Влюблюсь

POV Женя А я не уснул, просто не смог… Лежал, слушая его мерное дыхание. Притихшее, ровно бьющееся сердце мне в спину. И наслаждался горячими руками, что держали крепко даже во сне. К этому легко привыкнуть, а после будет болезненно трудно отвыкать… Я вообще не уверен, что подхожу ему. Он настолько идеален, что, казалось бы, лишь сам Бог ему пара. И его переменчивость… Надолго ли хватит его? Неделя? Месяц? Год? И нет, я не пасую. И обрывать все концы не собираюсь. Просто я готов к тому, что это вскоре канет в Лету… и возьму все, что он готов дать. Не задумываясь. Я буду наслаждаться каждую секунду его близостью. Запоминать. Впитывать. Хочу курить. Да так, что аж рука стала нервно дергаться от ничегонеделания. — Паркинсон? — сонно на ухо. Хрипло… Мурашками по коже моментально. — Где? — Со мной рядом. Чего рукой тогда трясешь? — Курить хочу, — фыркаю в ответ. Нет, ну… почему он такой? — И почему же не куришь тогда? — щекочет носом за ушком. Приятно, но так врезать ему хочется за тон. — Тебя разбудить не хотел. Это вроде как очевидно. — Какая жалость, что я уже часа полтора не сплю, да? Поворачиваюсь стремительно. Неожиданно для него. Сузив глаза смотрю в наглую ухмыляющуюся рожу. Никак иначе… именно, блять, рожа! Он умеет выдавить из меня эмоции за долю секунды. Убивая взглядом пару минут, решаю, что все же мне нужно СРОЧНО покурить. Пытаюсь вывернуться из крепкого захвата и встать. Думаете, легко? Как бы не так. — Далеко собрался? — приподнимается черная бровь. — Курить, бля, Ром, пусти, — хмурюсь. А он… целует меня в морщинку между бровей, шокируя. Смотрю, дебильно хлопая ресницами. Он всегда так быстро меняется. Вот лежит надменный, наглый. А после резко становится спокойный, нежный, даже в чем-то смешной. Мое лицо само собой разгладилось. Раздражение исчезло, из-за малейшей ласки? Мимолетного жеста? Это так глупо… А с собой я ничего поделать не могу. Выглядываю. Вылавливаю подлинность в его глазах. Тянется одной рукой куда-то… и между пальцами появляется сигарета. Берет ее, подкуривает и, затянувшись, придвигается к моим губам. А время замерло… Его глаза напротив. Глубокие. Насыщенные, как темные впадины. Захватывающие в плен. Разбирающие мою душу по частям. Выдыхает в мои приоткрытые губы дым, нежно проводя по ним языком. Посмаковав горечь во рту, выпускаю его сизыми струйками, не разрывая контакта наших глаз. Хочу поцеловать его, но он вставляет сигарету в мой рот. Наблюдает. Исчерпывает. Сукин сын… Вот какое оно, утро с ним. Одна сигарета на двоих. Легкая улыбка. Расслабленно. Спокойно. Все по-другому, все иначе, по-особенному. Но сигарета догорела до фильтра. Часы пробили 10:00. Что бы ни происходило, важное или не очень, время продолжает свой бег. Неустанно. Стремительно. И пусть я хоть трижды горазд остаться тут, будь моя воля, но меня ждут дома. — Мне пора, — встаю с кровати. Натягиваю майку. — Не знаю точно, во сколько справлюсь. Так что, как только, так сразу заеду за тобой, — помолчав минуту и зорко следя за мной, отвечает. — Ага… — бросаю взгляд на картину. Если в черно-белом варианте, то тут работы на часика два. Если в цветном — другой разговор. Найдя чертову резинку и расчесав волосы пальцами на скорую руку, завязал хвост и собрался уходить. А он и не держал… … Последующие часы как в тумане. Разговор с матерью. С братом. Долгая нудная ругань с Марком. Взаимные обвинения. Нет, в итоге мы помирились, но осадок остался. Так у нас всегда. Я даже со Светкой успел потрещать. И поесть два раза. И скурить полпачки. И сделать набросок, естественно, Ромы. Помог с уборкой. Сходил в супермаркет. Я, как блядская золушка, переделал уйму работы, и уже, между прочим, 20:30. А его все нет... Начинаю нервничать, изводить себя, сжирать изнутри. Он забыл? Слишком занят? Или тупо кинул? Ну да, ну да. Я бываю безумным паникером. Благо, никто этого не знает, кроме матери. 