Люблю не за что-то, а вопреки всему

Дверь моей комнаты скрипнула и отворилась. Я сидела на краю постели, уронив голову на руки, запутавшись в волосах пальцами. Глупо, конечно, переживать изо всякой ерунды, но в последние несколько дней меня мучило какое-то тяжелое предчувствие, да и чувство вины росло день ото дня. Я быстро вскинула голову, и постаралась нацепить на лицо улыбку, но Тодд уже заметил моё состояние и невольно замер в дверях. — Что-то случилось? — на удивление с участием спросил он, всё же проходя внутрь. — Я… эм… ну… Нет, нет, ничего. Просто… Я знаю, что скоро что-то произойдёт, — принялась я оправдываться. — В самом деле? — почему-то обрадовано воскликнул мужчина. — Меня тоже не покидает это чувство. Я знаю — скоро судья будет мёртв. Я теребила ленточки на ночной рубашке, не зная, делиться своими переживаниями или нет. — Мистер Ти, дело в том, что мне кажется… Как бы сказать… Что случиться что-то плохое. Очень плохое. Демон-брадобрей смерил меня мрачным взглядом, мгновенно нахмурился и по привычке облокотился спиной на подоконник. — Хм… Когда вас последний раз мучили дурные предчувствия, я попал на каторгу. Пожалуй, в этот раз я прислушаюсь к вашей интуиции. — цирюльник выжидающе на меня посмотрел. — Меня не покидает стойкое ощущение, что скоро настанет конец всему. Будет развязка всей этой шестнадцатилетней войны с судьёй, будет развязка нашем отношениям… — Вы считаете, что я всё-таки угожу на гильотину? — осторожно спросил Суини. — Я не знаю! Но мне почему-то так страшно… — ни с того ни с сего, по моей щеке скатилась слезинка. Мда, что-то в эту ночь я была странной. Ещё и этот дурацкий сон. Огонь, боль, и чёрные глаза, полные ненависти и разочарования. Мне не было страшно из-за огня, что окружал меня. Но что может быть страшнее таких глаз любимого? Это презрение и желание убить в тёмных очах не давало мне покоя. — Знаете, когда мой отец умирал, он говорил, что чувствовал приближение смерти несколько дней. Будто всё приобретает необычно яркие краски, появляется ощущения, что скоро всё кончится, во всём кажутся какие-то знаки… — К счастью, я уже давно не замечаю каких бы то ни было красок в жизни., — буркнул Тодд. Он пришёл сюда явно не на сеанс прорицания и был крайне недоволен услышанным. Горький опыт подсказывал, что у меня неплохо развита интуиция. — Мистер Тодд! — я встала и подошла к любимому. — Давайте бросим всё и уедим куда угодно? Я больше не могу жить в постоянном страхе за вас и за себя. — я несмело взяла прохладные руки в свои. — Исключено, — отрезал Суини, освободившись от меня и уйдя к подсвечнику на комоде. Тёмные глаза не по-доброму смотрели на огонь. — Я не собираюсь прятаться от Тёрпина. Я убью его, чего бы мне это не стоило. А если вы попробуете мне помешать… — демон красноречиво на меня взглянул. — Я всего лишь забочусь о вашем благе! — возмущенно воскликнула я. — В таком случае, не мелите чепухи, и не злите меня! — повысил голос прекрасный цирюльник. — Вы же сами знаете, что скоро произойдет что-то непоправимое! — горячо запротестовала я, вновь подходя к любимому. — Глупости, — фыркнул Суини, водя раскрытой бритвой над огоньком свечи. — Тогда почему вы никогда не задумываетесь о своей дальнейшей жизни? Почему все ваши цели сводятся к убийству Тёрпина? Вы даже не хотите попытаться жить после этого! Не удивлюсь, что прирезав судью, вы сядете в кресло, не позаботившись о теле, и будете ждать полицию! Или вообще покончите жизнь самоубийством! — разошлась я. Кажется, я в очередной раз вывела демона-брадобрея из себя. Всё-таки в этом у меня точно был талант. Он шумно захлопнул бритву и