Танец Хаоса. Догоняя солнце

Мефнут проснулась ближе к вечеру, когда солнце уже перестало раскаленным шаром выжигать землю. Голова раскалывалась от чересчур долгого сна, все тело задубело, и на то, чтобы прийти в себя, ей понадобилось больше времени, чем обычно. Впрочем, также выглядели и остальные члены отряда за исключением Волчиц. Этим, казалось, ни по чем абсолютно все. Остановились они посреди поля, и вокруг путниц покачивались длинные метелки полевых трав, поднимающихся почти что в рост взрослого человека. Сверху протянулось из конца в край голубое небо, но здесь оно отчего-то казалось Мефнут чужим. В Данарских горах небо было ближе. Или ты просто превращаешься в ворчливого ежа, который всем на свете недоволен, - пожурил внутренний голос. Вот только, может оно на самом деле так и было, и Мефнут не слишком-то сопротивлялась этому. Ей хотелось домой. В прохладу Рощи Великой Мани, к огромным криптомериям, воздух вокруг которых буквально вливается в горло самым сладким напитком из всех возможных. К синим, укрытым дымкой горам и горечавке на склонах. К водопаду, чей неумолчный шум сопровождал ее всю жизнь с самого первого вздоха. Вместо этого было по-летнему душно, и травы звенели от насекомых, которых здесь роились целые тучи. Мефнут стянула куртку и развязала ворот рубахи, чтобы было не так жарко, и все равно ткань неприятно липла к коже, раскаленная и влажная. Со сна осталось утомительное ощущение тяжести, которое можно было согнать лишь купанием в ледяной реке, но об этом оставалось только мечтать. - Ждите нас здесь, - не терпящим возражения тоном приказала Милана. – Мы осмотримся, добудем еду и вернемся. - Если заметите птиц, постарайтесь их пристрелить, - вкрадчиво посоветовала Крол. Она уже могла ходить, хоть и прихрамывала из-за лубка на правую ногу. – Иначе через пару минут вас может навестить гнилой приятель с очаровательными дырками вместо глаз. С этим они и исчезли в зарослях травы, оставив четырех путниц таращиться им вслед. Как только первый шок схлынул, Китари с силой швырнула перед собой на землю куртку, которую до этого держала в руках, и в сердцах проворчала: - Невыносимая баба! Так бы и удавила собственными руками! - Да уж, - мрачно буркнула Вель, отводя глаза. Вид у нее был взъерошенный и раздраженный. - Но, надо признать, она сильна, - с невольным восхищением в голосе проговорила Данка. – С вывихом ноги идти на разведку после бессонной ночи. Кажется, на это способны только Волчицы. Мефнут сказала бы иначе, употребив несколько иные выражения, но в целом была совершенно согласна с ней. Сама она не имела ни малейшего желания куда-либо сейчас идти, хоть обе ноги у нее и были в порядке. Китари с Вель одинаково хмуро посмотрели на Данку, но промолчали. На этом поле они приземлились незадолго до рассвета, в тот темный час, когда ни одна птица еще не поет, встречая солнце. Волчицы настояли на том, чтобы остановиться в густой траве посреди поля. На ветвях в рощах гнездились птицы, которые могли углядеть их. Вель попыталась вяло протестовать, утверждая, что птицы вьют себе гнезда и в траве тоже, но они даже ничего слушать не стали. Просто сказали, что в поле безопаснее, а Милана рассудительно добавила: - В поле нет тени, а Псари путешествуют по теням. Может, такие предосторожности были уже излишними, Мефнут не знала, да и не хотела знать. Руки болели, плечи буквально огнем жгло. Хоть они тащили Вель вчетвером, и нагрузка распределялась более-менее равномерно, а все равно после долгого полета тело казалось разбитым и совершенно ни на что не годным. Так что она просто повалилась на землю среди густой травы, завернулась в одеяло и уснула, наплевав на все. Хоть бы даже Гончие их нашли, после бессонной ночи и тяжелого перелета Мефнут было уже все равно. А теперь, вместе с солнечным светом вернулись и опасения, что их могут заметить. Потому они вчетвером сгрудились среди травы, даже не решаясь начать готовить еду до возвращения Волчиц. Огонь мог привлечь внимание со стороны, пусть от пламени Роксаны и не выделялся дым, который можно было бы заметить издали. В животе громко урчало, и Мефнут подтянула колени поближе к груди, словно это могло хоть как-то помочь. Оставалось только надеяться, что Волчицы скоро вернутся. Сестры не заставили себя ждать. И часа не прошло, как они бесшумно выступили из травы за спиной Данки с Вель, заставив тех подскочить на месте от неожиданности. Вид у обеих был сосредоточенный, но при этом спокойный. - Погони нет, - сообщила Милана, выкладывая на землю две туши толстых черных глухарей. – Пока