Настоящий оборотень

Стилински никак не мог понять, ему это привиделось в кошмаре или бреду, а может быть, и в том, и в другом одновременно, но явно то, что он услышал, было правдой, потому что вышедший за Дереком Хейл-старший улыбался, пристально смотря на него. И от этой улыбки Стайлзу отчаянно хотелось убежать. Он знал, что Питер хотел обратить его тогда, на стоянке, но Стайлз не позволил, и теперь этот Питер-гребаный-Хейл хотел уговорить Дерека сделать это! От жуткой мысли он пошатнулся и успел ухватиться за стену, чтобы не упасть. Он очнулся только из-за непонятного скрежета и долго не мог понять, где он, но закопченные стены и потолок сразу же вернули ему всю странность происходящего. Он был в доме Хейлов! Некоторое время он бесполезно попытался вспомнить, как он попал сюда, но на месте разрыва воспоминаний была лишь пустота — угнетающая, страшная и неприятная, поэтому вскоре он бросил это дело. Но, стоило ему подняться на локтях, как он тут же увидел перемотанное бинтами тело, укрытое пледом. Кожа на груди взорвалась болью, а раны стало нещадно жечь, словно его ели полчища муравьев. Тело ныло от усталости и потери крови, а мозг словно пытался отгородиться от этого, периодически отключаясь. Но, несмотря на это, он вдруг смог различить голоса, от которых вполне логично замер, стараясь прислушаться и разобрать слова. Тихо встав, он не обратил внимание на то, как заскрипели пружины дивана, и бесшумно подошел к стене. Забывая обо всем, он услышал, как Дерек говорит со своим дядей. Они что-то обсуждали, видимо, важное, поэтому Стайлз быстро превратился в слух и заставил себя не шевелиться вопреки желаниям тела, которое отчаянно хотело вернуться обратно на диван. — Он человек, — произнес Дерек. — Но это ведь можно исправить… Говорили о нем, о Стайлзе! И кажется… они хотели превратить его в оборотня. Что за шутки? Одна часть мозга Стайлза вопила о том, что это нужно непременно рассказать Скотту, а другая, видимо, поумнее, подсказывала парню, что не стоит пока распространяться на эту тему. Пусть он всегда делится всем со Скоттом, но ему порядком надоело быть мальчиком для битья, особенно когда есть такая возможность… шанс все исправить. Память услужливо заставила вспомнить тот момент на стоянке во всех деталях, в тех ярких чувствах, которые он испытал, а потому лишь сейчас он понял, что предложение Питера было не просто его прихотью или тем редким желанием сделать что-то хорошее, а нечто большим. Таким желанием, суть, да и вообще причину появления которого он не понимал. Ведь тогда он чуть не согласился стать оборотнем… Дерек тем временем яростно протестовал, пока Питер не заткнул его тем, что Стайлз вряд ли когда забудет. — Если ты не обратишь его, то мне придется убить тебя, чтобы сделать это самому. И уж поверь, жалеть об этом я точно не буду, — довольно громко произнес Питер, и Стайлз замер. Мир вдруг резко сузился, все звуки затихли, а цвета померкли, на какие-то пару секунд он смог окунуться в жуткое бессознательное состояние и очнулся лишь тогда, когда оборотни выходили из кухни. Дерек даже не смотрел в его сторону, а его дядя же улыбался так, как будто изображал удава, увидевшего мышь в своем террариуме. Мысль о том, что это было дополнительной причиной того, что оставаться тут было совершенно необязательно, тонко намекнула о себе. Стайлз остался один. Все его мысли путались. Шло отчаянное противостояние. Что делать? То, что его могут обратить, было лишь вопросом времени, но он ведь смог один раз противостоять Питеру, сможет и еще раз, наверное… Ведь тогда Хейл его больно-таки и не уговаривал, просто ожидал, когда Стайлз сам решится на это. Но ни тогда, ни сейчас, особого желания бегать под луной шерстяной собачкой не было. Что за чушь! Стайлз прохромал обратно на диван и сел. Пружины заныли вместо него противно и низко. Он так и остался сидеть, пока не услышал крики, раздававшиеся из других комнат. Среди всего шума он слышал резкий голос Эрики, Айзека и Бойда, тоже, видимо, приехавшего. Даже голос Дерека был слышен. А потом громкий рык Скотта. В мыслях парня тут же промелькнуло, что, должно быть, он будет рычать так же, если его кто-то разозлит, или сверкать глазами, как Дерек, или кидаться на всякого, как Айзек… Столько народу, столько шума, что он терялся среди всего этого, поэтому не сразу заметил, как в комнату ворвался разъяренный оборотень и замер в дверях. — Стайлз… — прошептал Скотт. Подросток сосредоточил взгляд на своем друге и несколько раз для верности моргнул, проявляя максимум внимания. Он, кажется, должен был что-то ответить, то, что он всегда говорит, что-то, что сможет разрядить обстановку и уверовать Скотта в том, что с ним все в порядке. Но то ли недавние слова Питера произвели на него слишком сильное впечатление, то ли раны задели его мозг, прекращая нормальную работу, то ли… Стайлз просто не хотел сейчас видеть Скотта. Он знал, что друг не был в чем-то виноват. Если так посмотреть, то идею подал сам Стайлз, но все равно за неимением выбора Стайлз