DVOE vs Mband

КИОССЕ - Вот это уже более или менее похоже на исполнение, а не просто унылое распевание, - Сергей обвел взглядом своих подопечных, которые стояли в центре комнаты и, иногда хаотично передвигаясь, по очереди пели одни и те же несчастные строки. - Думаю, на сегодня хватит. "Очень своевременно," - мелькнуло в голове у Ника, когда он уставился в давно открытое окно, откуда веяло теплым воздухом. Часы показывали три часа ночи. Сегодня был всего лишь первый день репетиций, и вполне естественно, что парень долго не мог распеться после такого временного разрыва. Кстати, пришлось вспомнить, что Лазарев далеко не самый лояльный учитель. Все его теплые чувства сразу же отходили на второй план, как только дело доходило до вокала. Раздражало больше другое: Черкас, который все же согласился на предложение Сергея, на удивление, навыков не растерял и пел сейчас даже намного лучше, чем на хкм. "Перед сном что ли упражняется? Дуракам везет," - недовольно подумал Никита. - Я надеюсь, завтра все будет куда лучше. И да, ночью тут спят, а не занимаются непонятно чем, - сказал Лазарев, почему-то обращаясь к Нику, и отключил питание на синтезаторе, который до сих пор настраивал, потому что музыка записана не была, да и не в приоритете это сейчас. Со Святом Никита не общался несколько дней, до сих пор опасаясь происков Меладзе, хотя сейчас у группы было свободное от гастролей время. После премьеры спектакля парни всю ночь бродили по городу, ведь им обоим было о чем рассказать и что обсудить. Интернет не уставал твердить о великолепии жизни Mband по ту сторону сцены и о каких-то отношениях. Их отношениях, которые почему-то называли свитой... Никита, как никто другой представлял, что истинно чувствует Свят, и что происходит у него внутри. Нельзя чувствовать столько сразу, любой другой человек давно сошел бы с ума. И либо Святослав разделит эту тяжесть пополам, вернувшись к другу, либо парни оба рухнут под ней. Но тогда к кому остается лечь на плечо, кому довериться? Журналисты подливают масла в огонь, появляется все больше слухов, давления, которые достают не меньше, чем Меладзе. - Я об одном тебя прошу, чтобы не больно одному, больше не стало в этом мире никому, - задумчиво пропел Костя, свалившись на широкую кровать, напоминая о сто раз спетых строчках. - Тупая песня, - мрачно заметил Никита, удивляясь тому, как эти слова соответствуют его мыслям, и как-то недовольно прошелся взглядом по Черкасу. Тот прикрыл глаза, закусывая губу. - А музыка? - выдавил он, словно заискивая. Никиту это разозлило еще больше. И с этим человеком он должен спать не просто в одной комнате, в одной постели, терпеть даже больше, чем в "Хочу к Меладзе". - А ты что, развалишься? - спросил Лазарев, когда Ник возмутился такому повороту. - У меня тут, знаешь ли, не гостиница, если ты, конечно, хотел именно в ней оказаться. Что-то с Сергеем происходило непонятное. А вот что именно, Ник понять никак не мог. Только яркий экран телефона разрывал это сонную темноту. Никита, отвернувшись к окну, закутался в свое одеяло и съехал как можно ближе к краю кровати, дожидаясь, когда Костя наконец уснет и вырубит свою игрушку. Уж лучше бы уж Свят лежал рядом. Нет, не так. Лучше бы Свят лежал рядом. - Нравится тебе это или нет, но нам снова, в третий раз, придется в ближайшее время петь и работать вместе, - вдруг сказал Костя, и Никита дрогнул от неожиданности и сжал кулак. - Вот именно, что петь, а не трепаться, - процедил он в ответ и, тяжело вздохнув, повернулся. - Ладно, слушай. Я ничего не имею против тебя. И раз уж мы здесь, нам правда придется ладить, но я НЕ собираюсь с тобой дружить. При свечении экрана, Никита увидел его слегка прищуренные глаза в которых читалось сожаление, жалел Черкас отнюдь не себя, а потом, сжав челюсть, Ник отвернулся обратно. Ему надоело постоянно быть от кого-то зависимым, завтра же он придет в продюсерский центр и пусть Меладзе идет куда подальше. Хотя нет, сначала нужно найти информацию, которую не удалось раздобыть Цою, если уж остальные действовать не намерены.