***
Ближе к вечеру того же дня женщины были уже у того самого озера, что располагалось рядом с дачей няни. — Вон она, мам, её видно даже! — указал пальцем Сашка. — Только тут глубоко и вода ледяная. Не достать. — Ничё, щас спасателей вызовем, быстренько выловят красавицу… — как всегда собранная в любой ситуации Наташа принялась тыкать циферки на дисплее, набирая номер службы спасения, как вдруг удивлённо замерла, зацепившись взглядом за застывшего с выпученными глазами сына Даши. — Саш… Ты чего так смотришь? Тут же обернувшись и проследив за взглядом мальчишки, Бантеева, напрочь позабыв о стоявшем рядом ребёнке, разразилась отборной матерной тирадой, но сделать ничего не успела. В секунды скинувшая куртку и сапоги Даша уже нырнула в прорубь. — Мама… — испуганно пролепетал Санька, а Наташа рванула назад, к озеру, от которого успела довольно далеко отойти, потому что там совсем не ловила связь. — Ёп… — Наталья упала на лёд рядом с небольшим участком незамёрзшей воды. — Иддиотка ебанутая! Мать твою дивизию! Мало того, что вода ледяная, что эта полоумная может запросто инсульт хватить от резкого погружения, так ещё ведь глубоко и темно под водой! Блять, да она может даже не увидеть, куда выплывать потом! Но придумать новые ужасы и ругательства Наташа не успела. Боевая ведьма, кажется, сейчас реально оправдывая всю свою «боевитость», победно улыбаясь, благополучно вынырнула на поверхность со своей драгоценной куклой в ладони и прохрипела: — Руку дай… Вытащив свою подопечную, Наташа в секунду скинула свою куртку, закутывая в неё дрожавшую, как осиновый лист, женщину и повела к дому. — Сашка, беги, скажи, чтоб баню затопили срочно! — скомандовала Бантеева, крепко прижимая к себе заледеневшую, но довольную Дашку. Пока они кое-как доползли до дома, баня успела неплохо прогреться. Наташа втолкнула туда Воскобоеву и плеснула на котёл холодной воды. Горячий пар в тот же миг с шипением заполнил небольшую баньку, нагревая воздух до возможного максимума. — Сама справишься? — поинтересовалась Натка. — Угу, — кивнула Даша. — Только тебе тоже н-не мешало бы п-погреться. Ты вся мокрая от м-меня… — Ладно, давай вместе тогда париться… — просить Наташу дважды было не нужно. Женщина с удовольствием стянула с себя мокрый, успевший покрыться коркой наледи свитер и обернулась к Даше: — Ты чего? Раздевайся живей! Но та не спешила последовать примеру начальства, судорожно прижимая руки к груди, где между пальцев проглядывали мокрые рыжие кудряшки. — Да, Господи, отцепись ты от неё! — фыркнула Бантеева. — Никто тут не тронет твою драгоценную куклу… Только Даша, казалось, не слышала, снова впав в своеобразный ступор… — Мам! — раздалось с улицы. — Эй! Мы тут голые. Не входи! — среагировала вместо пребывавшей в прострации Дарии Наташка. — Чё там ещё приключилось срочного? — Ничего, грейтесь! — хихикнул Сашка. — Просто звонила какая-то противная тётка, сказала, что она из больницы и что перезванивать не будет… Она велела передать тебе или маме, что ваша подруга пришла в себя! Даша вздрогнула, отлепила наконец руки от груди и расплылась в счастливой улыбке. Не замечая слёз облегчения на своих щеках, женщина бережно усадила свою принцессу на самодельную деревянную полку для шампуней. Наташа заинтересовано сделала пару шагов, пристально вглядываясь в рыжее лохматое чудо-юдо, напрочь утратившее весь свой лоск. — Блять, а ведь и правда похожа, будто с неё и делали. Даром, что старинная… — восхищённо-удивлённо цокнула языком Бантеева. — Так, ладно. Пусть она там сидит себе, а мы с тобой давай спокойненько попаримся наконец…***
