***
Его детство прошло слишком быстро. Не успел моргнуть глазом, а уже началась школа, к ней же прилагались учебники, куча заданий, которым не было ни конца, ни края. Конечно же ему хотелось взять и просто выкинуть эти книжки с картинками, миллионами заданий и просто продолжить бесконечное веселье, радость и смех до конца жизни; но он прекрасно знал, что будет, если так сделает, ведь мама рассказывала много историй про тех, кто и продолжал так праздно жить. Не будет никаких игр, веселья в дальнейшем. Классный руководитель будет говорить о плохой успеваемости его маме, если Дэн продолжит бездельничать и забивать на учебу. Мама будет кричать и злиться, расстраиваться и плакать, показывать, как жутко она им недовольна. Будет другое будущее. Намного мрачнее и сложнее беззаботного детства. Поэтому ему надо стараться ради матери, ради счастливого будущего.***
Прийти в школу вовремя (что не часто удавалось, ибо он та ещё соня), спокойно начать и спокойно закончить занятия — рутина ребёнка-школьника. К слову, после всех раздумий Дэна про то, кем он может стать, если не начнёт учиться усердней, к нему пришло осознание того, что он будет скитаться по улицам и просить деньги на пропитание. Он испугался, что мать его невзлюбит и просто кинет на улицу пинком под зад. После этого он поклялся себе, что будет отличником личными усилиями, чтобы мама обязательно гордилась. Ведь он не хочет чтобы мир вокруг него менялся. Не надо разочарований. Пусть все и будет таким. Хотя бы таким. Однажды весной, Дэн, выходя со школы после занятий, услышал, как сзади ему кричали его одноклассники, зазывая в свою сторону, упоминая что-то о крутой игрушке. И он смело пошёл, даже не задумываясь, почему они не могли показать игрушку в школе, на перемене. Было столько времени. Ему вовсе не показалось что-либо странным… Один из мальчиков подошёл к нему сзади. Говоря что-то про про новую приставку, но обрываясь на полуслове, резко замолк и повалил силой Дэна на землю. Сам Дэн не понимал происходящего вокруг, на минуту появилась мысль, что это они так играют, боятся нечего. Он резко зажался, закричал, когда его окружили другие и начали избивать, говоря «ой, смотрите, наша умница ударилась в грязь лицом! «, «…какого чёрта этот недоумок может получать хорошие оценки, а?», «…выскочка! как же ты бесишь!.. Ты не имеешь права быть лучше нас! Ты ничего не заслуживаешь, вонючий нёрд!!!» Дальше он не помнит. Nerd. Лишь это противное слово Дэн помнит отчётливо. Яркими большими буквами на внутренней стороне век. Как громко все смеялись, когда прозвали его нёрдом, все до одного. Смех доносился из каждых уст одноклассников, никто не подумал даже прекратить это. Это был смех гнева и зависти и грязного счастья, вселившихся в этих детей. Эти звуки были ото всех сторон и вбивались в уши и тело побитого ребёнка. Врезалось стеклом, хрустом костей, льющейся изо рта кровью.Предательство. Больно. Большой сон. Дэн не один в нём. Он не знал, как здесь оказался, он не понимал ничего. Темнота поглощала с большой силой, это была черная как ночь жидкость, пропитанная запахом страха, ужаса, беспомощности. Вот ноги и руки уже поглощены. Не может двигаться. Лишь безудержные крики, не находящие помощи, выходили из его рта. Утонул целиком. Не дышит. Боль в лёгкий, жидкость протыкает их насквозь, ребра сами не свои: давят, сжимают как тряпку, громко ломаются на осколки. Непонятные звуки со всех сторон, давящие и сжимающие сознание. Воздуха нет, но хотелось кричать и перестать чувствовать что-либо. Это так больно. Мальчик очнулся в палате. Рядом с его койкой сидела мама, а где-то слева стояла медсестра, снимая показания. Было видно, что мать долго плакала в ожидании того, что Дэн очнётся. Открыв глаза, тот пробормотал что-то невнятное и очень тихое, но лишь его мама заметила это и сразу обрадовалась, хваля всё живое, что Дэн открыл глаза. У него не было сил ни на что другое, поэтому он просто смотрел матери в глаза. Он не хотел их закрывать, потому что боялся испытать это новое, ужасное