Последний из изгоев

      Проснулась я в пять вечера, проспав все на свете. И проснулась от урчания собственного желудка. Очень неприятное утро (или вечер). Единственный плюс – за эти дни ко мне ни разу не вломился Нацу, поэтому я могла пойти на кухню без страха остаться голодной. Укутав яйцо в одеяло, я встала с кровати, поразмыслила пару минут и убрала яйцо в шкаф, обложив полотенцами. Безопаснее будет.       А вдруг в лавке старика есть какое-то пособие по уходу за драконами? Надо будет заглянуть туда завтра. Кинув взгляд на маску, которая лежала на письменном столе, я взяла одно полотенце с полки и пошла в ванную. Набирая воду, я думала, пока намыливала свое тело – тоже думала, и когда смывала пену, продолжала размышлять, но так ничего и не сообразила. Почему я должна заботиться о брошенном яйце какого-то глупого и безответственного дракона? Может, отдать его Макарову? Он точно знает, что с ним делать. Он умный, он мудрый, старый… наверняка застал драконов, возможно при нем вылуплялась парочка яиц.       Но не буду ли я такой же, как та дракониха? Сплавила яйцо, чтобы избежать проблем. И даже если у нее были причины поступить так, то у меня нет. Я могу сказать, что сделаю это ради яйца, но буду знать и жить со знанием того, что сделала это для себя. Если кто-то узнает о яйце, то я его потеряю, совет заберет яйцо, возможно уничтожит, либо же детеныш никогда не будет свободным. Орудие, раб, чудовище. Люди боятся драконов, и совет будет воспитывать это дитя, подстраивая под себя и интересы людей. Я обреку его на худшую судьбу, нежели его мать. Я сохраню яйцо, спрячу до поры – до времени, потом отвезу туда, где он будет в безопасности, и научу жить. Но для начала надо научиться самой. Пока что я ни на что не способная магичка, но к тому моменту, как малыш появится на свет, стану лучше, сильнее. Смогу его защитить.       Укутавшись в полотенце, я решила, что пора перекусить, потому что желудок начал урчать еще более жалобно, но в холодильнике ничего не оказалось. Нацу был здесь, или это из-за меня здесь пусто? Расстроившись, я натянула первую попавшуюся футболку и шорты, наспех собрала влажные волосы в высокий хвост, который рассыпался прямо на моих глазах, и вышла из дома. И уже через двадцать минут сидела в милом кафе возле порта, попивая чай с лимоном, и перекусывала свежими круассанами. Стоит ли мне есть сладкое и мучное, раз я решила стать сильнее? Эльза же ест. Посчитав это достойным аргументом, я попросила еще один круассан с шоколадом и, доев его, поплелась обратно домой. Смеркалось. Оставался почти час до второй тренировки. Тело все еще адски болело, костяшки пальцев были в ужасном состоянии, колени были разбиты, из-за чего пришлось светить на весь Фиор разноцветными пластырями. Выглядела я ужасно, но чувствовала себя еще хуже.       Подойдя к своему дому, я хотела пробежать кружок другой, но не рискнула. Гажил может не поверить, а после его прихода мне придется еще тяжелее. Присев на каменные ступени возле парадной моего дома, я уперлась локтями в свои колени и вздохнула. Потом еще раз. И в третий. Стрелка часов показывала, что прошло тридцать секунд. И я вздохнула еще раз. Замерла. И тут передо мной показался Гажил. Он пришел на тридцать пять минут раньше обговоренного времени! А придя я во время, он бы на меня накричал? Непременно.       — А ты сегодня рано, — сказала я, услышав эхо, но голосом погрубее. Мы сказали это одновременно.       — Мне… кхм, нечем было заняться, — Гажил отвернулся, смотря куда-то на дерево, а голос стал еще более глубоким.       — Мне тоже, — кивнула я, отчего-то смущаясь. Неловкая пауза возникла между нами и продолжала еще тридцать пять секунд, которые я считала про себя. И, наконец, он заговорил.       — Мы сегодня только побегаем. Я не должен был нагружать тебя в первый же день, но я надеялся, что той же ночью или утром ты сдашься. Или ты готова сдаться прямо сейчас?       Каков нахал. Заставил меня молить о смерти и пощаде (не вслух, конечно), еще и ухмыляется тут. Да чтобы я и сдалась? Да ни в жизнь. Перед глазами мелькнули сотни моментов, во время которых я сдалась, и мне пришлось прикусить свой язык. Да не в этот раз! Да, так будет правильнее. Я не сдамся, пока он не сотрет это выражение лица со своей… физиономии. Не сдамся, пока он сам не станет молить о пощаде из-за того, что устал от меня. И даже тогда я не сдамся. Назло ему.       — Я не сдамся. Ни сейчас, ни через год, если столько времени потребуется на обучение с таким безнадежным учителем, — мой голос не дрожал, чего не скажешь о коленях, но тут я легко могу спихнуть дрожь на тренировки с ним. Это не страх, нет.       — Начнем с пяти кругов вокруг леса, но сначала тебе придется добежать до него. Вперед, пошла-пошла, быстрее, — одной рукой сдернув меня с места, он пихнул меня в спину, несильно, но ощутимо. Пришлось побежать. Он побежал следом, а затем обогнал меня уже через два метра, и весь путь до леса я бежала за ним.

