Настоящий оборотень

Стайлзу уже порядком надоело просыпаться второй раз в доме Дерека после смертельного ранения. Как говорил его отец, если это произошло однажды, то случайность, два — совпадение, а три — уже закономерность. Но как оборотень думал, четвертый раз он уже точно не переживет. Сейчас он просто должен был поправляться и радоваться, что его убили не до конца. По крайней мере, ему так казалось. Ну, а все остальное просто было не так важно. Парень тихо прислушался к тому, что творилось в мире, пытаясь одновременно разобраться в себе. Получалось не очень, потому что его что-то настырно отвлекало. Он еще не мог понять, что именно, но зато прекрасно осознавал, что это было нечто теплое, приятное и, как ни странно, нужное его телу. Как горячая кружка чая с малиновым вареньем в момент болезни, от которой по телу разливается приятное тепло, а на языке чувствуется немного кисленький вкус. Но сейчас Стайлз чувствовал совершенно не такой вкус, а вкус металла, соли и… чужого языка? Школьник резко распахнул глаза. Мир немного закружился, и совершенно рядом, практически на уровне его глаз, он увидел другие глаза, светло-голубые, полные коварной хитрости. Он уже знал этот взгляд — Питер. Хейл отстранился от него, со вкусом облизавшись, будто съел безумно сладкое пирожное. Его нахальный взгляд омрачали лишь залегшие темные круги под глазами и россыпь усталых складок на лице. Практически тут же Стайлз удивленно дотронулся до мокрых губ рукой и, чуть замешкавшись на секунду, быстро вытер их тыльной стороной. Его глаза прошлись по Хейлу и быстро опустились вниз. — Стайлз, как хорошо, что ты очнулся, а то я уже стал волноваться за тебя, — медленно проговорил Питер, вновь приближаясь к нему. — Я уже хорошо себя чувствую, — быстро произнес школьник, пытаясь словами выставить перед собой невидимый барьер, который должен был сдержать возбужденного оборотня. — Я в этом не уверен, — взгляд Питера медленно, автоматически раздевая в процессе, прошелся от его лица, сразу же покрасневшего, до ширинки. — Ты красный, наверное, у тебя жар. Светлые глаза стали медленно загораться, словно специально привлекали к себе его внимание, маня парня в острые когти и требовательные губы. Рука мужчины каким-то неуловимым движением показалась около его лица и дотронулась, отчего это, по сути, легкое касание отдалось в парне ударом тока. Пальцы были неимоверно холодные, но не из-за того, что Питер потерял много энергии, а из-за того, что щеки Стайлза горели, хоть прикуривай. — Мне не жарко. И я отлично себя чувствую, — быстро произнес парень, оглядываясь по сторонам. Он полулежал на диване в общей гостиной, укрытый пледом, и в чужой рубашке. Посмотреть, что было у него на ногах, он не мог, потому что около его талии уже сидел этот субъект, который ловил каждый его вдох и мимолетный взгляд. Подросток стал медленно выбираться из этого кокона, стремясь держаться подальше от оборотня. Он, конечно, был благодарен Питеру, что тот делился с ним энергией, но это все было сейчас совершенно неуместно, в то жуткое время, когда Джерард был все еще на свободе, а неизвестные Альфы пытались убить Дерека, или что еще они там задумали. Видимо, это все так хорошо отразилось в глазах школьника, что Питер вдруг внезапно встал и, словно в последний раз посмотрев на парня, вышел из комнаты. Его темный строгий силуэт быстро растворился в полусгоревшем доме. Питер сейчас, как нельзя кстати, подходил на роль привидения, потому что был таким же незаметным, бледным, с ярко горящими глазами, но Стайлз в это мгновение чувствовал лишь какую-то опустошенность по отношению к нему. Он был рад, что мужчина ушел, но в то же время… не слишком этого хотел. Ему вдруг пришло в голову, что при обмене энергии, он мог случайно брать и частичку эмоций. Парень мог поклясться, что Питер чувствовал свою непригодность, отверженность к этому дому, Дереку, семье и стае. Ему нужно что-то другое, свое, которого уже давным-давно не было и неизвестно, будет ли когда. В это время он походил на обычного подростка, который часто задается вопросом, а зачем он нужен этому миру. Размышления парня прервали глухие шаги, и он посмотрел