Танец Хаоса. Догоняя солнце

Они лежали друг напротив друга в темноте, не отрываясь глядя друг другу в глаза. Неподалеку у костра, низко свесив голову на грудь, кемарила Мефнут, Милана рядом с ней покуривала трубочку, пуская по воздуху дымные колечки. Крол с Китари ушли к опушке на дежурство; Волчицы чуяли что-то в наступающей ночи и выглядели встревоженными. Тревогу ощущала и Вель и все никак не могла найти ее источника. Что-то смутное не давало покоя, как порой раздражает совсем мелкий камешек в ботинке, который и достать-то не получается, слишком мал. Вот только как ни наступи, а все колет. Потому и сосредоточиться она никак не могла, хоть сейчас это было жизненно важно. В глазах лежащей напротив нее Данки разгорались и тухли серебристые искры. Причем не в зрачке или радужке, как можно было бы ожидать в этом случае, нет. И не оттого, что она лежала лицом к костру, и его блики отражались в ее глазах. Как раз наоборот, лицом к свету лежала Вель, а черты Данки укрывала тень, отчего особенно ярко становились видны эти самые искры. Белки ее глаз то затягивало инеистым серебром, то вновь они становились тускло-белыми в ночной тьме. Вель даже не моргала, изо всех сил вглядываясь ей в зрачки. Она знала, что и ее глаза точно так же мерцают сейчас, то наполняясь светом, то теряя его. Так устанавливалось соединение между ними: хлипкое, дрожащее, поминутно исчезающее. Но они должны были любой ценой научиться его устанавливать и использовать силу, что через него шла. Иного выбора у них не было. Это было странно, совершенно непривычно, ничего подобного Вель никогда в жизни не делала. Да она толком и не знала, что делает, а уж объяснить бы и подавно не смогла. Только она тянулась, как в первый раз, прямо через горящую в центре груди точку, которой была Данка, тянулась к ее телу, чтобы установить связь, а навстречу ей, с другой стороны точно так же тянулась Данка. Порой на несколько мгновений эта связь устанавливалась, принося с собой ощущение невыносимого блаженства и столь же ослепительной боли, ощущение небывалой мощи, которая на какую-то долю секунды заполняла все тело, делая Вель буквально резервуаром лучащейся силы. Весь мир становился ярче, все ощущения обострялись. Ей казалось в такие мгновения, что она превращается в разряд молнии, что с умопомрачительной скоростью несется к земле, в солнечные лучи, что своим прикосновением пронзают насквозь деревья, воду, твердь, в ревущие волны свергающегося с огромной высоты водопада. А затем все исчезало и оставалось только ее тело и тело Данки напротив нее, которая, не отрываясь, глядела и глядела ей в глаза. Все время пути они пытались установить связь, целый день с утра до вечера и во время вечернего отдыха, каждый день с тех самых пор, как впервые это получилось совершенно случайно. Они бились каждую свободную минутку, пока изнеможение не накрывало их обеих свинцовым покрывалом. Казалось бы, что здесь такого сложного? Главное – желание, стремление, оно позволит достичь цели. Ведь они Аватары, для них возможность соединяться с Источниками такая же естественная и обыкновенная вещь, как для кого-нибудь другого – возможность дышать. Все легенды и предания до хрипоты твердили одно: Аватары жонглировали стихиями с умопомрачительной легкостью, и никто в мире не мог сравниться с ними в силе. В одной книжке Вель даже читала пространные рассуждения автора о том, что способность соединяться с Источниками у Аватар является врожденной, а не приобретенной, потому они уже с колыбельки могут устроить такое, на что другим ведунам понадобились бы целые годы обучения. А по факту все это выглядело совершенно иначе. Для Вель это скорее походило на то, как будто она пытается чинить часовой механизм с завязанными глазами и руками, заведенными за спину. И Вель билась и билась, силясь буквально на ощупь выяснить, что ей делать. От этого понимания сейчас зависела ее жизнь. Что они только не пробовали. Просто всем существом и силами давить на горячую точку в груди. Растворяться, расслабляться и течь, пытаясь слиться с ней. Полностью прекращать даже подобие какого-либо стремления и открываться, чтобы эта точка сама втекла в них. Проделывать все это поочередно или одновременно, или даже совмещать сразу несколько подходов. А каких усилий стоило просто объяснить Данке, что Вель сейчас собирается делать или какие у нее есть соображения насчет того, что вообще можно сделать! Человеческий язык оказался слишком грубым для этого, потому что речь шла даже не об ощущениях физического тела, которые были знакомы всем, а о чем-то настолько тонком и текучем, что просто не поддавалось описанию. И все же они пытались. Из раза в раз, изо дня в день, сквозь усталость, сквозь наслаждение и боль, туда, прямо к сути, к Источникам всего. Вель ощущала их смутно-смутно, как