On fire

Ночь была тяжелой. Настолько, что ее можно было сравнить лишь с особенными случаями, когда гномы попадали в почти безвыходные переделки, а помощи ждать было не от кого. Отряд Торина Дубощита почти не спал, прислушиваясь к доносящимся звукам, каждому слышалась опасность, но паниковать раньше времени не было смысла. Тварей, обитающих в этих местах, привлекал запах крови раненого Трайна, но гномы решили единогласно, что скорее постоят за него жизнью, чем оставят друга и бесценного спутника. Вместе с тем Гэндальф ушел еще до захода солнца, не проронив ни слова. Опираясь на посох, всегда находящийся при волшебнике, он усталой поступью ушел за перевал; серая тень быстро потерялась из виду. Отряду оставалось только надеяться на собственные силы, когда вдали послышался волчий вой. Сумерки в горах наступают быстро, не успеешь найти себе крова – и уже не увидишь собственных рук в темноте, но это была не последняя плохая новость для наступающей ночи. Небо, темнеющее с поразительной скоростью, стремительно затягивало тяжелыми тучами. Быть может, именно поэтому ни у кого не осталось сил остановить Бильбо Бэггинса - когда угроза нападения горных троллей была высока, он должен был одуматься сам. Но хоббит ушел без шума или вразумительных речей, скрывшись из виду почти сразу, и раньше, чем кто-либо понял, что отряд остался один посреди горного перевала. Теперь была пора задуматься о собственном спасении. Вой становился отчетливей, когда первые раскаты грома огласили вечные горы, словно пробуя силу. Мощный ветер уносил запах гномов на огромное расстояние, и им бы грозила неминуемая гибель, если бы не стена воды, так внезапно нахлынувшая и заслонившая их от преследователей. Долго радоваться не пришлось – буря переросла в ураган, унося собранные ветки для костра в темную даль, гномы насквозь промокли, и даже Трайна было нечем укрыть от беспощадного ливня. Им оставалось только отодвинуться поближе к скале, тесно сжавшись под выступом и держа в руках оружие, на случай, если их все-таки обнаружат. О том, что бы лечь спать, не шло уже и речи. Натиск стихии продолжался почти до утра, когда уже обессиленные гномы едва стояли на ногах, а раненый потерял слишком много крови, чтобы дожить до восхода солнца. Он сидит у стены в забытье, а Торин потуже затягивает его рану на поясе. Ему кажется, что сдаваться на полпути нельзя, но он не знает, что еще можно сделать посреди одиноких гор. Когда стихает дождь, некоторые сразу же выходят из-под укрытия, устраиваясь на мокрых камнях. Несколько гномов остаются охранять импровизированный лагерь, среди них и Дубощит, который, не отходя, сидит возле друга. Это невыносимо трудно – ждать рассвета, когда остается лишь маленький проблеск надежды на чудо. В этот момент особенно не хватает мудрого Гэндальфа и маленького, но такого проворного хоббита. Торин задумывается о нем впервые после грозы. Он так привык сражаться один, что редко когда привыкает к спутникам, боясь снова потерять их в пути. Конечно, Бильбо сможет запомнить дорогу к гномам и избежать неприятностей, но поступок был опрометчивым даже для смелого хоббита. Стон раненого прерывает ход его мыслей, заставляя повернуться к другу. - Держись, Трайн! Мы скоро дойдем до нашего дома. – Дубощит надеется, что тот его понимает. Оттаскивая товарища на ровную поверхность, Торин устраивает друга на плоском камне, перевязывая рану. - Ты совершенно прав. – Знакомый голос раздается за спиной и гном мгновенно оборачивается. - Гэндальф?! Где ты был все это время? Почему ты оставил нас? – не веря своему счастью, спрашивает Дубощит у внезапно появившегося чародея. Конечно, он злится на него за уход, но радость от встречи гораздо больше. - Трайну нужна помощь. Я собрал нужные травы в горах, они ему помогут. – тон Гэндальфа невозмутимо спокойный, как будто ничего серьезного не происходит. Он кладет странные цветки на живот раненого гнома, а затем укрывает того плащом. Торин посмотрел вдаль, где едва проступал свет, позволяя увидеть поваленные деревья и упавшие после бури камни. - Не стоит тревожиться раньше времени. – Ответил на незаданный вопрос Гэндальф. - Трайн быстро поправится, Бильбо наверняка вернется к утру, а пока всем вам надо выспаться перед долгой дорогой. Ложись, я постерегу лагерь. – чародей говорит тихо, но интонация успокаивает уставшего гнома. Он идет к удобному камню, стеля свой плащ на сырой гранит и укрываясь уголком этой же одежды. Дубощит полностью доверяет свою жизнь Гэндальфу, зная, что тот не допустит беды. Остальные следуют примеру Торина и ложатся отдыхать, выбрав места поудобнее. Небо постепенно светлеет, так что уже можно разглядеть спящий лагерь и волшебника, что-то шепчущего сидящей у него на руке птице. Он думает о вечном и прекрасном, радуясь новому дню. И ему кажется, что все не так плохо, раз они уже почти добрались до Средиземья... Сны Бильбо постепенно исчезают, когда капли с потолка капают ему на лоб. Еще несколько минут – и хоббит открывает глаза, вспоминая то, как оказался в этой пещере. Выспавшись, он полон сил и готов вернуться к лагерю, чтобы продолжить нежданное путешествие, но видит – еще слишком рано. Солнце пока не поднялось над горой, переход в лагерь до рассвета опасен, а зная гномов – они рано уж точно не проснутся. В пещере восхитительно тихо, и Бильбо проводит рукой по собственному телу, вспоминая, как же давно он не оставался один.