Я иду навстречу солнцу, Я дышу порывом ветра, В голове одни вопросы И ни одного ответа. Наконец, всё изменилось, Разделилось до и после, Я ловлю себя на мысли: Кто я без тебя? Впереди темно и страшно. Я сильней своей тревоги. Я могу, я выну сердце, Чтобы осветить дороги. Я последний или первый, Я герой или убийца, Что скрывают мои лица? Кто я без тебя? Глоток дождя попал мне в горло. Я захлёбываюсь счастьем, Я живу, я плачу снова, Я как роза на песке в своей тоске, В твоей любви я раскрываюсь, Я вишу на волоске, Я потеряюсь без тебя. Кто я без тебя? Кто я без тебя (с) Мачете (Токио)
— Только дождись меня, пожалуйста, — прошептал Билл. И проснулся от собственного голоса. Солнце все также подглядывало в окно оранжево-желтым. Значит, сейчас нет и шести. Сколько он спал? Несколько минут? И спал ли вообще или просто забылся, провалившись в удивительный мир? Сел. Огляделся. Комната наполнена странным едва различимым серебристым сиянием, как будто в воздухе распылили блестки-пыль для ногтей. Странно, девушка Майка ногти вообще не красила, сам Билл уже забил на свои облупившиеся ногти, хотя Аманда предлагала стереть лак и даже принесла ватные диски и вонючую самую дешевую жидкость, способную растворить не только лак, но и ногти, и кожу с кости. Блестеть у Майка было совершенно нечему. Впрочем… Билл нервно хихикнул — Майк спал в серебристом облаке. — Магия Тома, — расплылся он в широкой улыбке. Да-да, именно так и выглядит магия — чары, морок, который Том напустил на Майка. Теперь Билл это знал. Понимал. И, кажется, видел. Он соскреб себя с пола и подкрался к хозяину комнаты. Опустился на колени перед кроватью, всмотрелся в спокойное умиротворенное лицо парня. — Почему ты мне помогаешь? — спросил тихо, но четко. Взгляд темный, гипнотический. — Том велел помогать тебе, если с ним что-нибудь случится. Он сказал, что я единственный, к кому ты обратишься за помощью. Он сказал, чтобы я не отказывал тебе ни в одной просьбе и все выполнял, — спокойно отозвался Майк абсолютно бодрым голосом, как будто просто лежал с закрытыми глазами. Билл прислушался — он все также спал: дыхание глубокое, глаза закрыты, ресницы чуть подрагивают, ему снится сон. Майк реально спал. И он не врал. Билл видел и чувствовал это. — Спасибо, — лицо озарила счастливая улыбка. Даже сейчас Том позаботился о нем. Он дотронулся губами до кольца на пальце, прошептал: — Только дождись, Том. Пусть это кольцо связывает нас, пусть через него к тебе идет моя сила, пусть держит тебя изо всех сил. А я спасу тебя чего бы мне это не стоило. Он натянул штаны и выглянул в окно — на дворе никого. Дворник подметает дорожку. Мусорные баки стоят неубранные. Значит, действительно еще нет шести. Билл бесшумно выскользнул из комнаты. Он помнил свой сон до мельчайших подробностей. Теперь он понимал и знал. Правда, пока еще не очень осознавал, что именно он понимает и знает, но это было очень крутое чувство и какое-то странное ощущение всесильности. За несколько минут сна он из обычного ничем не примечательного парня превратился в самого настоящего крутыша с неограниченными возможностями. Как еще себя обозвать — он не придумал. Билл-крутышка звучало весело, забавно, при этом не очень пугающе и не заносчиво. Сюжет для фильма вдруг стал реальностью. Из-за этого хотелось смеяться над собой и со снисходительным лукавством следить за окружающими. Проблемы от его новой роли в этом мире начнутся потом, не стоит сейчас забивать себе голову. Пока можно просто наслаждаться полученными знаниями и исследовать неожиданные возможности. Коридор тоже светился серебром. Не так сильно, как комната Майка, но в целом… Билл хищно улыбнулся: — Платформа девять и три четверти. Я хочу найти твою комнату, Том. Хочу увидеть ее такой, какой ты ее создал. Ты ведь даже номера своей комнаты в моей памяти не оставил. Девять и три четверти… Девять… Три… Четверть. Девятьсот тридцать четыре! Бегом подняться по лестнице на девятый этаж. Здесь всё тоже немного серебрится. А рядом с комнатой Никиты чуть больше серебра — они вчера здесь были с Майком. Том, похоже, тоже был на этом этаже. Но как? Ответы приходили сами собой — Том создавал легенду и хотел, чтобы всё было по-настоящему, чтобы его все знали, чтобы подходили, общались, здоровались, чтобы помогли Биллу, если он придет за помощью. Хранитель не знал, каков его Творец, как подойти к нему, как втереться в доверие, как завоевать его расположение, поэтому создал образ популярного рубахи-парня, от которого все в восторге. Билл усмехнулся. Том так боялся, что он его отвергнет как друга, не подпустит к себе, а Билл по глупости сделал его любовником, приняв тягу крови и души за сексуальную тягу. Господи, ну какой же идиот… Том пришел как друг, как брат, как защитник, а стал любовником. Стыдобища-то какая... Билл собственными руками совратил своего дракона. Между прочим, девственного дракона, который даже толком не понимал, чего от него хочет этот трусливый озабоченный придурок. Где тут песок? Куда прятать голову? Если смотреть на стену, просто смотреть, то никакой двери перед ним не было. А если посмотреть по-особому… Билл «переключал» свой внезапно открывшийся канал «ясновидения» с ясного на простое видение и довольно улыбался. Надо будет притащить сюда Майка и на нем потренироваться. Кстати, за полторы недели они ни разу, ни единого разочка, не поднялись в комнату Тома, хотя много раз говорили о нем и планировали это сделать. Вот же чертяка! Что-то ему подсказывало, что и поход в полицию они бы вряд ли осуществили. Все дела, которые касались Тома, постепенно рассасывались и тонули в рутине повседневности. Том вроде бы был, его все знали, но вроде как не был… Билл дотронулся рукой до «двери»-стены. Та распахнулась, пропуская его внутрь. Здесь все было так, как в последний приход Билла — какие-то вещи разбросаны по кровати, какие-то висят на стуле. На столе ноутбук. Шкаф. Две кровати, на одной из которых сидит парень. Билл провел рукой у него перед носом — никакой реакции. Дотронулся до плеча — голограмма. Комната серебрится. Он чувствовал себя актером на площадке — вокруг зеленые тряпки с контрольными крестиками, а на мониторе режиссера он стоит посреди шикарного леса с волшебным замком на горизонте. Вздохнул и сел на кровать. Ощущение такое, что все настоящее — простынь, одеяло… Он спал здесь, занимался любовью, ел и пил пиво. Вон там принимал душ. Надевал одежду Тома, ходил вместе с ним в гости. — Рауль, ты не против, если я поживу здесь, пока Том не вернется? — с грустной улыбкой спросил у голограммы. — Конечно, Билл, живи сколько хочешь, — неожиданно доброжелательно отозвался парень. — Том скоро приедет. Наверное, опять загулял или домой укатил. Он был как настоящий. И Билл бы обязательно поверил в его настоящесть, если бы не одно но — Рауля не существовало в природе. Все это магия. — Эльф! — приказал Билл и представил Энди в том виде, в каком видел его в ту злополучную ночь. Андреас возник в дверях. Идеальные волосы, идеальный макияж, идеальная фигура. — Пойми, — залопотал он. — Я просто полюбил… — Исчезни! — прервал он его, чувствуя приступ отвращения и ревности. Эльф растаял. — О, как я умею, — подивился сам себе Билл. Новые возможности немного пугали. — Том умел читать мысли, чувствовал запахи. Меня с запахами пока бог миловал, а вот насчет мыслей… Хочу ли я их действительно читать? И смогу ли я теперь нормально общаться с людьми? В голове пока одни вопросы… Надо еще подумать над защитой. Это сейчас задача номер один. Он вышел из несуществующей комнаты и бодро направился к Никите. Дверь все также не заперта. Билл тихо перешагнул порог и вошел в блок. Ник ковырялся в сети. Что-то оживленно обсуждал на форуме. Он выглядел нормально, если не считать усталости на лице, никакого серебра и блесток. — Не спится? — бросил, не поворачивая головы к гостю. Билл вздрогнул. — Я боялся напугать тебя своим ранним визитом, — ответил, пододвигая стул ближе к столу. — Фигня, — он показал на небольшое зеркальце, направленное на вход. — Я обычно сплю днем, ночью в тишине лучше работается. Сейчас вот пытаюсь найти переходник. — Что думаешь насчет диска? — Вот если найдем переходник, то можешь танцевать. А если нет… Впрочем, его можно будет заказать. Правда, когда придет посылка… — Ты