***
Мой день незадался сразу же, как только я вышел из квартиры. Для начала машина напрочь отказалась заводиться, что очень сильно меня расстроило. Позже, к великому ужасу, меня чуть ли не с ног до головы окатил проезжающий мимо грузовик из лужи, так что пришлось возвращаться домой и переодеваться на скорую руку. После этого пришлось отправиться в метро, которое я ненавижу с самого приезда в Нью-Йорк не только из-за огромной толпы снующего в разные стороны народа, но и из-за вони, которая, как мне кажется, была всюду и готова была залезть прямо под одежду. В здание Федерального окружного суда южного округа я добрался в тот момент, когда весь процесс уже практически начался. Чуть ли не ввалившись в зал заседаний, я встал в ступор, нет, я был просто в шоке от того, что видел. На сегодняшнем деле мне досталось два самых поганых человека: прокурор Себастьян Смайт и судья Джулиан Адамс. С этими двумя мне довелось учиться в университете на одном курсе, вот только друзьями нам так и не довелось стать, и все усложнилось, когда мы пошли по разным направлениям. Сегодняшнее слушание будет сложным. — Я думала, ты не придешь, — Сантана заметила вбежавшего Блейна и на секунду подошла к нему. Девушка была в крайней степени бешенства, Андерсон заметил это по ее глазам и плескающимся в них дьяволам. — Слава богам, что мне не придется защищать эту старую идиотку. — Ты не в восторге от нашего клиента? — Блейн сказал это тихо, чтобы Кэрол ничего не слышала. Подойдя к своему месту, парень разделся и, поприветствовав клиента, сел в кресло. — Нет, конечно, — дальше Лопез ничего говорить не стала. В зал вошла судья и начала процесс. — Слушается дело 1587В36: Хаммел против Хадсон об умышленном убийстве. Прокурор Смайт и адвокат Андерсон в зале суда. Прошу, начинайте, — судья окинула взглядом зал заседаний и внимательно посмотрела на прокурора, который должен был начинать первым. Девушка прекрасно знала всех, кто тут был, и с одной стороны она была рада, что ей досталось такое дело. На досуге она даже с ним ознакомилась, чего делать, конечно, не хотела, но все же чтение было занимательным, и к началу процесса в ее голове уже выстроился весь план. Она в любом случае собиралась посадить обвиняемую на очень долгий срок, и ее не спасет такой адвокат как Блейн. — Спасибо, госпожа судья, — Себастьян встал со своего места и направился в сторону присяжных, которые в полном составе готовы были провести это дело. — Уважаемые присяжные, мы начинаем дело об убийстве. Как вам известно, некогда любящая жена хладнокровно выстрелом в голову лишила жизни собственного мужа из его же пистолета. Видимо, ей надоела семейная жизнь, и она решила закончить все вот таким вот кровавым способом, хотя развод был лучшим из вариантов. Своими действиями она не только привела себя сюда, но и оставила сына без отца, — Смайт указал на молодого парня, что сидел за его столом. — Молодой человек потерял всю свою семью: до этого на машине разбилась его мать, теперь погиб и отец. Пусть он и совершеннолетний, но он остался сиротой, совершенно один в этом грубом мире. Всем этим я хочу сказать, что мы не должны спускать это дело на самотек. Обвинение должно быть жестким и отвечающим всей тяжести преступления. У меня пока все. Следующим для вступительной речи вышел Блейн. Пока все начиналось, он был в глубочайшем шоке. Для начала он не мог поверить в то, что обвинение было переквалифицировано, и теперь ее пасынок выступал от обвинения. Вся линия защиты выстраивалась на том, что женщина защищала парня от нападок отца. Теперь же придется импровизировать на ходу. — Доброе утро, — Блейн вернул бумаги на стол и встал перед присяжными. — Хочу сказать, что данное дело не такое простое, как хочет показаться обвинению. Да, мы рассматриваем убийство, но такое ли оно умышленное? Я думаю, что нет. Моя подзащитная сделала то, что посчитала нужным, она защищалась. Я ни в коем разе не одобряю ее поступок, но, не соверши она всего этого, возможно, Берт Хаммел убил бы ее, а потом взялся бы за собственного сына. Мы рассматриваем классический случай домашней тирании, перетекший