Драко не сомневался ни секунды, едва увидев огонь в её глазах. Формально, она сама его пригласила, понимая, чем всё это может закончиться. И он решительно вошел в комнату.
Гермиона, уже не спрашивая, разлила вино по бокалам, и опустилась в кресло рядом с Малфоем, сидящем на соседнем.
— Ну, ещё раз с днем рождения, — улыбнулся блондин, тронув её бокал своим, — Пусть у тебя всё будет хорошо.
— Спасибо, — Гермиона отпила вино и посмотрела на мужчину, — Теперь я могу посмотреть на твой подарок?
— Это твой подарок, — поправил Драко, — Делай всё, что посчитаешь нужным.
Гермиона хмыкнула и достала коробочку из сумки. Снова взглянув на Малфоя, и получив кивок в ответ, она раскрыла подарок.
Небольшая, сантиметров семь в длину, платиновая львица была запечатлена словно в прыжке. Всё тело и длинный хвост были отделаны мелкими белыми бриллиантами, только на месте глаза был другой — черный, и заметно крупнее остальных.
Девушка, приоткрыв рот, разглядывала брошь. В её голове тут же появилась примерная цифра — стоимость украшения. Гермиона, затаив дыхание, произнесла еле слышно:
— Боже мой...
— Я, конечно, не знаю твоего вкуса, — наблюдая за ней с улыбкой, начал Малфой, — Но подумал, что эта вещица придаст шарма твоим костюмам. Поздравляю.
— Вещица?! — шатенка перевела на него ошалелый взгляд, — Ты шутишь? Это же целое состояние! Я не могу принять твой подарок, извини.
Гермиона решительно захлопнула крышку коробочки, и с сомнением посмотрела на него.
— Такие вещи не дарят коллегам. Я, честно говоря, шокирована.
— Как это — не можешь принять? — возмутился блондин, — Тебе не нравится? Не угадал?
— Да ты что? Как это может не понравиться? Просто... Это слишком дорого, Малфой. Она великолепна, правда, но...
— Грейнджер, — предостерегающе посмотрел на неё мужчина, — Ты знаешь про коня и зубы? Вот и угомонись. Это подарок. Я не приму его назад. Не хочешь носить — положи, пригодится когда-нибудь. Но давай без этих твоих «не могу принять». Это неприятно, знаешь ли.
Гермиона снова открыла крышку и посмотрела на брошь, молча признавая его правоту.
— Я буду носить, — тихо произнесла девушка, — Она чудесная. Спасибо.
Молниеносный порыв — и на щеке Драко уже горел быстрый поцелуй. Он прижал тыльную сторону ладони к этому месту и пристально посмотрел на Гермиону.
— Она тебе подойдет. Потанцуем?
Грейнджер улыбнулась.
— Здесь?
— Почему нет? — усмехнулся блондин и вытащил из кармана палочку. В комнате заработал граммофон; помещение заполнила медленная, красивая мелодия.
Драко встал и подал руку Гермионе. Девушка смутилась, но поднялась, и положила ладонь ему на плечо. Через тонкую ткань платья она сразу почувствовала тепло его руки на талии.
Медленно двигаясь по комнате, через минуту пара остановилась напротив темного окна. Поймав в нём своё отражение, Драко прикрыл ресницы на мгновение, и медленно развернул шатенку к себе спиной.
Гермиона встретилась с ним взглядом в окне и судорожно выдохнула — в его глазах плясал ледяной огонь.
— Посмотри на себя, — тихо заговорил Драко, положив руки ей на плечи, — Просто посмотри. Ты, такая красивая, умная, интересная; почему ты одна? Как могло случиться, что сегодняшнюю ночь ты могла бы провести в одиночестве? Ведь ты понимаешь, насколько это неправильно?
Он говорил, одновременно спуская свои руки на её предплечья. Слегка сжав холодную кожу, осыпанную мурашками, он приблизился, и произнес ещё тише, прямо ей на ухо:
— Я хочу увидеть
тебя. Без твоей маски равнодушия, без напускной веселости, без этого платья. Ты мне это позволишь?
