Доверься мне

       — Какой Вэй Усянь, Божечки-и-и-и! Фотку, срочно!        Рин выкинул руку, отточенным до автоматизма движением хватая понесшийся метеорит восторга с именем «Кимико» за шкварник.        — Ай, да ты чего?!        — Ты только что фоткалась с десятью такими же. И пять секунд назад ныла, что у тебя память в телефоне кончилась.        — Я уже почистила! — Кимико ловко перекрутилась и ухватила парня за руку, утаскивая за собой. Рин обреченно мотнулся следом. — И там был Ши Цинсюань, а не Усянь.        — Есть какая-то разница?        — Да это вообще из другого произведения!        — Они все одинаковые…        — Вообще нет. На, скорее, он уйдет!..        С этими словами девушка впихнула в руки Рина телефон и сайгаком поскакала через толпу таких же восхищенных девиц, что остановились около очередного косплеера в традиционных китайских одеяниях. Он это или она — Окумура определить затруднялся, и хотя костюмы были сделаны действительно потрясающе, смотреть на то, как Кимото чуть ли ни с придыханием пускает слюни на длинноволосых персонажей, заставляло глаз дергаться.        Что-то он рано обрадовался тому, что всякие Вэй Усяни ненастоящие и дальше экрана никуда не выползут. На ивенте их разгуливало такое множество, что мерещилось, будто они все клонировались и решили захватить мир. Не действуй в мире закон да уголовный кодекс — Кимото бы точно присвоила себе парочку таких в комнату рядышком с постером Ли Дон Ука, Рин не сомневался.        — Ах, вы такой прекрасный! — пролепетала она после того, как сын Сатаны исполнил свой долг временного личного фотографа.        Косплеер поклонился на старый китайский манер, не выходя из роли, и тонко улыбнулся. Мужским, кстати, голосом.        — Благодарю, госпожа.        От этого по кругу прошелся томительный вздох, а Кимико так вообще приобрела вид хмельной до экстаза.        «Так, ну всё», — не выдержал Окумура, выдергивая ее чуть ли не поперек талии из толпы. Чтоб этих рисованных мужиков! Это же полная подстава — воплощать в реальности подобное! Только Рин расслабился, что вне конкуренции 2D-персонажам — и на те, приехали. Повылезали, демоны заморские!        — Госпожа… — пропела Кимико, продолжая глупо лыбиться и глядеть в никуда.        Глаз Рина опять дернулся.        — Если тебя выставят отсюда за домогательства — я не буду тебя спасать, извращенка.        Кимико блаженно промямлила нечто невразумительное, пребывая в полнейшей эйфории — у нее буквально зрачки разбегались, не зная, куда податься, а ведь вошли они в павильон меньше часа назад. Сонный сын Сатаны, которого бессовестная задротка подняла ни свет ни заря, таки был задобрен впихнутыми в руки тайяки.        — Гляди-ка, одно подношение — и совсем другое дело. Оказывается, договариваться с демонами довольно просто, — хихикнула Кимото.        — В следующий раз это будет жертвоприношение.        — А будет следующий раз? — хитро уточнила она.        Рин фыркнул, показательно зверски откусывая голову в виде рыбки, но скулы его все равно предательски покраснели. Они первый раз выбрались с Кимото в город просто так — теперь, проснувшись и осознав это, у него внутри приятно закололо.        День был солнечным, теплым и очень ярким. Прогулка развеяла остатки недовольства и сна, а при подходе к зданию, где проводился ивент, Рин понял, что Кимико оказалась дальновидна, решив зайти пораньше — у входа уже образовалась очередь, а позже она выстроилась в такую колонну, что изнутри в окна конца края ей было не видно. Ни парень, ни девушка раньше не бывали на подобных мероприятиях, а потому одинаково разинули рты после пропускного коридора, впервые увидев, что такое большой ивент.        