они нас не обнаружили. Так что мы можем спокойно поесть. Крол бесцеремонно уселась на землю, скрестив под собой ноги, и оглядела их с Китари. - А вы, Младшие Сестры, ощипите-ка птичек, пока мы отдохнем. Мефнут не слишком-то хотелось этим заниматься, но Крол смотрела на них обеих до тех пор, пока они не поднялись, пригибаясь, чтобы головы не было видно над травой, подцепили тушки и отошли в сторону, чтобы не грязнить перьями в месте лагеря. Гнуться в три погибели было совсем неудобно, да и драть перья Мефнут тоже не слишком-то нравилось. Сев так, чтобы ветром перья не сносило в сторону Волчиц, они с Китари взялись за работу. - И что она только к нам прицепилась? – ворчала Китари, дергая перья с таким остервенением, словно это был не глухарь, а голова Крол. – Почему Аватары всего этого не делают? Почему мы? - Мне казалось, вы этот вопрос решили, - Мефнут постаралась не смотреть на подругу и не улыбаться, хоть и очень хотелось. - Что ты имеешь в виду? – ощетинилась Китари, и когда Мефнут промолчала вместо ответа, нахмурила свои прямые брови. – Давай, говори мне, Мефнут дель анай! В лицо говори! - Да нечего тут особенно говорить, - расплывчато отозвалась Мефнут, уже пожалев о том, что позволила себе поддеть подругу. В последнее время той и так доставалось от Крол, так что нечестно было добавлять ей еще треволнений. - Нет уж, будь добра, выскажи, пожалуйста, что у тебя на уме, - с ядовитой вежливостью попросила Китари. Мефнут тяжело вздохнула. Вчера ночью ей хватило одного взгляда на одеревеневшую спину Китари и ее огромные круглые глаза, полные ужаса, чтобы понять, что что-то между ними с Крол все-таки произошло. Да и Волчица теперь высмеивала Китари уже немного иначе, постоянно пересыпая свою речь какими-то странными намеками, от которых та вновь деревенела, будто бревно, качающееся на волнах. И, конечно же, сразу начинала с удвоенной силой все ронять, обо все спотыкаться и все портить, вызывая этим все новые и новые волны насмешек Крол. Только вот уши у нее при этом пылали, как печки, и глаза были чересчур круглые. А Мефнут знала, что это означает. Но еще нужно было сказать все это Китари как-то так мягко, чтобы она сразу же не начала орать. - Просто Крол, кажется, теперь как-то иначе на тебя смотрит, - попыталась она, запоздало понимая, что эта фраза ничем не лучше первой. – Не так, как раньше. - Что ты имеешь в виду? Вопрос был задан нарочито небрежным тоном, которого Мефнут совершенно не ждала. Она думала, что Китари сейчас начнет орать, петушиться или даже попробует отвесить ей оплеуху, а та вдруг заговорила так, будто ответ на ее же собственный вопрос был совершенно для нее не важен. Мефнут бочком с опаской взглянула на подругу. Та ожесточенно выдирала из глухаря перья, сидя с прямой спиной и глядя только на тушку в своих руках, щеки ее горели. Никакой агрессии, никакого гнева, никакого взрыва, которого так боялась Мефнут. Она неуверенно продолжила, не совсем понимая, что происходит, и как ей себя вести. - Ну, мне показалось, что она стала как будто несколько откровеннее с тобой. – Спина Китари выпрямилась еще больше, и Мефнут перепугалась уже не на шутку. Да что с ней творится такое, Щедрая? Вздохнув, она закончила на свой страх и риск: – Кажется, ты все-таки нравишься ей, Кит. - Глупости, - напряженно отозвалась та, а щеки вспыхнули так, что даже на расстоянии вытянутой руки Мефнут показалось, что воздух стал значительно теплее. - Как скажешь… - пробормотала Мефнут и замолчала, не будучи уверенной, как дальше себя вести. То Китари требовала от нее разговора, то вдруг замолкала с таким лицом, словно этот разговор ей и даром не сдался. Мефнут неуютно повела плечами. Давняя подруга теперь вела себя как-то странно, совершенно не как обычно. Несколько минут они молча ощипывали птиц, и вдруг Китари почти что отшвырнула своего глухаря прочь. Причем сделала это так резко, что Мефнут вздрогнула. Подавшись вперед, Китари зашептала ей прямо в лицо, то и дело срываясь на истеричный фальцет, да так быстро, что Мефнут с трудом могла разобрать слова: - Проклятье, Меф, я не знаю, что мне делать! Ты была права, бхара тебя раздери! Потому что мне кажется, что она пристает ко мне, и я совершенно не знаю, как мне себя вести! - Как это не знаешь? – заморгала Мефнут, буквально выбитая из колеи бурными излияниями Китари. - А вот так! – выдохнула та. – Она все время ходит за мной, делает всякие намеки, улыбается и говорит такие вещи, от которых меня в дрожь бросает! И смотрит, смотрит так, что у меня ноги подкашиваются. – Китари издала горлом