Через пару дней Керро оказалась уже дома. Пребывающие в шоке и непонимании врачи, так и не нашли повода задержать её в больнице, ведь, как ни крути, а девушка была совершенно здорова. — Красивая… — Мэрилин завороженно вертела в руках свою маленькую копию. — И что вы с ней теперь стать делать? — Эстонка подняла задумчивый взгляд на хлюпающую носом Дашу, всё-таки умудрившуюся подхватить небольшую простуду. — Я так понимать из ваш рассказ, что эта кукла теперь надо жечь, да? — Типа, да. — кивнула вместо Воскобоевой Наталья. — Но ты ж понимаешь, мы не можем так поступить… — верховная устало потёрла переносицу. — Поэтому завтра ночью проведём на каком-нибудь местном кладбище отвязку от тебя и… Ну и всё, собственно. Тогда уж можно будет и спалить к чертям её от греха подальше… — И всё быт, как раньше? Даша не смочь избавиться от свой внутренний демон, да? — Мэри, а как иначе-то? — скривилась Бантеева. — Есть предложения, так говори. Лично я не знаю, что ещё можно сделать тут… — Есть. — пожала плечами Керро. — Ты проводить свой ритуал завтра, но после менья… Хочу тоже попробоват поколдовать, ладно? — Как скажешь, принцесса. — тут же согласно кивнула Наташа. — А что задумала, конечно, не скажешь? — эстонка отрицательно качнула головой. — Понятно, у каждой ведьмы свои секреты. Ну, окей, тогда до завтра, девоньки мои. Вы как хотите, а я срочно спать! Из меня трупешник самый натуральный… Непривычно тёплая декабрьская ночь укрыла своим непроницаемым покровом трёх странноватого вида женщин, сосредоточенно удалявшихся всё дальше вглубь кладбища на окраине Москвы. — Ну чего? — огляделась Наталья. — Вот эта бесхозная могилка вполне подойдёт, пожалуй. Давай, Мэри, действуй, не тяни, а то чай не июль месяц на дворе. Дашка вон и так уже приболела… Керро не нужно было уговаривать. Она и сама не особо-то любила ночные кладбища, да ещё зимой, поэтому быстро расстелила небольшую квадратную тряпочку, разложила какие-то пучочки трав и зажгла свечи, попросив Дашу посадить причёсанную и любовно приведённую в божеский вид куклу в самый центр. Обе питерские ведьмы внимательно следили за каждым жестом эстонки, но, как ни старались, им так и не удалось понять, что именно делала Мэрилин. Наконец девушка удовлетворённо кивнула и предложила Бантеевой провести уже свой ритуал. Теперь Наташа уселась на корточки перед той же чёрной тряпкой, доставая и устраивая на ней уже свои принадлежности. Ещё где-то с полчаса над кладбищем вершилась магия, потом Наталья, наконец, встала. — Всё… Ну что, устроим прямо сейчас поминальный костерок? — не дожидаясь ответа, верховная решительно достала из большой сумки-баула внушительный пучок спрессованного сена и керосин в небольшой фляжке. Дария поджала губы, глядя на приготовления, но молчала. Ей не хотелось расставаться со своей любимицей, но и рисковать жизнью Мэри больше не стоило, ведь старая ведьма много лет назад провела совсем несложный обряд привязки живого человека к этой миленькой куколке. Хрен знает, кому ещё вдруг придёт в голову его повторить! Недоброжелателей и просто психов, желавших в последнее время смерти Керро, явно прибавилось… Подвергать такой опасности Мэрилин Даша ни за что не хотела… Обе питерские ведьмы были предельно сосредоточены — одна на приготовлении костра, вторая в своих удручённых мыслях — и не заметили во мраке ночи резко