в дверной проем, где стоял Дерек. Как и всегда, тот был одет в майку и темные джинсы, так привычно и знакомо, что защемило сердце. — Как ты меня нашел? — спросил наконец Стайлз. Ему не был важен ответ, а лишь просто услышать голос мужчины, удостовериться, что он ему не мерещится, что он живой и находится здесь, а не где-то еще, уже умерев. — Ты воешь лучше, чем Скотт, — хмыкнул Дерек. — Ну, спасибо, — попытался обидеться Стайлз, но ни хрена не получилось, он лишь глупо улыбнулся и посмотрел на Дерека. — Кстати о Скотте, он писал, что я тебе нужен, — вспомнил Стилински, смотря на оборотня, отчего лицо Хейла вдруг быстро изменилось, губы дернулись вверх, а глаза окунулись в темноту. — Нужен, — произнес он и подошел ближе, словно сомневаясь, а потому статуей застыл около дивана. Стайлз как-то инстинктивно отодвинулся, освобождая место. Дерек бесшумно присел. — Скотт написал, что на него напали. Как понимаю, с вами случилось нечто похожее? — спросил подросток и посмотрел на профиль мужчины. Идеальный. — Да, эти охотники… — Это Джерард их послал! — перебил Стайлз. — Он хотел, чтобы ты меня спас, а он потом забрал бы твою силу. Дерек, Джерард — канима, но какая-то неправильная. Он похож и на оборотня тоже, по его телу какая-то плешивая шерсть, это так мерзко смотрится. Представляешь, он похитил отца! Но я отправился один, я не думал, что он может оказаться таким сильным! Я даже не думал, что похитителем окажется Джерард. А ты знаешь, я даже побил его и почти убил. Ну, конечно, не прям я, а волк. Ну, мой волк. Он также еще тех охотников разорвал, что избивали отца. А я как-то не смог сдержаться и все вышло из… Голос Стайлза, вибрирующий от переполнявших его эмоций, был прерван резким поцелуем Дерека. Мягким, успокаивающим, приятным и ужасно сексуальным, каким его впору можно было назвать «Заткнись, ты мой». Но это был настолько короткий поцелуй, что Стайлз чуть обреченно не застонал. Дерек, ощущая полнейшую власть над парнем, немного отодвинулся от него и глубоко заглянул в глаза, силясь увидеть в них отклик. Как только он его нашел, его глаза завораживающе потемнели, а из приоткрытых губ стал вырываться горячий воздух. Все его близкое присутствие заставляло пылать от смущения, от желания, от страсти. Зеленовато-голубые глаза жадно осмотрели лицо парня, как будто он видел его впервые. Дерек видел эти шоколадные удивленные глаза, на дне которых плескались всевозможные эмоции, его темные ресницы и широкие брови, так похожи на его, но другие. Этот прелестный курносый носик, лихо вздернутый, словно пытающийся показать всем, что Стайлз Стилински не лыком шит, и эти губы. Всегда приоткрытые, всегда желанные, настолько манящие, что устоять бывает порой очень сложно, так и хочется впиться в них, ощутить всю сладость, и покусать их от ярости, потому что они настолько сильно манят. Хочется пройтись рукой по его нежной коже, обвести пальцем каждую родинку на лице, шее, всем теле. Заставить его удивленно вздохнуть, увидеть, как он молящее посмотрит на него и тихо, словно боясь своих чувств, что-то простонет. Дерек откровенно дурел от парня, отчего все его мысли читались на его лице, и Стайлз смущенно несколько раз закрыл глаза, думая, что ему это привиделось, ведь не может суровый оборотень испытывать таких эмоций, или может? Тем не менее, оборотень умело поедал его одним лишь взглядом, как будто знал, что нужно сделать, чтобы дать ему удовольствие. Будто бы они уже переспали. Но ведь… такого не могло быть, или все же могло? — Да, — несколько задорно ответил Дерек, словно отвечал на его мысли. — Много-много раз и в разных позах. — Что? — непонимающе спросил школьник, широко открывая губы и пытаясь понять, о чем Хейл говорил. Тем не менее, идеально выходило так, будто бы Альфа уже знал все его мысли. — Ничего, — ответил тот и опять приблизился. Уже зная, что мужчина может в любую секунду отпустить его, парень автоматически закинул руки ему на шею. Теперь он мог держать оборотня у себя столько, сколько ему хотелось. А хотелось вечно. И ему плевать было, что думал об этом сам Дерек. — Ты боишься меня, Стайлз? — вдруг неожиданно спросил Альфа, внимательно заглядывая