найдешь переходник, — уверенно ляпнул Билл. Взгляд снова стал черным. Вокруг Ника заискрило серебро. — Я найду переходник, — эхом отозвался русский, похоже, даже сам не осознавая, что сказал. — Достань файлы с этого диска. Это очень важно для меня. — Именно этим я и занимаюсь, повелитель, — съязвил Ник и подмигнул ему. Билл лишь усмехнулся и вышел из комнаты. Он брел по улице, прислушиваясь к окружающему миру. Магию Тома он не видел, свою не распространял, чужую не замечал. Можно было бы зайти в уни и посмотреть на магию Эльвенэль, но Билл еще не решил, хочет ли настолько рисковать. Мало ли, где прячется эта полоумная. Погода чудесная. Солнышко уже припекает. Птички во всю чирикают. Машины шуршат по дорогам. Редкие прохожие деловито бегут по делам. Обычная жизнь мира без магии. Надо дойти до дома и взять сменную одежду. Вообще, хочется немного побыть дома. Все-таки он скучает. Там прошли его самые счастливые годы жизни в одиночестве. Дом встретил его тишиной и бардаком, который он оставил, убегая из него второпях. Билл внимательно посмотрел на своё жилье. Магия Тома была повсюду. Интересно, а как он сделал так, чтобы Билл ни разу не засек их с Котом? Все просто — один всегда был занят чем-то важным в другом помещении, пока Билл общался со вторым. Эта догадка больше не вызывала гнева или обиды, скорее веселье от понимания того, как Том носился туда-сюда, чтобы успеть обернуться из человека в кота и из кота в человека. Магия Эльвенэль была красной. И она тоже была здесь везде, правда, не в таком количестве. Билл зачерпнул рукой розоватое облачко и принюхался. Нет, запаха он не чувствует. Он растер магию пальцами — плотная, вязкая, густая. У Тома магия легче и воздушнее. Эта тяжелая и какая-то липкая… Хочется помыть руки. — Что такое крекхейм? — спросил у тишины. Ответ пришел, как и предыдущие, из глубины сознания — заклинание перемещения в другой мир без открытия портала. — А тардор? Заклинание уничтожения, но в его случае оно почему-то чаще всего срабатывает, как открытие портала. Билл многозначительно покачал головой. Задавать вопросы самому себе и сразу же говорить себе ответы — весьма забавная тема. — Окей, разум. Как вернуть Тома? Восстанови рукопись. Можно подумать, он раньше этого не знал. — А как восстановить мой мир? Вернись домой. Интересно куда? И как? Судя по всему, его мир сожрали временные телепузики, посланные братьями-акробатьями из соседнего мира. Ладно, с проблемами будем разбираться по очереди. Эльвенэль пока можно не опасаться, ей теперь надо для начала выбраться из той задницы, куда ее закинул Билл. А вот с Томом надо что-то решать. И еще один вопрос — в том мире, куда попал Том, время течет или остановилось? Это важно, учитывая ранения друга. Черт, как же он так его сдал врагу-то? Идиот. Олигофрен в десятом поколении. Впрочем, что он мог сделать? Его руки ему не принадлежали. Всё, что он смог, — это не дать им добить дракона, остановить бойню… Но этого ничтожно мало. Билл закинул в пакет пару рубашек, джинсы, свежие носки и трусы, и вышел из дома. Надо вернуться в общагу. Майк будет переживать. И еще надо где-то раздобыть новый ноутбук. Денег нет, но Билл держался. Рискнуть что ли с новыми возможностями и грабануть «Сатурн»? Идея так себе, но… Надо у Никиты спросить. Вдруг у него есть какая-нибудь рабочая машина. Ноут нужен по-любому. Или взять кредит и смыться в другой мир? И никто ж ему денег не должен, чтобы спросить… — Ты не спал что ли? — сонно протянул Майк, одним кривым глазом глядя на сидящего у окна Билла. — Спал, но мало. Очень переживаю за файлы. Том не обрадуется, что наш проект канул в Лету. Майк широко зевнул и потянулся. — А я не переживаю. Никита все сделает. Меня к нему все посылали. Он талантливый. Вопрос только когда. Билл кивнул — скоро. Очень скоро. — Ты сегодня опять в уни не пойдешь? Здесь будешь сидеть? — Давай сходим, иначе с ума сойду от безделья. А так хоть время быстрее пролетит. На самом деле Билл хотел посмотреть на то, что наворотила фрау Смок в деканате, ну и может быть как-то помочь любимому профессору. Он больше не боялся ее. Теперь он сам был способен не только превращать летящий горячий кофе в замершую в воздухе кляксу и рассыпать ее на полу, но и при необходимости сворачивать шеи простым щелчком пальцев. Билл это знал. — Слушай, недельное заточение у меня пошло тебе на пользу, — рассмеялся Майк, когда они вышли из общаги. Билл вопросительно выгнул бровь. — У тебя осанка изменилась. Плечи расправились, взгляд победителя. Ты даже ростом что ли выше стал? Вот сразу видно, отдохнул человек. А то прибежал такой весь из себя пришибленный. — Видишь, что сон с людьми делает? Ох, мне еще фрау Дирс, наш университетский психолог, сказала, что студентов слишком перегружают и у них часто бывают нервные срывы. Я отдохнул и опять как огурец. Майк что-то спошлил по поводу огурца. Билл посмеялся и не стал дальше развивать тему. Занятия прошли как обычно. Билл сидел у окна, слушал преподавателей, участвовал в обсуждениях и вообще был рад вернуться в родные стены. Он чувствовал себя повзрослевшим, изменившимся. Он мог легко считать чужие мысли, но особо этим не пользовался. Понял, как Том блистал на занятиях. Он «подключался» к преподавателю и своими словами озвучивал то, что тот знал. Понял, по какой причине Том настаивал в проекте делать так, а не иначе, — он знал как правильно и как хочет увидеть проект преподаватель. Жаль, что все их доклады и курсовые ему больше не пригодятся. Умей Билл на первых курсах делать то, чему на рассвете научился у Тома, его студенческая жизнь сложилась бы гораздо интересней. Билл наслаждался сегодня учебой. Он прощался с однокурсниками. Скоро его жизнь круто изменится. И он уже не будет сопротивляться этому процессу. С профессором он столкнулся в фойе недалеко от деканата. Герр Кляйн медленно шел по коридору. Немного бледный и какой-то осунувшийся. — Профессор Кляйн, как я рад вас видеть! — обрадовался Билл, подходя к преподавателю. — Билл, друг мой, как вы? — тепло отозвался мужчина. — Очень без вас плохо. Ваши лекции всегда были самыми лучшими. Билл как будто отстраненно посмотрел в никуда. На самом деле «переключился». Профессор был в магии Эльвенэль с головы до ног. Не обращая внимания на удивленный взгляд мужчины, он вытянул руку и дотронулся до его груди. Почувствовал сердце — бьется неровно, через силу, на последнем издыхании, оно словно окутано плотным слоем какой-то липкой темной массы. Профессор жив каким-то исключительным чудом. Билл мысленно приказал магии убрать лишнее. Отступил на шаг, наслаждаясь зрелищем, — ничего не подозревающего старика окатило серебряной пылью. Он погрузился в магический кокон полностью. Через мгновение сияние пропало. Билл еще раз коснулся его груди — сердце стучит ровно, четко, мышца работает без проблем. Моргнул, прогоняя наваждение. Герр Кляйн смотрел на него озадаченно. — Билл, все в порядке? — Да, теперь все в порядке, — кивнул он, улыбнувшись. — Теперь все в полном порядке. Берегите себя, пожалуйста. Долгих лет, профессор Кляйн. Вы лучший. Резко развернулся и пошел прочь, спиной чувствуя его удивленный взгляд. Руки очень холодные и покалывают. Странное ощущение. Он никогда такого не испытывал. Он ведь реально только что вылечил человека, которому осталось совсем чуть-чуть. А значит и Тома он вылечит. Он сможет. Он обязательно сможет. Кстати, отличная тема для сюжета! Хотелось творить и магичить! Хотелось скакать от счастья и кричать о новом таланте на всю улицу. Разум попросил поумерить пыл, если он не хочет, чтобы по его задницу послали магов, а не драконов. Хранители низшего уровня используют примитивную магию, они сильны, умны, изворотливы, отличные солдаты и убийцы, но против мага их силы уже не столь актуальны. Хранители высшего уровня, как Томариэль и Эльвенэль, работают с высшей магией. Это умнейшие и сильнейшие создания высшего порядка, ровня человеку и магу. А еще они великолепные защитники, стратеги и ищейки. Вот только если драконы все больше преследуют и убивают, то маги могут придумать ему развлечение поинтересней. И вряд ли Билл придет в восторг от их креатива. Так что сворачиваем свои магические возможности и больше не демонстрируем их прилюдно. Хорошо когда разум может предостеречь