какой-то то ли рык, то ли визг отчаяния. – И я просто не знаю, что мне делать с этим! - Ты хочешь, чтобы она оставила тебя в покое? – уточнила Мефнут после паузы. - Да! – выпалила Китари и через некоторое время добавила: – Нет! – Она помолчала еще несколько секунд и в отчаянье запустила пальцы в волосы. – Бхара меня раздери, я не знаю! - Ну, она тебе нравится? – Мефнут произнесла это вслух, и даже для ее собственных ушей это звучало донельзя странно. На саму Мефнут Крол наводила ужас. Милана тоже недалеко от нее ушла, хоть и была гораздо спокойнее и проще в общении, но она хотя бы не задирала Мефнут при любом удобном случае. И уж тем более Волчицы не вызывали у нее никакого, даже самого отдаленного подобия романтических чувств. Здоровенные, кривоносые, разноглазые они казались Мефнут двумя волками, принявшими человеческий облик, а со зверьми шутить не стоило. Не говоря уже об их иссушенных телах, в которых Мефнут не видела ни капли женственности. Ей всегда нравились спокойные и нежные девочки, как Данка, например, а такие, как Волчицы пугали. Да еще и в возрасте у них разница была добрых лет десять, не меньше. А вот Китари… Она волочилась за всеми, как дурашливый щенок высунув язык набок, и всегда получала от ворот поворот как от Ремесленниц, так и от подрастающих Воинов. Нравились ей буквально все, кто только попадал в поле ее зрения, и Китари обычно громко вздыхала и восторженно восхищалась этими несчастными. Правда, и забывала о них так же быстро, как и загоралась пылающей страстью. И никто никогда не воспринимал ее ухаживания всерьез, что, впрочем, не слишком-то и сильно ее расстраивало. По крайне мере, не отбивало у нее желания волочиться за новыми девушками. Теперь же ситуация была совершенно иной. Крол смотрела на нее прямо и откровенно, как на кусок мяса, поданный ей на тарелке, и естественно, что Китари не привыкла ни к чему подобному и совершенно не знала, как реагировать на такое отношение. Только вот и Мефнут не знала, что делать в этой ситуации. Она могла только поблагодарить Смешливую Реагрес за то, что Та не послала ей самой такой страсти. Китари тем временем застыла, напряженно вглядываясь в пространство, теребя в руках несколько черных глухариных перьев. Вид у нее был совершенно выбитый из колеи. Наконец она глубоко вздохнула и выпалила: - Скорее да, чем нет. У нее красивые бедра. – Спохватившись, она кашлянула и быстро добавила: - Но это не дает ей ровным счетом никакого права так бесцеремонно вести себя со мной. Мефнут только головой покачала, не зная, что на это ответить. Признаться, на бедра Волчиц она не смотрела просто потому, что и все остальное в них было не в ее вкусе. Или потому, что они до смерти пугали ее. И даже сейчас, после слов Китари, разглядывать их не собиралась. - Как ты думаешь, что ей от меня надо? – Китари неуверенно взглянула на Мефнут. Та только закатила глаза, и девушка зачастила: - Да знаю, знаю я, чего надо. Я к тому, что это будет на один раз? Или она хочет что-то вроде отношений? Ну, чтобы мы были вместе или… - в конце концов, ее тирада перешла в какое-то бессмысленное бормотание. Мефнут глубоко вздохнула и терпеливо произнесла: - Наверное, это тебе у нее нужно спросить, нет? Я-то откуда могу знать, что у нее в голове? - Ну, я просто подумала, раз ты заметила, что я ей нравлюсь, значит, может быть и знаешь, что будет дальше… - Прекрати мямлить, - наставительно заметила Мефнут. - Да я и не мямлю! – ощетинилась Китари. Помолчав немного, она вдруг вновь заломила руки: - Меф, Мефушка, помоги мне! Когда она смотрит на меня, у меня такое чувство, что она меня сожрать хочет заживо, а не… не… - голос ее вновь сбился. - Да, потому что она сальваг, - Мефнут оставалось только головой качать. – Какой помощи ты от меня ждешь в этой ситуации? Что я-то для тебя сделать могу? - Может, подскажешь что-нибудь, - вид у Китари стал совсем потерянный. Она подобрала с земли тушку глухаря и принялась теребить ее в руках, словно платочек. Со стороны это выглядело просто ужасающе. – Я просто не знаю, что мне делать, как мне себя вести с ней. - Для начала ты должна определиться, чего тебе самой хочется, - рассудительно проговорила Мефнут. – А потом узнать, чего хочется ей. - Да не знаю я!.. – вновь в сердцах зашипела Китари, но тут от основного лагеря послышался громкий голос Крол: - Вы что там, милуетесь, что ли, с этими тушками? Сколько можно прелюдию разводить? Я жрать хочу! Глаза Китари наполнились ужасом, словно Крол сейчас отвечала на ее собственные мысли. Мефнут стало смешно, но она изо всех сил сдерживала