***
В два часа пополудни, девушка вошла на территорию Малфой-Мэнора. Нарцисса уже встречала гостью на крыльце. — Здравствуй, дорогая, — женщина обняла Сонару и жестом пригласила её в дом, — Всё в порядке? Роберт знает, где ты? — Конечно нет. Наверное, мне нужно было становиться артисткой, — со смешком ответила брюнетка, — Я иногда так убедительно играю идиотку рядом с ним, что сама порой в это верю. Нарцисса рассмеялась и провела девушку в кабинет. — Сейчас придёт человек, о котором я говорила, — миссис Малфой разлила зелёный чай по чашкам, усадив гостью в кресло, — Его зовут Эдвард Дедженерс. Сейчас он временно исполняет обязанности главы Аврората, заменяя Поттера. Ему можно доверять. — Надеюсь, — протянула Сонара, — Иначе головы мне не сносить. — Только ему нужно будет рассказать всю правду, — тихо проговорила Нарцисса, — Он должен понимать, зачем ты это делаешь. — Я понимаю. Но лучше будет, если я ему покажу, — хитро улыбнувшись, Мортен достала из кармана лежащей рядом мантии небольшую коробочку. Повинуясь взмаху палочки, коробка увеличилась в размерах и раскрылась. Из неё вылетела большая, тяжелая даже на вид, чаша, исписанная рунами. — Ничего себе, — удивленно вскинула брови Малфой, — Где ты раздобыла Омут Памяти? — В коллекции моего отца было много разных артефактов. Я заскочила домой перед тем, как идти к вам. — Умница, — улыбнулась женщина, — Ты всё продумала. — Нарцисса, где ты? — послышалось из коридора. — А вот и он, — глаза блондинки загорелись; она машинально поправила волосы и бросила взгляд в большое зеркало на стене, — Эдвард, мы в кабинете! Через несколько секунд дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий мужчина в темной мантии с эмблемой Министерства. — Добрый день, — Дедженерс дружелюбно улыбнулся, но во взгляде было явно видно удивление, — Миссис Мортен? Сонара встала и подала ему руку: — Здравствуйте, мистер Дедженерс. — Просто Эдвард. Прошу прощения, просто я думал... — Что я буду постарше, понимаю, — девушка широко разулыбалась, садясь обратно в кресло, — Ничего страшного, я уже привыкла. — Я не ошибусь, — мужчина потер подбородок, — Если скажу, что Роберту Мортену около пятидесяти?.. Вы очень смелы. — Спасибо, — Сонара потупилась, — Ради общего блага люди шли и не на такие жертвы. Роберт не вызывает у меня неприятных чувств, если речь не идет о, так скажем, его второй деятельности. Эдвард, сглотнув, кивнул, и посмотрел на Нарциссу. — Ну что же, — женщина взяла ситуацию в руки, — Давайте начнем. Сонара принесла одну вещь, которая поможет тебе более детально понять её историю. Миссис Малфой подвинулась, и Дедженерс увидел на столе за её спиной Омут Памяти. — Даже так, — округлил глаза мужчина, — Да, это во много раз улучшит процесс. — Я просто хочу, чтобы мне поверили, — Мортен серьезно посмотрела на мужчину, и он кивнул: — Я готов. Сонара легко поднялась и подошла к столу. Палочкой в дрожащей руке она поместила несколько серебристых прядей своих воспоминаний в чашу и отошла. Дедженерс посмотрел на Нарциссу и, получив утвердительный кивок, опустил лицо в серую субстанцию. «Эдвард попал в очень темный и длинный коридор. Настолько длинный, что таких он не видел, пожалуй, ни в Министерстве, ни в Хогварсте, ни в Малфой-Мэноре. Темнота поначалу оглушила его, и мужчина крепко зажмурился. Открыв глаза, он увидел в дальнем конце полоску света на полу, и направился туда. Мимо него, едва видный только в свете луны из большого окна, резко прошел, почти пробежал, мужчина лет тридцати, в черной мантии с вышитой змеей на груди. Дедженерс никогда раньше его не видел, но по одному только выражению озлобленности