от необдуманных поступков. Включись он раньше, не пришлось бы сейчас думать, где найти ноутбук и как спасти Тома. Билл еще раз коснулся губами кольца: — Ты только продержись, Томми, слышишь? Только не умирай. В Тиргартене, не смотря на пятницу и обед, было многолюдно. По аллеям гуляли пенсионеры, мамаши с колясками сбивались в небольшие группки, бегали дети. Велосипедисты неспешно объезжали пешеходов. Туристы, раззявив рот, восхищались красотами. Билл шел медленно, вдыхая сладкий запах цветущих лип и прислушиваясь к окружающем миру. Вот белка пробежала по дорожке. Села на руку прохожего, протянувшего семечки. Откуда-то спустилась еще одна. Билл улыбнулся. Он очень любил Тиргартен. Когда он только переехал в Берлин, то часто ходил в этот парк. Сидел на этих лавочках. На одной из них его нашли. На какой? Почему здесь, а не в лесу у портала, куда привел его Том? Тю, что он, совсем что ли спятил? Кто бы его нашел в лесу у портала поздним вечером в сентябре? Кому он там нужен… Замерз бы да и дело с концом. Билл опустился на одну из лавок. Осмотрелся. Хорошо-то как! Спокойно. Умиротворенно. Подставил лицо солнечным лучам, закрывая глаза. На экране внутреннего взора вдруг заискрили ярко-желтые блики. Сначала они просто хаотично метались в темноте, потом стали собираться в круг и закручиваться в спираль. Билл улыбнулся и принялся ими как губкой стирать черноту в сознании, как будто оттирая старое стекло от сажи и грязи. Под пустотой проступала чернота. Вроде бы то же самое, но теперь она была осязаемая, живая, существующая. Он вспомнил, как во сне забрал с собой росток какого-то растения. Немного поднапрягся, пытаясь увидеть свои руки в этой непроглядной мгле. Росток был маленьким, хрупким и очень жалким, из тех, которые не выживают. Билл выдохнул на него собственную силу и приказал — живи. Тоненький солнечный лучик пронзил мглу. Растение потянулось к нему листиками. Билл чуть добавил магии, чтобы помочь. Деревце стремительно тянулось вверх — ствол становился широким, крона богатой, листва сильной. — Древо жизни, — восхищенно проговорил Билл, во все глаза уставившись на чудо чудесное. С ростом дерева силу обретал и солнечный лучик. Он как будто резал мглу пополам, отвоевывая себе законное пространство. Билл усилил магию и направил ее вверх, чтобы разогнать свинцовые тучи. Серебристые искорки порхали между листьев, очищая пространство от черноты. А потом вдруг пошел сильный дождь. Тяжелые, грузные капли ударяли по голове, стекали по лицу, били по плечам, а Билл широко улыбался и подставлял лицо под эту живительную влагу, что несла его земле жизнь и благополучие. Дождь словно смывал всю грязь, всю чернь, всё плохое, что было. Он готовил землю для возрождения. С древа жизни начнется новая жизнь. Билл это знал и осознавал очень четко. Он, как художник, рисовал в голове картинки его будущего мира — он возводил города, заселял деревни. Он как будто на крыльях облетал свои владения и замечал, что на полях посеяна пшеница, в лесах много дичи, а воду в реках и озерах можно пить. Он видел, как появляются люди. Сначала их было очень мало и они стояли растерянные, а потом улицы стали заполняться. В его мире поселилась жизнь, он обрел красоту и душу. Билл не думал, что хотел бы видеть в своем мире — технологии или ближе к природе, видения рождались сами по себе, он лишь фиксировал их в сознании. Он видел странные машины и всадников на лошадях. Он видел какие-то фабрики и крестьян с плугом. Это все переплеталось воедино и гармонично дополняло друг друга. Его мир был немного странным и необычным, но очень добрым и гармоничным. Здесь уживались люди разных рас, разных мировоззрений, здесь жили в мире разные культуры, здесь царила гармония и баланс. Он видел других драконов. Диких. Но среди них он так и не заметил Томариэля… Последним он увидел свой замок — именно такой, каким тот предстал во сне: большой, светлый, с высокими арочными окнами, тонкими башенками и флагами на шпилях, с цветущим яблоневым садом у подножия крепостных стен. Замок был пуст. На окнах полоскались воздушные занавески. Все идеально чисто и как будто ждет, когда же он вдохнет сюда жизнь. Но Билл не спешил. Он очень быстро бежал через залы, пытаясь найти одного единственного человека или дракона. Да, такие большие окна и двери сделаны специально для него — его защитника, друга, брата и любимого. Вот здесь будет охрана, вон в том зале он будет проводить совет магов, а там решать государственные дела. Билл ворвался в комнату родителей. Идеальная чистота. На стене портрет матери, стоящей за отцом и смотрящей на него влюбленным взглядом. Папа сидит в кресле с высокой резной спинкой, гордо вскинул голову, взгляд волевой и мудрый. Его отец был хорошим правителем, достойным человеком. Кровать застелена белоснежным покрывалом. Не хватает люльки… Она стояла вот здесь. Билл грустно посмотрел на бликующий мраморный пол. Как больно. В этой спальне он появился на свет. Эту комнату он описывал в своей рукописи. Он так хорошо и четко увидел ее несколько лет назад. Точнее, думал, что придумал… Сейчас он смог восстановить по памяти всё, что видел и запомнил. Он не смог воскресить только родителей. В его мире жили новые люди, колония новых людей, которая очень быстро восстановит здесь все. И теперь в этом мире будет жить он сам. Он и Томариэль. Билл вздохнул. Он так хотел вернуть маму и папу, но… Ему надо постараться вернуть хотя бы Томариэля. Без него он не справится. Из собственного мира его грубо вырвал телефонный звонок. Билл вздрогнул и распахнул глаза, не сразу сообразив, где он и что происходит. Он все также сидел на скамейке в парке, только вместо белого дня и толп гуляющих, вокруг горели фонари и никого не было. — Алло? — почему-то через силу прохрипел он. Ком в горле, глотать больно. Только ангины ему не хватает для полного счастья. — Даже не знаю, что тебе сказать, — произнес голос с акцентом. Он не узнал звонившего. — Скажи, как есть. — Что мне будет за то, если я скажу, что отковырял твои файлы? Никита. Фух! Он-то уже в воинственную стойку умудрился встать. — Да ладно! — подпрыгнул Билл, счастливо улыбаясь. — Ты смог? Серьезно? — Нет, шучу, — тут же парировал Ник. — Давай, вали ко мне за флешкой. С тебя, кстати, новая флешка. Я тебе свою отдам и хочу такую ж взамен, а то флешек на вас не напасешься. Или свою приноси на полтеры, сразу перепишу. Только, Билл, я не все смог восстановить, ты уж прости. Последняя фраза как скальпель хирурга моментально лишила его крыльев. Сердце пропустило удар. — Вот это ты мог и не говорить, — пробормотал он. — Ну я сразу тебя предупредил, чтобы ты особо губы не раскатывал. Он взял себя в руки: — Ник, а ты по папкам восстановил? — тихо спросил, чувствуя, как дрожит голос и прогибаются колени. — Нет, по файлам. — А можешь вордовский файл глянуть? Он называется «хранитель». Просто «хранитель-точка-док». Он восстановился? — Могу, но не сейчас. Я еду от друга с твоей флешкой. Давай, подваливай через час, и сам посмотришь. — Бегу, — мрачно вздохнул Билл и нажал отбой. Часы показывали… — Два, мать его, пятьдесят три! — в ужасе уставился он на мигающие точки на дисплее телефона. Это он тут на лавке двенадцать часов, что ли, загорал? — Охренеть! И ведь ни одна собака не подошла, не спросила — не сдох ли ты, мальчик, тут на лавочке! Спокойно, Билл. Без паники. Все будет нормально. Он торопливо шел в сторону общежития по центральным улицам города. От парка до уни было чуть больше двух километров. От уни до общаги — еще с километр или что-то около того. Как раз час на переход, если особо не бежать. Можно было бы зайти домой и взять флешку там, но по непонятной причине Билл не хотел рисковать. Кажется, он уже очень сильно «навонял» магией в этом мире, восстановил мир Арктура, и вряд ли это маленькое недоразумение осталось незамеченным его новоявленными врагами. Эльвенэль знала, где его дом. Кто даст гарантию, что и другие теперь об этом не знают? Черт побери… Как-то он лопухнулся. Нормальные люди сначала защиту ставят, потом дела творят, и только Билл восстановил свой мир, бросил его на произвол судьбы и решил-таки заняться защитой. Вот не стратег он, идиот все больше. Около входа остановился и просканировал здание. Вроде бы тихо и чужого присутствия не