в применение оружия и в превышение допустимой самообороны. Сегодня я докажу, что моя подзащитная достойна свободы или, по крайней мере, не самого сурового наказания. Я закончил, — Андерсон вернулся на свое место, чтобы поговорить с Кэрол. — Вы должны сделать все, чтобы я получила хорошую сделку, — Хадсон села поближе, чтобы никто не мог ее слышать. — Вас рекомендовали как одного из лучших адвокатов, докажите мне, что я не ошиблась. — Какого хера вообще происходит, Кэрол? Вы не хотите на свободу, или я не знаю чего-то, о чем мне стоит знать? — Блейн был в бешенстве, и с огромным усилием старался это не показывать. Мужчина за милю чувствовал, что ему врут. Это дело не было таким простым и понятным. В нем было все намного сложнее, и в глубине души у Андерсона зародилось сомнение, что обвиняемый не настолько чист, как могло показаться. — Я готова на все, чтобы защитить Курта. Если вскроется правда, он в тюрьме не выживет, а мне терять уже нечего, я и так все потеряла. — Так он все-таки причастен? — Блейн не успел договорить, так как был остановлен судьей, которая сделала ему замечание. В момент разговора обвинение уже вызвало первого свидетеля в лице сына погибшего. Курт занял место за трибуной и поклялся на библии, что будет говорить правду, только правду и ничего кроме правды. Первым допрос начал Себастьян. — Пожалуйста, расскажите нам о том дне. Если не затруднит, с самого начала, — по интонации, с которой все это было сказано, Блейн понял, что все, кто тут был, уже все решили, и итог очевиден. — День смерти папы был самым обычным, таким, как всегда. Утром мы поднялись, сделали домашние дела и отправились в город. До самого вечера я находился в школе, а папа, как мне кажется, в своей мастерской. Вечером около восьми часов я вернулся домой и обнаружил Кэрол, которая вот уже в какой раз орала на папу. Слушать я не стал и просто прошел в свою комнату, в которой занимался до случившегося. Блейн слушал это и с каждой секундой осознавал всю полноту лжи, исходившей из парня. Курт говорил тихо, опустив голову вниз, чтобы никто не видел его взгляд. Старался говорить кратко, при этом не говоря ничего конкретного, а только общими фразами. Слушание все больше напоминало фарс, в котором клиент Андерсона была банальным козлом отпущения. — То есть Вы хотите сказать, что не слышали, как в комнате по соседству была драка, после которой прозвучали выстрелы? — Нет, я занимался в наушниках и слышал только пару хлопков. После этого я пошел в сторону их общей комнаты и увидел отца, лежащего на ковре вниз лицом. Из-под него к тому времени, как я пришел, вытекло достаточно много крови. — Он же врет, и вы это понимаете? — Блейну надоело слушать весь этот поток слов от сына погибшего. Его достала монотонность, с которой он говорил. Было такое чувство, что парню было глубоко наплевать на то, что произошло с его отцом. — Почему вы его защищаете, если он виноват? — Андерсон говорил это как можно тише, но все же уловил гневный взгляд судьи и ухмылку прокурора. — Он мой сын, и я сделаю все, чтобы защитить его. — Он Вам не сын, и я не понимаю, почему Вы это делаете, — хотелось ударить эту женщину, чтобы она наконец-то поняла, в каком дерьме оказалась. Огромным желанием было встать и уйти, бросить все, поставить под удар даже собственную карьеру, но не сидеть тут. Сантана, сидевшая рядом с Блейном, видела каждое его движение, любой шепот был для нее понятен. Ей самой было омерзительно тут быть, но она была помощником, без пяти минут адвокатом, и ради собственной лицензии и опыта готова была на все. — У меня все. Он Ваш, мистер Андерсон, — ядовитая улыбка, брошенная в сторону Блейна, еще раз дала понять Андерсону глупость своего положения. Себастьян знал больше, чем говорил, возможно, он даже знал, кто виноват. — Мистер Хаммел, — Блейн вышел и занял место перед трибуной так, чтобы обвинению было видно лицо парня как можно меньше. Он хотел взглянуть ему в глаза и понять, кто виновен, и насколько он сожалеет о том, что сделал. — Сейчас обвинению Вы сообщили, что ничего не слышали до момента выстрелов. Но на