вперемешку с удовлетворением на лице, он узнал Пожирателя смерти. Перед дверью в конце коридора стояла девочка, лет тринадцати на вид, и беззвучно плакала, глядя в комнату перед собой. Эдвард посмотрел за дверь и ужаснулся — посреди комнаты, на светлом ковре, в огромной луже крови лежала маленькая, худенькая женщина с разбитой головой, неестественно вывернув руки и ноги. Её глаза были открыты и смотрели в потолок, и в них навечно застыло выражение ужаса и боли. Одного взглядя опытному аврору хватило, чтобы понять — смерть женщины случилась словно от падения с большой высоты. Но, поскольку она лежала в помещении, становилось ясно, что умерла она от заклинания Круциатус, которым женщину явно перемещали по всей комнате по воздуху. На коленях рядом с убитой стоял мужчина и что-то шептал. Эдвард подошел ближе и услышал глухое бормотание: — Прости, прости меня... Я не хотел... Это их наказание... Но я не мог согласиться... Прости... Услышав громкий звук разбившегося стекла, оба мужчины резко подняли головы. В дверном проходе тринадцатилетняя Сонара стояла, крепко сжав руки в кулаки. За её спиной было разбитое окно, и тяжелые, темные шторы колыхались от ветра, развеваясь, словно плащ. — Они убили её. Убили маму. Поганые ПСы! Мужчина из воспоминания быстро подскочил к девочке, и начал трясти, схватив за плечи: — Не говори так, дочка, — он шептал, но его шепот был громом среди тишины, — Никогда так не говори. Они убьют и нас, если кто-то услышит. Дедженерс видел, как девочка, раскачиваемая отцом из стороны в сторону, продолжала смотреть на мертвую мать, даже не моргая. И в её взгляде сквозила совсем не детская ярость. Обстановка резко сменилась. Теперь Эдвард стоял посреди Косого переулка. Он нервно огляделся, не понимая, куда идти, и увидел Сонару. Сейчас она была едва ли на год старше, чем в предыдущем воспоминании. Девочка шла по улице, низко опустив голову. Мужчина перешел на другую сторону и вслед за ней вошел в аптеку. Оглядевшись внутри помещения, он вздрогнул, увидев за прилавком Роберта Мортена, лет на десять моложе, чем сейчас. — Мне, пожалуйста, успокоительное зелье... для папы, — запинаясь, проговорила девочка, и посмотрела на аптекаря глазами, полными слез. — И, видимо, для тебя тоже, — вздохнул Мортен, — Проходи сюда. Сонара удивилась, но прошла в приоткрытую дверь, из которой тут же вышла пожилая женщина, заменившая Роберта у прилавка. Эдвард, вслед за девочкой, прошел в подсобное помещение. Здесь везде стояли стеллажи со склянками, травами и ингредиентами для зелий. Сонара уже сидела перед письменным столом, а Мортен что-то наливал в маленький стаканчик. — Простите, у меня может не хватить денег, — пролепетала девочка, испуганно глядя на аптекаря. — Пей, — мужчина отдал ей зелье и сел напротив, — Это бесплатно. Знаешь, у меня тоже есть дочь. И я надеюсь, что если ей вдруг когда-нибудь понадобится помощь постороннего человека, ей помогут так же, как я тебе сейчас. — Спасибо, — дрожащим голосом прошептала девочка, и, не выдержав, расплакалась. Мортен возвел глаза к потолку и вздохнул. Потом подошел к сидящей, ревущей девочке, и присел перед ней на корточки: — Успокойся, и расскажи, что случилось. Я попробую тебе помочь. — Мне никто не поможет, — сквозь всхлипы проговорила девочка, — Они убили мою маму, и забрали все папины деньги. А папа только пьет огневиски и плачет, а потом болеет. — Понятно, — вздохнул Роберт и встал, — А почему ты не в Хогвартсе? — Я училась дома, — слегка успокоившись, и уже не дрожа, сказала Сонара, — В школе никогда не была. Мама не хотела отпускать меня. А сейчас нам нечем платить учителям, и они перестали