наблюдается. Уже хорошо. Поднялся на девятый этаж. Тихо постучал в комнату Никиты. — Открыто! — прокричали ему. Прежде чем войти, Билл еще раз «переключился» и осмотрел блок на наличие чужого магического воздействия. Нет, в коридоре магия Тома присутствует, в блоке ее совсем немного. Скорее всего, остатки от Майка. Чужих нет. С некоторой опаской он толкнул дверь и переступил порог. — Проходи, — позвал Никита из глубины. — Я сейчас. Билл быстро осмотрелся. Нет, все тихо. Никого нет. Ноут запущен. Какая-то программа что-то качает. Никита возится в ванной с водой. Билл выдохнул. Сел на стул. Сложил руки на коленях и тоскливо посмотрел в окно. Было безумно страшно. Если сейчас он не восстановит файл… — Слушай, я по поводу того файла, что ты говорил… — Ник вышел из ванной с чайником с водой. — Ты нашел его? — подскочил Билл. — Я не смотрел, прости. — Он поставил чайник на место и нажал клавишу. Тот сыто зашумел, нагревая воду. — Чай будешь? Я только что вошел. Весь день у Юрки просидел. Голодный, ужас! — Юрка — это кто? — Мой друг из Самары. Мега-мозг! Тебе очень повезло, что он в Берлине. Я бы без него не справился. Ну и плюс, у него в лаборатории как раз была нужная мне приблуда для снятия информации с диска. Он немного побился, и мы восстановили только небитые участки. Мощная вещь, я тебе скажу. Хотел бы я иметь такую дома. Но… Если твой файл попал на битый участок, то сомневаюсь, что его можно добыть. — Дай посмотрю. Ник кивнул в сторону стола. — Вон флешка. Бери, вставляй в ноут и смотри. Сверни окошко только. Я поесть сделаю. Будешь? — Только при условии, что ты меня не отравишь. Ник одарил его осуждающим взглядом и занялся нехитрой стряпней — приготовлением какой-то коричневой крупы в микроволновке. Все-таки русские — не от мира сего. Через несколько секунд Билл напрочь позабыл о русском и его странных пищевых пристрастиях. Он не с первой попытки воткнул флешку в разъем и открыл заветную папку. Все документы, фото, таблицы свалены в кучу, у некоторых побились названия, превратившись из красивой латиницы в некрасивые крокозябрины. Он быстро водил пальцем по монитору, пытаясь найти нужный файл. — Господи, я даже не знаю, как это прокомментировать, — вздохнул Ник, нависая над ним и отбирая мышку. — Дату последних изменений помнишь? Ну или по имени или типу отранжируй. Что ты как маленький? Пара щелчков мышкой и файлы перестроились. Ник скептически посмотрел на список, вызвал какое-то меню. — Как твой файл назывался? — Хранитель. Вордовский документ, — едва слышно. Он ввел в строку поиска название файла, выбрал папку. Нажал Enter. Через три самых долгих секунды в жизни Билла, машина показала нужный файл. От счастья Билл по-девчачьи взвизгнул и кинулся Нику на шею. — Погоди, у меня гречка переварится, — сдержанно улыбнулся Ник, снимая с себя его руки и выходя в коридор, где стояла микроволновка. — Открой, а то может он еще и не сработает. Не видел, как вордовские файлы едут? Оооо, я тебе скажу. И обязательно целиком его просмотри, а то может он переформатировался и тогда тебе даже Юрка не поможет. Билл торопливо кивнул и запустил файл. Открылся. Он выдохнул. Вроде бы количество страниц примерно то же самое. Принялся крутить колесико вниз, с нервной дрожью приближаясь к тому самому моменту, при котором он перестал себя контролировать. На главе гибели Аиши и ее семьи остановился. Встал. Руки ледяные и потные. — Ник, у меня к тебе просьба. Немного придурошная, но просто сделай так, как я попрошу. — Че? — отвлекся от каши Никита. Он обильно заправил всё маслом и поставил греться котлеты. Выглядело кошмарно, но пахло вкусно. Рот наполнился слюной. — Короче, если увидишь, что я как раненый олень строчу текст, просто отбери у меня ноут. — В смысле? — В прямом. Если я вдруг начну строчить текст без какого-либо контроля, отбери у меня ноут. Я не смогу позвать тебя на помощь. Это сложно объяснить. Так надо, пожалуйста. — А то что? — А то Юр-ка тебе будет восстанавливать ноут. Ник распрямился и озадаченно посмотрел на Билла: — Во-первых, не Юр-ка, — передразнил акцент, — а Юрий Сергеевич. Во-вторых, Майк не говорил, что ты сумасшедший, — хихикнул. — Пять сек. Я сейчас к тебе приду контролировать процесс. Микроволновка звякнула. Он распахнул дверцу, достал котлеты и выложил их к каше. Он это есть что ли собирается? Поставил все на стол и сел рядом. Билл глубоко вдохнул и опустил колесиком несколько страниц. — Что это? — наворачивал Ник вкуснопахнущую еду. — Мой диплом, — соврал Билл, скользя глазами по тексту. Последний абзац… Нет, даже последние абзацы. Он не помнил, сколько прошло времени и скольких он убил. Он уже сам истекал кровью и едва держался от усталости на ногах. Хранитель дрался не на жизнь, а на смерть. Ему было нечего терять, кроме своей жизни. А в существующих условиях продолжительность его жизни зависела исключительно от того, насколько его хватит. Сейчас силы были на исходе, а враги все нападали и нападали. Кровь застилает глаза. Он тряхнул головой. Чертова Эльвенэль! Откуда она всякий раз умудряется призывать такое количество драконов низшего уровня? Казалось, за все эти годы, он перебил их сотни, но раз за разом их все больше и больше. Одного убил — двое возродились? Нет, он физически не выиграет эту битву. Никуда не спрячется, не сможет улететь или сбежать. Даже если применить магию, собрать в себе всё-всё до последней капли, он не спасется — магия лишает сил. После магического удара он сам станет легкой мишенью для тех, кто избежит гибели. А при таком количестве ему и дюжины выживших хватит, чтобы погибнуть. Они опять нападают Дальше текст был битым — разрыв строки на несколько страниц и непонятные символы. — Сильно? — спросил Ник с набитым ртом. — Пара последних абзацев, — выдохнул Билл, чувствуя, как от отступившего напряжения у него проваливается голос и выступает испарина. — Надо было ставить автосохранение каждую минуту. Небось, у тебя там стояло минут десять, да? Билл качнул головой: — Каждую минуту. Я быстро печатаю. Но ты даже не представляешь, как хорошо, что именно эти абзацы побились. Ты даже не представляешь… Томариэль жив. Главное, его найти. — О чем ты? Билл расслабленно откинулся на спинку стула и засмеялся: — Не поверишь, о нашем Томе. — Мммм, — протянул Ник. — Ешь давай, а то остынет. У каши и котлет не было вкуса. Точнее, вкус-то был, но Билл его не чувствовал. Надо нарыть ноутбук и переписать дальше главу в нужном ключе. Он пока не понимал как, не видел ничего и не чувствовал. Экран внутреннего взора был пуст, фантазия не включалась, сознание молчало в тряпочку. И даже окей-разум куда-то вышел покурить. Но это все ничего. Вдохновение такая штука, которая приходит, как аппетит, во время еды. Он будет расписываться столько, сколько нужно, чтобы создать вменяемый текст и спасти Тома. Билл пока не понимал, как именно будет спасать своего раненого друга, как вытащит его из передряги, как придет ему на помощь, но он спасет, вытащит и придет, даже если чертовой Эльвенэль придется нагнать еще пару сотен своих гнусных варанов и натравить их на Билла лично. — Сколько я тебе должен? Ник посмотрел испытывающе. Билл усмехнулся. Он не любил торговаться, но в связи с полным отсутствием у себя денег, планировал скинуть сотню-другую. Если Ник назовет сумму запредельную, он чуть-чуть надавит на него магией, но обязательно позже отдаст долг. Парень отработал на все сто. Он обязательно оплатит его работу. — Учитывая, что ты живешь у Майка и тот тебя кормит, полагаю, денег у тебя нет. Предлагаю обоюдовыгодный вариант. Мне нужны контрольные и тесты. Если у тебя оно есть, готов забрать. Я видел, что вроде бы были. — Я отдам тебе всё, что у меня есть. Включая проекты, которые мы делали с Томом, но которые мне уже не пригодятся, мы их не сдавали преподавателям, ты сможешь использовать их сам. Передай Майку пару докладов, и покажи ему проект, он просил. Пусть это будет моей платой за крышу и еду. Потом он раскидал восстановленные файлы на две папки — личную и ту, что решил отдать ребятам. Ник учился на первом курсе, Майку не помешали бы лишние доклады и рефераты. Он слил им в папку все свои наработки, тесты, контрольные, чертову латынь, истории языка, литературы и даже какую-то ахинею про архитектуру, за которую