Удача

«A letter to my future self, am I still happy, I begin Have I grown up pretty? Is daddy still a good man? Am I still friends with Colleen? Iʼm sure that Iʼm still laughing Arenʼt I, arenʼt I…?» -Akira Yamaoka

Довольно долго они сидели на краю крыши в полной тишине; Руж с аккуратно сложенными на коленях руками рядом с Тейлзом, который не переставая крутил в руках свой кошелёк. Мир под ними казался пустынным, освещаемым лишь уличными фонарями да редкими машинами. Только последние и разбивали иллюзию того, что они полностью одни на всей планете. Тейлз пытался несколько раз заговорить, но обнаруживал, что он либо не знал, что сказать, либо как это сказать. У него были вопросы, сотни вопросов, и ни единого слова для них. Вместо этого он чувствовал себя полностью потерянным. У Руж всегда был переменчивый характер, это правда; но становиться мелким воришкой ей совершенно не шло, это было неправильно. Он хотел… жаждал… узнать, что именно произошло за прошедшие годы, из-за чего она вот так изменилась. В последний раз, когда он её видел, Руж шла по довольно ровному пути и получала от GUN хорошую работу, так что случилось? В конце концов он понял, что не было вежливого способа задать вопросы, что кружились в его голове, не было красивых слов или драматической фразы, как у персонажей из телевизора. Реальность редко совпадала с вымыслом. Без идеального сценариста, дававшего бы ему глубокие, эмоциональные реплики, взбудораженный мозг Тейлза мог лишь собрать все свои вопросы в одно простое слово: — Почему? — Оно разговаривает, — прокомментировала Руж спокойным «я-окей-ты-окей-всё-окей» голосом, но совершенно не смогла взглянуть на него. Вместо этого её глаза смотрели вдаль, будто сканируя горизонт в поисках чего-то драгоценного, но потерянного. Её лицо также не совпадало с ровным тоном её голоса. Вместо этого она выглядела как ребёнок, которого застукали с рукой в банке с печеньем. Это выглядело так неестественно и непохоже на неё, что на это было почти больно смотреть. Тейлз чувствовал растущую в нём жалость, заполняющую оставшуюся после злости пустоту. Он продолжал на неё смотреть, пока, наконец, она не встретилась с его взглядом. Она сохранила молчание в слабой надежде, что он просто сдастся и отпустит её, но, поняв, что ей с этим не повезёт, сказала. — Слушай, парень, всё совсем не так просто. Произошло кое-что очень плохое. — Не разговаривай со мной как с маленьким, Руж. Ты знаешь, что я не ребёнок. — Ага, думаю, ты прав. Рисковать жизнью, сражаясь со злом, спасать мир и прочая хрень — не совсем детские занятия, да? Тейлз согласился с этим. По правде говоря, у него никогда не было такой роскоши, как жизнь простого ребёнка. Хоть он и мог наслаждаться многими детскими вещами, как видеоигры, сладости и, может, хороший мультик по телевизору, он никогда не знал этого детского беззаботного невежества. Были те, кто полагались на него и его знания. Тейлз был слишком скромен, чтобы это признавать, даже самому себе, но он спасал жизни благодаря своим талантам. На первый взгляд быть таким важным звучало круто, но никто в его возрасте не должен быть таким нужным и необходимым, каким был он. Тейлзу приходилось взрослеть как можно быстрее, по крайней мере эмоционально, и это начало внутри него постоянную битву между маленьким мальчиком, которым он был, и мужчиной, которым он должен был стать. Несмотря на все эти чувства, он сохранил молчание. Сейчас дело было не в нём. Как бы ему ни хотелось излить свои собственные переживания, было видно, что Руж нуждалась в этом больше, к тому же ему было любопытно узнать её историю. Что бы с ней ни случилось после её ухода, он должен был это знать. Она глубоко вздохнула и потёрла глаза большим и указательным пальцами: — Парень, из-за тебя у меня начнётся мигрень, но ладно, расскажу тебе историю о том, как я докатилась до такого. Уверена, тебе она понравится. В конце концов, только такая участь мне и идёт после всего, что я натворила в своей жизни, да? Боже, карма — та ещё сука, — Руж подняла свисающую с края правую ногу и прижала её к себе, хоть он и не знал, для удобства или чтобы согреться. Вернув свой бирюзовый взгляд к горизонту, она начала свой рассказ. — После… происшествия с Эгги в GUN решили, что определённые мои таланты лучше использовать где-нибудь ещё. Меня назначили на несколько мелких заданий тут и там, но со временем я начала замечать, что назначения становились всё менее важными. Меньше чем спустя год мне давали работу, с которой справился бы рядовой новобранец. Как ты понимаешь, меня это не сильно радовало. Но я же не тупая. Я прекрасно понимала, что они делали — они выводили меня из игры. Однажды ночью я залезла в личные документы шефа, чтобы найти хоть какие-нибудь подтверждения своих подозрений. Хоть какой-то плюс от правительственной бюрократии — совершенно всё документально подтверждается. Ты едва можешь сходить в туалет без написания рапорта. На рытьё по всем тем документам у меня ушли часы. Не буду рассказывать тебе о технической белиберде, но то, что я нашла, практически говорило, что я больше не числюсь в активах организации, и что меня понизили до низших уровней. — Руж повернулась к лису со спокойствием её обычно стойкого поведения, разбитого яростью от предательства. — Ты можешь представить себе эту херню? После всего, что я для них сделала, они решили, что я им больше не нужна. Они хотели, чтобы я была какой-то офисной крысой. Они хотели выбросить меня, как какой-то мусор, а не живое существо! — И что ты сделала? — спросил он низким голосом. — А ты как думаешь? Послала их в задницу и ушла, — Руж