эмоции. Кивнув подруге на глухаря, она одними губами прошептала: «потом поговорим». Китари только хмуро дернула плечом и принялась с остервенением выдирать из тушки черные густые перья. Судя по всему, она действительно слишком сильно запуталась и не понимала, что ей делать. Только вот могла ли Мефнут помочь ей хоть чем-то в такой ситуации? На огне Роксаны Волчицы быстро поджарили двух птиц и, разломав их на несколько кусков, путницы утолили голод. Можно было бы и кашу сварить, но Волчицы не хотели надолго оставлять пламя, чтобы его не увидел чей-нибудь случайный взор. Мефнут не могла бы сказать, что наелась досыта, но пришлось довольствоваться тем, что было. Как только рыжее солнце закатилось за горизонт в той стороне, где лежал дом, а птицы попрятались до следующего утра, Волчицы приказали сворачивать лагерь. Как могли они выровняли примятую траву, чтобы проплешина в поле не так сильно бросалась в глаза. Опалину от огня Роксаны на земле прикрыли приготовленным загодя большим камнем. На сухой земле следов пребывания маленького отряда почти что и не осталось, и Мефнут даже не представляла, что кто-то может обнаружить эту маленькую проплешину посреди громадного поросшего травой поля, но Милана все равно недовольно хмурилась, когда осматривала место лагеря. А Крол еще и присовокупила: - Натоптали, как кабаны. В следующий раз заставлю спать стоя с открытыми глазами. Мефнут только вздохнула в ответ. Даже если бы у Крол были самые сногсшибательные бедра на свете, вряд ли они смогли бы перевесить ее жуткий характер. Надеюсь, если у них что и будет с Китари, то не серьезное. Вряд ли она сможет выдерживать такое всю свою жизнь. О том, что эта жизнь могла оказаться очень короткой, раз они путешествовали в обществе Аватар, Мефнут старалась не думать. Впрочем, вряд ли Аватарам было веселее, чем ей самой. Вель влезала в носилки с таким видом, словно в них ее ждали бешеные собаки, долго возилась с ремнем Миланы, кое-как пристегивая себя к конструкции из одеяла и двух жердин. Мефнут очень сильно сомневалась в том, что этот ремень удержит ее, если кто-нибудь из них четырех выронит один конец носилок, но мысли свои придержала при себе. Не стоило нервировать Вель еще больше. В последний раз придирчиво осмотрев место стоянки, Волчицы удовлетворились увиденным и взялись за передние концы носилок. Мефнут с Китари сегодня должны были нести задние. С грехом пополам ровно взлетев и пару раз едва не выкинув из носилок белую как полотно Вель, они поднялись в воздух и по приказу Миланы полетели на восток. Мефнут всегда любила небо: ощущение упругих воздушных потоков, что ложились под крылья, ерошащий волосы ветер, ощущение свободы, которое дарил распахивающий ей навстречу объятия горизонт. Ночь была ясной, хоть и ветреной, и яркие звезды усыпали небо причудливыми узорами, так знакомыми ей с детства. Только привычных гор, на которые они накалывались, словно шишки, здесь не было. Равнина до самого горизонта, кое-где перемежающаяся перелесками, которые давали Мефнут хоть какое-то ощущение безопасности. На открытом месте она все еще чувствовала себя крайне уязвимой. Крылья они получили только прошлым летом, почти год назад, и их сверстники сейчас еще вовсю продолжали обучение обращению с ними. Но Мефнут уже сейчас чувствовала себя гораздо опытнее их всех. За плечами остался полуторамесячный перелет через Роур и Эрванский кряж, который до нее пересекало меньше десятка человек, со всеми вариантами погодных условий от леденящего стылого холода до пронзительного ветра и тугих струй дождя. Теперь Мефнут чувствовала себя в воздухе гораздо увереннее, чем раньше, и крылья свои ощущала почти что частью собственного тела. Хоть ей все время и казалось, что летит она вовсе не так плавно, как возглавляющие отряд Волчицы. И это при том, что крылья Волчиц были огненными, как и у Их небесной покровительницы Роксаны. Считалось, что золотые крылья, полученные от всех четырех Небесных Сестер, гораздо удобнее и маневреннее, чем крылья отдельных стихий. В груди Мефнут они чувствовались напряженным клубочком, который она расплетала, когда крылья нужно было открыть, и наоборот заплетала, когда складывала их за спиной. От этого клубочка в спину расходились как будто две золотые горячие нити, прирастающие к лопаткам, и на них уже снаружи распускались два золотых крыла, густых, словно патока, с вечно перетекающим, меняющим форму краем. Конечно, эту форму Мефнут могла изменить. Сделать ее плотнее, если ей было нужно держаться на одном месте в воздухе, или наоборот, мягче. Крылья