свечение где-то за ее спиной чуть выше головы. Она бы даже не смогла описать, что это был за свет, какого цвета, какой интенсивности, всегда ли он оставался одним и тем же. Она просто чувствовала что-то смутное, что так или иначе присутствовало в те моменты, когда они с Данкой пытались установить связь. Нечто, что с каждым днем манило ее все сильнее, пусть даже и через боль, через страх, через непонимание. Без этого жизнь казалась пустой, какой она была для Вель до появления Данки. Пустой, сухой, выжженной солнцем шелухой, которую уносит прочь ветер. Впрочем, методом проб и ошибок они потихоньку начинали понимать, что нужно делать. Стремясь друг другу навстречу нужно было при этом сохранять некоторую открытость. Как если бы стремление становилось стрелой с полым внутри наконечником, образующим трубу, через которую и можно было установить связь. Никакой более конкретной параллели в голову Вель не приходило, и она упорно пыталась раз за разом соединиться с Данкой. Если даже соединение дается так тяжело, то сколько же мы будем учиться управлять энергиями? Сколько у нас есть времени на это? Сколько Аватар Хаоса будет выжидать прежде, чем нанесет первый удар? Мысль поколебала спокойствие, и Вель вновь упустила соединение. Ощутив легкий укол раздражения, она в тысячный раз расслабилась и сконцентрировала сознание в одну стрелу, направленную прямо через горящую точку в ее собственной груди к точно такой же точке в груди Данки. Глядя ей в зрачки, делать это было легче, чем если взгляд блуждал по сторонам. Зрительный контакт каким-то образом помогал установлению соединения, хоть Вель и подозревала, что это, скорее всего, только игры ее разума. Обычным-то ведунам не требовалось видеть Источники, чтобы соединиться с ними. Правда, обычные ведуны не были Аватарами. Странным образом, похоже, возможность соединения с Источниками для них с Данкой была равносильна соединению друг с другом. Когда Вель пыталась сделать что-то сама, напрямую коснуться обоих Источников, она даже ощутить их не могла. Зато когда она пыталась проделать то же самое через Данку, за головой сразу же возникало ощущение присутствия странного излучения или света, и связь с грехом пополам, но устанавливалась. Это было уже кое-что, они хотя бы поняли, что друг без друга не способны ни на что. Для тех, кто вообще никогда не имел ничего общего с Источниками, начало было не таким уж и неудачным. С другой стороны, это создавало и некоторые сложности. Вряд ли остальные ведуны, пусть даже и Анкана, проделывали что-то похожее. А раз так, значит, и научить их с Данкой, как устанавливать эту самую связь с Источниками, никто не мог. И приходилось им учиться самим, как бы страшно, тяжело или опасно это ни было. Точка в груди стала гибкой, похожей на полупрозрачную мембрану, которая прогибается вперед под давлением изнутри. Как мыльный пузырь, который надуваешь через маленькую дырочку. Вель приободрилась, плавно нажимая и при этом делая это так, чтобы щуп был полым. Когда щупы ее и Данки сольются в одной точке, образуется что-то вроде двойной пуповины, которая свяжет их с Источниками. Нужно только держать канал открытым. Медленно-медленно она нащупала что-то, что точно так же пульсировало, надувалось в ответ ей. Вель мягко коснулась его края, и в следующий миг мир полностью переменился. С головокружительной скоростью пуповина связала ее и Данку в одно единое создание и выбросила их обеих прямо в Источники. Или опрокинула Источники в них. Ощущение было чрезвычайно странным. На память вновь пришел образ двух близнецов в одной утробе, лежащих спина к спине. Вель чувствовала внутреннее существо Данки совсем рядом, как если бы они физически соприкасались телами. Одновременно с этим немыслимая мощь хлынула в тело, как будто кто-то распахнул навзничь все небесные шлюзы. Мощь, способная рождать солнца и схлопывать миры, как человек прихлопывает ладонью букашку, в одно мгновение хлынула через Вель, и она ощутила себя щепкой, которая несется на самой стремнине бурлящего горного потока. Наслаждение с болью с двух сторон вцепились в ее тело, словно кто-то запустил когти прямо под кожу, и она судорожно задышала, пытаясь удержаться на этом бешеном потоке самой или удержать этот поток внутри себя. Лежащая напротив нее Данка дышала так же судорожно. Зрачки ее сжались в маковую росинку, серебро белков отчетливо светилось в темноте ночи. Никогда раньше мы так долго не держали этого по собственной воле. Мысль всколыхнула половодье, Вель ощутила, как стремительно теряет равновесие, а затем пуповина схлопнулась сама в себя, и ее вышвырнуло обратно в собственное тело. Еще один судорожный вздох, и они просто смотрели друг на друга, переживая отклик от уходящих прочь боли и удовольствия. - Кажется, получилось, - едва слышно прошептала