"Тревожное томление"

Линдир беспокойно расхаживает по своим покоям. Движение просто необходимо, чтобы сбросить с себя давящий страх. Страх за Владыку Ривенделла. Менестрель холодеет, на мгновение представив лорда Элронда в лапах отвратительных орков. Как знать, чем обернётся очередная охота на этих мерзких тварей... От подобных мыслей у Линдира кружится голова, а тело сотрясает мелкая дрожь, окутывая его обладателя липкой паутиной ужаса. Ему страшно уже просто думать о том, что с Владыкой может случиться нечто непоправимое. Даже хуже – у менестреля болит сердце, что случается с ним крайне редко. С другой стороны, нет в этом ничего удивительного, учитывая истинное отношение Линдира к повелителю. Ведь он отчаянно влюблён в лорда Элронда. День ото дня его привязанность к Владыке крепнет с неудержимой силой. Гордость без высокомерия, достоинство без надменности, красота без фатовства – всё это невольно тревожит менестреля. Тревожит постоянно. Ранее он никогда и вообразить не мог, что лорд Элронд настолько завладеет его душой и приобретёт такую власть над всеми его чувствами. К настоящему же моменту чувства эти обострены до предела. Обычно Линдир не позволяет себе слабовольных мыслей, не позволяет страха... Однако сейчас его сердце тревожно бьётся. Едва ли не шатаясь, менестрель покидает свои покои и медленно бредёт вдоль отделанных белоснежным камнем коридоров, кажущихся бесконечными. Некоторое время он бездумно петляет привидением по этому запутанному лабиринту, не замечая причудливых отблесков многочисленных свечей в тёмных уголках, удивлённых лиц стражников, которых встречает, пропуская привычные повороты и поднимаясь на возвышения по мраморным ступеням. Очнувшись же от полузабытья, Линдир видит, что стоит перед дверьми в залу, где Владыка предаётся мирским заботам, проводит досуг, принимает некоторых избранных посетителей. Менестрель также вхож в эту залу. Правда, его удел – получить очередное поручение и отчитаться за предыдущее. Сегодня Линдир впервые заходит в эту обитель без какой-либо определённой цели. Двери мягко захлопываются у него за спиной, когда он чуть слышно проходит вглубь залы и замирает во мраке и переживаниях, вдыхая слабый аромат розовой воды. Ничто не нарушает тишины, и менестрель позволяет тоске по повелителю овладеть собой. Минута за минутой он стоит, словно статуя скорби, не замечая летнего ветерка, проникающего в залу с широкого балкона, не замечая, как тот ласково прикасается к складкам его одеяний, шевелит его тёмные волосы, что упорно льнут к спине, сопротивляясь. Линдир лишь сознаёт, что с балкона открывается прекрасный вид на много миль вокруг. Зелёные луга, змейки рек, высокие горы, водопады, дальше – лес и бескрайние просторы. И где-то в этих местах сражается его Владыка. Может быть – где-то рядом, совсем близко. А может – где-то далеко. Этот же летний ветер безнаказанно треплет волосы повелителя, остужает кожу, разгорячённую из-за погони за быстро передвигающимися варгами, развивает плащ... Менестрель ждёт. Ждёт почти безнадёжно. Что тому причиной? Владыка Ривенделла не в первый раз отсутствует так долго. И всё же Линдир никогда ещё так не волновался. Возможно, его чувства к лорду Элронду достигли пика? Менестрель не отваживается разобраться в этом. Взгляд Линдира пуст, мыслями он далеко за холмами, в заоблачных далях. Его измученное сердце раздирает на части гнетущая боль. А ещё – досада. Ибо сколько слов так и не было сказано, сколько бессмысленных преград выстроено, сколько – пусть лишь возможно – счастливых минут упущено и не подарено ни одного поцелуя... Менестрель корит себя за глупость. Кому нужно его благородное достоинство, его порой откровенная отчуждённость в попытке скрыть чувства? К чему неприступность, сдержанность? Что, если он мог бы уже давно быть счастлив? Чего он ждал? Вдруг уже нет впереди времени, чтобы всё наверстать? Эмоции Линдира угасают, он потерянно стоит на том же месте посреди залы. Возможно, он ещё выстрадает ответ на последний вопрос. Тем не менее, Линдир помнит о своих обязанностях. Всегда. Потому, когда он неспешным шагом всё-таки выходит на балкон и замечает спускающегося с гор Митрандира в компании небольшого отряда гномов, это заставляет его встряхнуться. Ему немедленно нужна его привычная собранность, иначе есть опасность совершить какую-либо ошибку, к примеру, в обращении с гномами, а это соответственно будет грозить ненужными осложнениями. Осложнениями, за которые Владыка его отчитает, когда... вернётся. Да, вернётся. Линдир обязан верить именно в такой исход. Однако, уже спускаясь по ступеням к главному входу Ривенделла, менестрель хоть и кажется со стороны образцом выдержки и самообладания, свойственного всем эльфам, но внутри у него кипит всё та же тревога за повелителя, всё то же волнение и отчаянные чувства сжимают его сердце. Весь он – словно