Каталлена — та, кто притягивает взгляды
Дерзкая моя Каталлена, Ты мигом покоряешь каждого.
Нана стягивает туфли у двери (как принято у них в общежитии), кидает где-то там же лёгкую куртку и лениво идёт в свою комнату. Кажется, ещё никто из сожительниц не пришёл, поэтому можно спокойно отдыхать у себя. Руки сами тянутся к телефону и любопытство заставляет заглянуть в Интернет. А точнее почитать очередные комментарии про себя. Нана — бывшая модель, известный айдол, состоящий в двух группах одновременно, ещё и снимающаяся во многих шоу. В её красивое личико и милое поведение влюблён каждый третий парень, да и почти столько же девушек. Певица никогда не была обделена вниманием. Но таков закон мира, что на каждое действие своё противодействие. И эта чёртова физика есть везде, поэтому сколько любви получает Нана — столько же ненависти льётся на неё. Очередные злые комментарии, чьи-то слова летят камнями в спину девушки, поднимающейся на желанную вершину. Поэтому она останавливается и оборачивается. Знает, что нельзя этого делать. Но снова и снова повторяет излюбленную ошибку. Снова и снова ранит себя. Нана никогда не была неженкой, она привыкла ко многому и всегда выглядела «холодной королевой». Но и лёд по весне даёт трещину. Поэтому сейчас девушка сидит на кровати, сжимая в руках телефон, а по щеке течёт слеза. Нана вытирает её и вспоминает, что ещё не смыла макияж, а значит на лице сейчас будет полный хаос. Но, кажется, ничто не заставит её встать с кровати и отпустить из рук смартфон. Лиззи стоит у приоткрытой двери и наблюдает за подругой. Сердце болезненно сжимается при виде слёз, а руки сами толкают дверь. Девушка входит и медленно подходит к кровати. Кажется, Нана даже не замечает этого. Поэтому макнэ садится рядом и печально заглядывает в лицо модели. Она сама проходила через это, тоже тихо плакала в своей комнате, прокручивая в голове чужие злобные слова. Так что чужая боль ударяет по старым шрамам. Особенно если это боль самого дорогого человека. Лиззи мягко толкает плечом в плечо, словно бы говоря «Ты чего раскисла?». Но девушка не реагирует, лишь очередная слеза капает с её щеки на светлые брюки. Тогда Суён прикусывает губу и пытается придумать что-то получше. Она слегка приобнимает плачущую и тихо поёт в самое ухо: — Кружится в танце Каталлена. Ты незаметно покоришь меня. Шикарна и горда Каталлена. Прелестна так, я влюбляюсь в неё. Нана всхлипывает и даже не вытирает сырые дорожки с лица, неотрывно смотря в чёрный экран. Девушка словно застыла, лишь плечи слегка вздрагивают время от времени, и руки крутят в руках телефон. В её голове крутят тысячи слов, которые лучше никогда не слышать. И Лиззи сама невольно вздрагивает, вспоминая те же самые слова. Сердце ещё сильнее сжимается, когда она понимает, что эта боль пронзает Нану вновь и вновь. Всё из-за идиотской прямой зависимости ненависти от любви. Макнэ никогда не любила математику, а сейчас особенно. Модель всегда была гордой, складывалось впечатление какой-то наигранной королевы. Но на самом деле она такая же ранимая и естественная девушка, как и все остальные. У неё такие же проблемы, такие же чувства. Даже если Нана и является прекрасной «Каталленой», это не значит, что она самодовольная лицемерка. Лиззи видит её лицо без макияжа, её мешки под глазами, её слёзы, слышит настоящий диалект, хриплый голос по утрам и тихие всхлипы сейчас. Лиззи видит ту Нану, которую никто не знает. Ту милую, добрую и честную девушку. Пак Суён обнимает настоящую Им Чжину и не хочет делить ни с кем. Тем более, она не хочет позволить кому-то ранить свою «Каталлену». Лиззи готова лично поспорить с каждым, кто захочет обидеть Нану. Она готова кричать от злости на них. Но вместо этого Лиззи убирает руки с плеч подруги, спускается с кровати на пол и садится напротив девушки на колени. Так же медленно она вынимает из дрожащих рук телефон и откладывает в сторону. Девушка берёт чужие бледные ладони в свои, мягко гладит их и со слабой печальной улыбкой напевает, заглядывая в заплаканное лицо: — Она с характером, но я хочу Узнать ближе её, танцевать хочу с ней. Так танцуй, руками маши, Кричи громко, пока ты голос свой не сорвёшь. Нана шмыгает носом и наконец поднимает взгляд на Лиззи. Тогда девушка несколько облегчённо выдыхает, и её улыбка становится менее натянутой. Она притягивает ближе всё ещё подрагивающие руки и нежно прижимает ладони к своим щекам. Нана слабо водит пальцами по мягкой коже, и девушка в ответ сильнее прижимается к ней. Постепенно на душе становится теплее и легче, и Лиззи почти одними губами допевает: — Твои руки тёплые такие. Должно быть ты хорошая?