умудрился получить единицу. Он открывал фотографии и грустно улыбался. Здесь он был счастлив и несчастлив одновременно. Со временем видно, как на фото озлобленный осторожный волчонок постепенно расслабляется, мужает, видно, как меняется взгляд, позы, одежда. Полностью удалил все фотографии с Бенжамином, каким-то чудом уцелевшие от его праведного гнева несколько месяцев назад. Нашел фотографии с Томом и тепло улыбнулся. Том смотрел на него с обожанием, мягкий игривый взгляд, чуть насмешливый. Ох уж этот Том… Билл вспомнил, как разговаривал с Котом и делился мыслями о женитьбе… Проныра Том. Он всё знал! Знал, что у Билла в душе, в мыслях, на языке. И еще наглости хватало врать ему! Ну, погоди, вот доберется он до тебя, хитрый дракон, тогда-то ты узнаешь, как Творец умеет сердиться! Он смотрел на свои статьи и… и тоже оставил их парням. Никита спал, предоставив ему свой ноут на время. Билл скопировал одну папку на рабочий стол, вторую залил на облако. Отправил Майку несколько файлов через телефон с припиской, что вечером звонил Том, он в Мюнхене, решает дела с наследством после гибели родных, поэтому Билл решил поехать к нему и поддержать-помочь, спасибо за гостеприимство, денег нет, но пусть эти доклады помогут ему получить единички и стать лучшим в их группе, и прочие бла-бла. Файлы Билл мысленно «офеячил» (это было новое слово в его лексиконе, ужасно смешное, но имеющее глубокий смысл), чтобы парни могли сдать доклады в том виде, в каком они есть без переделки и получить по ним высшие баллы и освобождение от экзаменов. Надо будет Ника предупредить. Он вложил в папку файл с понятным всем айтишникам названием 1READ_ME. Всё, пора и честь знать. Билл встал, еще раз глянул на спящего русского, улыбнулся, пожелал ему удачи и вышел. Про ноут в комнате Тома он вспомнил внезапно, пока раскладывал файлы. Да, комната виртуальная, Рауль — голограмма, но Том же что-то строчил на этом ноутбуке, таскал его с собой в уни и к нему домой. А если попробовать? Том — маг, Билл — маг, если Том пользовался магическими предметами, то и Билл сможет. Билл потеребил кольцо на пальце. Он сможет. Главное, верить в себя. Рауля он попросил исчезнуть. Парень сидел на кровати в той же позе, что и при первом визите. Билл вежливо предложил ему пойти погулять, Рауль не стал перечить, а просто растворился в никуда. Ну и хорошо. Он взял стоящий на столе ноутбук. Выглядит как его собственный, почти такой же, только мощнее. Батарея полная. Он на всякий случай подключил его к розетке, хотя отдаленно понимал, что это бесполезно — машина виртуальная, комната еще более виртуальная, какое, нафиг, электричество? Виртуальное? Сел. Запустил. Пароля нет. Открыл папки. Вордовские документы — наброски текстов, которые Том делал для уни. Много музыкальных файлов. Ни фотографий, ничего такого… Ноут, казалось, был новеньким и еще не загаженным никакой лишней требухой. Билл подключил свой диск и зашел в облако. Скачал единственный файл. Нажал открыть. — Ну, давай же, не подведи меня, — попросил тихо. Файл открылся. Билл, как пианист, размял пальцы, настраиваясь. Нашел нужную главу. Там все так же стояли крокозябры и разрывы страниц. Слава богу, что ТОТ текст не восстановился. Теперь он обязан контролировать каждое слово, каждую букву, каждую мысль, каждую фалангу. Он никому больше не позволит управлять собой и своими пальцами. Билл посмотрел по сторонам, думая, чего бы использовать в качестве стопа, если его опять понесет. Взгляд уперся в зеркало и его немного озабоченное и взлохмаченное отражение. — Классная тема, — хмыкнул он и… мысленно посадил себя в зеркальный куб. Теперь все, кто будет пытаться его просканировать, найти и как-то помешать творческому порыву, будут натыкаться на свою собственную магию. В добрый путь, Баэлан, в добрый путь.История 31.
При таком количестве ему и дюжины выживших хватит, чтобы погибнуть. Они опять нападают. Будь, что будет. Хранитель сосредоточился, вызывая силу. Он заберет всех, кого сможет забрать, даже если это будет последнее, что он сделает в своей жизни. — Тардор! — прогремело над головами раскатистым эхом. — Тардор! — слился его голос с чьим-то еще. Он почувствовал, как его несказанное вслух заклинание многократно усилилось. Колоссальнейший выброс энергии и адреналина. Голубая волна, словно взрывная атомная, разошлась идеальным кругом, уничтожая всех, кто стоял на поле боя, срубая редкие деревья, выжигая кустарники, разрывая драконов на части. Хранитель почувствовал, как слабость растекается по телу, лапы подкашиваются, больше нет сил удерживать голову. Он мягко провалился в темноту образующейся на земле невыносимо яркой белой воронки. — Томариэль, — звал обеспокоенный голос. — Томариэль. Дракон сглотнул и с трудом приоткрыл глаз. Ему было очень плохо. Тело ломило, голова невыносимо болела, крылья как-то растопырены неудобно, затекли. — Посмотри на меня, ну же. Кто-то коснулся щеки. Хранитель потянул носом и… Творец? Творец! Да-да! Творец! Он узнал его! Они были знакомы всего несколько минут много-много лет назад, но он узнал бы его запах из тысячи! — Мой Томариэль, — Творец обнял его за шею. — Прости меня, ради всего святого, ради всех богов и ради великих драконов, прости. Я так спешил к тебе на помощь, так боялся опоздать… Но теперь все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо. Лучшие лекари лечат тебя. Раны затягиваются, горячка спала. Тебе скоро будет легче. Потерпи немного, мой Томариэль. Хранитель попытался нормально открыть глаза, но это не он ничего не видел, это в помещении было слишком темно. На стенах в некоторых местах горели не то факелы, не то какие-то огни. Свод высокий. Окна тоже широкие и высокие. Замок для драконов. Он бывал в таких, когда путешествовал по другим мирам. Где он? — Я не знаю, где мы, — словно услышал его мысли Творец. — Я просто нас спасал, не задумываясь, куда выведет портал. Их было слишком много. Я хотел найти Хранителя Эдгиса, но она ускользнула от моего гнева. А потом я увидел, как они начали рвать тебя, будто свора диких собак и… Прости меня, Томариэль. Ран очень много и они глубокие. Я пытаюсь лечить их магией, но у меня пока не очень получается. Тебе помогают лекари. Хранитель с трудом пошевелился, сложил крылья поудобнее и свернулся калачиком. Он в безопасности. Он может отдохнуть. Солнечные лучи разрезали темноту зала сквозь высокие окна. Томариэль нашел, что его кто-то укрыл большим шерстяным одеялом. Он лежал на каменном полу, обильно устланном мягкой травой. Он тяжело перевернулся, лег на живот, чувствуя, как ломает тело, ноет шкура и все так же зверски болит голова. В зал вошел юноша лет пятнадцати. Он держал два широких ведра с водой. Хранитель потянул носом. Это не Творец. Внимательно посмотрел на визитера. — Меня просили напоить тебя, — проблеял юноша, переминаясь с ноги на ногу. Он до такой степени его боялся, что вызывал у Хранителя еще и гастрономический интерес. Подошел боком чуть ближе. Поставил два ведра и резко отпрянул. Посмотрел на дракона, который внимательно следил за каждым его шагом, но не проявлял никакой агрессии. Оценив, что ведра стоят слишком далеко, раненый дракон не дотянется, парень медленным осторожным шагом приблизился к ним и пододвинул на несколько метров вперед. — Тут лекарства, — ткнул пальцем в одно из ведер. — Надо выпить. Это от яда в твоем теле. — Кинулся со всех ног к двери. Дракон вздохнул. Нет, конечно, он бы и догнал, и порвал, и сожрал, но уж слишком больно ему сейчас шевелиться… В одном ведре был какой-то травяной отвар. Он не почувствовал запаха яда. Выпил. Горько. Очень горько и ужасно противно. Запил чистой водой. Везде пахнет Творцом. Где он? Лег удобнее. Покосился на крылья — вроде бы целы. Хоть тут повезло. Где Творец? Следующий визитер привез ему целую тачку еды. Здесь было отборное свежее мясо и много рыбы. Какие-то мытые корнеплоды и что-то по виду сладкое. Он точно так же, как и предыдущий товарищ, подпятился к нему боком, ловко бросил тачку на полпути и сбежал, обронив тапок. Хранитель рыкнул ему в след из вредности. В окно плавно вошла мелодия, ветер принес запах яблок, коров, овец, двух собак и пастуха. Дракон опять вздохнул и опустился на свое ложе. Хотелось поправить одеяло. Кажется, у него снова поднимается