Погоня за Бесконечностью

Интересно получается. Что, неужели Локи не знает о существовании еще одного могущественного артефакта во Вселенной? Все-таки многим известно, что у Хель с Богом Обмана достаточно... хорошие отношения, неужто она не поведала трикстеру подробности о развязанной войне между ней и валькириями? Или Локи все знает, но сам не распространяется об этой информации. Если так, то почему? Ведь для многих новый Камень Бесконечности станет преимуществом для нас — неожиданностью для врагов. — Фенрир? — Я все пыталась прочитать мысль волка, но каждый раз натыкалась на ментальный блок и томный взгляд голубых глаз. Не в духе он и вряд ли довольный тем, что кто-то узнал столь охраняемую много веков тайну. Ну что теперь? — Нужно доложить о находке Локи, — торопливо проговорил Скотгреотт, снизу рассматривая настенные каракули. — Наверняка у него найдется несколько идей, как с этой информацией поступить. — А что будет с Хель? Это ее сердце, — напомнила я, заметив, как после слов Скотта еще сильнее напрягся Фенрир. Он выглядел так, будто его одолевало желание наброситься на полуэльфа, загрызть, да что угодно сделать, лишь бы защитить свою старшую сестру. Но моя, так сказать, власть над волком ненамного ниже, чем у Хель, поэтому волк все еще не прокусил горло Флойдротона. Сейчас бы какого-нибудь козла отпущения подбросить к нам в поле, чтобы Фенрир смог выплеснуть на него всю злобу… — Хорошее общение с Хель по зубам только Локи, поэтому нужно как можно быстрее до него добраться. Твой волк все еще накапливает силы? Я снова посмотрела на Фенрира и прислушалась к его состоянию: от ярости, испытываемой в данный момент нашей случайной находкой, волк восстановил энергетический баланс в два раза быстрее, чем делал это в спокойном состоянии. Даже не знаю, радоваться или нет? Но Фенрир… — Ты слышала? — Скотт обеспокоенно посмотрел в потолок и вокруг себя, ища причины странного шума. Будто где-то сильное землетрясение происходило, однако никого из нас не трясло — все оставалось прежним. Фенрир тоже почувствовал что-то неладное и начал внимательно принюхиваться к воздуху. — Может быть, так действуют порталы, те, что на каждом углу снаружи? — Конечно, именно в это хотелось больше всего верить. Но взгляд Скотгреотта подтверждал мысль о том, что причина странного приглушенного гула совсем не в этом. Потом директор медленно опустил плечи, и глаза его округлились в тихом ужасе. — Уходим. Уходим, живо! — рявкнул он и схватил меня за руку, чтобы не ждать, когда я обработаю информацию и повинуюсь его приказу. Стены нашего укрытия затрещали, стали откалываться со всех сторон куски камней, постоянно падая то перед ногами, то по бокам от нас — каждая секунда прибавляла скорости обвалу. Гадать, какую сволочь нужно благодарить отборным матом, не было времени, но я дала себе зарок, что обязательно займусь этим вопросом чуть позже. Если выживу. Один раз груда камней посыпалась с потолка прямо на нас, но Скотгреотт вовремя отвел их магией в сторону. Фенрир прикрывал сзади, внимательно приглядывая за мной. До выхода оставалось совсем немного, но внезапный толчок земли застал врасплох и повалил Скотгреотта вместе со мной на землю: я упала на живот, а Скотт врезался спиной о стену и сильно ударился головой. На крик своего имени он не реагировал, глаза оставались закрытыми, по виску медленно скатывалась кровь. Все стремительно летело в тартарары. Шансы на выживание истекали так же быстро, как песок в песочных часах. Не теряя ни секунды больше, я подползла к нему и попыталась привести в чувство, но все попытки оказались тщетными, а выход из пещеры уже оказался завален. Добро пожаловать в персональную гробницу. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома Каменный дождь не останавливался. Камни продолжали падать друг на друга, то разбиваясь на мелкие кусочки, то сильнее заполняя пространство, выдавливая воздух. Фенрир оттаскивать за шкирку меня не стал — знал, что я буду сопротивляться, поскольку не захочу бросать Скотгреотта умирать здесь, в треклятой пещере, одного. Пользуясь бессмертием, белоснежный волк напрыгнул на меня и укрыл своим телом, бесстрашно принимая удары камней на себя и спину. А поскольку я находилась возле Флойдротона, под защиту брата Хель попал и он. Его состояние было сложно отслеживать — сквозь шум не слышно было ни дыхания, ни других болезненных междометий, которые исходили от меня и отчаянно защищающего нас волка. Оставаться в сознании становилось сложнее. Пока бежала, мне посчастливилось схватить от камней несколько ударов в голову, поэтому перед глазами лицо Скотгреотта казалось расплывчатым и мутным. Но после нескольких минут отвратительного шума я сама присоединилась к нему и окончательно рассталась с сознанием. Вернулось оно ко мне относительно быстро. В глаза ударил свет от раскрывшегося горизонта, который прежде состоял из серых холодных камней да небольшой дыры во входе в наземную пещеру; в нос ворвались новые запахи: травы, деревьев и… какого-то странного зловония. Я прокашлялась, пытаясь избавиться от пыли, и откинула голову назад, уткнувшись в плечо Скотгреотта. Черт возьми, как хреново-то… Причем не мне одной — с болезненным стоном потянул мышцы и директор, набивший шишку на голове и пару царапин на лбу, откуда по-прежнему проступало немного крови. — Цела? — Он осторожно взял меня за плечи и повернул к себе лицом. Голос хриплый. — Я в порядке, — заметив мой пристальный взгляд, нацеленный на пострадавший лоб, ответил Скотт. Он утер кровь рукавом. — Я тоже. Что произошло? — Пришлось усилием воли оглядеться вокруг и со скорбью признать, что наше «уютное» укрытие снесли к чертям собачьим. Осталась только груда камней, а под ними вся информация о сердце Хель и о том, что именно произошло в ту страшную битву. Конечно, если информация действительно достоверна, а не написана сошедшим с ума отшельником, который, как и мы, решил сделать небольшой привал в наземной пещере. Остается только радоваться тому, что эти знания теперь не попадут не в те руки — на восстановление записей ушла бы уйма времени. Но все же: кто устроил все это? Словно потянувшись за ответом, я устремила взгляд чуть дальше. А потом с раскрытым ртом замерла на месте, уткнувшись ладонью в плечо полуэльфа. — Скотт. — Голос будто не свой — он насквозь пропитан шоком. Директор посмотрел в ту же сторону, что и я, чертыхнулся и поспешил подняться на ноги. Мне помог. Все еще немного шатало. Напротив, на расстоянии ста метров от нас, стояли уродливые существа, похожие на гончих псин: тощие, с выпирающими черными ребрами, вместо обычной головы с шерстью и кожей они имели обглоданные черепа. Местами можно было заметить обгоревшие внутренности, у некоторых небрежно свисающие по бокам. Первый позыв желудка успешно проигнорирован — благо за всю жизнь я уже успела навидаться всего омерзительного, чтобы дать организму привыкнуть и принять столь неприятную реальность. — Кто это? — упавшим голосом спросила я, чтобы хотя бы примерно представить, с кем мы будем иметь дело. Уродливые твари стояли неподвижно, скалясь и пуская слюни — сразу видно, что они ждали приказа. Но приказа кого? Таноса? Одного из его приспешников? — В народе их называют палачами, — почти бесстрашно сообщил Скотт, однако глубокое дыхание его выдавало. Он пытался успокоиться и заставить держаться страх подальше от себя. Уловив, видимо, в воздухе мой неозвученный вопрос, Флойдротон пояснил: — Они славятся привычкой откусывать своим жертвам головы. — Очаровательно. — Я сглотнула вязкий ком и собралась с мыслью. Чему там тебя учил трикстер все полгода? Вот вспоминай, доказывай, что твоя знаменитая ежедневная фраза «Я достаточно подготовлена к встрече с противником, отстань и дай поспать, пока им не стал