приходить. — Понятно, — кивнул мужчина и потер затылок, — Значит, предлагаю тебе такой выход. Раз уж ты всё равно не учишься, нужно начинать работать. Мне как раз нужна помощница. Будешь приходить сюда каждый день, после обеда. Я научу тебя создавать и работать с зельями, ты будешь помогать мне за прилавком и получать деньги. Идёт? Сонара, совершенно растерянная, широко распахнула глаза. — Идёт, — прошептала девочка, — Спасибо. Я всё сделаю, буду помогать, с чем вы скажете. Я умная. — Не сомневаюсь, — хмыкнул Роберт. Снова начали сменяться воспоминания, очень быстро, едва улавливаемыми картинками. Эдвард видел, как Сонара несмело смешивает разные зелья, под руководством стоящего рядом Мортена; как, чуть взрослее, она отпускает пожилой волшебнице зелье по рецепту из Мунго; как, уже совсем девушка, корпит над экзаменационным заданием, а на неё смотрит седобородый старичок-учитель. Обстановка снова переменилась, и Эдвард опять стоял в основном помещении той же аптеки. Только сейчас она выглядела только что отремонтированной. За прилавком стояла совсем взрослая Сонара, лет девятнадцати, в белой мантии с эмблемой аптеки, вышитой на груди. Девушка перебирала маленькие свертки на витрине, и что-то напевала. В дверь вошел Мортен, выглядевший, как успешный бизнесмен. В его руках был огромный букет цветов. — Привет, девочка. С днем рождения. Сонара приняла цветы, густо покраснев, и подняла на мужчину безнадежно влюбленные глаза. — Спасибо, — прошептала девушка и поцеловала его. Не в щеку, как ожидал Эдвард, а в губы. Роберт опешил и машинально отошел на шаг назад. — Сонара, что ты... — Простите, — залепетала брюнетка, — Это вышло случайно... — Уверена? — тихо спросил Мортен, и девушка, глядя на него, словно загипнотизированная, отрицательно помотала головой. — Я уже давно хотела, — шепотом произнесла Сонара, и снова поцеловала его. Только теперь мужчина ей ответил. Воспоминание сменилось кардинально. Дедженерс стоял в большой, богато обставленной гостиной какого-то дома, где Роберт Мортен ругался с девочкой-подростком, лет тринадцати. — Как ты мог! — кричала девчонка, и её светлые кудри яростно разметались вокруг головы, — Ты предал маму! Девочка осуждающе смотрела на отца, а тот вгляделся в огромный портрет женщины-блондинки на стене. — Ты должна смириться, Таниа, — пытаясь быть спокойным, говорил Роберт, — Сонара станет тебе хорошим другом. Она замечательная девушка, и любит меня. Ты ведь хочешь, чтобы твой папа был счастлив, доченька? — Не говори со мной, как с маленькой! — заорала девочка, — Она любит не тебя, а твои деньги, папа! А тебе нужно только согреть свою постель! — Прекрати! — рявкнул Мортен, — Замолчи, сейчас же! Я женюсь, и тебе придется с этим смириться! Эдвард, перестав наблюдать за скандалом, огляделся, и понял, почему попал в это воспоминание. За дверью, чуть видна, стояла Сонара, закусив кулак. Девушка плакала, но продолжала смотреть на ссору. Внезапно в другую дверь вошел человек. Взрослый мужчина, в светлом костюме, прошел в центр комнаты, не говоря ни слова. — Иди к себе, Таниа. Этот разговор закончен, — напряженно проговорил Мортен, глядя на вошедшего. Девчонка, плача, убежала, а Дедженерс заметил испуганно-округленные глаза Сонары, которая не сводила взгляда с гостя. Эдвард пригляделся, и не поверил своим глазам — это был тот самый человек, которого он первым увидел в воспоминаниях миссис Мортен. Тот, который пробежал мимо него в темном коридоре, в мантии последователя Волан-де-Морта. Тот, кто убил мать Сонары. И Роберт Мортен, улыбаясь, пожал ему руку. Обстановка снова поменялась. Красивая девушка в длинном узком белом платье