Данка, тяжело сглатывая. - Да, - кивнула Вель, чувствуя разливающуюся внутри горечь. – Только вот мне все время мешают мысли. Стоит только одной промелькнуть в голове, как я моментально упускаю соединение. - У меня то же самое с эмоциями, - вдруг улыбнулась Данка, и ее ладонь мягко накрыла ладони Вель, лежащие на земле у нее перед грудью. Пальцы у нее были удивительно теплые, пусть даже и ночной воздух холодил щеки и кончик носа. – Каждый раз, как мы сливаемся, я чувствую радость, и в следующий миг все, связь рушится. - Значит, надо оставаться в полной тишине, - пробормотала со вздохом Вель. – Никогда не думала, что это так сложно. Это и вправду казалось почти что невозможным. Чтобы овладеть текущей через нее энергией требовалось полностью остановить как поток мыслей, так и поток чувств. По крайней мере, перестать отмечать все это, перестать сосредотачиваться на всем этом. А попробуй, перестань думать. Каждый раз, как Вель просто пыталась очистить свой разум от лишних мыслей, в него словно рой озверевших ос врывались тысячи обрывков образов, картин ее памяти, разрозненных мыслей. Как муть, что поднимается со дна, когда палкой ворошишь в воде. Она никогда и не думала даже, что все это существует внутри ее головы, никогда не замечала того остервенения, с которым эти мысли и чувства набрасывались на нее. Может, этого остервенения не было, когда она полностью подчинялась всему этому шуму и не пыталась с ним бороться? Тогда все текло своим чередом, как было всегда, и Вель просто дремала на груде этого шлака, не замечая ничего, ничем не интересуясь. И стоило попытаться вымести этот мусор прочь, хотя бы просто научиться игнорировать его существование, как вся эта куча буквально обрушилась на нее, погребла под собой. - Ничего, у нас все получится, - проговорила Данка, и в голосе ее звучала странная мягкая твердость, а глаза смотрели уверенно. Нежность переливалась в них, будто трели соловья по весне. – «Дорогу осилит идущий». Так Держащая Щит говорила, и сейчас это не менее верно, чем когда я слышала это от нее. И мы с тобой обязательно справимся со всем, справимся вдвоем. Потому что с тобой мне ничего не страшно. - Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что в твоих глазах – вся нежность мира? – едва слышно пробормотала Вель, глядя на нее и понимая, что просто не может больше об этом молчать. Данка удивленно моргнула, и эта нежность вдруг начала разгораться все сильнее, сильнее. У Вель закружилась голова, но она продолжила говорить, слова хлынули буквально неостановимым потоком. – Если бы мне когда-нибудь сказали о таком, я бы не поверила. Но мне кажется, что в тебе, в твоих глазах проявилась сама Любовь. К каждому живому существу, к каждому растению и камешку, к каждому солнечному лучу и капле дождя. Если бы она могла сойти на землю и облечься плотью, представ в живом существе, она стала бы тобой. Данка смотрела на нее во все глаза, и губы ее тронула робкая улыбка. Вель внезапно поняла, что произнесла все это вслух, но слов-то уже было не вернуть. Собственная храбрость как будто придала сил, и она улыбнулась в ответ Данке, чувствуя поразительную правильность всего, что сейчас происходило с ними. Да разве же могло быть по-другому? Кажется, Вель уже не помнила того времени, когда было иначе. И страх, что все это может вдруг оборваться, тоже отчего-то больше не казался таким страшным. Он просто ушел куда-то на задний план, оставив лишь бесконечную нежность. Бескрайнюю, переполняющую, нечеловеческую нежность, вместилищем которой была Данка. - Моя мани рассказывала мне об одной легенде, - тихонько заговорила она, с поразительно мягкой лаской поглаживая костяшки пальцев Вель. – О том, что однажды придут четыре женщины… Вдруг со стороны опушки леса, куда ушли Крол с Китари, послышался какой-то шум, и Милана резко вскинула голову, глядя туда. В следующий миг она отбросила трубку и подорвалась на ноги, выхватывая из заплечных ножен катаны. Рядом с ней завозилась Мефнут, проснувшись рывком и принявшись что-то невнятно бормотать со сна. Глаза Данки моментально стали колкими и тревожными. - Что там? – приглушенно вскрикнула она. Вель вскочила на ноги, поддерживая ее и помогая подняться. После соединения она всегда чувствовала себя не слишком уверенно: сердце в груди трепыхалось, словно подраненная птица, поминутно сбиваясь с привычного ритма, дыхание с трудом проходило сквозь горло. Вот и сейчас из-за резкого движения закружилась голова, и Вель повело в сторону, но она смогла удержаться на ногах и удержать Данку. - Подойдите к огню, - железным голосом приказала Милана, плавно разворачиваясь на месте и внимательно оглядывая ночную тьму между деревьев. Шум со стороны опушки ее как будто больше не тревожил. – Вель, Данка, встаньте как можно ближе к пламени. Мефнут, отойди