побледневшего лица эстонки, нервно кусавшей чуть в стороне губы. — Наташ, — отвисла Дария. — А ты уверена, что отвязала её от Мэри? — нахмурилась Воскобоева. — Надо бы проверить прежде, чем кидать в костёр куклу… — Ааа, ну да, правильно. И в кого ты у нас такая умная иногда бываешь? — хмыкнула Ната, хватая большой ритуальный нож. — Да не трясись ты. У меня осечек не бывает, вот гляди… Острое, зловеще блеснувшее в свете полной луны лезвие размашисто полосануло по обнажённой до локтя руке куколки. Обе женщины мгновенно обернулись на эстонку: одна — спокойно и уверенно, вторая — полуживая, затаив дыхание… Мэрилин хмыкнула на их взгляды, улыбнулась и, как ни в чём не бывало, помахала им той самой рукой, которая должна была б сейчас сильно заболеть, если отвязки не произошло. Питерские ведьмы с облегчением выдохнули. Даша удовлетворённо кивнула и аккуратно забрала из рук Наташи свою куклу: — Дай… Я сама… — Даша! Стой! — Мэри быстро оказалась рядом, стараясь хоть как-то спрятать дикий ужас, что плескался в сильно расширившихся зрачках языками пламени. — Слушай, я тут подумать… Она такой красивый быт! Мне её жалко! — Мэри, девочка моя, это надо сделать… — нахмурилась Наталья. — Я знать, что надо, да, но… Может быть, ты… Дарить её мнье, а? Я её очэнь хорошо прятать, никто не находить! Пожалуста… — Даша удивлённо захлопала глазами и, кажется, облегчённо выдохнула. Ей тоже было неимоверно жаль расставаться со своей любимицей, но это был выход. Уж сама эстонка-то о ней точно позаботится! Дария умоляюще подняла глаза на Наташу. — Блять, идиотки малахольные! Вы же понимаете, что это опасно! — разозлилась Бантеева, но… Две пары глаз так уморительно-жалобно сейчас смотрели на неё… Котику из Шрека чертовски далеко до этих вот просящих взглядов! — Да ну вас нахер! Делайте, как хотите… Быстро затушив снегом костёр, верховная молча отправилась к выходу с кладбища. Даша и Мэри, со скоростью звука собрав ритуальные вещи, рванули следом… — Даш, я поехать к себье севодня, ладно? Уставать очень, хочу поспать, а не… — эстонка смущённо опустила взгляд, вызывая понимающую улыбку у Даши и заставляя закатить глаза от этих телячьих нежностей-мимишностей Наташу. — Конечно, родная… Выспись… — тепло проворковала Дария. — Запрыгивай в машину, чего встала? Отвезём тебя домой, а потом бухать поедем, да Дашенька? — довольно потирала руки Натка. — Чё ты мне рожи тут строишь, а? Надо ж отметить спасение твоей драгоценной принцессы! Ха, даже двух! Воскобоева совершенно не хотела пить, но знала, что Наташка всё равно не отвяжется. Проще было согласиться, чем спорить с танком… Меньше, чем через час Наталья высадила Мэрилин у подъезда её дома, Дашка под насмешливым взглядом начальства быстро и целомудренно чмокнула свою любимую в щёку, и машина сорвалась с места, унося питерских ведьм в ночь… Мэри вздохнула, проводив авто горестным взглядом, и побрела домой, резко уронив плечи. Она-то знала — праздновать им было совершенно нечего… Завтра ей предстояло хорошенько спрятать от людских глаз так похожую на неё куклу, но это потом, а сейчас… Сейчас левая, как назло, рабочая рука пульсировала адской болью с такой силой, что порой темнело в глазах. Только ценой невероятных стараний и выработанной годами выдержки ей удалось не подать вида… Ну надо ж было Наташке так сильно чиркнуть ножом! «Слава Богу, хоть по руке, а не по шее…» — мрачно усмехнулась про себя эстонка и, едва переставляя ноги, побрела к аптечке за обезболивающим…