Грейнджер медленно кивнула, не сводя глаз с его отражения в окне. Она следила, как его руки исчезают с её предплечий, и почувствовала, как убирают со спины её волосы. Одно касание его губ до её шеи сзади — и девушка закрыла глаза, оставляя себе только чувства.
Малфой, ощущая еле слышный, тонкий аромат духов, забылся в нём. Сейчас его волновало только одно — её тело; желание доставить этой женщине максимум удовольствия. И получить, наконец, то, что уже много дней не даёт ему нормально спать.
Тонкие пальцы нашли замочек, и платье медленно разошлось, открывая взору белую, тонкую спину. Драко огладил ее руками, и посмотрел в глаза Гермионы через отражение окна.
— Ты дрожишь... — он легко поцеловал оголенное плечо, — Теперь я вижу тебя. Настоящую.
Драко вновь принялся покрывать поцелуями верх её спины, а в голове Гермионы пролетали мысли, которые она упорно гнала от себя.
«Если я ему позволю это сделать сейчас, то не смогу вернуться к Рону. Рон... О котором я столько страдала, столько времени пыталась его вернуть... Он никогда не делал со мной подобного. Мерлин, как хорошо...»
Девушка тяжело выдохнула, заметив, что дышит через раз, от удовольствия. Решение принялось само — тело больше не слушалось свою хозяйку.
Грейнджер медленно подняла руки и легко спустила платье с предплечий. В темном окне она увидела взгляд Драко, пожирающий её грудь в черном кружеве лифа.
— Мне кажется, что это сон... — прошептала Гермиона и наклонила голову вбок, открывая доступ Драко к своей шее.
— Мне тоже, — усмехнулся мужчина, положив руки ей на живот и притягивая вплотную к себе, — Мой очередной сон.
Он начал целовать тонкую шею, замечая, как щеки девушки начинают пылать. Разумеется, ведь она явно почувствовала каменную твердость сквозь его брюки.
— Мы будем жалеть об этом завтра, — простонала шатенка в слабой попытке остановить его.
Малфой усмехнулся и резко развернул её к себе лицом.
— Это будет только завтра, — произнес мужчина, и накрыл её губы своими.
Время словно полетело в несколько раз быстрее. Гермиона даже не успела заметить, как оказалась сидящей на подоконнике, обнимая блондина ногами. Его руки мяли, сжимали и гладили её грудь в разном темпе, а губы продолжали терзать её рот. Платье осталось лежать где-то на полу, но им было наплевать — больше ничего в мире не существовало. Девушка неслушающимися пальцами расстегивала пуговицы его рубашки, стараясь быстрее убрать последние преграды между ними. Драко быстро стянул с себя ткань, не прерывая поцелуя, и крепко прижал Грейнджер к себе, наконец-то чувствуя телом тепло её кожи.
Дрожь пробежала по его телу, начисто смывая последние сомнения. Гермиона открылась — она сама прижимала его к себе, нетерпеливо целуя в губы. Когда он сдвинул чашки лифа вниз и принялся ласкать маленькую грудь, девушка застонала — так чувственно он это делал. А рука Драко уже поглаживала напряженный живот, медленно сдвигаясь вниз. Гермиона чуть не закричала, когда пальцы легко пробежались по тонкой ткани, закрывающей промежность. Тело шатенки было натянуто, словно струна; оно молило мужчину овладеть собой быстрее. Девушку практически трясло от ощущения рук и горячего дыхания у себя на груди. И, когда пальцы Драко накрыли её лоно под черным кружевом, Гермиона дернулась и застыла, задержав дыхание на дрожащем стоне. Холодная ладонь едва коснулась чуть выпирающего клитора, и этого было достаточно, чтобы вознести её на вершину блаженства.
Малфой, оторопев, смотрел на подрагивающие плечи девушки. Он с трудом осознал, что она только что кончила.
— Черт, сколько же ты терпела, — удивленно хмыкнул блондин, осторожно беря её на руки.