на другую сторону костра. - Да, первая, - хрипло отозвалась темноволосая анай, тоже вытягивая из ножен катаны и выставляя их перед собой. - Я попробую посмотреть, сольюсь с пространством, - быстро проговорила Данка и замерла на месте, остекленевшими глазами глядя перед собой. Вель донельзя остро ощутила собственную бесполезность. Все анай умели сражаться, даже Данка говорила, что училась азам рукопашной борьбы перед тем, как выбрала касту. А еще она умела делать вот так – сливаться с пространством и чувствовать то, что находилось вокруг нее, будто видела это собственными глазами. Одна только Вель не могла ничего. Ее вялые попытки махать кулаками с деревенскими мальчишками в счет не шли: это было очень давно, да и толку от этого оказалось не слишком-то много. И вот теперь, когда сложилось так, что их с Данкой жизням грозит настоящая опасность, она была вынуждена полагаться на других, она не могла сама даже одну себя защитить. И от этого горечь жгла и жгла нутро, будто ей в грудь насыпали полные пригоршни углей. Ощущение тревоги усиливалось с каждой секундой. Это походило на какую-то холодную и липкую мерзость, которая буквально пропитала тело насквозь. Со стороны опушки слышалось рычание, крики, какой-то шум. Продолжалось все это недолго, не больше минуты, а затем затихло. И павшая следом за этим тишина была гораздо страшнее любого грохота. - Дань, - тихо позвала Вель, чувствуя, как стиснуло от страха горло. – Давай попробуем соединиться. - Я не смогу сейчас, - совсем слабым голосом ответила Данка, стискивая ее руку похолодевшими пальцами. – Не смогу сосредоточиться. - Попытайся, - подбодрила ее Вель, изо всех сил пытаясь продавить точку в груди, но толку от этого не было. Казалось, что раскаленный узел сейчас заледенел, став буквально каменным, и сколько бы она ни давила на него, в ответ чувствовался лишь холод. Данка рядом не шевелилась, все также глядя перед собой, и Вель подумалось, что, может быть, не получается соединиться из-за того, что Данка прямо сейчас использовала свои эльфийские способности, чтобы отследить происходящее на поляне. – Мы должны попытаться, - упрямо пробормотала она, давя и давя на точку и при этом оглядываясь по сторонам. – Постарайся помочь мне! - Хорошо, Вель, – едва слышно отозвалась Данка. Вот только ничего-то у них не получалось. Кажется, проще было гранит пальцем продавить, чем заставить сжавшуюся от страха льдышку в груди стать податливой. Вель сжала зубы, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Пока вокруг стояла абсолютная тишина, и в темноте между деревьев ничто не двигалось, но это еще означало, что они в безопасности. Что стало с Китари и Крол? Живы ли они? Они остановили врагов на опушке или уже лежат мертвыми, а те в это время подбираются к костру под покровом темноты? И почему Данка не хочет помочь ей, все свои силы бросить на поиски соединения? Еще мгновение Милана стояла, вскинув перед собой катаны, на остро отточенных лезвиях которых танцевали языки огня, а затем вдруг расслаблено выпрямилась и опустила оружие. - Все, отбились, - удовлетворенно констатировала она. – Все в порядке. Вель шумно выдохнула воздух, чувствуя себя так, словно с плеч гора обрушилась. И одновременно с этим внутри заскреблось чувство вины. Тоже мне, Аватара. Никакого проку от тебя. Ровным счетом никакого. - Но что это было, первая? – Мефнут не торопилась опускать клинки, да и тревоги в ее голосе отнюдь не поубавилось. - Что-то очень темное, - вдруг тихо проговорила стоящая рядом Данка. – Такое темное, что меня буквально парализовало. Вель повернулась к ней, отстраненно удивившись тому, что в груди больше не сжималось в камешек. Точка между ребер чувствовалась совершенно обычной, мягкой, податливой. Вель ткнулась в нее и ощутила легкий прогиб, но дальше углубляться не стала. Сейчас гораздо важнее была Данка. А ее буквально сотрясала мелкая дрожь, как от холода, и глаза у нее были громадными, что две плошки. Вель потянулась и неуверенно обняла ее за плечи, надеясь, что это хоть как-то поможет, согреет ее. - Что ты имеешь в виду, огонек? – осторожно спросила она. - Не знаю, - призналась та, все еще мелко дрожа. – Но я просто окаменела. Не могла ни рукой двинуть, ни ногой. Даже язык едва ворочался, так что с трудом могла ответить тебе. И в пространстве раствориться не могла совсем никак. Как будто кто-то схватил меня и держал, не отпуская. Она испуганно посмотрела на Вель, и та ощутила укол стыда. Не нужно было требовать от нее установить соединение, раз она была не в состоянии этого сделать. Вель нужно было больше о ней думать, чем о себе. А она вместо этого в угоду собственному эгоизму и желанию быть нужной, быть полезной пропустила тот момент, когда Данке стало плохо. - Говорят, такое бывает, когда эльфы впервые сталкиваются