смотрелась в большое зеркало, нервно сжимая в руках маленький букет. — Я обещала, что отомщу за тебя, мамочка, — шептала Сонара, — И теперь я знаю, как. Я сделаю это.» Дедженерс резко поднял голову и потер затекшую шею. Сейчас он смотрел на Сонару Мортен совершенно другими глазами. — Теперь вы знаете, — негромко начала девушка, серьезно глядя на мужчину, — Роберт сделал для меня очень много, намного больше родного отца. Он вырастил меня, выучил, и воспитал. И сейчас я предаю даже не его, а себя, ведь я по-настоящему любила его. Ровно до тех пор, пока не узнала, что он всегда был на стороне Темного Лорда. Этим он первый предал меня, ведь он прекрасно знал, как и почему умерла моя мама. Перерыв между первым и вторым воспоминанием, которые вы увидели, почти год. Столько времени я жила практически впроголодь, не училась, сама вела хозяйство особняка, и ухаживала за беспробудно пьющим отцом. Роберт изменил мою жизнь, но я не могу позволить случиться тому, что они сейчас задумали. И я поклялась, что отомщу за маму. — Я ни в чем вас не упрекаю, — внимательно посмотрел на неё Эдвард, — Не стоит оправдываться. Вы поступаете правильно. — Я знаю, — грустно улыбнулась девушка, — И от этого только больнее.***
В кабинете Защиты от Темных Искусств было очень светло, несмотря на непогожий вечер. Гарри с Малфоем сидели на партах, молча ожидая приход новой чемпионки. Сегодня должно быть первое занятие по подготовке ко второму испытанию Турнира, и они, общими усилиями, должны были помочь девушке выиграть его. Поттер то и дело бросал на Драко быстрые взгляды, не решаясь сказать то, что хотел. С одной стороны он понимал, что не прилично лезть не в своё дело, а с другой — ему очень хотелось вновь увидеть подругу счастливой. И, абсурд, конечно, но её счастье напрямую зависело от бывшего слизеринца. Вновь подумав об этом, брюнет решился. — Малфой, мы можем поговорить, пока ждем? — Смотря о чем, — Драко перевел безразличный взгляд в окно. — Ты знаешь, о чём. Как знаешь и о том, что Гермиона ни в чем перед тобой не виновата. — Тебя это не касается, Поттер, — спокойно проговорил блондин, по-прежнему не глядя на собеседника. — Меня касается всё, что связано с ней, — начал злиться Гарри, — И, к сожалению, ты теперь тоже касаешься её. И ведешь себя, как мудак, хотя она этого не заслуживает. — Слушай, Поттер, ты идиот? — Малфой посмотрел на него и прищурился, — Это я веду себя, как мудак? Ваш сраный Орден подложил под меня твою подружку, лишь бы меня не подтянули к себе эти новые ПСы. Я, как идиот последний, поверил ей, а оказалось, что это всего лишь план. Цель всегда оправдывает средства, так? Так вот, хера с два вы угадали. — Тебе уже было сказано, что ваши отношения никак в плане не фигурировали! — мужчина начал закипать, — Ты вообще сам себя слышишь? Ну кому из нас могло прийти в голову, что вместо обычных взаимных оскорблений, Грейнджер с Малфоем начнут вместе спать? Ты сам-то подумай, насколько абсурдно твоё предположение. — Хватит, — Драко устало потер лоб, — Даже если это так. Ты не знаешь, что мне говорила Грейнджер наедине. О чем мы вообще разговаривали. Могла бы и обмолвиться, что меня сюда позвали не потому, что из меня мог получиться хороший преподаватель, а потому что Орден боялся, что я могу вновь оказаться на темной стороне. А с моими знаниями и умениями это было бы для вас огромной жопой. — Да, ты прав, — прошипел Гарри, — Ты оказался в Хогвартсе именно поэтому. Ты был одним из лучших учеников Снейпа, долго был рядом с Волан-де-Мортом, а сейчас у тебя ещё и отличное образование, и я просто не мог позволить тебе даже подумать о том, чтобы присоединиться