Твои небеса меня спасут

      Два месяца – именно столько прошло с нашего прибытия с Джаредом в Четвертом дистрикте. Два месяца я не видела своего мужа, а он в свою очередь, даже не пытался найти нас. Я очень рада этому, но и в то же время боюсь, что это затишье перед бурей. Тим очень хитер вполне возможно, что он тщательно обдумывает как нас вызволить из дистрикта и отомстить за то, что было в последнюю ночь, когда Гейл вернулся за мной.       Но больше я боюсь не своего свирепого мужа. Также эти два месяца я не видела Пита. После его нервного приступа, когда он увидел меня, его состояние резко ухудшилось, отчего следующие недели посетителей к нему больше не пускали. Через месяц, после усердной работы врачей над стабилизацией его состояния, Гейлу сообщили, что ему можно наконец-то навестить Пита. Теперь его посещает только мой друг и никто больше. Как оказалось, состояние Пита остается стабильным при общении с Гейлом, что способствует его медленному, но верному выздоровлению. Конечно Гейл был огорчен, что его предположение насчет того, что мой визит как-то поможет Питу, оказалось ошибочным. Помимо этого, он чувствовал себя виноватым передо мной, ведь он обнадежил меня, что Пит ждет меня, и вероятно, до сих пор любит. Но я не держала зла на старого друга. Он не мог точно знать, как все будет, поэтому я заверила его, что все в порядке.       Однако моя душа болела. Я так надеялась, что наша встреча с Питом будет совсем другой, особенной, настоящей… Я никак не ожидала, что охмор снова завладеет его разумом. Я думала, что это все осталось в прошлом, ведь он лечился два года в Капитолии. Смерть Зои принесла рецидив, и его болезнь снова им завладела. Наверное, охмор навсегда останется неотделимой частью Пита.       Все эти два месяца слезы были моими верными спутниками. Я не могла оставаться спокойной, зная, что не помогла любимому, а только усугубила его состояние. Еще мысли о Тиме каждый день не давали покоя. Меня радовала только счастливая улыбка Джареда, которая практически не сходила с его лица все это время. Он как никогда радовался каждому дню, увлеченно играл с Финником-младшим и крохой Алисией. Они все так славно сдружились, что мы с Энни не могли наглядеться, на счастливые личики наших детей. Конечно Алисия изредка спрашивала, где ее мама и папа и когда они придут за ней. В эти моменты ее голубые глаза были такими печальными, отчего я больше не могла сдерживать слезы. Каждый раз я отвечала ей, что родители скоро вернуться, но как потом ей объяснить, что она больше никогда не увидит свою маму, я не знала. Сердце болезненно кололо, когда услышав ответ, Алисия радостно улыбалась, и принималась снова играть с мальчиками. Скоро нужно будет рассказать ей настоящую правду, но как?       Сегодняшний день ничем не отличается от предыдущих: мы с Энни занимаемся домашним хозяйством и детьми, когда тем временем Фло с Гейлом работают в организации охраны дистрикта, а во время обеденных перерывов и выходных Гейл ходит проведывать Пита и узнавать о его состоянии. Я никогда и представить не могула, что Гейл будет так беспокоиться о Пите. Похоже, за эти десять лет они стали настоящими друзьями. А я была одна, и никого не волновала. Обидно это осознавать, но я не виню их в этом. Я была отрезана от всех друзей из-за Тима и его бесконечных запретов. Нужно поскорее забыть прошлое. Просто забыть.       Каждый наш ужин проходит превосходно. Мы весело поедаем вкусности Энни, слушаем, как дети рассказывают нам «невероятные» истории, которые с ними сегодня приключились, в то же время нам приходится раз за разом заставлять их меньше отвлекаться и доесть свою порцию ужина. Также Гейл и Фло делятся с нами новыми новостями с работы, что нового происходит в других дистриктах и прочее.       — Сегодня я разговаривал с Питом, - нерешительно сказал Гейл после ужина, когда я вытирала чистые тарелки. Одна чуть ли не выскользнула из моих рук от неожиданности его слов. Каждая новая информация про Пита дает мне надежду на лучшее. Гейл робко посмотрел на меня.       — И?       — Он хочет тебя видеть. Я нервно сглотнула и опустилась на ближайший табурет, так как ноги уже не держали. Стоит ли мне надеяться, что наша новая встреча будет отличаться от предыдущей? Прошло два месяца, и, наверное, мне не стоит надеяться, что он обрадуется моему приходу сейчас.       — Зачем? – на выдохе спрашиваю я.       — Я не знаю. Он был довольно краток.       Я прямо слышу, как бешено колотится мое сердце от страха…или радости?       — А если я вызову снова агрессивную реакцию? – спрашиваю я, нервно теребя край фартука.       — Не переживай, - тепло улыбается Гейл, заключая меня в свои объятия. — Прошло уже много времени. Сейчас ему намного лучше.