22:30. Я «клюю носом», пытаясь убедить себя в том, что еще не слишком поздно. И он придет… Надежда теплится. Видимо, напрасно. Мне нужно расслабиться. Плюнув на все, иду в ванную, захватив пепельницу, огроменную кружку с кофе и целую пачку сигарет. Куча пены, обжигающе горячая вода и мое бренное тело, пытающееся расслабиться хоть немного. Не выходит… нервы как струна гитарная натянуты. Одно неверное движение — и рванет. Рассматриваю сайдинг на потолке, в котором отзеркаливаюсь. Искаженно. Смешно. Как в комнате страха в зеркалах, ей-богу. И, казалось бы, мне должно быть пиздец как комфортно. И сигарета в зубах, и вкусный кофе в кружке, и горячая расслабляющая, вкусно пахнущая ванна. Ан нет, не катит. Кусаю губы до крови. Мысли путаются в клубок. Я ТАКОЕ навыдумывал уже, лучше вам не знать. Нет, а может, вправду что-то случилось? Ну да, случилось. Ему просто насрать на твое ожидание, огрызается мое собственное «Я». Не согласиться сложно с таким утверждением. Бля-я, да я уже, как умалишенный, сам с собой разговариваю. Пора заканчивать эту комедию. Тушу наполовину скуренную сигарету, ставлю кружку и, смыв с себя всего пену, вылезаю. Нормально так… Уже 1:30. Нет его? Ну и нахер надо. Психую. Да так, что дым из ушей почти валит. Да пошел он, мудак чертов! Да, блять, конечно, какой, нахуй, Женя, если есть супермодели, с которыми он работает и стопроцентно зависает? Злой, раздраженный и жутко расстроенный ложусь спать, зная заранее, что не усну. Но я ошибся, едва голова коснулась подушки, я уснул. — Женя! — И кому я сдался, интересно? Повернувшись на другой бок и натянув до ушей одеяло, сплю дальше. — Же-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ень! — чуть громче и явно вне квартиры. Да ну, бред какой-то. Я же не единственный такой на весь двор? — Женя, бля! — о-о-о, капелька раздраженности, и голос смутно знакомый. Рассуждать сквозь сон прикольно, ага. — Малюжич, еб твою мать! — Опа… А это, оказывается, меня. А кто, интересно? А плевать, вставать настолько лень, и тело будто свинцом налилось. — Если ты сейчас не выйдешь, я разобью тебе окно, и поверь, я это сделаю. А вот такой расклад меня не устраивал. Порадовал тот факт, что мама с братом спят в дальней комнате. А окна у них выходят на другую сторону. Значит, орущий их точно не разбудил. Выползаю из-под одеяла. Подхожу, ежась от холода, к окну. И вижу картину: стоит Рома. Ноги на ширине плеч, руки сложены на груди. В черных джинсах, темном полупальто и с намотанным поверх шарфом. Начищенные туфли блестят в свете фонаря. Волосы уложены, и сигарета торчит во рту с алеющим угольком на кончике. Так, стоп. РОМА? Мгновенно просыпаюсь. Открываю окно. Идиот? О, да-а-а. Я, так-то, только в трениках. Голый. Босой. И окно открыл, когда там от силы +5. — Ты чего разорался? — пытаюсь возмутиться, игнорируя стучащие зубы. — Спрячься, недоразумение, простынешь, и иди дверь открывай, — раздраженно кидает мне в ответ и идет в подъезд. Мозг явно тормозит, отказываясь просыпаться. И буквально требует продолжения отдыха. Иду, однако, открывать дверь, попутно глянув сколько времени — 3:45!!! — Чего так долго? — нервно. Недовольно. Не успел я дверь открыть. — Ты время видел, имбецил? — У тебя 5 минут. — А то что? — А то я тебя прямо вот в таком виде вытолкаю на улицу и, усадив в машину, отвезу к себе. И ни капли юмора в его тоне. Холодно. Резко. Жестко. Словно и не было такого прекрасного утра у нас. Он чужой. Другой. Спорить желания нет. Все равно вот с таким Ромой я в неравном бою. Начнутся угрозы снова и так далее, намного проще сразу согласиться и сделать то, чего он хочет. Одеваюсь поспешно. Завязываю небрежный хвост. Волосы из-за того, что я с мокрой головой спать лег, на стог сена похожи… — Причешись, — скривился. Чего? Я, блять, юмора не понял. Он мне будет еще указывать, как мне выглядеть? В корень оборзел? — Мне и так неплохо, — спокойно отвечаю, пытаясь потушить вулкан негатива внутри. — А я говорю, причешись, выглядишь отвратительно. — А нахуй не желаешь сходить? — приподнимаю бровь, офигевший от его грубости. За что? — Обычно на мой хуй все идут. На выход, — кивает на дверь. Я в тихой ярости обуваюсь. Аккуратно захлопываю дверь и иду за ним.