предварительном допросе вы утверждали, что присутствовали в момент перебранки еще в то время, когда она началась в гостиной. С ваших слов зачитываю, — Блейн подошел к столу и взял одну из бумаг, — «по возвращению домой я услышал крики, доносившиеся из гостиной, а также звук чего-то разбившегося. В комнате я увидел отца, который стоял над моей приемной матерью и держал в руках остатки одной из ваз, которая, как мне кажется, была разбита о кофейный столик. После этого я пытался узнать, что случилось, и разрядить ситуацию. Но ничего не получилось: меня выпроводили прочь, и скандал продолжился дальше», Вы мне сказали, что в спальне пытались оттащить разъяренного отца от своей матери. Но сейчас говорите, что ничего этого не было. Так кто же прав, мистер Хаммел? — Возможно, я оговорился в тот момент. Вы проводили допрос спустя несколько дней после смерти отца, я просто был в шоке, — Курт поднял голову и посмотрел на адвоката, в его глазах читались мольба и какая-то обреченность. Андерсон за годы работы и учебы научился читать людей. Сейчас он понял, что перед ним настоящий убийца. Но стоит ли об этом сообщить судье, он не знал. — И теперь, спустя более чем полгода, Вы поменяли показания. Очень странно, не находите? — Протестую, — Себастьян чуть ли не взлетел со своего места и произнес это так громко, что звук ударил в голову Блейна с силой кувалды, опущенной на наковальню. — Давление на потерпевшего. — Протест отклонен, мистер Смайт. Продолжайте. — У меня все, — Блейн вернулся на свое место и вздохнул с облегчением. Он понял, что происходит на самом деле, осталось только вывести всех на чистую воду, что он и собирался сделать с помощью свидетелей. Теперь начиналось самое интересное. В следующие часы в зале суда побывало несколько десятков человек с обеих сторон. Прокурор и адвокат гнули свою линию и все больше загоняли присяжных в сомнения, никто из парней не хотел сдаваться и ставить на кон свою репутацию. Самое главное Блейн оставил на конец процесса. Последней должна была выступить близкая подруга Курта, которая согласилась рассказать все, что знала. Мерседес специально оставила все дела, чтобы поучаствовать в слушании. Но до того, как пристав пригласил ее, Блейн понял, что ничего не понял. Это дело требовало все большего разбирательства, но для этого нужно было просить у судьи его отложить. — Прошу перерыв, — Блейн поднялся, но тут же подскочил и Себастьян. — Протестую, защита целенаправленно затягивает дело, которое почти завершено. — Мне нужно поговорить с госпожой судьей. А тебе, Себастьян, лучше заткнуться и получше изучить данное дело, — Блейн гневно посмотрел на обвинителя, тот не нашел ничего для возражения. — Ты готов посадить любого даже тогда, когда он ни в чем не виноват. — Замолчали оба, если не хотите, чтобы я приказала вывести вас из зала суда. Прошение принято, перерыв двадцать минут. Судья встала со своего места и ушла в комнату позади трибун. Все, кто был в зале, понемногу стали расходиться, чтобы немного передохнуть. Курт хотел подойти к Кэрол, но его остановила охрана, сообщив, что все разговоры запрещены. Себастьян, растолкав людей, подошел к Блейну и стал что-то нести, но Андерсон его не слушал, он целенаправленно шел в комнату для разговора. Войдя в комнату, он увидел судью, сидевшую в своем кресле и с наслаждением попивающую кофе. Женщина увидела вошедшего и жестом пригласила его сесть. — Спасибо, что запросил перерыв, Блейн. Я уже не знала, куда деться от всего этого, — Джулиан улыбнулась, но Андерсон знал: верить ее улыбке нет смысла. — Ты же знаешь, что все не так просто, как думает этот сурикат? — Блейн подошел к кофеварке и налил кофе в стоявшую рядом кружку. — Если ты не забыл, это Себастьян. Этот олух никогда не хочет копаться вглубь и привык брать все на поверхности. Удивительно, что он вообще выиграл столько дел. — Я тебя понимаю. И что мы будем со всем этим делать? Ты веришь, что моя клиентка виновата? Особенно в то, какой ее выставили все свидетели. — Ты про мальчишку? Блейн, ты же понимаешь, что у меня нет выбора. Без доказательств я не могу его ни в чем