температура. Потом к нему еще зашли лекари, которые обработали раны, дали чудодейственных снадобий, маги подпитали его магией, залечили то, что начало заживать. Они все были необыкновенно учтивы, вежливы и предупредительны. И опять юноша с двумя ведрами воды и второй с тачкой еды. И снова лекари и маги… И юноши с едой и водой… Ночь… Утро… День… Творец, где ты? Билл собрался уже описать радостную встречу себя с подлеченным Хранителем, когда в стены зеркального куба кто-то весьма ощутимо ударил. Он замер, прислушиваясь. Удар повторился. Или это в дверь долбятся? Да ладно! Кто может стучать в дверь, которой не существует? Только тот, кто ее видит. Внутренний голос посоветовал сидеть тихо и не светиться магией, не «смотреть» и не сканировать. Снова удар. Чужая магия. Нашли? Твою ж мать… — Он здесь! — произнес до боли знакомый голос фрау Смок так, как будто она стоит посреди комнаты в паре метрах от его вытянутых ног. Билл едва сердце не проглотил от страха. В комнате никого не было. Только он и ноутбук. За окном слышно, как грузят мусор. — Тут везде его магия. По всем этажам она растаскана. И Творцом пахнет. Запах свежий. Он был здесь не далее трех часов. Нашли? — Великая, все обыскали, все обнюхали. Он жил в комнате на третьем этаже. Там пахнет сильнее всего. Но его там нет. След остывший уже. Был в комнате на девятом этаже, но и там его уже нет. Его следы теряются в магии Хранителя Творца. Эта магия поглощает его запах. Мы не можем отследить перемещение. — Ищите! Я вас всех лично удавлю, если вы его не найдете! Великий Эдгис сказал, что Стена пала, Хранитель вернул Творцу память и тот восстановил мир. Вы мне клялись, что убили Хранителя! Почему он до сих пор жив? Почему они до сих пор живы, я вас спрашиваю! Пока мальчишка здесь один, достаньте его хоть из-под земли! Ищите! Пошли! Идиоты! Не могли справиться с простым мальчишкой без магии? Поздравляю! Теперь у вас есть вспомнивший всё Творец — сильнейший маг того мира! Сделайте одолжение — убейте его, пока он не набрался сил, и уже как-нибудь избавьтесь от задолбавшего всех дракона, где-то нажравшегося яблок бессмертия! Он быстро захлопнул крышку, пока пальцы не начали жить своей жизнью. Подобрал ноги и затаился. Если он запустит свою магию, то Эльвенэль его обнаружит. Значит надо сидеть тихо и ждать. Сколько ждать? И чего? Он не понимает — она стоит в этой комнате или за ее пределами? Если за дверью, почему он слышит ее так, словно она стоит в комнате? Если за пределами комнаты, то надо поискать у Тома что-нибудь для самообороны, а если в комнате, то надо просто лечь в своем зеркальном кубе и подождать, пока она выйдет. Главное не открывать ноут и не испортить ничего. Том жив и под наблюдением. А он… Ну как-нибудь выберется. Правильно он не пошел домой. Чуйка не подвела. Там была засада. Правда, вот в уни он потащился зря (утешало только то, что профессора вылечил, а то эта дрянь и его бы уморила). Наверное, именно так его и выследили. Грязная курва! Погоди, вот он поймет, как рулить своими новыми возможностями, и тогда твоя красивая белая шкура будет украшать пол в его туалете. — Окей, разум, подскажи, они не причинили вреда Никите и Майку? — едва слышно спросил он у себя. — А то тогда я их в клочья тут всех разнесу. Вроде нет. Они не входили, просканировали. — Значит, она стоит в коридоре? Да, сканирует. Но не видит. Ее магия отскакивает от зеркала. — Смотри-ка, как полезно знать мифы Древней Греции, — усмехнулся. — Напомни мне, разум, нет ли с той стороны пожарной лестницы? Том же должен был включить мозги, когда именно здесь выбирал место для своей комнаты, он должен был предусмотреть способы отхода в случае форс-мажора. Томариэль — дракон, ему не нужна пожарная лестница. — А этот дракон не хочет теперь как-нибудь меня отсюда вытащить, а? — раздраженно прошипел Билл. Разум не счел нужным ответить. Билл обхватил руками колени и завалился на бок. И вот сколько ему так сидеть? Вторая бессонная ночь подряд быстро дала о себе знать. Билл, укрывшись одеялом, вкусно пахнущим Томом, пригрелся и отключился. Ему ничего не снилось. Разум позволил ему отдохнуть и душой, и телом, погрузив в спасительную тишину. Из комнаты он вышел только вечером, свежий, отдохнувший и выспавшийся. В рюкзаке лежали теплые вещи Тома и ноутбук. Больше ему ничего не надо. Окинул взглядом этаж и ужаснулся — все покрыто тонким слоем липкой красноватой массы. Пол и стены. Он стоял посреди коридора в кровавой реке чужой магии. — Вот же сука! — выругался он. — Ну, погоди! Я тебе сейчас сделаю красиво! Он решительно подошел к кнопке пожарной сигнализации и разбил ее. Раздалась сирена. — Пожар! Пожар! Скорее! Горим! Пожар! — заголосил Билл на весь этаж, напуская понизу виртуального дыма для пущей убедительности. Дым был как настоящий, даже такой же вонючий, только абсолютно безвредный. Когда студенты своей беготней поднимут его до потолка, включится автоматическая подача воды, которая смоет всю магию Эльвенэль. Билл ужасно возгордился собой в тот момент. Из комнат начали выбегать студенты. В коридоре поднялась волна паники. Все бегали туда-сюда, ломились в сторону лестниц, стучались в двери к соседям. Кто-то орал и кричал, кто-то истерил, кто-то пытался организовать спуск в «задымленном» пространстве. Билл, прячась за толпой, начал спускаться вниз. Ему надо переобуться и желательно бы переодеться — все ноги в этой красной дряни. Заметил, как из блока на пятом этаже выбежал парень, не закрыв дверь на ключ. Билл юркнул к нему. Никого. Быстро схватил его спортивки, футболку, куртку, кеды. Засунул в пакет. Отлично. — Извини, пацан, очень выжить хочется, — пробормотал, покидая комнату. В дальнем углу коридора мелькнула тень по потолку. Дракон. Низший. Если возьмет след, то потом от него не отвяжешься. Черт! Теперь драконам плевать на людей этого мира. Они его порвут без малейшего стеснения на глазах честной публики. Надо бежать. Как можно быстрее. Понять бы куда. На улице собралась весьма серьезная толпа. Студенты оживленно обсуждали, где горит и из-за чего начался пожар. Нашлись очевидцы языков пламени. Горело то на девятом, то на шестом. Билл внимательно следил за каждым взглядом в свою сторону. Вроде бы тихо. Накинув капюшон и стараясь не привлекать к себе внимания, он направился в сторону метро. Станция совсем рядом, главное, успеть до нее добраться. На свое счастье он заметил ее первым. Бесконечно прекрасная Эльвенэль стояла на ступенях у книжного магазина и смотрела в сторону собирающейся у общежития толпы. Взгляд хищный, как у кошки, выискивающей мышь. Губы тронуты презрительной ухмылкой. Если бы эта тварь так не любила красивые светлые платья, привлекающие внимание, он бы ее не засек в пестрой толпе. Но фрау Дракон подвела любимая привычка. Билл усмехнулся и нырнул в ближайшее кафе. Переоделся в туалете в честно украденную одежду. Приказал администратору вывести себя через черный ход. Том встретит его у портала. Ему надо только добраться до него без приключений. Так, в сторону Фридрихштрассе не пойдем. Эльвенэль же понимает, что этот «пожар» не случаен, что Творец специально поднял суматоху, чтобы выйти из здания незамеченным. Значит, ловить она его будет у ближайших станций метро, автобусов, электричек. Извини, но не в этот раз. Он рванул в противоположную сторону, к Хаккишер-Маркт. Как раз и ветер весело дует в спину, то есть уносит запах вперед, лишая ищеек возможности унюхать след. Билл, подгоняемый страхом и адреналином, добежал до станции за считанные минуты, хотя раньше доходил до этого места минут за сорок. Прыгнул в первый попавшийся поезд. Проехал пару станций, пересел в другой поезд на другой ветке. необходимо попасть к озеру Шлахтен, к порталу, но сначала надо избавиться от любых преследователей, какие могут за ним увязаться. Через час катаний по городу он добрался до Потсдамской площади. С удовлетворением отметил, что людей здесь много и драконов не видно, а сам он чистенький, практически стерильный. В любом случае, учитывая, как он передвигался, выходил и входил в закрывающиеся двери, преследователи должны были по любому отвалиться. Сел в электричку, следующую в сторону озера. Теперь бы в темноте добраться до портала. Сколько ехать? Как далеко идти? Том, пожалуйста, найди его у портала и забери