— Долго, — выдохнула Грейнджер, обнимая его за плечи.
Драко сделал пару шагов в сторону спальни, но взгляд зацепился за ковер у горящего камина. В светлой голове зародилась идея.
Осторожно уложив девушку на пол, он быстро прошептал пару слов, и все свечи в комнате погасли. Остался только свет горящего камина.
Гермиона лениво следила за его действиями из-под полуопущенных ресниц, улыбаясь. В её теле разливалось блаженство — целый год к нему никто не прикасался, кроме неё самой. И это даже близко нельзя было сравнить с одним-единственным прикосновением Малфоя.
Блондин вернулся к ней, держа в руке бокал с вином. Аккуратно приподняв голову девушки, он влил ей в рот пару глотков, оставив на нижней губе маленькую каплю. Глядя на неё, он не удержался, и приник к её губам своими, сцеловывая капельку.
— Нет, — запротестовала Гермиона, когда он поднял голову.
— Я здесь, — улыбнулся мужчина, отставив бокал, — Здесь, с тобой.
— Что ты со мной делаешь... — простонала шатенка, вцепляясь в его плечи.
— Утоляю твой голод, — горячо прошептал Малфой в ответ.
Драко вновь целовал её. Ещё сильнее, чем несколько минут назад. Снова его руки оглаживали тонкое тело, проводя по плавным изгибам, задевая легкими касаниями грудь и низ живота. Грейнджер извивалась, подставляя под его ладони те места, которым была срочно необходима ласка.
Мужчина, сжалившись над ней, забыл на время о собственном удовольствии. Он оторвался от мягких губ и спустился ниже, на грудь. Напряженные соски заметно выделялись под лифом. Драко усмехнулся, и быстро раздвинул её длинные ноги, устроившись между ними. Он медленно целовал впалый живот; пальцами аккуратно выкручивал соски сквозь кружево, узоры которого ощутимо терли нежную кожу, создавая такую стимуляцию, что Гермиона перестала что-либо соображать.
Чем ниже опускались губы блондина, тем нежнее становились его касания. Теперь пальцы просто очерчивали изгибы груди, ореолы, дразнили кончики сосков; а язык ласково выводил узоры на коже, над ещё более тонким кружевом трусиков.
— Я не могу... Пожалуйста... — Гермиона задыхалась; она выгибала спину, вцеплялась пальцами то в его волосы, то в длинный ворс ковра, закусывая губу от желания.
— Что ты говоришь, Грейнджер? — издевался Драко, оторвавшись от своих ласк.
— Я не могу, — повторила девушка, с трудом глядя ему в глаза. В них пылал настоящий огонь, отраженный от камина, и Малфой был буквально заворожен этим зрелищем.
— Я тоже, — отрешенно ответил блондин и одним движением стянул кусочек ткани с её ног, — Я тоже не могу, Грейнджер. Но я постараюсь.
Он усмехнулся и опустил голову, а в следующее мгновение Гермиона перестала понимать происходящее. Она даже не задумывалась, что именно с ней делает этот светловолосый дьявол — она просто растворялась в этих ласках. Ощущение давления на всю промежность сразу, и снаружи, и внутри; и одновременные нежные и влажные прикосновения к самому центру её женственности — чтобы выносить это долго, требовалось море терпения, которого у неё не было.
Драко, не обращая внимания на попытки Грейнджер отодвинуться или вырваться, продолжал ласкать её. Двумя пальцами он стимулировал лоно изнутри, язык кружил над клитором, а пальцы другой руки оглаживали каждую малейшую складочку её нежности. С каждым его движением влаги становилось всё больше, и он, чувствуя этот вкус, понимал, что сам-то здесь не при чём. Просто Гермиона слишком долго терпела. Слишком долго ждала его.
Его.
Малфою даже не нужно было усиливать нажим. Грейнджер закричала, когда он просто обхватил губами клитор. Её тонкие пальцы с силой вцепились в его волосы, пытаясь оттянуть от себя, потому что она больше просто не могла это чувствовать. Внутри девушки словно разорвался фейерверк, и любое прикосновение к подрагивающему лону могло испортить момент.