с Гончей Тьмы, - спокойно сообщила Милана, неторопливо убирая катаны в ножны. – Думаю, в следующий раз такой реакции уже не будет, и ты сможешь справиться с оцепенением. - Гончей Тьмы? – хрипло повторила Мефнут, глядя на Милану. Ее руки инстинктивно еще сильнее сжались на рукоятках катан, да так, что Вель заметила побелевшие костяшки пальцев. - Так говорят, - повторила Милана, вглядываясь во тьму на западе. Брови ее нахмурились, взгляд стал пристальным, и она зашагала в сторону опушки, бросив: - Ждите здесь. Все трое посмотрели вслед Милане. Вель потрясенно покачала головой. Вот кого-кого, а Гончую Тьмы она совершенно точно не ожидала здесь встретить. Эти твари были героями самых страшных детских сказок, и Вель даже в голову не приходило, что они есть на самом деле. Потом причем здесь Гончие Тьмы? В прошлый раз на них напали люди, до этого были жрецы и Каратели, а впереди отдаленной угрозой маячил Аватар Хаоса. Но почему тогда по их следу идут Гончие Тьмы? Неужели и Сети’Агон тоже подключился к погоне? - П-помоги мне сесть, п-пожалуйста, - зубы Данки выбивали дробь, за Вель она цеплялась так, будто в любой момент могла рухнуть на землю. В очередной раз выругав себя за невнимательность, Вель приобняла ее за талию и опустила на бревно, поближе к костру. Данку все еще трясло, как от холода, зубы выбивали дробь. Вель подхватила их походное одеяло, лежа на котором они всего несколько минут назад пытались соединиться, и накрыла им Данку. Та благодарно кивнула, сжимая ткань пальцами и плотно кутаясь в одеяло. - Гончие Тьмы, - вновь повторила Мефнут, опуская катаны. Кажется, она не была уверена, можно ли ей убирать оружие или нужно еще подождать. – Артрена! Не думала я, что однажды мне придется встретиться с этими тварями. - Ты думаешь, это действительно они? – спросила ее Вель, не зная, верить ей в это или не верить. С одной стороны: зачем Волчице ей лгать? А с другой это не имело ровным счетом никакого смысла, вот хоть ты тресни. Мефнут неуверенно пожала плечами и, поколебавшись, все-таки убрала катаны в ножны на боках. - Если Милана так говорит, значит, так и есть, - рассудительно проговорила она. – Только вот это означает, что за вами гонятся не только люди. И это еще больше осложняет наш путь. - Но зачем им гнаться за нами? – Данка вскинула испуганные глаза на Мефнут. Зубы у нее уже стучать перестали, но в одеяло она куталась так, будто до сих пор мерзла. Вель в который раз уже рассеяно подумала о том, могут ли они в один прекрасный момент научиться думать одни и те же мысли или обмениваться ими? Ведь если у них была одна душа на двоих, значит, и разум тоже должен был работать похоже, или все на самом деле было не так? – Гончие Тьмы ведь создания Сета, не так ли? А ему-то до нас какое дело? - Ему есть дело до всех, - мрачно отозвалась Мефнут, вглядываясь во тьму на западе. – Если было бы иначе, он бы не полез в Данарские горы тридцать лет назад. С этим Вель спорить не могла. Но у нее все равно все это просто не укладывалось в голове. Им и так предстояла почти что непосильная задача борьбы с Аватаром Хаоса, в которой они, согласно всем легендам и мифам, должны были сложить головы, а теперь выходило, что помимо него придется биться еще и с Сети’Агоном? Если Молодые Боги действительно существуют, то это самые жестокие существа на свете, - подумалось Вель. Иначе почему в созданном ими мире столько зла и ужаса? Какие-то фигуры замаячили в отдалении, выхваченные из темноты слабым светом огня. Вель прищурилась, глядя туда. Через несколько мгновений стало понятно, что это Китари с Миланой, подхватив Крол под плечи, тащат ее к костру. Волчица была с ног до головы покрыта грязью, взъерошена и прыгала на одной левой ноге. Правая висела в воздухе, и Крол морщилась каждый раз, как делала прыжок вперед. - Что случилось, первые? – еще издали окликнула их Мефнут. – Вы ранены? Крол что-то негромко пробормотала, Вель не разобрала, что именно. Милана вдруг громко загоготала, а Китари буквально одеревенела и вспыхнула, как лесной пожар. Видимо, Волчица продолжала подтрунивать над ней, а раз так, значит, раны были не такими уж и страшными. У Вель отлегло от сердца, а следом за этим вновь пришел укол стыда. Если бы ты сама могла защитить своих близких, тебе не пришлось бы полагаться на других. - Проклятая бхара меня слегка помяла, - уже погромче отозвалась Крол, кривясь и шипя от боли. Но ухмылка у нее все равно была довольней некуда. – Но благодаря поразительной храбрости, грациозности и недюжинной силе Китари дель анай нам удалось завалить пса. Так что я теперь в долгу у нее и планирую в ближайшее время возместить ей с лихвой все ее старания. Все это было произнесено самым что ни на есть безобидным тоном, но лицо Китари стало еще краснее, хоть Вель и не думала, что такое