Доверься мне

       — Я сейчас заору.        — Это просто слизь.        — С глазами.        — Они ничего не делают.        — Они смотрят.        — Так глаза же.        — Давай пойдем с другой стороны улицы, пожалуйста.        — Мы давно прошли переход.        — Есть подземный. Вон же.        Рин покосился на уходящие вниз ступени. Почесал бровь, думая, как бы так мягче намекнуть.        — Я… не уверен, что сейчас стоит туда спускаться.        — Почему? — неотрывно глядя на чавкающую липкую субстанцию, расплывшуюся прямо по дороге и моргающую во все стороны десятком красноватых вылупленных зрачков, переспросила Кимико.        — Тебе там не понравится. Просто поверь, — уклончиво ответил парень.        Кимико тяжело прикрыла ресницы.        Вдохнула. Выдохнула. Открыла. Ничего не изменилось.        Мутновато-желтая лужа, смахивающая на кем-то брошенный лизун невероятных размеров, сотрясся: несколько прохожих прошли по нему, наступая прямо на глазищи. Глазищи от этого жутко растягивались, как жвательная резинка, а потом сдувались обратно. Кимико даже знать не хотела что это и как называется. От мыслей о том, что она когда-то жила без «зрения» и, скорее всего, даже наступала или касалась подобных кошмаров — ей становилось дурно.        Было около пяти вечера, когда они с Рином отдалились от больницы и вышли на оживленные улицы Токио. Еще достаточно светлое время суток в марте, но низшие демонические сущности уже вовсю копошились в намечающихся сумерках города. И если к колтарам Кимико адаптировалась довольно быстро, то паразитирующие демоны побольше вызвали у нее культурный сверхъестественный шок. Не в таких красках она думала увидеть мир после месяца слепоты.        Юный экзорцист, зевая, сказал, что «вся эта хрень» всегда вылазит к вечеру по всяким темный углам, но она абсолютно не опасна, а потому на нее не стоит обращать внимания. Демоны посерьезнее, вроде тех, что нападали, редко появляются в таких людных местах. Кимико это не сильно утешило. Для нее было потрясением, что помимо разумных тварей и угольной пыли были еще и подобные разновидности, которые тупо росли буквально где попало, как плесень, сбежавшая из фантазий психически больного человека.        Видя, что девушка до сих пор разглядывает слизь, явно побаиваясь перешагнуть ее, Рин закатил глаза, зачерпнул пригоршню снега с выступающего фундамента стоящего рядом здания и кинул в паразита. Оттопыренные глаза заторможено моргнули.        — Им пофигу, видишь? Пойдем.        Кимико на цыпочках последовала за парнем, пролетая участок, где растекался демон, чуть ли не прыжком балерины. Рин не помнил, чтобы сам настолько впечатлился геенновыми тварями, когда начал их видеть. Испугался, да, это конечно. Но опять же: первые демоны, которых он увидел, были не безобидные субстанции, а то, что чуть не сожрало их с Широ, пока они бежали до монастыря. Однако Рин всё равно напомнил себе спросить у кого-нибудь из старших экзорцистов есть ли лекарство от метки машо.        К счастью, улица на которую парень и девушка перешли далее, оказалась широкой и освещенной — это был ряд торговых центров, кафешек и магазинов, а потому здесь демоны отступали в более мрачные переулки. Несколько раз подозрительно осмотревшись, Кимико чуть расслабила плечи. А еще через пару секунд она напрочь забыла про слизь.        — Уже вышло продолжение?! Обалдеть! — вдруг резко воскликнула Кимото и метнулась куда-то вбок, прилипая к витрине… конечно, книжного магазина. — Ва-а-а, какие они тут красивые на обложке!        Рин заглянул Кимико через плечо.        — «Магистр дьявольского культа»? Нет, ты серьезно?! Ты тащишься по подобному, а потом верещишь с безобидных демонов?! — поразился он.        Кимико напыженно обернулась.        — Сравнил ту гадость с этими прекрасными созданиями, конечно! При всех моих вкусах тащиться от отношений глазастой лужи и какой-нибудь поганки — точно изврат.        — Только то, что ты подумала о подобном — уже изврат. Я вообще не это имел в виду, — дернул веком Рин.        Кимико его уже не слушала. В мгновение ока парень оказался сцапан за рукав и втащен внутрь магазина.        В книжные по собственной воле Окумура ходил редко. Если еще точнее — практически никогда. Разве за компанию с Юкио, когда ему нужно было прикупить очередной заумный справочник по растениям, и то Рин сразу откатывался в угол со всякими журналами, пока близнец придирчиво вычитывал аннотации к названиям книг, названиями которых можно было вызвать демонов без всяких кругов и свечей. Книжный, куда его утянула Кимико, был пристанищем задротов манги такого размаха, что Рин даже рот приоткрыл, поражаясь. Кажущийся небольшим снаружи, внутри это оказался огромнейший магазин с целыми улицами отдельных жанров, рассортированных по указателям. Кимико бодрым шагом сразу направилась в отдел сенен-ая, в котором отовсюду торчали возрастные пометки, ничуть не смущающие девушку. К своему дергающемуся глазу Рин заметил это, только оказавшись в отделе вместе с ней.        — Ты опять кошмаришь мои глаза…        — Я быстренько! Пять минуточек!        Первым делом сын Сатаны собрался возмущенно крякнуть и выскочить из этого праздника гейщины, но только он попытался развернуться, как в кажущемся пустом магазине откуда-то взялись покупатели, причем, одни девчонки. Рин резко нырнул за стеллажи обратно — на него уже странно посмотрели какие-то первокурсницы, начав перешептываться. Дьяволу известно, что они могли подумать! Вот же!.. Зато Кимото вообще по барабану — она уже чуть ли не с головой нырнула на стенд с новинками. Дай ей волю — все бы тут скупила, Рин в этом уверен. Вот только сейчас из нее вырвался один надрывный вздох: похлопав по карманам своей куртки, девушка обнаружила в кошельке лишь несколько мелких купюр. Рин тоже выскочил из общаги только с катаной, разведя руками на жалобный взгляд девушки.        — Карточка осталась дома, ну что за… Ничего, я вернусь к вам, мои мальчики, — пообещала она, окинув витрину печальным взглядом матери, бросающей детей в приюте на месяц, когда они выходили на улицу (Рин оторвал Кимико от стенда чуть ли не за уши). А потом прижала к груди телефон, довольно мурлыкнув: — Там столько обновлений наверное вышло! Жду не дождусь, чтобы все прочитать и посмотреть!        — Чего тогда сразу не уехала? — немного ворчливо поинтересовался сын Сатаны.        Кимико услышала ревностные обиженные нотки в его голосе. Заведя руки за спину, она обернулась на пятках и рассмеялась.        — Потому что хочу погулять с тобой.        Рина резко бросает в краску с таких слов. Потому что в этот момент он опять осознает, что они с Кимико теперь, вроде как, встречаются и всё такое. Сперва ему неловко и очень волнительно идти с ней теперь бок о бок, иногда случайно соприкасаясь пальцами, но больше их не одергивать, а знать, что можно спокойно взять теплую ладонь девушки в свою руку. Это немного страшно и почему-то стыдно, понимать, что теперь твои чувства открыты и читабельны, что солгать и уйти от ответа больше не получится. Что Кимико всё знает. Но вскоре Рин понимает, что, по сути своей, между ними ничего не поменялось.        — К тому же, со зрением доступ к нарисованным мальчикам у меня безлимитный и в любое время суток. А вот к настоящему, к сожалению, ограниченный.        Потому что это Кимико и она всегда несет какую-то ересь вперемешку с нормальной речью, не давая забить голову всякими розовыми облаками на полную. Рин не успел на это ничего ответить, как девушка резко застыла посреди улицы:        — Погоди. Завтра же апрель?        — Ага.        — То есть… мы всё-таки сходим на ивент? — прошептала она волнительно. Ее глаза загорелись, как рождественские огоньки на елке.        Рин улыбнулся. Опомнилась, задротка.        — Сходим… — отозвался он. И добавил: — Только никаких картонных мужиков я оттуда не потащу.        — Эй, мы так не договаривались! — возмутилась Кимико.        — Мы вообще никак не договаривались.        — Ты сказал, что пойдешь со мной!        — Пойду.        — А если там какие постеры раздавать будут? Или будет набор новинок додзинесей моих любимых авторов? Я ж одна не донесу! А если там будет сасная дакимакура? Я обязана всё-всё купить!..        Кимико быстро затараторила, чуть ли не подпрыгивая от вдохновения. Рин перестал понимать примерно половину слов, которые она произносила.        — Дакима… что?        — Подушка-обнимашка, — объяснила девушка, разведя руками. — Ну, в полный рост такая, с изображением персонажей.        — Вот это я тем более не потащу, извращенка!        — Да что такого?! Тебе ведь не сложно, с твоей-то силой!        — Физической не сложно, — кивнул Рин с непрошибаемым лицом. — С моральной — отказываюсь.        — А как же эндорфины?        — Вызовешь курьера.        — Это дорого!        — Сказала мажорка, с платной подпиской на манхвалибе и покупающая всю эту гейскую хрень, которую могла бы просто почитать в интернете так.        — Ты не понимаешь, это другое!        — Одно и то же.        — Нифига подобного! Представь, что… не знаю, там… например, тебе предложили перекусить быстро завариваемой лапшой за пять йен или в дорогом итальянском ресторане? Даже не разбираясь в еде — ясно дело, где будет вкуснее.        Рин посмотрел на Кимико, не улавливая связи между едой и рисованными парнями.        — Или вдруг конец света и интернет отрубят? А так у меня всегда будет что перечитать!        — Если случится конец света и отрубят интернет, то яойная манга — последнее, что должно волновать нормального человека.        — Какой ты иногда вредный, Рин.        — Я?! Я адекватный!        — Сказал парень, у которого в планах надрать зад Сатане.        — И это все еще звучит адекватнее, чем читать яойную мангу во время конца света!        — Как лихо ты увел тему от доставки картонных мужиков…        — …        Кимико опять вышла вперед, развернувшись к парню лицом и идя спиной.        — Предлагаю договориться, — предприимчиво заявила она.        — Вот уж нет, — фыркнул Рин. — На нас пялились, как на идиотов всю дорогу.        — Тебя это смущает?        — Представь себе!        — Эти люди тебя больше никогда не увидят, а если увидят, то не вспомнят!        — Это не меняет сути!        — Хорошо, я склею большой пакет.        — Господи, ну что с тобой не так? — простонал парень, возведя глаза к небу в риторическом вопросе. — Зачем тебе всё это? Купи плакат, блин, если так хочется!        — Плакат каждый дурак купить может, а это — эксклюзив! А еще в новой дораме с Ли Дон Уком будет играть второй очень классный актер… Я не успела на него, когда ходила на презентацию, — Окумура не проникся. — Ну, ну Рин! Ну, правда. Давай договоримся. Что ты хочешь? С уроками я тебе, само собой, теперь буду помогать снова. Обнимашки? Поцелуй? Почесать хвост? Поделиться моей коллекцией?.. Пару волшебных слов — и я всё сделаю!        — Не будешь бесить меня?        — Ты перегибаешь с волшебством.        Рин на ходу зачерпнул горсть снега и запустил в девушку.        То, что Кимото придуривается, стало ясно еще предложений десять назад. И то, что сын Сатаны, несмотря на все свое бурчание, всё равно сделает всё, что попросит эта ненормальная девчонка — было понятно обоим. Кимико была счастлива видеть Рина, каждую его эмоцию, просто говорить с ним, смеяться и получать зрительный отклик, который можно прочитать сразу, а не догадывать в своей голове. Рин точно также не сводил с Кимико взгляда, в промежутке, когда его глаза не закатывались от ее слов. Теперь видеть девушку настолько живой и активной было так ностальгично непривычно, что не хотелось, чтобы эта прогулка заканчивалась. Не хотелось, чтобы небо темнело, а дорога, по которой они шли к владениям Академии и жилым кварталам, в конце-концов кончилась порогом, за который надо перешагнуть и расстаться на ночь. Хотелось продолжать бесцельно шататься, перебрасываться шутками, смеяться, спорить, просто разговаривать, в спешке перебегая пешеходные переходы на последних секундах, и не замечать ничего вокруг, кроме друг друга.        Это всё им было знакомо. Это всё было до темноты. С разницей лишь в том, что поцеловать Кимико еще раз ему хотелось чуть больше, чем таки дать ей подзатыльник за идиотские шуточки, и что теперь это было возможно на самом деле. А еще будоражило душу то, что она вовсе не против. Кимико, видимо, чувствовала это, потому что несмотря на искорки веселья в ее глазах, на щеках ее тоже периодически вспыхивал румянец. Он, конечно, не шел ни в какое сравнение с полыхающими ушами юноши, но тот ничего не мог с собой поделать.        Дурение подтаявшим снегом разразилось не на шутку. Кимико совсем позабыла про колтаров, про демоническую слизь и про то, что мама сказала ей вернуться домой до темноты. А еще она понятия не имела почему такие глупости, как игра в снежки, утерявшая свои веселые краски еще лет в восемь, в шестнадцать стала такой захватывающей, что от улыбки болело лицо. Конечно, виноват в этом один коварный демон, у которого дурости внутри больше, чем у толпы детей. Но Кимико никогда бы не подумала, что будет носиться по городу, лавируя между фонарных столбов и прохожих, черпая голыми руками снег, чувствуя, как за собственным шиворотом уже точно сугроб скопился — Рин кидал снежки чертовски метко.        Как раз стоило зачерпнуть очередную горсть белой липкой субстанции с пустующей скамейки и развернуться, как уже нагнавший парень с готовым снежком в руках опередил и выскочил вперед… и случайно врезался плечом на проходящего мимо человека.        — Эй! — возмутился тот.        — Извините, — буркнул Рин, поспешно сторонясь. Кимико хихикнула.        Парень, на которого налетели, что-то недовольно фыркнул и было прошел мимо, как вдруг внезапно остановился.        — Эй, это же ты!..        Уже отвернувшийся и забывший про прохожего Рин обернулся, услышав крик. Снежок, что он наспех утрамбовал в ладони, замер. Кимико заметила заминку, тоже обернувшись. И наткнулась на перекошенное почему-то от злости лицо какого-то высокого парня, который смотрел на Окумуру так, будто тот на его глазах сжег его бумажник и еще закусил мобильником. Девушка медленно выпрямилась, не понимая, в чем причина такой реакции.        «Случайно же толкнул и вовсе несильно! Чего он так завелся?», — подумала она.        — Это точно ты! — тем временем взревел тот, ткнув пальцем в Рина.        — А?..        — Пацаны, я нашел этого говнюка!        Раздался свист.        Рин уверен, что пресловутая карма всё-таки существует. И она самая последняя дрянь во вселенной.        Не успела Кимико ничего сообразить — рядом с парнем выросли еще трое. Вид у них был крайне недружелюбный. Улыбка Рина, застывшая на его лице после веселья с девушкой, стала натянутой до крайности. Снежок закапал, сжатый в руке. До Окумуры быстро дошло, что происходит, стоило посмотреть на компанию внимательнее: это были те самые парни, которые нарвались на сына Сатаны, когда тот был не в духе, и получили тумаков. У одного на скуле все еще красовались желтоватые остатки фингала.        Парни сгрудились мрачной тучей. Рин продолжал тянуть дурацкую натянутую улыбочку, судорожно соображая, как поступить.        Сейчас, когда он был спокоен, то понимал причину такого гнева ребят. И, наверное, сын Сатаны бы даже не обломился извиниться перед ними, если бы не прочитал по их лицам, что слушать его никто не будет. Точно не после того раза, как он сам же повалял их в переулке.        — Парни, вы что-то перепутали, — нарочито спокойно выцедил Рин, попытавшись прикинуться дураком.        — Да хули с два я твою рожу забуду!        Не прокатило.        В следующий момент компания двинулась на Рина. Тот не придумал ничего лучше, чем сбить самого ближнего из них снежком, который уже растаял и сжался в руке до размеров мячика для пинг-понга, чтобы выиграть время и расстояние. Замахнувшись, Окумура швырнул снежок, целясь в плечо узнавшего его парня.        Он не ожидал, что соперник в два раза шире и выше на голову, своей комплекцией умудрится проворно увернуться, отскочив в сторону.        Но еще меньше он ожидал, что улетевший в пустую снаряд врежется во что-то с грохотом.        Раздался характерный звук битого стекла и вой сигнализации. Все невольно замерли и обернулись, расступившись.        Лицо Рина вытянулось.        Наверное, карму ему всё-таки стоит сходить куда-нибудь прочистить. С ней явно что-то не в порядке. Потому что из всех автомобилей, стоявших на парковке, Окумура ухитрился попасть в окно… полицейской машины.        Кимико ойкнула, прижимая ладонь к губам. Осколки лобового стекла посыпались на дорогу. Из визжащего автомобиля медленно вышел мужчина в форме с ошалевшим видом. Оттуда же выпал надкушенный пончик и разлитый стаканчик с колой. Рин так и замер с занесенной рукой, забыв ее опустить. Впрочем, если он бы даже сообразил это сделать — все равно было понятно, кто виновен, по одному его перекошенному лицу. Обедавший себе в машине патрульный был до того изумлен внезапностью и беспределом среди белого дня, что вывалился с водительского кресла, хватая ртом воздух от возмущения, и не мог ничего выдавить.        Парни, секунду назад вздумавшие атаковать сына Сатаны, бросились в рассыпную. Видимо, у них с законом было что-то негладко. А может, просто очканули. Но Рин о них мгновенно забыл, сам машинально попятившись.        Патрульный отошел от шока и на глазах рассвирепел, зашагав в сторону парня и девушки.        Рин успел панически подумать о том, что попасть в человеческую тюрьму по такому тупому поводу будет последней каплей для Юкио отречься от близнеца окончательно и бесповоротно. У него точно не наскребется денег выплатить штраф за порчу служебного автомобиля. Зато Мефисто явно удавится от смеха в своей клоунской резиденции, когда узнает насколько его младший родственник космический лох.        Поэтому стоило мужчине двинуться на них, то юный экзорцист предпочел отдаться позорному бегству, чем справедливости. Да вообще какой там справедливости — он же случайно!.. Надо было этим идиотам до него докопаться опять!        Рин схватил замершую рядом Кимико за руку и бросился наутек. Кимико мотнулась болванчиком, охнув.        Они влетели в самую толпу переходящих по переходу людей, подняв негодующий шум.        — Рин! Что ты делаешь?! Я только вышла с больницы, я не готова к аресту! — вырвалось у девушки с опозданием в затылок юноши.        — Вот именно поэтому валим! — поторопил Рин, перехватывая второй рукой ремешок чехла катаны на плече.        — Эй! А ну стоять! — вопил вдогонку полицейский.        Рин пропустил мимо ушей сие незаманчивое предложение и припустил сильнее, сворачивая наобум в какие-то проулки. Мимо замелькали магазинчики, прилавки, с окриками отшатывались возмущенные прохожие. Кимико еле поспевала за ним, ничего не соображая. Она даже не знала, зачем убегала — она ведь ничего не сделала! Хотя после такого она уже наверняка соучастник преступления… Подумав об этом, Кимико побледнела. Равноценно нежеланию Рина встревать в передрягу с полицией, она тоже была не готова объяснять матери почему вместо того, чтобы спокойно дойти до дома, она застряла в дежурке уже не скорой помощи. Впрочем, подумать об этом полноценно был не лучший момент.        — Эй! Совсем?!        — Простите! Извините!..        Тело, отвыкшее от подобных нагрузок, запротестовало. Кимико поспевала за Рином только потому, что он практически тащил ее за собой. Калейдоскоп красок вокруг завертелся в смазанные пятна и попытки вдохнуть кислорода, чтобы не свалиться. Стая голубей испуганно вспорхнула в воздух из-под ног, когда парень и девушка пронеслись по оживленной площади и свернули к большому переходу. Но стоило приблизиться к нему — зажегся красный, и путь отступления перекрыли мгновенно занявшие дорогу потоки автомобилей.        Только Рину и Кимико показалось, что все обошлось, и они позволили себе, уперев руки в колени, затормозить и отдышаться вместе с другими пешеходами на краю тротуара, как позади раздался свист полицейского. Парень и девушка бледно переглянулись.        — Я сейчас помру… — выдавила Кимото.        — Давай попозже! — выругался Рин, вновь схватив ее за куртку.        Пришлось развернуться и кинуться в другую сторону. Полицейский не отставал. Кимико от бега было уже дурно — она несколько недель просидела на кровати, а тут марш-бросок с препятствиями! Ее длинные волосы выпутались из-под капюшона, взметнувшись в сторону.        — Стой, Рин! Сюда! — вдруг резко дернула куда-то вбок Кимико.        Мимо мелькнул спуск в подземное метро.        — Я же сказал, после захода солнца там куча нечисти! — находу отозвался Рин, вертя головой и соображая как оторваться от навязчивого патрульного.        — Да лучше нечисть, чем полиция! Ты в курсе как нас могут оштрафовать за этот побег?!        О, Рин-то в курсе. Он замер, поглядев на девушку с сомнением.        — Ты точно переживешь?        — Переживу, — задыхаясь, выдала Кимико, у которой легкие уже просто горели.        Вот только ссыпавшись по ступеням эскалатора вниз они оба резко осознали, что у них нет мелочи, чтобы оплатить турникет, а времени менять купюры не было. Выскочить обратно означало попасться точно в руки полицейскому.        Рин и Кимико переглянулись.        — Нет, — замотала головой девушка, поняв, что собирается сделать парень.        — У нас есть выбор?! — поинтересовался он, подбегая к веренице автоматических пропусков.        — Я никогда не прыгала через турникеты! — зашипела Кимико.        Полицейский свисток, раздавшийся эхом по спуску в метро, живо подстегнул моральные принципы и нераскрытые таланты к паркуру.        — Придется, — обернувшись на патрульного, поторопил Рин и с разбегу перемахнул низенькие дверцы.        Девушка подскочила к турникету, панически соображая, как ей так же быстро и ловко оказаться по ту сторону. Она врезалась коленкой в запищавшую красным дверцу, собираясь тупо перелезь, забив на изящество — извините, она как бы первый раз подобной непотребщиной занимается! Но обернувшийся Рин увидел проблему и быстро шагнул обратно.        — Держись за меня, быстрее! — приказал он.        — Да твою отец! Какого черта вообще я делаю?! — взвыла Кимото шепотом и бросилась делать, что сказано, когда к свистку добавился сердитый окрик смотрителя метрополитена. Замечательно! Теперь они точно влипли!        Кимико только и успела положить руки ему на плечи — сын Сатаны схватил ее за талию и просто заставил перепрыгнуть, используя себя, как опору. Фактически: он тупо ее перекинул через преграду.        Дальше они вдвоем чуть ли не по поручням скатились на станцию, сбегая по движущимся лесенкам. Возле эскалаторной будки внизу девушка едва не дотронулась рукой до паразитирующего демона, который сперва приняла за оборванный плакат и почти завизжала. Сын Сатаны успел выдернуть ее в сторону, оборвав на полузвуке. Колтаров в подземке была просто тьма тьмущая, но отдаться шоку у Кимико не было времени.        — Только не ори!.. — вдруг выпалил Рин, почти зажав ей рот.        «А?»        Кимико повернула голову. А потом дернула ноги с такой скоростью, словно по каменному полу разлилась кипящая лава, подскакивая чуть ли не парню на руки.        Из арки тоннеля, откуда должен был вот-вот прибыть поезд, медленно разрасталось что-то, смахивающее на обескровленные внутренности. Похожее на сорняки из вен и артерий, поросль растеклась по рельсам и взобралась на платформу.        — Что это за «Сайлент Хилл»?! — проскулила Кимико еле слышно.        — Спокойно. Это просто призрачный плющ. Он тоже не кусается, — по обывательски успокоил Рин, нервно оборачиваясь на эскалатор и высматривая погоню.        — М-м-м… класс. Да, отлично. Хорошо. Всего лишь призрачный плющ, действительно, что такого?        «Почему оно выглядит, как живые внутренности?!»        Кимико пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы действительно не заверещать. Потому что очень хотелось. К счастью, некий призрачный плющ прекратил свой рост ровно там, где свет с платформы становился ярким. Так что мало аппетитный гербарий остался украшать лишь темный проем тоннеля, делая прибытие очередного поезда каким-то зловещим по атмосфере. Впрочем, Рин предупреждал. Теперь, видя насколько больше угольной пыли копошится в подземке, Кимико поняла в полной мере фразу «ночь — время демонов». С исчезновением солнца мир как будто обращался.        Дождавшись остановки вагонов ребята протолкнулись сквозь толпу и забежали внутрь ближайших дверей, которые вскоре захлопнулись сразу у них на спиной. Поезд двинулся в тоннель, оповестив пассажиров отойти от края платформы и дверей. Пронесло.        Рин облегченно выдохнул, со стоном прислонившись к прозрачному стеклу, игнорируя надпись «не прислоняться», и стянул чехол с Курикарой с плеча. Рядом не могла прийти в себя Кимико, которая, сцепив зубы, глубоко дышала, пытаясь нормализовать пляшущие в глазах звездочки.        — У меня чуть сердце не выскочило… — простонала она сиплым шепотом. — Как вообще можно было разбить машину снежком с такого расстояния?..        — Ты меня спрашиваешь?        — Ну, не я же кинула-то!        — Я рассчитывал сбить с ног того идиота…        — Насмерть?        — Да не сильно я кинул! — ощетинился Рин.        — Скажи это полицейскому… Боже, — Кимико прижала мокрые от остатков снега ладони к лицу, охлаждая красные щеки. Немногочисленные пассажиры вагона частично окинули парня и девушку равнодушными взглядами и вновь погрузились в свои мысли. Вагон покачнулся, входя в поворот. Челка у Кимико стояла дыбом. Ко всему прочему она заметила, что на потолке возле длинной лампы покачивается что-то похоже на фиолетовую летучую мышь. Колтары тоже забрались в вагоны, паря между поручней. Кимико посмотрела на все это тяжелым взглядом сквозь пыльцы, а потом повернулась к Рину. — Мы куда вообще едем?        Виновник марафонного забега и сам не знал. Он затянул их в первый попавшийся поезд, не глядя. Девушка предпочла это не комментировать.        Она отняла руки от лица и завертелась, высматривая хоть какие-то указатели или наклейки с указанием ветки, по которой едет этот вагон. Но тут рельсы опять вильнули, заставив ее пошатнуться, заваливаясь на парня. Автоматически обхватив Рина за талию, чтобы не упасть, Кимико вскинула голову. Рин немного смутился такого положения в общественном месте. Да еще Кимото на него как-то странно посмотрела, не думая расслаблять рук. Но подумать о лишнем не успелось.        — Рин.        — М?..        — А ведь у смотрителей метро есть связь с любыми станциями? Рации там всякие, например?..        — Эм… наверное, — не понимая, к чему она клонит, ответил он не очень уверено.        — А нас не выловят сейчас на следующей остановке? — медленно поинтересовалась Кимико.        Рин опустил голову, поглядев ей в глаза. Что-то об этом он не подумал.        А судя по начавшему светлеть тоннелю — станция уже близко.        Кимико быстро выпрямилась, засуетившись.        — Снимай чехол с катаны.        — Это еще зачем?        — Затем, что он красный, блин! Думаешь, полицейский на что смотрел, когда бежал за нами? — зашипела шепотом девушка, быстро стягивая с себя свой такой же яркий оранжевый шарф и упихивая его в карман.        — Серьезно? Мне с катаной по метро ходить?        — Катаной в токийском метро ты никого не удивишь. Она хотя бы не такая яркая!        Рин, поколебавшись, поглядел на Кимико, но чертыхнулся и последовал ее совету.        — И куртку свою сними.        Ощущая себя в каком-нибудь кино про шпионов и погоню, в котором от героев требовалось преобразиться за пару минут, чтобы скрыться от преследования, Окумура быстро вынул Курикару из чехла и отдал ее Кимико, чтобы снять с себя куртку.        — Какого фига ты в одной футболке зимой?! — воскликнула девушка.        — Моя рубашка на тебе!        — Ой, точно…        На их странную возню подозрительно посмотрела рядом сидящая бабушка, но, к счастью, поезд уже замедлялся. Рин и Кимико вышли из вагона одними из последних, стараясь не шибко отдаляться от толпы. И практически сразу парень заметил пару людей в форме, стоящих на платформе. Кимико оказалась права — о них уже явно сообщили.        И черт бы знает чем все закончилась, не подумай она об этом за пару минут до станции.        Когда один из мужчин двинулся прямо в их сторону, парень споткнулся, на мгновение запаниковав. Что делать?! Запрыгнуть обратно в вагон? Это точно будет заметно!        В этот раз первой опомнилась Кимико. Она дернула Рина за локоть в сторону, заставив налететь на одну из несущих колон с картой метрополитена. Одной рукой девушка завела катану себе за спину, пряча собой, ладонью второй зарылась в черные волосы, прикрывая остроконечное ухо и заставляя склониться над своей головой. Рин едва не выронил куртку — та не свалилась чисто из-за отсутствия пространства между ними.        Перештопанное быстрым пульсом дыхание соединилось.        Придирчиво высматривающий в толпе нарушителей сотрудник метро мазнул по обнимающейся парочке равнодушным взглядом и зашел в вагон. Механический голос пронесся над головами, сообщая, что двери закрываются. Рельсы загудели, унося поезд дальше.        Рин и Кимико так и стояли, пока платформа снова не заполнилась людьми. Подождав еще немного, Кимико осторожно выглянула из-за плеча парня, осматривая станцию.        — Кажется, прокатило…        Отдышавшись, они перешли на обратный маршрут и уселись на самую неприметную скамейку, в ожидании поезда. Рин надел обратно куртку и забрал Курикару, оставив ее пока без чехла. Кимико пригладила стоящую дыбом челку. Ее щеки до сих пор были красными. То ли до сих пор от бега не отошла, то ли до нее тоже с опозданием дошло, что подобное вторжение в личное пространство друг друга теперь имеет насколько иное значение и последствия.        Парень и девушка немного посидели в молчании, слушая, как объявляют по динамикам правила поведения в метрополитене, а так же время прибытия следующих вагонов. Мимо прошмыгнуло что-то похожее на огромную крысу. Кимико точно заметила, что «крысой» это можно было назвать только фигурально — хотя бы потому, что у подобных млекопитающих нет по восемь лап. Но, по крайней мере, на этой станции не паразитировал призрачный плющ.        — Знаешь, что, Окумура? — вдруг произнесла девушка.        Рин повернулся к Кимико, вопросительно изогнув бровь. Она тоже повернулась.        — Я с тобой в снежки играть больше не буду.        Повисла пауза.        В следующий момент парень и девушка одновременно прыснули, а в тоннеле показались огни приближающегося поезда.                     