клубок нервов. - Митрандир! - приветствует Линдир Серого Странника, постаравшись, чтобы в его голосе не проскользнуло ни намёка на мучительное беспокойство. - А, Линдир! - отвечает на приветствие тот. - Lastannem i athrannedh i Vruinen, - говорит менестрель с присущей ему почтительностью. - Я должен поговорить с Элрондом, - объясняет цель своего визита Гендальф. - Владыки Элронда здесь нет, - ровно произносит Линдир, не позволяя себе ни единой заминки. - Его нет? Где же он? - с некоторой досадой спрашивает маг. Ответить менестрель не успевает. Родные звуки горна затопляют его душу теплом и надеждой, а Гендальфу дают ответ на его вопрос. - Сомкнуть ряды! - кричит, по всей видимости, предводитель гномов, но Линдир пропускает это мимо своего внимания. Появление Владыки Ривенделла, которого он почти сразу цепко выделяет своим эльфийским взором на фоне других всадников, затмевает для менестреля всё. Увидев лорда Элронда, он внутренне оживает. Его потухшее сердце наполняется светом и безудержной радостью от вида невредимого повелителя. О, если бы Линдир мог броситься навстречу Владыке! Но слишком многое не дозволяет этого. Ему остаётся лишь бороться с учащённым дыханием и бешено бьющимся сердцем, стук которого отдаётся у него в ушах ударами грома. Лорд Элронд, между тем, снисходительно взирает на настороженных гномов, встретивших его во всеоружии в его же собственном доме. Затем он обращает свой взор к Серому Страннику. - Гендальф! - восклицает он. - Лорд Элронд! Mellonnen! - Гендальф улыбается, приветствуя давнего друга уважительным поклоном. - Mo evínedh? - Farannem ‘lamhoth i udul o charad, - отвечает тот, спешившись. - Dagannem rim na Iant Vedui. После чего, неспешным размеренным шагом обойдя гномов, подходит к магу и коротко обнимает его. - Добро пожаловать, - с теплотой в голосе говорит Владыка Ривенделла, потом переводит взгляд на меч в своих руках. - Странно, что орки подошли так близко к нашей границе. Отстранившись от Гендальфа, он, наконец, обращает внимание на Линдира. Однако взгляда на нём не задерживает. Лишь отдаёт ему меч, изъятый у орков. Менестрель кивает, принимая из рук Владыки оружие. Мгновение чуть хмуро смотрит на клинок, затем вновь вглядывается в повелителя. - Что-то или кто-то привёл их сюда, - сообщает, тем временем, лорд Элронд, снова повернувшись к магу. - О, скорее всего они искали нас, - с ничуть не покаянной улыбкой признаёт Гендальф под проницательно-насмешливым взглядом Владыки Ривенделла. - Ясно, - комментирует тот, оглядывая гномов. Один из гномов – судя по всему, их предводитель – выходит вперёд. - Приветствую, Торин, сын Траина, - тут же обращается к нему лорд Элронд, шагнув навстречу. - Я полагаю, мы не знакомы, - грубовато отзывается Торин. - У тебя манеры твоего деда, - сразу выносит вердикт Владыка, на что Линдир мысленно хмыкает. - Я знал Трора, когда он царствовал Под Горой. - Надо же, он не упоминал тебя, - выдаёт сын Траина слегка язвительно. - Nartho i noer, toltho i viruvor. Boe i annam vann a nethail vin, - даёт указание лорд Элронд, глядя на Торина всё с той же лёгкой насмешкой, но одновременно и с благожелательным радушием. Линдир делает вывод, что Владыка не принимает гномью горячность всерьёз. Потому, сделав мысленную зарубку, просто ждёт, когда Владыка отпустит его выполнять поручение. Тот, в свою очередь, ждёт ответа гномов. - Что это он там говорит? - слышится от кого-то позади Торина. - Он, что, оскорбляет нас? Гномы начинают шуметь. - Нет, мистер Глоин, - вмешивается Гендальф. - Он предлагает вам отужинать. Теперь гномы начинают шептаться. Линдир, наблюдая за ними, находит это комичным. - Ну, раз так... тогда ведите, - в итоге с достоинством изрекает гном по имени Глоин. Линдир, получив кивок от Владыки, незамедлительно приступает к подготовке гостеприимного ужина. Менестрель ответственен за многое и обязан сделать всё необходимое для радушного приёма. Однако Линдир почти уверен, что какое бы музыкальное сопровождение ужину он ни устроил, гномы вряд ли оценят его старания. В любом случае, это мало его заботит. Облегчение от того, что повелитель не пострадал и снова дома, всё ещё не покидает его. Линдир умело прячет тень былого страха, но после пережитого он до сих пор не в силах унять дрожь в руках. А ведь когда-то менестрель переживал только за себя – за свою безопасность, за способность не поддаваться обстоятельствам и с честью доводить порученные дела до конца. Но вот под ударом оказывается Владыка и Линдир паникует, как никогда. Это тревожное чувство по-прежнему холодком разливается по его телу. Потому, прежде чем отправиться к своим собратьям по ремеслу, он на мгновение останавливается и смотрит вслед повелителю, пока тот не покидает поле его зрения вместе с Митрандиром и гномами. Линдир смотрит так, словно лорд Элронд всё ещё может внезапно исчезнуть. Из его жизни.