сделал шаг в мою сторону с такими глазами, будто сейчас убьет. — Я даже не хочу знать, с чего вы это взяли! — Хорошо! В таком случае, что вы думаете о домике у моря?! После смерти Тёрпина? — Вы даже не представляете, насколько мне плеваться! — воскликнул Тодд, видимо, окончательно взбешенный. — Вот именно! Вы не хотите жить! Он схватил меня за плечи и с такой силой ударил об стенку, что у меня кости хрустнули. — Мне плевать, что будет со мной после того, как я убью Тёрпина! После этого, тащите меня хоть в полицию, хоть на венчание! Неужели не понятно, что это уже не будет иметь ни малейшего значения? — Зато вы не представляете, какое это будет иметь значение для меня! Я готова выполнять ваши малейшие желания! Мы можем остаться в Лондоне и продолжать этот кровавый бизнес, можем отправиться в кругосветное путешествие! Мы можем всё! Для нас жизнь только начнётся! Если бы вы только захотели, мы стали бы настоящей семьёй! Разве не об этом вы мечтали всегда? Вы могли бы стать для Тобби отцом! Я была бы хорошей матерью семейства, будьте уверенны! Почему же тогда нельзя хотя бы попытаться стать счастливым и выбросить из головы призраки прошлого?! — Потому что Тобиас мне вообще никто, а вы — не Люси! — рявкнул брадобрей, опять стукнув меня об стену. Если бы у меня была хоть капелька мозгов, возможно, я бы заткнулась и не смела бы пикнуть. Но, видимо, моя мать правильно оценивала мои умственные способности, ибо я не смогла промолчать. — Она обратилась в прах, в то время, как я рядом! Лицо мужчины перекосил поистине звериный оскал, и он буквально швырнул меня через всю комнату. Только в этот момент до меня дошёл весь ужас сказанного, и я стала быстро отползать к противоположной стене, подальше от приближающейся грозной фигуры. Он. Меня. Убьет. Будто в подтверждение моих мыслей, я уже через секунду оказалась вжата в пол сильным поджарым телом, а на моём горле сомкнулись ледяные руки. — Мне даже не понадобиться бритва, — зашипел мужчина мне на ухо. — Стоит просто слегка сдавить вашу хрупкую шею и всё. И как несколько дней назад я могла увидеть в нём Баркера?! Демон и не больше. В чёрных глазах отражаются все круги ада, тонкие пальцы всё сильнее давят на горло. Не весёлый конец. Выходит, все предчувствия оказались верны? Как глупо! Я же сама его спровоцировала. Глупо бороться, Суини Тодд сильнее меня в несколько раз. Ну вот, я заплакала. Позорная смерть, нечего добавить. Даже не могу сказать, что люблю. Выходит жалкий хрип и только. От безысходности я перестала безуспешно пытаться разжать железную хватку и подняла руку к бледному лицу. Я нежно погладила любимого по щеке. Оказалось, тактика была совершенно верной. Бешенство на лице сменилось крайнем удивлением. А ещё через несколько ужасно долгих для меня секунд, мужчина будто очнулся от гнева, поспешно разжал пальцы и изумлённо взглянул на свою руку, на которой блестела моя слеза. Я сделала судорожный вздох. — Проклятье, — ругнулся он. — Я ведь и впрямь чуть не убил тебя… Суини поднялся с меня и отошёл к окну. Потом во всей силы ударил рукой в стену. — Не надо говорить мне о Ней! — послышалась отчаянная просьба. Я же молча лежала на полу, игнорируя боль в спине и голове, хватала ртом воздух, и благодарила Господа Бога за очередной шанс. Просто удивительно, как долго мне удаётся ходить по лезвию! Так прошло минут пять. Когда мистер Ти окончательно пришёл в себя, он соизволил подойти и помочь мне подняться. Но у меня, как у последней кисейной барышни, подкосились ноги. Напряжение последнего месяца вырвалось наружу, и я зарыдала, повиснув на шее любимого. Первые несколько минут он только