чувство. После долгого курса реабилитации, полностью здоровый мальчик уже был дома, также продолжая делать уроки и посматривать одним глазком вечерние мультики по телевизору. Только теперь его мама не могла оторваться от любимого сына и постоянно помогал ему во всём, даже в том, что он мог сделать абсолютно безо всякой помощи. Она переживала за него, думала что все наладиться. Но знала ли она, что он уже сломлен? Иногда в голове Дэна выскакивали воспоминания о том происшествии, будто это происходит в этот самый момент и ты никуда не делся. Слово нёрд и другие, обидные ему фразы проносилось в его голове, от чего он рефлекторно съёживался, закрывался, сжимаясь в клубочек и плакал. Это тяжелая травма останется с ним навсегда.***
Всё же, шли месяца и все забыли о той ситуации, кроме Дэна. Юный мальчик продолжил ходить в школу, но о нём ходили слухи, что он просто стал очередной жертвой подростков. Да и буллинг в каждой школе есть, на что никто не обращал особого внимания. А судьба тех детей не заставляла себя долго ждать: кого побогаче — оставили, но отправили на временное дистанционное обучение, а кого выперли из школы. Видимо, директор не хотел новых проблем.***
Прошло семь лет У школы -Ты чё, мразота, куда лезть вздумал?! Удар -Нет…прошу…не трогайте меня!.. -Чё ты там бормочешь, шлюшка? Слишком смелый нашёлся? Надо было тебя ещё тогда убить! Удар -Не…нет…постойте! -Получи, мразь вонючая! Чтоб ты сдох, кусок паршивого говна… Удары, боль по телу Кровь, бетон, слёзы Они отпустили его, посмеиваясь над его, мягко говоря, не лучшим положением, и кричали: нёрд в след, как бы напоминая былое. Сходил на физру, называется. Дэн схватил свой потрепанный чёрный рюкзак и побежал, спотыкаясь, попутно отряхиваясь от грязи. Он ничего не слышит. Ничего не хочет слышать. Он ничего не замечает. И ничего не хочет замечать… Он бежит в уборную школы. Это ближайшее место, чтобы стереть кровь, которая не переставала течь из носа. Он привык, но в этот раз они били сильнее. Он привык, потому что никто уже с проблемами Дэна разбираться не будет. Нет смысла говорить директору, тогда вообще последняя встреча с одноклассниками закончится его смертью. Всем все равно, как и всегда. Когда Дэн зашёл в здание, то сразу же закрыл лицо руками, чтобы никто не заметил его окровавленным. А то выглядит он, мягко говоря, не очень. Довольно сложно было не заметить такого парня: помятый, утром выглаженная одежда сейчас как из помойки, а сам… Учителя отбегали от него, когда он нёсся по лестничной клетке между этажами школы, но потом задирали нос и уходили прочь, якобы этого и не было. Не было смысла это замечать. Дойдя до уборной, благо тут никого не было, он сразу открыл кран с холодной водой. Кровь шла почти отовсюду: из носа и рта. А над левым глазом и на лбу были синяки ярких цветов. Пёстрых цветов. Он смыл кровь. Не говоря уже и о теле Дэна. Вся его одежда была перепачкана чернью. Узкие джинсы были перемазаны в пыли и грязи. А пятый или шестой по счёту порванный рюкзак выглядел не лучше. После того как он сделал все что смог, он выключил воду и смотрелся в зеркало. Рассматривал свои очертания лица и следил за багровеющими ударами на теле. Эти раны наливались новой кровью. Он чувствовал как она медленно закипает в его теле. Как колотится сердце, не желая сбавлять темп. Как ужасно он выглядит. Ходячий мертвяк. Как растёт страх перед отражением в зеркале. Как отвратителен он. Глаза в отражении темнеют, мгновенно напоминая ту самую жидкость из долгого сна. Рёбра болят как тогда.