***

                            Когда Рин и Кимико вышли из метро, то на улицы города совсем опустились сумерки. Девушка поежилась, кутаясь в шарф.        — Слушай… — неожиданно тихо и серьезно позвала она. — А это проклятие — оно точно не вернется? Не случится так, что я усну, а утром всё повторится?        Рин поглядел на как-то разом сжавшуюся девушку.        — Не знаю… Я могу посмотреть через пламя на твои глаза. Только… не здесь, — он кивнул на прохожих.        — Ладно, — согласилась Кимико. — И может тогда еще Юкио посмотрит? Мало ли…        — О, и правда! — закивал Рин. Он был только рад, если они погуляют с девушкой еще, зайдя в общежитие. Но тут парень вспомнил кое-что еще и вдруг застыл, как вкопанный. — Ой, че-е-е-ерт!..        Кимико пропустила момент, когда Окумура схватился в ужасе за голову, отстав на пару шагов.        — Что? Что такое?        Рин вцепился в свои волосы, нервно поглядев на подругу.        — Юкио меня сейчас убьет.        — За что?        — За то, что свалил и ему не сказал.        — У вас есть какие-то правила на выход на улицу? — изогнула бровь девушка.        — Да не в этом дело! Блин-блин-блин! Пошли скорее!.. — поторопил парень.        Рин совершенно забыл сообщить брату, что с Кимико всё в порядке, а прошло уже пару часов, как он сбежал с общежития. Если Юкио обнаружил, что близнеца нет в здании, то за прошедшее время уровень его гнева мог достигнуть масштаба казней египетских. Это плохо! Очень плохо! Вся эта ситуация пощекотала нервы Окумуре-младшему до такой степени, что старший не был уверен, что по возвращению его не захотят окунуть башкой в святую воду. Это раньше угрозы от Юкио казались смешными и пустыми — потому что младший не только за мозги свои дослужился в пятнадцатилетнем возрасте до экзорциста, физически он мог составить Рину серьезного соперника, тот уверен. К счастью, братья Окумура хоть и наорать друг на друга могли нехило, до драк между собой у них никогда не доходило. И Рин не хотел, чтобы когда-нибудь дошло. Ссориться с Юкио старший в принципе не любил, ведь гундел далматинец очкастый катастрофически серьезно даже если перепалка получалась случайно. Брат выходил из себя редко, но метко. Да еще умел формулировать слова так, что после конфликта Рин долго чувствовал неприятный осадок между ними и дикую вину. А у них накануне и так в комнате царила атмосфера вот-вот взорвущейся бочки с порохом из-за Кимико в больнице и синего пламени. Надо скорее показать Юкио, что Кимико жива здорова и более того — он снял с нее проклятие! Он не безнадежный неудачник, бросающий слова на ветер, не монстр, совершивший преступление, и он…        — Ты, — страшно зарычал Юкио, едва Рин распахнул дверь комнаты, виляя хвостом.        Парень даже сказать ничего не успел — близнец схватил его за грудки ветровки, сверкая бирюзовой яростью за стеклами очков. Это какой-то парадокс, что младший брат был выше него, но обычно старший не шибко досадовал. Пока не оказывался вот в таких ситуациях.        — Погоди!.. — просипел Рин, которого вздернули на цыпочки.        — Я что тебе сказал?..        — А-а-а, Юкио, стой-стой-стой! Не убивай его, пожалуйста! — Кимико кое-как вклинилась между братьев, спасая Рина.        Юкио замер. Его лицо мгновенно расправилось из гневного в удивленное, а потом и вовсе ошарашенное. Бирюзовые глаза за стеклами очков расширились, недосказанная брату реплика оборвалась на полуслове.        — Кимико… сан?        Девушка широко улыбнулась. Юкио медленно выпустил брата, проигнорировав его недовольное ворчание по поводу бешеных далматинцев.        — Ага. Рада не только услышать.        Лицо Юкио стало еще более удивленным.        — Твое зрение вернулось?        — Ну, по крайней мере, со вчера не жалуюсь.        — То есть, ты был?.. — уточнил Юкио через некоторую паузу, поглядев на взъерошенного брата.        — В больнице, конечно! — окрысился Рин в ответ.        Юноша в очках еще раз перевел взгляд с брата на девушку и обратно, что-то соображая.        Невозможно, но Кимото Кимико, которая в окружении капельниц и белых простыней пару суток назад выглядела, как та, по которой скоро будут петь заупокойную мессу, теперь стояла в их комнате, сверкая живым румянцем на бледных щеках. Ее длинные распущенные волосы были растрепаны почти, как у Рина, из рукава куртки почему-то торчал шарф, а пустые меланхоличные зрачки, в последний раз глядевшие на Юкио с такого же равнодушного лица, сейчас задорно сверкали, рассматривая его в ответ.        Кажется, она и правда видела. Кажется, она пришла сюда своими ногами и по собственной воле. И, кажется, она совершенно точно не собиралась ненавидеть ни его, ни Рина за то, что пережила.        Выходит, у брата всё-таки получилось совладать с пламенем в настолько сложном деле, как снять проклятие с радужки глаза, не навредив?.. Невероятно.        — Поверить не могу, — вслух пробормотал Юкио, медленно отступив на пару шагов от ребят.        А потом и вовсе провел пальцами по лицу в родинках, надавив на прикрытые веки под очками и опускаясь позади себя на стул. Его напряженные плечи как-то разом расправились, из груди вырвался тихий облегченный вздох.        Всё в порядке. Никаких последствий. Дурные выходки старшего брата не отправят их на плаху Ордена.        — Ну, вот! Всё обошлось! — хлопнул его по плечу заулыбавшийся Рин, заставив покачнуться. — А ты меня чуть не сожрал!        Юкио отнял пальцы от лица и, не выпрямляясь, так посмотрел на довольно виляющего хвостом брата исподлобья, что кисточка, махающая у того за лопатками в самодовольстве, нервно шлепнулась на пол. Наверное, если бы не стоящая рядом Кимико — Юкио бы не промолчал. Он бы сказал много чего. Но присутствие гостьи ограничило его возможности. Рин, похоже, понял, почему ему еще не завязали хвост морском узлом и мгновенно отпрыгнул за Кимико, отгородившись ей, как щитом.        — Ты это… можешь на всякий случай посмотреть на ее глаза? — попросил он, положив ладони на плечи девушки и заставив шагнуть вперед.        Юкио поглядел на перекосившуюся улыбку Кимико, которой Рин слишком сильно сжал плечи, и заторможено кивнул.        Пока он доставал специальные линзы, похожие на набор маленьких луп и пенсне, девушка еще раз рассказала про то, как очнулась.        — Больше нет тех ощущений, как перед проявлением проклятия? — спросил Окумура-младший.        — Вроде нет.        Рин погасил основной свет в комнате, чтобы ничто не бликовало лишнего, кроме фонарика в руках близнеца. Юкио поочередно и внимательно осмотрел теперь реагирующие зрачки Кимико. Пока брат позади суетился, он перебрал все специально закаленные линзы, чтобы удостовериться наверняка. Удивительно, но у девушки не пострадали даже ресницы.        — Ну, чего там? — Рин по детски высунулся из-за плеча Юкио в нетерпении.        Юкио выключил фонарик и выпрямился.        — Похоже, всё чисто.        Кимико, которая сидела практически не дыша, вцепившись в сидение стула, от облегчения едва с него не свалилась. Рин тут же включил свет обратно, завиляв хвостом в два раза быстрее прежнего и широко оскалился своей улыбкой.        — Вот и всё! Проклятия больше нет!        Проклятия больше нет.        Кимико медленно поднесла пальцы к своим ресницам, будто и сама только-только до конца поверила. Конечно, она уже почти сутки видела мир да и врачи проверили ее зрение. Но всё это было слишком… слишком хорошо, чтобы удостовериться и расслабить плечи. Но Окумура Юкио экзорцист с мейстером Лекаря, который разбирается в этом всём явно лучше, чем любой самый опытный глазной врач, поэтому только когда он говорит, что всё закончилось, Кимико наконец-то этому верит.        По щеке девушки заскользила слеза. Мельтешащий хвост Рина мгновенно закрутился тревожной спиралью, улыбка сползла с лица.        — Кимико?!        — Всё… в порядке, просто… спасибо. Спасибо вам, — прошептала девушка, пряча лицо в ладонях.        Рин и Юкио переглянулись.        — Нии-сан, завари лавандовый чай.        — А? А, да, сейчас!.. — Рин сразу же метнулся на кухню.        На колени Кимико прыгнуло что-то мягкое. Отняв пальцы от лица, она увидела Куро, который внимательно посмотрел на нее огромными зелеными глазами. Кот-фамильяр робко тронул ладонь, на которой белели три царапины. Кимико не слышала голосов демонов, но поняла, что тот просит прощения за это. Сквозь слезы, она улыбнулась и погладила Куро по голове.        — Всё в порядке. Ты спас мне жизнь. Спасибо.        Юкио, оставшийся в комнате, молча смотрел на эту картину.        — Вы такие разные с Рином, — вдруг сказала она, почесав Куро за маленькими рожками. Юкио не сразу понял, что девушка обращается к нему. — Вроде близнецы, но по Рину сразу видно, что он чувствует, а по тебе абсолютно не понятно. Понимаю, если ты злишься за всё это. Но не вини Рина. Это я разрешила ему снять проклятие… Представляю, сколько нервов вам стоили эти два дня. Прости.        Кимико вскинула голову, утерев слезы. Юкио уселся на стул напротив, внимательно поглядев ей в наконец-то видящие глаза. Теперь он не мог не спросить. Тем более, что Кимото Кимико сама созналась, что в этот раз она подтолкнула к опрометчивому поступку, а не Рин посамовольничал по своим привычкам. Это было странно — ведь Юкио знал, что девушка не глупа и осознавала все риски. В конце-концов, он лично разговаривал с ней до всех этих событий. Вряд ли это была просто жалость к себе и отчаяние. Он видел, что Кимото готова была смириться со слепотой. Но почему-то не смирилась.        — Почему ты поверила синему пламени? — прямо спросил он.        Девушка задумчиво заправила прядь волос за ухо.        — Я поверила не синему пламени. Я поверила Рину.        — Но его пламя опасно. Оно могло тебя убить и…        — Как и любой другой огонь.        Юкио осекся. Лицо Кимико тоже стало серьезным.        Честно говоря, Кимико было стыдно перед Юкио еще больше, чем перед Рином. Даже без глаз по голосу младшего близнеца было слышно, насколько он беспокоился за брата и насколько серьезнее ко всему относился. Это у Рина частенько ветер в голове. Сделает, да забудет. Юкио не такой. Поэтому Кимико уняла желание сбежать за Рином на кухню и решила всё рассказать и объяснить.        — Знаешь… когда я первый раз увидела синее пламя — я знатно перепугалась. Еще и в тех, м-м… обстоятельствах.        — Обстоятельствах?        — Рин не рассказывал? — Кимико удивленно посмотрела на парня. — В начале осени возле жилых кварталов на нас напал чей-то фамильяр.        Брови Юкио взметнулись над очками. Он помнил пришибленный вид брата в тот вечер, но тот не назвал имя Кимико. И теперь Юкио был еще больше удивлен, что девушка до сих пор спокойно находилась в его обществе, ведь для гражданского попасть в такую передрягу — тот еще шок.        — Так это была ты… та ученица, — пробормотал экзорцист.        — Да-а-а… я сказала ему больше не подходить ко мне в тот день, — тихо пробормотала Кимико. — Но потом я узнала, что, оказывается, синее пламя не такое, как обычное. Оказывается, оно может не вредить никому и ничему, если его владелец того не желает. Парадокс, да? — она хмыкнула. — Мы, люди, создаем обычный огонь точно также: спичками и зажигалками, используем его во благо себе, прекрасно понимая, что та же случайно опрокинутая на ковер горящая свеча может спалить целый дом. Что угли от затухающего костра могут выжечь целый лес. Без жалости. Без контроля. Это ведь просто стихия. Но разве синее пламя такая же стихия? Нет. Синее пламя — это энергия. Его можно контролировать и можно им управлять. Странно, что нам с самого детства говорят о том, что подобное — намного опаснее, что синее пламя — самое страшное порождение Геенны. Разве не опаснее то, что существует само по себе, без разума? Поэтому когда я увидела, что огонь Рина ничего не трогает — я была потрясена. И подумала: выходит, всё ложь?..        — Это не совсем верное… — начал Окумура-младший.        — Нет-нет, я понимаю, что история с Синей Ночью не вымысел и что пламя Сатаны губительно, но в том и разница, понимаешь, Юкио? Это как… я не знаю, как магия!        Юкио скептически посмотрел на Кимико.        — При всем уважении, Кимико-сан, сравнивать синее пламя с магией — это кощунство.        — Нет же, — она закатила глаза, досадуя, что не может подобрать нормальных слов. На кухне что-то брякнуло. Куро навострил уши, а потом резко спрыгнул с коленей девушки и умчался проверять, что там планируется вкусненького. Кимико щелкнула пальцами. — Точно! Пистолеты!        — Что?        — Ты ведь владеешь ими, Юкио? Мне показалось, у тебя были пистолеты, когда… на меня опять напал демон, — это Кимико выдохнула с обреченной ухмылкой. Окумура-младший кивнул, не понимая, к чему клонит девушка. Кимико подалась вперед, уложив локти на колени и, сцепив пальцы мостиком, уложила на них подбородок. Юкио подумал, что у нее очень пронзительный взгляд для человека, который никак не был связан с демонами, но сейчас говорил о них с такой уверенностью. — Из пистолета можно покалечить или убить. Но что есть пистолет по своей сути сам по себе?        — Это оружие, — мгновенно ответил он, не задумываясь.        — Нет.        — Нет? — удивился экзорцист.        Кимико улыбнулась одной стороной и склонила голову набок.        — Оружием становится любой предмет, что попадает в руки. И только в руках того, кто собирается использовать этот предмет, как оружие. Сам пистолет по своей сути не более, чем сплав металла особой формы. Он не выстрелит сам по себе, не причинит боль умышленно. Точно также и синее пламя. Пока тот, кто им владеет, не желает причинять зла — оно не оружие…        Бирюзовые глаза за очками изумленно расширились.        Что-то ему это очень напомнило другой разговор, о сравнении демонов с собаками во время изгнания…        Пока Окумура-младший ушел в себя, размышляя над этими словами, Кимико отняла подбородок от пальцев и выпрямилась, вставая с места. Рин наверняка уже их заждался.        — Не скажу, что я совсем не боюсь синего пламени, но раз оно идет в комплекте с Рином… что ж, — уже в дверях, она обернулась. — Кстати, мне очень неловко с этими всякими суффиксами. Просто Кимико, ладно?                     