раздражённо фыркал и нехотя поддерживал меня под локти. А потом, очевидно решив, что если он сделает над собой усилие, я скорее отстану, обнял меня. Вскоре я всё же смогла взять себя в руки. — И почему ты ещё не смотришь на меня, как на самого дьявола и не пытаешься убежать, как можно скорее? — задумчиво спросил Суини. — Потому что я… я вас… я… — я так и не смогла произнести слово «люблю», но оно повисло в воздухе. Тодд отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Кажется, он был удивлён. — После стольких лет? — едва слышно спросил он. — Всегда. Наши уста сблизились… И, наконец, я смогла ощутить вкус его губ. Какой странный поцелуй! Не похожий на укус, а… нежный?! Ну и перемены в настроении. Ещё минут пятнадцать назад он хотел меня убить! А сейчас руки, совсем недавно сжимающие моё горло, так нежно скользят по телу… Я, конечно, всё прощаю. И готова простить вообще всё, что угодно. Потому что так сильно Тодда люблю, что живу им одним. На удивление, в этот раз Суини был необыкновенно ласковым. Мы оба как будто чувствовали, что это наша последняя ночь, я отдавала всю себя без остатка, а мистер Ти… Хм… Просто позволял мне стать для него всем на эти короткие часы. Мне даже показалось, что это своеобразный ответ на моё своеобразное признание. Он дал понять, что не против того, что я люблю его. Прекрасный цирюльник, можно сказать, разрешил себя любить, и мне было достаточно. Мне было так хорошо, будто я оказалась в раю. Я, как никогда прежде, растворялась в любимом, он единственный существовал для меня. Только его губы на моих, его руки, гладящие меня, наши сплетенные тела… Да мне казалось, что даже моё сердце бьётся в унисон с его! Мы смогли насытиться друг другом, лишь когда начало светать. Я удобно свернулась клубочком в объятьях любимого на смятых простынях. За моей спиной, тесно прижавшись ко мне, дремал Тодд. Наконец, мы встретили утро вместе! Довольно долго я просто лежала и наслаждалась моментом. Как же мне с ним хорошо… А ещё вчера Суини чёрт дёрнул за язык, что ему будет плевать, если я потащу его венчаться. Хех, теперь не отвертеться. Я блаженно улыбнулась своим мыслям. Выйти замуж за любовь всей своей жизни! Что может быть лучше? Хотя, пока жива старая ведьма, наш брак не действителен… Но ведь формально Бенжамин Баркер мёртв, а я собираюсь женить на себе Тодда. Да и вообще, разве это важно? Мне и так неплохо живётся. Вскоре прекрасный цирюльник проснулся и стал одеваться, пытаясь не шуметь. Интересно, почему он всегда сбегает по утрам? Потому что не хочет объясняться, или же потому что ему просто плевать на меня. И опять мне всё равно. Я счастлива. Переворачиваюсь на спину, кутаясь в одеяло, и смотрю, как любимый застёгивает рубашку. Что может быть прекраснее, чем глядеть, как мистер Ти одевается, и понимать, что он принадлежит мне? Мужчина заметил, что я слежу за ним из-под полуопущенных ресниц и улыбаюсь, как душевно больная. Он вернулся на кровать, и, — не может быть, — ответил на улыбку едва заметно, но… тепло! Кажется, наш вчерашний разговор что-то изменил. Суини стал по-другому ко мне относиться. Стал… уважать меня, что ли? Не знаю, как объяснить. Я впервые заметила, что он держится не безразлично, снисходительно, или агрессивно, а нормально. Почти, как с равной. — Сегодня была лучшая ночь в моей жизни, — заявила я, ещё шире улыбаясь. В ответ любимый наклонился и оставил лёгкий поцелуй на моих губах. — Мне тоже понравилось, — ответил Тодд и всё-таки ушёл. Ну ладно, это хоть что-то. Возможно, наш роман скоро выйдёт на новый уровень. Но это в будущем. А пока что нужно пойти и приготовить любимому завтрак.