***

      Вернулась домой я раньше двенадцати. Сегодня он меня почти и не мучил, наверное, настолько жалко я выглядела. Пятью кругами не обошлось, Гажил заставил меня отрабатывать удары руками и ногами, на этот раз на месте дерева был сам Рэдфокс. К сожалению. Раз пять я пыталась ударить его, но каждый раз моя спина больно ударялась о землю. Оказавшись возле моей парадной, брюнет сказал, что следующую неделю мне придется заниматься самой, а он уходит на миссию. И я испытала смешанные чувства: злость, разочарование и облегчение. Он заставил меня заниматься до потери сознания в первый день, сейчас, а теперь просто уходит. Назревает вопрос: почему в наставники я выбрала его? И тут же в голове всплывает ответ: он не будет жалеть. Странно будет злиться на него за то, на что сама рассчитывала. Хватит ли мне силы воли не бросить всё на половине пути?       Утром я проснулась с первыми лучами солнца. Ощутив неприятный запах, исходящий от себя (сырая земля и пот не лучшее сочетание), потащилась в душ. Доставая чистое полотенце, я наткнулась на яйцо, о котором совершенно забыла за этот вечер, ночь и утро. Плохая из меня вышла бы мать. Но если бы яйцо умело криками требовать внимание и еду, то я бы про него не забыла. От представления этого меня передернуло. Слава Мерлину и Макарову, что яйцо не кричит.       После душа я снова надела длинную бордовую юбку, нашла в шкафу белую майку и, погладив яйцо перед выходом, снова покинула квартиру.       Обыскав по меньшей мере пять огромных библиотек Фиора, я удивилась и очень разочаровалась, не найдя там ничего похожего на: «Уход за яйцом и воспитания детеныша дракона». И даже поход в лавку старика ничего не дал, потому что лавки, как и самого продавца, там не было. Дверь находилась там же, а внутри была пустая комната, не считая стойки, за которой я сидела. Обойдя все, я нашла записку:       «Дорогая Люси, из-за меня тебе пришлось взвалить на себя огромную ответственность. Но извиняться не буду, твои проблемы, а ты уже большая девочка. Но могу подсобить. Под стойкой лежит книга, там ты найдешь нужную информацию. Удачи. И пусть бережет Мерлин тебя и твоего детеныша».       Пошарив вокруг себя как следует, я нашла тонкую тетрадку, в которой неразборчивым почерком было исписано чуть меньше десяти страниц. Покачав головой в знак неодобрения, я вложила записку в эту тетрадь и вышла из лавки. Старик успел сбежать из города за один вечер, забрав всё, что было в той комнате. А если его никогда тут не было? Если днем та дверь, что вела в другой мир, была открыта здесь? И все это время он находился где-то там. А сплавив мне яйцо, сбежал.       Тем же вечером я дважды перечитала тетрадку, пытаясь вникнуть в смысл написанного и разобрать невнятный почерк одновременно. Выделив важное для себя, я напечатала информацию на печатной машинке и отложила листы в верхний ящик стола.       С яйцом необходимо разговаривать, оно постоянно должно быть в тепле и всегда на свету! А я-то, дура, спрятала его в шкаф. Еще ему нужно дать имя, пока он еще внутри, чтобы он не вылупился диким. Процесс «вынашивания» яйца занимает порядка шести месяцев, и ни слова не сказано о том, чтобы определить, какой сейчас идет месяц. В первые три месяца после вылупления должна проявиться сила дракона, и первый год она будет жутко нестабильной. Но драконы быстро растут и еще быстрее учатся. И во время вылупления обязательно нужно находиться рядом.       Так как я понятия не имела, через сколько дней или месяцев покажется детеныш, я решила дать ему имя уже сейчас. Но я совершенно не знала, какая у него будет сила, и будет ли это вообще «он»… Действовать надо было быстро, но в голову все равно ничего не шло.       А ночью мне приснилась мама. Она сидела рядом со мной на кровати и рассказывала сказку про прекрасного и сильного дракона, который сражался за людей, защищал всех принцесс и нагонял ужас на непослушных рыцарей и принцев. Наутро я проснулась в обнимку с яйцом, обрадовавшись, что вот уже неделю Нацу ночует где-то не в моей кровати. И дала дракону имя. Нефарион.       