домой. Через сорок минут на станции Шлахтензее из поезда вышел единственный человек — Билл Каулитц. Внимательно посмотрел по сторонам. Прислушался. Фух, вроде бы нигде не облажался, никого нет, тишина и темнота. С одной стороны, это его безумно обрадовало, с другой — если они уже здесь, то помогать ему будет некому. Билл вздохнул и направился в сторону леса. Его голыми руками теперь не возьмешь. Он будет драться за себя и Тома до последнего вздоха. А Том… Том поможет. Хранитель, пожалуйста, приди! Хранитель, ты очень нужен! Глаза быстро привыкли к полумраку вечернего леса, а слух обострился. Сознание напряжено так, что, кажется, ловит и распознает малейший посторонний шум. Билл, спотыкаясь и поругиваясь шепотом, пытался найти то место, куда его притащил в прошлый раз Том. Вот только он напрочь забыл за это время, как они шли, где Том сворачивал и как его вывел к нужному месту. И если днем он бы еще по каким-то приметам все восстановил, то ночью было слишком темно, ужасно страшно и ничего не видно и не понятно. Хоть ау кричи. Нельзя. Чем тише он будет себя вести, тем лучше. Дольше проживет. Он остановился, поняв, что окончательно заблудился. Так нельзя. Надо как-то по-другому. Закрыл глаза. С магией он до места доберется быстрее, чем на ощупь. Пусть и не так безопасно, но однозначно быстрее. Представил дорогу к порталу в виде тонкой светящейся в темноте нити. Он очень хорошо помнил и тот обрыв, и окружающие деревья, и даже ту сосну, под которой они занимались любовью в последний раз. Мысленно протянул нить от себя к обрыву и осторожно последовал за ней, боясь упустить из виду. Том, ты только не опаздывай, пожалуйста. Билл еще слишком неопытен, чтобы вступать в драку с прихвостнями Эльвенэль. Нить долго плутала между деревьев, заводя его то в непроходимую чащу, то в какие-то непонятные в ночи болота. Странно, Билл вообще что ли ушел не в ту сторону? Или это его глазомер подвел? Или Том сократил им путь в прошлый раз, а заодно и помог ему без приключений выбраться из леса. Он уже не боялся, скорее, устал, промок и, кажется, порвал штаны на заднице, когда зацепился за какой-то сук. Н-да, видок у правителя мира будет поистине царский — грязный, как свинья, лохматый, перепуганный до смерти и в рваных штанах до кучи. Умереть от смеха. А потом перед ним открылся тот самый прекрасный вид с обрыва на озеро и собственный внешний вид перестал волновать. — Ну и как оно тут все должно работать? Как оно открывается? — задал он вопрос сам себе, привычно ожидая подсказки. Внутренний голос, видимо, тоже был не в курсе, потому что скромно промолчал. — Але, разум? Ты хоть сделай вид, что думаешь. Там, колесико повращай… Или еще чего… Том, если ты здесь, появись уже, пожалуйста, пока твоя подружка не нарисовалась. Тооом! Томариэль! Встретил, друг. Спасибо. Билл походил по поляне, попялился в темноту своим новым супер-зрением, но ничего нового не увидел. Он даже произнес волшебное слово и на всякий случай топнул ногой. — Ну и что мне делать-то? — расстроено спросил он у темноты. — Тооом! Том! Забери меня отсюда. Имей ввиду, если я погибну, то это будет полностью твоя вина. Слышишь, Том? Билл накинул на плечи теплую куртку Тома (как чувствовал, что придется ночевать в лесу) и уселся между самым большим раскидистым дубом и огромным валуном, покрытом мхом, — так его не заметят со стороны леса, не нападут со спины, зато у него отличный обзор и самой поляны, и половины обрыва. Потом он запоздало подумал, что драконы могут лазить и по обрывам, но это уже было не особо важно. Сейчас время начало играть против него — или его первой найдет Эльвенэль и убьет, или его заберет Том. В любом случае, от Билла уже ничего не зависит. Всё, что мог, он сделал. Как назло ночь выдалась холодной. Билл боролся с желанием развести костер или удрать отсюда восвояси поближе к цивилизации. Он мысленно звал Тома, но тот оставался глух к его просьбам. Хотел открыть ноутбук и все ж написать сцену встречи, но в последний момент засомневался и не стал привлекать к себе внимание — его в темноте будет видно всем, а ему не будет видно никого. Да ну нафик такой расклад. Мало ли каких чертей вынесет на обрыв среди ночи. Кидайся потом в них магией. Руки и ноги затекли, спина болела, шею сводило от неудобной позы. Билл натянул на себя всю одежду, что была у него с собой. Вид он имел придурковатый, а тепла это не добавляло. Он пытался мысленно притянуть Тома, продумать их встречу, как-то «поиграть» обстановкой, но… Стало очень обидно. Да, он сорвался с места, да ушел от преследователей, да вроде бы спасся, ну а дальше-то что? Черт побери, как он раньше об этом не подумал! Все было слишком просто. И восстановление мира — ну кто так миры в башке восстанавливает? Это ж МИР! Его люди тысячелетиями строили, выстраивали, настраивали, а потом пришел Билл, чуток на лавке подремал и всё готово. И если у него это так ловко получилось, то какого хрена точно так же не сделал Великий Маг? Зачем столько сложностей и чесаний задницы через ухо? Ведь и Великий Маг мог посидеть на лавке и восстановить все. И оживление Томариэля, который замертво упал к его ногам, а потом вроде как — хлоп! — нате вам живого и невредимого. Господи, какая же глупость… Размечтался, идиот. Томариэль не приходит не из вредности, а потому, что его больше нет. Портал мог открыть только он. Что бы там себе Билл не навыдумывал о своей исключительности, но он бессилен перед обстоятельствами. Он не сможет попасть в свой мир, которого, скорее всего, все также не существует. И Томариэль больше не прикроет его задницу, потому что умирающий дракон сразу попросил прощения за то, что больше не сможет его защитить. Он слишком размечтался. А может быть, это вообще тот самый онейроид в паре с парафренией? И ему бы в больничку?.. Там в закрытой палате его и от Эльвенэль надежно спрячут. Эти мысли поубавили его радостный пыл и веру в себя. Билл посмотрел на ноутбук. Прижал его к груди. Это ноут Тома. Из комнаты Тома. А значит, Том существует. И он дождется Тома. К утру он понял, что окоченеет, если не начнет двигаться. Да и поза не оставляла ему шансов выжить, если что. Билл выбрался из своего укрытия. Темнота отступала, мир постепенно просыпался. На деревьях запели птицы. В озере плескалась рыба. Билл потянулся, размял конечности, поправил одежду. Внимательно посмотрел по сторонам — ничего подозрительного. Казалось, что цивилизации и вовсе здесь не существует. Интересно, знает ли Эльвенэль об этом портале? Ведь, если она о нем знает, то должна любой ценой остановить Творца и не дать ему вернуться в свой мир? Как скоро она сюда доберется? Не надо ли ему бежать? Вопрос — куда? — Окей, разум, что мне делать дальше? Тома нет. Портал не работает. Эльвенэль идет по моим следам. Как выжить? Разум в такую рань спал. Билл чертыхнулся. Он чувствовал себя идиотом. Вздохнул. Уселся на самый край обрыва, свесив ноги. Теперь он легкая мишень для любого врага. Толкни — и здравствуй, небо, я твоя новая лампочка. Но страха не было. Лучше свернуть шею, упав с десятиметрового обрыва, чем стать пациентом психушки. Все равно плакать по нему некому. В бок кто-то ткнулся. Мазнул. Провел чем-то по пояснице. Как будто кошка потерлась мордой. Билл вздрогнул. Повернулся, едва не свалившись. Зацепился за корень в последний момент и не дал себе соскользнуть вниз. Большой черный мейн-кун, распушив шикарный хвост, нарезал круги совсем рядом. Увидев, что на него обратили внимание, он довольно заурчал. Шкодливая мордочка, светящийся взгляд. Даже кисточки на ушах выглядели по-особому. — Томариэль! — закричал Билл, рванув к коту с низкого старта. Сгреб его в охапку, уткнулся носом в длинную шерсть, счастливо закрыл глаза, наполнившиеся слезами. Он так сильно прижимал его к себе, что, казалось, удушит. — Кот! Мой Котик! Томариэль! Кот жмурился от удовольствия, иногда облизывал его шершавым языком и громко тарахтел. — Живой! Теплый! Мой! Любимый! — повторял Билл, едва не плача от счастья. — Ты вернулся! Мой Томариэль. Тот попытался мягко вывернуться из удушающих объятий. Билл не дал, вцепился в него мертвой хваткой, не в силах разжать руки. Завалился на спину, продолжая тискать. — Обернись, — попросил мягко. Кот внимательно глянул ему в глаза, словно оценивая свои