ты!» — оправдывает себя. Выдохнув, я вытащила из ножен клинок отца. Пальцы почувствовали металл и укол магии, а по коже пробежался холодок. Кровь забурлила, наполняясь адреналином и стремлением выжить. Мы готовы. Справлялись с задачами и посерьезнее. — Чего они ждут? — Я никому конкретно этот вопрос не задавала, но надеялась, что кто-нибудь на него все же ответит. И мне ответили. — Моего приказа. Я впервые слышу его голос, но почему-то сразу догадалась, кому он может принадлежать. То «видение» в библиотеке — двухметровое существо с пугающими янтарными глазами. Он вышел вперед, а «палачи» расступились перед ним в сторону, как перед вожаком стаи, и застыли в нетерпеливом ожидании. «Видение» напоминало оборотня: все его тело покрывала жесткая коричневая шерсть, хоть и скрывалась большая часть под странной, полуразорванной темно-зеленой формой. Фенрир угрожающе зарычал, злобно глядя на противника, чем-то похожего на него. Он довольно значительно уступал оборотню по размерам. — Ты пойдешь со мной. — Когтистый палец указал на меня, когда оборотень вместе со своими подчиненными псами приблизились к нашей скромной компании где-то на семьдесят метров. От него так и веяло могуществом, решительностью и бесстрашием. Конечно, когда за спиной стучат зубами прославленные в народе откусыванием голов твари — смелости хоть отбавляй. — Что тебе надо? — Этот вопрос хотела задать я, но Скотгреотт опередил меня и, оттолкнув за спину, поинтересовался сам. Пользуясь положением моего надзирателя, Флойдротон не стеснялся брать диалог с враждебно настроенными существами на себя. — Таносу нужда эта девчонка, и я обязан ее к нему привести, — продемонстрировав ровный ряд острых зубов, ответил оборотень. — Живой желательно, хотя этот вопрос он не уточнял, — и злорадно усмехнулся. — Тогда не забудь научиться делать максимально виноватое выражение морды, когда придешь к своему хозяину с пустыми руками, — резко бросил Скотт, крепче сжимая в руках изящные клинки. Эльфийского производства. Говорят, металл этого народа стоит больших денег, но их качество всегда оправдывало такую цену. Хотя бы зато, что он один из не многих, кто позволяет использовать себя, как лучший проводник магии. — Флойдротон, отпрыск труса и предателя Сантевара Флойдротона, сбежавшего во время войны на сторону врага и умершего от руки собственного сына, — припечатал, будто новость из газеты, оборотень, очевидно, с намерением задеть Скотта за живое. Откуда узнал только? Он, насколько мне известно, мало рассказывает о своем детстве и родителях — в основном обрывками и максимально непонятно, чтобы не возникало лишних вопросов, а потом старался сразу переводить тему. Но, судя по реакции, любимой он ее никогда не считал. Отец Скотта воевал вместе с сыном бок о бок, пока его жизни не стал угрожать враг, что в конце концов предложил тому заманчивую сделку. Жизнь в обмен на информацию. Таким образом Флойдротон Младший, на тот момент командующий лишь небольшой армией из двухста воинов, потерял около дюжины братьев по оружию. Его отец сливал всю информацию, которую только добывал, и работал на два фронта вплоть до конца войны. Пока в один прекрасный момент Скотгреотт, настороженный ночными исчезновениями Сантевара, не проследил за ним и не застал за разговором с военачальником врагов. Пистолет, пуля в лоб — и сорвавшееся с губ Сантевара «у меня не было выбора». Грудь директора заметно вздрогнула, а взгляд голубых глаз упал в землю. Умеет манипулировать, ублюдок шерстяной. — Отдайте мне ее по-хорошему, и, может быть, я дарую вам жизнь. — После оборотень мазнул взглядом по Фенриру и чуть поправил формулировку: — Тебе жизнь, Скотти. Так тебя папаша называл в детстве? — Черта с два ты ее заберешь, — огрызнулся он и сделал первый шаг навстречу к оборотню и его шавкам. Уловив в последовавшем знаке разрешение нападать, полчища свирепых тварей