подчинялись лишь легкому напряжению мысли, принимая ту форму, которой она хотела от них, и Мефнут уже даже не думала о том, какое движение нужно сделать в следующий миг. Тело само привыкло управлять крыльями и добиваться от них тех свойств, которые ему были нужны в то или иное время. И где-то в глубине души Мефнут все еще недоумевала, как это происходит само собой. Порой это казалось ей чудом, порой небывалой Милостью Великой Мани. Правда, сейчас она не слишком-то раздумывала об этом. Не очень-то поразглагольствуешь, когда тащишь на плече жердину от носилок с грузом, подстраиваясь под трех других носильщиков. Особенно, когда дело происходит в нескольких десятках метров над землей, а груз в твоих носилках живой и бескрылый. Благо, она не уставала от самих взмахов крыльями, потому что ей не нужно было напрягать мышцы тела для этого. Достаточно было концентрации на том, чтобы двигаться вперед, достаточно было не терять соединения с точкой в груди. Но вот тяжесть от носилок все сильнее и сильнее резала правое плечо, и Мефнут начала морщиться, то и дело слегка передвигая жердину взад-вперед в поисках более удачного положения. Вель в носилках не издавала ни звука, мужественно терпя, хоть Мефнут почти что физически чувствовала, как она напряжена. Странным образом тело становилось более тяжелым, когда в нем напрягались все мышцы. Этот факт всегда поражал Мефнут, сколько бы раз она с ним ни сталкивалась. Через час, когда тело задубело вконец, они приземлились, чтобы отдохнуть и поменяться местами. Для этого Милана выбрала опушку небольшой рощи на самом краю поля, где трава была не слишком высока. Мефнут со вздохом облегчения сбросила с плеч тяжесть и присела на землю, чтобы хоть немного отдохнуть. - Не нравится мне сегодняшняя ночь, - негромко проговорила Крол, подняв голову к небу и оглядываясь по сторонам. Во тьме глаза ее приглушенно фосфорицировали, как у зверя, ноздри двигались, шумно втягивая воздух. Кажется, кроме Мефнут ее никто не услышал. Мефнут передернула плечами, отводя глаза прочь от Волчиц. Китари могла говорить что угодно, но они обе были гораздо больше зверьми, чем анай. И это пугало Мефнут, отталкивало ее от них. Кто по своей воле захочет разделить ложе или жизнь со зверем? Жестокость и сила всегда шли по обок, за любой привлекательной, манящей красотой всегда прятался хищник. А хищник живет смертью жертвы, какие бы формы эта смерть ни принимала. Мефнут не хотела бы отдавать себя на растерзание, пусть даже и самой желанной и красивой женщине на свете. Впрочем, сейчас присутствие Волчиц было как нельзя кстати. Неприятный холодок, налетевший со стороны рощи, пробежался кончиками пальцев по загривку Мефнут, и она невольно обернулась, глядя в черную вязкую темноту между стволов. Она могла скрывать что угодно, и ни зрения, ни слуха самой Мефнут не хватало на то, чтобы различить очертания этого чего-то. Зато Волчицы могли это сделать с легкостью. Ночной ветер раскачивал ветви деревьев, они терлись друг о друга, шуршали. Колыхалось под его порывами травяное море, тревожное, недоброе. Ледяные прикосновения к затылку все-таки согнали Меф с места. Она встала на ноги и невольно отступила на несколько шагов от опушки, поближе к Волчицам, что замерли среди травы, прислушиваясь и принюхиваясь. Вель, Данка и Китари сидели на земле и устало переговаривались о чем-то приглушенными голосами, передавая по кругу флягу с водой. Но Мефнут не спешила присоединяться к ним. - Что такое, первая? – тихо спросила она Крол, чувствуя, как пальцы сами поползли на рукоятки катан у пояса. – Что ты чувствуешь? Вместо ответа Крол только подняла указательный палец, то ли призывая Мефнут молчать, то ли привлекая ее внимание. Взгляд ее пристально скользил вдоль опушки, ноздри подрагивали, ловя ночные запахи. - Пахнет нехорошо, - односложно проговорила Милана, мягко подходя и становясь подле сестры. Порой Волчицы двигались совсем бесшумно, словно охотящиеся звери. - Нас кто-то преследует? – попыталась уточнить Мефнут. Ответом ей стала кривая усмешка Миланы: - Было бы глупо думать иначе, как ты считаешь, дель анай? Невольно Мефнут тоже повернулась и взглянула на черную громаду рощи перед ними. Деревья раскачивались на ветру, и за шумом листвы не слышно было привычных шорохов и звуков ночного леса. Мир внезапно показался Мефнут бесконечно огромным и до безумия диким, косящим на нее тысячи налитых лютой ненавистью глаз, прячущим тысячи когтей, ждущих только подходящего мгновения, чтобы растерзать ее. Она отступила на шаг, сглатывая ледяной комок в горле. Ни