Никому не нужен. Что-то в нём громко щёлкнуло с оглушительной мощью. Резко он со всей силы ударил кулаком в зеркало. Алая жидкость, выступающая из пальцев, стекала вниз от зеркала краковине, медленно опускалась ветвлением узких дорожек на пол. Он матерился, переходя на крик. Рука вся в крови, осколки режущего стекла были везде. Дэн сел на холодный кафель. Он долго рассматривал свою руку и крохотная слеза скатилась с его ресниц на щеку, а с щеки на помятую футболку. Он сжался в комочек и плакал. Тихо плакал, всхлипывая и спрашивая себя то, на что ни у кого не будет ответа. Шесть минут спустя, собравшись с духом какими-то непонятными силами, он собирался повернуть ручку двери, чтобы выйти, но он не успел, так как её открывали уже с другой стороны. Неужели опять они? Они будет по новой бить его? Дэн остановился, как и силуэт напротив. Они за мгновение осмотрели друг друга. Фигура напротив не подавала никаких признаков враждебности. Это не те парни пришли его калечить. Может они подослали этого парня добить Дэна здесь? Но в глазах напротив был виден ужас и непонимание. Боясь мысли о том, что его снова снова побьют, Дэн не выдержал: хныкая, закрывая рот рукой, он выбежал из туалета и побежал домой… Он устал.***
Дэну было чрезвычайно плохо. Ему хотелось лишь прилечь на землю и погрузиться в сладкий сон, в котором он никогда не проснётся, как бы его не будили. Он скучает по тем светлым денькам детства до всех этих событий. Пусть бы это всё поскорей закончилось. В конце концов, он дошёл до дома. Там никого не было, его мать на работе, пашет за двоих. Дэн быстро побежал на второй этаж в свою комнату, запер дверь на ключ, но споткнулся об свою же ногу и повалился на пол с грохотом во весь дом. Резко по покалеченному телу прошла новая волна боли, и он захлебывался в своих солёных слезах, которые жгли кожу лица и раны. Он громко хныкал и стонал от боли, осознавая, что ему очень плохо. Сильная боль по всему телу прибывала с каждой волной. Дэн чувствовал себя отвратительно и ненавидел себя за это. За то, что он ещё способен чувствовать боль. Конечно, его никто не полюбит и не пожалеет. Да, мама у него есть, но зачем его лишний раз тревожить и расстраивать сознание единственного родного человека, у неё и так много работы. Дэн уже не тот маленький мальчик, наполненный счастьем, наивностью, любовью ко всему. Он желал избавиться от всех чувств, которые пережил. И прекрасно знал, что если будет бесчувственным, то ни любовь, а следовательно, ни боль не тронут его никогда. Он пришел к тому выводу уже несколько лет.***
Собравшись с мыслями, Дэн медленно пошёл в ванную комнату, стянул со своего тела всю грязную одежду и кинул её куда-то в сторону стены. Душ — то, что сейчас могло его хоть как-то спастись. Блестящие капли воды проходили свой путь, исследуя Дэна, начиная с его шеи, затем соскальзывая на украшенное синяками разных цветов тело, и заканчивая пальцами его длинных и слегка пухлых ног. Каждая капля медленно исследовала кожу, тем самым покрывая его невидимым и нежным плащом воды, пытаясь убирать воспоминания от остатка прожитого им дня. Он изредка моргал, потому что его глаза жутко болели от солёных слёз, похожих на разъедающую кислоту. И снова проклинал себя, за то, что существует в этом бездушном и проклятом мире. Он не хочет жить, повторять это все. Через, казалось бы, вечность, он вышел из душа. Ужаснувшись от своего мимолетного отражения в настенном зеркале, Дэн поспешил обработать ссадины. Убирая аптечку обратно в шкафчик, Дэн закрыл дверцу и увидел своё отражение в зеркальной поверхности ещё раз, зажмурился, но через мгновение снова мог разглядеть своё «я». Он видел себя каждый день, но тогда это «я» выглядело несколько иначе. Раньше оно было не такое мёртвое; раньше в глазах не читалось «убейте меня, мне ничего не нужно, просто сделайте это, избавьте от страданий». Волосы также вились, будто на голове произошёл взрыв на макаронной фабрике, они были по своему ужасны, по мнению Дэна, с дурацкими капельками воды. Чёртовы кудряхи. Тело Дэна было полуобнаженными покрытым каплями воды, они отражали только лунный свет. Под слоем капель была кожа то бледного цвета, то багрово-синего в форме больших плоских бесформенных пятен. К слову, Дэн считал, что он был привлекательным когда-то. Но не сейчас. Сейчас он ненавидит себя. Он потянул руку к своим синякам и медленно, еле касаясь покрова, обводил по краям. Дэн прикусил свою алую пухлую губу, разбитую уже в который, мать его, раз, пытаясь не издать ни звука. — Блять.