обвинять. — Так давай я дам тебе их, — Андерсон лукаво улыбнулся, и Джулиан поняла, что он что-то задумал. — Каким, интересно, образом? Выбьешь их из него силой? — Судья улыбнулась и предалась коротким воспоминаниям о том, чем они занимались во время учебы. — Нет. Я прошу у тебя отложить дело на одну неделю. Мне просто хочется во всем разобраться, и я думаю, что за это время все доказательства соберутся. Пока он мурыжил людей, я подумал, что можно отправиться в их родной город и все более подробно узнать. — Я могу сделать это с одним условием. Ты принесешь мне его голову на блюде. Я хочу засадить этого гламурного голубка так глубоко, что он даже себе представить не может. — Вообще-то я тоже гей. — Я тебя умоляю. Ты не спал ни с кем с самого университета, я думаю, что у тебя вообще ни на кого не стоит. — Ну и дрянь же ты, — допив кофе, Блейн вернулся за свой стол. К тому времени в зал вернулись все, кто тут был ранее. Судья появилась спустя несколько минут. Себастьян снова собирался что-то сказать, но был остановлен одним единственным взмахом руки. — Услышав всех, кто сегодня выступил на процессе, а так же переговорив с защитой, я пришла к выводу, что данное дело требует более лучшего разбирательства. Поэтому я удовлетворяю прошение адвоката о переносе слушания ровно на семь дней. На сегодня заседание закрыто, — стукнув молотком, Джулиан удалилась обратно. Через несколько часов она должна была провести еще одно дело, к которому совершенно не была готова. Блейн был доволен тем, что смог договориться. Вот только не его клиентка. Женщина начала возмущаться и говорить что-то о договоренностях. Но Андерсон совершенно ее не слушал, а просто собрал вещи, чтобы потом отправиться домой. — Встретимся завтра на работе. Сейчас я домой, спать. — Хорошо, — чмокнув парня в щеку, Сантана накинула пиджак, подхватила свою сумку и вышла из зала. Блейн последовал за ней. Парень чувствовал себя вымотанным, единственное, что он действительно хотел, — это вернуться домой и завалиться в постель на всю неделю. Себастьян, взбешенный тем, что ничего не смог сделать, отправился в комнату к судье, чтобы разобраться во всем. Курта же он отправил в гостиницу, в которой парень жил последние несколько недель, не забыв сказать, что тот должен ожидать от него звонка.***
Вернувшись домой, Блейн бросил сумку прямо у двери, скинул туфли и для начала направился в душ, после чего, даже не перекусив, рухнул в кровать. Сна практически не было, на его место вернулись ночные кошмары, но в этот раз ему почему-то приснился отец, о котором он не думал последние девять лет. Проснулся Блейн от настойчивого звонка в дверь. Подняв голову, он увидел, что на часах было семь часов вечера. Проклиная все на свете, Андерсон поднялся, чтобы открыть. Подойдя к двери, он взглянул в глазок и увидел того, кого ожидал увидеть меньше всего. с той стороны был Курт. Открыв замок, он распахнул дверь и выглянул наружу. — Привет, — первым слово взял Курт, он не знал, что нужно говорить, но надеялся, что его выслушают и не выгонят прочь. — Можно? — Проходи, — отойдя в сторону, Андерсон впустил незваного гостя в квартиру. — Как ты меня нашел? Курт не успел ничего сказать, как вдруг в комнате заиграл мобильный. Подойдя ближе, Блейн увидел, что звонящим оказался его брат. С Купером они не общались больше двенадцати лет, и в первую секунду Блейн просто хотел сбросить, но все же передумал и снял трубку. — Привет, Коротышка, — Купер был в своем репертуаре и начал бесить брата с первой же секунды. Блейн пропустил эти слова мимо ушей, нужно было просто выслушать старшего и, возможно, послать. — Что тебе надо? И только быстрее, у меня полно дел. — Хорошо. Нужно, чтобы ты приехал в Лайму. Отцу нужна твоя помощь в одном деле. — Нет. — Но… — Я сказал нет. Этот человек восемь с половиной лет назад вышвырнул меня из дома, отказался от меня и теперь просит помощи. Да пусть этот ублюдок подохнет, но помощи от меня не получит, — Блейн собирался положить трубку, но в последнее мгновение остановился, когда услышал следующее. — Он убил маму и нужно, чтобы ты его защитил.