возможно. Особенно при том скудном освещении, которое могло дать невысокое пламя костра. - Гончая Тьмы, - едва слышно повторила Мефнут, качая головой и глядя на Китари. Вид у нее был донельзя удивленный. - Да, причем одна, - Крол подскакала к самому костру, и Китари с Миланой аккуратно опустили ее на бревно. Далеко вытянув ногу, Волчица скривилась. – Кажись, вывих. Подсобишь, сестренка? - Куда ж я денусь-то? – Милана присела на корточки возле ее ноги, осторожно дотронувшись кончиками пальцев до кости. Крол поморщилась. – Надо снять сапог, - нахмурилась Волчица, разглядывая ногу. – Слишком быстро распухает, и будет лучше, если мы сделаем это сейчас, пока еще можем. Держись за что-нибудь, чтобы было не так больно. - Уж я бы подержалась, - оскалилась Крол, не сводя глаз с Китари, и та резко разогнулась, отворачиваясь от нее и отходя в сторону. Проводив ее насмешливым взглядом, Крол вцепилась обеими руками в бревно и кивнула сестре: - Давай. Надо было отдать должное Волчице, терпела она молча, давясь и хрипя, пока Милана стаскивала с ее ноги сапог и резким движением вправляла на место вылетевший сустав. Вель сбегала за веточками для лубка, Данка разорвала на полосы одеяло, чтобы сделать бинты. Не прошло и десяти минут, как Крол уже судорожно хлебала из фляги ашвил, давясь и проливая часть на себя. Нога ее была плотно закреплена в лубке, на лбу поблескивали бисерины пота. Вель бросила взгляд на мощные жилы, вздувшиеся на шее Волчицы, когда она большими глотками шумно пила ашвил. И вправду совсем как волки. Только гораздо опаснее. - Раз больше на нас никто не нападает, значит, Гончая была одна, - рассудительно начала Милана, отряхивая ладони и задумчиво глядя в пламя. Брови ее хмурились, взгляд был тяжелым. – Скорее всего, ее послали разведать, что здесь и как, так что вряд ли до рассвета появится еще кто-то. - Я считаю, все равно надо уходить, - Крол отняла от губ флягу и утерлась рукавом. Вид у нее был изможденным. – Есть вероятность того, что пес должен был просто разведать и сразу же вернуться. Значит, сюда запросто может явиться Псарь. Молодые анай у костра тревожно переглянулись, заозирались через плечо на ночную темень за спинами. Вель непроизвольно поежилась. Еще одна страшная сказка о безглазых чудищах, крадущихся в ночи, под началом которых и служила Свора из Гончих. Неужели же их действительно послали за нами? Факты были на лицо, но ей до сих пор не верилось. Все происходящее казалось безумием, или страшным сном, или чудовищной шуткой, которую с ними сыграл кто-то очень жестокий. Почему-то Гончие напугали ее гораздо больше, чем сам факт того, что она оказалась Аватарой Создателя. Вот погоди, увидишь Рабов, испугаешься по-настоящему, - злорадно пробормотал внутренний голос, и Вель скривилась, приказывая себе избавиться от мыслей. Они ведь уже решили с Данкой, что это только мешает. - Ты сможешь лететь? – Милана пристально взглянула на сестру. - Смогу, - кивнула та. – Только вот нести Вельну, скорее всего, не смогу. Это вам придется делать. - Что? – вздрогнула Вель, вырываясь из своих мыслей. Крол взглянула на нее и оскалилась. - Раз ты не можешь прямо сейчас взять и отрастить себе крылышки, дорогая Аватара, значит, придется тебе воспользоваться чужими. Девочки подхватят тебя под белы руки да понесут по небу. - К-как? – теперь уже зубы клацнули у Вель. Она беспомощно оглянулась, но все анай смотрели на нее абсолютно серьезно, без тени улыбок. - Мы полетим? Вот прямо полетим по небу? - Не бойся, Вель, - мягко улыбнулась ей Данка, кладя свою ладонь на ее руку. – Это совсем не страшно. Мы будем меняться и нести тебя. Так будет гораздо быстрее. - Но крылья ведь светятся! – попыталась протестовать Вель, внезапно ощутив предательский укол страха. – Нас будет за версту видно, а мы ведь пытались двигаться незаметно! - Здесь некому нас замечать, - пожала плечами Милана. – Здесь нет людей. - А Гончие вряд ли по ночам любуются звездами, - кивнула Крол и вновь оскалилась. – Да ты не дрейфь, Аватара, не так уж все и страшно. Главное: не жри помногу, чтобы девочки себе спины не сорвали. – Взгляд ее уперся прямо в тихо сидящую Китари. – А то будет обидно, если они не смогут вертеться, если это вдруг понадобится, правда? Китари вдруг громко закашлялась и принялась шарить по поясу в поисках фляги. Крол заткнула пробкой флягу и передала ее сестре, добавив: - Дай глотнуть девчонке. Она такого сегодня ночью натерпелась, что надо нервишки-то подлечить. А то так и будет дергаться от каждой тени. - Но почему они гонятся за нами? – озвучила Вель вопрос, который все не давал ей покоя. Милана вопросительно взглянула на нее с другой стороны костра, и Вель продолжила: - Я понимаю, почему могут гнаться Каратели или Рабы, но почему Гончие? - Потому что вы – Аватары, - просто ответила