кинулась в нашу сторону, однако многие попали в невидимые аномалии, как в раз те самые, о которых рассказывал Скотгреотт. Более чем уверена, что он намеренно спровоцировал тварей кинуться в бой, чтобы часть отпала в опасном природном явлении. Нужно действовать с особой осторожностью, тем более во время боя. — Не вздумай отходить от меня, Фрай, — едва ли не с угрозой произнес директор, снова заслоняя меня за своей спиной. — Один неверный шаг — и пропадешь в чертовой аномалии. В бой не ввязывайся. Фенрир набросился на пятерку шавок и двоим из них сразу распорол лапами спину. Оставшихся трех та же участь настигла спустя несколько секунд. «Палачи», кажется, совсем не имели крови, отчего уничтожать их было менее мерзко, чем в обычном случае. Пару раз меня чуть не лишили головы, но благо я успела вовремя отреагировать и отшвырнуть это неудавшееся создание Вселенной от себя подальше, прикрыв спину Скотгреотта и свое горло. Последний активно пользовался преимуществом: не знаю, как, но он будто знал, где находится каждая аномалия, поэтому умело обходил их стороной и вынуждал врагов врезаться в них самостоятельно, дразня самонадеянной ухмылкой. — Их все меньше, — констатировала я через какое-то время, выглядывая из-за спины Скотта. — Да, и это заметила не одна ты, — не глядя ответил он, ткнув пальцем в сторону мрачного оборотня. Существо гневно сжимало кулаки и стреляло в поле боя умерщвляющими взглядами, с презрением наблюдая за тем, как его верные солдатики падают один за другим. Словно домино, карточный домик. Намек Скотгреотта был более чем прозрачен. — И каковы у нас шансы его одолеть? Последнее слово я вытолкнула из груди вместе с вырвавшимся выдохом. Спина резко почувствовала холодную землю под собой и несколько крохотных, впившихся в кожу камней. Выставив обе руки вперед, я попыталась оттолкнуть напавшую на меня тварь, но та не желала поддаваться и настойчиво пробиралась к горлу, чтобы оправдать свое прозвище. Зеленые слюни капали прямо на щеку, и я, промычав насыщенные словарным запасом проклятия, направила магию эльфгара в грудь мерзкой твари. Взвыв от резкой обжигающей боли, она отлетела в сторону, а я вдруг почувствовала, как что-то невидимое тянет меня в сторону. Только когда напавшую на меня нечисть разорвало на куски и превратило в пепел, пришла догадка, что она попала в аномалию. И прямо сейчас эта аномалия пытается добраться до еще одной жертвы. Я кое-как поднялась на ноги, чтобы покинуть приближающуюся смерть, но сила притяжения стала в несколько раз сильнее, будто эта аномалия — существо разумное и способное понять, что ее жертва попытается удрать. Черт возьми! Я как заблудший турист в огромном городе принялась смотреть из стороны в сторону, решая, куда можно податься, чтобы не попасть в другую, не менее опасную аномалию. Скотгреотт в этот момент отражал атаку трех палачей, поэтому отвлекать его от дела я не стала — дирижировать учителями, следить за порядком и за исполнением обязанностей каждого директору без головы будет затруднительно. Поэтому действуем сами. Я подняла с пола приличный кусок камня, отколовшегося от бывшего укрытия, и швырнула его в аномалию, чтобы попробовать «отвлечь» ее другой пищей. Добившись крохотного успеха, я отскочила от воронки настолько, насколько это было возможно, и врезалась спиной в спину Скотгреотта. Чертыхнувшись, он резко дернул меня в сторону, тем самым спасая от прыжка и зубастой челюсти треклятой псины. — Я же сказал тебе не отходить, — прорычал он не менее устрашающе, чем наши противники. — На меня напали, — прошипела я в ответ и вонзила в ребра прыгнувшей к ноге Флойдротона псине клинок, после чего отфутболила ее крепким пинком в бочину. Дальше слух потерпел сотрясение из-за невероятно громкого и пронзительного рыка. Среди присутствующих такой рык мог принадлежать только двум существам: Фенриру и оборотню, предводителю «палачей». И поскольку белоснежный волк стоял подле нас и беззвучно душил лапами черепоголовую тварь… Вывод напрашивался лишь один: на шахматное поле решила выйти самая сильная фигура. Оборотень собрал вокруг себя выживших приспешников и с новой волной направился к нам, мысленно передавая черепоголовым тварям точный маршрут, безопасный для передвижения. Все в груди замерзло под ледяной кромкой, а по телу прошлась тяжелая дрожь. Фенрир, видимо, почувствовал это, поэтому встал в боевую стойку передо мной, недвусмысленно намекая на то, что в бой мне лучше не ввязываться. Отступить сейчас, когда наше спасение нуждается в каждом, кто может дать хоть какой-то отпор? Мечтайте. — Фрай, — стальным тоном произнес Скотгреотт, когда я поравнялась с ним и Фенриром. Оба смотрели вперед, прямо на приближающегося оборотня. Он хоть и вел своих уродливых шавок силой мысли, но находились уникумы, умудряющиеся все же попасть под гнев и непредсказуемость воронок — это и был, пожалуй, наш единственный козырь. Из его армии скоро вообще никого не останется. — Ты от многого пытался меня отговорить, — ответила я намеком и улыбнулась краем губ. Скотгреотт беспомощно закатил глаза и пробормотал нечто бессвязное себе под нос — очередное проклятие в мой адрес, наверное. Ну ладно, ничего нового я вряд ли могла бы услышать. Еще минус три черепоголовые твари. От подобной нелепой смерти своих подручных взгляд оборотня все сильнее наполнялся ненавистью и злобой. Казалось, клацанье его зубов и приглушенный рык можно было услышать за километры, однако находился он намного ближе, чем хотелось бы. Мы тоже отступать не стали. Действуя по правилу «Лучшая оборона — это атака», Скотгреотт, Фенрир и я одновременно выдвинулись навстречу к противнику. Благодаря недалекости черепоголовых тварей удалось запомнить, где какая аномалия находится, поэтому Флойдротон за мое участие в битве переживал чуть меньше, чем обычно, однако все равно часто поглядывал в мою сторону. В конце концов это стало его едва ли не роковой ошибкой. Оборотень подобрался к нему слишком быстро, а хваленая реакция директора рядом не стояла с ловкостью зверя, оснащенного инстинктами гибкого животного и невообразимой силой. Он схватил Флойдротона за воротник и вывернул руку, чтобы выбить оружие, после чего вонзил острые когти ему в живот, вмиг пачкая светло-голубой костюм кровавыми пятнами. Болезненный стон Скотта сжал мое сердце в кулак, а отчаянное «Нет!» вырвалось из груди чем-то сдавленным, ломанным. Я не успела сообразить, когда, но ноги сами понесли меня к оборотню, чтобы попробовать спасти Скотгреотта. Все-таки он здесь только по моей вине. — Не двигайся, иначе я убью твоего дружка. — Под горящими янтарным светом глазами так и светилась кровожадность, которая затормозила меня и приказала застыть на месте. Дыхание сбивалось — пришлось даже открыть рот, чтобы не задыхаться от нехватки или переизбытка кислорода. — Какая послушная, молодец, — довольно усмехнулся оборотень, все так же прижимая когти к горлу эльфа. Стоит сделать один неверный шаг, чтобы он вонзил их глубоко в кожу, в один миг перерезав жизнь директора, как какую-то нить. — Не стоит усложнять ситуацию и проливать лишнюю кровь, ведь мне нужна только ты. — Я посмотрела на Фенрира: его шерсть была покрыта собственной кровью и во многих местах виднелись глубокие раны. Будь он не бессмертным жителем Хельхейма — с таким набором ран давно расстался бы с жизнью. Однако, несмотря на свою слабость, волк продолжал уверенно стоять на лапах и буравить меня предостерегающим, а потом и вовсе отговаривающим взглядом. Конечно, кому как не ему предугадывать ход моих мыслей быстрее меня самой? А может, в этом плане я слишком предсказуема? — Не вздумай, Фрай, — нахмурился Скотгреотт, попытавшись выбраться из хватки оборотня, однако черные когти только сильнее впились в его светлую кожу. Секунда