в его глаза и проводя руками по телу. — Зачем? — бессмысленно ответил тот, успевая заметить ухмылку, как в это же время мужчина наклонился к нему. В тот же момент эти желанные губы приблизились к нему и коснулись. Мягко, а потом, не встретив отказа, резко. Язык быстро проник внутрь, ощупывая все, что имелось там, словно довольный захватчик проверяя свои владения. И в этот момент Стайлз подумал, что эти владения будут принадлежать только Хейлу. Он готов был отдать их ему в вечное пользование. Дерек яростно целовал парня, пытаясь проверить, что будет делать тот, когда его страсть была настолько сурова, но парню, казалось, это даже нравилось. Он блаженно прикрыл глаза и отдался на волю чувствам, а чувствами целиком и полностью владел Дерек. Тот лишь повернул голову в бок, тем самым углубляя поцелуй и все также продолжая смотреть за реакцией Стайлза. Но парень лишь сам вступил в игру. Бесстрашный мальчишка. Хейл целовал его долго и жадно, казалось, что этот поцелуй никогда не закончится, но парень неожиданно вздрогнул и тихонечко застонал. Этот звук чистой возбужденности резко снес все границы дозволенного и заставил перейти в атаку. Дерек отстранился, но в это же время почувствовал руки Стайлза, крепко держащие его за шею и запутавшиеся в волосах, отчего он улыбнулся, это было так мило. Стайлз быстро распахнул глаза, стоило ему почувствовать, что Дерек пытался отстраниться от него, и лишь покрепче сжал руками его шею, видя какую-то блаженную улыбку на чувственных губах. Хейл редко улыбался, редко смеялся, практически и не показывал свои эмоции посторонним людям, но теперь он был настоящим, тем Дереком Хейлом, который был не обременен проблемами выживания, не стоящий во главе стаи, а обычный оборотень, испытывающий человеческие эмоции. Тот Дерек, которого хотелось. Стилински уже распрощался со всеми своими мыслями из-за того, что неугомонный язык Дерека сделал это за него, поэтому все инстинкты, которые могли у него быть, вырвались наружу. Чувства захватили власть, и он был совершенно этому не против. После смерти так отчаянно хотелось ощутить жизнь. — У тебя глаза горят, — хриплым голосом произнес Дерек. — Я знаю, — ответил Стайлз и сам наклонился к лицу мужчины. Сейчас Стилински хотелось покусать эти вечно сжатые губы, чуть затронув колючую щетину. Провести по ней ладонью, заставив ее издать чуть шероховатый звук, что-то промурлыкать ему в впалую щеку, коснуться пальцами удивительно длинных ресниц, забраться к нему в волосы и сильно сжать их. Потянуть на себя настолько сильно, чтобы Дерек ухмыльнулся, разозлился и с силой прижал Стайлза к себе, заявляя на него свои права, которые никто не осмелился бы оспорить. И, словно во сне, щетина Дерека чуть ли не болезненно коснулась щеки, шеи и спустилась ниже. Губы мужчины начали задорно оттягивать кожу, оставляя красные следы, зубами проходясь по его костям, словно голодный пес, желающий их обглодать. Хейл в ту же секунду что-то прохрипел ему в кожу, посылая какие-то яркие волны удовольствия, словно дико большой урчащий кот. Его руки быстрыми, горячими путами уверенно обволакивали тело, заставляя окунуться в какой-то сексуально-маньячий транс и испытывать просто огромное желание его. Дерека. Всего. Стайлз хрипло застонал, пытаясь заглушить свои непроизвольные звуки за шуршанием одежды. Его руки сами собой легли на голову мужчины, который покусывал его шею, и начали перебирать черные волосы. Школьник чувствовал, как оборотень с каждым разом оставлял на нем все больше и больше засосов, которые были настолько болезненными, что начинали приносить сладкую боль. На мгновение они застывали на коже, растворяясь спустя мгновение, за которое Хейл восполнял эти бордовые точки. Правая рука подростка стала медленно спускаться по позвоночнику, перебирая позвонки, и застряла посреди напряженных мышц спины. Огромные, притягательные, возбуждающие бугры под рукой заполняли его чувством не только восхищения, но и некой зависти, хотя в этот момент в голове пронеслось, что это тело принадлежит ему со всем суповым набором. Но школьник поздно заметил, как на его пальцах появились когти и начали раздирать ненужную