к ним, а они бы точно попытались завербовать тебя. Но если сейчас тебе нужно кого-то обвинить, то лучше меня, чем её. Гермиона выполняла мою просьбу, не рассказывая тебе всей правды. По одной простой причине — я до сих пор тебе не доверяю. — О как! — с напускной веселостью воскликнул Малфой, — То есть, ты доверял мне достаточно, чтобы я трахался с твоей любимой подругой, но недостаточно, чтобы рассказать о твоём идиотском плане, который, по сути, является полной херней, потому что я никогда бы снова не ввязался в это дерьмо. Даже под страхом смерти. Прости, Поттер, но это слишком сильно сейчас похоже на детские отговорки. Мозг никогда не был твоей сильной стороной. — Знаешь, это даже к лучшему, — успокоившись, тихо проговорил Гарри, — Тем более, Гермиона уже сама решила оставить тебя в прошлом. — Передай ей, что я счастлив от этого факта, — скривился блондин и снова отвернулся к окну. Гарри с большим трудом сдержался, чтобы не ответить. Внутри него боролись две сильных эмоции — обида за подругу, которую он, можно сказать, подставил собственными руками, и благоразумие — оставить всё, как есть. Он слишком хорошо знал Малфоя, чтобы попытаться переубедить его. Внезапно в окно раздался громкий стук. Мужчины синхронно повернули головы на звук, и Драко удивленно вскинул брови. За стеклом широко размахивала крыльями Берта, сова его матери. — Ну что там ещё, — раздраженно проговорил блондин и, спрыгнув с парты, впустил птицу в класс, но она не опустилась на его ладонь, как обычно. Сова сразу подлетела к Поттеру и протянула лапку, к которой был привязан красный конверт. — Интересно, зачем моей матери посылать тебе громовещатель? — задумчиво сказал Малфой, глядя, как брюнет распечатывает конверт. — Это не Нарцисса, — ответил Гарри и выпустил бумагу из рук, которая сама развернулась в воздухе. «Гарри! Срочно бросай своих сопляков. Я жду тебя в Малфой-Мэноре, появилась новая информация. Это очень важно.» — Знакомый голос, — проговорил Драко, выпуская Берту в окно. — Это Эдвард, мой заместитель. — Я поеду с тобой, — голосом, не терпящим возражений, сказал Драко. — Нет, — повернулся к нему Поттер, — Не забывай о Турнире. До испытания осталось двенадцать дней, а Таниа вообще не готова. Я пришлю тебе Патронуса, если что-то случилось с Нарциссой. Но сомневаюсь, он сказал только про информацию. Занимайся спокойно, я зайду к тебе сразу, как вернусь. — Ты начал мне доверять? — усмехнулся блондин. — Самому не по себе, — кивнул Гарри, и вышел из кабинета. Дверь в класс бесшумно открылась, и Таниа вошла, удивленно глядя на профессора. — Добрый вечер, мисс Мортен, — с улыбкой поприветствовал студентку Малфой, — Проходите. — Мне сказали, что я буду готовиться ещё с профессором Поттером, — произнесла девушка, но подошла к своему декану. — Это правда, — кивнул Драко, спрыгивая с парты, — Но сегодня мы будем вдвоем, профессора Поттера вызвали в Министерство. Если это все вопросы, начнём? Таниа пристыженно кивнула и посмотрела на мужчину. — Итак, что нам известно о втором испытании? — Адам рассказал мне о подсказке. Гном посоветовал только научиться плавать. — Верно, — Малфой улыбнулся, — Вы умеете? — Да, — кивнула девушка, — Мой дедушка живет на берегу моря, я провожу у него каждые каникулы. — Одной проблемой меньше, — задумчиво проговорил блондин, — Остается ещё с полсотни. Что вы знаете о волшебных морских тварях? — Эм, смотря о каких, — задумалась Мортен. — Гриндилоу, русалки, тритоны? Вы должны были изучать их на уроках Защиты курсе на третьем. — Да, конечно, — согласилась студентка, — Я изучала. Я просто почитаю, и сразу всё вспомню. — Нет, Таниа, — прищурился