Chronicles

На утро после матча общежитие буквально вымерло. Неплохая вышла репетиция Хеллоуина. Роберт хоть и не участвовал во вчерашних празднованиях, но все равно чувствовал себя разбитым и невыспавшимся. Все же не стоило до утра с Марко сидеть, но и оставлять его одного – не дело. Только у самого кабинета Роберт попытался привести себя в божеский вид, но его усилия были тщетны, ибо Марко спал, а Пищек сказал, что уже после обеда он вернется в кампус. На выходе он столкнулся с тем самым Гэ. Опять он. И что он тут забыл? Костюм для вечеринки его дожидался в театральной студии, где он выпросил его у Кэти за телефон Матса. Кэти пришлось ждать, но когда Левандовски обмолвился, что ему нужен еще костюм, она с радостью всучила ему еще один практически такой же. – Что? У нас ставили новаторскую пьесу про священника и его ангела с демоном, которые в итоге все вместе замутили, – хихикнула девушка, смотря на обалдевшего Роберта. – Могу и костюм священника дать, если хочешь. – Нет, спасибо. Нам с ангелом и вдвоем хорошо, – и убежал из студии под смех девушки. *** – Вот и почему ты не взял, ну? – сокрушался сосед по комнате и по совместительству хороший друг Роберта – Томас Мюллер. – Потому что не хотел, и он мне не нужен, – сказал Левандовски, борясь с рожками перед зеркалом. – А о друге ты подумал? Из меня бы вышел прекрасный падре! Не хуже Джуда Лоу. О, или ты из-за пьесы? Какой же ты все-таки собственник, Роберт Левандовски. – В смысле? – Не хочешь, чтобы третий разбил ваш прекрасный тандем! – Ну, по пьесе им третий и не мешал. Так, мимолетное развлечение, – лишь поняв, что Томас вовсю ухмыляется за его спиной, поляк кинул в него многострадальными рожками со словами. – Томас, иди нафиг со своими намеками. – Я еще ни на что не намекал! Это твой мозг уже сам все сгенерировал насчет тебя и твоего ангелочка-компаньона, – Мюллер сложил ручки на груди и захлопал ресницами. – Сейчас же точно получишь. Мы только друзья и ничего больше. – Серьезно? А я думал.. ой, ну только не красней. Ай! Сплошное членовредительство с твоей стороны, а я ведь помочь хочу. Будешь долго думать и уведут у тебя твоего «друга», – Роберт буквально слышал эти кавычки, – так и знай! Я же все же схожу за тем костюмом. Томас выпорхнул за дверь, а Роберт лишь вздохнул. «И почему я с ним дружу?» *** Когда пришел Марко, Роберт моментально разобрался с костюмом, будто это не он сидел два часа, смотря на конструкцию крыльев, которая отказывалась открываться как следует. Заминка произошла, лишь когда поляк оказался посреди комнаты в одних боксерах под пристальным взглядом Марко Ройса. В комнате повисло напряжение, о природе которого Роберт старался не думать, но вовремя пришедший Матс спас положение. Однако Роберт все же не удержался от дрожи, когда Марко с первого раза идеально одел на него рожки, едва вставая на цыпочки, хотя разница в их росте практически незаметна. Томас же так и не объявился, поэтому решено было идти без него. Роберта официально познакомили с тем еще Гэ. Он оказался тем самым соседом Матса, о котором они слышали много странного. Хотя учитывая все, что Роберт знает об этом Марио, он теперь совсем не удивлен, что человек с алтарем, вызвавшем пожар – это тот самый человек, что морил его голодом, а потом откармливал на убой. Странный Пятачок он все-таки. И на Марко странно смотрит. Как бы ему его пятачок не открутили. Левандовски с Ройсом неплохо отжигали на танцполе, хотя первый и переживал о травме второго, а когда появился Томас в костюме падре, началась феерия. Но вскоре их прервал Лукаш, ибо не один Роберт беспокоится о состоянии Марко. Они отошли в сторону, чтобы поговорить, поэтому поляк не сразу заметил этого разодетого в пух и прах итальянца с букетом роз наперевес. Когда же он заметил, было уже поздно. – Марко Ройс, свет очей моих. Почту за честь отведать уст ваших сладострастных! – высокопарно объявил итальянец вместо приветствия. – Э? – глубокомысленно ответил на это Марко, а после и вовсе был заткнут поцелуем. Правда, ненадолго. У Роберта будто была пелена перед глазами, потому что он действительно не помнит, как начал душить этого итальяшку, несмотря на его жабо. Да и Марио Гэ не промах. Облил этого выскочку пуншем и наступил на плащ, дав Марко время на отступление, но об этом поляк узнал лишь потом. Очнулся он, когда его оттаскивали от зарвавшегося итальянца падре и Чубакка. Или что это за чудо в шерсти. – Спасибо, эээ.. Чубакка. – Я – Чудовище! – Да видно, что не красавица. Неловко, конечно, вышло, как и сам акт придушения. «И чего я себя так повел? Черт, был прав Томас, говоря, что уведут, пока думаю! Одно радует – Марко его оттолкнул. И, надеюсь, не видел всей этой некрасивой сцены далее, хотя кто-нибудь точно расскажет. Черт.» Выпив два стакана пунша для храбрости под обиженными и почему-то восхищенными взглядами Чудовища, Роберт отправился на поиски Ройса. Он цветы забыл, как-никак.