злился на Скотта так же, как и на себя. «Ты должен что-то сказать», уговаривал себя Стайлз, потому что понимал: это было нужно не только ему, но и всем остальным, которые, должно быть, сейчас пристально наблюдали за ними. — Привет, — сипло кивнул он. Улыбнуться, как он это обычно делает, у него не получилось — либо мышцы внезапно атрофировались, либо у него просто не было сил на поддельную радость. — О боже, Стайлз, что случилось? — спросил Скотт и опустился перед ним на колени, желая взглянуть в глаза. — Я разбил машину Эллисон, прости, — прохрипел Стайлз. — Черт с этой машиной, как ты себя чувствуешь? — буйный Скотт вызывал у Стайлза неконтролируемое сокращение мышц, похожее бывает, когда съедаешь кусочек кислого лимона. — Надо же, — послышался позади женский голос Эрики, — ты не волнуешься о своей Эллисон? На чем же теперь «великая охотница» будет гоняться за нами? На велосипеде? — съязвила она, уперев руки в бока. — Эрика, не сейчас, — отмахнулся Скотт и повернул голову к другу. — О нет, сейчас, дружок! — быстро сказав, она схватила Скотта за плечо, порядком сильно откинув парня от Стайлза. — Что ты творишь? — закричал в ответ Скотт и попытался отцепить цепкие руки девушки от себя, но та была намерена разодрать МакКоллу глотку, и ей нужна была причина. Любая причина, которая оправдала бы ее действия. И, к великой радости, она ее находила в любых словах и взглядах Скотта, поэтому остановить девушку было практически невозможно. Стайлз без интереса наблюдал за этим представлением, попутно думая, что, если он сейчас свалится в обморок, этого просто никто не заметит. Но, видимо, все же кто-то заметил, потому что он почувствовал теплую руку на своем плече. Это был Хейл-старший. Даже если бы это был сам Дерек, то он вряд ли отреагировал как-то по-другому. Сейчас ему было все равно. — Пойдем, малыш, — заботливо сказал Питер и помог Стайлзу встать. Не думая о том, куда его ведут, Стайлз старался не упасть — он сильный, он не должен показывать, как ему плохо, да вот только тело упорно не соглашалось с этими геройскими мыслями, то и дело подкатывая к горлу тошноту или вспоминая о тех ранах, которые тут же начинали болезненного дергаться и болеть. — Им нужно выпустить пар, скоро полнолуние, не обращай на них внимание. Все равно кроме костей и пары досок ничего сломать не смогут, — успокоил Питер Стайлза. Он вел его на второй этаж, где располагалась спальня Дерека. Единственное чистое и относительно уютное место. Свою спальню Питер все еще превращал в нормальное жилище. Поэтому он решил, что Альфа не сильно обидится, если уступит комнату на пару часов, чтобы защитить Стилински от буйных оборотней. — Аккуратно, садись, — осторожно опустив парня на кровать, мужчина подумал и присел рядом. Стайлз выглядел, как живая кукла, которая будет делать все, что ей скажут. Тем не менее, в глазах все еще горел более-менее осмысленный взгляд, доказывающий то, что парень соображает, пусть и медленно. — Ты ведь слышал то, о чем мы с Дереком говорили? — спросил он. — Слышал, — через некоторое время подал голос Стайлз. — Хотите, чтобы я был в вашей стае? — глухо спросил он и посмотрел прямо в голубые глаза Хейла. — Нет, — вдруг неожиданно сказал Питер. — Я хочу, чтобы ты был в моей стае, — поправил он слова парня и стал ждать реакции подростка. — Но… Почему? Зачем я вам нужен? — Ты умный парень, Стайлз, я верю, что ты когда-нибудь это поймешь, — произнес Питер и приблизился. Губы Питера легко накрыли его губы, и теплый язык осторожно коснулся бледной кожи, настойчиво пытаясь ворваться внутрь. Стайлз, удивленный происходящем, хотел было взбунтоваться и начать ругаться на Хейла, как этот оборотень быстро проник в его открытый рот и довольно быстро обосновался там. Неуловимо захватив в плен язык парня, он не давал тому даже вздохнуть. Поцелуй все затягивался, а глаза Стайлза стали медленно закрываться, словно его сейчас целовал не взрослый мужчина, а как будто ему дали нечто успокоительное, сильное… очень… Вдруг стало как-то на удивление хорошо. Стайлз почувствовал себя так, как, наверное, чувствуют себя оборотни, когда их раны начинают затягиваться. Такое некое приятное покалывание в больных местах. Полное умиротворение. Дико захотелось спать. Вдруг дверь быстро открылась, на пороге стоял Айзек, пораженный тем, что увидел. Он недоуменно хлопал глазами и пытался мучительно быстро вспомнить, что он хотел сказать. Наконец искорка разума зажглась, и он на одном выдохе выпалил: — Там-Дерек-бунтует-Скотт-вообще-с-ума-сошел-я-пошел-искать-вас-но-нигде-не-нашел-я-я-извините, — смущенно пробормотал он и умчался вниз. — Ох, эти молодые оборотни, — Питер покачал головой. Жаль, что Айзек увидел их, теперь ему придется убить его, если тот не додумается молчать об этом. А пока, уложив уже спящего парня на кровать, он быстро вышел. Этот недолгий поцелуй измотал его, и дело было не в том, что вся эта гребаная ситуация выбешивала его до чертиков, а то, что он знал — это была его единственная возможность побыть с парнем наедине.