она, и это подействовало на Вель гораздо сильнее, чем если бы она начала кричать или размахивать руками. - Это я понимаю, но все-таки… - промямлила она, чувствуя, что на этом весь словесный поток просто иссяк. - Мы предполагали, что все это может начаться одновременно: Танец Хаоса и новое восстание Сети’Агона. – Милана проговорила это так спокойно, будто размышляла вслух о погоде. – Недаром же он устроил бойню в Роуре тридцать лет тому назад. Это явно была проба сил, первый удар, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, готовы ли мы. Мы оказались готовы, и он отступил. Теперь же, когда начинается Танец, когда государства вот-вот обратятся против врага в лице Аватара Хаоса, самое время, чтобы ударить с тыла уже в полную силу. Так что вполне возможно, вам придется сражаться на два фронта. - Но мы будем здесь, чтобы уберечь и защитить вас, - сверкнула глазами Крол. В голосе ее звучало удовлетворение. – А совсем скоро ману приведет свое войско, которое выступит в вашу поддержку. Нам всего-то и нужно, что продержаться до подхода подмоги, укрыть вас от врагов до этого времени. А уж потом можно будет ни о чем не волноваться. В этом краю подлецов и трусов не найдется ни одного достойного, что смог бы противостоять такой силе. Они обе говорили очень уверено, но тревога Вель только усиливалась. Она взглянула на сидящую рядом Данку. Та тоже хмурилась, покусывая нижнюю губу и глядя в пламя. Так-то оно так, но нам бы дожить до этого самого подхода подмоги анай. А что будет, если Аватары погибнут еще до начала Танца Хаоса? В сказаниях Вель подобных рассуждений не встречала, но в сказаниях не было ничего про то, что Сети’Агон мог воспользоваться Танцем Хаоса, чтобы ударить в тыл армии Аватар и попытаться вновь захватить власть в Срединном Этлане. - В любом случае, об этом мы будем беспокоиться позже, - рассудительно проговорила Милана. – Сейчас нам нужно уходить и побыстрее. - Куда мы направимся, первые? – тревожно спросила Волчиц Мефнут. - Туда же, куда и шли, - пожала плечами Крол. – Нам нужно попасть в Лесной Дом, а он на востоке. - Но если по нашим следам идут Гончие, они ведь могут посреди ночи выйти на нашу стоянку, - Мефнут непроизвольно оглянулась через плечо на темную стену деревьев за ее спиной. - Значит, мы будем двигаться по ночам, а днем спать, - отозвалась Милана. - Днем Гончим нужно укрываться от прямых солнечных лучей. Они становятся неповоротливыми и медлительными, когда на них светит солнце. - Не безопаснее ли будет вернуться на дорогу? – продолжила настаивать Мефнут. – Там мы сможем затеряться среди путников. - Нет, - вдруг твердо проговорила Данка. Все удивленно взглянули на нее, она вскинула глаза и уже мягче, но очень уверенно повторила: - Нет. Мы не должны подвергать опасности других людей. По нашим следам идут Гончие, и я не приведу их туда, где есть те, кому они могут причинить вред. Она с надеждой взглянула на Вель, словно ожидая от нее поддержки, и Вель кивнула. Ей и самой становилось дурно от одной только мысли, что она может стать невольной причиной чьей-то гибели. А как же Каратели на рыночной площади Асфея? О них ты позабыла? Вель ощутила новый прилив горечи, который сжал все внутри, обжег волной раскаяния золотой комочек Данкиного сердца в груди. Как же ей хотелось, чтобы этот проклятый шепоток внутри нее замолчал раз и навсегда! Волчицы переглянулись друг с другом, и Крол картинно закатила глаза. Порой Вель была почти уверена, что уж они-то точно общаются друг с другом без помощи слов. Милана взглянула на Данку и без выражения проговорила: - В предложении Мефнут дель анай будет прок в том случае, если за нами пошлют полную Свору из тринадцати псов. Вряд ли мы с Крол сможем справиться с ними, и если вы с Вель не поймете, как использовать свою силу, то нам всем придет конец. Если бы мы были на дороге, то могли обратиться за помощью к другим ведунам. Я слышала, что в ваших храмах служат некоторые из них. Данка молчала, хмуря брови и глядя в огонь. Вель заколебалась. В словах Миланы был резон. - К тому же, существует эта пресловутая амнистия, которую провозгласил Первый Жрец, - продолжила Милана. – Я не очень-то доверяю его словам, слишком уж гладко все складывается, и предпочла бы не иметь с ним дела. Но это было до того, как за нами пришла Гончая. – Данка нахмурилась еще больше, и Милана рассудительно закончила: - Но в любом случае решать это вам, Аватары. Мы лишь охраняем ваши жизни. Вы же охраняете жизни всех нас. Милана не пыталась их шантажировать, не пыталась поддеть за живое. Она просто излагала свои мысли, констатировала факт и не более того, но все внутри Вель напряглось, как будто ее пытались обмануть. Видимо, давала о себе знать старая привычка отовсюду ждать подвоха. По крайней мере, так она жила у себя в деревне, где