разу в жизни не испытывала она такого всепоглощающего страха перед ночью. Быть может потому, что в Данарских горах опасным было лишь зверье, которое анай учили чуять за версту? А здесь страх вселяли люди и то, что они сотворили. - Попей воды, дель анай, разомни плечи. Мы скоро полетим дальше. В голосе Миланы не было спешки, лишь рассудительность. Но отчего-то Мефнут стало гораздо страшнее от этого, как если бы разъяренная Милана кричала на нее. А еще она вдруг очень остро осознала собственную никчемность. Волчицы были сильны и выучены, они не страшились того, что пряталось во тьме. Кажется, они, наоборот, мечтали о том, чтобы враг уже наконец явил себя, чтобы сразиться с ним. И вовсе не пугали их ни Псари, ни Свора, ни неведомый Птичник, что мог отследить каждый след путников. А вот на Мефнут они наводили лютой жути, от которой зубы едва дробь во рту ни выстукивали. Приказав себе собраться, она развернулась и направилась к друзьям. Те сгрудились вокруг носилок среди высокой травы, нахохленные, будто воробьи под ветром, усталые. Внезапно Мефнут показалось, что они четверо больше всего похожи сейчас на птенцов, вылупившихся в гнезде двух хищных степных птиц. Птенцов глупых, голодных и абсолютно бесполезных. Китари приветствовала Мефнут преувеличенно бодрым тоном: - Эй, Меф, иди-ка к нам! Чего ты там разглядываешь? Все одно в этой темноте не зги не видно. - Да ничего, - буркнула она, присаживаясь на корточки в кружку друзей. Вель молча протянула Мефнут флягу с водой. – Ты как? – спросила ее Мефнут, принимая флягу и делая глоток. - Нормально, - голос девушки звучал приглушенно, ветер ерошил ее черные волосы. Смотрела она в землю перед собой, хмуря брови, словно пыталась что-то разглядеть. - Да не волнуйся ты, Вель, уйдем мы от погони, - махнула рукой Китари так, словно это была не та проблема, которую вообще стоило обсуждать. – Летим мы в темноте, следов не оставляем, птиц ночью нет, и заметить они нас не могут. Вот увидишь, совсем скоро мы уже будем в Лесном Доме, а там нас никто не тронет. Вель только кивнула в ответ, но как-то неуверенно. Данка сочувственно положила руку ей на предплечье и негромко предложила: - Может, попробуем еще раз соединиться? Я все-таки думаю, что с крыльями может получиться. - Что получиться? – любопытно встрепенулась Китари. Вель молчала, часто моргая, и Данка, бросив на нее неуверенный взгляд, все-таки решила объяснить сама. - Пророчества об Аватарах говорят, что у них одна душа на двоих. Вот я и думаю, может быть, на самом деле Вель умеет делать все то же самое, что могу и я? Слушать природу, например, управлять стихиями. Может, и крылья у нее тоже есть. - Да откуда же? – фыркнула Китари. – С крыльями ты же не родилась, так? Крылья ты получила год назад, это не врожденное, а приобретенное. Тогда откуда же этому взяться у Вель? - Но ведь крылья – это не часть тела, не рука, не нога. Они же все-таки из энергии, - попыталась объяснить Данка, но Китари прервала ее на полуслове, громко фыркнув: - Как это «не часть тела»? Да ты чего, Дань? Конечно же, это часть тела, иначе как бы мы летали? - Но ведь ты вызываешь их через дар Небесных Сестер в груди, - упрямо продолжала настаивать Данка. Вид у нее стал какой-то очень решительный. – А дар Небесных Сестер имеет нефизическую природу. - А какую тогда? – Китари округлила глаза и похлопала себя ладонью по груди. – Вот же он! Я его чувствую всегда вот здесь. Как же он не имеет физической природы? - Осторожно! – вдруг рявкнула кто-то из Волчиц, и в следующее мгновение вокруг разразился хаос. Прямо из темноты на поляну выступило несколько фигур. Как будто сама ночь сгустилась в черное пятно, и из него буквально вырвались тени в длинных черных плащах с капюшонами, бросаясь на Волчиц. В первый миг Мефнут показалось, что это сама ночь улеглась на их плечах, приняв форму плащей, но потом она разглядела тускло блеснувший в свете звезд длинный кинжал в руках одной из тварей. В другой у нее было что-то вроде длинного извивающегося шнура или хлыста с несколькими жгутами на конце, но точнее Мефнут бы сказать не могла. Тварей было три, и они буквально текли навстречу Волчицам, не шагая по земле, а двигаясь словно с порывами ветра. Мефнут не успела понять, как вскочила на ноги, едва ощутила болезненный тычок локтем в спину, когда Китари, заорав от ужаса, резко взмахнула руками в попытке выхватить нагинату. Как завороженная Мефнут смотрела за тем, как Волчицы начали свой танец. Выхватив оружие, они плавно отступили на шаг назад, почти соприкоснувшись лопатками, а затем двинулись