***
Возможно, причиной был сильный недосып, или тело настолько устало за прошлую ночь, а может, просто мозг нуждался в разгрузке и отдыхе — окончательно Гермиона проснулась лишь на следующий день. Конечно, сон её прерывался из-за необходимости сходить в туалет или попить, но потом она опять засыпала. Второй день этого мини-отпуска Гермиона посвятила уборке и наведению порядка в своей комнате. На третий — немного почитала и сделала небольшую перестановку, закончившуюся опять мытьем полов и протиранием пыли. Но к вечеру четвёртого дня, лежа в кровати, она поняла, что завтра ей совершено нечем заняться. К своему удивлению, Гермиона осознала, что ежедневная работа, коей нагружал её Снейп, стала неотъемлемой частью жизни. С другими преподавателями она не общалась, с учениками тем более. Прогулками по замку и посещением библиотеки она тоже не увлекалась, не желая лишний раз слышать смешки и похабные шутки за своей спиной. И теперь у неё образовалось достаточно много свободного времени, которое было совершенно нечем занять. «Даже дверь запер», — подумала Гермиона, прикидывая, не был ли этот своеобразный отдых очередным издевательством. Если бы класс был открыт, то она смогла бы найти себе занятие, а теперь была вынуждена просто лежать на кровати и смотреть в потолок. Мысли с кабинета плавно перетекли на ночное происшествие, воскрешая в голове образ Снейпа, лежащего на диване. Закрыв глаза и воспользовавшись своей отличной памятью, Гермиона вновь представила это некогда полное холода лицо: губы больше не кривила презрительная усмешка, вертикальная морщинка между бровей разгладилась. А руки... Да, руки у Снейпа были необычными — пальцы длинные, тонкие, но не лишенные силы и очень чуткие, а иначе он бы не был столь искусным зельеваром. А еще... — Ну уж нет, — обрывая свои мысли, пробормотала Гермиона, открывая глаза и садясь на кровати. Она не хотела думать об эрекции Снейпа, но это зрелище упорно продолжало лезть в её голову. Чтобы хоть как-то отвлечься, она встала и, подойдя к комоду, стала перебирать содержимое верхнего ящика, где хранила всякие мелочи. Проведя ревизию небольшой косметички, она отложила её в сторону и взяла маленькое зеркальце. Однако, протерев стекло, вдруг осознала, что не доставала его со дня приезда в Хогвартс. Косметикой она давно уже не пользовалась (точнее, раньше на неё просто не было денег и времени, сейчас же Гермиона не видела в этом смысла), а для того, чтобы стянуть волосы в хвост, зеркало не нужно. В небольшой каморке, где находились унитаз, раковина и душ, зеркала не было, а в классе Зельеварения ей вполне хватало своего размытого отражения в до блеска начищенных её руками котлах. А ведь раньше она всегда хоть несколько минут, но проводила по утрам перед зеркалом. Только это было тогда, в прошлой жизни, сейчас же, держа в руке зеркало, Гермиона осознала, что боится посмотреть в него, боится увидеть ту, кем она стала. Она? А кто она? Кто такая Гермиона, что за существо? Вопросы как будто вспыхивали на зеркальной поверхности. Они не требовали ответов, но словно оставляли на её сердце ноющие ожоги, принуждая вспоминать ту, какой она когда-то была. А ванна? Душ душем, но раз в неделю Гермиона принимала именно ванну. Как бы ни была нагружена на работе или учебе, но время для этого всегда находила. Это был своеобразный ритуал, который принадлежал только ей. Исключениями были лишь год, когда они искали крестражи, и прошлый, когда ей было не до личных удовольствий. Сегодняшняя Гермиона принадлежала тому времени, а прежняя просто обожала белую воздушную пену, колышущуюся на поверхности. Воспоминания были настолько яркими, что она почти физически ощутила, как горячая вода обволакивает её тело, как запах корицы и ванили проникает в волосы... «Стоп, хватит, — мысленно оборвала себя Гермиона, — это все было в той, другой жизни... Это не для тебя... Тебе хватит и душа». Она практически швырнула зеркальце в ящик, и резко задвинула его на место, словно пытаясь вместе с зеркалом спрятать от себя то, что было раньше. Однако память не желала слушать и воскрешала всё новые и новые воспоминания. — Почему не для тебя? — вкрадчиво прозвучал в её сознании тихий голос. — Даже мужчины позволяют себе это. Почему ты отказываешься? — Потому что я — не она. Та так и осталась в Министерстве, в кабинете главы отдела. — Ну и пусть, — не сдавался голос. — Почему ты не хочешь хотя бы попробовать? Да, у тебя только душ, понимаю, но в замке же полно ванных комнат. — Не в этом дело, — с горькой усмешкой мысленно ответила себе же Гермиона — Я не могу воспользоваться ванными комнатами для учеников и преподавателей, так как не принадлежу к их числу. Так что оставь меня в покое. — Хорошо, я оставлю, — на удивление легко согласился голос. — Но ты