Драко, облизывая губы, смотрел на закушенную губу, на сильно зажмуренные глаза и дрожащие ресницы; как сильно напрягся её живот. Лицо забывшейся в наслаждении Гермионы навсегда отпечаталось в его сознании, потому что ничего прекрасней он не видел в своей жизни.
Он дал ей пару минут прийти в себя. За это время бокалы снова были полны вина, а Малфой лежал рядом, испытывая в паху уже не просто дискомфорт, а боль. Больше терпеть он не мог просто физически.
— Это ещё не все, — тихо проговорил блондин, забирая бокал из рук девушки, — Надеюсь, ты это осознаёшь.
— Я... я не смогу ответить тебе тем же, извини, — все ещё тяжело дыша, ответила Гермиона, — Я никогда этого не делала.
— А я тебя и не прошу, — усмехнулся Драко, — Пока. Мы ещё вернемся к этому разговору. А сейчас...
Мужчина в мгновенье ока снова оказался на ней сверху, целуя глубоко и сильно; буквально терзая нежные губы.
И Грейнджер была не против — она быстро вытянула ремень из его брюк и разобралась с молнией. Желание почувствовать Малфоя внутри было сильнее двух предыдущих оргазмов, вместе взятых.
Драко позволил ей увидеть. И мужская гордость взлетела до края, когда он смотрел в расширяющиеся зрачки своей любовницы, по мере того, как он оставался без одежды.
Он прекрасно понимал, что ему есть, чем гордиться, но так же осознавал, что может доставить ей дискомфорт.
Гермиона перевела испуганный взгляд на его лицо.
— Я постараюсь не сделать тебе больно, — прошептал Драко, нежно целуя её губы, — Расслабься.
Обилие влаги смягчило возможную боль, но девушка все равно дышала через раз, не сводя глаз с Малфоя. И когда его член коснулся чего-то слишком чувствительного внутри неё, она рвано выдохнула, и вонзила ногти в его спину.
От стона Драко голова шатенки закружилась. В сознании появилось яркое понимание того, что Малфой, этот красавчик, наверняка перепробовавший огромное количество девушек,
так стонет, находясь в ней. Ему хорошо с ней. Его закрытые глаза, приоткрытые губы, ритмичные движения — Гермиона застонала и схватила его за затылок, притягивая ближе к себе, целуя со всей страстью, на которую была способна.
— Ты стонешь так блядски-хорошо, Грейнджер, — горячо прошептал блондин, впиваясь пальцами в её талию, чувствуя, как стенки её лона начинают сокращаться, — Давай, ещё...
Гермиона отошла от забытья, с удивлением обнаружив, что лежит на груди Драко, обнимая его за талию. Мужчина лежал с закрытыми глазами и абсолютно довольной улыбкой на губах, рассеянно перебирая её волосы.
Она была смущена и растеряна. Решительно не понимала, как сейчас себя вести. « Протрезвела не вовремя» — подумалось девушке, и захотелось рассмеяться. Чувствуя в теле небывалую легкость, она аккуратно убрала с него руки и попыталась отодвинуться, но Малфой удержал её.
— Нет, — тихо проговорил Драко, положив руку ей на спину и притягивая ближе к себе, — Не уходи. Не порть момент.
— Я хочу в душ, — девушка уперлась руками ему в грудь и села.
— Составить тебе компанию? — блондин усмехнулся, открыв глаза и уставившись на неё вновь голодным взглядом.
— Я справлюсь, — покраснела девушка и встала.
— Не сомневаюсь, — проговорил Драко, оглядывая обнаженное тело. Он снова почувствовал пульсацию в паху, чему немало удивился.
Гермиона вернулась через десять минут, в длинном шелковом халате золотистого цвета. Она потеряно смотрела на бывшего слизеринца, и явно стеснялась. Малфой сидел в кресле, уже одетый, и крутил в руках подаренную девушке брошь.
— Точно будешь носить?
