Из уст подвыпившего слуги: история графа, двух баронов и девицы Женевьев

Жак и Женевьев могли немного вздохнуть перед бурей, но затишье для них продлилось недолго. Хочешь, не хочешь, а пришлось Генриху III с братом своим мириться, чтобы гражданской войны избежать. Франсуа прощённым в Париж возвратился, а вослед за ним и анжуйцы волной хлынули. Как вы думаете, мешкал ли Антрагэ? Он со товарищи, первое, что сделали по приезде — королевским миньонам вызов отправили. Потом анжуйцы сами в Лувр явились (только Бюсси загадочно отсутствовал, но они надеялись, что он их по дороге нагонит), и предложили господам Келюсу, Шомбергу, Можирону и д’Эпернону прогуляться до конского рынка. Дошли дворяне до местечка. И давай там оскорбленьями перекидываться. Миньоны хоть сдерживаться старались, а анжуйцев понесло. Особенно барон Антрагэ лютовал. Он всё порывался там на Келюса кинуться, даром, что ростом сам невелик, насилу его рослые Ливаро с Рибейраком удерживали. — Я, — говорит, — паршивый миньон, тебя голыми руками разорву, станешь у меня филе миньон, не будь я Антрагэ. Миньоны предложили жребий кинуть и разбиться на пары, а анжуйцы сообщили им, что уже заранее среди них, любимчиков королевских, соперников себе выбрали, и обо всём позаботились. Антрагэ кричит: — Я и без жеребьёвки всякой выбираю вот этого подлеца, — и на Келюса кивает, — который посмел помешать моей будущей семейной идиллии! — А мне Шомберга подавай! — рычит Ливаро. — А я Можироном, тем, который маркиз, займусь, — выкрикивает Рибейрак. — Мы согласны! — кричат в ответ Шомберг и Можирон. — Позвольте, господа, а как же я? — интересуется д’Эпернон. — А тобой, брандахлыстом, сам благородный Бюсси займется! — хором сообщают Рибейрак, Ливаро и Антрагэ. Вот обрадовали… Тут собственной персоной сам благородный Бюсси пожаловал. По приезде в славный город Париж, он заглянул в одно уютное местечко за углом и принял некую порцию горячительных напитков с утра пораньше. Словом, прибежал он в сильном подпитии со шпагой наголо. — Кого тут надо в капусту рубить? — кричит. — Где мой пр-р-ротивник? С кем надо драться? Я рад стараться! — Погоди, благородный Бюсси. — останавливают его друзья анжуйцы. — Договариваемся пока. Надо господ миньонов отпустить завещания написать. — Н-ну, как хотите. Ик! Храбрецы, Я вс-сегда готов! И порешили две враждующие стороны встретиться и померяться силами через восемь дней. — Копай могилу себе, негодяй, ты всё равно, что покойник! От тебя только ремешок с твоей кованой золотой пряжечкой останется! Будет, что в саван завернуть! — выкрикнул Келюсу напоследок Антрагэ. Хотя, если подумать, то зачем один ремешок в саван заворачивать? А граф де Келюс тоже вспыльчив был, да и отвечает барону: — Поумерьте ваш пыл, сударь, ещё неизвестно, кто-кого на ремешки порежет! — Через восемь дней! — рычат анжуйцы. — Через восемь дней! — отзываются миньоны. С тем и разошлись. — Раньше я вас просто презирал, — добавил ещё Шомберг вослед анжуйцам, — ныне же вы мне просто омерзительны! — Раньше бы я вас просто убил, — заорал Антрагэ, — а ныне я вас изрублю на куски!