снова вздохнула и изобразила улыбку, хоть ей и не было смешно. — И снова встряла моя гордость. Я не могла принять тот факт, что ко мне не относились как к центру вселенной, так что я отбросила от себя, в принципе, неплохую возможность. С тех пор всё… — она поколебалась в поиске слов, которые не хотели приходить в голову. Она решила сказать. — Всё пошло плохо. Одна подработка за другой, — добавила она. Она перечислила длинный список профессий, которыми она занималась, включающий работу официанткой, барменом, охранницей, служанкой, а также что-то, чем она, по её словам, «не гордилась». Тейлз слегка резко вдохнул от этого, показав немного своей наивности сквозь внешнюю оболочку из фальшивой взрослости. Руж покачала головой и сказала, что не было ничего такого, просто танцы. Она продержалась на этой работе неделю, после чего её выгнали за сотрясение мозга клиента, отказавшегося следовать правилу «без рук». Похоже, что на какую бы честную работу она ни приходила, её увольняли из-за её отношения, упрямости, острого языка или комбинации из этих качеств. — Я начинала отчаиваться, — объяснила она. — Я начала бояться, что мне и впрямь придётся голодать. Это случилось, когда я возвращалась домой с центра занятости; я так потерялась в мыслях, что не заметила идущего на меня парня, который смотрел в свой телефон и не видел меня. Мы врезались, он извинился, я тоже, хоть настроение и было хреновым, и он ушёл. Потом я зачем-то посмотрела вниз и заметила лежащий у моих ног кошелёк. Я взяла его и открыла. Чтобы посмотреть документы, конечно. «Ну конечно», — с сарказмом подумал Тейлз, но оставил этот комментарий при себе. — Оказалось, что у того парня было чуть больше пятисот долларов. Этого хватило, чтобы заплатить месячную аренду и наконец-то купить немного нормальной еды. С того момента всё покатилось под откос. Я начала воровать у людей, сначала по чуть-чуть и только у лёгких целей, но потом, набив руку, начала срывать куш побольше. Думаю, меня больше всего привлекала опасность. Я снова ощутила азарт, тот же, что я получала от битв с Роботником, не говоря уже о том, что у меня появились деньги на аренду и еду, — она слабо и печально усмехнулась. — Всегда думала, что меня когда-нибудь схватят копы. Никогда бы не подумала, что… ну, то есть… — она замялась, второй или третий раз за весь рассказ взглянув на Тейлза. Он внезапно понял, что что-то в ней было не таким, каким оно было в последний раз, когда он её видел, но не мог понять, что. Слова были на кончике языка, а затем исчезли. — Слушай, парень, в любом случае, прости. Если бы я знала, что это был ты, я бы никогда этого не сделала, но тебе правда не стоило выставлять свои ценности напоказ ночью в городе. Совсем не умно. — Прости, что-то я не планировал сегодня быть ограбленным. — Постарайся в следующий раз держать своё расписание более открытым, — они оба немного посмеялись над этой несмешной шуткой. Тейлз чувствовал, что приятно быть в знакомой компании. Руж, может, и была немного дальше от остальных, но она никогда не подводила своих друзей, когда она была им нужна, и Тейлзу нравилось думать, что за всем этим отношением и резкими словами было доброе сердце. В конце концов, она составляла совсем неплохую компанию. — Итак, я рассказала о себе, теперь твоя очередь. Что привело тебя в этот филиал ада? Тейлз боялся, что она спросит что-то вроде этого. Он надеялся, что ей было всё равно, но, похоже, как она не могла соскочить с крючка, так не мог и он. Он рассказал свою историю, начав с того момента, когда она ушла на миссию GUN. Хоть и оставляя при себе некоторые более личные части, он более или менее обнаружил, что он выговаривался о большей части своего отчаяния, страха и одиночества, которые он ощущал. Он не знал, будет ли она смеяться над ним, и ему было всё равно. Так приятно было выпустить это из себя. Казалось, что с души упал камень, хоть и совсем небольшой. И всё же, Тейлз понял, что впервые за долгое время он мог дышать свободнее. — И самое ужасное, — сказал он, закончив рассказ, — это понимание того, что мне теперь придётся возвращаться в тёмную, пустую квартиру. Ночью она кажется больше. Не знаю, понимаешь ли ты, но, когда темнеет, всё кажется таким… пустым. Когда он закончил, наступила очередная длинная пауза, пока Руж просто смотрела на него. Тейлз начал бояться, что он просто утомил её или, ещё хуже, позабавил. Он чувствовал, что если она начнёт смеяться, то его разобьёт как вазу, упавшую на каменный пол. Она не засмеялась. Вместо этого её лицо стало серьёзным, и она сказала: — Тебе не придётся. — Ч-что? — лис был совершенно сбит с толку этим ответом и никак не мог связать воедино это и то, что он рассказал. — Возвращаться в пустую квартиру, — ответила она, будто разговаривая с маленьким ребёнком. — Ты сказал, что не хочешь возвращаться в свою пустую квартиру, а я сказала, что тебе не придётся. Я отведу тебя к себе. У меня не слишком пышно, но, думаю, довольно неплохо. — Почему? — спросил он, пытаясь понять, что вообще заставило её хотеть, чтобы он составил ей компанию, и снова произнеся это слово. «Почему» было простым, но сильным словом, от которого происходило всё знание. По крайней мере, он так думал. — По разным причинам, но в основном потому, что я замёрзла и мне хотелось бы продолжить нашу встречу где-нибудь с работающим отоплением и удобствами. Так что, парень — да или нет? — Д-да! Абсолютно! С радостью! — активно закивал головой Тейлз, с трудом веря в происходящее. — Хорошо, — сказала Руж со своей старой, знакомой улыбкой, снова появившейся на её лице. — Пойду захвачу свой плащ.