по часовой стрелке, кружась на одном месте в смертоносном ритме. Взлетали руки и ноги, сверкали, словно молнии ножи Крол и катаны Миланы. Три черные тени навалились на них, двигаясь едва ли не также быстро, и до слуха Мефнут доносилось глухое клацанье закаленной в кузницах Данарских гор стали, свист рассекающих воздух кнутов и какое-то странное шипение. Все это произошло буквально за доли секунды, Мефнут даже не успела выдохнуть воздух, раздувший грудь едва ли не до предела. - Уноси ее! – рявкнул кто-то из Волчиц. – Немедленно уноси! Голова одной из тварей повернулась в их сторону, и Мефнут перетрясло всем телом, а Китари за ее спиной приглушенно взвыла от страха. Во тьме не было видно ничего, кроме черной дыры капюшона, но Мефнут готова была собственную жизнь поставить на кон, побившись об заклад, что у твари нет глаз. В следующий миг кто-то из Волчиц нанес твари сильный удар, и она вынуждена была отвернуться от троих анай и ишмаилки, вернувшись к поединку. - С-скорее! – заикаясь, сипло крикнула рядом Китари. – П-п-под руки! Вель только охнула, когда они с Китари подхватили ее под плечи и раскрыли крылья. Китари так торопилась, что сразу же упустила крылья, и дернувшаяся вверх Мефнут едва не вырвала Вель руку из сустава. Справившись с собой, Кит все-таки смогла взлететь, и они вдвоем быстро пошли почти вертикально вверх, а сбоку от них била крыльями Данка. - Прости! – выдохнула Китари скрипевшей зубами Вель. – Я не хотела дергать, просто… - Ерунда, - с трудом проговорила та. Вель была не слишком высокой, но весила прилично. Одно дело, когда они делили ее вес на четверых, строго распределенный по концам носилок, и совсем другое, когда Мефнут пришлось держать ее под руку. Дышать стало тяжело, в груди хрипело, руки жгло огнем. Вель рядом судорожно дышала, видимо, наблюдая собственные ноги, болтающиеся в нескольких метрах над землей, а такое зрелище с непривычки было не самым приятным. Мефнут прекрасно помнила, как впервые взлетела, не так уж и давно это было. От ужаса у нее тогда крылья закрылись сами собой, и она набила себе здоровенную шишку, шмякнувшись с двух метров на каменистое плато. - Держись, Вель! – подбадривала изо всех сил Данка, вися в воздухе в нескольких метрах неподалеку от них и постоянно перемещаясь, чтобы не мешать им с Китари подниматься выше. Вид у нее был перепуганный донельзя. – Держись! Давайте, я тоже помогу ее держать! Троим-то легче! - И неудобнее, - проворчала Мефнут, слегка двигая плечом, чтобы хоть немного уменьшить нагрузку на руку. – Лучше смотри, что там внизу происходит. - Они дерутся! Ничего не видно, слишком темно! – почти что вскричала Данка, глядя вниз. Словно в ответ на ее слова снизу послышался громкий рык, а затем полыхнула вспышка. Мефнут повернула голову, чтобы через плечо посмотреть, что там. Крол с Миланой распахнули крылья и вывернули их, создавая вокруг себя почти что непреодолимую завесу из пламени. Пламя текло и по их клинкам, отражалось в бешено сверкающих глазах, в длинных клыках, что выглядывали из-под перекошенных то ли страхом, то ли яростью губ. Яркий свет вырвал у ночи несколько метров пространства, и теперь Мефнут смогла разглядеть и тварей, что нападали на них. Твари были высокими и удивительно худыми, словно мяса на костях не осталось вовсе, и вокруг Волчиц кружились едва ли не скелеты, обтянутые сухожилиями. У одного из нападавших от быстрых движений сорвало с головы капюшон, и Мефнут судорожно сглотнула, разглядев его лицо. Сухая, потрескавшаяся, покрытая в некоторых местах язвами кожа, так туго натянутая на череп, словно лопнет в следующий миг. На месте глаз виднелись две почерневшие пустые глазницы, рот представлял собой почти что рваную дыру, в которой громоздились слишком большие для человеческого рта пожелтевшие, сгнившие зубы. - Псарь! – выдохнула она. В руках тварей были длинные клинки и кнуты, похожие во тьме на змей. Прямо на глазах Мефнут один из Псарей воздел кнут, и его раздвоенные концы будто по своей воле метнулись в лицо Волчице. Только быстрота спасла ее. Мелькнуло лезвие катаны, и кнут как живой отдернулся обратно с такой быстротой, что сталь не причинила ему вреда. - Ох, Милосердная! – застонала Китари. - Данка! Надо соединиться! – натужно закричала Вель, напрягаясь в руках Мефнут и Китари. Они висели уже метрах в двенадцати над землей, и падение с такой высоты могло грозить ей очень большими неприятностями, но, кажется, она уже об этом не думала. Вместо этого Аватара хрипло орала во всю силу легких: - Мы должны помочь им! Мы должны что-то