь, угрюмо смотрит вперед, периодически косясь в мою сторону, как бы убеждаясь, что мне не грозят почти неощутимые атаки отшельников. Может, я ошибся? И Тор прислал ко мне это протеже, чтобы Я позаботился о нем? Дожили. Отлично. Странно, на добродеятеля я не похож, но вопреки своим привычкам все же помог избежать неминуемой смерти от бластерного луча перепуганному молодому воину, вовремя отдернув его в сторону за ограждение в виде обвалившейся крыши. — Спасибо, — одаривая меня благодарными кивками, сыпался непутевый и незваный «напарник», правда, я совсем не обращал внимания на его мельтешения, погруженный в собственных мыслях, как рыба в круглом пустом аквариуме, оснащенном только водой. Это произошло машинально. У меня не было мысли и желания обращать на него внимания, но рука сама потянулась к воротнику его костюма, чтобы спасти. Спасти незнакомца. Какие омерзительные слова. Но я ими воспользовался. На нас сверху полил сильный дождь. Дело не в Торе, который разбрасывался молниями направо и налево, а в специфической природе Закрытого мира — я уже упоминал. Возможно, Демиург мира сего хотел, чтобы мы перестали и дальше порабощать и уничтожать без того разрушенные дома, переломленные стволы упавших деревьев, все его труды, уже оскверненные первой жестокой войной. Плотные облака заняли все место на серо-голубом листе неба, стремительно прогоняя холодные мириады капель дождя по непрошеным гостям этого мира. Земля в короткий срок стала мокрой и скользкой, многие в сумасшедшем плясе битвы зачастую путались в собственных ногах, теряли равновесие, пачкали одежду в грязи и лужах, но упорно защищали присвоенную легким трудом территорию. — Локи! — голос Тора задел мой слух, пробравшись через многочисленные путы постороннего шума. В нем были сосредоточены предосторожность, желание предупредить. О чем? Ответ поступил незамедлительно, когда я почувствовал, как нечто острое и металлическое пронзило боковую сторону туловища, оставив мне достаточно ощутимый осадок. Твою мать. Вычислив, с какой стороны было совершено покушение, я немедля выстрелил из скрипетра в адрес своего обидчика, и слепой на один глаз недоумок отлетел прямо на острые доски, небрежно торчавшие из разнесенной гостиницы дома. Зеленоватая кровь окружила четыре острых кончика деревяшек, выпирающих из-под одежды бродяги, и потекла горячей струей вниз, окрашивая в грязный цвет неряшливый наряд очередной павшей в бою пешки. — Ты в порядке? — забеспокоился Тор, подбегая ко мне. Он практически в упор посмотрел на разорванную ткань моего костюма в боковой области ребер — оттуда медленно сочилась багровая кровь. Я приложил ладонь к ране. Посмотрел сквозь освежающие капли дождя в то место, откуда последовал выстрел. Ты не заметил, как какая-то крыса целится тебе в спину? Раньше подобных случаев не было. Теряешь свою сноровку? Что, скоро подкрасться к тебе не составит никаких проблем? — Локи? — Да, — отмахнулся я, не желая впутываться в диалог с ним. Сейчас не до этого. — От Песчаных бандитов мы полностью избавились — тут больше нечего ловить, — резюмировал громовержец, внимательно осмотревшись. — Может, стоит вернуться? Читаури здесь нет — ты сам убедился. — Убедился. — Я стиснул зубы, чтобы лицо не исказилось от сильной боли в области бока, но Тор, кажется, это заметил и громким выкриком поторопил своих людей собраться в одну группу. — Возвращаемся. Всю дорогу я шел молча. Впрочем, как и всегда. Но меня разъедала внутренняя ярость на самого себя за то, что стал таким… мягкотелым? Возможно, я сильно аггравирую, но не при каких обстоятельствах не соглашусь с мнением, что ничего не изменилось во мне, не преломилось. В голове снова и снова всплывали слова Вольдемара, кричащие: «Где тот Бог, который не давал возможности многим жителям засыпать без страха, что он наведается к ним во снах?! Ты размяк, слабак, подпустив какую-то смертную близко к своему ледяному сердцу!»? — Бред. — Что, прости? — переспросил громовержец, не расслышав моего умозаключения, невольно произнесенного вслух. Потом ненавязчиво улыбнулся и сказал: — Сейчас ты выглядишь куда более задумчивым и обеспокоенным, чем до того, как мы сюда прибыли. Почему? Ведь теперь ты получил доказательства, что Танос не готовится мстить тебе. Выдохни, брат! — Все не так однозначно, боюсь, — отстраненно ответил я. Сжал в руке скипетр крепче и прислушался к ветру. Он проносил с собой сгнившую листву. — Но сейчас есть дела поважнее… Например, проведать мою ненаглядную бестию и ее вооруженную сиделку. Надеюсь, за этот достаточно короткий промежуток времени Фрай не успела поднять на уши весь Асгард, втянув в свои бесшабашные планы легко поддающегося наемника. Во всяком случае, подобные новости распространяются быстро, и кое-кому сильно не поздоровится, если во время моего отсутствия нарушался приказ об избежании неприятностей, всегда влекущих за собой последствия. Когда мы вернулись на Радужный мост, в Асгарде была глубокая ночь. Свет в домах давно погас, а улицы напоминали бесконечно пустующий лабиринт, где мрак заглатывал до самого утра любого, кто вдруг рисковал с ним столкнуться. По коридорам дворца я скользил быстро и тихо, не обращая внимания на ноющую боль в боку и на то, что вокруг царила глухая темнота, — зрение позволяло ориентироваться свободно. Но я резко затормозил напротив своих покоев, заметив, как яркий луч света осторожно высовывался из-под щели дверей. Фрай не спит, да в такое-то время? Абсурд. Я ознакомлен со многими ее привычками, и эта девушка никогда не лишает себя сна, особенно с тех дней, как я занялся ее обучением. Может, просто ноги не дотащили до основного выключателя? Мои парящие в воздухе изобретения не способны дать такое яркое освещение комнаты — службу сейчас несла огромная люстра, занимающая половину пространства потолка. Или она не одна? Я скрипнул зубами, отбрасывая нелепые мысли. Приоткрыл дверь, чтобы не создавать много шуму, и замер с броским недоумением на лице, которое смогла заметить даже Фрай. Она стояла наполовину раздетая, видимо, не успев до конца одеться, так как застыла в изогнутой в спине и руках позе. На полу, в основном темного оттенка, валялась куча одежды, как будто она вывалила зачем-то все из шкафа на пол. В глазах девушки засветился испуг, а рот самопроизвольно распахнулся от изумления — все-таки она рассчитывала, что я вернусь на день позже. Я молча закрыл за собой дверь. Скрестил руки на груди, невзирая на жгучую боль в боковой области. Впился пристальным взглядом в Амелию, слушая, с каким бешеным темпом колотится ее сердце. Что, невовремя вернулся? — Ты куда-то собралась? — беспардонно спросил я, не дав ей всякой возможности привести себя в более подходящий для разговора вид.