Грейнджер кивнула, улыбаясь. То, что его это волновало, было приятно. И почему?..
— Завтра утром собрание, и будет лучше, если ты пойдешь на него из своих апартаментов.
Она сказала это мимоходом, собирая с пола свою одежду.
— Это бельё очень неплохо смотрелось на полу, — хмыкнул мужчина и встал, — Не стоит стесняться своих желаний, Грейнджер. Захотелось секса — пошла и взяла его. Любой здравомыслящий мужчина с удовольствием тебя оттрахает. Захотела после этого выставить его — послала на хрен, делов-то. Спокойной ночи, босс.
Блондин усмехнулся и вышел за дверь, оставив растерянную девушку стоять с открытым ртом.
Уже в своих апартаментах, Драко долго сидел в комнате, в абсолютной темноте. Случившееся не выходило у него из головы, и это напрягало. В конце концов, разве не этого он хотел? Не именно такого, горячего секса с неприступной гриффиндоркой? Грейнджер довольно легко сдалась, и ему бы радоваться, но что-то внутри недовольно скреблось. И что это, мужчина не мог понять.
Слабый, очень тихий всхлип заставил его насторожиться и прислушаться. При новом звуке он недоверчиво скривился и прошел в ванную. Нет, не показалось.
Блондин быстро взмахнул палочкой, пробормотал заклинание и вгляделся в ставшую прозрачной стену.
Грейнджер сидела в наполненной ванне, до самого подбородка укрытая плотной пеной. Лицо скрывали сжатые, трясущиеся ладони. Он заметил ярко-красный след у самого уха девушки, и то самое «что-то» внутри него сжалось ещё сильнее.
— Ну нет, — прошептал блондин, вновь выводя в воздухе руну, и возвращая стене первоначальный вид, — Ты не будешь плакать из-за меня.
***
Гермиона так и не смогла толком уснуть. Едва она закрывала глаза, как картины произошедшего вновь возникали в сознании. Обнаженный Малфой с закрытыми от удовольствия глазами; его горячий шепот, переворачивающий всё внутри; и страсть в ней самой. Это было слишком сильно для хрупкой души Грейнджер.
Продремав в итоге всего пару часов, девушка решительно поднялась с постели. Быстро приведя себя в порядок, она вознамерилась идти к МакГонагалл. Помимо того, что близость с Малфоем сильно потрясла её душевное равновесие, это ещё и могло помешать плану. Ответственной Гермионе становилось от этого ещё хуже.
Выйдя в гостиную, девушка оторопела. Посреди ковра, на который шатенка боялась даже просто посмотреть, стояла большая, благоухающая корзина, полная белоснежных роз. Гермиона, убеждая себя, кинула взгляд в угол комнаты, на букеты, подаренные ей вчера, и снова посмотрела на корзину. Она не могла ошибиться — эти цветы ей вчера не дарили.
Девушка подошла к подарку. То ли в самой комнате до сих пор был этот запах, то ли букет слегка пах одеколоном Малфоя. Увидев маленькую карточку, Грейнджер быстро её прочитала.
«Прости. Ты не должна плакать из-за меня. Если не захочешь, вчерашнее никогда не повторится.»
Шатенка улыбнулась и посмотрела на цветы. Малфой извиняется! Невероятно.
В личные апартаменты директора Гермиона вошла без стука, произнеся пароль. Девушка была уверена, что Минерва ещё спит, хоть на часах и было уже семь утра. Решение сварить кофе для любимого учителя было попыткой задобрить её, и настроить на нужный для разговора лад.
Но женщина уже сидела в кресле с маленькой чашечкой в руках. Вторая чашка стояла на столе.
— Проходи, дорогая, — пропела Минерва, тепло глядя на свою воспитанницу, — Доброе утро.
— Ты знала, — вздохнула Грейнджер, садясь рядом с ней, — Потому что ты всё всегда знаешь.
— Большой подарок Ровены Райвенкло — директор этой школы всегда знает, что происходит в стенах замка. Иногда это заставляет меня краснеть, — по-доброму усмехнулась МакГонагалл.