сделать! - Давай! Я с тобой, Вель! – отчаянье звучало в голосе Данки. - Разверните меня лицом к битве! Мефнут хотела было отказать ей, потому что разворачиваться, когда они и так с Китари ее едва держали, было чересчур сложно, и… И не смогла. Болтающаяся как куль между ними с Китари Вель не могла сделать ничего. И все же, если им повезет, она могла сделать гораздо больше, чем все они, вместе взятые. Мефнут помнила столб черного ветра, что крушил рыночную площадь Асфея. Она помнила вспыхнувшее, будто факел, дерево. - Аккуратнее, Кит! – приказала Мефнут, начиная работать одним только правым крылом и держа Вель как можно крепче. – Аккуратнее! Разворачивайся влево! - Да я пытаюсь, дери тебя за ногу! – во всю глотку орала в ответ та. Вель вдруг как-то расслабилась в их руках, но Мефнут было уже все равно. Проклятье, она знать не знала, что могли сделать Аватары, но сейчас был именно тот момент, когда они должны были что-то сделать. И не ее дело раздумывать об этом. Ей надо сохранить им жизнь и не более того. Уж с этой-то задачей ты справишься, а, Мефнут дель анай? – вкрадчиво спросил внутренний голос, донельзя похожий отчего-то на голос Крол. Чувствуя выморозивший нутро холод, Мефнут прогнала его прочь и упрямо довершила разворот. Теперь битва разворачивалась прямо под ними. Только расстановка сил чуть-чуть изменилась. Двое Псарей по-прежнему наваливались на Волчиц, хоть и скорость их движения была уже не такой стремительной, как поначалу. Третий метался в стороне в полной тишине, его балахон был объят пламенем, и огонь быстро расползался среди высоких былок прошлогодней травы, которые еще не успели полностью уступить место свежей. Впрочем, и она тоже начала загораться, пуская по ветру длинный дымный шлейф. Крол с Миланой дрались отчаянно, на пределе работая руками и ногами. Мефнут еще ни разу в жизни не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь сражался вот так. Разумеется, поединки Великой Царицы в счет не шли, ведь она была уже чем-то гораздо большим, чем простая анай. А еще Мефнут видела, что у Миланы через все лицо идет длинный черный ожог, а руки Крол в крови. И в глазах их появилось что-то совершенно дикое, как бывает у зверя, которого загнали в угол. Кажется, они сражались из последних сил. - Взлетайте! Бхара с этими тварями! – Мефнут поразилась тому, что это звучит ее собственный голос. Она и не поняла, как открыла рот. – Надо уходить, первые! - Крол! Милана! Взлетайте! – надрывалась рядом Китари. - Бхара вас раздери! Взлетайте же! Глухо рыкнув, Милана вдруг резко выбросила вверх обе ноги, ударив ими в грудь нападающего на нее Пастыря. Тот отшагнул назад, взмахнув руками и открываясь. Волчица бросилась на него с места вперед и катаной разорвала ему глотку, рухнув вместе с ним в траву. Второй Псарь продолжал давить Крол, но не замечал, что пламя уже побежало по краю его черного плаща. Еще несколько мгновений, сильный порыв ветра, и плащ занялся. Тварь отшатнулась назад, взмахивая руками, а Крол, воспользовавшись моментом, раскрыла крылья и взлетела. За ней с земли сорвалась и Милана. Жуткий невыносимый звук вдруг разорвал тишину ночи, полной ветра. Он был таким высоким, что обычным ушам казался просто неслышным, но при этом голова Мефнут от него едва не взорвалась, как переспелый арбуз. Она почти выронила Вель, просела в воздухе на целый метр, дернувшись вбок, когда Китари не поспела за ней. А звук все нарастал и нарастал, заполняя отчаяньем ее тело, буквально каждую его клетку. И в тот момент, когда Мефнут была совершенно уверена, что вот прямо сейчас она умрет, звук резко оборвался. - Что это было? – пролепетала рядом Китари. Мефнут едва слышала ее, а когда взглянула на подругу, отстраненно подивилась тому, что по ее линии челюсти вниз от ушей текут две темные струйки крови. - Это подох Псарь, - прорычал рядом знакомый голос, и руки Миланы довольно грубо вырвали из рук Мефнут Вель. Сопротивляться у той уже сил не было. - Они призвали Свору! – ярость клокотала в глотке Крол. – Нам нужно уходить! Быстрее! Ничего не соображающая Мефнут в последний раз взглянула вниз. Тело одного из Псарей лежало на земле, полыхая, будто факел, двое других исчезли. С каждым мгновением ветер все раздувал и раздувал стену огня, что росла над телом Псаря, посылая ее гулять по высокой траве. Едкий дым ударил в горло, Мефнут закашлялась, подавившись им, и это слегка привело ее в чувства. Развернувшись, она со всей силы заработала крыльями. Нужно было как можно дальше уйти от этого места. Над пустынным безлюдным краем разгоралось огненное зарево.