Не знаю, что оно означает, но мама бы не стала просто так приходить ко мне, не правда ли? А мамы много знают, стоит только спросить. Хотела бы я сейчас спросить у нее, что мне делать, но, боюсь, больше она мне не ответит. Она появилась, когда больше всего была мне нужна, либо мой уставший мозг призвал ее видение, чтобы мне было легче принять решение наяву. Спасибо, мозг. Спасибо, мама.       Надо бы наведаться в гильдию, пока меня не потеряли. Взять долгую миссию я бы не решилась, но если есть что-то без выезда из города, то я возьму. Денег почти не оставалось, продуктов в холодильнике все еще нет, да и из дома я стараюсь выходить все меньше и меньше. Страшно представить, сколько это еще продлится. Девять месяцев? А потом еще лет двадцать, пока дракон будет расти? К такому я не была готова. Мне всего семнадцать, а я уже почти затворница. Плохи мои дела.       В гильдии никто и не заметил моего отсутствия, кроме Миры. Было относительно тихо, Грей дрался с Эльфманом, Эльза сидела в углу, а Нацу не было. Заметив мой выискивающий взгляд, Мира ответила, что позавчера они с Гажилом взяли задание. Нацу. И Гажил. Взяли задание. Вместе. Не знаю, что было написано на моем лице, но Мира звонко засмеялась и похлопала меня по плечу.       — Никто этого не ожидал. Все накинулись на Гажила, снова, и тут Нацу вызвался пойти с ним на задание, случилась драка, но я записала это задание на них. Не оставила выбора, понимаешь? Гажилу тяжело одному. Несмотря на то, что произошло, — я сразу поняла, что имеет в виду Мира, — мне кажется, что он не такой плохой человек.       — Или он не хочет быть плохим. Может, он меняется? Вот вернется с миссии другой Гажил. Будет есть цветочки, а не гвозди. И еще, Мира, нет легкого задания? На пару дней, в черте города. Так не хочется уезжать, к тому же одной, — только Мира хотела махнуть в сторону Грея и Эльзы, как я покачала головой, — Вообще уезжать не хочется.       — Есть кое-что, — она понимающе улыбнулась, — в лесу орудует группа сбежавших преступников, кажется, владеют магической силой. Заказчик просит узнать природу силы и поймать их.       Посчитав, что с этим справлюсь даже я, смело взяла это задание себе. После беседы с заказчиком, не зная чего ожидать, к вечеру отправилась в лес, в самую глубь, куда мы с Гажилом не заходили во время тренировок. За этот день, пока драгонслеера не было в Фиоре, я так и не приступила к тренировкам. А сегодня возможно не хватит сил. Завтра. Обязательно завтра.       Послышался шум, я прислушалась, даже прищурилась, пытаясь понять, с какой стороны он доносился, но в кромешной тьме это было не так легко. Затем я услышала крик. Сразу поняв, что это где-то справа, я рванула в ту сторону, руками защищая лицо от удара веток. Когда я оказалась на поляне, я увидела двух мужчин, один из которых держал молодую женщину за шею. В руках второго лежал мальчик лет пяти: худенький и крошечный, не очень похожий на женщину, но то, с какой яростью она кидалась на этого мужчину, доказало мне, что она его мать.       Мною тоже овладела ярость.       — Отпусти ребенка немедленно, трус! Два здоровых мужика угрожают женщине и ребенку. Что может быть еще омерзительнее? — выплевывая свои слова, я совершенно не была готова к тому, чтобы встретиться с этим чем-то «еще более омерзительным». Из кустов вылезает огромное «оно». Было темно, но я сумела увидеть длину его когтей и зубов, а когда «оно» высунуло свой язык, с которого обильно капала слюна, я завизжала. Завизжала и женщина. Тяжело дыша, это существо прыгнуло два раза, оказываясь совсем близко со мной, смахнуло меня с пути вместе с той незнакомкой, и обвязало своим языком наши талии, прижимая друг к другу спинами. Его язык и слюна были такими мерзкими, что, казалось, его прикосновения причиняли мне боль. А потом я увидела, как мою кофту разъело от его слюны, и поняла, что ничего мне не показалось. Его слюна разъест не только одежду, но и кожу! — Дева! — в отчаянии крикнула я, не имея возможности достать ключ. И она появилась. Прямо из-под земли. Существо провалилось вниз, а мы вместе с ним.       