риски. А потом Билл почувствовал, как двенадцать килограмм резко превратились в семьдесят. От неожиданности он сдавленно охнул. Губы легли на губы. Язык жадно ворвался в рот. Зубы стукнулись о зубы. Том целовал его жадно и покровительственно. Он как будто снова заявлял на него свои права. Билл зажмурился, обхватил его руками и ногами, боясь, что наваждение исчезнет. — Ох, чуть полегче, — взмолился Том ему в рот. — Маги меня, конечно, подлатали, но не все раны зажили. Билл тут же ослабил хватку. Взял за плечи нежно и осторожно. — Ты ранен? — Серьезно? Еще вчера днем я едва не сдох после твоей истерики. — Я нашел для тебя прекрасных лекарей и магов, — насупился он. — Ой, вот лучше сейчас молчи, Билл. — Том поморщился и осторожно перекатился с него на землю. Билл сел и посмотрел на лежащего навзничь друга. Да, Том выглядел неважно — бледный, щеки впалые, как после тяжелой болезни. Положил руку ему на грудь, намереваясь сделать то же самое, что сделал с профессором. — Не надо, — убрал Том его руку. — Не привлекай внимания. Эльвенэль идет теперь не только на твой запах, но и на твою магию. Зачем ей маячок? — Я пришел на это место, запустив… Эм… В общем, я немного помог себе магически. — Я видел. — Ты был здесь все это время? — возмутился Билл. — Нет, я только пришел, если это так можно назвать. Просто сначала я посмотрел, чего ты тут накуралесил, убрал твои следы и только потом порадовал тебя своей персоной. Скажи, ты же обрадовался? — состроил Том умильную мордочку. — Очень, — честно признался Билл, наклоняясь к нему и нежно целуя в губы. Том с удовольствием ответил. — Скучал? — Очень. — Мой? — Только твой. — Изменял? — прищурился подозрительно. — Каждый день, — засмеялся Билл, ложась рядом с ним, боясь дотронуться до тела. Том расслабленно выдохнул и потер глаза. — Ты был в нашем мире? — спросил тихо Билл. Он мотнул головой: — Нет, я был в самом близком к этому миру мире. Но я слышал, что ты вернул жизнь на Арктур. Там красиво? — Немного странно. — Ну, от тебя и нельзя было ожидать ничего нормального, — усмехнулся. — Том, — Билл посмотрел ему в глаза. — Ты простишь меня за все это дерьмо? Том покосился на него и снова зажмурился — просыпающееся солнце попадало лучами ему на лицо. — Я сам виноват. Надо было тебе это как-то по-другому преподнести. Но Эльвенэль вышла на наш след и… Я же знал, что ты в глаза не видел ни магию, ни драконов, ничего… А потом еще и сам сглупил, когда ушел. Думал, что сейчас ты немного отойдешь, я успокоюсь, и мы поговорим. Но ты стал писать… — Это не я. — Я знаю. Она поймала тебя за настроение, как с Аишей. — Я правда ее убил? В самом деле? Том кивнул. — Они научили меня любить, показали, что такое семья. Я очень привязался к ним. Наверное, если бы не они, я бы не смог стать тебе другом. Я же, как и ты, всегда был одинок и боролся за свое право дышать, я не знал, что такое отношения и доверие. А тут любовь, семья, счастье… Я головой понимал, что это не ты сделал… Но, великие боги, ты бы знал, как я ненавидел тебя в те дни… Понимаешь, твоя рукопись… Ты то писал, что происходит здесь и сейчас, то рассказывал, что происходило в недалеком прошлом или вот-вот произойдет. Это было не всегда правильно и иногда смахивало на пересказ каких-то событий с некоторой долей преувеличения. Ты описывал не все, но иногда были интересные подробности, которые даже я не помнил. И этот дурацкий текст имел надо мной какую-то власть! Я подчинялся ему беспрекословно. Когда ты нашел меня впервые… Я к тому времени уже ушел от Аиши, ты позвал, и я последовал за твоим зовом. Слуги Эльвенэль не могут проникнуть сквозь твой портал, поэтому они устроили там засаду… И как обычно их было слишком много, чтобы отбиться. Я очень сильный для них, они могут убить меня только количеством, разорвав и отравив. Меня немного потрепали. Честно говоря, я был в шоке, когда понял, куда попал, когда увидел тебя, когда осознал, с чем имею дело. Тогда моих сил хватило только на то, чтобы превратиться в животное и поддерживать этот образ. — А потом на меня напали? — Да. Когда я был котом, то все думал, как же тебе рассказать о самом главном… Решил просто понаблюдать для начала. Но на тебя напали и пришлось превращаться в человека и знакомиться с тобой другим способом. И, знаешь, я влюбился. Втрескался по самые уши. И я так кайфовал, когда удавалось тебя защитить. Твой запах… Он круче любого наркотика. А потом по временным коридорам до нас добралась Эльвенэль и всё испортила. Билл снова наклонился к нему, потерся кончиком носа о кончик носа, мягко коснулся губ. — Я люблю тебя, Том. Больше жизни люблю. — Обещай мне одну вещь, Билли, — лукаво глянул на него Хранитель. — Всё, что в моих силах. — В твоих, в твоих, — состроил он няшную мордочку. — Ты больше никогда и ни при каких обстоятельствах не будешь называть меня онейродным синдромом и не будешь ко мне обращаться «окей-разум». Я даже не знаю, что больше меня бесило, — то, что ты считаешь меня шизофренией, или то, что ты реально думаешь, что можешь мысленно общаться сам с собой как с третьим лицом. Вот последнее — это, я тебе скажу, больше всего как раз и смахивает на шизу и место таких людей в психушке. Понял, Билл-крутышка? — Не понял! — резко сел Билл. Щеки щедро залило краской. — Так это ты что ли отвечал на мои вопросы? — А то кто же? — возмутился Том больше для вида. — Я же не мог тебя оставить совсем беспомощного с зажигалкой у бочки с порохом. Ты бы таких дел намагичил и нафиячил, бабочка, блин, новорожденная. — Так ты же был смертельно ранен! — Это не мешало мне иногда присматривать за тобой. Между потерей сознания, силы, разума и адскими приступами боли. Билл отвернулся, обидевшись. — И можешь губы гулькиной писькой не складывать, — сел Том и обнял его за плечи. — Я знаю Эльвенэль. Я не мог защитить тебя лично, но я старался хотя бы направить тебя, ограждал от ошибок. Не забывай, я твой хранитель и отвечаю за твою безопасность. — Почему же ты так долго тогда не шел? Я звал тебя весь вечер и всю ночь. — На переход нужно время. Я не могу взять и материализоваться из одного мира в другой. Поверь, я отправился в путь сразу же, как только смог встать на крыло, не дожидаясь твоего призыва. Я понимал, какая опасность тебе угрожает, и несся к тебе на помощь, не жалея себя. Я очень счастлив, что успел. Раньше мне это никогда не удавалось. — Пойдем домой, а. Я нам с тобой такой замок отгрохал. — Пойдем, — Том поднялся. Покачнулся от легкого головокружения. Билл тут же подорвался снизу, поддержал под локоть: — И сразу в постель, — сказал нравоучительным тоном. — Ты слишком слаб. — В каком смысле? — игриво глянул на него Томариэль. Билл словно понял, что ляпнул. Вернул ему хитрую ухмылку и многозначительный взгляд: — И в этом тоже. Я лично займусь твоим лечением. — И начни с массажа, пожалуйста, — лукаво улыбнулся Том и чмокнул его в щеку. — Сними кольцо. Билл подчинился. Передал ему кольцо, похожее на греческую омегу. — Это наши кольца с Арктура. Наша нить Ариадны домой. Ты не представляешь, как я был счастлив, когда ты узнал их. Том снял свое кольцо и соединил их за «хвостики». Кольца засветились мягким голубоватым светом. Потом он развел их в стороны, как дирижер. Через секунду за валуном образовалось марево, наполняющееся серебристым свечением. — Это не страшно и не больно. Идем. Просто надо сделать шаг, и мы дома. — А это точно путь домой? На Арктур? — Точнее не бывает. Билл подхватил с земли рюкзак с ноутбуком. Том взял его за руку. Они подошли к свечению. И сделали шаг.Москва 25 марта - 01 октября 2017 г.
_____________ТИТРЫ_____________ Я ухожу вслед за тобою, жадно дыша этой весною. В сердце моём — солнечный свет. Кто во что верит, тот тем и платит. И если я прав, то жизни мне хватит! А если не прав, то смысла в ней нет. Я ухожу без промедлений, без шага назад, без тени сомнений. Восторженный и побеждённый твоей красотой. В сердце — любовь, просто и странно, Но эти слова звучат как фонтаны. Я верю в тебя и я верю, что буду с тобой! Ты — моё счастье и ты — моя радость. Ты — моя сила и ты — моя слабость. Я хочу быть только с тобой. Я не вижу под солнцем дороги другой. Ты — всё, что есть у меня. Только гори, не дай мне свернуть! Потому, что твой свет — это мой путь. Если Ты есть, значит есть Я.