майку Дерека. До дыр, до красных полос на коже, и даже до хриплого рычания Дерека, который обозначил свое положение очередным укусом в грудь. Наконец содрав с того майку, чем он успел отвлечь Хейла от себя самого, парень растянулся на диване, отдавая свое тело в сильные руки и просто начиная ощущать оборотня рядом. В голове помутилось от желания, то буквально сверкало на кончиках пальцев, зудяще копошилось в теле и таило надежду на то, что кто-нибудь исполнит его мечты. Парню нравилось, как перекатывались мышцы Хейла, когда тот перемещался, спускаясь ниже, как тот мягко двигался, проявляя просто чудеса сдержанности. Но в тот момент, когда его горячий язык достиг чувствительного живота парня, Стайлз резко всадил в него когти, издавая придушенный стон. Было щекотно, но почему-то именно это чувство как-то изменялось, намекая, что мужчина дошел до откровенного. — Что? — тихо спросил Дерек, не забывая едва потираться щетиной о нежную кожу и видеть, как парень бешено улыбается и морщится, дотягиваясь руками до его волос, и прикрывает глаза. Это говорило о том, что теперь Хейла ничего не остановит. — Это удар ниже пояса! Я… — не успел Стайлз высказаться, как Дерек рыкнул на него, сверкая красным взглядом. — Это еще не удар ниже пояса, но, раз уж ты его так хочешь, — коварно произнес он, дотягиваясь рукой до ширинки парня и едва сжимая восставшую плоть через джинсы, отчего Стилински тут же сжал зубы, стараясь приглушить чувства. — Че-ерт, ах… — подросток не успел остановить тело, то дернулось к ладони мужчины. — Да, вот это уже удар, — прохрипел оборотень, пользуясь моментом, отчего футболка Стайлза незаметным жестом полетела на пол. Практически тут же по всей комнате раздалось яростное животное рычание, которое не напугало парня, но заставило того приподнять голову, чтобы разглядеть Дерека, который скалился на него. Стайлз удивленно замер, вместо испуга он чувствовал безумное желание. Этого. Гребаного. Оборотня. Прям сейчас! И то, что у последнего решили загореться глаза, еще больше подогрело его чувства, заставляя буквально поддаваться ему навстречу, делать все, лишь бы оказаться с ним в близости. Как можно скорее. — Я же просил не надевать одежду Питера! — прорычал Дерек, практически злобно смотря на парня. — Ой, — Стилински самым тупейшим образом вскинул брови и, посмотрев на ярость мужчины, пожал плечами, пока Дерек испепелял взглядом его черные джинсы, которые, судя по всему, принадлежали его дяде. Нда, неловко получилось. Но ничего, подросток знал, что Дерек быстро справится с этой заминкой. — Ну, так в чем проблема? Сними, раз не нравятся, — улыбнулся он. Нужно ли говорить, что джинсы были не только сняты, но и порваны в клочья, чтобы понять, как Дерек не любит конкуренцию. Причем вместе с джинсами полетели и трусы парня. Хорошие синие боксы с маркой Calvin Klein. И в это мгновение горячее тело Хейла сильно прижалось к нему, заставив пораженно вдохнуть, ведь чувства отказывались принимать это. Парень никогда не чувствовал подобное, это было настолько поражающе — лежать совершенно раздетым под кем-то, что у него не находилось слов. Он просто не мог что-то выговорить, вдруг замечая движение, такое небольшое скольжение мужской кожи по его. В один момент он даже забыл о том, с кем был, отчего быстро открыл глаза, замечая страстный взгляд Альфы, который обдал его жаром. В каком-то собственническом инстинкте он протянул руки и дотронулся до спины оборотня, пробегаясь пальцами по набухшим мышцам и успевая найти ремень его джинсов. Почему-то факт того, что на Дереке были брюки, а на нем уже нет, мгновенно поднял в его груди ярость, отчего он поддел их когтями и начал с упорством рвать. Услышав это, Дерек тут же понял, что было нужно парню, и быстро стянул с себя едва порванную одежду, замечая, как парнишка самодовольно уселся на его колени, прижимаясь к нему. Дерек усмехнулся, ведь он отстранился от него всего на секунду, а тот уже почувствовал это, мгновенно захватывая его тело в свою власть. Говорил ли это тот волк, который жил в нем, или же сам парень, Дереку было все равно, ведь в любом случае Стилински был его. И он докажет это. — Стайлз, — оборотень