Зрение расплывалось от обилия людей, красок, стендов и столов с различными товарами, развлечениями и атрибутикой. Всюду разгуливали персонажи игр, кино и аниме — от простых костюмов до невероятно сложных образов с доспехами, крыльями и оружием. На огромных экранах транслировался анонс программы, рекламы новинок и трейлеры к будущим сериалам. Возле ярмарочных палаток уже выстраивались кучки фанатов определенного фендома. Фотографы только и успевали бегать туда-обратно, щелкая затворами камер.        Рин оказался впечатлен. Они с Юкио редко куда-то выбирался помимо монастыря — ведь из-за опаски раскрыть тайну Широ не водил детей Сатаны на фестивали и мероприятия, предпочитая более тихие праздники на окраинах, привязанные к храмам. А потом сразу Академия. И, собственно, всё. Конечно, владения Мефисто поражали, но когда ты фактически живешь там — постепенно этот лоск притирается в глазах. Тут же юный экзорцист и сам любопытно завертел головой во все стороны, стараясь ничего не упустить из виду и приходя в детский восторг.        Ровно до того момента, пока не отвлекается на разгуливающего при полном параде Железного Человека: у сына Сатаны аж челюсть отвисла от детальности образа, который был явно сделан вручную. Только вот когда парень опомнился и повернулся обратно — Кимико след простыл. Засранка позорная.        Рин огляделся по сторонам и тяжело выдохнул, прищипнув пальцами бровь. Так и думал.        Что ж, если это можно было считать свиданием, то закончилось оно только что — их пути безжалостно развели китайцы, корейцы и гейские парочки.        Окумура вообще не удивился, наугад свернув к ярмарке с мангами, манхвами и прочим чтивом и найдя Кимото, взбудоражено приплясывающей уже с целой стопкой в руках. Причем, девушка и не заметила, что потеряла своего спутника минут так на пятнадцать.        — Смотри-смотри-смотри!        Парень заглянул за плечо Кимико. Стол чуть ли не ломился от изобилия томиков в твердом переплете. Рин случайно рассмотрел ценники на прикрытых условной цензурой наклейках.        — Сколько-о?! — охренел он.        — Так, это коллекционное издание, — Кимико безапелляционно вытянула из кошелька крупную купюру, заставив выросшего среди скупого убранства монастыря парня мысленно схватиться за сердце.        — Это же просто манга!        — С цветными иллюстрациями от автора, между прочим. Китайские новеллы все так стоят.        — А, ну если китайские и с иллюстрациями… — иронично протянул Рин. — Другое дело, кончено.        — Ну, тебя! — фыркнула Кимико.        Честно говоря, несмотря на шутки и приподнятое настроение, первый час, как девушка дорвалась до ярмарки, Рину было не по себе от того, как легко и просто она транжирила свои сбережения на любимое хобби. Он не мог себе такого позволить — его последняя подработка закончилась тем самым увольнением из кофейни, потом вообще было не до этого. А каноны классики точили мозг тем, что ему, как парню, всё-таки стоило оплачивать хотя бы часть дурных хотелок девушки.        Наверное, когда Кимото в очередной раз с широкой довольной улыбкой впихнула ему в руки какой-то пакет, то заметила его отведенные в сторону угрюмые глаза.        — Рин, ты чего? Забей, — по-доброму улыбнулась девушка, болтая ногой на парапете в одном из залов. Она протянула ему какой-то забавный на вид напиток с торчащей трубочкой. У нее самой в руке был такой же, только другого цвета. Рин предполагал, что стоил он тоже прилично. — Ты не обязан лезть вон из кожи только потому, что так сложилось — сам же говорил, что не выбирал родителей и кем родиться. Мы не в игре с равными стартовыми способностями в наборе на первом уровне. Вот закончишь учебу и станешь экзорцистом — там посмотрим. Поэтому я могу тебе купить что-нибудь, если хочешь.        — Не надо.        — Заметь, про гейские книжки я даже не упомянула. Так что пользуйся. А я буду потом хвастать, что угощала национального героя-экзорциста.        — Очень смешно… — Рин вздохнул, но вынужденно сдался. Ему стало легче от этих слов. Да и все равно он ничего не мог поделать в данный момент. Но он был рад, что Кимико очень легко ко всему относилась. — Ты сама-то не решила, кем хочешь стать?        Девушка задумчиво отпила из трубочки, глядя на гуляющих туда-сюда зрителей и участников.        — Не-а. Я думала над этим, но… возвышенных целей у меня нет, — Кимото хмыкнула под нос, щелкая ногтем по невидимой пылинке на коленке. — Хочу стать чертовски богатой. Чтобы предки перестали уже так много работать и съездили в какой-нибудь отпуск. Ну, и чтобы позволять себе всё, что хочется.        Рин рассмеялся.        — По моему, последнее ты уже позволяешь.        — О, нет. Поверь — если бы я позволяла себе всё, что я хочу, меня бы точно выгнали из дома.        — Купила бы весь тот прилавок?        — Мелко берешь! Новеллы и манга святое, кончено, но будь у меня пару миллионов йен, я бы оформила себе путевку в Корею на концерты всех-всех-всех любимых исполнителей, а после устроилась бы где-нибудь в центре Токио. А еще бы открыла какой-нибудь доходный бизнес, если с танцами не сложится… например, запустила бы крутой бренд одежды или косметики. Хотя, можно и наоборот.        — Неплохо, — хмыкнул парень.        — О, не так круто, как надрать зад Сатане…        Они прыснули. Вот уж точно иронично: сидеть на ивенте среди пакетов яойной манги, болтать ногами и обсуждать планы о будущем с такими разными историями. Забавно. И если раньше в голосе Кимико присутствовал скептицизм, то точно не после того раза, как сидящий сбоку мальчишка с синими глазами вытащил ее с того света и избавил от проклятия. Кстати, вопреки всяческому давлению извне, что это невозможно. Невозможным теперь казалось всё то, что было до того, как она встретила Окумуру Рина. Поэтому в том, что этот парень поставит Преисподнею на уши — Кимико не сомневалась. Юный наследник Геенны огненной просто не в курсе, что не так давно он прибрал к себе абсолютно без сопротивления, добровольно, свою первую душу. Единственное, чего ей хотелось помимо своих детских наивных мечт — быть рядом с ним на этом пути. Пусть и абсолютно вдали от экзорцизма, оружия и остального. Но она готова поддержать Рина во что бы то ни стало. Если только он захочет.        Конечно, это всё не скоро. Не сейчас. Это будет потом.        Сейчас они просто школьники, вырвавшиеся на выходные в город.        Кимико улыбнулась под нос своим мыслям. Она обхватила губами трубочку, как смузи замерло на полпути — зрачки девушки расширились.        — Это же Ли Ён!.. Аху!..        Рин подавился от ультразвука, с которым девушка вдруг подорвалась, как на углях подогретая. Только и мелькнули волосы в хвосте. Закашлявшись, парень еле успел рассмотреть в какую сторону рванула эта придурошная и поднялся сам, да тут краем глаза заметил, что всё то, что эта же придурошная накупила получасом ранее — она бессовестно оставила ему в наследство по соседству. И пока Рин беспомощно вертел головой от уже удаляющейся Кимото к пакетам — та вообще пропала из виду, повиснув на очередном косплеере.        Торчащие из-под целлофана полураздетые смазливые парни вызвали дикое желание размазать ладони по лицу со стоном.        — Чертова извращенка… — прошипел Рин, пересиливая себя, не глядя хватая весь этот рейтинговый печатный гарем в охапку и направляясь выкручивать уши их владелице.                     