другая — и из небольшой появившейся ранки выступила тонкая полоска крови. Директор прорычал ругательства. Я подняла руки перед собой, принимая поражение. Достаточно потерь. — Эми… — Отпусти его, — стальным тоном потребовала, медленно приближаясь к оборотню. Палачи вокруг сдержанно рычали и облизывались, словно видели перед собой передвигающийся, сочный кусок мяса. — И оставь в покое. — В голове стоял безбожный шум. Большая часть сил уходила на то, чтобы не корчиться от боли, которую я испытывала из-за давления Фенрира, оказываемого нашей крепкой связью. Он не мог противиться моему приказу не шевелиться и не мешать, но совсем заткнуть его было не в моей власти. Волк то злобно рычал, то заливался раздирающим слух лаем, а мои успокаивающие фразы до него, кажется, даже не доносились. Когда я подошла к оборотню, клинок отца уже покорно висел в ножнах, а весь боевой настрой испарился. Волк продолжал сверлить дыру в спине, но сдвинуться с места по-прежнему не был в состоянии. Один раз я все же не выдержала и сморщила лоб, схватившись обеими руками за голову. Фенрир, прекрати. — Не ожидал такой преданности от трупа, — с легким удивлением отметил оборотень, однако быстро потерял к нему интерес и переключился к пленнику. — Только без глупостей. — Сильные руки предводителя «палачей» развелись в разные стороны, выпуская Скотгреотта на свободу. Директор резко, практически в прыжке развернулся к нам лицом, но брошенный мой останавливающий взгляд моментально сбил всю его решительность броситься в неравный бой. Который закончился бы для него быстрой смертью. Мягкая ладонь оборотня легла мне на плечо и сжала почти до боли — эту эмоцию мне удалось скрыть за непроницаемой маской. В глаза Скотта я старалась больше не смотреть, но какой-то эмпатический отголосок среди набора моих не слишком развитых способностей я все же уловила: эльфа переполняла ярость, отчаяние, беспомощность и чувство вины. «Не смог», — послышалось в голове знакомым голосом. А что смогла я? Завести невинных существ в ловушку и подставить под угрозу гибели, только лишь потому, что снова хотела поступить по-своему. Да, Флойдротона непорочным тоже не назовешь, однако в том, что сейчас здесь произошло, виновата одна я. Не будь этого долбаного обещания между Скоттом и Локи, он вряд ли бы сунулся в глушь Ванахейма, чтобы вернуть меня обратно в свою школу; он бы вряд ли сейчас держался за живот, откуда продолжала капать кровь, унося вместе с собой привычный цвет кожи директора — он все стремительнее бледнел и бледнел. Желая поскорее покинуть поляну и дать Скотгреотту без страха воспользоваться магией, чтобы подлатать себя, я вопросительно посмотрела на оборотня. Он бросил еще один насмешливый взгляд на Фенрира и, махнув своим тварям, повел меня мимо бывшей пещеры, профессионально обходя аномалии. Уродливые псы на ошибках чужих не учатся, поэтому время от времени их с жадностью ловили черные воронки. Через десять минут молчаливой ходьбы, во время которой оборотень то и дело довольствовался результатом своей работы, мы добрались до странной прямоугольной скульптуры, высеченной из черного колючего камня. Сверху в нем была сделана полукруглая выемка — внутри лежал странный амулет своеобразной формы. Он напоминал клык с аккуратно вырезанными иероглифами. Я взглянула на рукав формы оборотня и увидела там тот же рисунок. Понятно, скорее всего, семейная реликвия. Артефакт, открывающий порталы? Оборотень любезно поспешил ответить на мой не заданный вслух вопрос: он приказал своим послушным псам расступиться и пропустить его к скульптуре. Взяв предмет в руки и прокрутив его между толстыми, покрытыми шерстью пальцами, «Видение» сжало его в ладони, а после — весь окружающий мир превратился во тьму и затянул нас в свою неизведанную пустоту, где я снова потеряла сознание. Что ж, по крайней мере, Скотгреотт и Фенрир остались живы.