знаешь, что нужно сделать, и где она находится. Скоро ночь, а ты всё равно не сможешь заснуть... Внутренний голос замолчал. Гермиона отошла от комода и села на кровать. Да, она знала, где находится Выручай-комната, но решиться на ночную прогулку по замку было тяжело. Однако она понимала, что голос был прав. Уже в прошлую ночь она не спала, и перспектива опять глядеть в потолок совершенно не радовала. Если бы мысль о ночной прогулке по замку пришла ей в голову ещё на прошлой неделе, то Гермиона сразу же отмела бы её, как невозможную для себя. Но за последние дни в ней что-то изменилось. Она не отдавала себе в этом отчета, но это было так. И идея, пришедшая в голову, теперь не казалась чем-то запретным, а выглядела вполне даже осуществимой. Тем более что и Снейпа сейчас не было в замке... Это всё и решило. Собрав необходимые вещи, она выскользнула из своей комнаты и, крадучись, отправилась к лестнице. Путь до нужного коридора занял на удивление мало времени. Ей не пришлось прятаться ни от привидений, ни от Филча с миссис Норрис, которые могли бы рассказать о её ночной прогулке. Замок словно вымер, позволяя Гермионе беспрепятственно осуществить задуманное. Тем не менее, оказавшись в нужном месте, она дала себе несколько минут, чтобы учащённо бившееся сердце чуточку успокоилось. Затем, сосредоточившись на ванной комнате, она трижды прошла по коридору и почти сразу же, в сплошной до этого стене, обнаружила небольшую дверцу. Еще раз убедившись, что за ней никто не следил, Гермиона вошла внутрь. То, что открылось глазам, превзошло все ожидания. Вот только Комната сыграла с ней злую шутку, воссоздав практически точную копию её домашней ванной. Баночки, тюбики, флаконы и коробочки с косметическими средствами стояли на точно таких же полках, как когда-то было у неё, да ещё и в тех же местах. Ванна имела ту же форму, и перед ней на полу лежал такой же коврик. Этот своеобразный «привет» из прошлой жизни отозвался такой щемящей болью в груди, что Гермионе даже захотелось уйти отсюда, ругая себя за то, что позволила чуточку помечтать о невозможном. Но, буквально через мгновение, она заметила, что всё в ванной комнате словно сдвинулось, чуть изменилось, поменяло оттенок цвета. Теперь она лишь отдаленно напоминало то, что было у неё дома. Это немного успокоило Гермиону, но раздеться она решилась лишь через несколько минут. В итоге, сняв с себя всю одежду, она подошла к ванне. Та была достаточно большая, чтобы Гермиона могла вытянуться в полный рост, и уже наполнена водой, поверхность которой закрывал толстый слой белой пушистой пены. Перешагнув через край, Гермиона погрузила в неё ногу и на несколько мгновений застыла, слушая шипение лопающихся мыльных пузырьков. Наконец, перешагнув и второй ногой через край, она медленно и плавно погрузилась в ванну вместе с головой. Полежав так несколько секунд, Гермиона вынырнула и, смыв пену с лица, откинулась на край. Ощущения были невероятными: вода была именно такой температуры, как ей нравилось, а воздух комнаты наполняли чарующими ароматами корица и ваниль. Закрыв глаза, Гермиона отринула все мысли и просто лежала, слушая шелест оседающей пены. Однако, как бы хорошо не было, задерживаться не стоило. Она села в ванной, достала с полки губку, уже пропитанную чем-то пенным и ароматным, и стала не спеша и аккуратно себя мыть. Она начала с рук, потом переключилась на шею, грудь, живот. Проводя по телу, Гермиона словно заново узнавала его. Неужели она могла забыть, что на левом боку почти у самой груди у неё есть три родинки, образующие почти идеальный равносторонний треугольник? А ноги? Ох, как же ей завидовали однокурсницы из-за того, что у неё практически не росли волосы на ногах. На правой коленке она обнаружила у себя шрам в виде полумесяца, от осколка стекла, на который упала в детстве. Вернувшись к животу, она с трудом, но всё же нашла тоненькую ниточку шрама от операции по удалению аппендицита. Это случилось как раз после шестого года обучения. Когда её настиг приступ, она была дома у родителей. Отец нашел тогда очень хорошего хирурга, и в результате шрам получился еле заметным. Соски у неё были светло-коричневыми, с небольшими ареолами. Как-то они с Джинни даже поспорили по поводу того, какие соски больше нравятся мужчинам: розовые или коричневатые… А ещё Гермиона понимала, что очень сильно запустила себя. Пушок между ног хоть и был шелковистым, но раньше она предпочитала быть там внизу всегда гладенькой. Не для Рона, нет. Для себя, ей так больше нравилось. А руки? Да, работая со Снейпом и постоянно отдраивая руками котлы, о маникюре можно было и не мечтать, но обрезать ногти ровно можно же было? Благо Выручай-комната обо всём позаботилась, предоставив необходимые принадлежности на многочисленных