— Ты сейчас очень напоминаешь Дамблдора, — закатила глаза Гермиона, беря в руки чашку.
— Старый шутник любил поддевать каждого, чей секрет был ему известен, — кивнула женщина, — Не лучшая привычка.
— Минерва, я... — начала девушка, но директор её перебила:
— Не надо, дорогая, я всё понимаю. И хоть я никогда об этом не говорила, но не имею ничего против близости с мужчиной. Тебе это давно было нужно. Красивая вещь.
МакГонагалл кивнула на брошь, прикрепленную к отвороту пиджака Гермионы. Девушка покраснела:
— Это подарок.
— У него отличный вкус, — улыбнулась женщина, — И ты тому прекрасное подтверждение.
— О Мерлин, — зажмурилась Гермиона, — Перестань, пожалуйста. Мне и так не по себе.
— Глупости! — воскликнула Минерва, — Об этом никто не узнает, если ты нервничаешь из-за вашей ночи. А вот по поводу нашего плана... Знаешь, это может даже помочь.
— Я не хочу использовать Малфоя, — твердо проговорила Грейнджер, — Ни за что. Я жалею о том, что произошло.
Женщина внимательно посмотрела на девушку.
— Ты можешь обмануть меня, но себя — не получится. Да и просто глупо жалеть о таком мужчине, как Драко Малфой. А ты глупой никогда не была. Ты посмотри на него! Красивый, умный, успешный. Удача просто идет за ним следом, всегда! Ты вспомни, вспомни, как он выкрутил все свои трудные ситуации себе на благо. И ещё раз подумай. И да, никто не говорил об использовании. Просто если вы будете близки, тебе будет проще его контролировать. А я чувствую, что скоро всё начнется. Ему нужен будет рядом близкий человек, иначе парень просто сойдет с ума.
Грейнджер недоверчиво посмотрела на директора.
— Просто поверь мне, — вздохнула женщина и встала, — Пей кофе, я оденусь и пойдем. Собрание через полчаса. Пришло время слегка огорошить наших коллег.
Девушка проводила Минерву взглядом и задумалась. Конечно, доля истины в словах МакГонагалл была. Только вот внутри самой Гермионы всё протестовало. Хоть женщина и настаивала, но это всё будет выглядеть, как использование. В конце концов, они не просто так взяли Драко в Хогвартс. И когда он это поймет — достанется именно ей, Грейнджер.
***
В директорском кабинете набилось людей столько, что он казался очень маленьким. Повсюду стояли наколдованные стулья, в которых сидели недоумевающие преподаватели. Их собрали в субботу, ни свет ни заря, ещё и после вечеринки. И снующие повсюду министерские работники в черных мантиях не добавляли праздника.
— Все собрались, отлично. Начинаем, — наконец, поднялась МакГонагалл, и голоса в кабинете стихли, — Мы собрались потому, что планы относительно Турнира Трёх Волшебников изменились. Всё начнется раньше, чем мы рассчитывали. Делегации Шармбатона и Дурмстранга прибудут уже в следующее воскресенье, а сам Турнир начнется через три недели.
Профессора Хогвартса загомонили. Ни замок, ни даже испытания ещё не были готовы.
— Спокойствие, коллеги, — встала Гермиона, — Все идет по плану. Сейчас министр поднимется, и объяснит нам, почему даты переносятся.
Гарри, сидящий напротив подруги, улыбнулся:
— Вечеринка пошла тебе на пользу. Глаза прямо светятся. И брошь новая? Очень красиво.
Все вчерашние гости заулыбались, а Гермиона покраснела. Она поклялась себе не смотреть на Малфоя, но сейчас не удержалась — Драко сидел довольно близко, положив ногу на ногу, скрестив руки на груди, и ухмылялся, не сводя с неё глаз.
— Змееныш, — проворчала девушка в полголоса.
— Что?
— Ничего, Гарри, — вздрогнула девушка, — Говорю, праздник и правда удался.