***

                            Ивент был в самом разгаре, и на счастье Рина они нашли камеру хранения, чтобы сложить всю ту нецензурщину, которую Кимото успела нахватать уже к обеду. Таких маньячек на мероприятии, кстати, шарахалось пруд пруди — Окумура всё гадал, когда у той, что лично его, кончатся деньги, но, видимо, Кимико подготовилась к такому событию заранее — черт знает, какую почку она продала за своих «мальчиков», ибо опомнилась девушка о покупках вообще по иной причине.        — Ой, а где я всё это складывать буду?        — Даже не смотри на меня, — открестился Рин.        Кимико надулась. Он не проникся. Аргумент о том, что в общаге много места тоже не подействовал — во-первых, братьям Окумура от такого клада кошмары будут мерещиться, а, во-вторых, по пустым комнатам иногда шастали мыши и паразитические демоны, которые могли погрызть книжки. Причем, вопрос еще, что из этого драматичнее — услышав про домашних тварей с изнанки лицо Кимико вытянулось удивленнее некуда. Рин давно так не смеялся — кажется, с самой поездки в Киото на смотровую башню, где ребята подшутили над ним на общей фотографии.        Оставив ценные сокровища яойщицы, ребята вошли в павильон с активностями для посетителей. Здесь играла громкая музыка, всюду стояли игровые автоматы от Нинтендо и прилавки с японскими развлечениями — казалось, конца края не видно этим залам, веселящимся людям и программе. Атмосфера не совсем праздника — скорее людей, увлеченных своим хобби, которые здесь могли быть собой.        Рин вдруг вспомнил поездку в киотскую башню после победы над Нечестивым Королем — как он жутко стеснялся просить кого-то о подобном времяпровождении и уж тем более о чем-то вроде общей фото. С Кимико всё было по-другому. Она сразу утащила его в самую гущу этого праздника, успев наделать, кажется, тысячи фоток не только с дюжиной косплееров, похожих на наложниц (или наложников, чего там скрывать) императора, но и с ним.        Это было такое странное для Рина, но очень крутое чувство — делить с кем-то свою искренность. Несмотря на основную заинтересованность своими «мальчиками», Кимико с ничуть не меньшим восторгом была и от более приземленных вещей, а еще она замечала то, что становится интересно именно ему, и без колебаний отворачивалась от своих сомнительных увлечений и с удовольствием лезла туда же: они рисовали какую-то хрень с завязанными глазами, выуживали юрких рыбок из большого аквариума, излазали мини-выставку современных технологий и попросили у ребят в рыцарских латах из какой-то игры полапать светящиеся дымящие копья. Никто не отдергивал Рина быть собраннее, спокойнее или тише, не говорил «ты что, ребенок?». Он никогда еще не чувствовал себя настолько свободным.        Они даже успели сами влезть в традиционные японские наряды, сделав смешные кадры в фотоугле, где Кимико вдруг выдала, глядя на него с восторгом:        — Кажется, я знаю, какие костюмы нам нужны…        Что там Кимико придумала, Рин не знал, но предчувствовал — что-то точно потрясающее.        День пронесся незаметно.        До самого главного зрелища — премьеры долгожданного сериала о Девятихвостом лисе — оставалось немного. Парень и девушка решили остановиться немного перекусить, но сбоку заиграла громкая музыка и непонятно каким образом Кимико вдруг оказалась втянута в батл с сотней незнакомцев под рандомные корейские треки.        Сперва Рин не понял сути. Было ощущение, что ведущий просто наугад врубал какие-то песни, а толпа начинала верещать, словно к аппаратуре вышла петь сами исполнители, но потом эта толпа вдруг начинала… танцевать. Прямо, как фильмах вроде «Шаг вперед» — Рин никогда такого не видел, пораженно наблюдая со стороны.        Он догадался, что, должно быть, у всех этих песен были музыкальные клипы с танцами, а присутствующие здесь, что фанатели по корейской попсе, выучили их наизусть, но он и помыслить не мог, что человек способен запомнить столько движений! Просто так! Треки переключались каждые тридцать-сорок секунд, а толпа с восторгом подхватывала и будто заранее отрепетированной волной начинала движения. Сам Окумура слышал пару тройку этих песен — они крутились во всех азиатских топ-чартах, но вот остальное… как вообще можно запомнить такое количество танцев, да еще и помнить момент, с которого начинались движения?!        