***

                     Кимико проторчала у братьев Окумура еще полтора часа, во все глаза глядя, как Укобак колдует на кухне. Чай на травах, приготовленный Рином, оказался невероятно вкусным. К удивлению Кимико, Юкио тоже присоединился к подобию ужина, а это невероятно облегчило совестливые терзания девушки за случившееся. А еще ей невероятно нравилось наблюдать, как братья взаимодействуют. Будучи единственным ребенком в семье Кимико, которая еще ко всему прочему вечно не дома, редко чувствовала такое тепло и ощущение, что тебя понимают с полуслова. Рин и Юкио, несмотря на свои радикально отличающиеся характеры, удивительным образом дополняли друг друга.        Чуть позже, Окумура-младший отцепил от огромной связки ключей, которую уже видела Кимико, один из порталов и отдал Рину. Не то юную Кимото скоро точно спохватятся даже в ее доме.        Конечно, стоило вернуть ту в родную обитель, как у нее сорвало крышу.        — Ва-а-а-а! Моё солнышко, как я скучала-а-а!        Рин заткнул уши — Кимико пронеслась мимо торнадо визга и кинулась лобызать постер со своим любимым актером. Картонный Ли Дон Ук мгновенно заимел все шансы остаться без головы. Со стороны это выглядело ненормально, но Рин привык. А у картонного парня всё равно выбора не было.        Поэтому Окумура лишь покачал головой, отодвигая кресло на колесиках и плюхаясь в него.        — Я так понимаю, я тут уже лишний, — не удержался он.        Счастливая донельзя Кимото показала ему язык. Вдоволь налюбовавшись айдолом, она опомнилась и почти сразу полезла под кровать, задрав плед наверх.        — Мои мальчики-и-и!..        Рин потом подпер голову ладонью, наблюдая, как Кимико на четвереньках чуть ли не полностью зарылась в свои запылившиеся залежи «крепкой мужской дружбы» и потянула оттуда всё заподряд, бормоча «я обязана всё перечитать!».        Когда она высунулась обратно с охапкой манги в руках, на ее лбу прилип какой-то клочок, а на лице застыло мечтательное выражение. В этот момент владелица тараканов с нетрадиционной ориентацией в голове показалась ему самой красивой на свете…        …вплоть до того момента пока не открыла рот.        — Ой, а про хвост я теперь могу спрашивать? — не успел он переварить внезапный вопрос, как Кимото бессовестно подалась вперед и коснулась кисточки его хвоста, которая свисала с подлокотника кресла, заставив сына Сатаны поперхнуться: — Нет, ну потрогать-то теперь хотя бы можно? Она такая мягонькая!.. Ай!        Кисточка ловко выскользнула из рук и дала Кимико по лбу.        — Ну, тебе жалко, что ли? Что такого?        — Ничего, блин! — вспыхнул Рин.        — То есть, как целоваться и меня тискать — всё нормально, а как хвост потрогать — так нельзя? Это я тебе еще грудь не припомнила, между про…        — Да на уже! — не выдержал парень. — Вот же!..        Кимико заткнулась, когда кисточка хвоста опять несильно стукнула по губам, заставив замолчать. Лицо у нее сразу сделалось довольнее некуда, в отличии от лица Рина, которым можно было только спички и поджигать. Держась за половину лица ладонью и сквозь пальцы глядя, как девушка робко коснулась лоснящейся шерсти, он всеми силами пытался сохранить спокойствие. Впрочем, вопреки словам, хвоста Кимико коснулась очень аккуратно, вызывая новую волну электрических мурашек и перебоев с пульсом. Нет, он точно был прав, что свихнется, когда снимет с нее проклятие.        — Без тупых вопросов, — оскалился Окумура предупреждающе, стоило Кимико на секунду о чем-то задуматься и открыть было рот снова. Лицо девушки разочарованно скисло.        Время было уже позднее, поэтому Рину нужно было возвращаться в общежитие. Тем более, что Кимико хоть и явно радовалась его обществу, но ее глазенки позорно поглядывали на мангу и ноутбук. Всё-таки после такого перерыва даже сын Сатаны был не конкурент рисованным мужикам. Поэтому он решил оставить Кимико отдохнуть и прийти в себя. Да и день выдался абсолютно сумасшедшим с этой погоней от полицейского. Рин поднялся с места.        — Тебе рубашку-то вернуть?        — Ага.        Когда-нибудь он вынесет урок не витать в мыслях в обществе всяких извращенок, но не сегодня. Потому что Кимико кивнула «хорошо», поднялась, прошла к своему гардеробу, вытаскивая оттуда какую-то футболку… а потом просто принялась расстегивать рубашку. Рин тупо замер, глядя на это, а потом спохватился и, защипнув в молитве переносицу, резко отвернулся.        — На, — насмешливо раздалось сбоку.        Изрядно покрасневший парень забрал свою вещь и накинул на себя обратно, стараясь не думать о том, что только что эта вещь была на девушке и до сих пор хранила ее тепло. А еще то, что судя по ехидному выражению на лице Кимико — о его мыслишках она просекла всё и сразу.        — Я пошел, — буркнул Окумура, схватив чехол с Курикарой.        — Ну, иди, — усмехнулась Кимико.        Рин дошел до двери, взялся за ручку и замер, прекрасно ощущая, как девушка смотрит ему в спину.        Через две секунды он мысленно чертыхнулся, готовый сгореть со стыда, но резко шагнул обратно и дернул Кимико на себя. Уже касаясь губ девушки он слишком отчетливо почувствовал ее довольную улыбку.        С самой больницы юноша хотел это сделать, но момента не представлялось. И вот они, наконец, снова наедине. Еще бы эта бессовестная яойщица не заставляла его уши полыхать без всякого пламени, было бы отлично. Впрочем, затыкать ее не выкручиванием ушей, а поцелуями намного приятнее. Особенно, когда эта бессовестная яойщица в это мгновение выкидывала из своей башки своих «мальчиков» и целовала в ответ.        Рин пропустил момент, что чехол соскользнул с его плеча и чуть не свалился ему на ногу. Ковер приглушил звук упавшей катаны. Забывшись, парень неосознанно притянул к себе девушку, желая чувствовать ее ближе. Что самое будоражащее: Кимото прекращала быть той, кто могла ехидно подстебать и мягко поддавалась его рукам и губам. Ее спина расслабленно выгибалась навстречу, руки нежно обнимали за шею, зарываясь ноготочками в короткие черные волосы на затылке, словно поцелуй, который из прикосновений губами быстро перерастал во что-то более порывистое и жадное — было тем, что ее абсолютно устраивало. Но стоило коснуться языка девушки, как легкий шорох и подозрительно знакомое ощущение кожи под ладонями вместо ткани, заставило Рина испуганно открыть глаза.        — Рин, да какого черта?! — возмутилась Кимико, оттолкнув его в грудь.        «Только не опять!», — мысленно простонал он, прекрасно увидев в отражении зеркала в противоположном углу комнаты, что девушка стоит с голой спиной.        Окумура невольно отпрянул назад и наткнулся спиной на дверь. А вот разъяренная уничтожением футболки девушка почему-то не спешила нервничать по поводу своего не совсем теперь одетого вида. Скрестив руки на груди, она забарабанила пальцами по предплечью. Ее веко дернулось.        — Я, конечно, не хочу ничего сказать…        — Но ты скажешь, — Рин издал вымученный звук, прижав к лицу пальцы.        — Но я скажу, — она зловеще вобрала в себя воздух. — Это была моя любимая футболка со «Стрей Кидс», ты, чертила!..        — Я не специально… Прости!        Второй раз Кимико это не устроило.        — И что? Она тоже сгорела? Совсем?!        — Угум.        — «Угум»? «Угум»?! — у Кимико слов не было. Она эту футболку урвала на ярмарке чуть ли не с боем! А ее спалил какой-то сын Сатаны! — И что, ты мне теперь весь гардероб сожжешь за неделю?! Фиг тебе!.. А ну, давай обратно свою рубашку! Вот ведь!..        Рин не стал сопротивляться, когда подскочившая к нему Кимото практически сдернула с него рубашку и надела ее обратно. Не потрудившись даже застегнуть пуговицы, девушка вдруг сощурилась, а потом шагнула к парню, взяла его лицо в ладони и привстала на цыпочки.        Это немного не то, чего ожидал Окумура после уничтожения какого-то там любимого мерча своим нестабильным пламенем, но охотно поддался.        Через пару минут, когда дышать уже стало нечем, Кимико отстранилась, опуская голову и глядя на себя. Синяя рубашка в клеточку осталась целехонькая, как и была.        — А, то есть свои шмотки тебе жалко?! — возмутилась она пуще прежнего.        — Я же сказал, что не знаю, как это работает… — сгорая со стыда, пробормотал Рин.        — Ну, значит теперь это моя рубашка, — заявила Кимико и прежде, чем выставить юного недопожарника, вновь привстала на цыпочки. Так, чтобы убедиться наверняка.        Когда после особенно долгого поцелуя, в ходе которого она непонятно каким образом оказалась сама прижата к двери, а рубашка стоически пережила это испытание, оставшись разве что распахнутой, блестящий взгляд девушки стал совсем лютый.        Рин еще никогда с такой скоростью не вылетал из дома Кимото.                     