***

      Я снова в больнице. Если честно, не особо помню, как дошла сюда, потому что все мои мысли занимали представления о нашей встрече. Гейл молча шел рядом, словно не решаясь нарушить так необходимую мне на тот момент тишину. Я не видела Пита столько времени, что мне приходится снова обдумывать каждый шаг, которые мне предстоит сделать, каждое слово, которое я ему скажу. Страшно ли мне? Бесспорно да.       Гейл молча приводит меня в заветную палату 308, говорит, что подождет меня в коридоре. Наверное, мои глаза отражают нескончаемый страх, отчего друг забирает меня в свои крепкие объятия и шепчет на ухо: «Все будет хорошо». Я глубоко вдыхаю побольше воздуха в легкие, зажмуриваюсь, собираясь с силами, и открываю дверь в палату.       Вздрогнув от оглушительного хлопка позади, я не сразу решаюсь поднять глаза. Все как в первый раз. Невыносимо. Делаю несколько робких шагов вперед, не отрывая глаз от носков своих туфель. Тяжелую тишину нарушают только писк больничного аппарата и мои тихие шаги. Бесконечные минуты проходят незаметно. Я останавливаюсь. Стою как преступница, с опущенной головой ожидая своего приговора.       Время идет, а я не поднимаю головы. Он тоже молчит. Или, может быть его вообще здесь нет? Надо посмотреть.       Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох…       Как только мои глаза отрываются от серого линолеума на полу, я сразу же натыкаюсь на задумчивый взгляд голубых глаз. Он лежит также, как и в нашу последнюю встречу, только сейчас его руки не заключены в кандалы. Пит внимательно разглядывает меня, вероятно что-то тщательно обдумывая. Но больше всего его взгляд изучает мое лицо.       Я нервно сглатываю. Под его взглядом мое сердце ускоряет свой ритм, а дыхание учащается. Я осмеливаюсь также начать разглядывать его лицо, как бы заново узнавая. За десять лет он не сильно изменился, разве что в уголках глаз добавилось пара морщинок, а мужские скулы стали более мужественными. Голубые глаза будто стали еще ярче, а может быть, это эффект от его лекарств, но я готова снова утонуть в них, упасть в это забвение, быть его пленницей.       Я готова быть его.       — Привет, - мой затуманенный слух улавливает его хрипловатый голос. Мои губы непроизвольно растягиваются в робкой улыбке. Так приятно снова слышать его.       — Привет, - на выдохе отвечаю я.       Его лицо не теплеет, а кажется, еще больше напрягается. Отдергиваю себя и перестаю глупо улыбаться. Сейчас это лишнее.       — Гейл сказал, что ты хотел меня видеть, - тихо говорю я, с неловкостью присаживаясь на табурет у его койки.       — Хотел.       Холод пробирает меня. Я так и представляла нашу встречу, но почему тогда мне так плохо? Сглатываю противный ком в горле, и стараюсь придать своему виду более непринужденный вид, но сомневаюсь, что у меня это получается.       — Как ты? – задаю первый вопрос, который приходит в голову.       — Лучше, - незамедлительно отвечает Пит. Очень холодно. Кажется, скоро я покроюсь тяжелыми льдинками от его голоса, взгляда.       Повисает тяжелая тишина. Мои глаза бегают по всей палате опасаясь встречи с голубыми небесами. Я непроизвольно ломаю руки, не зная, как вести себя дальше. Все слова, которые я готовила перед нашей встречей давно затерялись в моей голове. Боковым зрением могу заметить, как пристально Пит смотрит на меня, выжидает. Чего? Что он хочет от меня услышать? Пусть подаст мне хоть какой-нибудь знак, а не просто молчит!       Время нещадно бежит. Я хочу, чтобы оно остановилось. Пусть мы сидим в тишине, пусть я знаю, что он ничего ко мне не чувствует, разве что только ненависть или безразличие, но все равно! Я хочу просто быть с ним в одной комнате, смотреть на него, наслаждаться его глазами и тихим дыханием. Неслышно мечтать о его поцелуе…       — Прости меня, Китнисс, - шепот Пита оглушает меня. Он смотрит на меня с сожалением и…теплом. Да, я больше не чувствую холода. Неужели мой Пит вернулся?       — За что?       Улавливаю как он сглатывает, отчего кадык на его шее слегка дергается. Задерживаю дыхание.       — Что набросился на тебя тогда, - печально отвечает Пит. — я знаю, что ты не в чем не виновата. Зои ушла сама.       На последних словах он словно задыхается. Вижу, как внезапно заблестели его глаза. Больно.       