тихо позвал его, ощущая, как парнишка блаженно замер, наслаждаясь тем, как его руки прошлись по его спине и, видимо, затронули какие-то приятные точки, отчего подросток как-то бессознательно замурчал, выдавливая из себя приглушенные всхлипы. Руки мужчины исследовали каждый сантиметр его бледной кожи, спускаясь к заветной части, пока его когти не впились в его ягодицы, заставив подростка хрипнуть и зажмуриться от тока, прошедшего по всему телу, отчего мужчина повторил это еще несколько раз, оттягивая кожу и сминая ягодицы в широких ладонях. Стилински сходил с ума, это было видно по его лицу, которое отражало лишь чувство удовольствия, никаких мыслей и намека на разум, лишь животные инстинкты, которые заставляли его хвататься за него и постанывать, одобряя всякие действия в отношении к его тушке. Дереку нравилось целовать его, нравилось чувствовать губами бешено бьющийся пульс и трепещущую жилку под ухом, всякий раз оцарапывая его кожу острыми зубами. Оборотень, а по совместительству и Альфа, в его душе постоянно кричал, что нужно завладеть Стайлзом, сделать его своим! И это желание отдавалось в его руках, отчего он насильно убрал когти и легким движением облизал пальцы, касаясь сжатых мышц. Войдя в парня одним пальцем, он застыл, чувствуя, как Стилински пораженно дернулся, не понимая, что произошло, отчего тут же обернулся, завидев подобную картину. Во взгляде промелькнула настороженность, потом злость, следом смирение, и, наконец, содействие, отчего он завозился в его руках и настойчиво потребовал поцелуй, взамен неприятных ощущений. И Дерек дал ему… даст и будет делать это еще очень долго, потому что им обоим это было нужно. Пока он целовал его губы, Хейл успел заметить, что всякий раз, когда парню было приятно, в нем что-то дергалось, оповещая оборотня о том, что он может двинуться обратно, начиная медленно и верно растягивать его. Он лишь уповал на то, что ему хватит терпения взять его мягко, тогда как с бешено растущей страстью он уже мало что соображал, а эти чертовы мягкие губы… сводили его с ума. Стайлз терпел один палец, даже вытерпел второй, как ни странно, но это было не больно, странно — может быть, неприятно — возможно, но не больно, просто каждое движение Хейла отдавалось адским жжением, будто в него насыпали горсть красного перца, отчего он постоянно возился попой на его бедрах, то ли пытаясь отстраниться, то ли ускорить движения. Он уже и сам терялся в этом, в голове постоянно был какой-то шум и тихий, но настойчивый шепот Хейла, который говорил ему, что если он не прекратит елозить, то он возьмет его прямо сейчас. Стайлз скрывался, впивая когти в плечи мужчины, этот Альфа не понимал, каково ему, не знал, как тело недоумевало новым ощущениям, а потому не знало, куда отнести то или иное чувство, к боли, или к наслаждению. Вот он и барахтался на краю желания, стирая границы удовольствия и превращая его в настойчивое желание избавиться от тянущего чувства в… да хоть где. Везде было одно и то же. Губы как-то вибрировали от постоянных засосов Дерека, член дергался, пытаясь соприкоснуться с рукой, телом… да с чем угодно, лишь бы это было чаще и резче, а задница… черт, да он готов был принять его, лишь бы Альфа прекратил эти мучения. — Стайлз, можно? — до Стилински кое-как дошел вопрос Дерека, который творил в нем черте что. Парень уже не разбирал, сколько в нем было пальцев, а потому судорожно кивнул. Хуже уже точно не будет. А нет, будет, Дерек… этот гребаный Хейл был больше… гораздо больше, чем пальцы и… о боже, пытался протиснуться куда глубже, отчего парень всхлипнул и с силой сжал плечи мужчины, зарываясь носом в его волосы и стараясь не застонать от резкой боли, которая колола его тонкими острыми иглами, легко растворяющимися в теле. Оборотень чувствовал, что парень был не готов, но он тоже был на грани, пытаясь взять этого подростка, который что-то хрипел и сжимался… безумно сильно и часто сжимался вокруг него, не позволяя войти глубже, отчего он насильно остановил свои собственнические попытки и замер, давая тому привыкнуть, хотя он не понимал, что минуты на это было явно недостаточно. — Стайлз, расслабься, — попросил