***

                            На следующий день Рин наконец-то выспался и, на удивление, очнулся даже не в обеденное время. Кровать Юкио по обычаю пустовала, несмотря на воскресенье, однако тот крайне редко в принципе спал допоздна, поэтому парень не удивился, обнаружив близнеца уже полностью одетым, позавтракавшим и раскладывающим что-то по стеклянным колбам на кухне. Рядом на плите в кастрюле дымилось нечто, что посторонний окрестил бы никак иначе, как ведьмовским зельем.        Помятый подушкой Рин сморщил нос над варевом.        — Что это?        — Отвар против гулей.        — Бе.        Взбодрившись после водных процедур (в общежитии опять отрубилась горячая вода), Окумура-старший конечно же собрался отправиться к Кимико. Пусть Юкио сказал, что метка полностью пропала, Рин всё равно обеспокоился тревожными словами девушки. Потому что был уже час дня, а она почему-то даже ничего не написала. Хотя, честно говоря, после вчера сын Сатаны до сих пор испытывал испанский стыд, прокручивая в голове всё то, что произошло. Однако, желание быть рядом с Кимико, знать, что с ней все в порядке, вошло в привычку. Тем более, что на неделе их эксвайерами опять загонят в какую-то глушь на пару дней.        Но сперва у Рина было еще одно дело.        До того, как Кимико потеряла зрение, юноша наивно сделал вывод, что другое, иное «зрение», которое она получила, не будет проблемой. Тревожные слова, сказанные Юкио во время тусовки с ребятами в общежитии, были забыты. Ведь Кимико с удовольствием тискала Куро и даже пожала лапку Укобаку. И Рин подумал, что всё наладится. Кимико привыкнет, все дела. Но вчерашняя прогулка по сумеречному городу дала ему понять, что он ошибался. Девушка шарахалась от нечисти, причем, сильно. И страх, которым окрашивались ее чувства, был не наигранным.        Юкио пообещал выяснить, есть ли способ убрать и эту метку с человека, что позволяла видеть изнанку, но пока тот ищет, Рин не хотел, чтобы Кимико жила в этом страхе, боясь города. Он должен был что-то придумать сам. Окумура-старший всего один раз в своей жизни видел простого человека, который начал видеть демонов, испытывая такой же страх. Это была маленькая девочка Юи, жившая неподалеку от монастыря. Это и натолкнуло Рина на одну мысль. Правда, к тому времени Юкио уже ушел, чтобы спросить у него, поэтому ему пришлось обратиться к другому человеку.        Взбежав по длинным каменным ступеням и окинув взглядом укутанные до тепла ростки цветов, парень постучал в тяжелую дубовую дверь.        В проеме показалась светлая макушка, удивленно окинув воскресного гостя взглядом.        — Рин?        — Привет! Можно? — улыбнулся Шиеми парень.        — Что? Ой, да, конечно!.. — посторонилась девушка, подхватив кимоно.        В лавке экзорцистов всегда царил пестрый запах самых различных трав, но на удивление, чувствительное обоняние сына Сатаны оставалось не укушенным за нос желанием прочихаться. Шиеми тут же засуетилась, убирая что-то со стола. Рин прошел внутрь, зачем-то потыкав свисающую с потолка склянку с какими-то измельченными листьями.        — Юки-чан попросил тебя зайти? — видя немного рассеянный взгляд парня, осматривающий полки. Юкио иногда и правда просил Рина сбегать до лавки со списком, но в этот раз он отрицательно помотал головой.        — Нет… я кое-что ищу, — Рин повернулся к девушке. — Шиеми, ты ведь разбираешься во всех этих травах. Ты знаешь, что означает четырехлистный клевер?        Морияма удивленно моргнула. На ее голову откуда ни возьмись вскарабкался маленький зеленый фамильяр, издав писк.        Любой, наверное, слышал, что четырехлистный клевер — это символ удачи, а потому есть куча легенд о том, что тот, кто найдет такое чудо, будет купаться в везении. Рин не верил в эти сказки. Как какое-то сорняковое растение может повлиять на удачу?        Но это было до того, как он узнал, что является полукровкой, а опекун, с которым он прожил свою жизнь, был великим экзорцистом. Многие твари Геенны по каким-то причинам боялись или не любили отдельные виды растений, а значит, сказки не такие уж и сказки. Рин помнил тот день, когда его выперли с работы, зато перепуганная насмерть девочка, которой Широ вложил в ладонь маленькую скляночку с четырехлистным клевером, наконец-то улыбнулась.        Немного оправившись от удивления с нетипичных для Рина вопросов, Шиеми по доброму улыбнулась.        — Четырёхлистник очень мощный талисман, который может дать защиту. По легендам, четырехлистный клевер образует форму кельтского креста и внушает веру в покровительство высших сил, спасающих от колдовства и нежити, а также приносит удачу в чистых помыслах. Особенно, если человек найдет его сам.        — А если не сам?        — Тогда насчет удачи я сомневаюсь.        — Но защиту он дает? — уточнил Рин. Он слабо себе представлял где ему рыскать в поисках четырехлистного клевера в начале апреля. Нет, можно конечно выцыганить у Юкио ключи куда-нибудь, где уже лето, но ведь по тем же легендам такой клевер еще хрен найдешь, а растет он очень густо.        Шиеми любопытно склонила светлую голову на бок.        — Тебе нужен четырехлистный клевер?        — А у вас есть такой?        — Я могу его создать, — улыбнулась девушка.        — Серьезно?! — удивился Рин, подходя к девушке.        Шиеми кивнула. Она что-то шепнула своему фамильяру и тот довольно кувыркнулся в воздухе. Хотя Ни, по мнению Рина, всегда был довольным. Маленькое зеленое создание с листиком вместо шляпки запищало, а потом из него резко вырос росточек клевера.        — Спасибо, Ни! — поблагодарила Шиеми, аккуратно подхватывая фамильяра и срывая растение. Она протянула росточек юноше. — Вот, подойдет?        — Ого, спасибо, Шиеми! — просиял Рин. — Слушай, а не будет какой-нибудь, эм… не знаю, скляночки или еще чего, куда можно его положить? Ну, чтобы можно было носить с собой.        — С собой? — удвилась девушка. — Я же сказала, что если не ты сам отыщешь такой четырехлистник, то удачу он не принесет.        — Не-не, это не мне, — замотал головой парень. Должно быть, девушка подумала, что он в преддверии экзаменов решил использовать любые методы, чтобы сдать хотя бы на проходной.        — Ты хочешь кого-то защитить? — догадалась Шиеми, поглядев, как Рин заинтересованно вертит в руках клевер.        — Ага. Так найдется что-нибудь?        Шиеми моргнула, словив на себе взгляд парня, а потом спохватилась и подорвалась. Из недр лавки донеслось копошение. Через некоторое время она вернулась в руках с малюсенькой колбочкой с пробкой, в которую была ввинчена тонкая цепочка. Очень походило на то, что Широ отдал той девочке, только меньше. В груди Рина разлилось странное тепло. Словно он делает что-то правильное, что-то нужное.        Под любопытным взглядом парня Шиеми аккуратно, пинцетом, вложила четырехлистный клевер в стеклянную колбочку, а потом чуть подогрела ту над свечой, чтобы пробка надежно закупорила горлышко, когда воздух внутри остынет.        — Не откроется? — с сомнением перепросил Рин.        — Если нарочно не открывать, то нет.        — А клевер не завянет?        — Он постепенно засохнет, но почти не потеряет формы и свойств, — пояснила Морияма, передавая талисман за цепочку.        — Ого, класс! Спасибо, Шиеми! Ты супер! — завилял хвостом сын Сатаны.        Девушка густо покраснела на эти слова и пробормотала «не за что», едва не спихнув со стола зажжённую свечу рукавом кимоно. Рин совсем позабыл, с кем разговаривает, и мысленно дал себе по лбу. Он спросил, что должен за талисман, но Шиеми лишь отрицательно замахала головой.        — Пусть это поможет тому человеку, которому ты это отдашь, — улыбнулась она, хотя в ее глазах зажглось видимое любопытство, заставив смутиться уже Рина. — Должно быть, он дорог для тебя.        — Ну, эм, ага… Л-ладно, я пойду. Спасибо еще раз! Пока!        — Пока, Рин! — помахала ладонью Шиеми.                     

***

                            Часом позже, когда Рин постучал в дом Кимото и ему открыли, он первые секунды потерял дар речи. Кровь испуганно отхлынула с лица. На пороге стояла Кимико. Вот только…        — Что с тобой?.. Тебе плохо?! — подорвался юноша, потому что девушка покачнулась на месте, а ее красные припухшие глаза встретились с его.        — Мне так хорошо, что уже плохо… — выдавила она, странно двигаясь, чтобы пропустить гостя.        Рин зашел в дом, не сводя настороженного взгляда с Кимико. Та, спотыкаясь, прошла по гостиной и свалилась на диванчик, сразу откинув шею на спинку. Ей точно было плохо: волосы как попало, веки походили на синяки. Кимико издала звук умирающей чайки и, не отнимая затылка от дивана, повернулась к застывшему Рину.        — Я не смогла…        — Что?        — Я не смогла прочитать всё, что вышло.        Рин с секунду смотрит на нее ничего не выражающим взглядом, а потом до него доходит.        — Ты что, сидела в телефоне всю ночь?!        — Не всю… только половину, у меня еще был ноутбук, — прохрипела Кимико, а потом со стоном потерла опухшее лицо.        — Дура, блин, — выругался Окумура, который успел себе выдумать черти что.        Он думал вручить ей оберег как-то торжественно, но Кимото была похожа на человека, который в данный момент далек от торжественности и вообще мало что соображал. Девушка чуть приоткрыла один глаз видя, как Рин смотрит на нее с непередаваемым выражением.        — Дай мне пять минут, чашку кофе и я приду в порядок, — промямлила она жалко, кое-как заставляя себя встать.        Только благодаря тому, что девушка приноровилась делать всё вслепую, она не опрокинула на себя все стаканы и не промахнулась кипятком мимо кружки. Не вынеся смотреть эти движения зомби, Рин выгнал Кимико обратно на диван и доделал кофе сам. Ей-богу, будто у нее похмелье — точь в точь такую же картину он уже видел у них в общаге. Протянув яойщице в книжном запое дымящуюся чашку, он уселся напротив.        — Спасибо… Ты такой хороший, ты знаешь? И… как ты делаешь те же самые продукты даже в моем доме вкуснее? — пробормотала Кимико, отпив немного и благодарно прикрыв глаза от наслаждения.        Рин закатил глаза, но заметно зарделся от таких слов. Подождав, пока Кимико хоть немного разлепит глаза с помощью кофе, он засунул руку в карман ветровки и вытащил оттуда стеклянную колбочку на цепочке.        — Что это? — удивленно спросила Кимико с любопытством склонившись к талисману.        — Знаю, выглядит странно, но это, эм, оберег.        — Оберег?        — Да. Раз ты теперь видишь демонов, я подумал, что пока не выясню, можно ли как-то перестать их видеть, тебе будет спокойнее, если у тебя будет какая-то защита.        Глаза Кимико удивленно расширились. Она медленно отставила кофе и протянула руку, беря в руки колбочку. Серебряная цепочка скользнула по столу, а в груди разлилось греющее тепло. Девушка подняла оберег на уровень глаз, рассматривая четырехлистник внутри.        Это не походило на мощный талисман, но если Рин так сказал — у нее нет причины не доверять. Ей стало чертовски приятно, что юноша обеспокоился и подумал о защите. Что помнил о том, как она спрашивала о том, чтобы перестать видеть всякую нечисть, от которой у нее мурашки бегали по телу. Что хотел уберечь, как мог, хотя сам жил в этом мире, что раскрывал глаза из темноты.        — Спасибо, Рин… — прошептала Кимико.        Рин что-то несуразно пробормотал, кивнув, и отчего-то смутился того, как Кимико без лишних вопросов просто раскрыла звенья цепочки и надела на себя. Выглядело, как интересное украшение, не более.        Девушка поглядела на клевер, а потом подняла взгляд.        — Кстати, а это спасет мою одежду от тебя? А то конкретно эту футболку мне сейчас будет очень жалко.        Рин дернулся, покраснев, но заставил себя остаться на месте и свирепо посмотрел на Кимико.        — И долго ты планируешь издеваться надо мной?        — Ну, еще немножечко.                            