Батл набирал обороты — половина участвующих уже сдались. Кто-то выдохся, кто-то не знал следующих движений. Кимико всё еще присутствовала среди танцующих. Ее взмокшая челка чуть прилипла ко лбу, прическа растрепалась — глаза же… глаза сверкали ярче, чем диско-шар над головами диджея.        Не верилось, что когда-то эта девчонка со страхом цеплялась к скамейке, боясь взглядов окружающих и каменела, как парализованная жертва, от внимания. Кимико невероятно быстро перестраивалась и удивительно плавно начинала новый танец — ее азарт плясал на губах, фигура все отчетливее выделялась на фоне других — она притягивала к себе внимание. Людей в батле становилось все меньше и в какой-то момент Кимико оказалась практически в центре, ловя аплодисменты и свист выбывших.        Рин стоял чуть поодаль, перекинув через локоть заветную замену почившей футболки, и глядел на эту неугомонную девчонку, вернувшую ему веру в людей.        Несмотря на конкурс, на который он подписался, ему все равно были далеки танцы — но, смотря перед собой, он становился безумно рад, что помог Кимико вернуться к делу, которая она любила всей душой. Теперь, глядя на нее — раскрасневшуюся, сияющую и непонятно каким образом еще не свалившуюся от таких ритмов на каблуках — он видел, как со стороны выглядят люди, которые горят своим делом. Они невообразимо прекрасны в этот момент.        — Да, ну бли-и-ин, это нечестно! — проныла запыхавшаяся Кимико, вылетевшая буквально в числе последний пяти «выживших» в батле. — Я не успела выучить эти новинки из-за проклятия!        — Когда ты вообще успевала это учить?        — А… это несложно. Привычка быстро запоминать, — отмахнулась она. — Ой, что-то мне плохо…        Рин всё равно не представлял подобное. Это как все сутры вызубрить — ужас же!        — Так, еда. Нам нужна еда. Если я сейчас не поем, я помру.        По дороге Кимико увидела аттракцион с милыми призами в виде игрушек. Задача простая — ударить по шкале с максимальной силой, чтобы та подскочила до нужного уровня. Кимико уставилась щенячьими глазами на Рина.        — Это будет нечестно, — проворчал он. — Я же могу пальцем проломить этот автомат.        — Давай угрызения совести я возьму на себя? Смотри, какая кавайная панда!        — …        — И вообще — тебя, что, заставляли какой-то контракт героя подписывать, о неиспользовании сил в корыстных целях?        — Э-э-э… нет.        — Ну, вот и не парься. Ты не обратишься злодеем и не захватишь мир от того, что «нечаянно» махнешь рукой в нужную сторону.        Рин вздохнул.        Ладно, не для себя же он это делает, в конце-то концов. Раз уж наследством хвастать не горазд, то хоть дурной силищей девушку порадует.        Стоящая перед ними пара как раз удалилась — кажется, они были чуточку раздосадованы, что выбили только мелкий брелок. Хозяин аттракциона, показавшийся из-за стойки, довольно запихал в поясную сумку купюру. Он него повеяло чем-то лживым. Рин сощурился. Не уж-то кое-кто обманывает, подкрутив настройки в аппарате?        — Желаете попробовать? — расплылся в улыбочке мужчина.        — Агась! — закивала Кимико, невинно отступая в сторону.        Рин поглядел на нее, на отвратительную улыбочку хозяина автомата, а потом, не глядя, легонько щелкнул по силометру.        — Упс, — пробормотал сын Сатаны, когда шкала взвилась вверх и врезалась в край, за пределами самой большой отметки.        Мужчина так и завис с раскрытым ртом.        — Нам вон ту панду, пожалуйста, — безжалостно указала пальцем Кимико, улыбнувшись. Ничего милого в этой улыбке не было и подавно.        Уже уходя, ребята обернулись, глядя, как засуетился хозяин автомата, мигом выставив табличку о перерыве перед стендом с игрушками.        — Как ты поняла, что он обманывал? — сообразив, что Кимото не из-за игрушки вовсе подошла именно сюда, спросил Рин. Этих панд вокруг продавалось сотни.        — А ты видел парня, который перед этим играл? У него бицепсы гладиатора были, а он вышиб жалкий брелок за десяточку из ста? Вот уж странно, — фыркнула она. Вдруг девушка резко обернулась, удивленно воскликнув: — Ой, собачка!        