Малфой, — Вы не поняли. Вам нужно не просто знать о них в теории. Эти существа будут мешать вам, очень сильно. Задание состоит в том, чтобы переплыть с одного берега на другой, в имитации настоящего моря. Соленая, холодная вода; гриндилоу, хватающие вас за ноги; русалки будут мешать вам на каждом метре. А расстояние не маленькое — всё наше поле для квиддича. — О Мэрлин, — прошептала девушка, прижав руки к щекам. — Вот именно, — хмыкнул Драко, — Так что начнем без «почитаю и вспомню». Таниа слушала профессора не очень внимательно — ей мешали мысли, которые ранее никогда не посещали её голову. То, как он говорил, заставляло заслушиваться. И сам голос, интонация, тембр — просто красиво. И саму речь можно было записывать, ведь даже самое простое предложение мужчина превращал в интересное своими метафорами, уместным сарказмом и иронией. Ещё она внезапно заметила, какие белые у него зубы. Прямо как в маггловских фильмах о вампирах. Она подумала об эффекте искусственного освещения класса, но всё же хотелось верить, что это природная, идеальная красота этого мужчины. Ещё она неожиданно услышала его запах. Великолепный аромат одеколона, явно дорогого, мешался с едва слышным, собственным запахом мужчины. Таниа не могла четко понять, что это, но ей очень нравилось. Ни от кого так не пахло, «аристократично». Девушка краснела, бледнела и терялась; невпопад отвечала на его вопросы, заикаясь. Когда Малфой снял мантию, чтобы на практике показать ей руну заклинания, она не могла слушать — только смотрела, как черная рубашка натягивается на его плечах, обтягивая мышцы рук. «Да что с тобой?» — спрашивала она себя, пытаясь сосредоточиться, но снова терялась, едва он вставал за её спину, и направлял её руку с палочкой своей. Эти прикосновения вызывали в ней дрожь и мурашки, и странные чувства внутри — тяжесть, истому. Она вспомнила, что уже ощущала нечто подобное, с Адамом Брэйвеном, и с ужасом поняла — она влюбляется. Драко видел, как студентке неловко. Он старался по-минимуму прикасаться к девушке, видя, как она краснеет. Но откровенно неправильные взмахи её палочки злили, и он хватал её за руку. В конце концов он не выдержал: — Мисс Мортен, я вас не узнаю. Вам всегда легко дается практика, что сегодня не так? — Простите, сэр, — пролепетала Таниа, — Я просто устала, и не выспалась ночью. — Понятно, — кивнул Малфой, — Тогда на этом закончим. И так уже больше часа занимаемся. В следующий раз мы увидимся послезавтра, в четверг. Вы должны к этому занятию ещё раз прочитать теорию, я завтра дам вам нужную книгу. И, возможно, вам придется надолго задерживать дыхание во время испытания, так что и такое заклинание нам придется найти. Если вдруг где-то встретите что-то нужное, обратите внимание. «Ещё парочка таких занятий, и я смогу задерживать дыхание на очень долго», — подумала девушка, а вслух сказала: — Хорошо, я поищу. Я могу идти? — Конечно. Вас проводить? Уже довольно поздно. Внутри Тании всё сопротивлялось, но она только кивнула, глядя в глаза декану. Перед дверью в гостиную Слизерина, девушка неловко замялась. Стоило поблагодарить профессора и уйти к себе, но она продолжала стоять, переминаясь с ноги на ногу. — Доброй ночи, — спокойно произнес Драко, улыбнулся и развернулся, чтобы уйти. — Профессор! — Таниа тут же пожалела о содеянном, когда Малфой обернулся, удивленно вскинув бровь. — Да? — Спасибо, что... помогаете мне, — пролепетала студентка, — Спокойной ночи. Он что-то ответил, но девушка не слышала. Только смотрела, как шевелятся его губы, неспособная отвести взгляда. И чувства внутри неё, тысячекратно увеличившись от этой картины, напугали Мортен. Она молча скользнула за дверь и захлопнула её за собой. Малфой никогда не был дураком, и сразу понял очевидное. — Этого только не хватало, — тихо произнес блондин, вздохнув, и отправился к себе.***