***

                            Выходной пролетел незаметно. Удостоверившись, что со здоровьем дочери все в порядке, госпожа Кимото сообщила об этом в Академию, поэтому Кимико ждала целая гора наверстывания пропущенного материала. Рин скис, когда Кимико удрученно сообщила, что ей нужно сходить до учебных корпусов, взять задания за прошедшие недели и подготовиться к завтра. В целом ожидавшая такого исхода девушка не особо обрадовалась, но больше потому, что ее голова была забита разносюжетными тайтлами, на которые она убила свою ночь, а также предвкушением ивента через несколько дней и подготовкой к Фестивалю.        Впрочем, уже на следующий день Кимико шла на уроки чуть ли не вприпрыжку, потому что чертовски по всем соскучилась. Она хотела поскорее увидеть подруг, да и в принципе всех одноклассников — и других девчонок, и старосту, и даже противных задир, полюбоваться красивой архитектурой Академии, ее витражными окнами, просторными классами и красивыми мраморными скульптурами в некоторых помещениях. Хотела вернуться в привычный мир.        Немного споткнувшись при виде парочки парящих по углам колтаров, девушка машинально схватилась за спрятанный под безрукавкой оберег. Черные точки парили под самым потоком, куда не попадал солнечный свет. Помотав головой, Кимико опомнилась и поспешила на нужный этаж. Она нарочно пришла пораньше, чтобы застать всех до урока.        Предвкушающая улыбка замерла на ее губах — стоило сесть за свое привычное место и достать принадлежности, как класс начал заполняться учениками. Первое время никто не обратил внимания на ученицу в такой же форме, как и у всех, а потом удивленный возглас пронесся по кабинету.        — Это не?.. Это же Кимико! — воскликнула Чиса.        Несколько пар глаз удивленно обернулись. Кимико вскинула голову и, широко заулыбалась, уже не сдерживаясь. Она подняла руку, помахав ладонью.        Мисаки и Чиса неверяще переглянулись, а потом с воплями кинулись девушке на шею.        — Эй, потише! Вы мне сейчас шею сломаете!.. — прохрипела наследница Кимото, чуть не сломавшись пополам от обнимашек.        — Ты видишь?! Ты правда снова видишь?! — не унималась Чиса, взяв лицо подруги в ладони и рассматривая ее глаза.        — Новая прическа? Тебе идет, — хмыкнула Кимико.        Чиса взвизгнула.        — Она правда нас видит, Мисаки!        Дождавшись, пока девчонки прекратят ее тискать, Кимико одернула сбившуюся форму и поправила волосы.        — Так то проклятие… ты говорила, что… — понизив голос, спросила Мисаки, подтянув соседний стул и сев рядом.        Кимико робко кивнула.        — Рин, эм… нашел лекарство, — чуть уклончиво ответила она. О том, что «лекарством» было синее пламя, лучше никому не знать.        Девчонки снова переглянулись.        — Блин, еще немного и я тоже захочу себе парня-демона.        — И не говори.        Кимико застонала, схватившись за голову и мгновенно ощущая себя на месте Рина, которого сама троллила. Но улыбка осталась на лице, несмотря на смущение. Она безумно скучала по подругам, по их будто заранее отрепетированным шуточкам в виде диалога, по их лицам.        — Кимико? — удивленно раздалось рядом.        Девушка вскинула голову с никак не сходящей улыбкой, увидев Такеши. Она и забыла, что он теперь тоже учится с ней в одном классе.        — Рада видеть даже тебя, — вырвалось у нее вопреки всему.        — Надеюсь, это был комплимент, — выдохнул парень. — В таком случае, рад, что с тобой всё в порядке.        Кимико было напряглась, что Ханамия скажет что-то еще. Что-нибудь лишнее в присутствии девочек, но тот просто кивнул и прошел мимо. Враждовать теперь никому не хотелось, но у Кимото до сих пор остался неприятный осадок за ту ситуацию с Рином. Впрочем, начался урок, и она тут же об этом забыла.        День дался Кимико сумбурно и немного тяжело. Она не понимала половину материала, который озвучивали теперь учителя, и то и дело морщила лоб, соображая, как решать то или иное уравнение, а также какой открыть параграф. Несмотря на барьер, которым были ограждены владения Академии по словам Рина, какая-то нечисть всё равно просачивалась сквозь. А может, она зарождалась уже внутри. Кимико не знала всех этих тонкостей. Конечно, парочка «чернушек», витающих там-сям не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось в городе, но помимо них девушка успела заметить странные тени, рывками перебегающие по коридорам и вызывающие мурашки. Кулон с четырехлистным клевером странным образом успокаивал, хотя действительно походил просто на красивую подвеску из тематического магазина, но Кимико в тот же день, что Рин подарил его, носила, практически не снимая. Только перед сном отложила на тумбочку — боялась, что случайно во сне разобьет стекло и сама же порежется.        Казалось, всё плохое теперь позади. Да и уже наступила весна, дни теперь будут только длиннее и светлее.        Кимико провела подушечками пальцев по серебряной цепочке, улыбнувшись своим мыслям и глядя в окно.                     

***

                            Вечером этого же дня после уроков они быстро переговорили с Рином по поводу репетиций. Рин сказал, что в начале недели у них практика по экзорцизму где-то в невыговариваемом месте, но потом он свободен. Решив не задерживать юношу, который и так угробил уйму времени с ней из-за проклятия, Кимико попрощалась с ним у ворот и ушла вместе с одноклассницами, которые позвали ее погулять, отметить выздоровление.        Ей было немного не по себе выходить за пределы барьера без сына Сатаны, но теперь у нее был оберег, а еще она знала во сколько зайдет солнце — Кимико сразу же загуглила точные данные, поставив себе напоминалку в телефоне начать собираться за час до заката. Мисаки и Чисе она не сказала, что теперь видит мир немного иначе. От этого было сложнее вести себя естественно, когда боковое зрение нет-нет да улавливало что-то не то. Но, как и сказал Рин, эти нечестивые паразиты, обитающие в городе, создавали проблем не больше, чем плесень. Да, жуткая, стремная и кажущаяся разумной из-за своей формы, но плесень. Кимико не хотела пугать подруг. Судя по поведению людей вокруг, «видящих» было не так уж много. Вернее, Кимико вообще не заметила никого, кто бы обращал внимание на колтаров или другие сущности. Похоже, такие люди отлично притворялись.        «Либо они все сидят по домам или в психушках», — невесело подумала Кимико.        Впрочем, Мисаки и Чиса быстро отвлекли своей болтовней от проблем насущных и следующие три часа прошли замечательно.        Домой Кимико возвращалась одна, но в приподнятом расположении духа. В воздухе чувствовалось тепло, а порыжевшее солнце плавно катилось к горизонту. После захода было еще достаточно много времени, пока свет его лучей из-за горизонта освещал землю, но обратив внимание на то, что тени стали значительно больше, Кимико ускорила шаг. К счастью, еще не до конца растаявший снег оставлял видимым то, что летом бы уже провалилось в слепые пятна.        Кимико добралась до дома и отперла дверь.        — Па-а-ап?        Тишина ответила ей из глубин дома.        — Как обычно, конечно, — скривилась девушка.        Она понимала, что из-за ее состояния родители пропустили многое по работе: мама практически через сутки уехала на выездные мастер-классы, папа тоже пропал на сверхурочных, но всё равно. Стянув ботинки, девушка сбросила вещи, переоделась, поужинала и засела за уроки. Хотя ей жутко хотелось продолжить свой задротский марафон по обновлениям, количество пропущенного перед скорыми экзаменами пнуло совесть.        Кимико так сосредоточено утонула в тетрадях и учебниках, что не заметила, как уснула.        Очнулась внезапно — что-то упало рядом. Вздрогнув, девушка резко выпрямилась. Осмотревшись вокруг, она поняла, что уронила беспроводную мышку с края стола.        Кое-как прозевавшись, Кимико подняла мышку и сонно провела рукой по лицу. Посмотрела записи, с трудом соображая на каком моменте ушла в отруб, но мысли никак не собирались. Время было всего девять вечера. Чихнув, Кимико решила принять душ, чтобы взбодриться.        По дороге в ванную она заметила, что за окнами совсем стемнело и внутри нее поднялась странная тревога. Но потом девушка выругалась сама на себя.        «То есть, без зрения мне нормально было, а сейчас нет?», — раздраженно проворчала Кимико, однако включила свет в гостиной и в коридоре. Дом сразу стал уютнее. А вот около входа парил одинокий колтар. Должно быть, залетел, когда она заходила.        Кимико с минуту понаблюдала за мелким демоном, а потом нашла щеточку для смахивания пыли.        — Ну-ка, кыш-кыш! — прошептала девушка, выгоняя колтара на улицу через форточку. Она знала, что они безобидны и все дела, но что-то не хотелось, чтобы по дому летала нечисть. Даже такая маленькая.        Убедившись, что больше никто не залетел, Кимото на всякий случай проверила окна во всех комнатах, а потом зевнула и прошла по коридору, сворачивая к ванной. А то сейчас уснет еще раз, потом соскочит среди ночи и утром опять будет выглядеть, как жертва кастинга на массовку в зомби-апокалипсисе.        Сняв одежду, девушка немного постояла, рассматривая свое лицо в отражении зеркала на умывальнике — ей после прозрения всё казалось, что у нее лицо другое стало, хотя, конечно, это были просто последствия сидения взаперти. Придирчиво осмотрев кожу лица, Кимико довольно хмыкнула, а потом стянула с шеи кулон с клевером и осторожно поставила на стеклянную полочку возле стаканчика с щетками и мылом. Горячая вода приятно взбудоражила покрытую сном кожу.        Из душа Кимико вышла вновь довольная жизнью и даже решила продолжить челлендж наверстывания успеваемости. Потому что потом вернется Рин и еще кучу времени уйдет на репетиции, а ей бы не хотелось закончить учебный год плохо. Всё-таки она была на бюджете — напрягать и без того практически живущих на работе родителей было бы не очень.        Поэтому Кимико заварила себе кофе и отправилась обратно в комнату. Около десяти позвонил папа, сказав, что отправится после работы отмечать корпоратив и приедет поздно. Кимико только вздохнула. Ничего нового.        Второй раунд с уроками дался тяжелее, но до одиннадцати девушка заставила себя грызть гранит знаний. Лишь когда веки стали слипаться совсем невыносимо, она позволила себе отправиться спать.        