изрядно хлебнула людской «доброты». Оттолкнув прочь свою подозрительность, Вель вновь взглянула на Данку. Та точно так же вопросительно смотрела в ответ. - Истинные жрецы, которые действительно обучены ведовству, встречаются крайне редко, только в крупных храмах больших городов. В деревеньках по дороге мы их найти не сможем. – Взгляд Данки наполнился надеждой, она вскинула голову, глядя на Вель с благодарностью. Вель повернулась к Волчицам, которые внимательно наблюдали за ней, и закончила свою мысль: - Думаю, сейчас действительно лучше будет попробовать пройти через глушь. Так мы не навлечем ни на кого опасности. - Может, и не навлечете, - кивнула Милана. Взгляд у нее был мрачным. – Вот только если вы умрете, то вслед за вами погибнет и весь мир, потому что других Аватар не предвидится. Помни об этом, Вель. - Я помню, - раздражение невольно прорвалось в ее голос, и Вель укорила себя за это. Что толку рычать на правду? Пусть даже эту правду ты бы никогда в жизни не слышал. - Вот и хорошо, - удовлетворенно кивнула Милана, пропустив мимо ушей выпад Вель. Хлопнув себя по коленям, она оглядела всех спутниц и проговорила: - В таком случае, предлагаю быстро соорудить носилки, чтобы нести Вель в них. Это будет не так тяжело, как если бы мы тащили ее под руки, меняясь. У Вель вновь закружилась голова при одной только мысли, что совсем скоро анай поднимут ее в воздух. А что если они ее не удержат? Что если не выдержат носилки? Уймись! Если ты останешься на земле, тебя сожрут Гончие. Лучше уж позволить им себя нести. - А пока вы будете все это мастерить, предлагаю вам подумать вот над чем: как вообще нас нашли Гончие? – Крол жмурилась от яркого света костра и говорила задумчиво. – Они ведь должны были знать хотя бы примерно, в каком регионе искать. Или произошло что-то, что дало им возможность вас выследить. - То горящее дерево? – тревожно предположила Данка, прижимая руки к груди. – Это из-за нас? - Может, и так, - кивнула Крол. – Только слежку я ощутила сегодня, как и ту птицу, что неправильно пахла. И Гончие вышли на наш след именно сегодня. Если бы причина была в сгоревшем дереве, они бы нашли нас раньше. - И что это значит? – заморгала Мефнут. – За нами следят птицы, первая? - Рада дель Каэрос как-то рассказывала нам об одной твари, которую называют Птичником, - ответила за сестру Милана. – Вывел их Сети’Агон, и они каким-то образом способны следить за нужными ему людьми с помощью птиц. - Вороны! – выдохнула Китари, разглядывая Волчиц округлившимися от удивления глазами. – Помните, мы видели огромную стаю ворон, которая кружила над землей, а падали вы там не чуяли. - Можешь ведь, когда хочешь, умничка, - промурлыкала Крол с плотоядной улыбкой, и Китари с громким щелчком схлопнула челюсти. - Возможно, Китари права, - задумчиво кивнула Милана. - Тогда при дневном свете нам нужно будет очень хорошо прятаться, чтобы не попасться на глаза птицам. Это несколько усложняет дорогу, но тут уж ничего не поделаешь. Вель только вздохнула и принялась вместе с остальными анай мастерить носилки, на которых они понесут ее дальше. Крол милостиво предложила им сходить, поглядеть на труп Гончей, но все отказались. Вель от одной мысли об этом в дрожь бросало. Усталость за целый день давала о себе знать. Мастерящие носилки анай зевали до хруста в челюстях, и это тоже не прибавляло Вель хорошего настроения. Что если кто-нибудь из них уснет на лету и уронит ее с носилок? Может, гибель Аватары и приведет к крушению мира, но ведь никто ничего не говорил об искалеченной Аватаре. И ее не слишком-то утешил толстый кожаный ремень Миланы, которым та предложила закрепить Вель на носилках для пущей безопасности. Видимо, что-то отразилось у нее на лице, потому что Крол чрезмерно добродушно улыбнулась ей и подбодрила: - Зато ты полетишь лежа и сможешь проспать до самого рассвета, пока остальные будут крыльями махать. Так что расслабься и получай удовольствие. Только Вель не могла расслабиться и одеревенела практически как бревно, когда пришло время забираться в сработанные из двух молодых кленов и одеяла Данки носилки. А уж когда анай подхватили их с четырех сторон и поднялись в воздух, подтрунивая над весом Вель и тем, что вот теперь они несут Аватару буквально на руках, она и вовсе забыла о том, что такое покой. Темные верхушки леса стремительно ушли вниз, звездное небо приблизилось, встречный ветер холодил макушку, а Вель лежала, вцепившись в носилки буквально всем телом, глядя только вверх и стараясь не слушать подтрунивая окруживших ее друзей. Пожалуйста, пусть наша с Данкой одна душа на двоих будет означать, что я могу делать то же, что и она. Пусть у меня тоже появятся крылья за спиной. Вель что было силы зажмурилась и целиком и полностью ушла в борьбу с тошнотой и сводящим с ума волнением.