полочках, расположенных по стенам. Гермиона, не глядя, брала нужную баночку, флакон или пузырек и втирала, намазывала, смачивала и скребла. Она настолько увлеклась приведением себя в порядок, что совершенно не замечала, как ванная комната изменилась, вновь становясь точной копией той, что была у неё дома. Мисс Грейнджер этого даже не осознавала. Наконец, вытершись и высушив волосы, Гермиона подошла к большому зеркалу, что висело на стене, и посмотрела на себя. Волосам вернулся прежний блеск, но вот кожа была очень бледной, сказывалось отсутствие солнечного света. А ещё она очень сильно похудела. Гермиона никогда не могла похвастаться большой грудью, теперь же та стала ещё меньше. А ведь раньше она гордилась ею. Да, пусть бюст небольшой, но форма его была идеальна. Вздохнув с легкой грустью, Гермиона отошла от зеркала, оделась и покинула Выручай-комнату. Путь назад также прошел без происшествий. Переодевшись в чистое бельё, которое, как теперь понимала, было ей существенно велико, она начала готовиться ко сну.***
Весь следующий день Гермиона посвятила проверке и подгонке по размеру всего своего гардероба. Одежды было немного, но она не спешила, меряя каждый предмет по нескольку раз. Теперь уже Гермиона и сама ощущала в себе некоторые перемены, что произошли за эти дни отпуска. Нет, она не стала прежней, но вновь начала чувствовать себя женщиной, да, поруганной и униженной, но всё же не тем бесполым существом, в которое превратилась за прошедший год. Вот только, наравне с этим, к ней вернулось и кое-что ещё. Вновь познав своё тело, ощутив себя женщиной, Гермиона получила и некоторые желания, давно забытые и оставленные в прошлом, как источник проблем и неприятностей. Она это поняла в ночь с субботы на воскресенье, когда ей приснился Снейп. Он так же, как и тогда, лежал на диване, а она стояла рядом, рассматривая его лицо и тело, но, когда заметила у него эрекцию, не убежала, а осталась стоять, любуюсь этим зрелищем. А потом протянула руку и положила ладонь на выпуклость между ног. Чувствуя, как его член реагирует на прикосновения, Гермиона ощутила, что тоже начинает заводиться. Внизу живота разливалось приятное томление, и, продолжая гладить одной рукой член Снейпа, вторую она просунула между своих ног. На этом моменте Гермиона проснулась, вся в поту, и тяжело дыша. Несколько секунд она приходила в себя, а потом быстро поднялась с кровати и залезла под душ. Стоя под струями воды, Гермиона включала то горячий режим, то холодный, пытаясь вместе с остатками сна прогнать воспоминания о том возбуждении, которое чувствовала, ощущая пальцами возбужденный член. «Но почему именно Снейп? Почему не Рон или просто чей-то образ?» — размышляла Гермиона, ощущая, как струи воды стекают по спине. Её больше шокировал не сам факт эротического сна, а именно то, что там был директор. Единственное объяснение могло быть лишь в том, что тот на данный момент являлся единственным мужчиной, оказавшимся с ней поблизости. Выбравшись из душа, она насухо вытерлась и, переодевшись, снова забралась в кровать, раздумывая о том, что за этим сном, скорее всего, последует и другой, а за ним еще один и еще… И закончиться всё может так же, как и тогда: проснувшееся желание плотских утех возьмёт над ней верх, и она окончательно сломает себе жизнь — Снейп не откажется от своих слов, прозвучавшим при приеме на работу. А в том, что её обязательно поймают за мастурбацией, Гермиона не сомневалась. Нет, не сразу, потом, когда расслабится и забудет запереть дверь. И в этот день она будет поймана с поличным. Но ничего, теперь у неё был выход из этой ситуации — нужные ингредиенты имелись в кабинете Зельеварения в достаточном количестве. Пяти капель зелья будет достаточно, чтобы желание пропало на несколько недель. А если принять сразу весь флакон, то она никогда в жизни не сможет почувствовать даже малейшее сексуальное возбуждение. Конечно, на крайние меры Гермиона идти не хотела, но и в случае острой необходимости отказываться от такого «лекарства» не планировала. Последний выходной день Гермиона посвятила планированию того, когда и какой ингредиент можно будет взять, чтобы Снейп не заметил пропажи. Ночью, как она и предполагала, опять приснился тот же эротический сон, только в нём уже всё зашло намного дальше. Расстегнув Снейпу штаны, она приспустила их и достала член. Затем, обхватив его пальцами, Гермиона стала ласкать Северуса, в то время как другой рукой ублажала себя, приближая к оргазму… Снова проснувшись в поту, она вновь воспользовалась контрастным душем. Вода помогла справиться с возбуждением, но сам факт того, что во время сна она реально мастурбировала, оставался с ней навсегда. «Похоже, зелье придется изготовить как можно скорее», — подумала Гермиона, вытираясь большим полотенцем.