он, пытаясь сдержать себя. Тем не менее, дольше ждать он не мог, хватаясь за его бедра и начиная опускать того на себя. Наконец немыслимым образом зайдя на половину, Дерек замер, немного спокойней вдыхая и пытаясь отодрать парнишку от своей шеи, касаясь его лица губами и стараясь успокоить. Стайлз как-то тихо дрожал, губы дрожали, а ресницы слиплись от слез, отчего в оборотне взыграла совесть, и он быстро начал того поглаживать по спине, в то же время ощущая, что и ему это было приятно, знать, что подросток теперь был с ним. Мужчина начал нежно целовать его, опуская одну руку на его член и начиная вновь возбуждать того, надеясь, что сможет доставить тому удовольствие, ведь он так этого хотел. Стилински дернулся, принимая ласку и начиная медленно отдаваться ей, поэтому довольно хрипнул, уже гораздо свободней кладя руки на его плечи и широко открывая рот, в тот же момент ощущая приятный телу поцелуй. Пока они так забавлялись, тело подростка все-таки привыкло к его размерам, и Дереку стало немного легче, по крайней мере, он уже не чувствовал того, как его бешено сжимают сильные мышцы, и теперь он мог двинуться обратно. Как ни странно, но получилось это довольно легко, только вот Стайлз в это же время захрипел, опять сжимая когти на его и так вдоль и поперек поцарапанных плечах. Не понимая, произошло это потому, что тому было хорошо или же больно, Хейлу пришлось лишь понадеяться, что по первому, и он, выйдя из подростка практически полностью, вновь стал входить, замечая, как Стилински пораженно открыл глаза и замер, не шевелясь все то время, пока он заполнял его. И лишь когда он вошел в него полностью, подросток закатил глаза и захрипел, буквально-таки падая на него и стараясь отдышаться. А, значит, все-таки было приятно. Хейл улыбнулся, не забывая едва поглаживать член парня, отчего тот дернулся и внезапно укусил его за плечо, начиная хрипеть. Видимо, потушенная болью страсть теперь стала разгораться быстрее и ярче, поэтому Стилински вновь стал елозить на нем, стараясь получить больше, отчего Дерек оскалился. Мелкий нахал, то ему больно, то приятно, гад! Ну теперь он получит то, что заслужил. Коварно усмехнувшись, оборотень начал двигаться в парне так, как он сам того хотел, практически не обращая внимания на его стоны, изредка замечая, что те, как и его движения, становились резкими и дергаными, оповещая его о том, что Стайлз был на грани. На той упоительной черте, благоговейной секунде-до, которая в данный момент длилась уже пару минут, поэтому Хейл все-таки решил довести их. Начав быстро удовлетворять парня, который реагировал на это даже больше, чем мог, Дерек пристально наблюдал за ним, видя, как парнишка отчаянно стонет, сжимая скулы, пытаясь добиться большего, но из-за каких-то неизвестных факторов просто не может достичь пика, с каким-то рычанием дергаясь на оборотне, как вдруг он быстро вобрал в себя воздух и, состроив бровки домиком, протяжно застонал, двигаясь в это мгновение безумно быстро. Видимо, стараясь прочувствовать Дерека, пока он столь долго кончал тому в руку. В это мгновение сам Хейл уже забывался, не зная, то ли это он сейчас получил удовольствие, то ли парень, но то, что тот все еще сжимал его горячую плоть, говорило о том, что он успел разделить это чувство, в наглую забрав половину от подростка. Парнишка уже свалился на него, привычно стянув руки на его плечи и просто повиснув на нем, постанывая каждый раз, когда он пытался двигаться. Определенно даже после того, как тот достиг пика, парень все еще продолжал ярко реагировать на его движения, оттого подогреваемый стонами оборотня и его непроизвольными спазмами, Дерек тоже смог достичь того, чего так яростно желал. Кончить в Стилински, который успел несколько раз взорваться энергией, хлестнувшей его, как ударная волна, было тоже своего рода кайфом, поэтому он так и застыл, через пару секунд замечая во рту кожу парня. Ух ты, он даже как-то не осознал того, что укусил его, но, видимо, сам парень был не против, не проявляя какой-то ненависти к его действиям. И определенно это было весьма хорошим знаком, ведь теперь он даст парню свою одежду, раз уж он порвал всю остальную.