Общими усилиями нам удалось выбраться из объятий слюнявого нечто, в это время Дева занималась двумя здоровыми детинами. Я ей кивнула, и мы поменялись противниками. Они не были колдунами, а вот зверушка явно было не домашним псом. Связав их (но сначала хорошенько попинав), мне удалось выяснить, что это нечто и правда домашний пес. А эти двое охотились за артефактом, который был спрятан в лесу, когда малыш решил поиграть в героя и спасти лес, артефактом оказался медальон, который он нашел в лесу и сразу же решил надеть. А его верный пёс — Руфус, который пошел с ним в темный лес, благодаря силе артефакта стал омерзительным нечто, чтобы защитить своего хозяина. Мать, испугавшись за сына, пошла следом в лес, где и наткнулась на не совсем добропорядочных граждан. Завязалась драка, подоспел мальчик, а с ним и псина. И я.       Мальчику досталось, сила артефакта стала очень нестабильной, а пес стал бешеным. Как только я изъяла этот артефакт, убрав его в карман, нечто стало снова псом, не выше колена, но когда он полез лизаться, я все-таки отошла подальше. Дева сдала мужчин, в драке с которыми пострадали мы все, а в особенности мальчик и мое лицо, в полицию, а я повела мать с ребенком сквозь чащу леса домой.       Глаз стал плохо открываться к тому времени, как мы дошли до их дома, но кровь из носа к тому времени как раз перестала течь. Решив, что завтра я не выйду из дома, решила доложить все заказчику сейчас. Он крепко спал и видел пятый сон, когда я громко постучала в дверь его дома. Напоив меня чаем и дав пакетик льда с собой (вместе с честно выбитыми деньгами), отправил восвояси, причитая, что я его разбудила. Не особо расстроившись, я быстрым шагом пошла к себе домой, стараясь наступать на левую ногу как можно аккуратнее. Последнюю неделю я один сплошной синяк! С кровоподтеком…       Дома я снова пропустила душ, даже зубы чистить не стала, разбитая губа не давала раскрыть рот как надо. Наспех обработав раны и полчаса посидев с пакетом льда у лица, я глухо застонала и упала головой на мягкую подушку, прижимая к себе яйцо.       — Это был тяжелый бой, Нефарион, но я победила. Смотри, однажды я стану еще сильнее, настолько сильной, что когда мы уедем, я смогу защищать нас совсем одна. И не придется просить Нацу о помощи. Вероятно, ты с ним даже не встретишься. Спи спокойно, Нефар.       Засыпая, я и представить не могла, что когда проснусь, на моей кровати помимо меня будут спать еще двое драконоборцев. Зардевшись от возмущения, я тяжело задышала и, спихнув их обоих ногами, соскочила с яйцом в руке, прижимая его к себе. Кто-то мог его раздавить!       — Нацу! Гажил! Что вы здесь делаете?       Медленно, очень медленно и чертовски лениво Гажил открыл глаза и потянулся. Следом завозился Саламандр, тут же замерев. Они оба уставились на меня. Я опешила и осмотрела себя. Яйцо! Все это время я крепко прижимала яйцо к животу обеими руками, дура!       — Люси… Это что за?...       — Яйцо, — закончил за него мысль Рэдфокс, подозрительно рассматривая меня.       — Вы собирались вернуться через неделю, — полностью игнорируя поставленный вопрос, я вздернула подборок и смотрела на них сверху вниз.       — Яйцо, болельщица, чье оно? — продолжал допытывать железный убийца драконов.       — Там работы почти не было. Мы в два счета вынесли всю гильдию. И половину улицы, чтоб наверняка. И сразу же вернулись обратно.       «Чтобы не заставили платить» — подумала я. И была уверена, что чертовски близка к истине.       — Где ты взяла драконье яйцо?       — Как ты… узнал, — уже на середине фразы я поняла, что он ткнул пальцем в небо, желая узнать правду и вывести меня из равновесия. А я просто так отдала ему все карты в руки. Дура.       — Барби, черт возьми, откуда оно у тебя? — он наконец-то поднялся с пола, так же резво подскочил Драгнил, поднося лицо прямо к яйцу, рассматривая его и нюхая, даже облизнул. Пришлось вкратце рассказывать, после каждого предложения переспрашивая, точно ли они никому не скажут? Нацу клятвенно заверил меня в этом, но почему-то молчаливому кивку Гажила я доверяла больше. Не уверена, что зная о драконьем яйце, мой друг усидит на месте.       — Нацу, пожалуйста, никто не должен узнать, понимаешь? Они заберут яйцо, дракон станет оружием в руках совета, я хочу, чтобы он был свободным. Даже Мастер Макаров не должен узнать.       — Но Люси, Макаров умеет хранить секреты, — недоверчиво покачал головой розоволосый парень, поглаживая яйцо, которое держал у себя на коленях.       — Если правда вскроется и совет узнает, что Мастер скрывал это, у всех будут проблемы, особенно у него.       — Ты хочешь взять всю ответственность на себя, в случае чего, — продолжил Гажил. Я прикрыла глаза, удерживая себя от желания покачать головой. Он будто насквозь меня видит. Раздражает. Я открытая книга?       — Когда он вылупится, мне придется уехать, возможно поеду в горы, ему нужно научиться контролировать свои силы, надо научиться летать. Уеду туда, где нет людей, — наверное, это звучало очень обреченно, если судить по взглядам согильдейцев, которые они кинули на меня. Я собиралась положить жизнь на маленького дракона, отказаться от всего ради него. Но это казалось мне правильным, как и вступление в «Хвост феи». Будто это мое место, моя роль в этой жизни. Или я слишком много на себя брала, хотела почувствовать себя особенной, значимой.       Мы долго спорили, а когда все выдохлись, заметила, что не видела сегодня синего комка с крыльями. Нацу сказал, что перед походом ко мне они заглянули в гильдию и Хэппи остался там. И тут я вспомнила о незаконном проникновении в свое жилище, буквально взорвавшись. Ладно Нацу, он всегда так делает и никогда меня не слушает, но что делает Гажил? Он молчал и уворачивался от моих ударов подушкой, как и Нацу, оставив яйцо на кровати.       Неделя прошла быстро, по вечерам мы тренировались с Гажилом, со временем эти вечера перестали напомнить ад. Прошел еще месяц. Я брала только короткие и легкие задания, пока однажды Нацу не заставил меня пойти с ним на задание в Харгеон, пообещав, что если Нефарион родится по дороге туда или обратно, он сам будет няньчить его. Пришлось ехать, деньги-то нужны.       Задание было несложным, проблемы возникли только с поиском плохих ребят, а затем с восстановлением сожженной части города. Все как обычно, ничего другого от заданий с Нацу я не ожидала. Домой я вернулась с внушительной суммой, если сравнить с теми копейками, которые я зарабатывала на мелких заданиях, на пару недель хватит, если не тратиться на одежду.       Как только я зашла в свою квартиру, то сразу же пошла в душ, Нацу завалился на мою кровать, почувствовав себя хозяином. Шаверма лежала на его животе. Пришлось делиться своей сокровенной тайной и с ним, и переживать за свой секрет я стала еще больше. Услышав крик Нацу, я быстро смыла с себя пену, завернулась в большое полотенце и выбежала из ванной. На кровати в позе лотоса сидел мой друг, в руках он держал яйцо, которое начало потрескивать изнутри, грозясь расколоться. Я замерла на доли секунды, затем в два шага преодолела расстояние и села на кровать, завороженно смотря, как покрывается трещинами яйцо размером с мою голову. Казалось, я даже не дышала, Нацу тоже, и только Хэппи восторженно вздыхал, сев на мои голые коленки. Мы с Драгнилом отстранились от яйца, не трогая его руками, но положили пред собой, внимательно наблюдая за процессом.       Спустя, наверное, целую вечность, яйцо раскололось на несколько частей, а перед нами предстал маленький дракончик, покрытый коркой льда, которая начала понемногу осыпаться, казалось, он весь состоял изо льда. Раскрыв крылья, он выпрямился, поднял голову и осмотрел комнату, затем нас, когда принюхался, глаза его загорелись голубым цветом, и неловко двигая ногами, он пошел в мою сторону, я тут же взяла его на руки, удивляясь, почему его кожа-чешуя вовсе не холодная, хотя практически состоит из ледяных кусочков.       — Нефарион. Тебя зовут Нефарион. А я Люси, я буду заботиться о тебе.       Большим пальцем второй руки я погладила дракона по голове, шмыгнув носом. Из глаз брызнули слезы умиления. У меня на руках дракон. Маленькая новая жизнь, за которую я в ответе.       — Нацу, он вылупился. О, Мерлин, это настоящий дракон, он вылупился. И сидит у меня на руках.       — Вижу, — все так же завороженно пробормотал парень, проводя рукой по сложенным крыльям и чешуе. — Совсем маленький.