В одиннадцать часов вечера Драко оторвался от заполнения факультетского журнала, услышав негромкий стук в дверь. Беспокойство, по-началу терзавшее его из-за матери, уже улеглось, и он спокойно впустил Поттера в свои апартаменты. — Ну, что там? Малфой сел за стол, жестом пригласив Гарри устраиваться напротив. — Там что-то невероятное, — хмыкнул брюнет и положил перед Драко стопку пергаментов, — Сначала послушай. Мортена сдала его жена. Совсем молодая девчонка, моложе нас с тобой. Когда я узнал, сколько лет его жене, мысль была одна — деньги. Но это не так. Я просмотрел её воспоминания, которые она оставила Дедженерсу. План этой девушки поистине дьявольский. — Женщины, — ухмыльнулся Драко, выслушав рассказ, — Этой Сонаре палец в рот не клади — отгрызет всю руку, по локоть. А что за бумаги? — Посмотри, — кивнул Поттер, — Тебе понравится. На первом пергаменте был какой-то план, и Малфой даже не сразу понял, что здесь начерчен его собственный дом. — Видишь, там, где красные линии? Это скрытые выходы из вашего поместья, которые подчиняются крови, так? — Да, — растерянно произнес мужчина, — Если капнешь кровь Малфоя — стена исчезнет. Но откуда они знают? — Это ты у меня спрашиваешь? — развеселился Гарри, — Давай думать вместе. Нарцисса клянется, что ни с кем из них не обсуждала это. — Да она и не знает о половине этих ходов, — протянул блондин, — Она не Малфой по крови. О них знаю только я и... — Именно, — кивнул Гарри, — Люциус. — Это невозможно, — отрезал Драко, — Он практически сошел с ума. Я пытался с ним связаться, но моё письмо пришло обратно, с официальной пометкой, что отец не может вести переписку по состоянию здоровья. — И ты логично решил, что он сходит с ума из-за дементоров, — согласился Поттер, — Вот тогда тебе ещё один факт, о котором знают немногие. Дементоры уже не охраняют заключенных. Сразу после войны, когда они вернулись под контроль Министерства, большинство этих существ было уничтожено. Оставшиеся находятся в Азкабане, но не в самой крепости. Они охраняют только территорию. Камеры под стражей волшебников. — Что тогда с ним? — изумился блондин, — Почему он не ответил на моё письмо? — Я обязательно спрошу у него, когда мы его найдем, — вздохнул Гарри и запрокинул голову, прикрыв глаза. — Поттер, не зли меня, — прошипел Драко и впился пальцами в столешницу, — Что значит «найдем»? — Пока я был в Мэноре, Эдвард отправился в Азкабан, чтобы допросить твоего отца. Но его там не оказалось. Камера Люциуса пуста. Малфой словно почувствовал удар в живот. Он и не подозревал, что эта новость настолько выбьет его из колеи. Воздуха в комнате резко стало меньше; глаза заслезились от ярости, разрывавшей нутро; пальцы непроизвольно сжались в кулаки. — Мама, — тихо проговорил мужчина, — Её нужно срочно вывезти из Мэнора. — Успокойся, вокруг поместья круглосуточная охрана, и там постоянно находится Дедженерс. Он не позволит никому навредить Нарциссе, — глядя на него сочувственно, произнес Поттер, и тут же вздрогнул от громкого удара кулака по столу. — Я слышал, — тихо начал Драко, зло смотря в глаза брюнету, — Что ты отстроил неплохой особняк в Годриковой впадине, на месте старого дома твоих родителей. Но почему-то твои жена и сын здесь, в Хогвартсе. Именно поэтому я прошу тебя перевезти мою мать в Хогвартс. Это сложно? — Это не сложно, Драко, — Гарри говорил спокойно, и впервые назвал бывшего сокурсника по имени, — Просто пойми. Есть большая