Она ни с того ни с сего шагнула в сторону и опустилась на корточки. Рин не сразу увидел, что там, а потому не среагировал. И только когда Кимото начала приподнимать белого терьера с розовым платочком на шее, Окумура подавился.        — Какая хорошенькая! Потерялась, что ли?..        — Кимико, погоди!.. Не трогай!        Собачка в руках девушки тявкнула человеческим голосом:        — Ну почему же, Окумура-кун? Трогать меня очень даже можно.        …а потом взорвалась облаком блесток. Вместо пушистой шерсти под ладонями оказалась аниме-юката, а знакомый голос над макушкой весело хмыкнул.        Кимико взвизгнула, шарахаясь назад.        — Ректор?! К-к-какого черта?!        — А вы что здесь делаете? — вздохнул Рин, пошатнувшись на месте — девушка нырнула ему за спину, ошарашенно глядя на Мефисто.        — Как это, что? Разумеется наслаждаюсь величайшими дарами мира людей! — Фель раскинул руки, демонстрируя полные карманы всякой всячины, упиханной чуть ли не в рукава и за шиворот. — Столько эксклюзива в одном месте! Выходной и начальству нужен, разве нет?        — З-з-здрасьте, — выдавила Кимико, немного отошедшая от шоковой терапии, но всё равно опасающаяся Мефисто в целом. Еще свежи были в памяти сумасшедшие покои ректора Академии Истинного Креста и его настоящая сущность. Девушка оглядела господина Феля, распинающегося о культуре, понизила голос и вопросительно шепнула на ухо Рину: — Он что, отаку?        — По нему не видно?        — Я думала, мне в кабинете показалось… — вдруг голова Кимико высунулась над его плечом, а тон голоса резко сменился из подавленно-настороженного на восторженный. — О! Ого, это что, лимитированная фигурка Мику по десертному арту?!        Мефисто удивленно опустил глаза. Он выудил из-за пазухи средних размеров коробку.        — Разбираешься?        — Еще бы! Их всего десять штук выпустили по спецзаказу компании…        — Одиннадцать, — самодовольно хмыкнул ректор Академии Истинного Креста.        — Да ладно?!        Кимико в один миг позабыла происшествие с глазными каплями и инцидент в кабинете — она уже вышла из-за спины обомлевшего от такой смены настроения Рина и зачарованно протянула руки к фигурке. Мефисто Фель великодушно разрешил поглядеть на эксклюзивное коллекционное приобретение, явно заинтересованный понимающим собеседником. Еще больше не по себе Рину стало после того, как Кимико оценила очередной всратый (по мнению сына Сатаны) костюмчик ректора из раздела «дебильно-парадный», и посоветовала прикупить к нему аксессуаров, а также пояснила за качественные дакимакуры по «Евангелиону».        — Мне вас оставить? — язвительно уточнил Рин, где-то между спором кто лучше — Аска или Рей. И ведь будто не Кимико ему жаловалась, что от ректора у нее мурашки по коже!        Когда Мефисто удалился, опять обернувшись терьером, чтобы беспрепятственно шмыгнуть мимо толпы, Кимико поглядела ему вслед.        — Не знала, что демоны умеют обращаться в животных. Все так могут?        — Черт знает. Этот точно умеет, — пожал плечами Рин.        Кимико сделалась очень задумчивой. Они, наконец, добрались до фуд-корта и расположились возле прилавка со сладостями.        — Было бы забавно, умей Куро становиться человеком… Кстати, всё хотела спросить, но у меня тогда вся душа на крыше осталась — часто ты так гуляешь? С Куро, — поинтересовалась она, имея в виду прогулку верхом на фамильяре.        — В городе редко. Одному скучно, — ответил парень.        Кимико в ту ночь растеряла все проклятия по дороге к городу и даже решила не делать остановку возле какого-то похожего на маленькую церквушку строения, чтобы попросить там святой воды и окатить парня с его окаянными идеями в отместку.        До знакомства с Рином, Кимико никогда не гуляла по крышам. Ровно как и не ездила верхом на огромных котах, но это уже детали. Однако тогда, вышагивая по краю невысокого здания (она наотрез отказалась посмотреть город с какого-нибудь небоскреба), и глядя вниз, девушка испытала необычайно новое чувство восторга.        