— Правда, Грейнджер, — заговорил Драко, заметив, что остальные снова разговорились, — Давно у меня не было таких замечательных вечеров.
Нахмурившийся Поттер переводил взгляд с ухмыляющегося Малфоя на покрасневшую Гермиону, чьи глаза метали молнии, и решительно ничего не понимал.
Ситуацию спасла МакГонагалл.
— А вот и министр!
Кингсли быстрым шагом вошел в кабинет и, пробравшись между плотно составленными стульями, встал у директорского стола.
— Доброе утро, — поздоровался Бруствер, довольно оглядев собравшихся, — Простите, мы были вынуждены провести собрание сегодня. Появились некоторые обстоятельства, в связи с которыми Турнир Трех Волшебников начнется раньше, чем мы планировали. Соответственно, гости из других школ тоже прибудут раньше, и Хогвартс должен быть готов к их приезду. Как с этим обстоят дела?
Кингсли повернулся к МакГонагалл.
— Всё отлично, министр, — заверила его директор, — Школа готова. Нам осталось только украсить Большой Зал и Холл, а спальни и аудитории полностью подготовлены.
— Я не сомневался, профессор, что у вас всё на высоте, — довольно кивнул Бруствер и снова обратился к присутствующим:
— А вас мы пригласили прийти, чтобы посвятить в окончательный вариант проведения первого состязания. Мистер Картер, прошу.
Молодой мужчина с длинными темными волосами подошел к столу и оглядел собравшихся.
— Здравствуйте. Джонсон Картер, глава отдела Магического образования. Я расскажу вам о первом испытании. Все уже знают, что мы остановились на состязании с Адским огнем. И так же все знают, что это не совсем соответствует действительности. И первым делом я бы попросил вас, чтобы эта информация оставалась в тайне. Это очень важно, участники Турнира не должны даже догадываться об этом. Они будут бороться в полную силу, будучи уверенными, что огонь представляет для них серьезную угрозу. Так ведь?
Преподаватели закивали, одобряя.
— Хорошо, — продолжал Картер, — Теперь об испытании. Мы долго выбирали из множества вариантов подходящий, и остановились вот на чем. С сегодняшнего дня мы начнем выстраивать площадку для первого состязания. Трибуны будут располагаться вот таким образом.
Джонсон взмахнул палочкой, и рядом с ним появился большой лист пергамента, висящий в воздухе. На пергаменте был изображен рисунок, схематически изображающий что-то, похожее на горный каньон, только круглой формы. В горах, окружающих каньон, Картер указывал на четыре сектора трибун, расположенных практически над площадкой, отведенной для самого испытания.
— Мы рассчитаем количество зрителей и сделаем трибуны здесь. Я показываю это для того, чтобы объяснить, что это безопасно для гостей. Всю площадку, которую будет занимать чемпион, будет покрывать прозрачный защитный купол. Магический, разумеется. Но об этом тоже необязательно знать всем.
Получив молчаливое согласие присутствующих, Джонсон посмотрел на министра.
— Отлично, мистер Картер, спасибо. Суть испытания довольно проста — вокруг чемпиона будет стена из огня. Избавился от огня, вышел из очерченного круга невредимым — прошел испытание, получил подсказку к следующему.
— Прошу прощения, министр, — поднялся Поттер, — Мне, возможно, кажется, но как-то всё слишком просто.
Кингсли улыбнулся:
— А зачем что-то усложнять? Вы, Гарри, в своё время дрались с драконом, должны были сражаться с гриндилоу и русалками, и один из участников не прошел испытание. Сейчас мы не хотим особых сложностей, потому что это всего лишь школьные состязания. И они должны быть по зубам семнадцатилетним волшебникам. Думаю, с этим согласятся все.
— Это правильно, — подала голос МакГонагалл, вставая, — Все согласны.
— Замечательно, — хлопнул в ладоши Бруствер, — Помощь с организационными вопросами вам окажет мистер Картер. Он прибудет на встречу гостей и первый официальный ужин Турнира. Сейчас, парни.
Четверо работников Министерства кивнули и вышли.