Отвожу от него глаза, боясь, что он заметит мою немую боль, отчаяние и, зависть. Как бы мне хотелось, чтобы на ее месте была я. Даже будучи на другом свете, она все равно занимает его сердце. И кажется, так останется навсегда. Мне стыдно за эти предательские мысли.       Невидимо бью себя. О чем я только думаю. Так нельзя. Пит заслуживал счастье всегда, в отличии от меня. Все было правильно. Если бы тогда, десять лет назад он вернулся ко мне, я бы все равно не дала ему то, чего он так желал. Все было сделано так, как нужно. Питу нужна была другая. Он был счастлив. И даже если Зои его покинула, я все равно не имею прав на Пита. Он не для меня. Нужно смириться с этим, и отпустить.       — Мне жаль, - подавляя всхлипы, говорю я. Пит порывисто кивает, смахивая проворные слезы с щек.       — Я отпустил ее, - на его губах заиграла та самая забытая улыбка, которая когда-то всегда предназначалась только мне. Заставляю себя тоже улыбнуться. — Я благодарен ей за эти десять лет. Она подарила мне столько счастья. И нашу дочь.       Как же больно.       — Да, Алисия прекрасна. Так на тебя похожа, - вежливо улыбаюсь на этих словах. Пит замирает во все глаза глядя на меня.       — Ты видела ее?       — Да. Я ведь сейчас живу у Энни.       Кажется, Пит удивляется еще больше.       — Правда? – я киваю. — Почему Гейл мне ничего не говорил?       — Не хотел волновать, - быстро отзываюсь я. Пит поджимает губы. Его всегда обижало, что он обо всем узнает последним, еще со времен игр. Я помню.       — Так ты уже познакомилась с моей дочерью? – снова оживает блондин. Я тепло улыбаюсь, вспоминая шуструю белокурую девочку.       — Да. Она очень милая. Джаред тоже от нее без ума.       Пит меняется в лице. До меня не сразу доходит, что я только что произнесла. Ведь я просто хотела сказать что-то хорошее об Алисии. Что же со мной? Кажется, мой язык живет своей жизнью. Я жестоко прикусываю его, после чего чувствую горький привкус крови.       Снова это мерзкое молчание. По напряженному взгляду Пита я могу предположить, что он прокручивает в своей голове мои слова пытаясь понять без моих объяснений что же я только что сказала.       — И давно вы живете у Энни? – тихо осведомляется Пит, делая акцент на слове «вы». Напрягаюсь. Но почему меня радуют нотки ревности в его голосе?       — Два месяца.       Пит глубоко вздыхает. Неужели его задевает, что я не одна? Или он подумал, что Джаред – это мой муж или любовник.       Нет, я должна объяснить.       — Джаред – это мой сын, - тихо говорю я, опустив глаза. Слышу краткий выдох со стороны. Он обрадовался или расстроился?       — У тебя есть сын? – еле слышно спрашивает Пит. Обращаю на него взгляд: в голубых омутах неприкрытый шок.       — Да, - улыбаюсь. — ему пять.       Замечаю на тонких губах ответную теплую улыбку. На несколько минут снова повисает молчание, но на этот раз оно не холодное, а наоборот очень приятное и уместное.       — А где твой… - Пит шумно сглатывает. — …муж?       Неужели ему неприятна сама мысль, что у меня кто-то есть? От этого осознания мое сердце бьется чаще.       — Он остался дома, - нехотя отвечаю. Сейчас совсем не хочется говорить о Тиме. Даже вспоминать его неприятно.       — Почему не поехал с вами?       — Пит, пожалуйста, давай не будем о нем говорить.       Пит удивленно поднимает брови.       — Что-то не так?       Тяжело вздыхаю.       — Просто, давай не будем.       — Как знаешь, - как ни в чем не бывало отзывает Пит. — Китнисс, у меня есть к тебе одна просьба.       Улавливаю нотки неловкости в его голосе, отчего мне становится любопытно, что он хочет мне сказать. Слегка поддаюсь вперед, немного ближе к Питу. Так хочется коснуться его, почувствовать то невероятное тепло его кожи, но я одергиваю себя. Не имею права. Нельзя.       — Какая?       — Можешь завтра привести ко мне Алисию? – при упоминании ее имени, голубые глаза так ярко блестят, буквально топя меня в своих небесных омутах. Как я могу ему отказать в этом? Никогда.       — Конечно, - искренне улыбаюсь, радуясь моменту, когда могу хоть что-то для него сделать.       Пит также улыбается мне в ответ. На миг мне кажется, что мы снова подростки, которые еще не видели горестей жизни, которые знают, что у них вся жизнь впереди.       — И еще кое-что, - нерешительно произносит Пит. — Я хочу увидеть твоего сына. Ты не против?       Перестаю дышать. Может быть мне послышалось? Мне казалось, что ему наоборот может не понравится новость о Джареде, но какой же я была дурой, когда такая мысль пришла ко мне в голову. Пит никогда так не подумает. Мой Пит не такой.       