Песнь Удачи

      Говорят, что если перед тобой дикое животное, то надо смотреть ему в глаза и резко не двигаться. Как показывает практика, на Джудале такое не работает. Наоборот, он неотвратимо приближается, заставляя моё сердечко громко стучать от страха где-то в пятках. Хм, интересно, прокатит, если я притворюсь, что не знаю его и вообще он обознался?       — Ну привет, насекомое, — или не прокатит. Что делать, что делать, что делать?! «Снимать трусы и бегать» — крикнул бы мне брат, но его здесь нет, так что вместо него эту роль исполняет внутренний голос.       Между прочим, довольно неплохой план. Вдруг меня примут за сумасшедшую и побрезгуют иметь со мной дело? Но последние остатки разума и стыда решают всё же этого не делать. Ладно, Таня, поздно пить «Боржоми», когда от местной воды почки уже отваливаются, поэтому делаем всё, как на уроках английского, то есть делаем максимально тупой вид. И вообще, I don't speak на вашем местном, да. Отбило все мозги после первой встречи с вами, уважаемый маги, всё забыла от вида вашего пресса.       — Господин оракул, — заметив, что ко мне подошёл тёмный маги, поспешил к нам работорговец. — Вас заинтересовала эта девчонка? У нас есть и гораздо красивее, — и указал на мою сожительницу рукой. Ох, не нравится мне что-то взгляд этого черта красноглазого, ох не нравится. Вот прям жопой чую неладное.       — Сколько?       — Что, простите? — вежливо уточнил мужик.       — Сколько стоит это насекомое? — и тыкнул в меня пальцем. Ох, молодой человек, как неприлично тыкать пальцем в других, руки бы поотрывала за такое. Но мне жизнь дорога так что да, молчим и сидим, сидим и молчим.       — Три золотых с учётом уже потраченных средств, — в замешательстве сказал мужик. Нет, я, конечно, могу понять, что красотой неземной не блещу, а в таких местах только за неё и продают, но тон голоса его мне не понравился. И вообще, три золотых это много или мало? Надеюсь много, а то было бы обидно в ином случае. Вот знаете, никогда не думала, что в своей жизни буду расстраиваться от того, что меня дёшево продали на рынке рабов, но чего не случается после попадания в другой мир, что тут ещё скажешь.       — Беру, — и в завершении гаденькая ухмылочка, которая так и напрашивается на встречу с чем-нибудь твёрдым. С могильной плитой осмелившегося, например. Но я не осмелившийся, так что мне можно выдохнуть. Я этого делать, конечно же, не буду в надежде на то, что про меня забудут, что мало вероятно, но помечтать мне никто не запрещает, да.       В общем, так и закончилась моя история…

***

      Хотела бы сказать я, но нет. Судя по ухмылке этого, которого даже уродом не назовешь, она только началась.       Нет, ради приличия я, конечно, сопротивлялась, когда с меня пытались снять цепи. Именно что пытались, потому что, пока клятвенно заверяла самых лучших в мире работорговцев, которых безмерно я уважаю и не хочу покидать, успевала ещё и отбиваться, вереща что-то вроде: «не трогайте, мне и тут отлично». В конечном итоге меня просто… вырубили. Твари.       Я вновь ощупала шишку на затылке и поморщилась. Дважды твари. Так же и дураком на всю жизнь остаться можно. Никакой осторожности к товару. Хотя, если они думают, что ум товару и не нужен, то такое пренебрежение ещё можно понять. Хотя нет, всё равно не понимаю. Как к такой прекрасной особе вроде меня могли так пренебрежительно отнестись?! Вот и я возмущена! Но, увы, в устной форме возмущения я так озвучить и не смогла, потому что на очередной кочке чуть не откусила себе язык, когда только открыла рот.       На минутку я даже почувствовала ностальгию, вспоминая, как ещё недавно меня запихивали в повозку. Жаль, что в этот раз додумались железные цацки одеть. Прогресс, как говорится, на лицо. Даже в этот раз поделились планами на меня. Ну, как поделились, сказали сидеть тихо, а в столице со мной уже разберутся. Мурашки по спине пошли от картин, которые вызывало слово «разберутся». Надеюсь, что тут они ещё не практикуют пересадку органов, а от жертвоприношений уже отошли. А если будут пытать? У меня низкий болевой порог. Если я умру не от страха, то от боли точно. Слёзы начали наворачиваться на глаза. Истерика, которая сдерживалась все эти дни на честном слове, подступала. Я судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться. Длины чёртовой цепи хватило лишь на то, чтобы вцепиться в предплечья в попытке обнять себя, чем я и воспользовалась.       Именно сейчас мне стало очень страшно. Осознание того, что всё это реальность, пришло как-то поздно, стоило только остаться одной и без какой-либо цели. В самом начале, когда я только очнулась в этом мире, всё казалось просто бредом, так зачем было относится к этому серьезно? Понимание ситуации ко мне пришло только после встречи с Юнаном, но и тогда я всеми силами пыталась на это не обращать внимания, понимая, что если сделаю это, то будет плохо. Была цель — добраться до города, поэтому всё было сконцентрировано на этом, а истеричные мысли были задвинуты куда подальше.       Но сейчас, когда единственное, что я могу делать, это сидеть и ждать своей дальнейшей участи, зная, что ничего сделать не получится, остается только думать. Думать и надеяться, что это правда всего лишь сон. Но тяжесть цепи, саднящие коленки и боль после удара по голове дают однозначный ответ, что нет, это не сон. На долю секунды прошивает фантомная боль, когда в голове пронеслись воспоминания о том, как мои кости ломались от ударов о ступени. Всхлип не удалось сдержать.       Невыносимо захотелось вернуться на несколько дней назад, чтобы единственными моими проблемами были приближающиеся экзамены и выбор очередного аниме для просмотра вечером. Хотя, учитывая моё нынешнее положение, к черту эти аниме. Да-а, мама, зря ты боялась, что у меня от этих японских мультиков глаза узкими станут. Надо было переживать, что твоя дочь попадёт в один такой мультик, пересчитав своим телом ступеньки в подъезде. Сердце болезненно сжалось от мыслей про семью. Надеюсь, у них всё хорошо. Ну, насколько это возможно, зная, что твоя дочь, внучка и сестра либо умерла, либо лежит в больнице овощем и ловит красочные сны.       От воспоминаний о семье стало ещё гаже на сердце. Как там мама? А старший брат? Кто теперь будет подтрунивать над ним, ожидая того же в ответ? Кто будет сидеть с мамой и обсуждать разные мелочи? Кто будет спорить с папой по поводу правильности сборки того огромного, наполовину готового, шкафа? И кто теперь расскажет мелкому сказку на ночь? Кого бабуля будет откармливать, приговаривая, что мужчины любят, когда есть за что подержаться?       Из глаз хлынули слёзы, которые я даже не стала смахивать. Как говорила мама: «Стоит поплакать и станет чуточку легче».       Я просто хочу домой.       Когда же это всё закончится?..