За окнами было облачно, однако Кимико все равно предпочла задернуть шторы, прежде чем завести будильник на утро и выключить свет.        Комната погрузилась в темноту.        Мурашки мгновенно пробежались по лопаткам. Кимико поджала губы, остановившись на месте.        Тьма теперь ассоциировалась не только с демонами, но и со страхом не видеть. Будто кто-то вместе с щелчком выключателя мог также вновь выключить ее зрение. Шмыгнув носом, Кимико привычным для ног шарканьем на ощупь дошла до кровати и легла. Некоторое время спустя зрение адаптировалась к мраку. Она начала видеть очертания комнаты, однако легче от этого не стало. И тишина дома, к которой девушка привыкла с детства, вдруг стала не просто неуютной, она стала давящей.        — Я что, ребенок? — вслух недовольно пробормотала Кимико, заставляя себя лежать. Сказки про демонов уже не сказки, конечно, но она же не маленькая спать с включенным светом и открытой дверью?        Однако еще через несколько минут Кимико вспомнила, что дома никого нет, а отец может вернуться вообще под утро и не выдержала. Выругавшись себе под нос, она поднялась и включила ноутбук. Найдя какой-то плейлист с песнями для «комфортного сна» девушка убавила его на неполную громкость и вернулась в кровать. Когда ролик закончится, ноутбук уйдет в сон, а она сама уже давно уснет, решила Кимико довольно. Все лучше, чем в шестнадцать лет спать со включенным светом. Ну, смешно же.        Умиротворенный трек сразу разбавил душащую тишину приятными нотами и Кимико накрылась одеялом, закрывая глаза.        Сперва сон не шел, но потом музыка сделала свое дело. Кимико еще успела подумать, что стоит поставить лайк автору за подборку, а потом провалилась из сознания.        Ей казалось, что она слышит эту убаюкивающую музыку прямо в сновидениях. Что-то мелькало под прикрытыми веками, непонятное, словно расплывшиеся пятна, а песня все играла и играла. На губах даже мелькнула улыбка.        Но потом что-то изменилось…        Музыка вдруг начала прерываться, будто исцарапанная пластинка граммофона. Игла, спотыкаясь, никак не попадала по одной линии, из-за чего песня начала заедать. Голос певца запрыгал из мужского в женский, слова стали неразборчивы. Они исказились помехами, уходя в скрипучие ноты, похожие на зажеванную кассетную пленку…        Пленку? Граммофон? Разве она не включала ноутбук?        Кимико резко распахнула глаза, услышав жуткий скрежет.        В комнате царила кромешная тьма. Ноутбук давно погас.        Под одеялом невероятно жарко. Кимико с трудом пыталась понять, почему ей так тяжело — горло напрочь пересохло, а на груди будто могильная плита распласталась. И... Разве она не оставляла свет в коридоре? И еще так тихо… Пусть ноутбук и ушел в спящий режим, почему не слышно вообще ничего? Ни ветра за стенами, на стрелок часов, никаких звуков абсолютно.        Девушка чуть повернула голову, собираясь протереть глаза…        …а потом ее сфокусировавшееся зрение ловит движение под потолком и внутри все коченеет.        В комнате кто-то есть.        Еле слышный шорох раздался прямо над головой. По звуку: будто кто-то шкребнул пилочкой для ногтей прямо по потолку. Кровь отхлынула с лица, рассыпавшись по подушке.        Зрачки сжимаются в крохотные точки, несмотря на темноту.        Кимико хочет заорать, но ее парализует на месте.        В комнате кто-то есть. И этот кто-то стоит прямо над ней.        То, что казалось намокшим тяжелым одеялом, возвышается темным изогнутым пятном, упираясь в потолок. Высокая вытянутая фигура. Человеческая. Сидит прямо на груди, давя морозом ребра, и касается когтями участка кожи на шее.        По щеке скатывается слеза ужаса. И в этот момент Кимико как никогда жалеет, что до сих пор не слепа. Она оцепенела, не в состоянии ничего сделать, кроме таращиться на жуткое нечто, сгорбившееся прямо напротив ее лица. С губ сорвалось еле слышное мычание. Будто ей рот заштопали, накачав обездвиживающими наркотиками, не давая позвать на помощь.        И это не кошмарный сон.        Пальцы дернулись — но Кимико лишь так показалось. На деле ее вытянутые по струнке руки лишь еще заметно дрогнули, не двинув пальцем. Тело не слушалось. Оно отказывалось работать, потеряло управление. Только и метались слезящиеся зрачки, пока из груди мучительно пытался вырваться крик.        Сгорбленная фигура пошевелилась. Что-то похожее на спутанные волосы, упало Кимико прямо на лицо, а в губы захрипело гнилью…        Прикосновение к коже лица заставило Кимико очнуться и выйти из паралича. Дикий визг разнесся по дому: она закричала, взбрыкнув ногами и руками, падая с кровати и зажмурив глаза, лишь бы только не видеть! Господигосподигосподи!..        Кимико упала на ковер. Запутавшись в простыни, она бешено забарахталась и на четвереньках бросилась из комнаты. Мокрыми от пота руками выцарапала ручку двери, выскакивая в коридор и не прекращая кричать.        — Папа!!!        Чуть ли не выпав из комнаты, она сразу бросилась на первый этаж. Но…        Во всем доме не горел свет.        Это к своему ужасу поняла Кимико уже скатившись по ступеням и ободрав мизинец о перила. Страх швырнулся в затылок. Точечные колючки с ласковым хрипом пропустили кровоток через мелкую терку. Дом был каким-то не таким.        Задернутые шторы на панорамных окнах создавали почти полный мрак. Пустой стол с оставленной ею кружкой, стулья, диван. Это все показалось каким-то ненастоящим, пластиковым и фальшивым.        Отец не вернулся. Она одна. Одна в доме и в нем кто-то — что-то — есть! Всхлипнув от паники, Кимико кинулась к выходу. Она не знала что это, не знала как и почему, она просто услышала, как позади скрипнула дверь и рванула прочь. Не надела ни куртку, ни обувь, ни схватила ключи с полки — на это не было времени!.. Бежать, ей нужно скорее бежать прочь!        Вылетев на улицу босиком, Кимико пронеслась по саду и, не оборачиваясь, выбежала на холодный асфальт. Ступни обожгло, но она не почувствовала. И замерла.        Слезы текли по лицу, волосы прилипли к влажным щекам и шее. Кимико беспомощно заметалась под светом фонаря, глядя на пустынную улицу. Беззвучный крик о помощи застрял костью в горле, так и не сорвавшись с губ.        Никого. Вокруг не было вообще никого!        Кончено никого — ведь на улице ночь…        А ночь, как известно — время демонов.        Кимико отбежала подальше от дома и прижалась спиной к столбу самого яркого фонаря, будто свет — единственное, что способно было ее сейчас защитить. Лопатки врезались в бетон.        «Что это было?! Что это, черт возьми, было?!»        Из горла вырвались рыдания, девушка заткнула себе рот дрожащей рукой, боясь, что нечто, находящееся в ее доме, услышит и придет за ней. Подумав об этом, она на мгновенье застыла, перестав дышать, и с ужасом поглядела на ставшую в одночасье жуткую картину уходящей в никуда темной дороги. Пальцы второй руки схватились за шею, но к еще большему ужасу девушка поняла, что цепочки с оберегом нет. Кимико вспомнила, что оставила его на полочке в ванной. Как и телефон. Тот тоже остался в доме, в ее комнате.        Всхлип вырвался из горла против воли.        Что ей делать? Кого звать на помощь? Кричать посреди улицы ночью?.. Кто-то откликнется?! Кто-то поможет?!        Это был демон. Точно демон, тогда кого ей звать?! Экзорцистов?.. Рина? Юкио? Но как ей это сделать, если ее телефон остался в доме? Бежать до общежития? Это далеко — она обморозит себе все ноги! Босые ступни уже щипало от холодного асфальта. Мысли заметались.        Не отнимая руки от лица, Кимико вжималась в такой же холодный, как и асфальт, фонарный столб, и пыталась просто не сойти с ума от ужаса. Голова не соображала. От страха только и текли слезы по лицу. Сжимающая челюсть ладонь не давала просто заорать среди ночи.        Куда… куда ей идти? Где найти помощи? В свой дом она ни за что не вернется! Кимико обхватила себя за плечи, кусая прыгающие губы и посмотрела на бездушную темную дорогу. В этот же момент самый дальний к ней, но самый ближний фонарь к оставшемуся за углом дому резко погас. Кимико дернулась, отлипнув от столба и вновь зажала рот. Она замотала головой, отрицая, будто не хотела верить, что все это происходит с ней. Девушка начала пятиться.        Там, в темноте, что-то проскрежетало по асфальту.        К черту!.. Кимико в мгновение ока развернулась и бросилась прочь. Она еще помнила тот адрес. Помнила туда дорогу.        Несколько поворотов в темных улицах хуже осознанного кошмара — будто бежишь по лабиринту, зная, что за тобой гонятся, но выхода все нет. Кимико и так ощущала себя в кошмаре наяву. Прочитав на смутно узнаваемом заборе знакомую фамилию, девушка врезалась плечом в двери и начала барабанить что есть силы.        «Открой, пожалуйста! Только открой! Будь дома!»        Сонный Такеши отворил замок через ужасно долгие пару минут, за которые Кимико успела сойти с ума. Парень так и замер, протирая глаз, когда увидел незваную гостью на пороге.        Трясущаяся от ужаса девушка в одной пижаме, не спрашивая, влетела в дом, вталкивая и его внутрь, и сразу же заперла дверь на все замки изнутри.        — Кимико? Что проис…        — Включи везде свет!        — Что? О чем ты…        — Включи везде свет, пожалуйста! — выкрикнула она срывающимся голосом, вцепившись в дверную ручку так, словно за ней гналась армия бесов.        Мало что соображая, Ханамия хлопнул по выключателю в прихожей и гостиной.        — Какого черта? — спросил он, глядя на то, как трясущиеся плечи девушки начинают прыгать все сильнее. — Сколько времени? Что случилось?        — М-можешь вызвать экзорцистов на мой адрес…        — Что? — тупо перепросил парень, не уверенный что ему не послышалось.        — Те-телефон. У тебя же есть телефон, черт возьми?! — не своим голосом хрипло выдала она. — Скажи, что есть!..        — Конечно есть. Черт, Кимико, да в чем дело?!        Нахмурившись, Такеши шагнул к девушке и ухватил ее за плечо, разворачивая к себе. И вздрогнул.        На Кимико лица не было. Ее всю трясло и колотило, слезы все еще текли по щекам. Глаза дрожали. В радужке замер такой страх, словно она смерть свою увидела.        — В моем доме что-то есть…