По широкой дороге, как река текли горящие фары автомобилей, смешиваясь в причудливый желто-красный поток. Прохожие казались крохотными и очень суетливыми. Висящий на шее кулон с клевером отгонял колтаров и заставлял странные тени по углам втягиваться в стены, а крепко держащий за руку парень дарил ощущение спокойствия и защиты. Куро, снова ставший маленьким, чинно вышагивал впереди. Он обратился сразу, как они добрались до города, а после — довел девушку до самого порога незаметной тенью, раз уже хозяин теперь не мог этого делать. Но даже на расстоянии Кимико чувствовала себя так, будто она теперь под покровительством могущественной силы. Да, возможно, силы черной и по поверьям злой, но оберегающей от всего на свете.        Она никогда не забудет эту прогулку.        — А эту хрень ты когда успела купить? — возмутился Рин, указав на подушку-обнимашку, «усевшуюся» рядом за столик, когда вернулся с тарелочками моти и данго.        Сын Сатаны смешно бухтит и закатывает глаза, а Кимико смотрит на него, подперев голову ладонью и думает о том, что пока этот парень всё еще заметно переживает о своем финансовом благополучии, хотя, по факту, если бы не он — она бы никогда не оказалась на ивенте, этот же парень совсем забывает, что есть вещи куда дороже материальных побрякушек. И она бы еще поспорила кто и кому.        — Рин, — оборвала поток жующего ворчания Кимико тихим голосом. — Спасибо.        Он поднял на нее удивленный взгляд.        — За что?        — За то, что ты со мной.        Остроконечные уши заметно вспыхнули.        — Ты же меня сама позвала… — пробормотал он в сторону.        Да, она позвала. А он был тут, с ней, сейчас — и это совсем другое. Очень значимое, лично. Только для Кимико.        Их глаза встретились. Рин почувствовал смущающую неловкость, и хоть теперь заставлял себя смотреть прямо в такие моменты — ему никогда еще не удавалось сохранять цвет и выражение лица нормальным. Зато Кимико глядела на него спокойно. Открыто, чуть улыбаясь краешками губ. Ее отросшая челка красиво задевала длинные ресницы, а там, в глазах, всё, как на ладони — свои чувства Кимото умела прятать отлично, но больше она их не скрывала. И в каемке карей радужки блестело то, что Рин не видел еще никогда.        Момент, когда он почувствовал, что упрет хоть гарем косплееров, если она пожелает.        Вдруг зрачки Кимико расширились, а выражение лица застыло. Она медленно начала вставать, не доев данго.        — Ты меня любишь.        — А?.. Эт-то вопрос? — смутился парень такого внезапного предложения.        — Напоминание.        Окумура обернулся, проследив за взглядом Кимико. Оказывается, они уселись возле зала, в котором скоро начинался предпоказ сериала. Прямо у входа стоял огромный постер из картонных фигур. Одна Рину была знакома во всех деталях — улыбающийся, как уже старый знакомый, Ли Дон Ук «замер» среди еще нескольких персонажей. Он виднелся в окружении еще нескольких героев, но ближе всего к источнику вдохновения задротки стояло двое — парень и девушка.        Вряд ли Кимико бы так сохла по актрисе (хотя фиг знает эту извращенку), поэтому Окумура мгновенно понял, что его ждет сразу после окончания премьеры.        — Ни за что.        — Рин.        — Даже не думай.        — Но это Ким Бом!        — У тебя нет места в комнате! — напомнил парень, сцапав покачнувшуюся как в дурмане девушку. — Кимико, фу!        — Я найду! Для него всё найду!        — Ты забыла, сколько барахла ты накупила?!        — Ну, Ри-и-и-ин!.. Смотри, какой он краси-и-и-ивый!        — Ага, я прям в обмороке. Пошли уже, там начинается! — Рин кое-как утащил девушку мимо постеров в зал.        Оставалось надеяться, что после премьеры какая-нибудь другая задротка уже свистнет весь этот пантеон печатных красавчиков и избавит его от обреченного дежавю — ощущения безграничной пропасти в пару картонных метров.        Спойлер: конечно же, именно этим Рин и занимался, тяжело сверля спину Кимико взглядом и сжимая «шею» Ким Бома двумя часами спустя.        Ко всему прочему, юная Кимото нагло соврала матери, что она гуляла с подружками — поэтому о том, как это всё они запихивали в дом через окно комнаты девушки на втором этаже, юноша предпочитал не вспоминать. Столько гейства в его руках еще ни разу не было. А любимым и обожаемым сам Рин был вплоть до того момента, пока случайно не зацепил «плечом» Ким Бома за оконную раму и чуть помял сиятельный силуэт актера.        Покоцанные жизнью эндорфины — дело тонкое, знаете ли, а приоритеты — чертовски не постоянная штука.        Занес как-то мангу одной девчонке, называется.