вероятность, что твой отец придет в Малфой-Мэнор. И эта вероятность больше, если Нарцисса будет там. Не поверишь, в его камере все стены исписаны её именем. Мы уверены, что Люциус приедет в поместье, и нам нужно взять его первыми. — Отлично, теперь ты используешь мою мать как приманку? — рассвирипел ещё больше блондин, — Ты забыл уточнить, какова опасность для её жизни? — Двадцать шесть опытнейших авроров, — Поттер смотрел ему прямо в глаза, — И Эдвард, которому я не раз уже доверял свою жизнь. Он не отходит от неё ни на шаг. Обещаю, даже волос не упадет с головы Нарциссы. Малфой яростно сверкал глазами на брюнета: — Так будет лучше для тебя, — сказал Драко и вернулся к документам, — Что здесь ещё? — Там много интересного, — облегченно подхватил новую тему мужчина, — Например, список поставщиков незаконных ингредиентов для аптек Мортена. Эти бумаги передала Сонара, чтобы у нас был повод задержать его. — «Кровь младенца», — прочитал Малфой и поднял тяжелый взгляд на Гарри, — Ну и урод этот Мортен. Когда его возьмут? — Завтра, до обеда. И всё же я верю словам Мэтта Паркера. Роберт Мортен — не глава новых ПСов. Это должен быть человек не просто умный, а знающий нашу систему изнутри. И характер у него явно посильнее, чем у аптекаря. — Ты думаешь, что это мой отец? — тихо спросил Драко, подняв глаза. — Пока я ни в чем не уверен, — вздохнул Гарри, — Только в том, что Мортен — всего лишь пешка. Мы должны найти их главаря до того, как они начнут действовать серьезно. Пятеро магглов уже убиты, больше жертв я не допущу. Поттер поднялся и пошел к двери. — Можешь ещё изучать документы, мне важен каждый совет. Может ты увидишь то, что не увидел я? — Конечно, — кивнул Драко и встал, — До завтра. — Спокойной ночи, — произнес Гарри, задержал взгляд на блондине на секунду, и вышел в коридор. В его голове не укладывались мысли о том, что сейчас они разговаривали, почти как друзья. Как вечно ругающиеся, ненавидящие друг друга, но переживающие друзья. Драко ещё час, после ухода Поттера, перебирал пергаменты, пытаясь найти зацепки. Единственное, на что он решил обратить внимание Гарри, это на поставщиков. Четверо из шести были французами, и поставки шли напрямую из Парижа. В этом мог быть какой-то смысл. Отложив папку, блондин потер уставшие глаза кулаками и прислушался — за стеной снова негромко напевала Гермиона. Уже вторую неделю Малфой сдерживался изо всех сил, чтобы не применить заклинание к стене и не подсмотреть за девушкой. Он страдал от её отсутствия в своей жизни, но умело скрывал это. Показать слабость — показать зависимость, и он этого не хотел. Гордость была слишком сильна, тем более сейчас, когда Драко узнал, что Грейнджер окончательно решила забыть его. И если сегодня утром он ещё допускал, что хочет поговорить с ней, то сейчас уже нет. Но это не отменяло того, что сегодня она вновь ему приснится. Какую ночь подряд, двенадцатую?.. Мужчина выдвинул ящик стола и схватил маленький пузырек, позаимствованный из запасов мадам Помфри. Зелье сна без сновидений варить долго и муторно, куда проще стащить из шкафа лазарета. Растрепанная, с горящими глазами, Гермиона наклонялась всё ближе к нему, маняще приоткрыв губы. Драко застонал, краем сознания сетуя, что зелье не помогло, и он снова видит каштановые кудри в своих снах. Он заметил следы крови на щеке девушки, искры испуга в глубине её темных глаз, и напрягся. — Да проснись же, Драко! Блондин внезапно понял, что не спит, и резко сел в постели. Гермиона действительно была здесь, и держала его за плечи. — Одевайся, скорее, — прошептала девушка, вставая, и бросила в него брюки и водолазку, — На замок напали.