Мой ли?       — Хорошо, если хочешь.       — Да.       Снова его улыбка. Я опускаю глаза на свои руки. Невольно подмечаю, как они близко находятся от одинокой руки Пита. Чувствую легкое покалывание в своих ладонях. Они так и просятся прикоснуться к горячей коже блондина. Но нельзя. Я сжимаю руки в кулак подавляя навязчивое желание. Нельзя. Как бы я не хотела, не имею права.       — Я не помешал? – вдруг откуда не возьмись появляется Гейл, нарушая нашу волшебную тишину.       — Нет, - улыбаясь, и садясь в более удобное положение, отзывается Пит.       — Приятель, у меня для тебя отличные новости, - радостно сообщает старый друг. — Уже на следующей неделе тебя выписывают. Твое состояние пришло в норму.       Мое сердце отзывается на такие радостные слова, что я не думая заключаю широкую ладонь Пита в свою, как бы передавая свою поддержку. Чувствую, как Пит вздрагивает от моего прикосновения и удивленно смотрит мне в глаза. Мои щеки горят от смущения, но я не могу больше себя контролировать, поэтому просто широко улыбаюсь ему. Проходят долгие секунды, пока Пит осмысливает происходящее, но в итоге он также несмело сжимает мои холодные пальцы своими горячими и улыбается мне, как когда-то в прошлом.

***

      На следующий день я выполняю просьбу Пита и прихожу не одна. Как только Алисия видит Пита, она со всех ног бежит в его объятия громко крича «Папочка-папочка». От этой картины мне становится не по себе. Нет, это прекрасно, видеть, как после долгого времени воссоединяется семья. Просто мне бы так хотелось, чтобы я и Джаред были частью этой семьи. Как бы я хотела осознавать, что Алисия моя дочь, а Пит мой любимый муж. Я бы без сомнений подошла к ним и обняла бы так крепко… Почему же все так печально? Мы абсолютно чужие люди. У нас разные семьи и нет ни одной надежды на будущее.        Джаред все это время стоял в стороне и удивленно смотрел на Пита и Алисию не до конца понимая, что здесь происходит. Когда Пит с дочерью наконец-то отрываются друг от друга, Пит замечает моего сына.       — Джаред? – с улыбкой обращается Пит. Мой мальчик краснеет и смущенно кивает, на что Пит негромко смеется. — Ты так похож на свою маму.       Пит переводит взгляд на меня. Теперь смущаюсь я.       — Мне всегда казалось, что он копия отца, - тихо говорю, о чем через секунду жалею. Улыбка слетает с губ Пита будто ее и не было. Он снова пристально вглядывается в мои глаза, будто хочет что-то в них прочесть, а я в свою очередь пытаюсь как можно больше рассказать ему одним лишь взглядом. Но нашу немую беседу вскоре прерывает Алисия, которая начинает рассказывать папе очередную «невероятную» историю. Удивительно, но в процесс ее рассказала включается и Джаред. Я удивляюсь, но внешне никак это не показываю. Джаред всегда был стеснительным мальчиком, и ему очень редко доводилось разговаривать с чужими людьми. Строгое воспитание Тима всегда меня возмущало, но я никак не могла ему препятствовать. Поэтому мне было удивительно, что в присутствии Пита Джаред чувствует себя более свободно, чем при ком-то другом. Даже вспоминая его знакомство с Гейлом, мой сын далеко не сразу смог с ним подружиться.       Дальше все проходит замечательно. Дети развлекают Пита своими рассказами, а я сижу в стороне наблюдая за происходящим, и невольно представляю про себя, что это моя семья. Что все по-настоящему, и будто бы я с детьми пришла проведать Пита в больнице. Я понимаю, что жить одними мечтами нельзя, но соблазн так велик представить все это, когда Пит со своей дочерью и моим сыном сосем рядом, общаются, смеются. Если бы только Пит не встретил Зои, если бы у меня была хоть капля смелости признаться в своих чувствах, если бы не моя тупая гордость, все было бы по-настоящему.       Слезы наворачиваются на глаза. Я быстро убираю их, чтобы никто не заметил. Уже ничего нельзя исправить. Нужно смириться и перестать рассуждать «а если бы все было по-другому». Все уже случилось, и мне некого винить кроме себя самой. Но, может быть в будущем все изменится? Нельзя исключать такой возможности. Может быть, у меня все-таки есть шанс вернуть то, от чего так легко отказалась когда-то? Я хочу попытаться.       Теперь я точно знаю, что люблю Пита, в этом я убедилась давным-давно. Сейчас главное, убедить в этом его. Конечно не сейчас. Но я умею ждать, и я дождусь, когда сердце Пита снова будет для меня открыто.