— Они доставят в ваш кабинет Кубок Огня.
— Замечательно, — улыбнулась Минерва, — Собрание окончено?
— Да, спасибо всем, что пришли. Общими усилиями мы проведем этот Турнир по высшему разряду.
Присутствующие начали расходиться, а МакГонагалл задержала Драко и Гермиону.
— Вам нужно проверить списки гостей, сверить с письмами из Франции и Болгарии. Пересчитать ещё раз количество студентов, сверить со спальными местами. И вот ещё что, из Болгарии прибудут двое преподавателей — директор Дурмстранга и его брат, новый преподаватель. Для него тоже нужно подготовить апартаменты. Гермиона, все данные по устройству гостей у мисс Лавгуд.
Минерва продолжала говорить, а Драко, стоящий чуть позади Грейнджер, задумался. Близость Гермионы пробудила картины прошедшей ночи, словно он вновь переживал это наяву. Он едва почувствовал запах её духов, как в брюках тут же стало тесно. Он опустил твердую папку вниз, прикрывая пах, пытаясь снова вникнуть в речь директора.
— ... и списки отправишь в Министерство сразу, после их прибытия. Мало ли, что там у них ещё может измениться.
— Хорошо, — делая пометки в своем блокноте, ответила Грейнджер, — Я всё проконтролирую. Авроры прибудут в субботу вечером?
— Да. Этим, думаю, займется Драко.
Малфой, услышав своё имя, воззрился на директора.
— Авроры, профессор, — усмехнулась Минерва, понимая, что он явно её не слушал, — Для защиты замка. Они приедут вечером, перед прибытием гостей. Их восемь человек, две смены. Их тоже нужно будет разместить по спальням. Обговорите это с профессором Лонгботтомом.
— Конечно, директор, я всё сделаю.
Он не заметил, как Грейнджер пропала из его поля зрения. В голову закралось смутное подозрение, что МакГонагалл отвлекла его специально.
— И ещё один момент, — понизила голос женщина, — Делегацией из Аврората, которая будет охранять замок, руководит Рональд Уизли. Я могу надеяться на ваше благоразумие?
— Разумеется, профессор, — хмыкнул блондин, — Вам лучше обговорить этот момент с мистером Уизли. Что-то мне подсказывает, что на его благоразумие вам надеяться не стоит.
Малфой слегка поклонился Минерве, и вышел из кабинета. Если Поттер, хоть и скрипя зубами, но принял его положение, то ожидать от Уизли того же было пустой тратой времени. Он всю жизнь был тем ещё идиотом.
***
В женской спальне старосты Слизерина Таниа Мортен только раскрыла глаза. Потянувшись, девушка поудобнее устроилась на плече Пола Нортона, стараясь не разбудить парня. Но не получилось.
— Доброе утро, — широко зевнул Нортон и потянулся к девушке с поцелуем.
— Пол, — недовольно протянула Таниа, уворачиваясь, — Сначала в ванную. Твоя зубная щетка в стакане.
Она рывком села, и вытянула руки вверх, потягиваясь. Пол пожирал взглядом её талию над резинкой пижамных брюк и спину, обтянутую майкой.
— Дорогая, — парень потянулся к её спине рукой, — Я не смогу дождаться каникул. Ты такая красивая...
— Пол! — девушка спрыгнула с постели, — Дождись помолвки. Мы уже это обсуждали.
— Таниа, ты меня мучить не устанешь, — со стоном, он закрыл лицо руками, — Довыпендриваешься, и я начну тебе изменять.
— Это будет твой выбор, — спокойно ответила Мортен и исчезла в ванной.
Как только дверь за ней закрылась, в оконное стекло постучала сова. Убедившись, что звук воды из ванной доносится достаточно громко, Пол впустил птицу и отвязал скрученный пергамент.
«Пол, здравствуй.
Мне снова нужна твоя помощь. Сегодня, в Хогсмиде, зайди в Кабанью голову. И проследи, чтобы Таниа ничего не заподозрила. Это очень срочно.
Роберт Мортен.»
